Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Внимание!
понедельник, 12 января 2015
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Название: Мелуинская красавица
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 17 и заключительная.
читать дальшеГЛАВА 45. КОРОЛЬ ЭЛЬФОВ.
В Минас-Тирите активно шла подготовка к свадьбе Эльдамира и Джарет. Великий Князь Тургон разослал приглашения всем своим родичам и всем правителям союзных государств. Эльдамир и Джарет были на вершине счастья - они добились успеха, не напрасны были их страдания! И даже Эктелион с Ротвизой признали Джарет законной невестой наследника Гондора. Видимо, поняли они, что как ни вертели они судьбами этой пары, все равно от воли Эру не убежать.
Эльдамир и Джарет проводили время с малышом. Крошка Денэтор такой милый! Но, он уже вполне громко заявляет о себе, бойко вылезая из пеленок и весело смеясь. Видно было, что в будущем это будет весьма целеустремленная и решительная личность. И он так похож личиком на Эльдамира!
Кириэла, вождя Лайквенди, при всех счастливых стечениях обстоятельств, тем не менее, преследовала какая-то страшная, смертельно опасная угроза. Он не мог описать ее, не знал, что это - но видел, что она вот-вот готова поразить кого-то: Эльдамира или Джарет, в преддверии их бракосочетания, в зените торжества их счастья. Потому, держав совет со старейшинами и мудрейшими представителями своего народа, Кириэл решил тайно повенчать Эльдамира и Джарет - как можно раньше, до основного торжества по гондорским обычаям... Эльдамир был их тайным королем. И сочетание его с любимой тоже должно быть совершено втайне - лишь среди любящих их обоих эльфов Лайквенди.
Так и вышло, что эльфы Лайквенди, жившие временно в Минас-Тирите, позвали к себе Эльдамира и его невесту, чтобы о чем-то заявить им наедине. Все племя жило на его личной половине замка, а после свадьбы эльфы собирались уехать в Форвентарос, а оттуда, возможно, за море, на Валинор.
Эльдамир и Джарет немедленно пришли к Лайквенди. Глаза вождя эльфов, мудрого Кириэла, были полны величия и сокрытых размышлений.
- Я позвал вас, дорогие мои, вот по какому делу. Много думая о вас, и о нас, и о наших общих судьбах, и посовещавшись с моими советниками и старейшинами, я принял решение торжественно соединить вас узами священного брака.
Эльдамир и Джарет переглянулись и едва не бросились друг к другу в объятия - это было для них долгожданной неожиданностью. Конечно, они были рады, и весь их вид говорил о готовности стать, наконец, мужем и женой.
Вождь поклонился им обоим Эльдамира и Джарет в пышно уставленный по уже известной причине зал, где некогда было парадное помещение, в котором юный князь Гондора принимал гостей. В зале собрались все эльфы, с восторгом смотревшие на Кириэла, Джарет и Эльдамира. Особенно ликовал Глоррингил с его супругой, деловой и обстоятельной Нэтавис. Ведь именно Глоррингил обязан был Эльдамиру жизнью, а Нэтавис стразу прониклась к нему дружеской симпатией, как только поняла, какую благодетель сделал он ее семье...
- Это все для нас? - Гондорец тихо, почти шепотом, спросил вождя, заметив эльфов в особо торжественных позах и великолепных нарядах. Тот лишь загадочно улыбнулся, а потом обернулся ко всем эльфам. Те благоговейно замерли.
- Настал великий век свободы Лайквенди! И сегодня мы собрались здесь, чтобы достойнейший из рода человеческого принял владычество над эльфами Белерианда и соединил свою жизнь со свей возлюбленной, и по праву разделить с ней власть над нами. Мы собрались, чтобы провозгласить тебя королем эльфов и возложить на твою голову королевский венец последнего повелителя Лайквенди. Этот венец был изготовлен в дни нашей жизни в Белерианде. - Кириэл вынул из заранее приготовленного ларца корону из тонких золотых листьев, изящно переплетенных между собой и просто изобилующую изумрудами и бриллиантами. - Ты вывел нас из тьмы Мордора, избавил нас от харадримцев, и привел нас в землю, которая поистине благословенна. Прими же этот венец, король Лайквенди. Впервые, после гибели Финрода Фелагунда, короля Нолдоров, которого мы считали нашим владыкой, этот венец украсит чело достойнейшего из жителей Арды! Да сияет ныне свет, что Единый зажег в сердце твоем, и невесты твоей нареченной, нашей королевы!
Кириэл надел венец на голову Эльдамира, а голову Джарет увенчал такой же короной, только серебряной. После он надел на их пальчики золотые кольца - символ их союза, а затем он рассек лезвием кинжала запястья правых рук у Эльдамира и Джарет и соединил их рука к руке, рана к ране. И так стояли они, пока шел священный обрад бракосочетания по обычаям Зеленых эльфов, и Джарет с Эльдамиром смотрели друг на друга влюбленными глазами. «Я люблю тебя»! - говорили их взгляды... Они так долго ждали этого, а теперь они наконец торжественно обвенчаны, и будут вместе навсегда... Любящие юные супруги, исполненные крепкой, настоящей, прошедшей испытания любви друг к другу. Теперь они муж и жена, король и королева эльфов Лайквенди... Это был день их счастья.
А сам Кириэл в это время склонил колени. То же сделали и другие Лайквенди. Эльдамир и Джарет радостно обещали, что они обязательно приедут в Форвентарос и, пожив немного там, обязательно отправятся на Валинор. Теперь, когда Эльдамир был коронован королем эльфов, вход на заморские земли ему был открыт. Получала туда право войти и Джарет, как королева - тем более, по кровному союзу с Эльдамиром. Брак их, по обычаям Лайквенди, был заключен - теперь и в жилах Джарет текла эльфийская и нуменорская кровь, и она могла разделить эльфийский выбор вместе со своим любимым. Оставалось дождаться второй части свадьбы - торжественного сочетания Эльдамира и Джарет по гондорскому обычаю. И юные супруги ожидали этих счастливых мгновений!
Во всем Минас-Тирите не радовалась только одна душа. Это была Сулиэн, бывшая невеста Эльдамира. Не могла она смириться с тем, что Эльдамир все-таки выбрал свою черную дикарку! Отчаяние снедало девушку, ее показное старание в искренности было напрасно. Она чувствовала себя никому ненужной. Зря только отец и мать тратили силы, чтобы утешить дочь.
- Я люблю Эльдамира, и пусть не всегда любила его так, как он того заслуживал, но не могу разделить его с другой женщиной! Я никогда не смирюсь с тем, что моя любовь, которую я дарила ему, осталась безответной!
Одна ночь осталась до свадьбы. Король Лайквенди спал у себя в комнате, предвкушая завтрашнее счастье. Стража у его покоев бдительно охраняла сон своего государя - солдаты могли многое ожидать накануне свадьбы. Две служанки в черно-серебристых расшитых жемчугами нарядах и закрытые белой чадрой, сидели рядом с ложем юного князя - он всегда засыпал в окружении свиты, и эта традиция была сохранена и теперь. Спали и Лайквенди, но Глоррингилу и Аранелу, более всех других эльфов любившим Эльдамира, не спалось.
Незаметно, посередине ночи, одна из служанок встала со своего кресла, и убедившись, что ее напарница спит, сняла белое покрывало и заменила его на черное, очевидно, уже заранее приготовленное. Она плавно, на цыпочках, подошла к постели Эльдамира. Тот спокойно спал под кружевным пологом, разметавшись на шелковых подушках. Лицо было довольным. Венец короля Лайквенди находился рядом на тумбочке. Как уже стало ясно, фигура в длинном черной покрывале, была ни кто иная, как Сулиэн, специально подменившая собою одну из служанок Эльдамира, с какими-то ей лишь ведомыми целями. «Как же ты дивно прекрасен!» - думала девушка, глядя на того, чье сердце не принадлежало ей, и не догадывалась, что он уже был повенчан с горянкой. Сулиэн оглянулась вокруг и вынула из-под складок чадры длинный, острый как молния, кинжал. - Ты достанешься либо мне, либо никому! Прости меня, Эльдамир, я из-за отчаяния решилась на это. И теперь не могу делить тебя с другой».
Мгновение, и девушка, закрыв глаза, пронзила кинжалом юного князя. Другая служанка от легкого шороха - все было сделано одним разом - так и не проснулась. Этой же ночью Сулиэн покинула город. Кинжал она унесла с собой. Но, на место происшествия спешил Глоррингил. Как будто сердце его чувствовало, что произойдет нечто ужасное.
Сердце Эльдамира не билось. Постель была залита кровью. Глоррингил сразу же позвал бабушку, дедушку, Аранела и Ромэндила - тех, кто тоже, подобно ему, не спали этой ночью. Аранел тайно вынес тело своего короля из его спальни, хотя, не мог смириться с тем, что потерял того, кого, любил больше жизни.
Горько рыдала Джарет этой же ночью над безжизненным телом своего Эльдамира. Все ее стремления, все чаяния были разбиты. Она знала, что теперь, когда он мертв, все ее искусство было напрасно. Потрясены были Ротвиза и Эктелион. От скорби в тяжелое забытье впал принц Эармир - не мог представить он такой трагедии накануне свадьбы, в преддверии счастья, которого его друг так ждал... Безутешно плакали эльфы, успевшие сильно полюбить своего короля. Только Ромэндил, один из тех, кто ходил с ним спасать Джарет, ученик Финрода Фелагунда, был спокоен, хотя, от волнения, был бледен, как полотно до самых кончиков своих острых ушей. Он знал некий секрет: Эльдамир может ожить, но после этого он возродится эльфом и не сможет общаться со смертными, пока не минут определенные, лишь Ромэндилу известные сроки. И рана его постепенно со временем полностью излечится. Хотя Ромэндил сомневался, что это у него выйдет. И следовало немедленно торопиться - в течение двадцати четырех часов нужно было успеть вызвать его к жизни...
Тем же утром, на рассвете, получив разрешение от Тургона и Эктелиона, Лайквенди вынесли тело своего короля в Форвентарос, и всем своим племенем отправились туда, чтобы поселились в самом замке и в его обширных подземельях. Джарет уехала с ними - это был ее долг как вдовствующей королевы. Она уже не видела света в своей жизни и решила посвятить себя служению народу, которое спас ее супруг. Не верила она и в силу Ромэндила.
- Мертвые не оживают! - вот был ответ Джарет. - Вы заслужили это счастье, но ваш добрый король не оживет.
С такими словами она, закрытая черной чадрой, снявшая все свои украшения, в том числе и свою корону, уселась в экипаж в эльфами Кириэлом и Аранелом.
- Вот, предсказывала же Лютиэнь, что за счастье Лайквенди будет заплачена великая цена! Вот и вышло, что король, выведший нас на свободу, и указавший нам путь к нетленным краям, ныне мертв. Он жизнью своей заплатил за наш выход из-под Мордора! - рыдая, утешал себя, Кириэла, да и Джарет, советник Аранел. - И все же, Ромэндил говорит, что не все еще потеряно, наш король сможет вернуться к жизни уже в эльфийском теле, а потом он уйдет с нами на Валинор, и будет править нами.
Так говорил Аранел.
А Ромендил ехал в особом экипаже, в котором покоилось тело Эльдамира - он активировал всю свою тайную магию, весь свой силовой запас, чтобы вдохнуть заново жизнь в тело любимого короля. В нем ведь текла доля эльфийской крови. И она могла оказаться ключом к новому возрождению Эльдамира, но уже как эльфа Лайквенди - с помощью тайной и сильной магии Ромэндила. И пришло время, когда на закате этого дня, по дороге в Форвентарос, благодаря умению и силе Ромэндила, все-таки забилась жизнь в теле Эльдамира, ставшего ныне эльфом. Огромных усилий потребовала эта работа у зеленоволосового эльфа, но самое страшное было позади. Рана его, унесшая человеческую жизнь, однако, была тяжела и крайне опасна - кинжал Сулиэн поразил его почти в самое сердце. Но Джарет была рядом и готова была нежно и заботливо выхаживать его. Главное - ее любимый был жив! Потому Джарет и Лайквенди с великими осторожностями довезли его до крепости. А потом долго и кропотливо вместе с Литой, Нэтавис, Нионэлью и другими эльфийскими знахарями смуглая мелуинка выхаживала своего супруга от раны, которая унесла его человеческую жизнь.
Лайквенди стали обитать в тайных переходах и подземельях Форвентароса, и начали возделывать земли вокруг крепости, никого посторонних к себе не пуская. Воскреснув эльфом, Эльдамир получил новое имя - Гил-Эстель, Звезда Надежды, ибо он зажег надежду в сердцах Лайквенди, выведя их из-под Мордора. Как королева эльфов, посредством обряда бракосочетания носящая в жилах эльфийскую кровь, Джарет, так же, как и он, обрела бесссмертие - время для нее остановилось. Вместе с Эльдамиром Гил-Эстелем они должны были освоить эльфийскую мудрость. Гил-Эстель, постепенно поправившись и освоив заново сложную науку жизни, стал в мире и мудрости править Лайквенди, живя в подземельях Форвентароса, но не выходя на поверхность земли. После перенесенной раны это было для него слишком рискованно: человеческое сердце, перерожденное в эльфийское, потребовало бы нескольких лет восстановления. И уши Гил-Эстеля не были острыми - все-таки в прежней жизни он был человеком!
Эктелион внимательно рассмотрел место происшествия и на постели сына нашел записку:
«Прощай, любимый! Я всегда любила тебя всем сердцем и всей душой. Прости, но я не могла смириться с тем, что мои чувства были отвергнуты. Пусть же ты достанешься либо мне, либо никому! Это - крик души, плач разбитого сердца!
Сулиэн».
- Никогда бы не поверил, что она способна совершить такое! - в гневе и отчаянии рыдал Тургон, почти мгновенно поседевший от горя. И Эктелион с Ротвизой не находили себе места. Но так как тела молодого князя не осталось в Минас-Тирите, ибо Лайквенди увезли его с собой, единственным напоминанием о любимом внуке Великий Князь видел Джарет, его невесту. Понимал он также, что у него есть второй внук, Денэтор, так похожий внешне на Эльдамира. Здоровым и крепким был Денэтор. И Эктелион, радуясь тому, хотел развить в нем смелость, героический дух, стойкость, упорство в достижении целей. Если Эльдамир рос из-за своего недуга набалованным и изнеженным, то со здоровым и крепким Денэтором отец решил поступать иначе. Видимо, князь понял, что если бы на пути старшего сына не было таких испытаний, вряд бы он так возмужал и повзрослел, и в Мордоре болезнь его только еще лучше излечилась...
Похоже, сердце легкомысленного наместника и князя Гондора было изменено, и он понимал, что Единый, таким образом, дал ему шанс исправить прошлые ошибки. Его жизнь как бы начиналась заново! В жизни Эктелиона, очищенной скорбями от всякой придворной фальши, начиналась новая веха. И с отцом своим Тургоном сблизился он, ибо не было до сего понимания между ними... Тот же, тоскуя о внуке, удалился от дел правления, отдав власть над Гондором сыну, который тоже, многое поняв, изменил свои взгляды на жизнь...
Эармир, принц Эдельлондский, под неусыпными заботами Амерджан, несколько дней пролежал в жару - страдание души держало его в изнурительном плену. Эктелион, Тургон, да и сама Амерджан советовали ему ехать на родину - где дух его быстрее успокоится, и Эармир внял их совету. И нелегко было расставаться нежному эльфу с его смуглой Амерджан, с которой за эти дни он особо сблизился. И вряд ли кто из них загадывал, что ждало их обоих впереди - эльфа и человека, чьи сердца были юны и полны обоюдной скорби из-за случившегося...
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
После трагедии Сулиэн, виновница всего случившегося, исчезла из Минас-Тирита. Кто-то уверял, что она с горя бросилась в воды Андуина. Иные же утверждали, что Сулиэн ушла в Эриадор, страшный северный край, дабы сгладить в одиночестве свою скорбь и отчаяние. Но, об этом сия повесть умалчивает.
Джарет так и жила с Эльдамиром в подземельях Форвентароса - вместе они правили мудрыми эльфами Лайквенди и были счастливы. Вечно юные и прекрасные, сполна заслужившие свое счастье, они воспринимали их как должное и создали в Форвентаросе маленький счастливый и уютный рай, надежно защищенный чарами эльфов, внутри которого царили мир и любовь.
О Барад-Дуре, как и о рождении Наследников Исилдура, Арагорна и Аранэли, Джарет и Эльдамир никому не рассказали, и все, что эльфы вынесли тогда из Мордора, надежно спрятали в тайнике Форвентароса. Эльдамир старательно принялся изучать эти бумаги - чуяло его сердце, что это не напрасно. Вдруг это поможет спасти Гондор в будущем?
Спустя несколько лет после уезда в Форвентарос, когда Эльдамир уверенно поправился и рана перестала его беспокоить, Джарет посетила родную Имлот-Мелую. О, она не ожидала увидеть таких перемен! Сестры рассказали ей обо всем, что здесь случилось, а та, в свою очередь, поведала о том, что произошло в ее жизни.
Со временем в Имлот-Мелуе население постепенно слилось воедино. Гондорцы брали мелуинок себе в жены, а сами отдавали свои дочерей замуж за сыновей Лоссарнаха. Этим великим перемирием и закончилась кровавая многовековая история ненависти нуменорского и лоссарнахского племен. С благодарностью теперь вспоминали мелуинцы Джарет - Иорету, приведшую их край к примирению.
Амерджан, двоюродная сестра Джарет, вернулась в свою родную деревню, где ее и живой не чаяли увидеть. А о провинностях ее и не вспомнили. Но постоянно в душе хранила девушка память о прекрасном эльфийском принце Эармире Арсинделе. И, рассказывают, что она сильно запала в душу нежному чувствительному эльфу, и он, с немалым трудом выпросив у своего деда разрешения на этот брак, пустился ее разыскивать. С великой пышностью приехал он в ее селение и просил руки своей любимой у отца и матери Амерджан. Счастливая смуглянка стала его женой, и уехала жить в Бельфалас, приняв нуменорское имя Амариэн. Но, нередко вместе с мужем ездила навещать Эльдамира и Джарет в Форвентаросе, хотя иногда и они втайне гостили у них в прекрасном замке, на берегу южного моря.
Тургон и Эктелион не стали они оставлять в Минас-Тирите каких-то материальных напоминаний о Эльдамире, кроме личных комнат, в которые после его смерти никто не заходил. Не хотели ни Тургон, ни сын его Эктелион, ни его жена Ротвиза будоражить рану своей души, которая могла бы заново напомнить ему о прекрасном лорде Эльдамире, которого так любили оба государя. Теперь же они растили маленького князя Денэтора. С годами он вырос и возмужал. В душе же он резко отличался от доброго и кроткого Эльдамира. Надменный и упрямый, он с презрением относился ко всем, кроме себя и своей семьи. Сразу показал он свой блестящий ум, но, к сожалению, использовал он его не на добро. Взял он насильно себе в жены Финдуиль Амротскую, дочь князя Адрагила, властителя Бельфаласа. Она родила Денэтору двух сыновей. Младший, Фарамир, учился у мудрого старца Олорина, и именно он стал жертвой за Гондор перед возвращением Короля, хотя чудом остался жив.
Арагорн и Аранэль, дети Араторна и Гильраэн, были разлучены в связи с тяжелыми обстоятельствами. Волей Владыки Элронда, сына Эарендила, что правил Имладрисом, Арагорн был оставлен на воспитание у него, а сестра его была отдана на воспитание Джарет и Эльдамиру. О том просила Владыку Элронда Гильраэн, и Эльдамир и Джарет любили и воспитывали юную дунаданку, как родную дочь, до поры сокрыв от нее, что она - Наследница Исилдура. Брат ее Арагорн, когда пришло время, отправился в дальние страны сражаться с Сауроном и его прислужниками. Он много лет странствовал, пока не пробил его час. Перекован был меч Элендила, уничтожено Кольцо Всевластья, и Король Гондора и Арнора занял место, принадлежащее ему по праву. Дождалась Иорета короля, увидела возрожденное Гондорское королевство. И в том была немалая заслуга ее и супруга ее Эльдамира Гил-Эстеля из древнего гондорского рода Мардиллинг.
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 17 и заключительная.
читать дальшеГЛАВА 45. КОРОЛЬ ЭЛЬФОВ.
В Минас-Тирите активно шла подготовка к свадьбе Эльдамира и Джарет. Великий Князь Тургон разослал приглашения всем своим родичам и всем правителям союзных государств. Эльдамир и Джарет были на вершине счастья - они добились успеха, не напрасны были их страдания! И даже Эктелион с Ротвизой признали Джарет законной невестой наследника Гондора. Видимо, поняли они, что как ни вертели они судьбами этой пары, все равно от воли Эру не убежать.
Эльдамир и Джарет проводили время с малышом. Крошка Денэтор такой милый! Но, он уже вполне громко заявляет о себе, бойко вылезая из пеленок и весело смеясь. Видно было, что в будущем это будет весьма целеустремленная и решительная личность. И он так похож личиком на Эльдамира!
Кириэла, вождя Лайквенди, при всех счастливых стечениях обстоятельств, тем не менее, преследовала какая-то страшная, смертельно опасная угроза. Он не мог описать ее, не знал, что это - но видел, что она вот-вот готова поразить кого-то: Эльдамира или Джарет, в преддверии их бракосочетания, в зените торжества их счастья. Потому, держав совет со старейшинами и мудрейшими представителями своего народа, Кириэл решил тайно повенчать Эльдамира и Джарет - как можно раньше, до основного торжества по гондорским обычаям... Эльдамир был их тайным королем. И сочетание его с любимой тоже должно быть совершено втайне - лишь среди любящих их обоих эльфов Лайквенди.
Так и вышло, что эльфы Лайквенди, жившие временно в Минас-Тирите, позвали к себе Эльдамира и его невесту, чтобы о чем-то заявить им наедине. Все племя жило на его личной половине замка, а после свадьбы эльфы собирались уехать в Форвентарос, а оттуда, возможно, за море, на Валинор.
Эльдамир и Джарет немедленно пришли к Лайквенди. Глаза вождя эльфов, мудрого Кириэла, были полны величия и сокрытых размышлений.
- Я позвал вас, дорогие мои, вот по какому делу. Много думая о вас, и о нас, и о наших общих судьбах, и посовещавшись с моими советниками и старейшинами, я принял решение торжественно соединить вас узами священного брака.
Эльдамир и Джарет переглянулись и едва не бросились друг к другу в объятия - это было для них долгожданной неожиданностью. Конечно, они были рады, и весь их вид говорил о готовности стать, наконец, мужем и женой.
Вождь поклонился им обоим Эльдамира и Джарет в пышно уставленный по уже известной причине зал, где некогда было парадное помещение, в котором юный князь Гондора принимал гостей. В зале собрались все эльфы, с восторгом смотревшие на Кириэла, Джарет и Эльдамира. Особенно ликовал Глоррингил с его супругой, деловой и обстоятельной Нэтавис. Ведь именно Глоррингил обязан был Эльдамиру жизнью, а Нэтавис стразу прониклась к нему дружеской симпатией, как только поняла, какую благодетель сделал он ее семье...
- Это все для нас? - Гондорец тихо, почти шепотом, спросил вождя, заметив эльфов в особо торжественных позах и великолепных нарядах. Тот лишь загадочно улыбнулся, а потом обернулся ко всем эльфам. Те благоговейно замерли.
- Настал великий век свободы Лайквенди! И сегодня мы собрались здесь, чтобы достойнейший из рода человеческого принял владычество над эльфами Белерианда и соединил свою жизнь со свей возлюбленной, и по праву разделить с ней власть над нами. Мы собрались, чтобы провозгласить тебя королем эльфов и возложить на твою голову королевский венец последнего повелителя Лайквенди. Этот венец был изготовлен в дни нашей жизни в Белерианде. - Кириэл вынул из заранее приготовленного ларца корону из тонких золотых листьев, изящно переплетенных между собой и просто изобилующую изумрудами и бриллиантами. - Ты вывел нас из тьмы Мордора, избавил нас от харадримцев, и привел нас в землю, которая поистине благословенна. Прими же этот венец, король Лайквенди. Впервые, после гибели Финрода Фелагунда, короля Нолдоров, которого мы считали нашим владыкой, этот венец украсит чело достойнейшего из жителей Арды! Да сияет ныне свет, что Единый зажег в сердце твоем, и невесты твоей нареченной, нашей королевы!
Кириэл надел венец на голову Эльдамира, а голову Джарет увенчал такой же короной, только серебряной. После он надел на их пальчики золотые кольца - символ их союза, а затем он рассек лезвием кинжала запястья правых рук у Эльдамира и Джарет и соединил их рука к руке, рана к ране. И так стояли они, пока шел священный обрад бракосочетания по обычаям Зеленых эльфов, и Джарет с Эльдамиром смотрели друг на друга влюбленными глазами. «Я люблю тебя»! - говорили их взгляды... Они так долго ждали этого, а теперь они наконец торжественно обвенчаны, и будут вместе навсегда... Любящие юные супруги, исполненные крепкой, настоящей, прошедшей испытания любви друг к другу. Теперь они муж и жена, король и королева эльфов Лайквенди... Это был день их счастья.
А сам Кириэл в это время склонил колени. То же сделали и другие Лайквенди. Эльдамир и Джарет радостно обещали, что они обязательно приедут в Форвентарос и, пожив немного там, обязательно отправятся на Валинор. Теперь, когда Эльдамир был коронован королем эльфов, вход на заморские земли ему был открыт. Получала туда право войти и Джарет, как королева - тем более, по кровному союзу с Эльдамиром. Брак их, по обычаям Лайквенди, был заключен - теперь и в жилах Джарет текла эльфийская и нуменорская кровь, и она могла разделить эльфийский выбор вместе со своим любимым. Оставалось дождаться второй части свадьбы - торжественного сочетания Эльдамира и Джарет по гондорскому обычаю. И юные супруги ожидали этих счастливых мгновений!
Во всем Минас-Тирите не радовалась только одна душа. Это была Сулиэн, бывшая невеста Эльдамира. Не могла она смириться с тем, что Эльдамир все-таки выбрал свою черную дикарку! Отчаяние снедало девушку, ее показное старание в искренности было напрасно. Она чувствовала себя никому ненужной. Зря только отец и мать тратили силы, чтобы утешить дочь.
- Я люблю Эльдамира, и пусть не всегда любила его так, как он того заслуживал, но не могу разделить его с другой женщиной! Я никогда не смирюсь с тем, что моя любовь, которую я дарила ему, осталась безответной!
Одна ночь осталась до свадьбы. Король Лайквенди спал у себя в комнате, предвкушая завтрашнее счастье. Стража у его покоев бдительно охраняла сон своего государя - солдаты могли многое ожидать накануне свадьбы. Две служанки в черно-серебристых расшитых жемчугами нарядах и закрытые белой чадрой, сидели рядом с ложем юного князя - он всегда засыпал в окружении свиты, и эта традиция была сохранена и теперь. Спали и Лайквенди, но Глоррингилу и Аранелу, более всех других эльфов любившим Эльдамира, не спалось.
Незаметно, посередине ночи, одна из служанок встала со своего кресла, и убедившись, что ее напарница спит, сняла белое покрывало и заменила его на черное, очевидно, уже заранее приготовленное. Она плавно, на цыпочках, подошла к постели Эльдамира. Тот спокойно спал под кружевным пологом, разметавшись на шелковых подушках. Лицо было довольным. Венец короля Лайквенди находился рядом на тумбочке. Как уже стало ясно, фигура в длинном черной покрывале, была ни кто иная, как Сулиэн, специально подменившая собою одну из служанок Эльдамира, с какими-то ей лишь ведомыми целями. «Как же ты дивно прекрасен!» - думала девушка, глядя на того, чье сердце не принадлежало ей, и не догадывалась, что он уже был повенчан с горянкой. Сулиэн оглянулась вокруг и вынула из-под складок чадры длинный, острый как молния, кинжал. - Ты достанешься либо мне, либо никому! Прости меня, Эльдамир, я из-за отчаяния решилась на это. И теперь не могу делить тебя с другой».
Мгновение, и девушка, закрыв глаза, пронзила кинжалом юного князя. Другая служанка от легкого шороха - все было сделано одним разом - так и не проснулась. Этой же ночью Сулиэн покинула город. Кинжал она унесла с собой. Но, на место происшествия спешил Глоррингил. Как будто сердце его чувствовало, что произойдет нечто ужасное.
Сердце Эльдамира не билось. Постель была залита кровью. Глоррингил сразу же позвал бабушку, дедушку, Аранела и Ромэндила - тех, кто тоже, подобно ему, не спали этой ночью. Аранел тайно вынес тело своего короля из его спальни, хотя, не мог смириться с тем, что потерял того, кого, любил больше жизни.
Горько рыдала Джарет этой же ночью над безжизненным телом своего Эльдамира. Все ее стремления, все чаяния были разбиты. Она знала, что теперь, когда он мертв, все ее искусство было напрасно. Потрясены были Ротвиза и Эктелион. От скорби в тяжелое забытье впал принц Эармир - не мог представить он такой трагедии накануне свадьбы, в преддверии счастья, которого его друг так ждал... Безутешно плакали эльфы, успевшие сильно полюбить своего короля. Только Ромэндил, один из тех, кто ходил с ним спасать Джарет, ученик Финрода Фелагунда, был спокоен, хотя, от волнения, был бледен, как полотно до самых кончиков своих острых ушей. Он знал некий секрет: Эльдамир может ожить, но после этого он возродится эльфом и не сможет общаться со смертными, пока не минут определенные, лишь Ромэндилу известные сроки. И рана его постепенно со временем полностью излечится. Хотя Ромэндил сомневался, что это у него выйдет. И следовало немедленно торопиться - в течение двадцати четырех часов нужно было успеть вызвать его к жизни...
Тем же утром, на рассвете, получив разрешение от Тургона и Эктелиона, Лайквенди вынесли тело своего короля в Форвентарос, и всем своим племенем отправились туда, чтобы поселились в самом замке и в его обширных подземельях. Джарет уехала с ними - это был ее долг как вдовствующей королевы. Она уже не видела света в своей жизни и решила посвятить себя служению народу, которое спас ее супруг. Не верила она и в силу Ромэндила.
- Мертвые не оживают! - вот был ответ Джарет. - Вы заслужили это счастье, но ваш добрый король не оживет.
С такими словами она, закрытая черной чадрой, снявшая все свои украшения, в том числе и свою корону, уселась в экипаж в эльфами Кириэлом и Аранелом.
- Вот, предсказывала же Лютиэнь, что за счастье Лайквенди будет заплачена великая цена! Вот и вышло, что король, выведший нас на свободу, и указавший нам путь к нетленным краям, ныне мертв. Он жизнью своей заплатил за наш выход из-под Мордора! - рыдая, утешал себя, Кириэла, да и Джарет, советник Аранел. - И все же, Ромэндил говорит, что не все еще потеряно, наш король сможет вернуться к жизни уже в эльфийском теле, а потом он уйдет с нами на Валинор, и будет править нами.
Так говорил Аранел.
А Ромендил ехал в особом экипаже, в котором покоилось тело Эльдамира - он активировал всю свою тайную магию, весь свой силовой запас, чтобы вдохнуть заново жизнь в тело любимого короля. В нем ведь текла доля эльфийской крови. И она могла оказаться ключом к новому возрождению Эльдамира, но уже как эльфа Лайквенди - с помощью тайной и сильной магии Ромэндила. И пришло время, когда на закате этого дня, по дороге в Форвентарос, благодаря умению и силе Ромэндила, все-таки забилась жизнь в теле Эльдамира, ставшего ныне эльфом. Огромных усилий потребовала эта работа у зеленоволосового эльфа, но самое страшное было позади. Рана его, унесшая человеческую жизнь, однако, была тяжела и крайне опасна - кинжал Сулиэн поразил его почти в самое сердце. Но Джарет была рядом и готова была нежно и заботливо выхаживать его. Главное - ее любимый был жив! Потому Джарет и Лайквенди с великими осторожностями довезли его до крепости. А потом долго и кропотливо вместе с Литой, Нэтавис, Нионэлью и другими эльфийскими знахарями смуглая мелуинка выхаживала своего супруга от раны, которая унесла его человеческую жизнь.
Лайквенди стали обитать в тайных переходах и подземельях Форвентароса, и начали возделывать земли вокруг крепости, никого посторонних к себе не пуская. Воскреснув эльфом, Эльдамир получил новое имя - Гил-Эстель, Звезда Надежды, ибо он зажег надежду в сердцах Лайквенди, выведя их из-под Мордора. Как королева эльфов, посредством обряда бракосочетания носящая в жилах эльфийскую кровь, Джарет, так же, как и он, обрела бесссмертие - время для нее остановилось. Вместе с Эльдамиром Гил-Эстелем они должны были освоить эльфийскую мудрость. Гил-Эстель, постепенно поправившись и освоив заново сложную науку жизни, стал в мире и мудрости править Лайквенди, живя в подземельях Форвентароса, но не выходя на поверхность земли. После перенесенной раны это было для него слишком рискованно: человеческое сердце, перерожденное в эльфийское, потребовало бы нескольких лет восстановления. И уши Гил-Эстеля не были острыми - все-таки в прежней жизни он был человеком!
Эктелион внимательно рассмотрел место происшествия и на постели сына нашел записку:
«Прощай, любимый! Я всегда любила тебя всем сердцем и всей душой. Прости, но я не могла смириться с тем, что мои чувства были отвергнуты. Пусть же ты достанешься либо мне, либо никому! Это - крик души, плач разбитого сердца!
Сулиэн».
- Никогда бы не поверил, что она способна совершить такое! - в гневе и отчаянии рыдал Тургон, почти мгновенно поседевший от горя. И Эктелион с Ротвизой не находили себе места. Но так как тела молодого князя не осталось в Минас-Тирите, ибо Лайквенди увезли его с собой, единственным напоминанием о любимом внуке Великий Князь видел Джарет, его невесту. Понимал он также, что у него есть второй внук, Денэтор, так похожий внешне на Эльдамира. Здоровым и крепким был Денэтор. И Эктелион, радуясь тому, хотел развить в нем смелость, героический дух, стойкость, упорство в достижении целей. Если Эльдамир рос из-за своего недуга набалованным и изнеженным, то со здоровым и крепким Денэтором отец решил поступать иначе. Видимо, князь понял, что если бы на пути старшего сына не было таких испытаний, вряд бы он так возмужал и повзрослел, и в Мордоре болезнь его только еще лучше излечилась...
Похоже, сердце легкомысленного наместника и князя Гондора было изменено, и он понимал, что Единый, таким образом, дал ему шанс исправить прошлые ошибки. Его жизнь как бы начиналась заново! В жизни Эктелиона, очищенной скорбями от всякой придворной фальши, начиналась новая веха. И с отцом своим Тургоном сблизился он, ибо не было до сего понимания между ними... Тот же, тоскуя о внуке, удалился от дел правления, отдав власть над Гондором сыну, который тоже, многое поняв, изменил свои взгляды на жизнь...
Эармир, принц Эдельлондский, под неусыпными заботами Амерджан, несколько дней пролежал в жару - страдание души держало его в изнурительном плену. Эктелион, Тургон, да и сама Амерджан советовали ему ехать на родину - где дух его быстрее успокоится, и Эармир внял их совету. И нелегко было расставаться нежному эльфу с его смуглой Амерджан, с которой за эти дни он особо сблизился. И вряд ли кто из них загадывал, что ждало их обоих впереди - эльфа и человека, чьи сердца были юны и полны обоюдной скорби из-за случившегося...
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
После трагедии Сулиэн, виновница всего случившегося, исчезла из Минас-Тирита. Кто-то уверял, что она с горя бросилась в воды Андуина. Иные же утверждали, что Сулиэн ушла в Эриадор, страшный северный край, дабы сгладить в одиночестве свою скорбь и отчаяние. Но, об этом сия повесть умалчивает.
Джарет так и жила с Эльдамиром в подземельях Форвентароса - вместе они правили мудрыми эльфами Лайквенди и были счастливы. Вечно юные и прекрасные, сполна заслужившие свое счастье, они воспринимали их как должное и создали в Форвентаросе маленький счастливый и уютный рай, надежно защищенный чарами эльфов, внутри которого царили мир и любовь.
О Барад-Дуре, как и о рождении Наследников Исилдура, Арагорна и Аранэли, Джарет и Эльдамир никому не рассказали, и все, что эльфы вынесли тогда из Мордора, надежно спрятали в тайнике Форвентароса. Эльдамир старательно принялся изучать эти бумаги - чуяло его сердце, что это не напрасно. Вдруг это поможет спасти Гондор в будущем?
Спустя несколько лет после уезда в Форвентарос, когда Эльдамир уверенно поправился и рана перестала его беспокоить, Джарет посетила родную Имлот-Мелую. О, она не ожидала увидеть таких перемен! Сестры рассказали ей обо всем, что здесь случилось, а та, в свою очередь, поведала о том, что произошло в ее жизни.
Со временем в Имлот-Мелуе население постепенно слилось воедино. Гондорцы брали мелуинок себе в жены, а сами отдавали свои дочерей замуж за сыновей Лоссарнаха. Этим великим перемирием и закончилась кровавая многовековая история ненависти нуменорского и лоссарнахского племен. С благодарностью теперь вспоминали мелуинцы Джарет - Иорету, приведшую их край к примирению.
Амерджан, двоюродная сестра Джарет, вернулась в свою родную деревню, где ее и живой не чаяли увидеть. А о провинностях ее и не вспомнили. Но постоянно в душе хранила девушка память о прекрасном эльфийском принце Эармире Арсинделе. И, рассказывают, что она сильно запала в душу нежному чувствительному эльфу, и он, с немалым трудом выпросив у своего деда разрешения на этот брак, пустился ее разыскивать. С великой пышностью приехал он в ее селение и просил руки своей любимой у отца и матери Амерджан. Счастливая смуглянка стала его женой, и уехала жить в Бельфалас, приняв нуменорское имя Амариэн. Но, нередко вместе с мужем ездила навещать Эльдамира и Джарет в Форвентаросе, хотя иногда и они втайне гостили у них в прекрасном замке, на берегу южного моря.
Тургон и Эктелион не стали они оставлять в Минас-Тирите каких-то материальных напоминаний о Эльдамире, кроме личных комнат, в которые после его смерти никто не заходил. Не хотели ни Тургон, ни сын его Эктелион, ни его жена Ротвиза будоражить рану своей души, которая могла бы заново напомнить ему о прекрасном лорде Эльдамире, которого так любили оба государя. Теперь же они растили маленького князя Денэтора. С годами он вырос и возмужал. В душе же он резко отличался от доброго и кроткого Эльдамира. Надменный и упрямый, он с презрением относился ко всем, кроме себя и своей семьи. Сразу показал он свой блестящий ум, но, к сожалению, использовал он его не на добро. Взял он насильно себе в жены Финдуиль Амротскую, дочь князя Адрагила, властителя Бельфаласа. Она родила Денэтору двух сыновей. Младший, Фарамир, учился у мудрого старца Олорина, и именно он стал жертвой за Гондор перед возвращением Короля, хотя чудом остался жив.
Арагорн и Аранэль, дети Араторна и Гильраэн, были разлучены в связи с тяжелыми обстоятельствами. Волей Владыки Элронда, сына Эарендила, что правил Имладрисом, Арагорн был оставлен на воспитание у него, а сестра его была отдана на воспитание Джарет и Эльдамиру. О том просила Владыку Элронда Гильраэн, и Эльдамир и Джарет любили и воспитывали юную дунаданку, как родную дочь, до поры сокрыв от нее, что она - Наследница Исилдура. Брат ее Арагорн, когда пришло время, отправился в дальние страны сражаться с Сауроном и его прислужниками. Он много лет странствовал, пока не пробил его час. Перекован был меч Элендила, уничтожено Кольцо Всевластья, и Король Гондора и Арнора занял место, принадлежащее ему по праву. Дождалась Иорета короля, увидела возрожденное Гондорское королевство. И в том была немалая заслуга ее и супруга ее Эльдамира Гил-Эстеля из древнего гондорского рода Мардиллинг.
@темы: Мелуинская красавица
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Название: Мелуинская красавица
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 16.
читать дальшеГЛАВА 42. РОЖДЕНИЕ АРАГОРНА.
Почти три недели простояло племя Лайквенди на окраине Изгарных Гор от того момента, как вернулись их соплеменники и лорд Эльдамир, коему она вызывались помочь. Хотелось отдохнуть от изнурительного похода и гондорцу, е его девушке, и тем эльфам, которые с ними ходили. Удивительная чистота сердец этого забытого всеми народа, их добрые, полные неизмеримой скорби прошлых лет глаза, щебечущие мелодичные голоса не могли оставить сердце Джарет равнодушной. Здесь, на окраине Мордора, встретил Эльдамир свой девятнадцатый день рождения, а потом нужно было идти отсюда в Гондор, в земли, которые Эльдамир обещал подарить Лайквенди.
За все время пребывания среди эльфов, Джарет упражнялась в знахарском искусстве. Врачевательница Лита, сведущая в древних, как сама история эльфов, секретах медицины, охотно делилась своими знаниями и опытом со смуглой невестой своего благодетеля из рода людского. Крепко подружилась с мудрой доброй Литой и сама Джарет. Действительно, великие знания хранила эльфийка Лайквенди, да и сами Лайквенди, как оказалось, скрывали множество секретов и тайных умений, никому, кроме них неизвестных.
Глоррингил, некогда спасенный Эльдамиром, давно уже был здоров, и с великой радостью встретил гондорца вместе со своей сияющей от радости бабушкой. И Ниэрон, спутник юноши, был рад увидеть жену и внука целыми, невредимыми и пребывающими в безопасности. И сам Глоррингил, и его бабушка с дедушкой крепко полюбили того, кто спас их племя от врагов, и спас жизнь юному эльфийскому следопыту. И сам Эльдамир сильно привязался душой к Глоррингилу и его семье, да и ко всему племени Зеленых Эльфов вообще. И Кириэл с Аранелом тепло общались с Эльдамиром и Джарет, и общее счастье наполняло каждого в этом удивительном обществе.
Но, время шло, и надо было двигаться дальше. Странники - эльфы и Джарет с Эльдамиром, одетые, как Лайквенди, решили выйти на Бурые Равнины через Рунные Степи и Глухоманье. Так было надежнее и безопаснее. А оттуда можно было спуститься вдоль берега Андуина к пределам Гондора. План этого маршрута разработали Эльдамир, вождь Кириэл и Аранел с Ниэроном, самые опытные следопыты этого народа.
Так и случилось. К концу ноября племя эльфов вышло к пределам Глухоманья. На пути встречались орды диких людей-кочевников, отдаленно родственных харадримцам, но эти люди не трогали Лайквенди. Попадались и стаи орков - с теми эльфы быстро расправлялись. Питались в пути дичью, ягодами, кореньями. Лайквенди, будучи прекрасными следопытами, хорошо умели находить съедобные коренья и травы.
Но, самое удивительное, что преподнесла странникам эта осень, это теплая, на редкость ясная погода. Ее можно было назвать даже жаркой. Деревья, не смотря на ноябрь, не сбросили листвы, даже здесь, в северных краях Глухоманья трава на лугах совершенно не пожухла, и солнце по-летнему светило ярко и тепло.
Джарет все чаще вспоминала свою подругу Гильраэн и ее речи о Великом Царе, рожденном в роду Исилдура. Девушка смотрела на листву, на свежую степную растительность: этот же были признаки рождения Государя, которому суждено, будет объединить все нуменорские племена, и свергнуть державу Саурона. Именно он в будущем должен восстановить мир в Средиземье.
- Кто знает, может, время для прихода в мир Избранного от рода людского настало? - Джарет поделилась своими мыслями с Эльдамиром. У него радостно забилось сердце.
- Да, я чую, это время приближается! Недаром этой осенью листва не облетела! И в Глухоманье тепло, как в Гондоре. - Князь обнял свою девушку. На миг показалось им обоим, что вот-вот, еще чуть-чуть, и мировая злоба войн и страха сгинет навеки! И в Арде настанет весна новой Эпохи, светлой и радостной...
* * *
Стояли первые дни декабря. Эльфы-Лайквенди, Эльдамир и Джарет шли по Глухоманью, держа курс на запад, по направлению к Андуину. Дичи и ягод в тайге было полным-полно, солнце грело, и даже осенью, не то, что зимой, совершенно не пахло.
В один их вечеров сторожевые эльфы, а они охраняли по ночам спящее племя, заметили приближающиеся обозы. Похоже, кто-то куда-то ехал, и эти кто-то явно эльфами не были. Главный дозорный эльф разбудил Эльдамира и Кириэла. На тревожную весть проснулась и Джарет.
- Это, наверное, кочевая орда степных охотников, - проговорил про себя вождь. А потом зычно возгласил, как обычно делал это при приближении опасности. - Женщины и дети - в центр, Всем приготовиться к обороне!
Обозы подошли ближе. Эльфы приготовились встретить незваных гостей лавиной стрел, но что-то их остановило. Чуткие уши Лайквенди улавливали наречие, близкое к их собственному. «Язык нуменорцев!» - понял Эльдамир, когда напряг слух и расслышал звуки речи. Выбежав вперед, юный князь Гондора закричал звонким, почти эльфийским голосом. - Стойте, не стреляйте! Это наши родичи! Это северные дунаданы! Я слышу их ясную речь!
Обозы подошли совсем близко. С одной из кибиток спрыгнул высокий пожилой человек с факелом в руке. Он направился прямиком к эльфам. Остальные повозки остановились. Кириэл и Эльдамир вышли им навстречу. Джарет пошла с ними.
- Я - вождь Лайквенди, Зеленых Эльфов Сумеречных лесов. - Ясно и громко проговорил Кириэл на древнеэльфийском языке. - А кто вы, и зачем вам надо беспокоить странствующих эльфов?
- Я - Араторн, сын Араторна, вождь северных дунаданов...
- О, Араторн! - Эльдамир и Джарет не стали его дослушивать, и бросились к нему.
- Вот как? Значит, они знакомы? - С недоумением и радостью спросил сам себя Кириэл.
- Эльдамир! Джарет! Какими судьбами Единый снова свел нас! - радостно крикнул Араторн.
- Мы идем из Мордора, - начала говорить Джарет. - А это - эльфы, которые...
- Вы были в Мордоре? - Лицо Араторна посуровело, но он не поддался волнению. Джарет продолжила.
- Я вам потом всем расскажу. А как Гильраэн? Она здесь?
- Да, Гильраэн с вами? - переспросил Эльдамир.
- Да, она со мной. Она совсем скоро должна родить.
- Как! - У Эльдамира брызнули слезы радости. - Моя сестра станет матерью!
- О, как вовремя мы с вами встретились! - ликовала Джарет.
Дунаданы развернули свой лагерь. Рядом с ними расположились и Лайквенди. Дул легкий ветерок.
- Гильраэн! - окликнули княгиню дунаданов Джарет и Эльдамир, заглядывая к ней в кибитку.
- Кто там? - спросил ее нежный, почти детский голосок.
- Гильраэн, сестренка, это мы, Джарет и Эльдамир!
- Как?! Не может быть! - В темноте они друг друга плохо рассмотрели. Видно было только радостные лица и сияющие счастьем глаза.
Подошел Араторн, осведомился о самочувствии жены. И тут же, устроив привал, всю ночь Джарет и Эльдамир рассказывали о своих приключениях.
- Вы такие герои! Слов нет! - Гильраэн не смогла сдержать слез. - Вы прошли через Мордор, и остались живы!
- Вы побывали в самом Барад-Дуре! - Даже суровый Араторн не сдержал удивления.
Эльдамир рассказал вождю дунаданов о Лайквенди.
- Я веду их в Форвентарос. Там удивительно красивая природа, настоящий эльфийский рай! - Расхваливал юноша местность в Белых Горах.
- Да, место недурное. Но я бы посоветовал Зеленым Эльфам пойти в Лихолесье. Там, как уверяли эльфы из Раздола, тоже есть Лайквенди разных племен. Я думаю, они бы с радостью приняли своих южных родичей!
Этот план о лихолесских эльфах не понравился ни вождю Кириэлу, ни Аранелу с Ниэроном и Ромэндилом, его самым опытными и мудрыми советникам.
- Если там живут северные эльфы Зеленого Народа, а кроме них еще и Синдары, и Авари, и другие племена, неизвестные нам, то кровопролития из-за владений не избежать. Мы уже давно решили, что господин Эльдамир поселит нас в земле, с которой говорил, - Кириэл вежливо отказался от предложения Араторна.
Незаметно, за рассказами одних об о их героическом походе в Мордор, и других об их кочевье, пролетела ночь. Когда стало светать, Араторну и Гильраэн удалось получше рассмотреть и Джарет, и Эльдамир. Он, казалось, стал чуть-чуть выше ростом, хотя, скорее, такой вид придавала ему воинская закалка, чувствовавшаяся в его теле. И, хотя личико и голос его почти не изменились, он заметно повзрослел, прежде всего, морально. Джарет тоже изменилась. Уже не было той наивной смуглой девочки. Это была вполне взрослая разумная девушка с серьезным взглядом. Невзгоды умудрили Джарет, придали ей жизненной стойкости...
Гильраэн все время находилась в кибитке, в которой ехала. Огромный живот доставлял ей неудобство и сильную боль - плод был силен и крепко толкался. С ней все время были Эледвен и ее две дочери, которые с удовольствием познакомились с подругой и двоюродным братом своей госпожи. Хотя лицо Гильраэн улыбалось, видно было, что беременность отняла у нее почти все силы. Она уже много недель подряд плохо спала и неважно себя чувствовала. Стук колес и тряска в дороге весьма негативно влияли на нежную княгиню.
Днем она почувствовала себя просто отвратительно. Джарет поняла - начинаются схватки. Знахарское искусство ее, да и Лайквенди, весьма пригодилось. Раскинули шатры. Араторн перенес жену в один из них. Эледвен приготовила все необходимое для появления на свет малыша: тазик с водой, полотенца, пеленки, люльку, сколоченную руками Араторна... Сюда же немедленно поспешила эльфийская врачевательница Лита - ее умение могло пригодиться.
Пока Араторн заботливо уложил плачущую и стонущую Гильраэн на удобную постель, Лита внимательно осмотрела ее: живот будущей матери был слишком огромным для одного младенца. Скорее всего, княгиня дунаданов носила двойню и оба ребенка были очень крупными. Эльфийка выставила Араторна наружу, а сама занялась своей пациенткой. Осторожно прощупала она живот Гильраэн и улыбнулась:
- У Вас будет двойня, княгиня. Поздравляю! Но придется потерпеть: они крупные и сильные. Так что, наберитесь сил и все будет хорошо.
- Спасибо, Лита, - сказала ей Гильраэн сквозь слезы. - Я постараюсь. И мне страшно...
- Полно бояться... Мы справимся!
Гильраэн пробилась в муках весь день. Схватки то кончались, то возобновлялись, сопровождаемые истошными, душераздирающими криками княгини. Младенцы были слишком крупны, а Гильраэн очень хрупка и ослаблена беременностью и странствиями, чтобы роды прошли относительно легко. А ребенок так и не показывался, видимо, у матери не хватало сил. Ближе к полуночи схватки возобновились с новой силой. Джарет вместе с опытной эльфийской знахаркой Литой была рядом.
Араторн и Эльдамир стояли около палатки и беседовали. Разговор поддерживал Аранел, успевший крепко полюбить Эльдамира за время их путешествия и не отстававший от гондорца ни на шаг. Разговаривали о жизни, делились своими чаяниями и переживаниями. По небу шли тучи. Внезапно среди туч показался небольшой просвет, а среди него блеснула весьма яркая, светящаяся всеми цветами радуги звезда. Другие звезды были почти не видны на ее фоне.
- Смотрите, какая яркая! Ее вчера не было, господин Араторн! - Эльдамир, радуясь, как ребенок, рукой показал на звезду.
- Вот она, звезда Эарендила! Вот он, великий знак! - Араторн разрыдался и упал на колени. - Эру! Дожили!
Старый дунадан радовался, как дитя. Эльдамир и Аранел и изумлением обдумывали в своих головах, что бы это все значило. Из палатки Гильраэн донесся детский крик. Черед пару минут - второй, немного потоньше...
- Господин Араторн, вы слышите? - Эльдамир и Аранел окликнули дунадана.
- Детский крик! Мои дети! Свершилось предсказанное! - Вождь бросился к жене.
Гильраэн лежала в забытьи. Эледвен прибирала испачканное белье и наводила порядок. Джарет держала на руках двух спеленатых детей. Лита сидела, то и дело давая Гильраэн нюхать какого-то снадобья.
- Это ваши дети, ваши сын и дочь, о, Араторн! - смущенно сообщила смуглая знахарка.
- Джарет, мы видели звезду Эарендила! - восторженно прошептал Эльдамир своей возлюбленной и во все глаза смотрел на маленьких, рожденных в мир человечков с великим будущим. И Джарет не могла скрыть своего восторга. Она сама когда-то не верила словам Гильраэн, что доживет до этого времени... Араторн осторожно принял сына, а за ним и дочь на руки.
- Вот они, великие властители народа северных скитальцев, рожденные в мир для славных дел! Мои маленькие, какие же вы красивые, какие сильные!!!
- Араторн, кто у нас родился? - Гильраэн, наконец, пришла в себя - снадобья Литы благотворно подействовали на нее.
- Малышка, двойня у нас! Мальчик и девочка. Красивые, как эльфы! - Араторн осторожно присел на постель жены и показал ей крохотные личики малышей. - Смотри скорее. Какие они прелестные! Так похожи на тебя! Взошла на небе звезда Эарендила, листва не облетела зимой на ветвях, ты, дорогая моя, добровольно отказалась от богатств Гондора ради спасения несчастных людей, а я - последний носитель крови Исилдура...
- Как, Араторн!? - Темно-синие глаза юной матери просияли радостью.
- Да, да, моя малышка! Это он, наш сын - тот самый Великий Вождь, который соберет воедино рассеянные нуменорские племена и сокрушит тьму Саурона! И наша дочь, великая Владычица, которая соберет забытое и соединит разрушенное...
Джарет прижалась к Эльдамиру, ее сердце еще никогда так не билось. Они увидели того, кого ждали многие поколения людей, в ком была надежда победы, и о ком было предвещено издревле.
- Вот и увидели мы обетованных Царя и Царицу! Значит, воистину, скоро падет держава Саурона. И совсем скоро восстанет величие детей Нуменора! - ликующе сказал Эльдамир.
- Друг мой Эльдамир, уж коли путь жизни провел тебя Мордором, то, стало быть, ты предваряешь путь Короля людей. А значит, тебе надлежит дать им имя! - сказал Араторн, смотря на юного князя. - К тому же, они тебе родичи. И сердце мое подсказывает - в будущем ты неоднократно станешь им обоим защитой и опорой...
- Я дам мальчику имя Арагорн, Король-Победитель, а девочке - Аранэль, Дочь Королей! - Эльдамир с восторгом принял на руки младенцев и, улыбаясь, посмотрел на Джарет, на свою двоюродную сестру и на ее супруга.
- Я согласна. Именно Арагорн и Аранэль - самое подходящее имя для Великих Властителей. - Счастливая мать с радостью приняла на руки детей.
Сами же Арагорн и Аранэль мирно спали, совершенно не подозревая, какая миссия на них возложена.
Наутро Араторн внимательно прочитал часть сведений, вынесенных из Мордора, которые показали ему Лайквенди.
- Уберите это куда-нибудь подальше, например, в старые архивы в Форвентаросе. Еще настанет время, когда записанное в них станет не последним словом в победе грядущих дней. Может и вам самим предстоит приложить к ним свои умы. Но, не сейчас. Не стоит пока навевать страх на мирных жителей Гондора. А так, это действительно важные сведения из истории Мордора, планы действий Саурона...
- Нам пора двигаться в путь, о, Араторн. - Эльдамир, Джарет, Кириэл и Аранел предупредили дунадана. - Нам нужно скорее попасть в Минас-Тирит!
- Не смею вас задерживать. Но, Джарет, возьми эту книжку. Это - разные рецепты и сведения о травах, которые используют в медицине северные следопыты. Надеюсь, она тебе пригодится.
- Великая благодарность вам! Пусть Эру хранит вас, Гильраэн и Арагорна с Аранэлью.
Джарет завернула подарок в холстину и положила в дорожную сумку.
Этим же утром эльфы покинули стан дунаданов, и пошли вниз по Андуину, навстречу своему счастью. Эльдамир и Джарет теперь знали, что если Арагорн, будущий король Гондора уже родился, то их счастье и расцвет их родины не за горами.
Естественно, Эктелион в Минас-Тирите не мог не заметить звезды Эарендила и на редкость теплой зимы. Он знал о пророчествах, связанных с законным королем Гондора, и знал он, что его отец - ни кто иной, как Араторн, последний в Средиземье носитель крови Исилдура. А, следовательно, именно этот ребенок, которого родила его племянница и будет тем, который отберет трон у династии Мардиллингов. Этого события наместник весьма опасался. Знал он, что занять королевский трон Гондора Мардиллинги смогут лишь тогда, когда полностью прервется линия рода Исилдура. Приказал тогда Эктелион, втайне от своего больного отца, отслеживать всех бродяг из племени северных дунаданов, дабы не проник в будущем на территорию страны законный ее властитель. Да, он еще помнил клятву, данную в день бегства Гильраэн, что ни один потомок ее не переступит границ Гондора. Постановление князя было зачитано на всех блокпостах, но настанет однажды время, когда Арагорн, сын Араторна, придет в Минас-Тирит, и приказы князя его не остановят.
ГЛАВА 43. ВОССТАНИЕ В ИМЛОТ-МЕЛУЕ.
На родине Джарет дела шли своим чередом. Уже около года в деревне хозяйничали нуменорцы. Капище перед местным храмом уничтожили, а деревянные статуи богов сожгли. На месте бывшего храма гондорский шейх, которого Эктелион прислал в качестве чиновника, решил возвести свой дворец. Само же селение он почти полностью перестроил на нуменорский манер. Заканчивалось строительство большой белой стены вокруг Имлот-Мелуи. Центр селения давно уже был застроен жилыми домами гондорцев, приехавших вместе со своим начальником. Селение, преобразовавшееся за счет переселенцев из Минас-Тирита в довольно крупный городок, было провозглашено столицей Лоссарнаха. Из Имлот-Мелуи чиновник стал посылать гонцов по всему своему округу – смотреть, как исполняются его порядки, и сурово наказывать непокорных.
Мелуинцы, тихо, как горные мыши, сидели по домам и проклинали ненавистных им гондорцев. Больше всех были исполнены ненависти Тернаур, отец Джарет, и жрец. Именно они начали подстрекать народ к восстанию. Тайком, один за другим, пустели дома мелуинцев. Те, кто становились на путь борьбы, бежали в горы.
Уходили мелуинцы втайне, яко бы, на охоту, или в лес. А сами шли и не возвращались. Уносили они с собой свои родовые святыни – изображения богов, старинные летописи, хроники, легенды…. Жрец собирал всех восставших в большой пещере, находившейся в одном из южных отрогов Белых Гор.
Ушли почти все жители селения. Среди восставших были Арджорет и Зарджет, сестры Джарет, их мать и мужья. В Имлот-Мелуе остались только те, которые либо не имели ничего против гондорцев, смирившиеся с их порядками, либо те, кто добровольно пошли на службу к нуменорцам. И те, и другие пользовались особой ненавистью особой ненавистью восставших. Их стали звать изменниками, врагами родины, приспешниками нуменорцев, предателями, трусами…. Сердца повстанцев были настроены весьма агрессивно, их ждала жестокая и бескомпромиссная борьба и с завоевателями, и с родичами, предавшимися врагам.
- Храм наш осквернен! Боги наши поруганы! Честь народа нашего подорвана! Что мы сидим, видя, как это заморское отродье ходит по нашим улицам, живет в нашем селении, и в храме наших богов славит свое божество!? – Призывал жрец весь народ на борьбу. – Встаньте, отстоим нашу честь! Боги просто хотят проверить, как верны своим обычаям те, кого они хранили веками. Отказывались ли боги от помощи тем, кто их призывает, кто уповает на них?
Эти слова, как меч, пронзали сердца повстанцев. У них не было больше домов – они кинули их, чтобы не оскверняться одним лишь столкновением с гондорцами на улицах. У мелуинцев не было больше храма и жертвенника – гондорцы сожгли их вместе со статуями богов. Но, у восставших было оружие, крепкая и твердая сила воли, ревностные до родной земли сердца.
Однако пока повстанцы жили в горах, многим из них приходили в головы мысли: а правильно ли они поступают, избрав путь войны, подлинно ли боги столь всемогущи…. А может быть, они, гондорцы, тоже правы? Зачем разводить кровопролитие? Зачем еще больше сеять ненависть? Ведь кто сеет злобу, тот ее и пожнет, а, уничтожая гондорцев, можно накликать в будущем беду более сильную…. Сколько раз восставали жители Лоссарнаха против завоевателей? Столько же раз эти восстания жестоко подавлялись. А гондорцы и мелуинцы все более и более ожесточали свои сердца друг против друга. Ведь нуменорцы – тоже люди, а значит, они тоже способны испытывать разные чувства. Каково было бы узнать семьям этих гондорцев, что их отцы и братья погибли…. Вот то же, что испытывают сейчас мелуинцы, могло бы ожидать и гондорское племя…..
К людям подобного мнения присоединились Арджорет и Зарджет. Тернаур же, отец их, был настроен радикально. И посему дочери сокрыли от него настрой своих душ. Арджорет, живя в пещере вместе со всеми повстанцами, часто задумывалась над словами жреца: “Отказывались ли боги помогать тем, кто уповает на них”? Эти слова заставили ее задуматься над своей жизнью, над существованием мира без войн, … да, над самими богами!
- Если боги есть, то почему они не защитили Имлот-Мелую от гондорцев в прошлые века? – Думала Арджорет. – Вижу только два вывода: либо Эру, нуменорское божество, сильнее наших богов, либо их не существует вообще!
Перед молодой женщиной пролетали мысли о речах ее сестры, Джарет, которая, наверняка самая первая за всю историю Имлот-Мелуи, усомнилась в могуществе богов. А если были и другие люди, которые до нее неоднократно пытались доказать правду своему народу?
- А если Джарет права? Если те, кого мы зовем богами, в реальности не боги, а только лишь стихии, силы, подвластные Единому Творцу? – Подобные мысли уже давно не давали покоя Арджорет. И она попробовала поделиться ими со своей младшей сестрой.
- А почему бы и нет? – Решила та. – Если кто-то в чем-то сомневается, то надо это еще раз перепроверить.
- О, Эру! Если Ты есть, и если то, что говорила Джарет, действительно правда, то покажи мне твою силу! – Однажды ночью, впервые в жизни воззвала Арджорет к гондорскому божеству, пока спал ее муж. Велико было ее сомнение насчет богов, а в словах Джарет, как ей показалось, было много правды.
На следующий день было решено начать действие. Убивать гондорских завоевателей повстанцы решили втихаря, внезапно. И первыми на эту охоту вышли Тернаур и отец его зятьев, Керджар. С Тернауром пошла Сел-Джамир, его жена. Но, сделав вылазку, они назад не вернулись. Нуменорцы схватили их, и узнали все о заговоре народных мстителей. Часть этих сведений сказали нуменорцам те жители Имлот-Мелуи, которые пошли на службу к ним на службу. Эти люди были в курсе народного восстания. Знали они и тех, кто его возглавил. И, естественно, предатели не упустили шанса рассказать все, что знали о народных мстителях нуменорскому чиновнику. Оба старца и Сел-Джамир погибли.
В следующей вылазке погибли сыновья Керджара. Арджорет и Зарджет овдовели в один день.
- Покажите мне истину, боги, если вы сильны! Эру, сделай же что-нибудь! Я не знаю, как мне жить дальше! – Арджорет после того, как ее муж не вернулся в течение трех дней после вылазки, совершенно не знала, что делать. Когда жрец, исполнявший обязанности старейшины, погибшего еще в первые дни нуменорцев в селении, кинул новый клич о вылазке народных мстителей в Имлот-Мелую, вызвалась идти Арджорет.
- А если я пойду во имя Эру? Так и проверю истинность слов Джарет…. – Решила в мыслях старшая сестра, а вечером поделилась своей идеей с младшей.
- Наверное, ты действительно верно решила. Ведь если, как ты говоришь, боги не смогли защитить наших мужей, они не смогут помочь и нам. – С задумчивой скорбью произнесла Зарджет.
- Ты идешь со мной. Я уверена, гондорцы – не такие звери, как про них говорят. Мы были у них в столице – очень даже неплохой город! Ну, я понимаю, эти люди, может быть, и жестокосердны, но сердца же у них не звериные и не орочьи!
- Возможно, ты и права, Арджорет….
Когда с благословения жреца внешне, и с молитвой к Единому внутри, сестры вышли в разведку, произошло то, что и предполагала увидеть старшая сестра. Нуменорцы не накинулись на них, а лишь комендант Имлот-Мелуи спокойно их допросил. Ну, малость, строговато, но зла и ненависти в голосе гондорского чиновника явно не было.
- Эру, Ты прав! Нет богов, кроме Тебя! – В мыслях твердила себе Арджорет. Единый показал ей, что он и защитил их с Зарджет от смерти.
Оказывается, из мелуинцев убивали только тех, кто шел с явной агрессией, или радикально противился княжеским порядкам. Да, был приказ убивать всех, кто отказывался принимать обычаи Гондора, но сами-то нуменорцы не сочли нужным нарушать мирную жизнь селения, ныне небольшого городка. Многие из гондорцев совсем не желали зла мелуинцам, и, хотя трудно было им идти вразрез с политикой Эктелиона, они, все же, пошли на это.
С горечью узнали сестры подлинные сведения о гибели своих мужей, отца и свекра, но в горы, назад к своему языческому прошлому, не вернулись. Поселились они в доме своего отца и, мало-помалу, постепенно окончательно убедились в несостоятельности языческих верований и понятий.
Да, сильно изменилась Имлот-Мелуя. Не произойди все это, неизвестно, чем бы закончилась история жителей Лоссарнаха. Постепенно в селение вернулись остальные мелуинцы, некогда бывшие повстанцами.
Многим тогда стало ясно, что не так страшен враг, как его представляли старинные легенды и хроники. А Эру же, Единый, действительно сильнее Лоссарнахских богов, божков и всяких духов. Благо было и для самих гондорцев. Многие из них знали об Эру, но их вера была охлаждена, а молитвы были лишь формальностью. Подобное испытывали многие гондорцы, прикрывая именем Эру свои грехи и пустоту сердец. Многие из них не знали, в чем суть жизни. История с Имлот-Мелуей открыла нуменорцам глаза на многие вещи: войной сыт, не будешь, а важнее – сберечь мир, сохранить то, что дорого сердцу…. Воевать приходится, но лишь тогда, когда ставится под угрозу само существование мира на земле. А святой огонь покоя и благодати будет полноценно гореть лишь в том случае, если каждый будет стараться сохранить и приумножить его. Счастье куется общими усилиями. Вот именно это поняли и гондорцы, и мелуинцы. Что проку, если бы они еще века сидели и точили друг на друга зубы. Единый показал и тем, и другим, что нет ничего ценнее для человека на земле, чем вера, любовь и мир, ради которых стараться должен каждый!
ГЛАВА 44. ВОЗВРАЩЕНИЕ ЭЛЬДАМИРА.
Эльдамир и Джарет, горячо простившись с Араторном и Гильраэн, повели племя Лайквенди вниз по Андуину. Эльфам, которых выросли в джунглях под Мордором, здесь все было в новинку. Это и могучие таежные сосны Глухоманья, и непролазные дебри Бурых Равнин, легкие, но явственные ароматы северных трав. Удивительным явлением для Лайквенди стала река Андуин. Аранел и Кириэл, Ромэндил и Ангренил, Ниэрон и его супруга Нионэль помнили эту реку, когда шли в Белерианд более семи тысяч лет назад, и почти забыли ее. Немногие эльфы, пережившие падение Белерианда, видели там могучие реки, но величие и ширина Андуина просто поразила их. С восторгом смотрели на медленно и величаво текущую воду эльфы, которые родились и выросли под Мордором, и никогда не видели такого количества воды. Крики чаек и крачек разбудили во многих эльфийских сердцах какое-то непонятное чувство, доселе им не ведомое. Похоже, Лайквенди начинали открывать для себя новый мир, полный счастья и свободы. И радость их от этого усиливалась….
- Ведь эта река по-прежнему зовется Андуином? – интересовался вождь Лайквенди, Кириэл. – И, если я не ошибаюсь, то она впадает в великое море Белегаэр?
- Да, это так. Название свое река не изменила. - Объяснил Эльдамир. – Андуин, как и в древние времена, несет свои воды к югу и впадает в море Белегаэр, немного не доходя до земель Бельфаласа. Хотя, раньше ее дельта была шире, и устье находилось дальше от нашей страны. Но мы свернем к столице Гондора – это несколько севернее устья Андуина. А оттуда нас всех ждет дорога к вашей крепости.
Эльдамир рассказывал Лайквенди о своей родине, о союзных с Гондором государствах, о наследии славного острова Нуменор, что бережно хранилось его народом. Названия стран были незнакомы эльфам, совершенно не знавшим, как поменялся мир за последние три тысячи лет. Ведь самые опытные разведчики и следопыты, Аранел и Ниэрон, были лишь в курсе событий, происходивших лишь около их собственных земель – дальше они не рисковали заходить. Эльдамиру и Джарет пришлось подробно объяснять на привалах, где что находится, кто, чем правит, и кто населяет эти земли. Похоже, любопытство диких эльфов не знало границ.
- А вам известно, что за морем Белегаэр, которое омывает Средиземье с юга и запада, находятся земли Валинора, той страны, куда некогда позвали Перворожденных Стихии! – Взяв Эльдамира за руку, спросил высокий темноволосый Ромэндил, один из тех, кто ходил на выручку Джарет в Мордор.
- Как вам сказать? – Эльдамир задумчиво посмотрел вверх. – За морем Белегаэр действительно, лежат земли Валинора, но они недоступны для людей.
- Валары до сих пор не закрыли дверей на Запад для эльфов. Многие корабли до сих пор отплывают на Валинор! Так говорил Керниэн, правитель Эдельлондэ. – Сказала Джарет.
- Это правда? – С волнением спросил Ромэндил. – Двери на Запад все еще открыты?
- Да…. – Кивнул головой Эльдамир, который, похоже, тоже что-то знал про отплытия эльфов. – Дивный край Валинор сокрыт ныне от обитателей Арды, но, для Перворожденных, для эльфов, надежда попасть туда еще есть. Знающие люди из Гондора уверяют, что Эпоха эльфов заканчивается, и многие перворожденные стремятся за море, куда не смогли добраться в прежние века они и их предки. Валары пока милостивы, и двери на Заокраинный Запад, в обетованные блаженные края для Перворожденных еще открыты. Только нам с Джарет туда дороги нет…. Вы хотите на Валинор?
- Только с одним условием! – Ромэндил весело и обнадеживающе посмотрел на Эльдамира и Джарет.
- Какое же это условие?
- Вы едете с нами! Иначе, мы остаемся в Средиземье.
- Но, мы смертны! – Джарет с тревогой посмотрела на эльфа.
- А разве в вас не течет кровь Перворожденных? Разве среди ваших предков не было эльфов? А Лютиэнь? – С мольбой в голосе смотрел на юношу и девушку Ромэндил, настойчиво пытаясь зазвать своих любимых друзей на Валинор. Видимо, он всю жизнь желал оказаться там, и теперь его мечта вырвалась наружу.
- Я не имею эльфийской крови в жилах. – Джарет опустила глаза.
- Это не проблема! – Эльдамир посмотрел на Джарет и тепло обнял ее. – Мы обвенчаемся по старинному обычаю Лайквенди, милая! И ты тоже будешь, причастна эльфийской крови! - Похоже, юный князь Гондора и вправду захотел на Валинор вместе с Джарет и Лайквенди. Ромэндил с восторгом смотрел на него.
- А трон Гондора? Эльдамир! – Джарет вдруг вспомнила, что ее жених – наследник Эктелиона, и ему надо будет сменить деда, а потом и отца на княжеском престоле страны.
- Милая! Призвание Единого не сравнишь ни с какой властью! – Эльдамира, похоже, не волновали ни трон, ни корона. – Я чувствую, что однажды смогу ступить туда! Сердце позвало меня на Запад вместе с эльфами! Мы приедем в Минас-Тирит, поженимся, а там и решим все….
- Договорились! Но знай, что куда-куда, а на Валинор с тобой я бы с удовольствием поехала! – Джарет покрылась пунцовым румянцем и прижалась к жениху.
На самом деле, в сердце Джарет боролись два весьма противоречивых чувства. Она любила Эльдамира, сильно привязалась душой и сердцем к эльфам-Лайквенди, ее манила загадочная западная страна Валинор, обетованная для Перворожденных. Девушку больше волновало другое: как она расстанется с родной Имлот-Мелуей, с Гондором, со всеми этими краями, столь милыми ее сердцу. Ведь даже если она и уплывет, дороги назад уже не будет! И как скажется на них обоих то, что и Джарет, и Эльдамир – смертны? Да, девушка знала, что в жилах Эльдамира есть кровь эльфов, но он не полуэльф, ибо мать его – эльф только на половину. К тому же, Джарет, вообще не происходила даже из нуменорского рода, где хоть как-то могла быть связь с эльфийским родством! Конечно, можно использовать свадебный обряд Лайквенди, когда молодые вступают между собой в кровный союз…. В этом случае, девушка тоже станет, причастна к крови эльфов. Но, все же, Валинор! Это место как-то отпугивало ее. Эльдамир чуял подобные колебания невесты насчет отплытия, и просто предал все течение обстоятельств в руки Единого. То же сделала и Джарет. Оба они понимали: того, что Эру предначертал для них, не избежать. А все это послужит к их благу. Поэтому и Эльдамир, и Джарет решили отдать во владения Лайквенди Форвентарос, а после своей свадьбы в Минас-Тирите можно будет обсудить и дальнейшие дела, в том числе и отплытие на Валинор.
* * *
В столице Гондора Эльдамир и Джарет ждали три сюрприза. Во-первых, ни Тургон, ни Эктелион с Ротвизой не чаяли видеть их обоих живыми. И на радостях Тургон сразу забыл о своем недуге, а Ротвиза в восторге приняла Джарет, как законную невесту своего сына. Торжественно, с великими ликованиями поздравляли гондорцы с возвращением своего любимого государя, которого считали погибшим.
Во-вторых, прекрасный принц Эармир Эдельлондский приехал в Гондор, ибо не мог более выносить разлуки с Амерджан, которую крепко полюбил. С огромной радостью встретил Эармир Джарет, Эльдамира, и Лайквенди, своих диких эльфийских родичей. Тепло и нежно радовался он за счастье своего гондорского друга, которого никак не чаял снова увидеть живым и дивился его пути – впервые человек вернулся из Мордора живым и невредимым. Не скрывала радости Амерджан, вновь обретшая сестру. Теперь-то им точно не будет грозить такая страшная разлука….
В-третьих, во дворце Эльдамир нашел маленького братика. Он родился примерно в одно время с Арагорном. Ротвиза, жена Эктелиона, родила князю второго сына, Денэтора. Младенец очень был похож на лорда Эльдамира: такой же красивый, с черными волосиками, но глаза серые – в отца!
По поводу возвращения своего первенца, столь возмужавшего и повзрослевшего за время странствий, Тургон устроил роскошный пир, на котором Эктелион официально передал сыну свое право на наследование в Гондоре. Понимал он: что ежели Эльдамир самым успешнейшим образом одержал трудную победу в Итилиэне, прошел Мордор и вернулся оттуда живым и еще более зрелым и мудрым человеком, то воистину, он станет достойным государем своему народу. К тому же, люди, узнав о провозглашении Эльдамира наследником сразу после Великого Князя Тургона, ликовали. Добрый и мудрый лорд Эльдамир воистину был бы для них самым желанным государем! Все во дворце были рады. И, сразу после торжества, Тургон и Эктелион с радостью велели всему городу начать приготовляться к свадьбе своего дорогого Эльдамира и его возлюбленной, знахарки Джарет.
Дикие Лайквенди, сидевшие на пиру в самых почетных рядах, тоже были приняты гондорцами с восторгом. Да, эльфы приезжали в Минас-Тирит, и не однажды, но в таком количестве, и так свободно гуляющие по городу, Лайквенди вызвали у горожан море радостных эмоций.
- Эльфы! Эльфы! Неведомые и дивные эльфы на улицах! – Кричали горожане и выбегали посмотреть на Перворожденных, так свободно гуляющих по улицам.
Лайквенди решили остаться в Минас-Тирите до конца свадебного торжества, а потом собирались разместиться в Форвентаросе. Эльдамира же они в сердцах провозгласили своим королем. Впервые, за всю историю Арды правителем эльфов стал человек!
Лишь одна душа не радовалась возвращению Эльдамира. Это была Сулиэн. Да, ее бывший жених вернулся, но он опять связан со своей дикаркой! Неужели было напрасно ее старание, когда она ухаживала за ним после ранения? Неужели прошли бесследно те бессонные ночи, которые Сулиэн проводила с Эльдамиром, когда он был между жизнью и смертью? Неужели не нужен был тот обет в искренности, который она, все-таки, неоднократно нарушала…. Так нет, юный князь вежлив с Сулиэн, как всегда, любезен и кроток…. Но, уж лучше бы он не любил никого! Девушке было мерзко слышать те речи, которые Эльдамир говорил и Джарет, и ей самой. А титул князя-наследника Гондора еще больше разжигал в девушке прежние ее страсти, заставляя ее забыть, как на самом деле дорог ей Эльдамир!
- Уж лучше бы его убили в Мордоре! – Эта мысль не давала покоя Сулиэн. Гондорчанка, всю жизнь, лицемеря и другим, и сама себе, слишком поздно поняла об этом. Но, прошедшего было не вернуть. И эта мысль о потере самого дорогого в жизни девушки постоянно давила на нее. Ни кто не мог, даже Аранел с Кириэлом, ни Ромэндил или мудрая госпожа Нионэль, предугадать, чем могут обернуться внутренние переживания Сулиэн в будущем….
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 16.
читать дальшеГЛАВА 42. РОЖДЕНИЕ АРАГОРНА.
Почти три недели простояло племя Лайквенди на окраине Изгарных Гор от того момента, как вернулись их соплеменники и лорд Эльдамир, коему она вызывались помочь. Хотелось отдохнуть от изнурительного похода и гондорцу, е его девушке, и тем эльфам, которые с ними ходили. Удивительная чистота сердец этого забытого всеми народа, их добрые, полные неизмеримой скорби прошлых лет глаза, щебечущие мелодичные голоса не могли оставить сердце Джарет равнодушной. Здесь, на окраине Мордора, встретил Эльдамир свой девятнадцатый день рождения, а потом нужно было идти отсюда в Гондор, в земли, которые Эльдамир обещал подарить Лайквенди.
За все время пребывания среди эльфов, Джарет упражнялась в знахарском искусстве. Врачевательница Лита, сведущая в древних, как сама история эльфов, секретах медицины, охотно делилась своими знаниями и опытом со смуглой невестой своего благодетеля из рода людского. Крепко подружилась с мудрой доброй Литой и сама Джарет. Действительно, великие знания хранила эльфийка Лайквенди, да и сами Лайквенди, как оказалось, скрывали множество секретов и тайных умений, никому, кроме них неизвестных.
Глоррингил, некогда спасенный Эльдамиром, давно уже был здоров, и с великой радостью встретил гондорца вместе со своей сияющей от радости бабушкой. И Ниэрон, спутник юноши, был рад увидеть жену и внука целыми, невредимыми и пребывающими в безопасности. И сам Глоррингил, и его бабушка с дедушкой крепко полюбили того, кто спас их племя от врагов, и спас жизнь юному эльфийскому следопыту. И сам Эльдамир сильно привязался душой к Глоррингилу и его семье, да и ко всему племени Зеленых Эльфов вообще. И Кириэл с Аранелом тепло общались с Эльдамиром и Джарет, и общее счастье наполняло каждого в этом удивительном обществе.
Но, время шло, и надо было двигаться дальше. Странники - эльфы и Джарет с Эльдамиром, одетые, как Лайквенди, решили выйти на Бурые Равнины через Рунные Степи и Глухоманье. Так было надежнее и безопаснее. А оттуда можно было спуститься вдоль берега Андуина к пределам Гондора. План этого маршрута разработали Эльдамир, вождь Кириэл и Аранел с Ниэроном, самые опытные следопыты этого народа.
Так и случилось. К концу ноября племя эльфов вышло к пределам Глухоманья. На пути встречались орды диких людей-кочевников, отдаленно родственных харадримцам, но эти люди не трогали Лайквенди. Попадались и стаи орков - с теми эльфы быстро расправлялись. Питались в пути дичью, ягодами, кореньями. Лайквенди, будучи прекрасными следопытами, хорошо умели находить съедобные коренья и травы.
Но, самое удивительное, что преподнесла странникам эта осень, это теплая, на редкость ясная погода. Ее можно было назвать даже жаркой. Деревья, не смотря на ноябрь, не сбросили листвы, даже здесь, в северных краях Глухоманья трава на лугах совершенно не пожухла, и солнце по-летнему светило ярко и тепло.
Джарет все чаще вспоминала свою подругу Гильраэн и ее речи о Великом Царе, рожденном в роду Исилдура. Девушка смотрела на листву, на свежую степную растительность: этот же были признаки рождения Государя, которому суждено, будет объединить все нуменорские племена, и свергнуть державу Саурона. Именно он в будущем должен восстановить мир в Средиземье.
- Кто знает, может, время для прихода в мир Избранного от рода людского настало? - Джарет поделилась своими мыслями с Эльдамиром. У него радостно забилось сердце.
- Да, я чую, это время приближается! Недаром этой осенью листва не облетела! И в Глухоманье тепло, как в Гондоре. - Князь обнял свою девушку. На миг показалось им обоим, что вот-вот, еще чуть-чуть, и мировая злоба войн и страха сгинет навеки! И в Арде настанет весна новой Эпохи, светлой и радостной...
* * *
Стояли первые дни декабря. Эльфы-Лайквенди, Эльдамир и Джарет шли по Глухоманью, держа курс на запад, по направлению к Андуину. Дичи и ягод в тайге было полным-полно, солнце грело, и даже осенью, не то, что зимой, совершенно не пахло.
В один их вечеров сторожевые эльфы, а они охраняли по ночам спящее племя, заметили приближающиеся обозы. Похоже, кто-то куда-то ехал, и эти кто-то явно эльфами не были. Главный дозорный эльф разбудил Эльдамира и Кириэла. На тревожную весть проснулась и Джарет.
- Это, наверное, кочевая орда степных охотников, - проговорил про себя вождь. А потом зычно возгласил, как обычно делал это при приближении опасности. - Женщины и дети - в центр, Всем приготовиться к обороне!
Обозы подошли ближе. Эльфы приготовились встретить незваных гостей лавиной стрел, но что-то их остановило. Чуткие уши Лайквенди улавливали наречие, близкое к их собственному. «Язык нуменорцев!» - понял Эльдамир, когда напряг слух и расслышал звуки речи. Выбежав вперед, юный князь Гондора закричал звонким, почти эльфийским голосом. - Стойте, не стреляйте! Это наши родичи! Это северные дунаданы! Я слышу их ясную речь!
Обозы подошли совсем близко. С одной из кибиток спрыгнул высокий пожилой человек с факелом в руке. Он направился прямиком к эльфам. Остальные повозки остановились. Кириэл и Эльдамир вышли им навстречу. Джарет пошла с ними.
- Я - вождь Лайквенди, Зеленых Эльфов Сумеречных лесов. - Ясно и громко проговорил Кириэл на древнеэльфийском языке. - А кто вы, и зачем вам надо беспокоить странствующих эльфов?
- Я - Араторн, сын Араторна, вождь северных дунаданов...
- О, Араторн! - Эльдамир и Джарет не стали его дослушивать, и бросились к нему.
- Вот как? Значит, они знакомы? - С недоумением и радостью спросил сам себя Кириэл.
- Эльдамир! Джарет! Какими судьбами Единый снова свел нас! - радостно крикнул Араторн.
- Мы идем из Мордора, - начала говорить Джарет. - А это - эльфы, которые...
- Вы были в Мордоре? - Лицо Араторна посуровело, но он не поддался волнению. Джарет продолжила.
- Я вам потом всем расскажу. А как Гильраэн? Она здесь?
- Да, Гильраэн с вами? - переспросил Эльдамир.
- Да, она со мной. Она совсем скоро должна родить.
- Как! - У Эльдамира брызнули слезы радости. - Моя сестра станет матерью!
- О, как вовремя мы с вами встретились! - ликовала Джарет.
Дунаданы развернули свой лагерь. Рядом с ними расположились и Лайквенди. Дул легкий ветерок.
- Гильраэн! - окликнули княгиню дунаданов Джарет и Эльдамир, заглядывая к ней в кибитку.
- Кто там? - спросил ее нежный, почти детский голосок.
- Гильраэн, сестренка, это мы, Джарет и Эльдамир!
- Как?! Не может быть! - В темноте они друг друга плохо рассмотрели. Видно было только радостные лица и сияющие счастьем глаза.
Подошел Араторн, осведомился о самочувствии жены. И тут же, устроив привал, всю ночь Джарет и Эльдамир рассказывали о своих приключениях.
- Вы такие герои! Слов нет! - Гильраэн не смогла сдержать слез. - Вы прошли через Мордор, и остались живы!
- Вы побывали в самом Барад-Дуре! - Даже суровый Араторн не сдержал удивления.
Эльдамир рассказал вождю дунаданов о Лайквенди.
- Я веду их в Форвентарос. Там удивительно красивая природа, настоящий эльфийский рай! - Расхваливал юноша местность в Белых Горах.
- Да, место недурное. Но я бы посоветовал Зеленым Эльфам пойти в Лихолесье. Там, как уверяли эльфы из Раздола, тоже есть Лайквенди разных племен. Я думаю, они бы с радостью приняли своих южных родичей!
Этот план о лихолесских эльфах не понравился ни вождю Кириэлу, ни Аранелу с Ниэроном и Ромэндилом, его самым опытными и мудрыми советникам.
- Если там живут северные эльфы Зеленого Народа, а кроме них еще и Синдары, и Авари, и другие племена, неизвестные нам, то кровопролития из-за владений не избежать. Мы уже давно решили, что господин Эльдамир поселит нас в земле, с которой говорил, - Кириэл вежливо отказался от предложения Араторна.
Незаметно, за рассказами одних об о их героическом походе в Мордор, и других об их кочевье, пролетела ночь. Когда стало светать, Араторну и Гильраэн удалось получше рассмотреть и Джарет, и Эльдамир. Он, казалось, стал чуть-чуть выше ростом, хотя, скорее, такой вид придавала ему воинская закалка, чувствовавшаяся в его теле. И, хотя личико и голос его почти не изменились, он заметно повзрослел, прежде всего, морально. Джарет тоже изменилась. Уже не было той наивной смуглой девочки. Это была вполне взрослая разумная девушка с серьезным взглядом. Невзгоды умудрили Джарет, придали ей жизненной стойкости...
Гильраэн все время находилась в кибитке, в которой ехала. Огромный живот доставлял ей неудобство и сильную боль - плод был силен и крепко толкался. С ней все время были Эледвен и ее две дочери, которые с удовольствием познакомились с подругой и двоюродным братом своей госпожи. Хотя лицо Гильраэн улыбалось, видно было, что беременность отняла у нее почти все силы. Она уже много недель подряд плохо спала и неважно себя чувствовала. Стук колес и тряска в дороге весьма негативно влияли на нежную княгиню.
Днем она почувствовала себя просто отвратительно. Джарет поняла - начинаются схватки. Знахарское искусство ее, да и Лайквенди, весьма пригодилось. Раскинули шатры. Араторн перенес жену в один из них. Эледвен приготовила все необходимое для появления на свет малыша: тазик с водой, полотенца, пеленки, люльку, сколоченную руками Араторна... Сюда же немедленно поспешила эльфийская врачевательница Лита - ее умение могло пригодиться.
Пока Араторн заботливо уложил плачущую и стонущую Гильраэн на удобную постель, Лита внимательно осмотрела ее: живот будущей матери был слишком огромным для одного младенца. Скорее всего, княгиня дунаданов носила двойню и оба ребенка были очень крупными. Эльфийка выставила Араторна наружу, а сама занялась своей пациенткой. Осторожно прощупала она живот Гильраэн и улыбнулась:
- У Вас будет двойня, княгиня. Поздравляю! Но придется потерпеть: они крупные и сильные. Так что, наберитесь сил и все будет хорошо.
- Спасибо, Лита, - сказала ей Гильраэн сквозь слезы. - Я постараюсь. И мне страшно...
- Полно бояться... Мы справимся!
Гильраэн пробилась в муках весь день. Схватки то кончались, то возобновлялись, сопровождаемые истошными, душераздирающими криками княгини. Младенцы были слишком крупны, а Гильраэн очень хрупка и ослаблена беременностью и странствиями, чтобы роды прошли относительно легко. А ребенок так и не показывался, видимо, у матери не хватало сил. Ближе к полуночи схватки возобновились с новой силой. Джарет вместе с опытной эльфийской знахаркой Литой была рядом.
Араторн и Эльдамир стояли около палатки и беседовали. Разговор поддерживал Аранел, успевший крепко полюбить Эльдамира за время их путешествия и не отстававший от гондорца ни на шаг. Разговаривали о жизни, делились своими чаяниями и переживаниями. По небу шли тучи. Внезапно среди туч показался небольшой просвет, а среди него блеснула весьма яркая, светящаяся всеми цветами радуги звезда. Другие звезды были почти не видны на ее фоне.
- Смотрите, какая яркая! Ее вчера не было, господин Араторн! - Эльдамир, радуясь, как ребенок, рукой показал на звезду.
- Вот она, звезда Эарендила! Вот он, великий знак! - Араторн разрыдался и упал на колени. - Эру! Дожили!
Старый дунадан радовался, как дитя. Эльдамир и Аранел и изумлением обдумывали в своих головах, что бы это все значило. Из палатки Гильраэн донесся детский крик. Черед пару минут - второй, немного потоньше...
- Господин Араторн, вы слышите? - Эльдамир и Аранел окликнули дунадана.
- Детский крик! Мои дети! Свершилось предсказанное! - Вождь бросился к жене.
Гильраэн лежала в забытьи. Эледвен прибирала испачканное белье и наводила порядок. Джарет держала на руках двух спеленатых детей. Лита сидела, то и дело давая Гильраэн нюхать какого-то снадобья.
- Это ваши дети, ваши сын и дочь, о, Араторн! - смущенно сообщила смуглая знахарка.
- Джарет, мы видели звезду Эарендила! - восторженно прошептал Эльдамир своей возлюбленной и во все глаза смотрел на маленьких, рожденных в мир человечков с великим будущим. И Джарет не могла скрыть своего восторга. Она сама когда-то не верила словам Гильраэн, что доживет до этого времени... Араторн осторожно принял сына, а за ним и дочь на руки.
- Вот они, великие властители народа северных скитальцев, рожденные в мир для славных дел! Мои маленькие, какие же вы красивые, какие сильные!!!
- Араторн, кто у нас родился? - Гильраэн, наконец, пришла в себя - снадобья Литы благотворно подействовали на нее.
- Малышка, двойня у нас! Мальчик и девочка. Красивые, как эльфы! - Араторн осторожно присел на постель жены и показал ей крохотные личики малышей. - Смотри скорее. Какие они прелестные! Так похожи на тебя! Взошла на небе звезда Эарендила, листва не облетела зимой на ветвях, ты, дорогая моя, добровольно отказалась от богатств Гондора ради спасения несчастных людей, а я - последний носитель крови Исилдура...
- Как, Араторн!? - Темно-синие глаза юной матери просияли радостью.
- Да, да, моя малышка! Это он, наш сын - тот самый Великий Вождь, который соберет воедино рассеянные нуменорские племена и сокрушит тьму Саурона! И наша дочь, великая Владычица, которая соберет забытое и соединит разрушенное...
Джарет прижалась к Эльдамиру, ее сердце еще никогда так не билось. Они увидели того, кого ждали многие поколения людей, в ком была надежда победы, и о ком было предвещено издревле.
- Вот и увидели мы обетованных Царя и Царицу! Значит, воистину, скоро падет держава Саурона. И совсем скоро восстанет величие детей Нуменора! - ликующе сказал Эльдамир.
- Друг мой Эльдамир, уж коли путь жизни провел тебя Мордором, то, стало быть, ты предваряешь путь Короля людей. А значит, тебе надлежит дать им имя! - сказал Араторн, смотря на юного князя. - К тому же, они тебе родичи. И сердце мое подсказывает - в будущем ты неоднократно станешь им обоим защитой и опорой...
- Я дам мальчику имя Арагорн, Король-Победитель, а девочке - Аранэль, Дочь Королей! - Эльдамир с восторгом принял на руки младенцев и, улыбаясь, посмотрел на Джарет, на свою двоюродную сестру и на ее супруга.
- Я согласна. Именно Арагорн и Аранэль - самое подходящее имя для Великих Властителей. - Счастливая мать с радостью приняла на руки детей.
Сами же Арагорн и Аранэль мирно спали, совершенно не подозревая, какая миссия на них возложена.
Наутро Араторн внимательно прочитал часть сведений, вынесенных из Мордора, которые показали ему Лайквенди.
- Уберите это куда-нибудь подальше, например, в старые архивы в Форвентаросе. Еще настанет время, когда записанное в них станет не последним словом в победе грядущих дней. Может и вам самим предстоит приложить к ним свои умы. Но, не сейчас. Не стоит пока навевать страх на мирных жителей Гондора. А так, это действительно важные сведения из истории Мордора, планы действий Саурона...
- Нам пора двигаться в путь, о, Араторн. - Эльдамир, Джарет, Кириэл и Аранел предупредили дунадана. - Нам нужно скорее попасть в Минас-Тирит!
- Не смею вас задерживать. Но, Джарет, возьми эту книжку. Это - разные рецепты и сведения о травах, которые используют в медицине северные следопыты. Надеюсь, она тебе пригодится.
- Великая благодарность вам! Пусть Эру хранит вас, Гильраэн и Арагорна с Аранэлью.
Джарет завернула подарок в холстину и положила в дорожную сумку.
Этим же утром эльфы покинули стан дунаданов, и пошли вниз по Андуину, навстречу своему счастью. Эльдамир и Джарет теперь знали, что если Арагорн, будущий король Гондора уже родился, то их счастье и расцвет их родины не за горами.
Естественно, Эктелион в Минас-Тирите не мог не заметить звезды Эарендила и на редкость теплой зимы. Он знал о пророчествах, связанных с законным королем Гондора, и знал он, что его отец - ни кто иной, как Араторн, последний в Средиземье носитель крови Исилдура. А, следовательно, именно этот ребенок, которого родила его племянница и будет тем, который отберет трон у династии Мардиллингов. Этого события наместник весьма опасался. Знал он, что занять королевский трон Гондора Мардиллинги смогут лишь тогда, когда полностью прервется линия рода Исилдура. Приказал тогда Эктелион, втайне от своего больного отца, отслеживать всех бродяг из племени северных дунаданов, дабы не проник в будущем на территорию страны законный ее властитель. Да, он еще помнил клятву, данную в день бегства Гильраэн, что ни один потомок ее не переступит границ Гондора. Постановление князя было зачитано на всех блокпостах, но настанет однажды время, когда Арагорн, сын Араторна, придет в Минас-Тирит, и приказы князя его не остановят.
ГЛАВА 43. ВОССТАНИЕ В ИМЛОТ-МЕЛУЕ.
На родине Джарет дела шли своим чередом. Уже около года в деревне хозяйничали нуменорцы. Капище перед местным храмом уничтожили, а деревянные статуи богов сожгли. На месте бывшего храма гондорский шейх, которого Эктелион прислал в качестве чиновника, решил возвести свой дворец. Само же селение он почти полностью перестроил на нуменорский манер. Заканчивалось строительство большой белой стены вокруг Имлот-Мелуи. Центр селения давно уже был застроен жилыми домами гондорцев, приехавших вместе со своим начальником. Селение, преобразовавшееся за счет переселенцев из Минас-Тирита в довольно крупный городок, было провозглашено столицей Лоссарнаха. Из Имлот-Мелуи чиновник стал посылать гонцов по всему своему округу – смотреть, как исполняются его порядки, и сурово наказывать непокорных.
Мелуинцы, тихо, как горные мыши, сидели по домам и проклинали ненавистных им гондорцев. Больше всех были исполнены ненависти Тернаур, отец Джарет, и жрец. Именно они начали подстрекать народ к восстанию. Тайком, один за другим, пустели дома мелуинцев. Те, кто становились на путь борьбы, бежали в горы.
Уходили мелуинцы втайне, яко бы, на охоту, или в лес. А сами шли и не возвращались. Уносили они с собой свои родовые святыни – изображения богов, старинные летописи, хроники, легенды…. Жрец собирал всех восставших в большой пещере, находившейся в одном из южных отрогов Белых Гор.
Ушли почти все жители селения. Среди восставших были Арджорет и Зарджет, сестры Джарет, их мать и мужья. В Имлот-Мелуе остались только те, которые либо не имели ничего против гондорцев, смирившиеся с их порядками, либо те, кто добровольно пошли на службу к нуменорцам. И те, и другие пользовались особой ненавистью особой ненавистью восставших. Их стали звать изменниками, врагами родины, приспешниками нуменорцев, предателями, трусами…. Сердца повстанцев были настроены весьма агрессивно, их ждала жестокая и бескомпромиссная борьба и с завоевателями, и с родичами, предавшимися врагам.
- Храм наш осквернен! Боги наши поруганы! Честь народа нашего подорвана! Что мы сидим, видя, как это заморское отродье ходит по нашим улицам, живет в нашем селении, и в храме наших богов славит свое божество!? – Призывал жрец весь народ на борьбу. – Встаньте, отстоим нашу честь! Боги просто хотят проверить, как верны своим обычаям те, кого они хранили веками. Отказывались ли боги от помощи тем, кто их призывает, кто уповает на них?
Эти слова, как меч, пронзали сердца повстанцев. У них не было больше домов – они кинули их, чтобы не оскверняться одним лишь столкновением с гондорцами на улицах. У мелуинцев не было больше храма и жертвенника – гондорцы сожгли их вместе со статуями богов. Но, у восставших было оружие, крепкая и твердая сила воли, ревностные до родной земли сердца.
Однако пока повстанцы жили в горах, многим из них приходили в головы мысли: а правильно ли они поступают, избрав путь войны, подлинно ли боги столь всемогущи…. А может быть, они, гондорцы, тоже правы? Зачем разводить кровопролитие? Зачем еще больше сеять ненависть? Ведь кто сеет злобу, тот ее и пожнет, а, уничтожая гондорцев, можно накликать в будущем беду более сильную…. Сколько раз восставали жители Лоссарнаха против завоевателей? Столько же раз эти восстания жестоко подавлялись. А гондорцы и мелуинцы все более и более ожесточали свои сердца друг против друга. Ведь нуменорцы – тоже люди, а значит, они тоже способны испытывать разные чувства. Каково было бы узнать семьям этих гондорцев, что их отцы и братья погибли…. Вот то же, что испытывают сейчас мелуинцы, могло бы ожидать и гондорское племя…..
К людям подобного мнения присоединились Арджорет и Зарджет. Тернаур же, отец их, был настроен радикально. И посему дочери сокрыли от него настрой своих душ. Арджорет, живя в пещере вместе со всеми повстанцами, часто задумывалась над словами жреца: “Отказывались ли боги помогать тем, кто уповает на них”? Эти слова заставили ее задуматься над своей жизнью, над существованием мира без войн, … да, над самими богами!
- Если боги есть, то почему они не защитили Имлот-Мелую от гондорцев в прошлые века? – Думала Арджорет. – Вижу только два вывода: либо Эру, нуменорское божество, сильнее наших богов, либо их не существует вообще!
Перед молодой женщиной пролетали мысли о речах ее сестры, Джарет, которая, наверняка самая первая за всю историю Имлот-Мелуи, усомнилась в могуществе богов. А если были и другие люди, которые до нее неоднократно пытались доказать правду своему народу?
- А если Джарет права? Если те, кого мы зовем богами, в реальности не боги, а только лишь стихии, силы, подвластные Единому Творцу? – Подобные мысли уже давно не давали покоя Арджорет. И она попробовала поделиться ими со своей младшей сестрой.
- А почему бы и нет? – Решила та. – Если кто-то в чем-то сомневается, то надо это еще раз перепроверить.
- О, Эру! Если Ты есть, и если то, что говорила Джарет, действительно правда, то покажи мне твою силу! – Однажды ночью, впервые в жизни воззвала Арджорет к гондорскому божеству, пока спал ее муж. Велико было ее сомнение насчет богов, а в словах Джарет, как ей показалось, было много правды.
На следующий день было решено начать действие. Убивать гондорских завоевателей повстанцы решили втихаря, внезапно. И первыми на эту охоту вышли Тернаур и отец его зятьев, Керджар. С Тернауром пошла Сел-Джамир, его жена. Но, сделав вылазку, они назад не вернулись. Нуменорцы схватили их, и узнали все о заговоре народных мстителей. Часть этих сведений сказали нуменорцам те жители Имлот-Мелуи, которые пошли на службу к ним на службу. Эти люди были в курсе народного восстания. Знали они и тех, кто его возглавил. И, естественно, предатели не упустили шанса рассказать все, что знали о народных мстителях нуменорскому чиновнику. Оба старца и Сел-Джамир погибли.
В следующей вылазке погибли сыновья Керджара. Арджорет и Зарджет овдовели в один день.
- Покажите мне истину, боги, если вы сильны! Эру, сделай же что-нибудь! Я не знаю, как мне жить дальше! – Арджорет после того, как ее муж не вернулся в течение трех дней после вылазки, совершенно не знала, что делать. Когда жрец, исполнявший обязанности старейшины, погибшего еще в первые дни нуменорцев в селении, кинул новый клич о вылазке народных мстителей в Имлот-Мелую, вызвалась идти Арджорет.
- А если я пойду во имя Эру? Так и проверю истинность слов Джарет…. – Решила в мыслях старшая сестра, а вечером поделилась своей идеей с младшей.
- Наверное, ты действительно верно решила. Ведь если, как ты говоришь, боги не смогли защитить наших мужей, они не смогут помочь и нам. – С задумчивой скорбью произнесла Зарджет.
- Ты идешь со мной. Я уверена, гондорцы – не такие звери, как про них говорят. Мы были у них в столице – очень даже неплохой город! Ну, я понимаю, эти люди, может быть, и жестокосердны, но сердца же у них не звериные и не орочьи!
- Возможно, ты и права, Арджорет….
Когда с благословения жреца внешне, и с молитвой к Единому внутри, сестры вышли в разведку, произошло то, что и предполагала увидеть старшая сестра. Нуменорцы не накинулись на них, а лишь комендант Имлот-Мелуи спокойно их допросил. Ну, малость, строговато, но зла и ненависти в голосе гондорского чиновника явно не было.
- Эру, Ты прав! Нет богов, кроме Тебя! – В мыслях твердила себе Арджорет. Единый показал ей, что он и защитил их с Зарджет от смерти.
Оказывается, из мелуинцев убивали только тех, кто шел с явной агрессией, или радикально противился княжеским порядкам. Да, был приказ убивать всех, кто отказывался принимать обычаи Гондора, но сами-то нуменорцы не сочли нужным нарушать мирную жизнь селения, ныне небольшого городка. Многие из гондорцев совсем не желали зла мелуинцам, и, хотя трудно было им идти вразрез с политикой Эктелиона, они, все же, пошли на это.
С горечью узнали сестры подлинные сведения о гибели своих мужей, отца и свекра, но в горы, назад к своему языческому прошлому, не вернулись. Поселились они в доме своего отца и, мало-помалу, постепенно окончательно убедились в несостоятельности языческих верований и понятий.
Да, сильно изменилась Имлот-Мелуя. Не произойди все это, неизвестно, чем бы закончилась история жителей Лоссарнаха. Постепенно в селение вернулись остальные мелуинцы, некогда бывшие повстанцами.
Многим тогда стало ясно, что не так страшен враг, как его представляли старинные легенды и хроники. А Эру же, Единый, действительно сильнее Лоссарнахских богов, божков и всяких духов. Благо было и для самих гондорцев. Многие из них знали об Эру, но их вера была охлаждена, а молитвы были лишь формальностью. Подобное испытывали многие гондорцы, прикрывая именем Эру свои грехи и пустоту сердец. Многие из них не знали, в чем суть жизни. История с Имлот-Мелуей открыла нуменорцам глаза на многие вещи: войной сыт, не будешь, а важнее – сберечь мир, сохранить то, что дорого сердцу…. Воевать приходится, но лишь тогда, когда ставится под угрозу само существование мира на земле. А святой огонь покоя и благодати будет полноценно гореть лишь в том случае, если каждый будет стараться сохранить и приумножить его. Счастье куется общими усилиями. Вот именно это поняли и гондорцы, и мелуинцы. Что проку, если бы они еще века сидели и точили друг на друга зубы. Единый показал и тем, и другим, что нет ничего ценнее для человека на земле, чем вера, любовь и мир, ради которых стараться должен каждый!
ГЛАВА 44. ВОЗВРАЩЕНИЕ ЭЛЬДАМИРА.
Эльдамир и Джарет, горячо простившись с Араторном и Гильраэн, повели племя Лайквенди вниз по Андуину. Эльфам, которых выросли в джунглях под Мордором, здесь все было в новинку. Это и могучие таежные сосны Глухоманья, и непролазные дебри Бурых Равнин, легкие, но явственные ароматы северных трав. Удивительным явлением для Лайквенди стала река Андуин. Аранел и Кириэл, Ромэндил и Ангренил, Ниэрон и его супруга Нионэль помнили эту реку, когда шли в Белерианд более семи тысяч лет назад, и почти забыли ее. Немногие эльфы, пережившие падение Белерианда, видели там могучие реки, но величие и ширина Андуина просто поразила их. С восторгом смотрели на медленно и величаво текущую воду эльфы, которые родились и выросли под Мордором, и никогда не видели такого количества воды. Крики чаек и крачек разбудили во многих эльфийских сердцах какое-то непонятное чувство, доселе им не ведомое. Похоже, Лайквенди начинали открывать для себя новый мир, полный счастья и свободы. И радость их от этого усиливалась….
- Ведь эта река по-прежнему зовется Андуином? – интересовался вождь Лайквенди, Кириэл. – И, если я не ошибаюсь, то она впадает в великое море Белегаэр?
- Да, это так. Название свое река не изменила. - Объяснил Эльдамир. – Андуин, как и в древние времена, несет свои воды к югу и впадает в море Белегаэр, немного не доходя до земель Бельфаласа. Хотя, раньше ее дельта была шире, и устье находилось дальше от нашей страны. Но мы свернем к столице Гондора – это несколько севернее устья Андуина. А оттуда нас всех ждет дорога к вашей крепости.
Эльдамир рассказывал Лайквенди о своей родине, о союзных с Гондором государствах, о наследии славного острова Нуменор, что бережно хранилось его народом. Названия стран были незнакомы эльфам, совершенно не знавшим, как поменялся мир за последние три тысячи лет. Ведь самые опытные разведчики и следопыты, Аранел и Ниэрон, были лишь в курсе событий, происходивших лишь около их собственных земель – дальше они не рисковали заходить. Эльдамиру и Джарет пришлось подробно объяснять на привалах, где что находится, кто, чем правит, и кто населяет эти земли. Похоже, любопытство диких эльфов не знало границ.
- А вам известно, что за морем Белегаэр, которое омывает Средиземье с юга и запада, находятся земли Валинора, той страны, куда некогда позвали Перворожденных Стихии! – Взяв Эльдамира за руку, спросил высокий темноволосый Ромэндил, один из тех, кто ходил на выручку Джарет в Мордор.
- Как вам сказать? – Эльдамир задумчиво посмотрел вверх. – За морем Белегаэр действительно, лежат земли Валинора, но они недоступны для людей.
- Валары до сих пор не закрыли дверей на Запад для эльфов. Многие корабли до сих пор отплывают на Валинор! Так говорил Керниэн, правитель Эдельлондэ. – Сказала Джарет.
- Это правда? – С волнением спросил Ромэндил. – Двери на Запад все еще открыты?
- Да…. – Кивнул головой Эльдамир, который, похоже, тоже что-то знал про отплытия эльфов. – Дивный край Валинор сокрыт ныне от обитателей Арды, но, для Перворожденных, для эльфов, надежда попасть туда еще есть. Знающие люди из Гондора уверяют, что Эпоха эльфов заканчивается, и многие перворожденные стремятся за море, куда не смогли добраться в прежние века они и их предки. Валары пока милостивы, и двери на Заокраинный Запад, в обетованные блаженные края для Перворожденных еще открыты. Только нам с Джарет туда дороги нет…. Вы хотите на Валинор?
- Только с одним условием! – Ромэндил весело и обнадеживающе посмотрел на Эльдамира и Джарет.
- Какое же это условие?
- Вы едете с нами! Иначе, мы остаемся в Средиземье.
- Но, мы смертны! – Джарет с тревогой посмотрела на эльфа.
- А разве в вас не течет кровь Перворожденных? Разве среди ваших предков не было эльфов? А Лютиэнь? – С мольбой в голосе смотрел на юношу и девушку Ромэндил, настойчиво пытаясь зазвать своих любимых друзей на Валинор. Видимо, он всю жизнь желал оказаться там, и теперь его мечта вырвалась наружу.
- Я не имею эльфийской крови в жилах. – Джарет опустила глаза.
- Это не проблема! – Эльдамир посмотрел на Джарет и тепло обнял ее. – Мы обвенчаемся по старинному обычаю Лайквенди, милая! И ты тоже будешь, причастна эльфийской крови! - Похоже, юный князь Гондора и вправду захотел на Валинор вместе с Джарет и Лайквенди. Ромэндил с восторгом смотрел на него.
- А трон Гондора? Эльдамир! – Джарет вдруг вспомнила, что ее жених – наследник Эктелиона, и ему надо будет сменить деда, а потом и отца на княжеском престоле страны.
- Милая! Призвание Единого не сравнишь ни с какой властью! – Эльдамира, похоже, не волновали ни трон, ни корона. – Я чувствую, что однажды смогу ступить туда! Сердце позвало меня на Запад вместе с эльфами! Мы приедем в Минас-Тирит, поженимся, а там и решим все….
- Договорились! Но знай, что куда-куда, а на Валинор с тобой я бы с удовольствием поехала! – Джарет покрылась пунцовым румянцем и прижалась к жениху.
На самом деле, в сердце Джарет боролись два весьма противоречивых чувства. Она любила Эльдамира, сильно привязалась душой и сердцем к эльфам-Лайквенди, ее манила загадочная западная страна Валинор, обетованная для Перворожденных. Девушку больше волновало другое: как она расстанется с родной Имлот-Мелуей, с Гондором, со всеми этими краями, столь милыми ее сердцу. Ведь даже если она и уплывет, дороги назад уже не будет! И как скажется на них обоих то, что и Джарет, и Эльдамир – смертны? Да, девушка знала, что в жилах Эльдамира есть кровь эльфов, но он не полуэльф, ибо мать его – эльф только на половину. К тому же, Джарет, вообще не происходила даже из нуменорского рода, где хоть как-то могла быть связь с эльфийским родством! Конечно, можно использовать свадебный обряд Лайквенди, когда молодые вступают между собой в кровный союз…. В этом случае, девушка тоже станет, причастна к крови эльфов. Но, все же, Валинор! Это место как-то отпугивало ее. Эльдамир чуял подобные колебания невесты насчет отплытия, и просто предал все течение обстоятельств в руки Единого. То же сделала и Джарет. Оба они понимали: того, что Эру предначертал для них, не избежать. А все это послужит к их благу. Поэтому и Эльдамир, и Джарет решили отдать во владения Лайквенди Форвентарос, а после своей свадьбы в Минас-Тирите можно будет обсудить и дальнейшие дела, в том числе и отплытие на Валинор.
* * *
В столице Гондора Эльдамир и Джарет ждали три сюрприза. Во-первых, ни Тургон, ни Эктелион с Ротвизой не чаяли видеть их обоих живыми. И на радостях Тургон сразу забыл о своем недуге, а Ротвиза в восторге приняла Джарет, как законную невесту своего сына. Торжественно, с великими ликованиями поздравляли гондорцы с возвращением своего любимого государя, которого считали погибшим.
Во-вторых, прекрасный принц Эармир Эдельлондский приехал в Гондор, ибо не мог более выносить разлуки с Амерджан, которую крепко полюбил. С огромной радостью встретил Эармир Джарет, Эльдамира, и Лайквенди, своих диких эльфийских родичей. Тепло и нежно радовался он за счастье своего гондорского друга, которого никак не чаял снова увидеть живым и дивился его пути – впервые человек вернулся из Мордора живым и невредимым. Не скрывала радости Амерджан, вновь обретшая сестру. Теперь-то им точно не будет грозить такая страшная разлука….
В-третьих, во дворце Эльдамир нашел маленького братика. Он родился примерно в одно время с Арагорном. Ротвиза, жена Эктелиона, родила князю второго сына, Денэтора. Младенец очень был похож на лорда Эльдамира: такой же красивый, с черными волосиками, но глаза серые – в отца!
По поводу возвращения своего первенца, столь возмужавшего и повзрослевшего за время странствий, Тургон устроил роскошный пир, на котором Эктелион официально передал сыну свое право на наследование в Гондоре. Понимал он: что ежели Эльдамир самым успешнейшим образом одержал трудную победу в Итилиэне, прошел Мордор и вернулся оттуда живым и еще более зрелым и мудрым человеком, то воистину, он станет достойным государем своему народу. К тому же, люди, узнав о провозглашении Эльдамира наследником сразу после Великого Князя Тургона, ликовали. Добрый и мудрый лорд Эльдамир воистину был бы для них самым желанным государем! Все во дворце были рады. И, сразу после торжества, Тургон и Эктелион с радостью велели всему городу начать приготовляться к свадьбе своего дорогого Эльдамира и его возлюбленной, знахарки Джарет.
Дикие Лайквенди, сидевшие на пиру в самых почетных рядах, тоже были приняты гондорцами с восторгом. Да, эльфы приезжали в Минас-Тирит, и не однажды, но в таком количестве, и так свободно гуляющие по городу, Лайквенди вызвали у горожан море радостных эмоций.
- Эльфы! Эльфы! Неведомые и дивные эльфы на улицах! – Кричали горожане и выбегали посмотреть на Перворожденных, так свободно гуляющих по улицам.
Лайквенди решили остаться в Минас-Тирите до конца свадебного торжества, а потом собирались разместиться в Форвентаросе. Эльдамира же они в сердцах провозгласили своим королем. Впервые, за всю историю Арды правителем эльфов стал человек!
Лишь одна душа не радовалась возвращению Эльдамира. Это была Сулиэн. Да, ее бывший жених вернулся, но он опять связан со своей дикаркой! Неужели было напрасно ее старание, когда она ухаживала за ним после ранения? Неужели прошли бесследно те бессонные ночи, которые Сулиэн проводила с Эльдамиром, когда он был между жизнью и смертью? Неужели не нужен был тот обет в искренности, который она, все-таки, неоднократно нарушала…. Так нет, юный князь вежлив с Сулиэн, как всегда, любезен и кроток…. Но, уж лучше бы он не любил никого! Девушке было мерзко слышать те речи, которые Эльдамир говорил и Джарет, и ей самой. А титул князя-наследника Гондора еще больше разжигал в девушке прежние ее страсти, заставляя ее забыть, как на самом деле дорог ей Эльдамир!
- Уж лучше бы его убили в Мордоре! – Эта мысль не давала покоя Сулиэн. Гондорчанка, всю жизнь, лицемеря и другим, и сама себе, слишком поздно поняла об этом. Но, прошедшего было не вернуть. И эта мысль о потере самого дорогого в жизни девушки постоянно давила на нее. Ни кто не мог, даже Аранел с Кириэлом, ни Ромэндил или мудрая госпожа Нионэль, предугадать, чем могут обернуться внутренние переживания Сулиэн в будущем….
@темы: Мелуинская красавица
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Название: Мелуинская красавица
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 15.
читать дальшеГЛАВА 40. СПАСЕНИЕ ДЖАРЕТ.
Как читатель уже догадался, Джарет была отвезена в Мордор. Там ей надлежало стать женой Хупы, сына убитого ею самой Бузуллы. Джарет была в отчаянии. В самом сердце Мордора, на обширной равнине Горгорот, у подножия огромной огнедышащей горы расположил свою резиденцию Хупа, сын Бузуллы, верховный князь харадримцев. Младший его брат Хряп, который уехал на помощь своему племени, пострадавшему весной от гондорцев, был встречен в Итилиэне дозорными войсками и пал на поле боя. И, понимая, что гондорцы могут на достигнутом не остановиться, вождем Хупой была введена полнейшая воинская подготовка. Вокруг городской стены постоянно маршировали отряды харадримцев. На склонах горы иногда появлялись орки.
Джарет, смотря из окна на унылые пейзажи пустынных ландшафтов равнины Горгорот, на огромную мрачную гору, возвышающуюся прямо над городком, вспоминала события, произошедшие за всю весну, включая и последние дни. Она ехала с Эльдамиром на войну, их взяли в плен, но Хардат, харадская женщина, устроила им побег. И доказала таким образом, что не все харадримцы враги. И неверно всех подминать под один критерий, что делали большинство гондорцев, да и мелуинцев тоже. Потом была погоня, на берегу Пороса произошла стычка. Ее, Джарет, схватили харадримцы, от сильного удара в голову она потеряла сознание, а когда очнулась, последнее, что она помнила из тех событий, это своего возлюбленного, юного лорда Эльдамира, лежащего в крови, на дороге, с раной от меча в боку.
- О, нет! – Джарет не могла дальше вспоминать. – Если его нет в живых! О, Илуватар, Ты благ, Ты ничего не допускаешь случайно! – Девушка прибегла к молитве, и сердце ее мало-помалу, успокаивалось. Но, призрачные тревожные воспоминания имели особенность часто возвращаться и наполнять ужасом и тоской сердце несчастной страдалицы. Единственным напоминанием о женихе было ее серебряное ожерелье с алмазами и полупрозрачным зеленым камнем. Это ожерелье Джарет никогда не снимала.
Девушку держали в комнате, со всех сторон окруженной железной решеткой и вооруженной охраной. Харадримцы знали, что эта девушка может быть весьма агрессивной. Ведь вполне казалось вероятным, что именно она прихлопнула тогда Бузуллу! Коли впервые подобрали ее в плен на поле боя, когда многих из харадримцев поразил ее меч, да и в Мордор увезли ее, изловив в бою, где она убила не одного врага, значит, эта героиня могла на многое быть способна! Внутри помещение, где жила Джарет, было отделано с высшей харадской роскошью – ведь Джарет предстояло стать первой женой Хупы, а следовательно, верховной княгиней этого свирепого племени.
Прислуживала ей женщина, и внешне и внутренне более похожая на орчиху, чем на человека. Грубая и жестокая старуха с изжелта смуглой кожей, смазливыми черными глазами и множеством сережек в ушах, то и дело сновала рядом с юной мелуинкой, льстя ей своим противным голосом, при этом уродливо коверкая нуменорскую речь. На прочую же челядь она громко кричала, словно и понятия не имела об элементарных человеческих чувствах.
- У нашей княгини красота поднебесная, а любезна она, как клинок таркский! – Ублажала девушку ее страшная служанка. Джарет молчала.
- Я должна выбраться отсюда, но не тем путем, которым действовала относительно Бузуллы. – Думала пленница, засыпая на своем роскошном ложе, устланном тигровыми шкурами и алой парчой.
Только ночью, задернув пурпурные завесы своей постели, она могла спокойно собраться с мыслями, пока ее ужасная служанка спала. Очень часто здесь, у харадримцев, в Мордоре, вспоминала Джарет доброе и мудрое лицо герцога Керниэна из Эдельлондэ.
- Ничего случайного не бывает! – Четко проговаривала в мыслях девушка слова Керниэна. – И в самом деле, что от меня здесь, в Мордоре, хочет Эру? Ведь это Он допустил мне плен, а значит, это зачем-то надо…. Илуватар это точно знает! Он же и ведает, чем все сие закончится…. – И Джарет уснула. Тем временем, Эльдамир, ее возлюбленный, уже подъезжал к Горгороту.
Гора, около которой располагалась горгоротское поселение харадримцев, имела весьма дурную славу у гондорцев. Звалась она Эмон-Амарт, Роковой Горой, или Ородруином, Огненной Горой. С ней нуменорцы связывали все жуткие и нечистые дела Саурона. Именно в Ородруине было отковано руками темного Майара Кольцо Всевластья, ныне канувшее в Андуин. Именно эта огнедышащая гора была символом всего зла и ужаса, все больше и больше затемнявшего Средиземье. Предания Гондора утверждали, что в преддверие великих испытаний и страшной годины бед, вновь испустит Эмон-Амарт потоки лавы, ибо присутствие Саурона и его черных призрачных рабов заставляло ее извергаться. Но, похоже, сейчас она безмолвствовала.
Колонны харадримцев заезжали в ворота крепости у подножия Роковой Горы. Привратник осматривал всех въезжавших, одного за другим, ибо знал, что гондорцы после провала харадского завоевательного похода этой весной и смерти Бузуллы от рук гондорского военачальника (харадримцы так и не дознались, кто на самом деле убил их князя) могли послать в Мордор разведку, чтобы окончательно разбить их. И это было вполне реально, коли под управлением своего главнокомандующего, в Итилиэне были уничтожены самые свирепые и мощные отряды харадских воинов. Особо харадримцы опасались вторжений накануне свадьбы верховного вождя Хупы.
- Стоять, вы, восьмеро! – Грубый окрик привратника заставил Эльдамира и его спутников остановиться. Харадримец коротко и резко велел им всем сдать оружие. Сюда сразу же подскочили двое охранников, собиравшихся исполнить приказ своего начальника и обезоружить незваных гостей.
- Уши и светлые глаза! Это нечисть эльфийская! Эй, в темницу их, живо! – Приказал начальник охраны своим подчиненным.
Аранел и Рэйек, эльфы, которые не успели сдать оружие, моментально расправились с харадримцем и его помощниками. Остальные люди, заехавшие в ворота, почуяли опасность, и кинулись с ятаганами и пиками на странных путников. Эльфы и Эльдамир, вернувшие себе свое оружие, быстро расправились с противником. Лайквенди, уверенно концентрируя силы, словно молниями секли врагов. Эльдамир пытался копировать их движения. Восьмеро, одолев восемнадцать человек охраны, двадцать пять зевак и одного начальника городской охраны, с боем вошли в город. И опять переживания затмевали сердце Эльдамира: ведь он же давал себе слово не убивать людей, пусть даже очень злых, если не приходится защищать от их нападений свою жизнь…. А тут он снова участвовал в бою…. Хотя, ведь, они первыми напали, приказав сдать оружие. Как здесь поступить? Ведь без боя Джарет не выручить…. Неужели не было никакого другого способа?
Напуганные харадримцы, те, кто видели побоище издали, стали передавать из уст в уста сплетни о страшных злых духах, ведомых каким-то черным юнцом. Хоть сок травы надежно выкрасил кожу эльфов и Эльдамира в бронзовый и оливково-шоколадный цвет, они все равно не больно-то смахивали на харадримцев. Особенно кидались в глаза эльфы с их светлыми, русыми и рыжими волосами и зелеными глазами. Там, около Нурнена, их пропустили, сочтя за союзных темных эльфов Харада, которые тоже могли быть заодно с харадримцами. Надо сказать, что эти темные эльфы светлых глаз не имели, а там этого просто не заметили. Здесь же осмотр был более тщательный, и светлые глаза сразу выдали, что эти восьмеро – не эльфы тьмы!
Хупе донесли, что в город пробрались злые духи, ведомые незнакомым молодым харадримцем, и эти неизвестные личности творят разбой на улицах. Тот выслал крупный отряд задержать их. Сердце его почуяло неладное – еще вот-вот, и что-то произойдет!
Харадримцы, пятьдесят человек личной охраны Хупы, тоже были побиты эльфами. Эльдамир все время оглядывался по сторонам, и боязливо косился на Ородруин, высившийся прямо над городом.
- Вот она, Роковая Гора! – С трепетом думал юноша. Он сейчас находился в самом сердце Мордора, в самом логове Саурона, которого, к счастью, не было здесь.
- Нам, похоже, не удалось пробраться незамеченными! – Весело заметил Эхтэ, пытаясь за шуткой скрыть свои страхи. Вполне ожидаемо было, что дворец Хупы был надежно оцеплен большим количеством охраны, и как бы не были искусны эльфы в боях, одолеть стражу казалось нереальным.
- Да, надо что-то предпринимать! – В недоумении согласились с Эхтэ остальные, поняв, о чем он говорит.
- Стоп! – Аранел вдруг встрепенулся. – Идемте! Я знаю одно место, ведущее прямо под дворец князя! Быстро, медлить нельзя! – Эльф быстро зашагал к воротам.
- Почему мы уходим? – Недоумевал Эльдамир.
- Ты сам поймешь, о, повелитель эльфов. – С тревогой и надеждой в голосе крикнул на ходу Аранел.
- Может, и пойму…. – Юноша застегнул опояску меча еще туже, ибо сильно исхудал в дороге, и последовал за эльфами.
Аранел вел команду почти целые сутки. И сам Эльдамир с удивлением замечал, что если в начале странствования по Мордору он еле переносил жару, то сейчас он вроде бы, попривык, или просто повзрослел физически. В любом случае, добрались все до назначенного Аранелом места беспрепятственно.
- Это – крепость Саурона. – Показал эльф-следопыт на почти дотла разрушенный замок.
- О нет! Только не в Барад-Дур! Куда угодно, только не в лапы к Саурону! – Прошептал Эльдамир, весь дрожа и мгновенно побелев, как снег.
- Саурона, похоже, в этой крепости нет, зато есть подземный ход, ведущий прямо под дворец князя Хупы! – Уверенно заявил Аранел, положив на тонкое плечо гондорца свою руку.
- А откуда ты знаешь? – Засыпали его эльфы вопросами.
- Знаю потому, что сам по нему ходил два раза. Тогда, пять тысяч лет назад, когда Саурон впервые появился в этой земле, надо было разведать, что он замышляет. Вождь Кириэл выслал меня и еще нескольких эльфов. Мы проникли в башню Саурона, вызнали его планы, к нашему счастью, Лайквенди не касающиеся, и тут-то мы и обнаружили этот ход. По нему мы и убежали. Тогда еще не было харадского города. А во второй раз – это было в начале этой эпохи. Мы просто ходили узнать, куда делся Саурон. Мордор тогда как-то странно опустел. Тогда мы вышли прямо во дворец князя харадримцев, через его винный погреб. Я хорошо запомнил ходы в этих катакомбах. Да, Саурона здесь точно нет….
- А там, наверное, орки? – Спросил Рэйек, нетерпеливо теребя рукоять меча.
- А кто их знает? Водятся, наверное. – Предположил Аранел. – Ну да, ладно. Нам не досуг считать орков. Сколько их там ни есть, все наши!
Эльфы и Эльдамир вступили в развалины древней твердыни Темного Властелина.
Юный князь Гондора сам удивлялся, откуда в нем берется смелость. Еще несколько месяцев назад он и слышать про Мордор боялся, а сейчас находится в этой стране, причем не где-нибудь, а в самом Барад-Дуре, дома у Саурона.
* * *
Джарет, находясь в своей запертой со всех сторон комнате, много о чем успела подумать. Она размышляла о тех событиях, которые произошли в ее жизни с тех пор, как она заблудилась в горах.
- Может, отец прав? Может, боги действительно всемогущи, а Эру – лишь один из них, только превосходящий их силой…. – Девушка пыталась связать воедино и нуменорскую и лоссарнахскую веру. - Отец же находил мне мужа – из уважаемой семьи, богатого, уважаемого! Так нет, мне был нужен заморский принц из Белой Крепости! Это по его вине я попала сюда! И вот, теперь я сижу в Мордоре…. Может быть, это действительно плата за измену вере, родине, семье…. Но, с другой стороны, если это случилось, значит, для кого-то это было надо! И если Керниэн Эдельлондский был прав, то мой плен в Мордоре был запланирован для моего же блага.
Джарет заплакала. Сейчас она терзалась между двух огней: языческого уклада своей семьи, уже веками в нем живущей, и свободного счастья, веры в нуменорского Единого, Который уже неоднократно помогал ей.
Однажды среди ночи Джарет проснулась. Что за страшный сон! Она опять уснула, но сон повторился. Джарет видела себя танцующей перед Бузуллой. Сначала свадебный танец с платком, потом – с подсвечниками, и, наконец – с саблей. Девушка видела себя в весьма неприличном одеянии – наполовину открытое харадское сари, без покрывала, ее полуобнаженная красота была выставлена всем напоказ! Раньше ей стыдно было даже подумать про такое, но она так танцевала даже не перед своим возлюбленным, как это в обычае у гондорских женщин, а перед врагами! О, как она могла допустить такое?!
- Нет, у Эру было множество способов вызволить меня из плена, совершенно не прибегая к тем путям соблазнов! И вот, Керниэн Эдельлондский оказался прав. Я тогда поторопилась с действием, и ошиблась. Расплата за ошибку – тот же плен, у тех же харадримцев, но только в другой стране…. Нет, сейчас я буду действовать иначе, нежели тогда. О, Эру! Если Ты действительно всемогущ, дай мне убедиться в Твоей силе! Вызволи меня из плена! Я согрешила, и каюсь….
Слезы покаяния за грех, совершенный в доме Бузуллы, текли по щекам юной девушки. Она полностью отдалась в волю Илуватара.
- Он хочет научить меня целомудрию и терпению…. – с этими мыслями Джарет действительно спокойно уснула.
Стоял конец июля. Хупа не заходил к Джарет, так как не хотел разжигать свою страсть до свадьбы, ибо он знал, что невеста – редкая красавица. Девушка спокойно сидела у окна и смотрела через решетку куда-то вдаль.
- А – а – а – а! Эльфы! – Крики обезумевших от страха харадримцев донеслись до ушей Джарет. Откуда-то снизу раздалось бряцание оружия – видимо, к Хупе во дворец кто-то проник. Но, кто, и с какой целью, Джарет не поняла.
- Демоны! – Орали харадримцы.
- Получите, как положено! – До ушей Джарет донесся звонкий и чистый звенящий голосок.
- Эльдамир? – Пронеслось в голове у девушки. – Нет, это не его голос. Но он такой звонкий, ясный, как ручей, как молния, пронзающая тьму! – Джарет вдруг почувствовала свет в конце своего жизненного тоннеля.
Похоже, эльф, а это именно был он, находился внизу не один. До ушей пленницы доносились крики и стоны харадримцев, смешивающиеся со звенящими серебристыми переливчатыми голосами. Во всем Средиземье только у эльфов мог быть такой высокий выразительный голос, и столь ясная речь.
Харадские крики стихли, видимо, эльфы перебили всех воинов Хупы, находившихся во дворце. Их легкие, почти неслышные шаги приближались. Дверь, за которой была заперта Джарет, сорвалась с петель, и в комнату, где находилась пленница со своей страшной служанкой, ворвался очень высокий и сильный эльф с рыжими волосами и массивными медными браслетами на руках с копьем в руке. За ним вбежали еще семеро эльфов, смуглых, почти черных, как харадримцы. Длинные волосы их развевались, наготове были сверкающие мечи и кинжалы. Их предводитель, совсем юный, зеленоглазый, с густыми черными волосами, заплетенными в две косы от висков, воинственно спускавшимися на грудь, кинулся к Джарет. Остальные схватили харадримку и связали ее на месте.
- Прочь от меня, харадский мерзавец! – Джарет приготовилась к сражению.
- Джарет, это я, Эльдамир!
- Эльдамир? Как! Как ты здесь оказался? В таком виде – Джарет в полном недоумении посмотрела на него. Понятно, что она не поверила тому, что увидела. Как можно было верить этому черному незнакомцу, когда она сама видела своего жениха лежащим в пыли на дороге. Он же погиб – так полагала девушка.
- Бежим, Джарет! По дороге все объясню. Армия Мордора пробуждается! – Голос юного харадримца, тем не менее, действительно очень напоминал щебечущий голосок ее возлюбленного, и так же выразительно смотрели его ясные льдисто-зеленые глаза.
Джарет, не долго думая, схватила кинжал, лежавший на столе, и быстро выбежала.
- Бежим, государь! – звонко окликнули гондорца Лайквенди, и все девятеро быстро побежали по подземному ходу в сторону Барад-Дура.
ГЛАВА 41. ПУТЬ ЧЕРЕЗ БАРАД-ДУР.
Оказавшись в подземном ходе, эльфы быстро запели дверь, ведущую под харадский город, приведя в действие секретные пружины. И тут от Аранела полилось сияние. Оно становилось все ярче, и можно было уже двигаться без факелов. Эльфы, особенно те, кто прожил на свете не одну тысячу лет, могли проявлять сверхъестественные способности, например, светиться в темноте, или разговаривать с животными, некоторые могли предвидеть будущее, или знать потаенные мысли существ, с которыми общались.
Джарет крепко держала за руку Эльдамира. Оба они понимали, сколько еще секретов скрывают эльфы. Вот этот, например, светится в темноте! Шли путники, не торопясь, но скоро.
- О, Эру! Я теперь твердо знаю, что Ты не кинешь меня. Ты внял молитвам моим. – Шептала Джарет. – Эльдамир, как ты смог добраться до этого жуткого места? Какую силу воли надо иметь, чтобы пробраться в Мордор! И почему ты такой же, как харадримец?
- Любовь моя к тебе, милая, провела меня через все! Теперь ты спасена, но радоваться еще рано. И путь наш домой лежит через Барад-Дур, логово Темного Властелина.
- Как? Ты был у Саурона? – Джарет в негодовании сжала руки. – Ты был у Саурона, и он дал тебе пройти?
- Джарет, послушай….
- Ты – харадримец! Мой Эльдамир мертв, а ты – один из рабов Саурона, если ведешь меня в Барад-Дур. Прочь от меня! Мне легче погибнуть, чем идти через это место! И вообще, ты просто притворился Эльдамиром. – Джарет замахнулась на него кинжалом.
- Саурона в Мордоре нет! Джарет, на моем лице – краска! – Юноша чуть не плача от волнения, бессильно опустился на колени. Его Джарет усомнилась в нем.
- Как я могу тебе верить? Прочь отсюда! Ты завел меня в этот подземный ход, и связался с этими темными эльфами, чтобы отомстить за смерть Бузуллы? Прочь руки! Мой Эльдамир мертв, я сама это видела! И за него я отомщу любому харадримцу! – Джарет всерьез кинулась на Эльдамира, готовясь убить его кинжалом. Тот встал, собрался с духом и спокойным властным жестом остановил бушующую девушку.
- Смотри, Джарет! – Эльдамир открыл бурдюк с водой, который носил на поясе, быстро налил воды себе в ладони, и умыл лицо. Травяная краска почти вся сошла, и перед девушкой предстало дорогое ей прекрасное лицо гондорца.
- Любимый, прости! Как я могла? – Джарет разрыдалась, и кинулась объятия Эльдамира.
- Все позади, милая, все прошло. Теперь надо прорываться. Нам – сутки, чтобы успеть. Бежим!
- Быстрее! Я больше ни минуты не могу задерживаться в Мордоре!
Путники: два человека и семь Лайквенди, быстро шли по подземелью. Аранел шел впереди, с мечом наголо. Постепенно, ни с того ни с чего, страх начал сковывать путников. Ибо они с каждым шагом приближались к самому страшному месту Средиземья, К Барад-Дуру. Таинственным и чистым светом засиял камень в ожерелье на шее Джарет, словно помогая ей собрать всю смелость и мужество, и указывая на грядущую победу.
- Орки! – Аранел дал команду к обороне. По коридору пронеслась большая стая летучих мышей. Вдали показалась свора мерзких тварей. Около тридцать орков, на редкость больших и уродливых. Эльфы быстро расправились с ними. Но, орки – далеко не все, что скрывали руины Барад-Дура. Время от времени, вдали вспыхивали жуткие голубоватые леденящие душу огоньки. Откуда-то снизу, из недр земли, доносился душераздирающий вой. И кругом смрадно, темно, сыро…. Свет Аранела заменял факел, но не все мог осветить на раз, ибо сверхъестественный мрак, подобный Внемировой Тьме, окружал путников и был сильным препятствием для светлой энергии эльфа.
Вдруг земля задрожала. Сзади послышался грохот. Всех путников нестерпимо обдало жаром. Аранел со всех ног бросился вперед. Зам ним устремились и остальные.
- Эмон-Амарт извергается! – С отчаянием и страхом взвизгнул Эхтэ, самый молодой и горячий из эльфов. Именно он с самого начала остерегался идти через этот подземный ход.
- Мы успеем! – Крикнул Ангренил. Его звонкий голос, словно молния, пронзил тьму Мордора.
Действительно, это извергалась Роковая Гора. И на то были причины. Дело в том, что кроме Саурона в Мордоре командовали, правда, от его имени, Назгулы, некогда нуменорцы, владельцы девяти колец Человечества. Сейчас все они были призраками, но весьма могущественными и сильными. Это были самые верные рабы Саурона. Пока Саурона в Мордоре не было, здесь распоряжались они, на правах наместников. Появлялись они всякий раз в разных обличиях, и почти внезапно. Леденящий ужас, исходящий от них, будоражил любое живое существо, будь то эльф, человек, или орк. Особо чувствительные эльфы просто не выносили даже криков Назгулов: они теряли сознание, и постепенно умирали, не приходя в себя. Много Лайквенди погибло в прежние века именно от Назгульего крика. Харадримцы, тем не менее, считали Назгулов своими покровителями, а те, в свою очередь, защищали их, ибо не вредили подвластным Саурону народам. Когда Назгул злился, его ярость могла отражаться и на природе: пересыхали ручьи, извергались вулканы, леса покидали животные и птицы, вода в озерах или колодцах становилась непригодной для питья…. Смертный не мог одолеть этих тварей. Бессмертный эльф, и то далеко не всякий, мог противостоять Назгулам, но и то, недолго. Ране, нанесенной Черными призраками, не было излечения. И именно Предводитель Черных Призраков Саурона ранил много веков назад Князя Барахира, и его яд носил в своих жилах Эльдамир.
Аранел знал о Назгулах, и готовился к худшему, хотя, надеялся на лучшее. Когда команда Эльдамира шла за Джарет, здесь было относительно тихо, даже орков не было, а сейчас, подземелья Барад-Дура, как ожили!
Дело в том, что Призраки-Кольценосцы узнали о произошедшем в замке вождя харадримцев, и поняли, что по их власти в Мордоре, а значит, и по власти Саурона, кто-то нанес удар. И среди этих кого-то были перворожденные. Взъярился Верховный Назгул, и столь велика была ярость его, что изверг Ородруин потоки огненной лавы, которая обрушилась на весь харадский город около горы. Назгулы, не причинявшие вреда харадримцам, тем самым уничтожили их город, стоящий у подножия Роковой горы уже не одну тысячу лет. Сами же эти черные твари слетелись на совет в Барад-Дур, ибо считали, что пока Саурона нет в Мордоре, его крепость принадлежала им. Вот этого-то не ожидали увидеть ни Эльдамир, ни Джарет, ни Лайквенди. Сами по себе, Назгулы слепы, ибо они призраки, но чутье их было весьма стильно, а перворожденных они чуяли издали, и к счастью, побаивались.
К закату солнца все девятеро вышли на территорию самого Барад-Дура. Мертвенным жутким духом сразу повеяло от стен. Что-то сильно сжимало сердца всех путников, леденило им души….
- Выход из Барад-Дура находился к юго-западу от входа с подземный ход. – Пояснил Аранел. Там есть лаз, через который мы сюда и пробрались. Путь идет через библиотеку Саурона.
- Но там же ничего, наверное, нет? Все орки растащили! – Спросил Оссириэл.
- Нет, милый мой, нет! – Сказал Аранел, всегда отличавшийся внимательностью. – Книги Черного Властелина все еще хранятся там. Вперед, как можно быстрее.
Тихо, как мыши, крались по переходам крепости Владыки Мрака эльфы, Эльдамир и Джарет, ведомые Аранелом.
- Да уж, страхов здесь порядочно! – Думала Джарет. Она шла, держась за руку Эльдамира. Ноги плохо слушались их – девушка и юноша были очень усталыми, и к тому же, какой-то страшный зловещий гул, шедший с верхних ярусов Барад-Дура, весьма удручающе действовал на людей. Эльфы легче переносили подобные явления, ибо были перворожденными, и свет жизни в их сердцах горел весьма ярко. Многие из них прожили несколько тысяч лет, а с годами эта сила добра в них крепла. Такими были Аранел, Оссириэл, Ниэрон, Ромэндил….
- Вот и библиотека Саурона! – Аранел вывел путников в очередной зал. Взорам предстал сумрачное полупустое помещение. При свете Аранела и еще некоторых эльфов, можно было рассмотреть убранство зала. Стены были исписаны рунами, на потолке красовался светящийся в темноте багровый глаз, отбрасывающий огненные блики на все помещение.
Джарет, как подкошенная, упала от страха на руки эльфов и Эльдамира. У него, в свою очередь, тоже сдавило дыхание, и закружилась голова, но он не лишился чувств, ибо заметно возмужал за прошедшее время. Гондорец уже проходил через библиотеку, но не заметил ранее нарисованного глаза, так как ему было просто не до того, чтобы рассматривать окружающие его помещения.
Рэйек, умевший извлекать пользу изо всего, с чем ему приходилось иметь дело, бегло смотрел надписи на стенах.
- Мы попробуем разобрать то, что написано здесь. – Пояснил окружающим эльф.
- Я помогу тебе! – Сказал Ангренил, знаток всех черных наречий, и бегло перевел глаза на другую стену, где надписей было побольше. – Согласно надписям на стенах, тайник Саурона надо искать в нише, зашифрованной тремя лунными рунами.
- Что это такое? – Спросил Эльдамир.
- Как вам объяснить, повелитель? Это руны, которые можно прочесть только при свете полной луны.
- Может быть, уйдем? - Джарет, уже пришедшая в себя, и старающаяся не смотреть на потолок, подала голос.
- Стойте! Я знаю древний способ открытия тайников, закрытых лунными рунами. – Сказал Ромэндил, все время молчавший до этого.
- Слушаем тебя внимательно. – Аранел подозвал Ромэндила к себе поближе.
- Лунный свет имеет определенную структуру, цвет, и форму, присущие только ему. – Начал эльф. – Мы, Лайквенди, умеем концентрировать свою внутреннюю энергию, заставляя ее проявляться в виде света, который выходит из наших тел. Мы, жившие веками на природе, вдали от основной цивилизации, не изобретали ничего нового, подобно Эльдарам, а глубже познавали то, что уже у нас было. Мы изучали окружающий нас мир, нашу внутреннюю энергию, учились ею управлять. Если сконцентрировать свою силу воли особым образом, то можно добиться того же излучения, что и у полной луны. Мне не раз приходилось вскрывать тайники подобного рода, используя свою светимость.
- Браво, Ромэндил! Недаром ты – ученик Финрода Фелагунда! – Зааплодировали смущенному эльфу остальные.
- Приступим к делу! – Ромэндил заставил себя засветиться светом, подобным излучению полной луны. К нему присоединились Аранел и Ниэрон.
Вдруг в одной из стен что-то заскрежетало, и на каменной стене проявились три огненные буквы. Аранел коснулся их, но не обжегся. К удивлению всех, в стене образовалась ниша, а внутри нее открылся проход вглубь крепости.
- Слушать мою команду! – Приказал Аранел. – Я и Ниэрон идем вглубь. Остальные ждите здесь. Ромэндил, держи свет! – И оба эльфа ушли.
Пока они ходили, Эльдамир попытался прочесть руны на стенах. Но, надписи были незнакомы юноше. Он не знал Мордорского наречия. Ангренил прояснил текст. На стенах содержались подробные описания того, что имеется в библиотеке Саурона, и как туда проникнуть. Среди этой аннотации было много такого, что заставило всерьез поверить в необходимость пути через Барад-Дур. Здесь содержалась также надпись о Кольце Всевластья, и о целях его создания и о многих таких вещах, о которых не знали ни эльфы, ни люди. Черное знание Тьмы, древние летописи Саурона хранились там.
- Вот почему мы пошли через это место! – Вдруг встрепенулась Джарет. – В библиотеке хранятся все хроники обо всех существах и событиях Средиземья, и обо всех делах, которые записывали писцы Саурона, правда, с его точки зрения….
- Ему это было надо, чтобы вызнавать слабые стороны государств, а нам может потребоваться, когда надо будет выискать слабые стороны Мордора! – Подытожил Эльдамир. Вот эльфы принесут то, что хранится в самих тайниках, и мы все внимательно изучим, когда придем в Гондор. Это же все данные Саурона, включая и его планы относительно Средиземья!
Вдруг всем стало не по себе. Откуда-то сверху донеслось чье-то невнятное бормотание, которое сменил душераздирающий вой. Эхтэ резко побледнел и прислонился к стене, чтобы не упасть. Остальные просто заткнули уши, но всех охватило состояние слабости и безразличия. Эльдамировы старые раны нестерпимо заныли, а сам он еле удержался, чтобы не потерять сознания. Яд Назгула в его крови ожил под действием крика сверху. Джарет пронзительно завизжала, сжав Эльдамира за руки, и это в какой-то мере привело его в чувство. Ромэндил сразу же поспешил к нему на помощь и, не снимая своей светимости, принял в свои объятия бледного как снег, гондорца. Но тот еще долгое время не мог пошевелиться, лежа на руках у эльфа. И пугался Ромэндил: как юный князь дальше перенесет путь?
Откуда было путникам знать, что именно в этот день в цитадели Саурона проводили совет Назгулы. Они решили тщательно прочистить все рубежи Мордора, все местные харадские города, все речушки и горные отроги в поисках посягателей на власть Саурона. Надо было найти этих смельчаков! Но, Назгулы совершенно не догадывались, что их враги здесь, рядом, в этих же развалинах Барад-Дура!
Часа через два постепенно Эльдамиру стало лучше. Слабость и апатия, охватившие эльфов Лайквенди, исчезли. А еще через полчаса подоспели Аранел с Ниэроном. Эльфы несли огромные стопки книг, бумаг, пергаментов, аккуратно связанные бечевками….
- Это весь тайник Саурона! Теперь он лишен своих магических трактатов. А вам это может пригодиться. – Аранел показал глазами в сторону уже готового к дороге Эльдамира и Джарет. – Я снимаю светимость, и мы, поделив эту ношу поровну между всеми, перекусим и пойдем немедля к выходу. До него еще идти и идти.
Путники поели, и, разделив книги на всех поровну, двинулись по направлению к лазу, через который они сюда и проникли. Прошло часа три, и все наконец-то вздохнули полной грудью воздух свободы. Да, это был Мордор, причем, самое страшное из его мест, но каким же живительным показался утомленным эльфам и людям этот воздух после затхлой атмосферы Барад-Дура.
Стояла ночь. Отряд, ведомый Аранелом, огляделся. Над руинами Барад-Дура блестели огоньки какого-то ядовитого желто-зеленого пламени. Почва под ногами героев слегка дрожала.
- Наберитесь терпения! Нам предстоит забыть об отдыхе еще часа на два. В Цитадели Саурона Назгулы! Бегом в горы! – Скомандовал Аранел.
Крепость Барад-Дур находилась в одном из ответвлений Изгарных Гор, северной границы Мордора. Этот хребет на сотни лиг1 тянулся на восток. Изгарные Горы были весьма изрыты всякими речушками, ручейками и пещерками, и надежно могли на первых порах скрыть путников от чутья Назгулов.
Переночевали странники Мордора в небольшой пещерке чуть севернее Барад-Дура. Здесь же они обдумали весь свой дальнейший план действий. В горном ручье, текущем тут же, отважные герой смыли, наконец, противную коричневую краску с лиц, и Джарет увидела в настоящем обличии своего любимого Эльдамира и прекрасных эльфов.
- О, как же он возмужал, повзрослел! – Думала девушка о своем женихе.
Да, он остался тем же нежным добрым юношей, которым его знала Джарет, но поход весьма изменил его, и прежде всего, морально, придал ему сил, стойкости, мужества, научил многим жизненно важным вещам…. Девушка восхищалась своим возлюбленным. И здесь, в этой пещерке, Эльдамир поведал невесте обо всем, что приключилось с ним за прошедшее время, с того момента, когда они разлучились по вине харадримцев.
- Ты герой мой! – Шептала довольная и счастливая девушка. Она не могла скрыть чувств.
Выступить в путь решили на следующее утро. Все-таки, в горах и предгорьях не так палило солнце, как в самой пустыне. К концу августа, по расчету Аранела, путники должны были достигнуть восточной окраины Мордора, где и ждали остальные Лайквенди. Питаться во время пути они решили дичью и съедобными растениями, в знании которых дикие эльфы не знали равных.
Здесь Аранелу, самому наблюдательному эльфу, наконец, удалось внимательно рассмотреть ожерелье, украшавшее Джарет.
– Откуда! Как! Наугламир! – Воскликнул эльфийский следопыт. Эльфы удивленно рассматривали ожерелье, принадлежавшее в древние времена легендарному королю Финроду Фелагунду
- Я подарил его своей невесте – объяснил Эльдамир. – А так, я нашел его в сокровищнице Минас-Тирита, моего города, и носил его, как украшение, совершенно не ведая, что это за сокровище. Наугламир! Воспетый в сотнях эльфийских песен талисман! – Гондорец сам с трудом верил, что это именно ожерелье Финрода.
На самом же деле стоит здесь поведать, как Наугламир попал в Гондорские сокровищницы. Финрод Фелагунд, нося это ожерелье, вложил в него много таинственных свойств. Сделано оно было гномами в подарок этому королю за его добрые дела и великую мудрость. Потом ожерелье, после гибели Фелагунда, попало в Дориат, на родину Лютиэнь, и там лежало в сокровищнице ее отца, короля Синдаров. Дочь Лютиэни, Эльвинг Белая, известная многими подвигами, когда Дориат пал, унесла Наугламир в Серебристые Гавани, где было безопасное единственное тогда место в Белерианде. Выйдя замуж за Эарендила, внука короля Нолдоров, она подарила мужу это ожерелье, как приданое. Эарендил покинул Средиземье, и унес его с собой. Двум своим сыновьям, Элронду и Элросу, он сделал дары, когда они принимали власть: Старший, Элрос, получил Наугламир, а младший, Элронд - венец Гондолина, родины Эарендила, который он вынес, когда покидал родину. Элрос стал первым королем Нуменора, и Наугламир передавал по наследству. И тут-то выявилось одно из его свойств: если праведный, чистый человек его наденет, ожерелье будет невесомым на его шее. А если его наденет нечестивый, Наугламир будет отягощать его, станет его бременем. Короли Нуменора портились, их чистота все более и более растлевалась, и Наугламир лишь обременял их. Короли из рода Элроса имели две линии – к одной из них, чисто по случайности, но, скорее всего, по воле Эру, и попало Ожерелье Финрода. Из этого рода вышел Элендил, и увез Наугламир с собой, когда Нуменор утонул. Два сына его, Исилдур и Анарион, приняв власть, унаследовали реликвии предков: Исилдуру досталось кольцо Барахира, отца Берена, основателя этой династии, а Анарион взял Наугламир. Когда королей в Гондоре не стало, наместники не придавали значения этому сокровищу, и позабыли его историю, хотя, она была записана в местных хрониках. Наугламир лежал веками в сокровищнице Гондора, пока его не нашел там Эльдамир. Тогда ему было лет десять-одиннадцать. Удивительно то, что он не почуял его веса. Украшение понравилось мальчику, и он стал его носить, а потом подарил его Джарет. Тогда Эльдамир и не догадывался, что это за вещь, и какими свойствами она обладает. А сила, заложенная в Наугламир Финродом Фелагундом, была велика! Быть может, потому и помогло ожерелье Финрода Джарет, когда подняла она прошлой осенью своего возлюбленного, можно сказать, с того света….
И, как планировали свой путь Лайквенди, Эльдамир и Джарет, так все и произошло. К концу лета эльфы, Эльдамирм и Джарет благополучно добрались до стана Лайквенди. Те же, увидев гондорца живым и невредимым, сразу воодушевились идти за ним куда угодно.
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 15.
читать дальшеГЛАВА 40. СПАСЕНИЕ ДЖАРЕТ.
Как читатель уже догадался, Джарет была отвезена в Мордор. Там ей надлежало стать женой Хупы, сына убитого ею самой Бузуллы. Джарет была в отчаянии. В самом сердце Мордора, на обширной равнине Горгорот, у подножия огромной огнедышащей горы расположил свою резиденцию Хупа, сын Бузуллы, верховный князь харадримцев. Младший его брат Хряп, который уехал на помощь своему племени, пострадавшему весной от гондорцев, был встречен в Итилиэне дозорными войсками и пал на поле боя. И, понимая, что гондорцы могут на достигнутом не остановиться, вождем Хупой была введена полнейшая воинская подготовка. Вокруг городской стены постоянно маршировали отряды харадримцев. На склонах горы иногда появлялись орки.
Джарет, смотря из окна на унылые пейзажи пустынных ландшафтов равнины Горгорот, на огромную мрачную гору, возвышающуюся прямо над городком, вспоминала события, произошедшие за всю весну, включая и последние дни. Она ехала с Эльдамиром на войну, их взяли в плен, но Хардат, харадская женщина, устроила им побег. И доказала таким образом, что не все харадримцы враги. И неверно всех подминать под один критерий, что делали большинство гондорцев, да и мелуинцев тоже. Потом была погоня, на берегу Пороса произошла стычка. Ее, Джарет, схватили харадримцы, от сильного удара в голову она потеряла сознание, а когда очнулась, последнее, что она помнила из тех событий, это своего возлюбленного, юного лорда Эльдамира, лежащего в крови, на дороге, с раной от меча в боку.
- О, нет! – Джарет не могла дальше вспоминать. – Если его нет в живых! О, Илуватар, Ты благ, Ты ничего не допускаешь случайно! – Девушка прибегла к молитве, и сердце ее мало-помалу, успокаивалось. Но, призрачные тревожные воспоминания имели особенность часто возвращаться и наполнять ужасом и тоской сердце несчастной страдалицы. Единственным напоминанием о женихе было ее серебряное ожерелье с алмазами и полупрозрачным зеленым камнем. Это ожерелье Джарет никогда не снимала.
Девушку держали в комнате, со всех сторон окруженной железной решеткой и вооруженной охраной. Харадримцы знали, что эта девушка может быть весьма агрессивной. Ведь вполне казалось вероятным, что именно она прихлопнула тогда Бузуллу! Коли впервые подобрали ее в плен на поле боя, когда многих из харадримцев поразил ее меч, да и в Мордор увезли ее, изловив в бою, где она убила не одного врага, значит, эта героиня могла на многое быть способна! Внутри помещение, где жила Джарет, было отделано с высшей харадской роскошью – ведь Джарет предстояло стать первой женой Хупы, а следовательно, верховной княгиней этого свирепого племени.
Прислуживала ей женщина, и внешне и внутренне более похожая на орчиху, чем на человека. Грубая и жестокая старуха с изжелта смуглой кожей, смазливыми черными глазами и множеством сережек в ушах, то и дело сновала рядом с юной мелуинкой, льстя ей своим противным голосом, при этом уродливо коверкая нуменорскую речь. На прочую же челядь она громко кричала, словно и понятия не имела об элементарных человеческих чувствах.
- У нашей княгини красота поднебесная, а любезна она, как клинок таркский! – Ублажала девушку ее страшная служанка. Джарет молчала.
- Я должна выбраться отсюда, но не тем путем, которым действовала относительно Бузуллы. – Думала пленница, засыпая на своем роскошном ложе, устланном тигровыми шкурами и алой парчой.
Только ночью, задернув пурпурные завесы своей постели, она могла спокойно собраться с мыслями, пока ее ужасная служанка спала. Очень часто здесь, у харадримцев, в Мордоре, вспоминала Джарет доброе и мудрое лицо герцога Керниэна из Эдельлондэ.
- Ничего случайного не бывает! – Четко проговаривала в мыслях девушка слова Керниэна. – И в самом деле, что от меня здесь, в Мордоре, хочет Эру? Ведь это Он допустил мне плен, а значит, это зачем-то надо…. Илуватар это точно знает! Он же и ведает, чем все сие закончится…. – И Джарет уснула. Тем временем, Эльдамир, ее возлюбленный, уже подъезжал к Горгороту.
Гора, около которой располагалась горгоротское поселение харадримцев, имела весьма дурную славу у гондорцев. Звалась она Эмон-Амарт, Роковой Горой, или Ородруином, Огненной Горой. С ней нуменорцы связывали все жуткие и нечистые дела Саурона. Именно в Ородруине было отковано руками темного Майара Кольцо Всевластья, ныне канувшее в Андуин. Именно эта огнедышащая гора была символом всего зла и ужаса, все больше и больше затемнявшего Средиземье. Предания Гондора утверждали, что в преддверие великих испытаний и страшной годины бед, вновь испустит Эмон-Амарт потоки лавы, ибо присутствие Саурона и его черных призрачных рабов заставляло ее извергаться. Но, похоже, сейчас она безмолвствовала.
Колонны харадримцев заезжали в ворота крепости у подножия Роковой Горы. Привратник осматривал всех въезжавших, одного за другим, ибо знал, что гондорцы после провала харадского завоевательного похода этой весной и смерти Бузуллы от рук гондорского военачальника (харадримцы так и не дознались, кто на самом деле убил их князя) могли послать в Мордор разведку, чтобы окончательно разбить их. И это было вполне реально, коли под управлением своего главнокомандующего, в Итилиэне были уничтожены самые свирепые и мощные отряды харадских воинов. Особо харадримцы опасались вторжений накануне свадьбы верховного вождя Хупы.
- Стоять, вы, восьмеро! – Грубый окрик привратника заставил Эльдамира и его спутников остановиться. Харадримец коротко и резко велел им всем сдать оружие. Сюда сразу же подскочили двое охранников, собиравшихся исполнить приказ своего начальника и обезоружить незваных гостей.
- Уши и светлые глаза! Это нечисть эльфийская! Эй, в темницу их, живо! – Приказал начальник охраны своим подчиненным.
Аранел и Рэйек, эльфы, которые не успели сдать оружие, моментально расправились с харадримцем и его помощниками. Остальные люди, заехавшие в ворота, почуяли опасность, и кинулись с ятаганами и пиками на странных путников. Эльфы и Эльдамир, вернувшие себе свое оружие, быстро расправились с противником. Лайквенди, уверенно концентрируя силы, словно молниями секли врагов. Эльдамир пытался копировать их движения. Восьмеро, одолев восемнадцать человек охраны, двадцать пять зевак и одного начальника городской охраны, с боем вошли в город. И опять переживания затмевали сердце Эльдамира: ведь он же давал себе слово не убивать людей, пусть даже очень злых, если не приходится защищать от их нападений свою жизнь…. А тут он снова участвовал в бою…. Хотя, ведь, они первыми напали, приказав сдать оружие. Как здесь поступить? Ведь без боя Джарет не выручить…. Неужели не было никакого другого способа?
Напуганные харадримцы, те, кто видели побоище издали, стали передавать из уст в уста сплетни о страшных злых духах, ведомых каким-то черным юнцом. Хоть сок травы надежно выкрасил кожу эльфов и Эльдамира в бронзовый и оливково-шоколадный цвет, они все равно не больно-то смахивали на харадримцев. Особенно кидались в глаза эльфы с их светлыми, русыми и рыжими волосами и зелеными глазами. Там, около Нурнена, их пропустили, сочтя за союзных темных эльфов Харада, которые тоже могли быть заодно с харадримцами. Надо сказать, что эти темные эльфы светлых глаз не имели, а там этого просто не заметили. Здесь же осмотр был более тщательный, и светлые глаза сразу выдали, что эти восьмеро – не эльфы тьмы!
Хупе донесли, что в город пробрались злые духи, ведомые незнакомым молодым харадримцем, и эти неизвестные личности творят разбой на улицах. Тот выслал крупный отряд задержать их. Сердце его почуяло неладное – еще вот-вот, и что-то произойдет!
Харадримцы, пятьдесят человек личной охраны Хупы, тоже были побиты эльфами. Эльдамир все время оглядывался по сторонам, и боязливо косился на Ородруин, высившийся прямо над городом.
- Вот она, Роковая Гора! – С трепетом думал юноша. Он сейчас находился в самом сердце Мордора, в самом логове Саурона, которого, к счастью, не было здесь.
- Нам, похоже, не удалось пробраться незамеченными! – Весело заметил Эхтэ, пытаясь за шуткой скрыть свои страхи. Вполне ожидаемо было, что дворец Хупы был надежно оцеплен большим количеством охраны, и как бы не были искусны эльфы в боях, одолеть стражу казалось нереальным.
- Да, надо что-то предпринимать! – В недоумении согласились с Эхтэ остальные, поняв, о чем он говорит.
- Стоп! – Аранел вдруг встрепенулся. – Идемте! Я знаю одно место, ведущее прямо под дворец князя! Быстро, медлить нельзя! – Эльф быстро зашагал к воротам.
- Почему мы уходим? – Недоумевал Эльдамир.
- Ты сам поймешь, о, повелитель эльфов. – С тревогой и надеждой в голосе крикнул на ходу Аранел.
- Может, и пойму…. – Юноша застегнул опояску меча еще туже, ибо сильно исхудал в дороге, и последовал за эльфами.
Аранел вел команду почти целые сутки. И сам Эльдамир с удивлением замечал, что если в начале странствования по Мордору он еле переносил жару, то сейчас он вроде бы, попривык, или просто повзрослел физически. В любом случае, добрались все до назначенного Аранелом места беспрепятственно.
- Это – крепость Саурона. – Показал эльф-следопыт на почти дотла разрушенный замок.
- О нет! Только не в Барад-Дур! Куда угодно, только не в лапы к Саурону! – Прошептал Эльдамир, весь дрожа и мгновенно побелев, как снег.
- Саурона, похоже, в этой крепости нет, зато есть подземный ход, ведущий прямо под дворец князя Хупы! – Уверенно заявил Аранел, положив на тонкое плечо гондорца свою руку.
- А откуда ты знаешь? – Засыпали его эльфы вопросами.
- Знаю потому, что сам по нему ходил два раза. Тогда, пять тысяч лет назад, когда Саурон впервые появился в этой земле, надо было разведать, что он замышляет. Вождь Кириэл выслал меня и еще нескольких эльфов. Мы проникли в башню Саурона, вызнали его планы, к нашему счастью, Лайквенди не касающиеся, и тут-то мы и обнаружили этот ход. По нему мы и убежали. Тогда еще не было харадского города. А во второй раз – это было в начале этой эпохи. Мы просто ходили узнать, куда делся Саурон. Мордор тогда как-то странно опустел. Тогда мы вышли прямо во дворец князя харадримцев, через его винный погреб. Я хорошо запомнил ходы в этих катакомбах. Да, Саурона здесь точно нет….
- А там, наверное, орки? – Спросил Рэйек, нетерпеливо теребя рукоять меча.
- А кто их знает? Водятся, наверное. – Предположил Аранел. – Ну да, ладно. Нам не досуг считать орков. Сколько их там ни есть, все наши!
Эльфы и Эльдамир вступили в развалины древней твердыни Темного Властелина.
Юный князь Гондора сам удивлялся, откуда в нем берется смелость. Еще несколько месяцев назад он и слышать про Мордор боялся, а сейчас находится в этой стране, причем не где-нибудь, а в самом Барад-Дуре, дома у Саурона.
* * *
Джарет, находясь в своей запертой со всех сторон комнате, много о чем успела подумать. Она размышляла о тех событиях, которые произошли в ее жизни с тех пор, как она заблудилась в горах.
- Может, отец прав? Может, боги действительно всемогущи, а Эру – лишь один из них, только превосходящий их силой…. – Девушка пыталась связать воедино и нуменорскую и лоссарнахскую веру. - Отец же находил мне мужа – из уважаемой семьи, богатого, уважаемого! Так нет, мне был нужен заморский принц из Белой Крепости! Это по его вине я попала сюда! И вот, теперь я сижу в Мордоре…. Может быть, это действительно плата за измену вере, родине, семье…. Но, с другой стороны, если это случилось, значит, для кого-то это было надо! И если Керниэн Эдельлондский был прав, то мой плен в Мордоре был запланирован для моего же блага.
Джарет заплакала. Сейчас она терзалась между двух огней: языческого уклада своей семьи, уже веками в нем живущей, и свободного счастья, веры в нуменорского Единого, Который уже неоднократно помогал ей.
Однажды среди ночи Джарет проснулась. Что за страшный сон! Она опять уснула, но сон повторился. Джарет видела себя танцующей перед Бузуллой. Сначала свадебный танец с платком, потом – с подсвечниками, и, наконец – с саблей. Девушка видела себя в весьма неприличном одеянии – наполовину открытое харадское сари, без покрывала, ее полуобнаженная красота была выставлена всем напоказ! Раньше ей стыдно было даже подумать про такое, но она так танцевала даже не перед своим возлюбленным, как это в обычае у гондорских женщин, а перед врагами! О, как она могла допустить такое?!
- Нет, у Эру было множество способов вызволить меня из плена, совершенно не прибегая к тем путям соблазнов! И вот, Керниэн Эдельлондский оказался прав. Я тогда поторопилась с действием, и ошиблась. Расплата за ошибку – тот же плен, у тех же харадримцев, но только в другой стране…. Нет, сейчас я буду действовать иначе, нежели тогда. О, Эру! Если Ты действительно всемогущ, дай мне убедиться в Твоей силе! Вызволи меня из плена! Я согрешила, и каюсь….
Слезы покаяния за грех, совершенный в доме Бузуллы, текли по щекам юной девушки. Она полностью отдалась в волю Илуватара.
- Он хочет научить меня целомудрию и терпению…. – с этими мыслями Джарет действительно спокойно уснула.
Стоял конец июля. Хупа не заходил к Джарет, так как не хотел разжигать свою страсть до свадьбы, ибо он знал, что невеста – редкая красавица. Девушка спокойно сидела у окна и смотрела через решетку куда-то вдаль.
- А – а – а – а! Эльфы! – Крики обезумевших от страха харадримцев донеслись до ушей Джарет. Откуда-то снизу раздалось бряцание оружия – видимо, к Хупе во дворец кто-то проник. Но, кто, и с какой целью, Джарет не поняла.
- Демоны! – Орали харадримцы.
- Получите, как положено! – До ушей Джарет донесся звонкий и чистый звенящий голосок.
- Эльдамир? – Пронеслось в голове у девушки. – Нет, это не его голос. Но он такой звонкий, ясный, как ручей, как молния, пронзающая тьму! – Джарет вдруг почувствовала свет в конце своего жизненного тоннеля.
Похоже, эльф, а это именно был он, находился внизу не один. До ушей пленницы доносились крики и стоны харадримцев, смешивающиеся со звенящими серебристыми переливчатыми голосами. Во всем Средиземье только у эльфов мог быть такой высокий выразительный голос, и столь ясная речь.
Харадские крики стихли, видимо, эльфы перебили всех воинов Хупы, находившихся во дворце. Их легкие, почти неслышные шаги приближались. Дверь, за которой была заперта Джарет, сорвалась с петель, и в комнату, где находилась пленница со своей страшной служанкой, ворвался очень высокий и сильный эльф с рыжими волосами и массивными медными браслетами на руках с копьем в руке. За ним вбежали еще семеро эльфов, смуглых, почти черных, как харадримцы. Длинные волосы их развевались, наготове были сверкающие мечи и кинжалы. Их предводитель, совсем юный, зеленоглазый, с густыми черными волосами, заплетенными в две косы от висков, воинственно спускавшимися на грудь, кинулся к Джарет. Остальные схватили харадримку и связали ее на месте.
- Прочь от меня, харадский мерзавец! – Джарет приготовилась к сражению.
- Джарет, это я, Эльдамир!
- Эльдамир? Как! Как ты здесь оказался? В таком виде – Джарет в полном недоумении посмотрела на него. Понятно, что она не поверила тому, что увидела. Как можно было верить этому черному незнакомцу, когда она сама видела своего жениха лежащим в пыли на дороге. Он же погиб – так полагала девушка.
- Бежим, Джарет! По дороге все объясню. Армия Мордора пробуждается! – Голос юного харадримца, тем не менее, действительно очень напоминал щебечущий голосок ее возлюбленного, и так же выразительно смотрели его ясные льдисто-зеленые глаза.
Джарет, не долго думая, схватила кинжал, лежавший на столе, и быстро выбежала.
- Бежим, государь! – звонко окликнули гондорца Лайквенди, и все девятеро быстро побежали по подземному ходу в сторону Барад-Дура.
ГЛАВА 41. ПУТЬ ЧЕРЕЗ БАРАД-ДУР.
Оказавшись в подземном ходе, эльфы быстро запели дверь, ведущую под харадский город, приведя в действие секретные пружины. И тут от Аранела полилось сияние. Оно становилось все ярче, и можно было уже двигаться без факелов. Эльфы, особенно те, кто прожил на свете не одну тысячу лет, могли проявлять сверхъестественные способности, например, светиться в темноте, или разговаривать с животными, некоторые могли предвидеть будущее, или знать потаенные мысли существ, с которыми общались.
Джарет крепко держала за руку Эльдамира. Оба они понимали, сколько еще секретов скрывают эльфы. Вот этот, например, светится в темноте! Шли путники, не торопясь, но скоро.
- О, Эру! Я теперь твердо знаю, что Ты не кинешь меня. Ты внял молитвам моим. – Шептала Джарет. – Эльдамир, как ты смог добраться до этого жуткого места? Какую силу воли надо иметь, чтобы пробраться в Мордор! И почему ты такой же, как харадримец?
- Любовь моя к тебе, милая, провела меня через все! Теперь ты спасена, но радоваться еще рано. И путь наш домой лежит через Барад-Дур, логово Темного Властелина.
- Как? Ты был у Саурона? – Джарет в негодовании сжала руки. – Ты был у Саурона, и он дал тебе пройти?
- Джарет, послушай….
- Ты – харадримец! Мой Эльдамир мертв, а ты – один из рабов Саурона, если ведешь меня в Барад-Дур. Прочь от меня! Мне легче погибнуть, чем идти через это место! И вообще, ты просто притворился Эльдамиром. – Джарет замахнулась на него кинжалом.
- Саурона в Мордоре нет! Джарет, на моем лице – краска! – Юноша чуть не плача от волнения, бессильно опустился на колени. Его Джарет усомнилась в нем.
- Как я могу тебе верить? Прочь отсюда! Ты завел меня в этот подземный ход, и связался с этими темными эльфами, чтобы отомстить за смерть Бузуллы? Прочь руки! Мой Эльдамир мертв, я сама это видела! И за него я отомщу любому харадримцу! – Джарет всерьез кинулась на Эльдамира, готовясь убить его кинжалом. Тот встал, собрался с духом и спокойным властным жестом остановил бушующую девушку.
- Смотри, Джарет! – Эльдамир открыл бурдюк с водой, который носил на поясе, быстро налил воды себе в ладони, и умыл лицо. Травяная краска почти вся сошла, и перед девушкой предстало дорогое ей прекрасное лицо гондорца.
- Любимый, прости! Как я могла? – Джарет разрыдалась, и кинулась объятия Эльдамира.
- Все позади, милая, все прошло. Теперь надо прорываться. Нам – сутки, чтобы успеть. Бежим!
- Быстрее! Я больше ни минуты не могу задерживаться в Мордоре!
Путники: два человека и семь Лайквенди, быстро шли по подземелью. Аранел шел впереди, с мечом наголо. Постепенно, ни с того ни с чего, страх начал сковывать путников. Ибо они с каждым шагом приближались к самому страшному месту Средиземья, К Барад-Дуру. Таинственным и чистым светом засиял камень в ожерелье на шее Джарет, словно помогая ей собрать всю смелость и мужество, и указывая на грядущую победу.
- Орки! – Аранел дал команду к обороне. По коридору пронеслась большая стая летучих мышей. Вдали показалась свора мерзких тварей. Около тридцать орков, на редкость больших и уродливых. Эльфы быстро расправились с ними. Но, орки – далеко не все, что скрывали руины Барад-Дура. Время от времени, вдали вспыхивали жуткие голубоватые леденящие душу огоньки. Откуда-то снизу, из недр земли, доносился душераздирающий вой. И кругом смрадно, темно, сыро…. Свет Аранела заменял факел, но не все мог осветить на раз, ибо сверхъестественный мрак, подобный Внемировой Тьме, окружал путников и был сильным препятствием для светлой энергии эльфа.
Вдруг земля задрожала. Сзади послышался грохот. Всех путников нестерпимо обдало жаром. Аранел со всех ног бросился вперед. Зам ним устремились и остальные.
- Эмон-Амарт извергается! – С отчаянием и страхом взвизгнул Эхтэ, самый молодой и горячий из эльфов. Именно он с самого начала остерегался идти через этот подземный ход.
- Мы успеем! – Крикнул Ангренил. Его звонкий голос, словно молния, пронзил тьму Мордора.
Действительно, это извергалась Роковая Гора. И на то были причины. Дело в том, что кроме Саурона в Мордоре командовали, правда, от его имени, Назгулы, некогда нуменорцы, владельцы девяти колец Человечества. Сейчас все они были призраками, но весьма могущественными и сильными. Это были самые верные рабы Саурона. Пока Саурона в Мордоре не было, здесь распоряжались они, на правах наместников. Появлялись они всякий раз в разных обличиях, и почти внезапно. Леденящий ужас, исходящий от них, будоражил любое живое существо, будь то эльф, человек, или орк. Особо чувствительные эльфы просто не выносили даже криков Назгулов: они теряли сознание, и постепенно умирали, не приходя в себя. Много Лайквенди погибло в прежние века именно от Назгульего крика. Харадримцы, тем не менее, считали Назгулов своими покровителями, а те, в свою очередь, защищали их, ибо не вредили подвластным Саурону народам. Когда Назгул злился, его ярость могла отражаться и на природе: пересыхали ручьи, извергались вулканы, леса покидали животные и птицы, вода в озерах или колодцах становилась непригодной для питья…. Смертный не мог одолеть этих тварей. Бессмертный эльф, и то далеко не всякий, мог противостоять Назгулам, но и то, недолго. Ране, нанесенной Черными призраками, не было излечения. И именно Предводитель Черных Призраков Саурона ранил много веков назад Князя Барахира, и его яд носил в своих жилах Эльдамир.
Аранел знал о Назгулах, и готовился к худшему, хотя, надеялся на лучшее. Когда команда Эльдамира шла за Джарет, здесь было относительно тихо, даже орков не было, а сейчас, подземелья Барад-Дура, как ожили!
Дело в том, что Призраки-Кольценосцы узнали о произошедшем в замке вождя харадримцев, и поняли, что по их власти в Мордоре, а значит, и по власти Саурона, кто-то нанес удар. И среди этих кого-то были перворожденные. Взъярился Верховный Назгул, и столь велика была ярость его, что изверг Ородруин потоки огненной лавы, которая обрушилась на весь харадский город около горы. Назгулы, не причинявшие вреда харадримцам, тем самым уничтожили их город, стоящий у подножия Роковой горы уже не одну тысячу лет. Сами же эти черные твари слетелись на совет в Барад-Дур, ибо считали, что пока Саурона нет в Мордоре, его крепость принадлежала им. Вот этого-то не ожидали увидеть ни Эльдамир, ни Джарет, ни Лайквенди. Сами по себе, Назгулы слепы, ибо они призраки, но чутье их было весьма стильно, а перворожденных они чуяли издали, и к счастью, побаивались.
К закату солнца все девятеро вышли на территорию самого Барад-Дура. Мертвенным жутким духом сразу повеяло от стен. Что-то сильно сжимало сердца всех путников, леденило им души….
- Выход из Барад-Дура находился к юго-западу от входа с подземный ход. – Пояснил Аранел. Там есть лаз, через который мы сюда и пробрались. Путь идет через библиотеку Саурона.
- Но там же ничего, наверное, нет? Все орки растащили! – Спросил Оссириэл.
- Нет, милый мой, нет! – Сказал Аранел, всегда отличавшийся внимательностью. – Книги Черного Властелина все еще хранятся там. Вперед, как можно быстрее.
Тихо, как мыши, крались по переходам крепости Владыки Мрака эльфы, Эльдамир и Джарет, ведомые Аранелом.
- Да уж, страхов здесь порядочно! – Думала Джарет. Она шла, держась за руку Эльдамира. Ноги плохо слушались их – девушка и юноша были очень усталыми, и к тому же, какой-то страшный зловещий гул, шедший с верхних ярусов Барад-Дура, весьма удручающе действовал на людей. Эльфы легче переносили подобные явления, ибо были перворожденными, и свет жизни в их сердцах горел весьма ярко. Многие из них прожили несколько тысяч лет, а с годами эта сила добра в них крепла. Такими были Аранел, Оссириэл, Ниэрон, Ромэндил….
- Вот и библиотека Саурона! – Аранел вывел путников в очередной зал. Взорам предстал сумрачное полупустое помещение. При свете Аранела и еще некоторых эльфов, можно было рассмотреть убранство зала. Стены были исписаны рунами, на потолке красовался светящийся в темноте багровый глаз, отбрасывающий огненные блики на все помещение.
Джарет, как подкошенная, упала от страха на руки эльфов и Эльдамира. У него, в свою очередь, тоже сдавило дыхание, и закружилась голова, но он не лишился чувств, ибо заметно возмужал за прошедшее время. Гондорец уже проходил через библиотеку, но не заметил ранее нарисованного глаза, так как ему было просто не до того, чтобы рассматривать окружающие его помещения.
Рэйек, умевший извлекать пользу изо всего, с чем ему приходилось иметь дело, бегло смотрел надписи на стенах.
- Мы попробуем разобрать то, что написано здесь. – Пояснил окружающим эльф.
- Я помогу тебе! – Сказал Ангренил, знаток всех черных наречий, и бегло перевел глаза на другую стену, где надписей было побольше. – Согласно надписям на стенах, тайник Саурона надо искать в нише, зашифрованной тремя лунными рунами.
- Что это такое? – Спросил Эльдамир.
- Как вам объяснить, повелитель? Это руны, которые можно прочесть только при свете полной луны.
- Может быть, уйдем? - Джарет, уже пришедшая в себя, и старающаяся не смотреть на потолок, подала голос.
- Стойте! Я знаю древний способ открытия тайников, закрытых лунными рунами. – Сказал Ромэндил, все время молчавший до этого.
- Слушаем тебя внимательно. – Аранел подозвал Ромэндила к себе поближе.
- Лунный свет имеет определенную структуру, цвет, и форму, присущие только ему. – Начал эльф. – Мы, Лайквенди, умеем концентрировать свою внутреннюю энергию, заставляя ее проявляться в виде света, который выходит из наших тел. Мы, жившие веками на природе, вдали от основной цивилизации, не изобретали ничего нового, подобно Эльдарам, а глубже познавали то, что уже у нас было. Мы изучали окружающий нас мир, нашу внутреннюю энергию, учились ею управлять. Если сконцентрировать свою силу воли особым образом, то можно добиться того же излучения, что и у полной луны. Мне не раз приходилось вскрывать тайники подобного рода, используя свою светимость.
- Браво, Ромэндил! Недаром ты – ученик Финрода Фелагунда! – Зааплодировали смущенному эльфу остальные.
- Приступим к делу! – Ромэндил заставил себя засветиться светом, подобным излучению полной луны. К нему присоединились Аранел и Ниэрон.
Вдруг в одной из стен что-то заскрежетало, и на каменной стене проявились три огненные буквы. Аранел коснулся их, но не обжегся. К удивлению всех, в стене образовалась ниша, а внутри нее открылся проход вглубь крепости.
- Слушать мою команду! – Приказал Аранел. – Я и Ниэрон идем вглубь. Остальные ждите здесь. Ромэндил, держи свет! – И оба эльфа ушли.
Пока они ходили, Эльдамир попытался прочесть руны на стенах. Но, надписи были незнакомы юноше. Он не знал Мордорского наречия. Ангренил прояснил текст. На стенах содержались подробные описания того, что имеется в библиотеке Саурона, и как туда проникнуть. Среди этой аннотации было много такого, что заставило всерьез поверить в необходимость пути через Барад-Дур. Здесь содержалась также надпись о Кольце Всевластья, и о целях его создания и о многих таких вещах, о которых не знали ни эльфы, ни люди. Черное знание Тьмы, древние летописи Саурона хранились там.
- Вот почему мы пошли через это место! – Вдруг встрепенулась Джарет. – В библиотеке хранятся все хроники обо всех существах и событиях Средиземья, и обо всех делах, которые записывали писцы Саурона, правда, с его точки зрения….
- Ему это было надо, чтобы вызнавать слабые стороны государств, а нам может потребоваться, когда надо будет выискать слабые стороны Мордора! – Подытожил Эльдамир. Вот эльфы принесут то, что хранится в самих тайниках, и мы все внимательно изучим, когда придем в Гондор. Это же все данные Саурона, включая и его планы относительно Средиземья!
Вдруг всем стало не по себе. Откуда-то сверху донеслось чье-то невнятное бормотание, которое сменил душераздирающий вой. Эхтэ резко побледнел и прислонился к стене, чтобы не упасть. Остальные просто заткнули уши, но всех охватило состояние слабости и безразличия. Эльдамировы старые раны нестерпимо заныли, а сам он еле удержался, чтобы не потерять сознания. Яд Назгула в его крови ожил под действием крика сверху. Джарет пронзительно завизжала, сжав Эльдамира за руки, и это в какой-то мере привело его в чувство. Ромэндил сразу же поспешил к нему на помощь и, не снимая своей светимости, принял в свои объятия бледного как снег, гондорца. Но тот еще долгое время не мог пошевелиться, лежа на руках у эльфа. И пугался Ромэндил: как юный князь дальше перенесет путь?
Откуда было путникам знать, что именно в этот день в цитадели Саурона проводили совет Назгулы. Они решили тщательно прочистить все рубежи Мордора, все местные харадские города, все речушки и горные отроги в поисках посягателей на власть Саурона. Надо было найти этих смельчаков! Но, Назгулы совершенно не догадывались, что их враги здесь, рядом, в этих же развалинах Барад-Дура!
Часа через два постепенно Эльдамиру стало лучше. Слабость и апатия, охватившие эльфов Лайквенди, исчезли. А еще через полчаса подоспели Аранел с Ниэроном. Эльфы несли огромные стопки книг, бумаг, пергаментов, аккуратно связанные бечевками….
- Это весь тайник Саурона! Теперь он лишен своих магических трактатов. А вам это может пригодиться. – Аранел показал глазами в сторону уже готового к дороге Эльдамира и Джарет. – Я снимаю светимость, и мы, поделив эту ношу поровну между всеми, перекусим и пойдем немедля к выходу. До него еще идти и идти.
Путники поели, и, разделив книги на всех поровну, двинулись по направлению к лазу, через который они сюда и проникли. Прошло часа три, и все наконец-то вздохнули полной грудью воздух свободы. Да, это был Мордор, причем, самое страшное из его мест, но каким же живительным показался утомленным эльфам и людям этот воздух после затхлой атмосферы Барад-Дура.
Стояла ночь. Отряд, ведомый Аранелом, огляделся. Над руинами Барад-Дура блестели огоньки какого-то ядовитого желто-зеленого пламени. Почва под ногами героев слегка дрожала.
- Наберитесь терпения! Нам предстоит забыть об отдыхе еще часа на два. В Цитадели Саурона Назгулы! Бегом в горы! – Скомандовал Аранел.
Крепость Барад-Дур находилась в одном из ответвлений Изгарных Гор, северной границы Мордора. Этот хребет на сотни лиг1 тянулся на восток. Изгарные Горы были весьма изрыты всякими речушками, ручейками и пещерками, и надежно могли на первых порах скрыть путников от чутья Назгулов.
Переночевали странники Мордора в небольшой пещерке чуть севернее Барад-Дура. Здесь же они обдумали весь свой дальнейший план действий. В горном ручье, текущем тут же, отважные герой смыли, наконец, противную коричневую краску с лиц, и Джарет увидела в настоящем обличии своего любимого Эльдамира и прекрасных эльфов.
- О, как же он возмужал, повзрослел! – Думала девушка о своем женихе.
Да, он остался тем же нежным добрым юношей, которым его знала Джарет, но поход весьма изменил его, и прежде всего, морально, придал ему сил, стойкости, мужества, научил многим жизненно важным вещам…. Девушка восхищалась своим возлюбленным. И здесь, в этой пещерке, Эльдамир поведал невесте обо всем, что приключилось с ним за прошедшее время, с того момента, когда они разлучились по вине харадримцев.
- Ты герой мой! – Шептала довольная и счастливая девушка. Она не могла скрыть чувств.
Выступить в путь решили на следующее утро. Все-таки, в горах и предгорьях не так палило солнце, как в самой пустыне. К концу августа, по расчету Аранела, путники должны были достигнуть восточной окраины Мордора, где и ждали остальные Лайквенди. Питаться во время пути они решили дичью и съедобными растениями, в знании которых дикие эльфы не знали равных.
Здесь Аранелу, самому наблюдательному эльфу, наконец, удалось внимательно рассмотреть ожерелье, украшавшее Джарет.
– Откуда! Как! Наугламир! – Воскликнул эльфийский следопыт. Эльфы удивленно рассматривали ожерелье, принадлежавшее в древние времена легендарному королю Финроду Фелагунду
- Я подарил его своей невесте – объяснил Эльдамир. – А так, я нашел его в сокровищнице Минас-Тирита, моего города, и носил его, как украшение, совершенно не ведая, что это за сокровище. Наугламир! Воспетый в сотнях эльфийских песен талисман! – Гондорец сам с трудом верил, что это именно ожерелье Финрода.
На самом же деле стоит здесь поведать, как Наугламир попал в Гондорские сокровищницы. Финрод Фелагунд, нося это ожерелье, вложил в него много таинственных свойств. Сделано оно было гномами в подарок этому королю за его добрые дела и великую мудрость. Потом ожерелье, после гибели Фелагунда, попало в Дориат, на родину Лютиэнь, и там лежало в сокровищнице ее отца, короля Синдаров. Дочь Лютиэни, Эльвинг Белая, известная многими подвигами, когда Дориат пал, унесла Наугламир в Серебристые Гавани, где было безопасное единственное тогда место в Белерианде. Выйдя замуж за Эарендила, внука короля Нолдоров, она подарила мужу это ожерелье, как приданое. Эарендил покинул Средиземье, и унес его с собой. Двум своим сыновьям, Элронду и Элросу, он сделал дары, когда они принимали власть: Старший, Элрос, получил Наугламир, а младший, Элронд - венец Гондолина, родины Эарендила, который он вынес, когда покидал родину. Элрос стал первым королем Нуменора, и Наугламир передавал по наследству. И тут-то выявилось одно из его свойств: если праведный, чистый человек его наденет, ожерелье будет невесомым на его шее. А если его наденет нечестивый, Наугламир будет отягощать его, станет его бременем. Короли Нуменора портились, их чистота все более и более растлевалась, и Наугламир лишь обременял их. Короли из рода Элроса имели две линии – к одной из них, чисто по случайности, но, скорее всего, по воле Эру, и попало Ожерелье Финрода. Из этого рода вышел Элендил, и увез Наугламир с собой, когда Нуменор утонул. Два сына его, Исилдур и Анарион, приняв власть, унаследовали реликвии предков: Исилдуру досталось кольцо Барахира, отца Берена, основателя этой династии, а Анарион взял Наугламир. Когда королей в Гондоре не стало, наместники не придавали значения этому сокровищу, и позабыли его историю, хотя, она была записана в местных хрониках. Наугламир лежал веками в сокровищнице Гондора, пока его не нашел там Эльдамир. Тогда ему было лет десять-одиннадцать. Удивительно то, что он не почуял его веса. Украшение понравилось мальчику, и он стал его носить, а потом подарил его Джарет. Тогда Эльдамир и не догадывался, что это за вещь, и какими свойствами она обладает. А сила, заложенная в Наугламир Финродом Фелагундом, была велика! Быть может, потому и помогло ожерелье Финрода Джарет, когда подняла она прошлой осенью своего возлюбленного, можно сказать, с того света….
И, как планировали свой путь Лайквенди, Эльдамир и Джарет, так все и произошло. К концу лета эльфы, Эльдамирм и Джарет благополучно добрались до стана Лайквенди. Те же, увидев гондорца живым и невредимым, сразу воодушевились идти за ним куда угодно.
@темы: Мелуинская красавица
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Название: Мелуинская красавица
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 14.
читать дальшеГЛАВА 37. ГЛОРРИНГИЛ.
Эльдамир проснулся. Солнце было высоко, и начинало палить. Эльф, лежащий рядом, похоже, в сознание так и не приходил.
- Ты будешь жить, милый эльф, будешь! – Пообещал про себя гондорец, глядя на несчастное существо и еле сдерживая слезы – не то от безысходности, не то от жалости к эльфу. У Эльдамира возникло желание отнести его к Черным Горам. Около них есть деревца, и не так палит. Да и к тому же, это создание поразительно легкое.
Через четверть часа юноша с эльфом на руках был уже около Черного хребта. Эльдамир положил его под тенистым саксаулом, закрыл его голову обрывком своей белой мантии и влил в рот несчастному существу несколько глотков воды из бурдюка.
- Где? Что? – Эльф открыл глаза. – О, нет, только не человек! – Тельце напуганного существа дрожало.
- Не бойся, прелестное создание, я не обижу тебя. Ты в безопасности.
- Эльдамир посмотрел эльфу прямо в глаза. Тот почуял, что этот человек не причинит ему зла, и успокоился.
- Где ты живешь? Я отнесу тебя к твоему народу. – Предложил Эльдамир.
- Я из рода Лайквенди. Оставь меня здесь, благородный человек. Я уйду, куда уходят все наши, расставшись с жизнью. Я…. Я….
- Нет! – Эльдамир сжал руки эльфа, потер ему виски водой. Тот слабо вздрогнув, снова пришел в себя.
- Я живу у Эфель-Дуата, Темных Гор. – Тихо проговорил эльф. Там есть небольшой лес. В нем издавна живет наше племя.
- Я попробую его отыскать. Но, как твое имя? – Спросил Эльдамир, сам при этом представившись.
- Глоррингил, сын Глорристила, последний из рода Лайквендо-Наргил-и-Белерианд. Не надо, брось меня, не утруждай себя. Мы все равно все скоро вымрем – в Арде больше нет места Лайквенди!
- Ты будешь жить, обещаю тебе! Ты сможешь сесть?
Глоррингил сделал попытку встать, но тут же со стоном упал на руки Эльдамира. – Я не могу, нет, оставь меня, пожалуйста, здесь. – Эльф был весь мертвенно-бледный.
- Надень мое платье. Так тебе будет надежнее. – И осторожно поддерживая эльфа, гондорец одел на него свое темно-изумрудное шелковое платье. – Вот так, уже готово! Показывай дорогу! – Эльдамир поправил на поясе оружие и поднял эльфа. Прочее свое снаряжение он бросил еще у камня в пустыне, где отстоял пострадавшего от харадримцев, оставив себе лишь меч.
Лорд Эльдамир с эльфом на руках прошагал по предгорной саванне часа полтора, время от времени останавливаясь и отдыхая. Во время этих недолгих привалов он то и дело смачивал лоб эльфа водой из бурдюка и давал ему пить. Но, вода, уже изрядно потраченная на обработку ран эльфа, быстро закончилась. Наконец, вдали, почти на самом горизонте, показалась ярко-зеленая полоска леса.
- Вон там, вдали – мой лес. – Глоррингил показал рукой на оазис. И Эльдамир, обнадеженный этим известием, словно забыл про усталость и зной, и зашагал еще уверенней.
Перед юным князем Гондора раскинулся пышный зеленый оазис, но не тот, из которого он вчера утром вышел с Барионом. Тот лес располагался намного западнее этого. Гондорец вошел в оазис. Его тотчас же окружили воинственные эльфы с луками и копьями, сбежавшиеся со всех сторон. Еще мгновение, и они бы сразили юного князя своим оружием. Однако, вид израненного Глоррингила заставил эльфов действовать не так свирепо. Эльдамир, из-за его прекрасной внешности, приняли за эльфа, и не расстреляли на месте. Эти создания мгновенно убивали любого человека, заходящего в их лес. И на это были причины, о которых Эльдамир узнал еще нескоро.
Юный князь Гондора осторожно положил Глоррингила на мягкую прохладную траву. Сбежавшиеся эльфы сразу же захлопотали около него. Особенно сильно суетилась проворная худенькая эльфийка с темно-русыми локонами и полуобнаженной фигуркой – то и дело она радостно чирикала что-то, тут же плакала и целовала личико спасенного эльфа. Видимо, он был ей особенно дорог.
- Где его дом? – Спросил Эльдамир у девушки. – Я отнесу его домой.
- Вон там, в скале! Идемте, я провожу вас. – Проворная эльфийка сразу остепенилась, и, положив руку на эфес кинжала, указала рукой на скалы. – Я так боюсь! Что с ним было? Я – Нэтавис, его спутница жизни. И постараюсь любой ценой отблагодарить вас, о, незнакомый эльф! Как уж это его, столь осторожного и умелого следопыта, угораздило попасться в лапы к людям. От этих тварей же невозможно уйти живыми!
- Да, он попал к людям. – Объяснил Эльдамир. – Мне удалось их разогнать и доставить Глоррингила сюда.
- Вы – Лайквенди?
- Как вам сказать? В моем роду были Эльдары, были Синдары, Лайквенди не было…
- Вы – высший эльф? – От неожиданности Нэтавис чуть дар речи не потеряла, ибо Лайквенди этого леса считали себя единственным оставшимся в живых племенем эльфов Средиземья.
- Я – человек, но с эльфийской кровью в жилах.
- Человек? – Нэтавис мгновенно выхватила кинжал и направила острие на Эльдамира. Но, сразу опешила: Глоррингил был на руках Эльдамира. И тот, кто спас ее возлюбленного, не мог причинять эльфам зла.
- Я не такой человек, как те, кто причиняет вам вред. Я – нуменорец из рода Мардила, ведущего свой род от Эарендила Благословенного и Эльвинг, дочери Берена и Лютиэнь. Вот, мы и пришли.
- Как! – Вот это уже совсем не укладывалось в голове эльфийки. Берен и Лютиэнь были великими деятелями Первой Эпохи. Они впервые связали родственными узами и прочным союзом эльфов и людей, положив начало роду полуэльфов, от которых потом пошли нуменорцы. Берен и Лютиэнь весьма чтились Лайквенди.
- Госпожа Нионэль! Господин Ниэрон! – Весьма деловым жестом Нэтавис постучала в дверь. Откройте скорее!!!
- Кто там? Глоррингил? – Отозвался звенящий, но несколько дрожащий женский голос.
- Это Нэтавис Ломелиндэль!
Дверь открылась, и на порог вышла несколько полноватая, но весьма энергичная эльфийка с яркими изумрудными глазами в полосатом платье. Она была немолода и юна одновременно. В глазах ее таился древний, как само время, свет.
- Глоррингил! Милый мой! Что с тобой? А это кто такой?
- Бабушка, это – Эльдамир, сын Эктелиона, человек из рода Берена и Лютиэнь. Он спас мне жизнь.
Теперь настала очередь удивляться Нионэли:
- О, благородный человек! Единый так благ! Светлые Валары направили твои ноги к нам в дом! Какой чести удостоились мы, чтобы принимать у себя под крышей потомка Берена и Лютиэнь! Я лично их знала, когда Средиземье еще было юным! – Со слезами на глазах причитала Нионэль. Ниэрон, иди скорей сюда!
Эльдамир внес Глоррингила в жилище и уложил на травянистое ложе. Там уже его ждал высокий мускулистый эльф с заплетенными во множество кос рыжими волосами и массивными медными браслетами на запястьях. Дедушка Глоррингила, Ниэрон, один из лучших охотников и следопытов Лайквенди, помог Эльдамиру удобно устроить внука в постели и убежал на кухню - вскипятить воды и заварить целебных трав. Нэтавис осталась рядом с супругом.
Минут через десять вбежала Нионэль с какими-то снадобьями в чашках. Она торопливо развязала повязки и промыла раны внука наваром приготовленной травы и перевязала по-своему их чистым полотном. В хлопотах ей помогала Нэтавис, ни на минуту не присевшая отдохнуть. Деловито и проворно она помогала Нионэли промывать и перевязывать раны, потом, бережно поддерживая голову Глоррингила, напоила его еще каким-то отваром травы.
Закончив перевязку, Нионэль вышла из комнаты внука, оставив его отдыхать. Нэтавис осталась сидеть с ним. Нионэль позвала юного князя Гондора за собой, и ему пришлось коротко рассказать о том, что произошло с Глоррингилом, и кто он сам, этот неведомый благодетель из рода человеческого, ибо охотник Ниэрон попросил его поведать обо всем случившемся.
- Госпожа Нионэль и господин Ниэрон, – обратился юноша к хозяевам, закончив свое повествование. – Извините, мне надо срочно покинуть ваш лес. Я тороплюсь!
- Постойте, о, великий благодетель! Мы отблагодарим вас от имени всего нашего племени. – Сказал Ниэрон, восторженными глазами смотря на юношу.
- Я…. Мне, конечно, очень приятно быть с эльфами, но мне нужно срочно идти. Я держу свой путь в Мордор.
- Это куда? – Нионэль выставила на юношу удивленные глаза.
- В Мордор, на ту сторону Черных Гор, Эфель-Дуата.
- Я спрошу у старейшин, что они знают об этой стране. Они смогу помочь тебе, о, Эльдамир. Обожди здесь некоторое время. – Молвил Ниэрон. – Я сейчас же схожу к нашему вождю Кириэлу, и передам ему твою просьбу. Он очень мудр, и будет рад наградить тебя.
Пока он ходил, Эльдамир смог немного побеседовать с Нионэлью, просто благоговеющей перед ним. Бабушка Глоррингила поведала ему историю своей семьи. Издревле род их славился тонкой наблюдательностью, и неоднократно умение следопытов этого семейства спасало жизни всему племени. Хотя, когда люди особенно яростно стали охотиться на эльфов, без жертв не обошлось. Харадримцы тоже были неглупы, и видимо, догадывались, что Лайквенди наблюдают за ними, чтобы во время сокрыться. Многие разведчики Лайквенди не вернулись домой, и такая судьба постигла родителей Глоррингила – загнали их харадримцы в горы, словно знали, что они там. Выхода оттуда не было, и враги поймали и убили их на своем жертвенном алтаре. Это было лет четыреста назад – тогда Глоррингил был совсем юным. Памятуя о подвигах своих родителей, юный эльф тоже вступил в ряды разведчиков. Осторожный и умелый, хоть и не отличавшийся особой силой и выносливостью, юный эльф делал большие успехи в карьере следопыта. Вождь и старейшины племени гордились им, уважали и ценили его, несмотря на то, что бабушке и дедушке Глоррингила не нравилось его занятие. Они боялись, что и внука их, единственно отпрыска этого рода, тоже могла ждать участь его доблестных родителей. Но, тем не менее, за четыреста лет Глоррингил не допустил ни одного промаха, ни одного неосторожного шага, и Нионэль с Ниэроном понемногу успокаивались. Но, не полагали они, что измученный зноем и жаждой внук их окажется жертвой харадримцев, которые выследили талантливого следопыта на возвращении домой и поймали его, когда тот уже почти добрался до дома. Зной пустыни тогда играл на руку врагам, Глоррингил с большим трудом сдерживал себя, чтобы не потерять сознания, и тут-то харадримцы его и взяли. Так, Эльдамир и вывел общую картину того, как же жила эта семья, и на основе рассказов Нионэли и самого Глоррингила, что проведал он своему спасителю по дороге до оазиса, теперь ясно представлял, в какой опасности жили Лайквенди. Как нелегко было им, и радовался он, что спас жизнь талантливому следопыту из этого народа, тому, чьи сведения не раз спасали эльфов от их врагов.
К тому же, немало времени юноша провел, размышляя над тем, что произошло в его жизни за прошедшие дни. Столько событий, и все они такие разные…. После встречи с Глоррингилом Эльдамир вдруг понял, что все его дела неразрывно вплетается в одну нить истории, попытаться изменить которую вопреки воле Эру, просто невозможно. Эльдамир теперь ясно и понятно почувствовал себя незаменимой частью мироздания. Теперь он был твердо уверен, что все, что ни происходит в его жизни, происходит не случайно, и так задумано Эру для его же, Эльдамирова блага. Быть может, неспроста попал он сюда, к эльфам, спасая жизнь одного из них в преддверии поисков невесты? И ведь Лайквенди встретились ему именно тогда, когда никого из сопровождающих его воинов Гондора рядом не было, а лишь только Эру Единый и Его план. А ведь, возможно, без этих древних и мудрых эльфов будет невозможно выручить Джарет? Посему их пути и свелись здесь, в этом небольшом леске на границе с Мордором…. Поистине, все так ровно и четко вписывается в одну гармоничную линию. Здесь, среди забытых всеми эльфов Лайквенди, юноша вдруг ощутил какое-то чувство, доселе ему не известное. И это чувство, которое настроило Эльдамира на дальнейшее восприятие этого пути, было сродни новому рождению, как будто все начинается сначала, с чистого листа…. Он почувствовал себя взрослым, реально воспринимающим то, что Эру дает всем живущим в Арде и ответственным за то, что он делает. Юноша действительно ощутил себя нужным и незаменимым в мире, ибо, если он появился на свет, для него Илуватар уже приготовил место в истории мироздания. И возможно, с этими эльфами как-то свяжется дальнейшая его судьба, да и судьба всего Гондора, коли он – его князь и наследник.
ГЛАВА 38. У ЛАЙКВЕНДИ.
Через два часа Эльдамир предстал перед вождем Кириэлом и собранием всех членов его совета. Замок вождя, точнее, ряд покоев, залов и переходов, где он жил с ближайшими слугами и советниками, был встроен прямо в одну из скал Черных Гор, искусно спрятан, и если бы не секретные механизмы и пружины, приводящие в действие каменные двери, всю постройку невозможно было отличить от скалы. Ниэрон привел Эльдамира в зал, где ждал его вождь. Зал совета был убран в каком-то древнем, несколько суровом, но по-эльфийски красивом стиле. Окон не было, но ниши в стенах, закрытые легкими дощатыми дверками, были странно и красиво исписаны рунами. По видимости, в нишах хранились архивы эльфов. Каменные стены и потолок были гладко отполированы, в них были аккуратно встроены светильники и лампады причудливых форм, огонь которых отбрасывал золотисто-багряные блики на все помещение. Трон вождя, высокое массивное кресло, покрытое пышной пятнистой шкурой какого-то зверя, стоял у стены, противоположной входу в зал. Перед троном вождя стоял жертвенник Эру.
Вождь, красивый белокурый эльф, стройный и довольно мускулистый, сидел на троне, внимательно смотря на Эльдамира. Взгляд его, хоть и был юн, хранил в себе бесконечные века его жизни. Древний, как само время, эльф вызвал у Эльдамира благоговение, но и какую-то свободную добрую смелость. Ибо за строгим пристальным взглядом вождя Кириэла не утаивалось истинное благородство души и справедливое мудрое сердце.
- Скажите мне, кто вы есть! Мне уже сообщили, что вы спасли жизнь одного из наших эльфов, и в вашем роду были Эльдары. – Вождь спокойно, но с твердым доброжелательством смотрел на юношу.
- Мое имя – князь Эльдамир, сын Эктелиона, сына Тургона, наместника и Великого Князя Гондорского из рода Мардила, ведущего свое происхождение от преславного Элроса, сына Эарендила, потомка Берена и Лютиэнь. – Скромно, но с достоинством представился юноша. Его ясные зеленые глаза сияли, а весь облик был уже не как у наивного ребенка, коим он был совсем недавно, а уже взрослого, полного достоинства воина, знающего цену жизни и вес словам и делам. Видимо, история с Глоррингилом его действительно многому научила.
Вождь посмотрел на юного лорда Эльдамира, внезапно слезы радости брызнули из его глаз. Он вдруг сошел со своего места, взял недоумевающего юношу за руку, и подвел его к алтарю Эру, находившемуся около трона вождя.
- Настал великий день! Радуйтесь, Лайквенди! Исполнился срок бед и напастей народа вашего! Вот он, перед вами, ваш благодетель из рода Берена и Лютиэнь! Знайте, что сегодня исполнилось пророчество, реченное для нашего народа самой Лютиэнью в день ее кончины!
Эльдамир в полном недоумении посмотрел на вождя Кириэла. Тот велел летописцу принести пророчество, записанное еще в Первой Эпохе со слов Лютиэнь.
- Явится семя рода моего в дни отдаленные и спасет племя Детей Лесов, и не будут больше прятаться и скрываться, ибо настанет время, когда возродится угашенное и вспомнится забытое. Выведет вас забытое племя, человек сей туда, где не будете иметь скорби, и где откроются вам сокровища доселе неведомые. Ибо те дни – последние для перворожденных в Арде. Горе тому, кто не последует за ним, ибо то, что имелось, отнимется, а то чего не имелось, обретется. Жизненный путь его неразрывно связан с эльфами, и за свободу Лайквенди отдана будет великая цена! И миссия его увенчается коронами эльфов и людей, ибо по исполнении ее поистине великим будет он, и многие беды отвратит от мира. Вот слова Лютиэнь. – Летописец убрал свиток.
Эльфы с восторгом смотрели на Эльдамира.
- Тысячелетия прошли, как пал Белерианд. Немногие из нас помнят те страшные дни. Лайквенди, жившие там, бежали. Много тягот вынесли мы на своем пути, пока не пришли сюда, а эти горы. Почти шесть с половиной тысячелетий прошло с тех страшных дней, но ни одно событие Белерианда не ускользнуло от зорких глаз Лайквенди, пока не ушли мы, спасаясь о гибели. С момента поселения нас здесь, в этом лесу не вступала нога человека. – Говорил Кириэл. Ибо люди, поселившиеся в этих землях, да и вообще, приносили с собой лишь войны. С приходом южных людей наша численность резко сократилась. Южные люди, живущие поблизости, весьма свирепы, и мы спрятались от них, вырубив наши жилища в скалах. Так они стали незаметны для глаз людей. И часто отправляем мы разведчиков, чтобы знать, не подкрадываются ли люди. И много таковых эльфов становилось жертвами их оружия, и люди сильно досажают нам. И Глоррингил, отважный следопыт, был одним из разведчиков, которого сумели поймать наши враги. Но было пророчество, и вы слышали его, что ступит однажды нога человека в эльфийский лес, и этот человек спасет Лайквенди и выведет их в безопасные земли, подарив им счастье. Ты – тот человек, о, Эльдамир, сын Эктелиона! Кроме тебя ни один смертный за все тысячелетия нашей жизни здесь, не вступал в пределы этого леса, не говоря о моем дворце. – Вождь Кириэл склонил колени. Это же сделали и другие эльфы из его совета.
- Но мне всего восемнадцать! Как я могу стать вождем эльфов? – Собрав силу воли, проговорил Эльдамир. – Разве у вас нет короля?
- Я не король. – Ответил Кириэл. Я всего лишь старейшина. Королей у нас в племени не было со дня смерти Денэтора, сына Ленвэ, нашего владыки, который пал в Белерианде, когда люди еще не пробудились.
- Я прошу у вас только одного! – Со слезами на глазах обратился Эльдамир к вождю. – Покажите мне, о, Лайквенди, проход в Мордор, на ту сторону Эфель-Дуата!
- Нам известен этот проход. Мы часто ходим в эту страну. – Сказал вождь, поднимаясь. – Я прошу остаться на совет Аранела, Оссириэла, Ромэндила, Рэйека и Ниэрона. Нам надо посоветоваться с сыном Эктелиона. Остальные могут быть свободны.
Но эльфы, придворные Кириэла, видимо они так сильно ждали часа своего освобождения, домой не расходились. Вождь и его ближайшие советники остались для разговора с Эльдамиром. Он объяснил эльфам, что идет в Мордор ради спасения девушки, и ему только нужен кто-то, кто бы указал ему путь в Страну Тьмы. При этом из Мордора надо было как-то выйти обратно, чтобы сбить погоню, если таковая будет.
Кириэл, внимательно выслушав рассказ Эльдамира о его проблеме, заметил, что он выглядит довольно устало, провел гондорца в свои покои и предоставил его заботливому уходу прекрасной врачевательницы Литы, которая жила здесь вместе со своим дальним родичем Рэйеком. Лита была знакома со многими целебными свойствами трав и камней, знала, при каких звездах и под каким положением луны наибольшую силу имеют ее снадобья…. Мудрейшей из Лайквенди в своем деле слыла она, и ей поручил Кириэл ухаживать за Эльдамиром, пока тот не отдохнет. Сам же вождь стал совещаться со своими приближенными.
* * *
Пока Кириэл решал на совете судьбу своего племени, стоит сказать немного о Лайквенди, и новая страница эльфийского бытия откроется пере нами.
Когда Валары в Предначальную Эпоху позвали эльфов за море, на Валинор, часть последовали за ними – племена Ваниаров, Нолдоров и Тэлери. Они стали носить общее имя Эльдары – Народ Звезд. Ибо, глаза их были ясны, как звезды, светившие им при пробуждении в начале времен. Часть эльфов отказалась от путешествия и получила название “Авари”, Нежелающие.
Часть Тэлери, вышедшая на Валинор, отказалась следовать за море, и повернула обратно. То были Нандоры, Эльфы Долин, и Лайквенди, Зеленые Эльфы. Эти племена когда-то в обилии расселились по Белым Горам и землям Гондора и Бельфаласа, которые тогда еще не имели названия. Они, так как отказались от Валинора, были причислены Эльдарскими хронистами к Авари.
Ваниары и Нолдоры уплыли. Покинула Средиземье и некоторая часть Тэлери – большая их часть так и не увидела Благословенного края. Эта часть Тэлери – их стали называть Синдарами – осела в центральном Белерианде. Их королевство, Дориат, было весьма сильно и могуче. Слава о нем летела по всем землям Средиземья.
Прослышали про величие Дориата Нандоры и Лайквенди, некогда покинувшие отряды Тэлери. В Белых Горах жилось тогда весьма неспокойно – множество орков и прочих чудищ, порожденных Морготом, не давало эльфам-Авари жить спокойно. Собрались они тогда и двинулись на запад, в Белерианд, в надежде, что их родичи, Синдары, не откажут им в защите. Авари хоть сильно уступали в силе и искусстве эльфам Белерианда, но они были не менее прекрасны и мудры, так как являлись перворожденными.
Синдары приняли родичей, но Нандоры и Лайквенди добрались до Белерианда в весьма малом количестве, ибо много их погибло во время пути. Очень много их погибло в битве за Белерианд, где Лайквенди и Нандоры сражались с Морготом и его войсками. Там погиб их король Денэтор, сын Ленвэ. После гибели короля Нандоры и Лайквенди разделились. Первые пошли жить в Дориат, под скипетр местного короля, а вторые, храня верность своему погибшему государю, и предпочитая хранить независимость, осели в Оссирианде, в Краю Семи Рек. Эта земля была никем не занята, и располагалась восточнее Дориата. Тогда-то и назвали себя эти эльфы Лайквенди, ибо любили они зелень лесов, одевались, преимущественно, в зеленое разных оттенков, и глаза большинства их были зелены. Лайквенди прекрасно освоились в Оссирианде, но были весьма скрытны и осторожны. И редко вступали в общение с соседними властителями эльфов. Врагов у них было много, а укрепленных поселений они не строили – не умели. Постепенно, видя, что мир затемняется, и множество эльфов гибнет в войнах из-за всякого рода связей своих государей, Лайквенди совсем обособились, и стали жить лишь узким кругом своего племени, никого к себе не пуская.
Прошли времена. Часть Нолдоров, некогда уплывших за море, вернулась обратно в Средиземье, видимо, у них на то были причины. И не с миром вернулись они. Война против Моргота вела их, и в страстях своих много зла причинили Нолдоры жителям Белерианда. Лайквенди были в курсе этого, ибо и разведчики и летописцы втайне ходили по Белерианду. Решили Лайквенди не знаться с Нолдорами, ибо видели постоянные распри между ними и их властителями, да и намерения их относительно Авари и Синдаров были очевидцы: хотели надменные дети Запада зваться хозяевами, и жаждали повелевать покорными рабами. Лишь одного Нолдора позвали они к себе, и потом чтили его, как Валара. То был славный Финрод Фелагунд, Золотокудрый Владыка Пещер, чьи крепости находились в пещерах под могучей рекой Нарог. Зелены были его глаза, а характер был чужд надмению прочих Нолдоров. Доброе сердце и кроткий нрав Финрода полюбился эльфам Оссирианда. Видели они благость и любовь короля Фелагунда, и великая мудрость его была во многом защитой и помощью Лайквенди в их нелегкой жизни. Своим владыкой провозгласили его зеленые Эльфы – впервые после смерти Денэтора, сына Ленвэ, владыки, который привел их в Белерианд. Финрод многим ремеслам и знаниям научил полудиких Лайквенди, а те навсегда сохранили память о добром короле Фелагунде и его учении. Много тайн природы и мудрых познаний мира раскрыл он Зеленым Эльфам, ибо видел, что его мудрость Нолдорами не ценится, а Лайквенди она пригодится. Горько скорбели они, когда Финрод погиб. И вдова Финрода, юная королева Амариэ, жила в лесах Оссирианда, и Лайквенди дарили ее дружбой. После гибели Финрода, Лайквенди сильно обособились, тем более, что королева Амариэ со своим юным сыном Дирхавэлом, рожденным в день смерти отца, куда-то ушла. С нею ушли многие из народа Лайквенди, считая своим долгом служить и дальше роду своего любимого владыки. Многие же эльфы остались, ибо любили прекрасные девственные леса Оссирианда, и Кириэла того, кто слушал мудрые речи Финрода Фелагунда, и был его учеником, тогда провозгласили они своим вождем. Не стал Кириэл величать себя королем, ибо сильно скорбел по Финроду, да и Зеленые Эльфы не видели более никого столь чистого, как их погибший король Финрод. Велико было благородство его, и ни один король древности не мог сравняться с Финродом. Подобных Фелагунду, Зеленое племя Оссирианда более не встречало из правителей, и посему никого не признавали с тех пор своим королем….
Знали Лайквенди прославленных деятелей Первой Эпохи, Берена и Лютиэнь, что тоже жили в Оссирианде. Берен был из рода Беора, человека, чье племя училось у Финрода Фелагунда, а Лютиэнь была принцессой Дориата. Матерью ее была Майя Мэлиан, одна из народа светлых Майаров. Через Лютиэнь в мир пришла часть того божественного духа, которым были наделены Айнуры. Вместе с Береном она совершила ряд великих дел, о которых сия повесть умалчивает. Видели Берен и Лютиэнь испорченные злобой Моргота сердца, как эльфов, так и людей, и Лайквенди были их друзьями, ибо Берен и Лютиэнь жили рядом с ними и часто гащивали у вождя Кириэла. И тот дорожил их дружбой. Дружбу с дочерью Майи он считал большой честью. Многому научила Лютиэнь этих эльфов, потому что знала, что это одни из немногих живущих на Земле, кто не испорчен злом.
В скором времени грянули страшные войны. Валары вступили в борьбу с Морготом, тогда еще в зримом облике, обитавшем в Арде. Мощь этой схватки была так велика, что большая часть Белерианда сокрылась под водой, и море поглотило ее. Не стало Дориата и других эльфийских королевств. Часть людей и эльфов спаслась. Многие Лайквенди разбежались, кто куда. Среди них тоже были жертвы. Увидели Зеленые Эльфы, которым удалось спастись после войны, что нет больше их прежних земель, и решили они вернуться обратно на восток, откуда когда-то пришли сюда. Кириэл собрал вокруг себя выживших эльфов Оссирианда и увел их.
Не все захотели пойти за Кириэлом. Смятение из-за войны и потопа было велико, и многие Лайквенди просто разбежались по разным землям Средиземья. Много их ушло на север, в Лихолесье, часть осела в Раздоле и прилегающих к нему лесах, часть нашла себе место в Белых Горах и Бельфаласе. Те же, кто из Лайквенди пошел за Кириэлом, добрались до неизвестных гор, впоследствии названных Черными, и поселились там. Немногие, вышедшие на восток за Кириэлом, достигли Черных Гор. Много эльфов погибло по пути от врагов и природных катаклизмов. Но, здесь, как видно, Лайквенди были в безопасности. Не знали они, что находится за хребтом, и их здесь никто не тревожил.
За горами оказался Мордор, в котором жила множество всякой нечисти: орков, троллей, всяких жутких чудищ. И люди с черными сердцами, преданные злу и тьме, целыми племенами сбегались в Мордор. Да, Моргот был, выкинут за грани мира, но в Средиземье остался ученик и его главный помощник, Майар Саурон. Он-то и освоился после войны в Белерианде за Черными Горами. Про Лайквенди же он не знал, и знать не хотел. А они так и жили себе спокойно. Так прошло около трех тысяч лет. Вскоре из-за моря приплыли люди, и стали воевать с Сауроном. Тогда же откуда-то с юга прикочевали в поддержку Саурону еще одни люди, они же харадримцы. Они обосновались прямо под Мордором, а тот и вообще селились прямо там. Полностью поддерживали харадримцы Саурона, и на своем пути не щадили никого. Закончилась свободная жизнь Лайквенди. Узнали харадримцы, что у подножия Черных Гор живут эльфы, и стали их безжалостно истреблять, считая их злыми духами. Их ненависть к Перворожденным усиливалась волей Саурона, ибо он тоже ненавидел эльфов. Лайквенди, чтобы спрятаться, прорубили пещеры в Черных Горах и поселились там. Харадримцы же посчитали, что эльфы либо ушли, либо куда-то сгинули. Но, в любом случае, жили теперь Лайквенди, как говорится, на острие иглы. Опасности: с одной стороны – от Саурона, а с другой – от харадримцев, были весьма велики. Численность эльфов этого племени тогда резко сократилась. Очень много Лайквенди погибло от рук харадримцев.
Люди, приплывшие из-за моря, нуменорцы, победили Саурона, и мордорская нечисть, уцелевшая после войны, разбежалась по всему Средиземью. Тогда, когда в Мордоре стало больше свободного места, а Саурон исчез, туда толпами хлынули харадримцы. Лайквенди тоже не зевали, и умудрились прорубить себе тайные ходы в Черных Горах, ведущие в Мордор. Там они по ночам, пока харадримцы спали, добывали соль, металл, иногда собирали травы. Но, жить туда не перебирались, словно чувствовали здесь что-то темное и мрачное, да и харадримцев было слишком много. Со временем, стало опасно появляться в Мордоре даже ночью. Хотя, находились смельчаки, которые пробирались в селения харадримцев, и втихаря таскали у них соль, металл, оружие, и многие другие вещи. Лайквенди хорошо знали Мордор, хорошо знали повадки врагов, и расположение харадских поселений. Но, со временем, даже по ночам стало опасно появляться там. Кто-то страшный, говорили, завелся там. Не Саурон, но все же, кто-то. Иные уверяли, что это призраки, слуги Саурона, устроили там себе прибежище. Услышав их крики, эльфы просто теряли сознание, и умирали, не приходя в себя. Не на шутку тогда испугались Лайквенди. Кто знает, может все-таки, это Саурон вновь вернулся? Да и харадримцы прознали, что эльфы все-таки, не исчезли, и усилили облавы на них. Многих подстерегали они у водопада, куда те ходили за водой, многих отстреливали во время их разведывательных походов, а иных разведчиков просто загоняли в горы, вымучивали на зное, и когда силы покидали эльфов, люди ловили их, чтобы принести их в жертву своих богам. Так погибли отец и мать Глоррингила. И стенали Лайквенди, и взывали к Единому. Вот тут-то и появился среди них Эльдамир.
* * *
Долго совещались Кириэл и его советники. Все они помнили страшные дни падения Белерианда и скорби, причиненные Сауроном.
- Сколько всего Лайквенди живет в этом лесу на данный момент? – задал вопрос вождь советникам.
- Сто тридцать, включая детей моложе пятидесяти лет. – Был ответ.
- Я предлагаю всем нам пойти в Мордор с потомком Лютиэнь, и пусть он, сделав свое дело, исполнит то, что было предначертано в древние времена. – Сказал вождь.
Опять эльфы долго совещались, и наутро вынесли решение, прежде всего, согласовав его с Эльдамиром. По всему лесу объявили волю Кириэла. Лайквенди решили провести Эльдамира в Мордор и помочь ему освободить Джарет. Тот же в свою очередь, обещал вывести эльфов в Гондор, и отдать им во владение Форвентарос и все прилегающие к нему обширные земли северного Гондора. Лайквенди, зная, что их пророчество, верно, согласились на это жилище. Выступить в путь в Страну Мрака решили на рассвете следующего дня – надо было уточнить списки эльфов, собрать все необходимое, еще раз принести жертву Эру.
В эту ночь никто из Лайквенди не спал. Весть о долгожданном избавителе мгновенно разлеталась по всем жилищам, и эльфы, счастливые и радостные, плакали и смеялись, ибо настало время избавления, и Единый внял их мольбам. Сборы в поход были везде. Все Лайквенди хотели как можно скорее покинуть лес, где столько страдали они, и где столько слез пролили, оплакивая своих родных, загубленных врагами! Глоррингил себя чувствовал относительно хорошо, и мог тоже выступить в поход, хотя, еще нуждался в уходе. Эльфы с восторгом пересказывали друг другу, повторяли еще и еще, раз за разом, и с каждым повтором усиливалась их радость: пришел их избавитель! Он приведет их в страну, где нет харадримцев и Саурона, где они наконец-то обретут желанный покой! Даже суровые эльфийские воины не скрывали слез: им не надо теперь будет засыпать в страхе, ибо они весьма боялись внезапных нападений. Пришли к концу страдания эльфов! В это верил каждый Лайквенди.
Эльдамир окончательно решил отдать Зеленым Эльфам крепость Форвентарос и все прилегающие к ней земли. Но, прежде надо было спасти Джарет.
Наутро что тридцать эльфов, включая грудных детей, и сто тридцать первый Эльдамир, одетый, как Лайквенди, покинули джунгли. Эльфы почти без тоски покидали места, где жили тысячелетиями. Они знали: то, что пришлось оставить – ничто по сравнению с тем, что их ждет впереди! Кто-то, едва взглянув на прекрасное доброе лицо лорда Эльдамира, уже признал его своим королем – впервые, после смерти Финрода Фелагунда, жившего более шести тысяч лет назад….
В Мордор вел большой подземный коридор, прорубленный эльфами. Лайквенди шли, освещая себе путь факелами. Переход занял полтора дня – ведь среди эльфов были грудные дети, были и больные, изможденные невзгодами. И ни один из них не оглянулся назад.
Путники вышли на обширную Нурненскую равнину. Было решено остановиться здесь, и обдумать дальнейший план действий.
ГЛАВА 39. ПОИСКИ ДЖАРЕТ.
Вождь Лайквенди Кириэл несколько раз был в Мордоре. Он хорошо знал, где находятся основные поселения харадримцев. Знали об этом и многие другие эльфы, опытные воины и разведчики из окружения вождя, в том числе и Ниэрон, дедушка Глоррингила. Столица Мордорских владений харадримцев находилась на берегу соленого озера Нурнен. Как предполагал Эльдамир, искать Джарет надо было именно там, коли ее повезли к харадскому князю. Хотя, подозрения пали еще на один крупный город, где мог жить князь. Он находился на обширной равнине Горгорот, Долине Ужасов, как именовали это место в Гондоре, рядом с бывшим дворцом Саурона. Но, на равнине Горгорот в обилии водились орки разных пород, под защитой которых и мог находиться в своей резиденции вождь харадримцев.
- Я позову с собой семерых эльфов, хорошо знающих Мордор и харадское наречие, тех, которые добровольно захотят помочь мне. Остальные пойдут к восточным окраинам Изгарных Гор, и будут там ждать. – Предложил Эльдамир. – Там можно будет отдохнуть. Мы же постараемся как можно быстрее обойти все эти города и, найдя Джарет, сразу придем к вам.
- План недурен! – Кириэл на следующее утро повел свое племя к северо-востоку Мордора. Эльдамир же отправился вместе с семью эльфами к озеру Нурнен. Вызвались идти весьма опытные в разведке и военном деле эльфы: Аранел, самый опытный и выносливый эльф, лучше всех знающий Мордор – он же предводитель отряда, смуглый желтоглазый Рэйек, разбирающийся в темных наречиях, оружии и обычаях юга лишь немногим хуже самого Владыки Тьмы, Эхтэ, никогда не унывающий горячий эльф, любитель приключений и опасных странствий, и Ангренил, прекрасно знающий почти все темные наречия Мордора и Харада. Отправились также Оссириэл, наиболее сведущий в природе, климате и погоде Мордора, великолепный охотник и следопыт Ниэрон, он же дедушка Глоррингила, и Ромэндил, обладающий тайными познаниями энергии, ученик самого Финрода Фелагунда. Рэйек предложил замаскироваться под харадримцев, натершись соком особой травы, росшей здесь в изобилии. Эльдамир уже сталкивался с подобной процедурой, когда он ходил в харадское селение с гондорцами. Но, тогда он был с людьми, а теперь – с эльфами. Короткие платья Лайквенди были срезаны по пояс, и все восьмеро остались в одних юбках, похожих на харадские. Деревянные и костяные украшения эльфов оказались весьма кстати: харадримцы очень любили украшения.
- А долго идти до Нурнена, точнее, до столицы харадримцев? – Неуверенно спросил Эльдамир.
- Дней семь пешком. Верхом это займет около четырех дней. – Ответил Аранел, один из спутников юноши, который с первого взгляда сразу проникся к нему дружеской симпатией. – Я хорошо знаю путь. И могу безопасно провести вас к столице Нурненских харадримцев.
- А как нам быть с водой и пищей? – Спросил Эльдамир, видя, что солнце поднимается и начинает палить. Он почти не переносил зноя.
- Мы запаслись водой и продовольствием. Пойдемте, нам надо поторопиться. – Сказал Ангренил.
Вскоре Мордор предстал перед путниками во всей своей красе: выжженная солнцем каменистая пустыня, тучи насекомых, невыносимо жалящихся, запах зловонной гари в воздухе. Да, тут везде так уныло…. Колодцев не было, и зной, похоже, здесь был сильнее, чем в Харадской пустыне. Эльдамир еле держался, но шел.
- Джарет, Джарет! – Стучало сердце. Нестерпимо ныли старые раны. Но, надо было идти, ибо молодой князь Гондора сам выбрал такой путь.
К вечеру он просто не выдержал и без сил рухнул на руки окружающим его Лайквенди. Плохо чувствовали себя и два эльфа. Остальные заботливо привели товарищей в чувство, и подсчитали, сколько надо воды и продовольствия, чтобы пройти семидневный путь до харадской столицы на озере Нурнен. Лайквенди, как всякие эльфы, легко могли обойтись малой порцией пищи, но не все из них были приучены подолгу странствовать по пустыням. Да и солнечные ожоги были для некоторых из них в новинку. Конечно, каждый спутник Эльдамира не по одному разу был в Мордоре, но по такой жаре никто из них не ходил. В этом году зной усилился просто небывало.
Вечером был сделан привал. Дальше так идти было нельзя. Здоровьем друг друга нельзя было рисковать.
- Я хорошо знаю особенности летнего Мордора. – сказал Оссириэл, знаток мордорского климата и его природных условий. – Я был здесь несколько раз, и предлагаю идти по ночам, когда жара спадет. А днем мы будем отсиживаться где-нибудь в тени, например, под большими камнями.
- Но, ночью в пустыне бывает весьма холодно, а у нас лишь одни юбки! – Возразил Эхтэ, молодой горячий эльф, доселе неугомонный и задорный, а здесь в пустыне как-то посерьезневший, но все равно, только и искавший повода вставить сколько-нибудь слов в разговоры.
- Холод наоборот нас подгонит, и не даст отстать, Эхтэ. – Опроверг его Ниэрон. – Мы быстрее пойдем. Судя по моим подсчетам, пропуская дни, и идя по ночам, мы придем к Нурнену через пять суток, и два дня останутся, чтобы обойти его по берегу, и войти в харадскую столицу.
- Возможно, вы и правы…. – Согласился Эхтэ, утихомиривая себя под строгим и сдержанным взглядом Ниэрона.
- Ну что, спим тогда четыре часа, и в путь! – Скомандовал Аранел. Сумерки сокроют нас и от орков, и от харадримцев.
Постелей в Мордоре не было, одеял тоже. Эльдамиру невольно пришлось спать голым телом на каменистой полупесчаной почве. Но он, видимо, будучи слишком уставшим, за время дневного перехода, мгновенно уснул.
- Просыпайтесь! – Будил спящих звонкий эльфийский голосок. – Пора в путь!
Стояла глубокая ночь. Сияние Хеллуина, самой яркой звезды, освещало окрестные места. Следопыты Аранел и Ниэрон сориентировались, и предводитель отряда взял направление строго не север. Всю ночь путники шли. Ночной холодок подгонял их, не давал расслабиться. На рассвете следующего дня эльфы нашли большой камень и расположились под ним пережидать зной.
К седьмому дню странствия эльфы и Эльдамир пришли к Нурненской столице харадримцев. Войдя в город, они стали внимательно подслушивать разговоры, дабы хоть что-то узнать о Джарет. Но, о ней ничего слышно не было. Ходил, правда слух, что верховный князь харадримцев, Хупа, сын Бузуллы, собирается жениться не редкой красавице. И множество всяких высокопоставленных чиновников и начальников их страны собираются на празднество на обширную равнину Горгорот, ибо там жил Хупа.
- Стоп! Хупа – это же сын того самого Бузуллы! – Мгновенно сообразил Эльдамир, когда Ангренил перевел ему сведения. Гондорец тот час же собрал своих эльфов. – Эта невеста Хупы и есть Джарет! Ее повезли, помню, именно к Хупе!
- Да, это верное решение. – Согласился Аранел. - Только как мы доберемся до Горгорота? Он же окружен горами, а в нем кишмя кишат орки и всякие чудища!
- Проще не бывает! – Воскликнул эльф Рэйек. – Мы же выглядим, как харадримцы! Даже здесь, в Нурнене нас не заподозрили! Все они едут на свадьбу, и мы поедем с ними. Восемь спутников в их компанию – не слишком много!
- Браво, Рэйек! – Эльфы и Эльдамир сразу встрепенулись и на следующий день выехали на харадских лошадях вместе с харадримцами в столицу Горгорота. Дней через двенадцать они достигли ворот города, и орков по дороге избежали – эти твари не трогали харадримцев.
Тем временем, другой отряд эльфов, ведомый вождем Кириэлом, тоже был в пути. Двигались они также по ночам, ибо днем солнце нестерпимо палило. На пути им два раза встретились одиночные стаи орков, но Лайквенди были наготове, и те никого из них не тронули. Через полтора месяца, уже ближе к концу июля, путники добрались до восточной окраины Изгарных Гор и стали ждать Эльдамира. Каждый из них уже провозгласил его в сердце своим королем – небывалое дело для эльфов! Еще ни разу смертный не был владыкой перворожденных. Лайквенди ждали своего счастья, и оно было рядом.
* * *
В Минас-Тирите дела шли своим чередом. Тургон узнал от вернувшихся из Итилиэна воинов, что его сын добровольно отправился в Мордор, спасать свою девушку. Гневен был Великий Князь на солдат – так-то доказали они свою верность своему государю, который спас Гондор от нашествия харадримцев! Горько рыдали Эктелион и жена его Ротвиза, оплакивая сына, ибо из Мордора никто не возвращался живым. И горечь их усиливал факт, что Эльдамир отправился на верную смерть ради своей девушки, той самой, которая как клин стояла в сердцах супругов! Понятно было, что Джарет, коли она в Мордоре, была обречена на гибель. Но, чтобы туда же ушел и Эльдамир? Спасать ее из лап орков, троллей, призраков и харадримцев – это же самоубийство!
- Нужно было раньше разделаться с нею! Нельзя было допустить, чтобы она ушла на войну вместе с ним…. – Сетовал Эктелион отцу, изливая в его покоях свою исстрадавшуюся душу. – Теперь вы видите, отец, что она сгубила Эльдамира! Вы так защищали ее, а она увела его в Мордор!
И горько скорбел Тургон. И, хоть какое-то глубинное чувство подсказывало Князю, что внук его вернется живым несмотря ни на что, надежда эта таяла с каждым днем. И переживания Тургона от этого усиливались, и наследственный недуг по-прежнему держал его в своих тисках.
Сулиэн была в отчаянии – из Мордора еще никто живым не выходил. А значит, разрушены все ее надежды, все чаяния и насчет титула княгини, и насчет любви юного князя. Горько оплакивала девушка своего бывшего жениха. Но, и успокоилась быстро – Ротвиза, жена Эктелиона, носила под сердцем второе дитя, и если на свет появится сын, то можно будет рассчитывать на него, как на новую дорогу к богатствам и титулу княгини Гондора. Видимо, все же, не подлинно любила Сулиэн своего Эльдамира, коли, так быстро забыла его и настроила себе новые планы….
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 14.
читать дальшеГЛАВА 37. ГЛОРРИНГИЛ.
Эльдамир проснулся. Солнце было высоко, и начинало палить. Эльф, лежащий рядом, похоже, в сознание так и не приходил.
- Ты будешь жить, милый эльф, будешь! – Пообещал про себя гондорец, глядя на несчастное существо и еле сдерживая слезы – не то от безысходности, не то от жалости к эльфу. У Эльдамира возникло желание отнести его к Черным Горам. Около них есть деревца, и не так палит. Да и к тому же, это создание поразительно легкое.
Через четверть часа юноша с эльфом на руках был уже около Черного хребта. Эльдамир положил его под тенистым саксаулом, закрыл его голову обрывком своей белой мантии и влил в рот несчастному существу несколько глотков воды из бурдюка.
- Где? Что? – Эльф открыл глаза. – О, нет, только не человек! – Тельце напуганного существа дрожало.
- Не бойся, прелестное создание, я не обижу тебя. Ты в безопасности.
- Эльдамир посмотрел эльфу прямо в глаза. Тот почуял, что этот человек не причинит ему зла, и успокоился.
- Где ты живешь? Я отнесу тебя к твоему народу. – Предложил Эльдамир.
- Я из рода Лайквенди. Оставь меня здесь, благородный человек. Я уйду, куда уходят все наши, расставшись с жизнью. Я…. Я….
- Нет! – Эльдамир сжал руки эльфа, потер ему виски водой. Тот слабо вздрогнув, снова пришел в себя.
- Я живу у Эфель-Дуата, Темных Гор. – Тихо проговорил эльф. Там есть небольшой лес. В нем издавна живет наше племя.
- Я попробую его отыскать. Но, как твое имя? – Спросил Эльдамир, сам при этом представившись.
- Глоррингил, сын Глорристила, последний из рода Лайквендо-Наргил-и-Белерианд. Не надо, брось меня, не утруждай себя. Мы все равно все скоро вымрем – в Арде больше нет места Лайквенди!
- Ты будешь жить, обещаю тебе! Ты сможешь сесть?
Глоррингил сделал попытку встать, но тут же со стоном упал на руки Эльдамира. – Я не могу, нет, оставь меня, пожалуйста, здесь. – Эльф был весь мертвенно-бледный.
- Надень мое платье. Так тебе будет надежнее. – И осторожно поддерживая эльфа, гондорец одел на него свое темно-изумрудное шелковое платье. – Вот так, уже готово! Показывай дорогу! – Эльдамир поправил на поясе оружие и поднял эльфа. Прочее свое снаряжение он бросил еще у камня в пустыне, где отстоял пострадавшего от харадримцев, оставив себе лишь меч.
Лорд Эльдамир с эльфом на руках прошагал по предгорной саванне часа полтора, время от времени останавливаясь и отдыхая. Во время этих недолгих привалов он то и дело смачивал лоб эльфа водой из бурдюка и давал ему пить. Но, вода, уже изрядно потраченная на обработку ран эльфа, быстро закончилась. Наконец, вдали, почти на самом горизонте, показалась ярко-зеленая полоска леса.
- Вон там, вдали – мой лес. – Глоррингил показал рукой на оазис. И Эльдамир, обнадеженный этим известием, словно забыл про усталость и зной, и зашагал еще уверенней.
Перед юным князем Гондора раскинулся пышный зеленый оазис, но не тот, из которого он вчера утром вышел с Барионом. Тот лес располагался намного западнее этого. Гондорец вошел в оазис. Его тотчас же окружили воинственные эльфы с луками и копьями, сбежавшиеся со всех сторон. Еще мгновение, и они бы сразили юного князя своим оружием. Однако, вид израненного Глоррингила заставил эльфов действовать не так свирепо. Эльдамир, из-за его прекрасной внешности, приняли за эльфа, и не расстреляли на месте. Эти создания мгновенно убивали любого человека, заходящего в их лес. И на это были причины, о которых Эльдамир узнал еще нескоро.
Юный князь Гондора осторожно положил Глоррингила на мягкую прохладную траву. Сбежавшиеся эльфы сразу же захлопотали около него. Особенно сильно суетилась проворная худенькая эльфийка с темно-русыми локонами и полуобнаженной фигуркой – то и дело она радостно чирикала что-то, тут же плакала и целовала личико спасенного эльфа. Видимо, он был ей особенно дорог.
- Где его дом? – Спросил Эльдамир у девушки. – Я отнесу его домой.
- Вон там, в скале! Идемте, я провожу вас. – Проворная эльфийка сразу остепенилась, и, положив руку на эфес кинжала, указала рукой на скалы. – Я так боюсь! Что с ним было? Я – Нэтавис, его спутница жизни. И постараюсь любой ценой отблагодарить вас, о, незнакомый эльф! Как уж это его, столь осторожного и умелого следопыта, угораздило попасться в лапы к людям. От этих тварей же невозможно уйти живыми!
- Да, он попал к людям. – Объяснил Эльдамир. – Мне удалось их разогнать и доставить Глоррингила сюда.
- Вы – Лайквенди?
- Как вам сказать? В моем роду были Эльдары, были Синдары, Лайквенди не было…
- Вы – высший эльф? – От неожиданности Нэтавис чуть дар речи не потеряла, ибо Лайквенди этого леса считали себя единственным оставшимся в живых племенем эльфов Средиземья.
- Я – человек, но с эльфийской кровью в жилах.
- Человек? – Нэтавис мгновенно выхватила кинжал и направила острие на Эльдамира. Но, сразу опешила: Глоррингил был на руках Эльдамира. И тот, кто спас ее возлюбленного, не мог причинять эльфам зла.
- Я не такой человек, как те, кто причиняет вам вред. Я – нуменорец из рода Мардила, ведущего свой род от Эарендила Благословенного и Эльвинг, дочери Берена и Лютиэнь. Вот, мы и пришли.
- Как! – Вот это уже совсем не укладывалось в голове эльфийки. Берен и Лютиэнь были великими деятелями Первой Эпохи. Они впервые связали родственными узами и прочным союзом эльфов и людей, положив начало роду полуэльфов, от которых потом пошли нуменорцы. Берен и Лютиэнь весьма чтились Лайквенди.
- Госпожа Нионэль! Господин Ниэрон! – Весьма деловым жестом Нэтавис постучала в дверь. Откройте скорее!!!
- Кто там? Глоррингил? – Отозвался звенящий, но несколько дрожащий женский голос.
- Это Нэтавис Ломелиндэль!
Дверь открылась, и на порог вышла несколько полноватая, но весьма энергичная эльфийка с яркими изумрудными глазами в полосатом платье. Она была немолода и юна одновременно. В глазах ее таился древний, как само время, свет.
- Глоррингил! Милый мой! Что с тобой? А это кто такой?
- Бабушка, это – Эльдамир, сын Эктелиона, человек из рода Берена и Лютиэнь. Он спас мне жизнь.
Теперь настала очередь удивляться Нионэли:
- О, благородный человек! Единый так благ! Светлые Валары направили твои ноги к нам в дом! Какой чести удостоились мы, чтобы принимать у себя под крышей потомка Берена и Лютиэнь! Я лично их знала, когда Средиземье еще было юным! – Со слезами на глазах причитала Нионэль. Ниэрон, иди скорей сюда!
Эльдамир внес Глоррингила в жилище и уложил на травянистое ложе. Там уже его ждал высокий мускулистый эльф с заплетенными во множество кос рыжими волосами и массивными медными браслетами на запястьях. Дедушка Глоррингила, Ниэрон, один из лучших охотников и следопытов Лайквенди, помог Эльдамиру удобно устроить внука в постели и убежал на кухню - вскипятить воды и заварить целебных трав. Нэтавис осталась рядом с супругом.
Минут через десять вбежала Нионэль с какими-то снадобьями в чашках. Она торопливо развязала повязки и промыла раны внука наваром приготовленной травы и перевязала по-своему их чистым полотном. В хлопотах ей помогала Нэтавис, ни на минуту не присевшая отдохнуть. Деловито и проворно она помогала Нионэли промывать и перевязывать раны, потом, бережно поддерживая голову Глоррингила, напоила его еще каким-то отваром травы.
Закончив перевязку, Нионэль вышла из комнаты внука, оставив его отдыхать. Нэтавис осталась сидеть с ним. Нионэль позвала юного князя Гондора за собой, и ему пришлось коротко рассказать о том, что произошло с Глоррингилом, и кто он сам, этот неведомый благодетель из рода человеческого, ибо охотник Ниэрон попросил его поведать обо всем случившемся.
- Госпожа Нионэль и господин Ниэрон, – обратился юноша к хозяевам, закончив свое повествование. – Извините, мне надо срочно покинуть ваш лес. Я тороплюсь!
- Постойте, о, великий благодетель! Мы отблагодарим вас от имени всего нашего племени. – Сказал Ниэрон, восторженными глазами смотря на юношу.
- Я…. Мне, конечно, очень приятно быть с эльфами, но мне нужно срочно идти. Я держу свой путь в Мордор.
- Это куда? – Нионэль выставила на юношу удивленные глаза.
- В Мордор, на ту сторону Черных Гор, Эфель-Дуата.
- Я спрошу у старейшин, что они знают об этой стране. Они смогу помочь тебе, о, Эльдамир. Обожди здесь некоторое время. – Молвил Ниэрон. – Я сейчас же схожу к нашему вождю Кириэлу, и передам ему твою просьбу. Он очень мудр, и будет рад наградить тебя.
Пока он ходил, Эльдамир смог немного побеседовать с Нионэлью, просто благоговеющей перед ним. Бабушка Глоррингила поведала ему историю своей семьи. Издревле род их славился тонкой наблюдательностью, и неоднократно умение следопытов этого семейства спасало жизни всему племени. Хотя, когда люди особенно яростно стали охотиться на эльфов, без жертв не обошлось. Харадримцы тоже были неглупы, и видимо, догадывались, что Лайквенди наблюдают за ними, чтобы во время сокрыться. Многие разведчики Лайквенди не вернулись домой, и такая судьба постигла родителей Глоррингила – загнали их харадримцы в горы, словно знали, что они там. Выхода оттуда не было, и враги поймали и убили их на своем жертвенном алтаре. Это было лет четыреста назад – тогда Глоррингил был совсем юным. Памятуя о подвигах своих родителей, юный эльф тоже вступил в ряды разведчиков. Осторожный и умелый, хоть и не отличавшийся особой силой и выносливостью, юный эльф делал большие успехи в карьере следопыта. Вождь и старейшины племени гордились им, уважали и ценили его, несмотря на то, что бабушке и дедушке Глоррингила не нравилось его занятие. Они боялись, что и внука их, единственно отпрыска этого рода, тоже могла ждать участь его доблестных родителей. Но, тем не менее, за четыреста лет Глоррингил не допустил ни одного промаха, ни одного неосторожного шага, и Нионэль с Ниэроном понемногу успокаивались. Но, не полагали они, что измученный зноем и жаждой внук их окажется жертвой харадримцев, которые выследили талантливого следопыта на возвращении домой и поймали его, когда тот уже почти добрался до дома. Зной пустыни тогда играл на руку врагам, Глоррингил с большим трудом сдерживал себя, чтобы не потерять сознания, и тут-то харадримцы его и взяли. Так, Эльдамир и вывел общую картину того, как же жила эта семья, и на основе рассказов Нионэли и самого Глоррингила, что проведал он своему спасителю по дороге до оазиса, теперь ясно представлял, в какой опасности жили Лайквенди. Как нелегко было им, и радовался он, что спас жизнь талантливому следопыту из этого народа, тому, чьи сведения не раз спасали эльфов от их врагов.
К тому же, немало времени юноша провел, размышляя над тем, что произошло в его жизни за прошедшие дни. Столько событий, и все они такие разные…. После встречи с Глоррингилом Эльдамир вдруг понял, что все его дела неразрывно вплетается в одну нить истории, попытаться изменить которую вопреки воле Эру, просто невозможно. Эльдамир теперь ясно и понятно почувствовал себя незаменимой частью мироздания. Теперь он был твердо уверен, что все, что ни происходит в его жизни, происходит не случайно, и так задумано Эру для его же, Эльдамирова блага. Быть может, неспроста попал он сюда, к эльфам, спасая жизнь одного из них в преддверии поисков невесты? И ведь Лайквенди встретились ему именно тогда, когда никого из сопровождающих его воинов Гондора рядом не было, а лишь только Эру Единый и Его план. А ведь, возможно, без этих древних и мудрых эльфов будет невозможно выручить Джарет? Посему их пути и свелись здесь, в этом небольшом леске на границе с Мордором…. Поистине, все так ровно и четко вписывается в одну гармоничную линию. Здесь, среди забытых всеми эльфов Лайквенди, юноша вдруг ощутил какое-то чувство, доселе ему не известное. И это чувство, которое настроило Эльдамира на дальнейшее восприятие этого пути, было сродни новому рождению, как будто все начинается сначала, с чистого листа…. Он почувствовал себя взрослым, реально воспринимающим то, что Эру дает всем живущим в Арде и ответственным за то, что он делает. Юноша действительно ощутил себя нужным и незаменимым в мире, ибо, если он появился на свет, для него Илуватар уже приготовил место в истории мироздания. И возможно, с этими эльфами как-то свяжется дальнейшая его судьба, да и судьба всего Гондора, коли он – его князь и наследник.
ГЛАВА 38. У ЛАЙКВЕНДИ.
Через два часа Эльдамир предстал перед вождем Кириэлом и собранием всех членов его совета. Замок вождя, точнее, ряд покоев, залов и переходов, где он жил с ближайшими слугами и советниками, был встроен прямо в одну из скал Черных Гор, искусно спрятан, и если бы не секретные механизмы и пружины, приводящие в действие каменные двери, всю постройку невозможно было отличить от скалы. Ниэрон привел Эльдамира в зал, где ждал его вождь. Зал совета был убран в каком-то древнем, несколько суровом, но по-эльфийски красивом стиле. Окон не было, но ниши в стенах, закрытые легкими дощатыми дверками, были странно и красиво исписаны рунами. По видимости, в нишах хранились архивы эльфов. Каменные стены и потолок были гладко отполированы, в них были аккуратно встроены светильники и лампады причудливых форм, огонь которых отбрасывал золотисто-багряные блики на все помещение. Трон вождя, высокое массивное кресло, покрытое пышной пятнистой шкурой какого-то зверя, стоял у стены, противоположной входу в зал. Перед троном вождя стоял жертвенник Эру.
Вождь, красивый белокурый эльф, стройный и довольно мускулистый, сидел на троне, внимательно смотря на Эльдамира. Взгляд его, хоть и был юн, хранил в себе бесконечные века его жизни. Древний, как само время, эльф вызвал у Эльдамира благоговение, но и какую-то свободную добрую смелость. Ибо за строгим пристальным взглядом вождя Кириэла не утаивалось истинное благородство души и справедливое мудрое сердце.
- Скажите мне, кто вы есть! Мне уже сообщили, что вы спасли жизнь одного из наших эльфов, и в вашем роду были Эльдары. – Вождь спокойно, но с твердым доброжелательством смотрел на юношу.
- Мое имя – князь Эльдамир, сын Эктелиона, сына Тургона, наместника и Великого Князя Гондорского из рода Мардила, ведущего свое происхождение от преславного Элроса, сына Эарендила, потомка Берена и Лютиэнь. – Скромно, но с достоинством представился юноша. Его ясные зеленые глаза сияли, а весь облик был уже не как у наивного ребенка, коим он был совсем недавно, а уже взрослого, полного достоинства воина, знающего цену жизни и вес словам и делам. Видимо, история с Глоррингилом его действительно многому научила.
Вождь посмотрел на юного лорда Эльдамира, внезапно слезы радости брызнули из его глаз. Он вдруг сошел со своего места, взял недоумевающего юношу за руку, и подвел его к алтарю Эру, находившемуся около трона вождя.
- Настал великий день! Радуйтесь, Лайквенди! Исполнился срок бед и напастей народа вашего! Вот он, перед вами, ваш благодетель из рода Берена и Лютиэнь! Знайте, что сегодня исполнилось пророчество, реченное для нашего народа самой Лютиэнью в день ее кончины!
Эльдамир в полном недоумении посмотрел на вождя Кириэла. Тот велел летописцу принести пророчество, записанное еще в Первой Эпохе со слов Лютиэнь.
- Явится семя рода моего в дни отдаленные и спасет племя Детей Лесов, и не будут больше прятаться и скрываться, ибо настанет время, когда возродится угашенное и вспомнится забытое. Выведет вас забытое племя, человек сей туда, где не будете иметь скорби, и где откроются вам сокровища доселе неведомые. Ибо те дни – последние для перворожденных в Арде. Горе тому, кто не последует за ним, ибо то, что имелось, отнимется, а то чего не имелось, обретется. Жизненный путь его неразрывно связан с эльфами, и за свободу Лайквенди отдана будет великая цена! И миссия его увенчается коронами эльфов и людей, ибо по исполнении ее поистине великим будет он, и многие беды отвратит от мира. Вот слова Лютиэнь. – Летописец убрал свиток.
Эльфы с восторгом смотрели на Эльдамира.
- Тысячелетия прошли, как пал Белерианд. Немногие из нас помнят те страшные дни. Лайквенди, жившие там, бежали. Много тягот вынесли мы на своем пути, пока не пришли сюда, а эти горы. Почти шесть с половиной тысячелетий прошло с тех страшных дней, но ни одно событие Белерианда не ускользнуло от зорких глаз Лайквенди, пока не ушли мы, спасаясь о гибели. С момента поселения нас здесь, в этом лесу не вступала нога человека. – Говорил Кириэл. Ибо люди, поселившиеся в этих землях, да и вообще, приносили с собой лишь войны. С приходом южных людей наша численность резко сократилась. Южные люди, живущие поблизости, весьма свирепы, и мы спрятались от них, вырубив наши жилища в скалах. Так они стали незаметны для глаз людей. И часто отправляем мы разведчиков, чтобы знать, не подкрадываются ли люди. И много таковых эльфов становилось жертвами их оружия, и люди сильно досажают нам. И Глоррингил, отважный следопыт, был одним из разведчиков, которого сумели поймать наши враги. Но было пророчество, и вы слышали его, что ступит однажды нога человека в эльфийский лес, и этот человек спасет Лайквенди и выведет их в безопасные земли, подарив им счастье. Ты – тот человек, о, Эльдамир, сын Эктелиона! Кроме тебя ни один смертный за все тысячелетия нашей жизни здесь, не вступал в пределы этого леса, не говоря о моем дворце. – Вождь Кириэл склонил колени. Это же сделали и другие эльфы из его совета.
- Но мне всего восемнадцать! Как я могу стать вождем эльфов? – Собрав силу воли, проговорил Эльдамир. – Разве у вас нет короля?
- Я не король. – Ответил Кириэл. Я всего лишь старейшина. Королей у нас в племени не было со дня смерти Денэтора, сына Ленвэ, нашего владыки, который пал в Белерианде, когда люди еще не пробудились.
- Я прошу у вас только одного! – Со слезами на глазах обратился Эльдамир к вождю. – Покажите мне, о, Лайквенди, проход в Мордор, на ту сторону Эфель-Дуата!
- Нам известен этот проход. Мы часто ходим в эту страну. – Сказал вождь, поднимаясь. – Я прошу остаться на совет Аранела, Оссириэла, Ромэндила, Рэйека и Ниэрона. Нам надо посоветоваться с сыном Эктелиона. Остальные могут быть свободны.
Но эльфы, придворные Кириэла, видимо они так сильно ждали часа своего освобождения, домой не расходились. Вождь и его ближайшие советники остались для разговора с Эльдамиром. Он объяснил эльфам, что идет в Мордор ради спасения девушки, и ему только нужен кто-то, кто бы указал ему путь в Страну Тьмы. При этом из Мордора надо было как-то выйти обратно, чтобы сбить погоню, если таковая будет.
Кириэл, внимательно выслушав рассказ Эльдамира о его проблеме, заметил, что он выглядит довольно устало, провел гондорца в свои покои и предоставил его заботливому уходу прекрасной врачевательницы Литы, которая жила здесь вместе со своим дальним родичем Рэйеком. Лита была знакома со многими целебными свойствами трав и камней, знала, при каких звездах и под каким положением луны наибольшую силу имеют ее снадобья…. Мудрейшей из Лайквенди в своем деле слыла она, и ей поручил Кириэл ухаживать за Эльдамиром, пока тот не отдохнет. Сам же вождь стал совещаться со своими приближенными.
* * *
Пока Кириэл решал на совете судьбу своего племени, стоит сказать немного о Лайквенди, и новая страница эльфийского бытия откроется пере нами.
Когда Валары в Предначальную Эпоху позвали эльфов за море, на Валинор, часть последовали за ними – племена Ваниаров, Нолдоров и Тэлери. Они стали носить общее имя Эльдары – Народ Звезд. Ибо, глаза их были ясны, как звезды, светившие им при пробуждении в начале времен. Часть эльфов отказалась от путешествия и получила название “Авари”, Нежелающие.
Часть Тэлери, вышедшая на Валинор, отказалась следовать за море, и повернула обратно. То были Нандоры, Эльфы Долин, и Лайквенди, Зеленые Эльфы. Эти племена когда-то в обилии расселились по Белым Горам и землям Гондора и Бельфаласа, которые тогда еще не имели названия. Они, так как отказались от Валинора, были причислены Эльдарскими хронистами к Авари.
Ваниары и Нолдоры уплыли. Покинула Средиземье и некоторая часть Тэлери – большая их часть так и не увидела Благословенного края. Эта часть Тэлери – их стали называть Синдарами – осела в центральном Белерианде. Их королевство, Дориат, было весьма сильно и могуче. Слава о нем летела по всем землям Средиземья.
Прослышали про величие Дориата Нандоры и Лайквенди, некогда покинувшие отряды Тэлери. В Белых Горах жилось тогда весьма неспокойно – множество орков и прочих чудищ, порожденных Морготом, не давало эльфам-Авари жить спокойно. Собрались они тогда и двинулись на запад, в Белерианд, в надежде, что их родичи, Синдары, не откажут им в защите. Авари хоть сильно уступали в силе и искусстве эльфам Белерианда, но они были не менее прекрасны и мудры, так как являлись перворожденными.
Синдары приняли родичей, но Нандоры и Лайквенди добрались до Белерианда в весьма малом количестве, ибо много их погибло во время пути. Очень много их погибло в битве за Белерианд, где Лайквенди и Нандоры сражались с Морготом и его войсками. Там погиб их король Денэтор, сын Ленвэ. После гибели короля Нандоры и Лайквенди разделились. Первые пошли жить в Дориат, под скипетр местного короля, а вторые, храня верность своему погибшему государю, и предпочитая хранить независимость, осели в Оссирианде, в Краю Семи Рек. Эта земля была никем не занята, и располагалась восточнее Дориата. Тогда-то и назвали себя эти эльфы Лайквенди, ибо любили они зелень лесов, одевались, преимущественно, в зеленое разных оттенков, и глаза большинства их были зелены. Лайквенди прекрасно освоились в Оссирианде, но были весьма скрытны и осторожны. И редко вступали в общение с соседними властителями эльфов. Врагов у них было много, а укрепленных поселений они не строили – не умели. Постепенно, видя, что мир затемняется, и множество эльфов гибнет в войнах из-за всякого рода связей своих государей, Лайквенди совсем обособились, и стали жить лишь узким кругом своего племени, никого к себе не пуская.
Прошли времена. Часть Нолдоров, некогда уплывших за море, вернулась обратно в Средиземье, видимо, у них на то были причины. И не с миром вернулись они. Война против Моргота вела их, и в страстях своих много зла причинили Нолдоры жителям Белерианда. Лайквенди были в курсе этого, ибо и разведчики и летописцы втайне ходили по Белерианду. Решили Лайквенди не знаться с Нолдорами, ибо видели постоянные распри между ними и их властителями, да и намерения их относительно Авари и Синдаров были очевидцы: хотели надменные дети Запада зваться хозяевами, и жаждали повелевать покорными рабами. Лишь одного Нолдора позвали они к себе, и потом чтили его, как Валара. То был славный Финрод Фелагунд, Золотокудрый Владыка Пещер, чьи крепости находились в пещерах под могучей рекой Нарог. Зелены были его глаза, а характер был чужд надмению прочих Нолдоров. Доброе сердце и кроткий нрав Финрода полюбился эльфам Оссирианда. Видели они благость и любовь короля Фелагунда, и великая мудрость его была во многом защитой и помощью Лайквенди в их нелегкой жизни. Своим владыкой провозгласили его зеленые Эльфы – впервые после смерти Денэтора, сына Ленвэ, владыки, который привел их в Белерианд. Финрод многим ремеслам и знаниям научил полудиких Лайквенди, а те навсегда сохранили память о добром короле Фелагунде и его учении. Много тайн природы и мудрых познаний мира раскрыл он Зеленым Эльфам, ибо видел, что его мудрость Нолдорами не ценится, а Лайквенди она пригодится. Горько скорбели они, когда Финрод погиб. И вдова Финрода, юная королева Амариэ, жила в лесах Оссирианда, и Лайквенди дарили ее дружбой. После гибели Финрода, Лайквенди сильно обособились, тем более, что королева Амариэ со своим юным сыном Дирхавэлом, рожденным в день смерти отца, куда-то ушла. С нею ушли многие из народа Лайквенди, считая своим долгом служить и дальше роду своего любимого владыки. Многие же эльфы остались, ибо любили прекрасные девственные леса Оссирианда, и Кириэла того, кто слушал мудрые речи Финрода Фелагунда, и был его учеником, тогда провозгласили они своим вождем. Не стал Кириэл величать себя королем, ибо сильно скорбел по Финроду, да и Зеленые Эльфы не видели более никого столь чистого, как их погибший король Финрод. Велико было благородство его, и ни один король древности не мог сравняться с Финродом. Подобных Фелагунду, Зеленое племя Оссирианда более не встречало из правителей, и посему никого не признавали с тех пор своим королем….
Знали Лайквенди прославленных деятелей Первой Эпохи, Берена и Лютиэнь, что тоже жили в Оссирианде. Берен был из рода Беора, человека, чье племя училось у Финрода Фелагунда, а Лютиэнь была принцессой Дориата. Матерью ее была Майя Мэлиан, одна из народа светлых Майаров. Через Лютиэнь в мир пришла часть того божественного духа, которым были наделены Айнуры. Вместе с Береном она совершила ряд великих дел, о которых сия повесть умалчивает. Видели Берен и Лютиэнь испорченные злобой Моргота сердца, как эльфов, так и людей, и Лайквенди были их друзьями, ибо Берен и Лютиэнь жили рядом с ними и часто гащивали у вождя Кириэла. И тот дорожил их дружбой. Дружбу с дочерью Майи он считал большой честью. Многому научила Лютиэнь этих эльфов, потому что знала, что это одни из немногих живущих на Земле, кто не испорчен злом.
В скором времени грянули страшные войны. Валары вступили в борьбу с Морготом, тогда еще в зримом облике, обитавшем в Арде. Мощь этой схватки была так велика, что большая часть Белерианда сокрылась под водой, и море поглотило ее. Не стало Дориата и других эльфийских королевств. Часть людей и эльфов спаслась. Многие Лайквенди разбежались, кто куда. Среди них тоже были жертвы. Увидели Зеленые Эльфы, которым удалось спастись после войны, что нет больше их прежних земель, и решили они вернуться обратно на восток, откуда когда-то пришли сюда. Кириэл собрал вокруг себя выживших эльфов Оссирианда и увел их.
Не все захотели пойти за Кириэлом. Смятение из-за войны и потопа было велико, и многие Лайквенди просто разбежались по разным землям Средиземья. Много их ушло на север, в Лихолесье, часть осела в Раздоле и прилегающих к нему лесах, часть нашла себе место в Белых Горах и Бельфаласе. Те же, кто из Лайквенди пошел за Кириэлом, добрались до неизвестных гор, впоследствии названных Черными, и поселились там. Немногие, вышедшие на восток за Кириэлом, достигли Черных Гор. Много эльфов погибло по пути от врагов и природных катаклизмов. Но, здесь, как видно, Лайквенди были в безопасности. Не знали они, что находится за хребтом, и их здесь никто не тревожил.
За горами оказался Мордор, в котором жила множество всякой нечисти: орков, троллей, всяких жутких чудищ. И люди с черными сердцами, преданные злу и тьме, целыми племенами сбегались в Мордор. Да, Моргот был, выкинут за грани мира, но в Средиземье остался ученик и его главный помощник, Майар Саурон. Он-то и освоился после войны в Белерианде за Черными Горами. Про Лайквенди же он не знал, и знать не хотел. А они так и жили себе спокойно. Так прошло около трех тысяч лет. Вскоре из-за моря приплыли люди, и стали воевать с Сауроном. Тогда же откуда-то с юга прикочевали в поддержку Саурону еще одни люди, они же харадримцы. Они обосновались прямо под Мордором, а тот и вообще селились прямо там. Полностью поддерживали харадримцы Саурона, и на своем пути не щадили никого. Закончилась свободная жизнь Лайквенди. Узнали харадримцы, что у подножия Черных Гор живут эльфы, и стали их безжалостно истреблять, считая их злыми духами. Их ненависть к Перворожденным усиливалась волей Саурона, ибо он тоже ненавидел эльфов. Лайквенди, чтобы спрятаться, прорубили пещеры в Черных Горах и поселились там. Харадримцы же посчитали, что эльфы либо ушли, либо куда-то сгинули. Но, в любом случае, жили теперь Лайквенди, как говорится, на острие иглы. Опасности: с одной стороны – от Саурона, а с другой – от харадримцев, были весьма велики. Численность эльфов этого племени тогда резко сократилась. Очень много Лайквенди погибло от рук харадримцев.
Люди, приплывшие из-за моря, нуменорцы, победили Саурона, и мордорская нечисть, уцелевшая после войны, разбежалась по всему Средиземью. Тогда, когда в Мордоре стало больше свободного места, а Саурон исчез, туда толпами хлынули харадримцы. Лайквенди тоже не зевали, и умудрились прорубить себе тайные ходы в Черных Горах, ведущие в Мордор. Там они по ночам, пока харадримцы спали, добывали соль, металл, иногда собирали травы. Но, жить туда не перебирались, словно чувствовали здесь что-то темное и мрачное, да и харадримцев было слишком много. Со временем, стало опасно появляться в Мордоре даже ночью. Хотя, находились смельчаки, которые пробирались в селения харадримцев, и втихаря таскали у них соль, металл, оружие, и многие другие вещи. Лайквенди хорошо знали Мордор, хорошо знали повадки врагов, и расположение харадских поселений. Но, со временем, даже по ночам стало опасно появляться там. Кто-то страшный, говорили, завелся там. Не Саурон, но все же, кто-то. Иные уверяли, что это призраки, слуги Саурона, устроили там себе прибежище. Услышав их крики, эльфы просто теряли сознание, и умирали, не приходя в себя. Не на шутку тогда испугались Лайквенди. Кто знает, может все-таки, это Саурон вновь вернулся? Да и харадримцы прознали, что эльфы все-таки, не исчезли, и усилили облавы на них. Многих подстерегали они у водопада, куда те ходили за водой, многих отстреливали во время их разведывательных походов, а иных разведчиков просто загоняли в горы, вымучивали на зное, и когда силы покидали эльфов, люди ловили их, чтобы принести их в жертву своих богам. Так погибли отец и мать Глоррингила. И стенали Лайквенди, и взывали к Единому. Вот тут-то и появился среди них Эльдамир.
* * *
Долго совещались Кириэл и его советники. Все они помнили страшные дни падения Белерианда и скорби, причиненные Сауроном.
- Сколько всего Лайквенди живет в этом лесу на данный момент? – задал вопрос вождь советникам.
- Сто тридцать, включая детей моложе пятидесяти лет. – Был ответ.
- Я предлагаю всем нам пойти в Мордор с потомком Лютиэнь, и пусть он, сделав свое дело, исполнит то, что было предначертано в древние времена. – Сказал вождь.
Опять эльфы долго совещались, и наутро вынесли решение, прежде всего, согласовав его с Эльдамиром. По всему лесу объявили волю Кириэла. Лайквенди решили провести Эльдамира в Мордор и помочь ему освободить Джарет. Тот же в свою очередь, обещал вывести эльфов в Гондор, и отдать им во владение Форвентарос и все прилегающие к нему обширные земли северного Гондора. Лайквенди, зная, что их пророчество, верно, согласились на это жилище. Выступить в путь в Страну Мрака решили на рассвете следующего дня – надо было уточнить списки эльфов, собрать все необходимое, еще раз принести жертву Эру.
В эту ночь никто из Лайквенди не спал. Весть о долгожданном избавителе мгновенно разлеталась по всем жилищам, и эльфы, счастливые и радостные, плакали и смеялись, ибо настало время избавления, и Единый внял их мольбам. Сборы в поход были везде. Все Лайквенди хотели как можно скорее покинуть лес, где столько страдали они, и где столько слез пролили, оплакивая своих родных, загубленных врагами! Глоррингил себя чувствовал относительно хорошо, и мог тоже выступить в поход, хотя, еще нуждался в уходе. Эльфы с восторгом пересказывали друг другу, повторяли еще и еще, раз за разом, и с каждым повтором усиливалась их радость: пришел их избавитель! Он приведет их в страну, где нет харадримцев и Саурона, где они наконец-то обретут желанный покой! Даже суровые эльфийские воины не скрывали слез: им не надо теперь будет засыпать в страхе, ибо они весьма боялись внезапных нападений. Пришли к концу страдания эльфов! В это верил каждый Лайквенди.
Эльдамир окончательно решил отдать Зеленым Эльфам крепость Форвентарос и все прилегающие к ней земли. Но, прежде надо было спасти Джарет.
Наутро что тридцать эльфов, включая грудных детей, и сто тридцать первый Эльдамир, одетый, как Лайквенди, покинули джунгли. Эльфы почти без тоски покидали места, где жили тысячелетиями. Они знали: то, что пришлось оставить – ничто по сравнению с тем, что их ждет впереди! Кто-то, едва взглянув на прекрасное доброе лицо лорда Эльдамира, уже признал его своим королем – впервые, после смерти Финрода Фелагунда, жившего более шести тысяч лет назад….
В Мордор вел большой подземный коридор, прорубленный эльфами. Лайквенди шли, освещая себе путь факелами. Переход занял полтора дня – ведь среди эльфов были грудные дети, были и больные, изможденные невзгодами. И ни один из них не оглянулся назад.
Путники вышли на обширную Нурненскую равнину. Было решено остановиться здесь, и обдумать дальнейший план действий.
ГЛАВА 39. ПОИСКИ ДЖАРЕТ.
Вождь Лайквенди Кириэл несколько раз был в Мордоре. Он хорошо знал, где находятся основные поселения харадримцев. Знали об этом и многие другие эльфы, опытные воины и разведчики из окружения вождя, в том числе и Ниэрон, дедушка Глоррингила. Столица Мордорских владений харадримцев находилась на берегу соленого озера Нурнен. Как предполагал Эльдамир, искать Джарет надо было именно там, коли ее повезли к харадскому князю. Хотя, подозрения пали еще на один крупный город, где мог жить князь. Он находился на обширной равнине Горгорот, Долине Ужасов, как именовали это место в Гондоре, рядом с бывшим дворцом Саурона. Но, на равнине Горгорот в обилии водились орки разных пород, под защитой которых и мог находиться в своей резиденции вождь харадримцев.
- Я позову с собой семерых эльфов, хорошо знающих Мордор и харадское наречие, тех, которые добровольно захотят помочь мне. Остальные пойдут к восточным окраинам Изгарных Гор, и будут там ждать. – Предложил Эльдамир. – Там можно будет отдохнуть. Мы же постараемся как можно быстрее обойти все эти города и, найдя Джарет, сразу придем к вам.
- План недурен! – Кириэл на следующее утро повел свое племя к северо-востоку Мордора. Эльдамир же отправился вместе с семью эльфами к озеру Нурнен. Вызвались идти весьма опытные в разведке и военном деле эльфы: Аранел, самый опытный и выносливый эльф, лучше всех знающий Мордор – он же предводитель отряда, смуглый желтоглазый Рэйек, разбирающийся в темных наречиях, оружии и обычаях юга лишь немногим хуже самого Владыки Тьмы, Эхтэ, никогда не унывающий горячий эльф, любитель приключений и опасных странствий, и Ангренил, прекрасно знающий почти все темные наречия Мордора и Харада. Отправились также Оссириэл, наиболее сведущий в природе, климате и погоде Мордора, великолепный охотник и следопыт Ниэрон, он же дедушка Глоррингила, и Ромэндил, обладающий тайными познаниями энергии, ученик самого Финрода Фелагунда. Рэйек предложил замаскироваться под харадримцев, натершись соком особой травы, росшей здесь в изобилии. Эльдамир уже сталкивался с подобной процедурой, когда он ходил в харадское селение с гондорцами. Но, тогда он был с людьми, а теперь – с эльфами. Короткие платья Лайквенди были срезаны по пояс, и все восьмеро остались в одних юбках, похожих на харадские. Деревянные и костяные украшения эльфов оказались весьма кстати: харадримцы очень любили украшения.
- А долго идти до Нурнена, точнее, до столицы харадримцев? – Неуверенно спросил Эльдамир.
- Дней семь пешком. Верхом это займет около четырех дней. – Ответил Аранел, один из спутников юноши, который с первого взгляда сразу проникся к нему дружеской симпатией. – Я хорошо знаю путь. И могу безопасно провести вас к столице Нурненских харадримцев.
- А как нам быть с водой и пищей? – Спросил Эльдамир, видя, что солнце поднимается и начинает палить. Он почти не переносил зноя.
- Мы запаслись водой и продовольствием. Пойдемте, нам надо поторопиться. – Сказал Ангренил.
Вскоре Мордор предстал перед путниками во всей своей красе: выжженная солнцем каменистая пустыня, тучи насекомых, невыносимо жалящихся, запах зловонной гари в воздухе. Да, тут везде так уныло…. Колодцев не было, и зной, похоже, здесь был сильнее, чем в Харадской пустыне. Эльдамир еле держался, но шел.
- Джарет, Джарет! – Стучало сердце. Нестерпимо ныли старые раны. Но, надо было идти, ибо молодой князь Гондора сам выбрал такой путь.
К вечеру он просто не выдержал и без сил рухнул на руки окружающим его Лайквенди. Плохо чувствовали себя и два эльфа. Остальные заботливо привели товарищей в чувство, и подсчитали, сколько надо воды и продовольствия, чтобы пройти семидневный путь до харадской столицы на озере Нурнен. Лайквенди, как всякие эльфы, легко могли обойтись малой порцией пищи, но не все из них были приучены подолгу странствовать по пустыням. Да и солнечные ожоги были для некоторых из них в новинку. Конечно, каждый спутник Эльдамира не по одному разу был в Мордоре, но по такой жаре никто из них не ходил. В этом году зной усилился просто небывало.
Вечером был сделан привал. Дальше так идти было нельзя. Здоровьем друг друга нельзя было рисковать.
- Я хорошо знаю особенности летнего Мордора. – сказал Оссириэл, знаток мордорского климата и его природных условий. – Я был здесь несколько раз, и предлагаю идти по ночам, когда жара спадет. А днем мы будем отсиживаться где-нибудь в тени, например, под большими камнями.
- Но, ночью в пустыне бывает весьма холодно, а у нас лишь одни юбки! – Возразил Эхтэ, молодой горячий эльф, доселе неугомонный и задорный, а здесь в пустыне как-то посерьезневший, но все равно, только и искавший повода вставить сколько-нибудь слов в разговоры.
- Холод наоборот нас подгонит, и не даст отстать, Эхтэ. – Опроверг его Ниэрон. – Мы быстрее пойдем. Судя по моим подсчетам, пропуская дни, и идя по ночам, мы придем к Нурнену через пять суток, и два дня останутся, чтобы обойти его по берегу, и войти в харадскую столицу.
- Возможно, вы и правы…. – Согласился Эхтэ, утихомиривая себя под строгим и сдержанным взглядом Ниэрона.
- Ну что, спим тогда четыре часа, и в путь! – Скомандовал Аранел. Сумерки сокроют нас и от орков, и от харадримцев.
Постелей в Мордоре не было, одеял тоже. Эльдамиру невольно пришлось спать голым телом на каменистой полупесчаной почве. Но он, видимо, будучи слишком уставшим, за время дневного перехода, мгновенно уснул.
- Просыпайтесь! – Будил спящих звонкий эльфийский голосок. – Пора в путь!
Стояла глубокая ночь. Сияние Хеллуина, самой яркой звезды, освещало окрестные места. Следопыты Аранел и Ниэрон сориентировались, и предводитель отряда взял направление строго не север. Всю ночь путники шли. Ночной холодок подгонял их, не давал расслабиться. На рассвете следующего дня эльфы нашли большой камень и расположились под ним пережидать зной.
К седьмому дню странствия эльфы и Эльдамир пришли к Нурненской столице харадримцев. Войдя в город, они стали внимательно подслушивать разговоры, дабы хоть что-то узнать о Джарет. Но, о ней ничего слышно не было. Ходил, правда слух, что верховный князь харадримцев, Хупа, сын Бузуллы, собирается жениться не редкой красавице. И множество всяких высокопоставленных чиновников и начальников их страны собираются на празднество на обширную равнину Горгорот, ибо там жил Хупа.
- Стоп! Хупа – это же сын того самого Бузуллы! – Мгновенно сообразил Эльдамир, когда Ангренил перевел ему сведения. Гондорец тот час же собрал своих эльфов. – Эта невеста Хупы и есть Джарет! Ее повезли, помню, именно к Хупе!
- Да, это верное решение. – Согласился Аранел. - Только как мы доберемся до Горгорота? Он же окружен горами, а в нем кишмя кишат орки и всякие чудища!
- Проще не бывает! – Воскликнул эльф Рэйек. – Мы же выглядим, как харадримцы! Даже здесь, в Нурнене нас не заподозрили! Все они едут на свадьбу, и мы поедем с ними. Восемь спутников в их компанию – не слишком много!
- Браво, Рэйек! – Эльфы и Эльдамир сразу встрепенулись и на следующий день выехали на харадских лошадях вместе с харадримцами в столицу Горгорота. Дней через двенадцать они достигли ворот города, и орков по дороге избежали – эти твари не трогали харадримцев.
Тем временем, другой отряд эльфов, ведомый вождем Кириэлом, тоже был в пути. Двигались они также по ночам, ибо днем солнце нестерпимо палило. На пути им два раза встретились одиночные стаи орков, но Лайквенди были наготове, и те никого из них не тронули. Через полтора месяца, уже ближе к концу июля, путники добрались до восточной окраины Изгарных Гор и стали ждать Эльдамира. Каждый из них уже провозгласил его в сердце своим королем – небывалое дело для эльфов! Еще ни разу смертный не был владыкой перворожденных. Лайквенди ждали своего счастья, и оно было рядом.
* * *
В Минас-Тирите дела шли своим чередом. Тургон узнал от вернувшихся из Итилиэна воинов, что его сын добровольно отправился в Мордор, спасать свою девушку. Гневен был Великий Князь на солдат – так-то доказали они свою верность своему государю, который спас Гондор от нашествия харадримцев! Горько рыдали Эктелион и жена его Ротвиза, оплакивая сына, ибо из Мордора никто не возвращался живым. И горечь их усиливал факт, что Эльдамир отправился на верную смерть ради своей девушки, той самой, которая как клин стояла в сердцах супругов! Понятно было, что Джарет, коли она в Мордоре, была обречена на гибель. Но, чтобы туда же ушел и Эльдамир? Спасать ее из лап орков, троллей, призраков и харадримцев – это же самоубийство!
- Нужно было раньше разделаться с нею! Нельзя было допустить, чтобы она ушла на войну вместе с ним…. – Сетовал Эктелион отцу, изливая в его покоях свою исстрадавшуюся душу. – Теперь вы видите, отец, что она сгубила Эльдамира! Вы так защищали ее, а она увела его в Мордор!
И горько скорбел Тургон. И, хоть какое-то глубинное чувство подсказывало Князю, что внук его вернется живым несмотря ни на что, надежда эта таяла с каждым днем. И переживания Тургона от этого усиливались, и наследственный недуг по-прежнему держал его в своих тисках.
Сулиэн была в отчаянии – из Мордора еще никто живым не выходил. А значит, разрушены все ее надежды, все чаяния и насчет титула княгини, и насчет любви юного князя. Горько оплакивала девушка своего бывшего жениха. Но, и успокоилась быстро – Ротвиза, жена Эктелиона, носила под сердцем второе дитя, и если на свет появится сын, то можно будет рассчитывать на него, как на новую дорогу к богатствам и титулу княгини Гондора. Видимо, все же, не подлинно любила Сулиэн своего Эльдамира, коли, так быстро забыла его и настроила себе новые планы….
@темы: Мелуинская Красавица
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Название: Мелуинская красавица
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 13.
читать дальшеГЛАВА 34. ПУТЬ В ИТИЛИЭН.
Повозка, запряженная двумя ослами, быстро ехала по дороге. На севере далеко-далеко, почти у самого горизонта, чернели горы. Это – южная окраина Мордора. Харадская степь постепенно перешла в пустыню. Джарет и Эльдамир просто изнемогали от зноя. Стояла середина мая, и солнце просто нещадно палило. Хардат погоняла ослов – важно было скорее выйти в пески, где следы беглецов станут незаметными для погони.
Эльдамир, будучи в одной харадской набедренной юбочке – он убежал прямо в таком виде – уже ощущал на своем теле болезненные солнечные ожоги. Открытые палящие лучи солнца были в новинку для нежного князя Гондора, которого ранее постоянно ограждали от жары. Теперь ему пришлось, мало-помалу, привыкать. Хардат зной был нипочем, ибо она сызмала привыкла к этой погоде. Джарет, хоть с детства привыкла к зною, подобной жары еще никогда не испытывала. Здесь пустынный южный ветер не приносил прохлады, а обжигал, так как пески, откуда он дул, были раскалены.
- Далеко еще? – Спросила еще более менее хорошо державшаяся на жаре Джарет.
- Еще пара часов, и Харадский тракт! Счастье ваше, что мы не в Мордоре! Оттуда еще труднее выбираться. – Говорила Хардат. – Потерпите, неженки, скоро приедем. Жара к вечеру поспадет, прохладней будет!
Действительно, через два часа Харадская пустыня перешла в степь, и в пыли можно было различить слабые следы колес повозок и копыта ослов. Растительность была скудной, ибо дожди здесь были редки. По-прежнему пекло солнце. Ладно, в Гондоре оно тоже пекло, но здесь просто сжигало!
Эльдамир, перегревшись, или раны давали о себе знать, впал в забытье.
- Любимый! – Джарет, сама изнемогающая от жары, обняла его голову, и закрыла куском красной ткани своего сари черные локоны жениха. – Госпожа Хардат! Дайте воды, скорее!
- Воды? На! А зачем тебе вода? – Спросила харадримка, не оглядываясь назад.
- Эльдамир! Ему стало нехорошо, видимо, от жары! – С состраданием и отчаянием в голосе сказала Джарет.
- А, только-то и всего? Погоди, я сама попробую привести его в чувство.
Хардат сбрызнула водой из бурдюка лицо юноши, потерла ему виски. Он со стоном открыл глаза.
- Где я? – Был вопрос. Перед глазами Эльдамир мутно вырисовался образ харадримки с бурдюком воды.
- Ты в повозке, любимый. Мы бежим от харадримцев. – Проговорила слипшимся от зноя язычком Джарет.
- Вспомнил! – Видимо, от воды ему стало лучше. Эльдамир попытался подняться, но в голове опять сильно замутило. Джарет нежно провела ладонью по его воспаленному лбу и бережно уложила голову жениха к себе на колени.
- Потерпи еще немного. Скоро вечер, и станет прохладнее.
- Нет цены, чем бы я мог отплатить тебе, Джарет! Три раза ты вырывала меня из лап смерти! – Князь преданно взглянул в глаза невесте. – Я люблю тебя….
- Я тебя тоже люблю. – Голос Джарет дрогнул. Она, глотнув воды из бурдюка, снова была в норме.
* * *
В Минас-Тирит уже давно не приходили вести из Итилиэна. Принц Эармир, приехавший сюда из Эдельлондэ, чтобы направлять свои войска, отправленные на помощь, с горечью узнал, что они разбиты. Тяжело переживал чувствительный эльф потерю своих воинов, но и не меньше сожалел он и о том, что могло ждать и армии Гондора во главе с юным лордом Эльдамиром, его хорошим добрым другом. И утешение его подружки Амерджан, воспринимающей боль души Эармира, как свою собственную, помогло ему преодолеть отчаяние. Эктелион, и особенно Тургон не на шутку волновались, вместе со своим эльфийским союзником.
Однако гонцы Гондора принесли весть о победе. Эльдамир был жив и здоров, и слал пламенные приветы всем своим родичам и друзьям. Великий Князь поначалу, обрадованный вестями о победе в Итилиэне, даже про свой недуг забыл. С нетерпением и радостной надеждой ждал он любимого внука, и всерьез подумывал объявить его прямым наследником княжеского престола в обход отца, легкомысленного и заносчивого Эктелиона – на это старика Князя побудил опять-таки, сиятельный Эармир. В начале мая войско Гондора, точнее, те несколько сотен человек, что остались в живых, вернулись домой окончательно. Харадримцы были разбиты, торопливо отступили они к своим землям, и Итилиэн в безопасности. Великое достижение юного лорда Эльдамира! Но, от этих же воинов наместник узнал, что сам Эльдамир попал в плен. С ним вместе сражалась знахарка Джарет, смуглая девушка, показавшая в бою образец храбрости. Она, тоже раненая, попала в плен к харадримцам.
- Она не бросила его…. Значит, есть шансы! Уж она-то и из ада его вырвет! - Наместник скрыл переживания, но спросил солдат, как они планируют спасать своего юного государя. Речь повел старый воин Барион, сам жестоко иссеченный в этой войне.
- Я собственно и ехал сюда, чтобы собрать войско и погнаться за харадримцами. Враги отступили к Черным Горам. У них там селения. И государя Эльдамира следует искать там. Мы не могли гнаться за ними, повелитель. Мы все были изранены, измучены, да и ничего не смогли бы сделать, ведь там враги у себя дома….
- Но там был мой внук! Что вы-то скажете? – Наместник уже не владел собой, крича на тех командиров, которые бросили своего полководца, увлеченные боем. – Чем вы смотрели, олухи несчастные! Если моего Эльдамира уже в живых нет? О, Эру! Зачем я отпустил его в поход! Лучше бы я попал в плен, лучше бы меня измучили харадримцы, но не мое дитя! Барион, ты поведешь воинство, когда я его соберу! – Вынес приговор Князь, и сразу опустился на подушки трона. Голова его закружилась, и от переживаний недуг снова заявил о себе.
Придворные захлопотали около государя и бережно доставили его в спальню, распорядившись не тревожить Тургона ни сегодня, ни завтра, ни вообще, пока состояние Князя Гондора не восстановится. Государство опять перешло к рукам Эктелиона, а Эармир, посидев с Тургоном два дня, пока его состояние более-менее не стабилизировалось, тепло простился с Амерджан и уехал к себе. Скорбь по погибшему другу и его невесте снедала его, ибо принц действительно считал, что ни Эльдамира, ни Джарет нет в живых.
Что же касалось Эктелиона, то он был вне себя от гнева на военачальников, променявших своего генерала на харадримцев. Ярился князь Эктелион, и плакал, осознавая всю тяжесть положения любимого сына. Словно свою собственную боль переносил он, и как бы даже начал раскаиваться, что легкомысленно и пусто проводил свои дни. Нет бы, самому защищать родную страну, самому исполнять обязанность военачальника…. Так нет, его юный сын оказался умнее отца! И стыд терзал душу Эктелиона, но, Эльдамира рядом не было, он находился в плену, и действительность была куда суровее дум Эктелиона, слишком многое прощавшего себе в жизни.
На следующий день после отъезда Эармира, в Гондор прибыла делегация - харадримцы, человек шесть. Белые их юбки говорили об их парламентерских намерениях. Принял их Эктелион, так как Тургон был не в силах даже подняться с постели. Переживания из-за любимого внука лишали его сил и энергии. И переносил он их куда тяжелее, нежели при ранении Эльдамира в начале осени. Тогда дед понимал, что внуку нужно сильное плечо, обнадеживающие взгляды и слова близких людей, и не позволял себе переживать так, как теперь, когда юный князь был в плену. А от жестоких харадримцев вырваться по представлениям Тургона было еще труднее, нежели оправиться от раны, подобной той, что была у его внука, даже, если бы с ним была Джарет.
- Государь князь и наместник Гондора! Узнаете ли вы эти вещи? – Главный парламентер выложил на столик перед троном Эктелиона остатки иссеченного пурпурного плаща, черно-белую тунику с вышитым Белым Древом, шелковое нижнее платье с тонкими кружевами, обломок меча с родовым вензелем на рукояти и рог тура, богато оправленный серебром.
- Это вещи моего сына! – С рыданием, не скрывая чувств, князь опустился на колени около столика, прижимая к себе одежду самого дорогого для него человека. – Он погиб? Что с ним, о люди юга!
- Он пока жив, но если сиятельный князь не выполнит некоторых условий, он будет убит, как только мы приедем назад.
- Назовите условие! Ради моего Эльдамира я выполню все, что требуется. Клянусь честью Великого Мардила! – Уже не раздумывая, выпалил князь.
- Условия таковы. – Вперед выступил другой посол. – Вы отдаете нам все земли Итилиэна и Харондора, а также немедленно выводите свои войска с этих территорий. – Звучно произнес харадримец.
- Если даже я выполню ваши условия, какая гарантия, что вы не убьете моего сына? Как я могу вам верить?
- Господин Бузулла, наш князь и вождь, поклялся Великим Красным Змеем и Могучим Черным Демоном, что выполнит обещание.
- Я выполню ваши условия. Канцлер, несите бумагу! – Крикнул Эктелион.
Канцлер принес бумагу, и наместник собственной рукой начертал указ о передаче Итилиэна и Харондора, а также о выведении всех гондорских войск оттуда, даже не попытавшись лично съездить в Харад и попытаться разрешить ситуацию более выгодно с помощью переговоров. Словно и не было пролито столько крови ради освобождения того же Итилиэна от тех же харадримцев…. Словно и забыл на миг Эктелион о целях и жертвах войны, в которой войсками командовал его юный сын. И одной своей подписью князь Эктелион отдавал Итилиэн харадримцам полностью….
- Вы владеете сиими землями в течение всей жизни вашего господина. Документ сохраняет силу во все время жизни вашего вождя. После его смерти мы снова поговорим.
- Вы можете послать людей за вашим сыном, государь! Клянемся честью Великого Черного Демона, мы не причиним им вреда.
Этим же вечером Эктелион выслал пятьдесят человек свиты, включая тех командиров, что бросили его на поле боя, и велел им привезти Эльдамира домой. Словно искупить свои страсти должны были они перед своим юным государем. Повел отряд Барион, которого Тургон назначил ответственным лицом за возвращение юного князя. Эктелион совершенно не знал, что Бузуллы к тому времени уже не было в живых, а Эльдамир держал курс домой на харадской повозке. И таким образом, бумага, подписанная князем, значения не имела, и Итилиэн по-прежнему оставался за Гондором. Эльдамир не только одержал победу в войне, но и благодаря своей невесте окончательно закрепил Итилиэн за Гондором, ибо Бузуллы не было в живых. И А ведь именно он был главным двигателем захватнических вторжений…. И если бы Эктелион подлинно знал, что Бузулла был убит рукой Джарет, что именно она спасла Итилиэн от дальнейших харадских угроз….
Амерджан, кузина Джарет, услышавшая обо всем, что сказали послы, чуть не лишилась чувств.
- Эльдамир в плену, а Джарет…. Она же бросилась вместе с ним! О, нет! – Отчаяние подступило к сердцу девочки. – Ее не должны убить!
Амерджан поделилась своими мыслями с Сулиэн, которую продолжала считать своей доброй подругой.
- Конечно, она не должна погибнуть! – Притворяясь, с искусственным переживанием на лице утешала ее Сулиэн. – Джарет такая смелая, такая решительная, она выкрутится! Но прелестный Эльдамир …. – Гондорчанка сама здесь не смогла сдержать слез. И лицо ее выражало страстную любовь к юному князю, которую невозможно было спрятать даже за слезами.
- Как? – Амерджан с волнением и страхом посмотрела на подругу. – Ты тоже его любишь?
- Его любят все. – Не скрывая искреннего горя, сказала Сулиэн, одновременно, пряча за слезами свои подлинные чувства к Эльдамиру. – Я хорошо знала его с раннего детства, мы вместе играли…. Я на два года старше его. Эльдамир такой чувствительный, такой ранимый. Он может не выдержать плена, и погибнуть, зачахнуть у харадримцев.
- Жив Эру! – У Амерджан вдруг вспыхнула надежда. – Они вернутся, и Джарет, и Эльдамир!
* * *
Слуга, вошедший к Бузулле, не обнаружил вождя в его комнате. Пол был в крови, тигровые шкуры постели смяты. Все указывало на недавно прошедшее здесь сражение. При тщательном поиске были обнаружены тела самого Бузуллы и двух телохранителей под перинами его собственной постели. На ноги были подняты все харадримцы городка.
- Кто это мог сделать? – Недоумевали люди.
- Военачальник Гондора! Только он способен на такое! – Бросил версию один из солдат, который, собственно говоря, и доставил сюда Эльдамира недели две назад.
- Он же был трое суток без сознания, господин! – Подскочил еще один солдат. – Этот мальчишка был просто не в состоянии подобное сделать! А вот девчонка, которую я сдал в гарем – вполне могла так поступить. Уж я-то видел, сколько отважных воинов она уложила своим мечом!
- А пойми этих тарков1! Оглянуться не успеешь, как они сделали свое черное дело, и ушли…. И не разберешь тут, тарк это сделал, или та девица. Важно: что делать теперь!
Солдаты прочесывали все ближайшие селения, но не могли догадаться, куда делся Эльдамир. С ним также пропали две женщины из гарема князя Бузуллы – юная лоссарнахская девушка, которая недавно была захвачена раненой, и старая харадримка.
- Ушли, мерзавцы! Никак Черный Демон их попутал! – Один из харадских начальников, оседлав мула, велел собирать погоню. Человек пятнадцать сели на мулов и ослов и, схватив оружие, бросились на запад. По предположению временно исполняющего обязанности вождя начальника, беглецы могли поехать в сторону Итилиэна.
Оставшиеся в селении люди немедленно послали в Мордор, за сыном Бузуллы, Хупой. Ему послали прошение – приводить огромное войско людей и орков. Надо отомстить поганым таркам за страшное поражение в войне и смерть Бузуллы!
В три дня харадримцы достигли повозки Хардат.
- О, горе! – Джарет заметила погоню сзади и в негодовании сжала зубы. – Мы пропали!
Эльдамир, изнемогая от зноя, понимал, что сейчас надо забыть про всю жару. Он, переборов себя, взял харадский лук, и сев сзади повозки, прицелился.
- Ну же, идите поближе! Идите же…. – Свистнула стрела, и вожак полетел со своего мула. Еще один выстрел! И еще одним врагом меньше.
- Эльдамир, молодец, ты здорово стреляешь! – Джарет подала ему третью стрелу. Тот прицелился, но жара сделала свое дело – стрела не попала в цель.
- Дай-ка, я попробую! – Хардат остановила ослов, и вынула из-за пояса пращу. На пыльной дороге валялись камни. Женщина, не долго думая, зарядила пращу, и сшибла двух врагов. Но больше она не успела – харадримцы настигли беглецов.
Эльдамир кинул Хардат кинжал, и сам, собрав последние силы, спрыгнул наземь, обнажая меч.
- Джарет, скачи во весь опор к реке! Переправляйся! – Крикнул девушке жених. Та, однако, не стала исполнять его приказа, а тоже, выхватив кинжал, приготовилась к бою.
- Погибать – так всем вместе! – Решила она.
Хардат была убита в первые минуты боя – ятаган харадримца пронзил ее насквозь. Джарет умудрилась прикончить трех солдат. Еще трех убил Эльдамир. Итого, против них было еще пятеро. Ятаган врага полоснул Эльдамир по боку. Тот, даже не успев крикнуть от боли, рухнул без чувств. Джарет поймали, стукнули крепко по голове камнем, чтобы не кричала, и грубо кинули на седло. Девушка попала в плен к харадримцам во второй раз. Эльдамир остался лежать на дороге под палящим солнцем.
Харадримцы повезли девушку в Мордор – где жил сын Бузуллы, Хупа. Она должна будет прислуживать ему, а если откажется, то ее прикуют на одной из скал Страны Тьмы – умирать. Джарет быстро очнулась, и ей сразу бросился в глаза залитое кровью маленькое хрупкое тело Эльдамира, лежащего на тракте под палящим зноем. Вырваться Джарет не смогла, а поэтому, приготовилась к худшему.
Тем временем, на севере тракта почти у горизонта, показались люди. Во главе отряда ехали харадримцы. Вид остального войска не был харадским. Это были гондорцы, ехавшие выручать из плена Эльдамира, совершенно не предполагая, что он рядом с ними.
ГЛАВА 35. НА ВЫРУЧКУ К ДЖАРЕТ.
Эльдамир открыл глаза, и понял, что находится в шатре. Мягкая постель, пышные подушки, палящего солнца над головой нет. Он был в тонкой длинной сорочке и розовом атласном халате – харадскую юбку кто-то заботливо с него снял. Рана в боку ужасно ныла – ее стягивала крепкая повязка. Над юношей склонился человек, в котором юный полководец Гондора узнал Бариона. Эльдамир понял, что его подобрали гондорцы.
- Ваше превосходительство! – С радостью воскликнул Барион. – Очнулись! Все в порядке. Завтра-послезавтра все пройдет! Вы в Итилиэне.
- Где Джарет? – Эльдамир с мольбой посмотрел на пожилого воина.
- Мы не видели ее, сэр. Отдохните от напряжения, все невзгоды позади…. Вы в безопасности. Мы ведь за вами и ехали!
- Я не могу лежать вот так, в бездействии, когда моя невеста в опасности! А если ее снова взяли в плен? – В голосе юного князя чувствовалась внутренняя обида и боязнь. Чуть не расплакался он от безысходности, понимая, что Джарет в опасности, а он сейчас ничего сделать не может.
- Сэр! Мы сделаем все, чтобы выручить госпожу Джарет. Но…. – Барион с горьким удивлением взглянул на руки Эльдамира, с потрескавшейся кожей, с мозолями от оружия, в ссадинах. – Сэр! Вы должны заботиться о себе. Поймите меня: ваша безопасность для нас и для всего Гондора – самая главная забота!
- А для меня главное, чтобы с Джарет ничего не случилось.
- С ней ничего и не случится, уверяю вас, сэр. Выпейте соку, подкрепитесь, на вас вида нет! – Воин помог Эльдамиру подняться, осторожно, чтобы не потревожить рану в боку. Тот резко побледнел, однако, сознания не лишился. Барион устроил ложе так, чтобы юный князь находился в нем, полусидя – так удобнее, и подал ему поднос с напитками и пищей. Эльдамир последний раз ел два дня назад, на пути от харадримцев. Да и там голодал почти неделю – в знак протеста против действий Бузуллы. Вид у наследника Гондора был далеко не цветущий. Он сильно похудел за дни плена, и чувствовал себя действительно ослаблено.
Дня через три Эльдамир был почти полностью в норме. От харадской раны остался лишь красноватый шрам. В лице чувствовалась свежесть. Но, сердце его рвалось покинуть шатры гондорцев. Юный князь не мог позволить себе наслаждаться роскошью, когда его любимая девушка, быть может, умирает!
- Барион! – Эльдамир позвал солдата. – Пусть люди вернутся домой, и сообщат, что князь харадримцев Бузулла убит, Итилиэн освобожден полностью, я в порядке, и вернусь, как только найду Джарет. А те, кто захотят пойти со мной на ее выручку, пусть собираются. Мы можем выйти прямо сейчас.
- Да, сэр. Но лучше выступить на рассвете завтрашнего дня. – Барион опасался за своего юного государя, еще не совсем окрепшего после тех страшных потрясений, что он перенес.
- Но завтра может быть уже поздно! – Глаза Эльдамира горели.
- Хорошо, мы выйдем сегодня. Я сейчас объявлю отряду вашу волю. – Барион вышел.
Эльдамир проворно облачился в кольчугу поверх своего платья, а на нее надел тунику с Белым Древом, как подобает воину Минас-Тирита. Светло-зеленый платок и шлем дополняли его снаряжение. На пояс князь пристегнул меч.
Через полчаса двадцать гондорцев были готовы сопровождать своего полководца в его поисках. Воины Гондора готовы были доказать лорду Эльдамиру свою верность.
Дня за два доехали верхом Эльдамир и его свита до конца Харадского тракта. Дальше начиналась пустыня. От жары молодой князь по-прежнему чувствовал себя отвратительно - сказывались предыдущие дни мучений, но, будучи сытым и отдохнувшим, сознания не терял. В любом случае, белая мантия и стальной шлем отражали солнечные лучи, хотя, это не было таким уж сильным облегчением от зноя.
- Мы ехали оттуда! – Полководец рукой показал на восток. Отсюда были едва различимы Черные Горы на севере. Через несколько часов езды должен быть оазис – поселение харадримцев.
- Сэр, а если они давно и основательно подготовились нас встретить? – Спросил Барион.
- Ах да, это я совсем упустил из виду! – Эльдамир совсем растерялся, и с видом беспомощного ребенка посмотрел на старого воина.
- Разрешите доложить, ваше превосходительство! У меня есть план – Подъехал молодой черноглазый офицер со смуглым лицом и черными усиками. На войне он был командиром одного из отрядов. – Мне хорошо известны харадские обычаи, ибо я родом из южного Итилиэна.
- Говори, Маргонд!
- Харадримцы почти все черны, и одеваются в одежду особого рода – набедренные повязки или коротенькие юбки. Здесь недалеко, если повернуть к Черным Горам, есть оазис. Там никто не живет – мы выяснили это, когда ходили на разведку перед Итилиэнской кампанией. В этом оазисе есть некоторая трава, да она есть и в Итилиэне, и везде в этих землях. Сок ее оставляет на коже довольно темный оттенок. Если натереться этим соком погуще, можно придать своим телам харадский облик.
- Хорошо, но как мы потом отмоемся? – спросил Эльдамир.
- Этот сок хорошо смывается в воде. Достаточно выкупаться, и все. Мы, охотники Итилиэна, часто маскируемся этим снадобьем, когда подкарауливаем дичь. С помощью этой маскировки можно приблизиться к харадримцам вплотную и они нас не заподозрят.
- Ты хорошо придумал! – Рассмеялся Барион. – Неплохо было бы нам побывать в роли харадримцев! – И все направились к Черным Горам.
В пустыне Эльдамир притомился, и с трудом переносил жару. Он уже третий день парился в кольчуге и черно-белой тунике. Теперь даже белая мантия и стальной шлем не спасали от зноя. Князь уже почти не руководил собой, и, склонив голову на гриву лошади, продолжал путь почти без чувств. Барион ехал рядом – мало ли что! Майское солнце в Харадской пустыне – это не шутки! Остальные воины тоже еле держались.
Оазис показался через несколько часов. Зеленый тропический лес, влажный воздух, прохладный ручеек, впадающий в пруд, предстали перед солдатами. Здесь, похоже, сохранился не тронутый человеком уголок южной природы. Рядом высились мрачные Черные Горы. За ними находился Мордор.
Барион бережно снял Эльдамира с седла и уложил на расстеленный плащ прямо у ручья. Тот, видимо прохлада травы, и свежий влажный воздух сделали свое дело, открыл глаза. Рядом с ним сидел Барион, проводя мокрой рукой по лбу своего командира, чтобы привести его в чувство. Остальные воины тоже расположились на отдых. Кто-то тащил сочных плодов, и солдаты могли утолить жажду и голод.
Эльдамир, сев, решил снять душное снаряжение. Барион стянул с него кольчугу, и юный князь довольно разлегся на траве, оставшись в шелковом платье, которое носил под доспехами. Барион подал ему воды из ручья в шлеме. Несколько глотков воды сразу оживили юношу. Он, отдохнув, собрал военный совет.
- Ну, где твоя трава, Маргонд? – С нетерпением спросил Эльдамир. Остальные воины тоже посмотрели на итилиэнца.
- Сейчас найду. Ой! Вот и она! Мы на ней сидим!
- Собирайте траву, ребята, и натирайтесь покрепче! – Подбадривал солдат Барион. – Побудем немного харадримцами!
Все солдаты разделись по пояс, и из своих мантий соорудили себе короткие харадские юбки. Гондорцы старательно натирали травой тела и лица, и часа через три бравый отряд харадримцев был готов покинуть оазис. Только серые, зеленые и голубые глаза воинов выдавали нуменорцев. Оружие свое они оставили при себе, только драться в таком снаряжении не привыкли. Одежду же свою солдаты спрятали под большим камнем у пруда.
Запасшись фруктами и водой, воины тронулись к харадским поселениям. Головы все бойцы покрыли своими платками – чтоб не сильно пекло.
Снова пустыня, и часа через два пути вдали показался городок, где раньше жил Бузулла. Эльдамир безошибочно определил направление от оазиса на город.
У харадримцев творилось что-то странное: по улицам около тростниковых хижин маршировали вооруженные отряды. Начальники грозно покрикивали. У одного из домов – он был на сваях, и очень большой, - стоял нарядный паланкин, хотя, если присмотреться внимательнее, он больше походил на клетку. Из дома вышли рабы, кого-то вынесли и впихнули в паланкин.
Эльдамир подъехал ближе. Харадская речь раздражала его слух. Из речи рабов было ясно, что они едут в Мордор. Подъехал Барион – он неплохо понимал харадскую речь, и перевел Эльдамиру смысл сказанного.
- Эти люди везут в Мордор сокровище, в подарок своему теперешнему князю. Он пока в Мордоре, и, видимо, приезжать не собирается. Рабы уже сейчас уходят.
- Эй, кто вы такие? – Окрикнул Эльдамира и Бариона по-харадски один из начальников. – А ну в строй, дезертиры! Ишь, тарков ограбили – верхом едут! А ну, живо!
Барион тихо, чтобы не услышал харадский командир, перевел Эльдамиру речь, и проворно спрыгнул с седла. За ним сделали то же самое и другие воины. Гондорцы, рыцари Минас-Тирита, совершенно неузнанные врагами, маршировали в харадском отряде.
Паланкин уехал. На деревню спустились сумерки. Харадримцы разошлись по домам. За время, проведенное в строю врагов, гондорцам удалось добыть некоторые сведения. Подарок, который везли харадримцы своему князю – лоссарнахская девушка редкой красоты.
- Джарет! – Промелькнула мысль в голове Эльдамира. – Понятно тогда, почему паланкин похож на клетку. Харадримцы за многое опасаются.
Юный князь Гондора, выведя своих воинов за пределы городка, где они оставили коней недалеко от жилых солдатских казарм, устроил совет.
- Согласно некоторому сведению, та, кого мы все отправились выручать, попала в Мордор. – Заявил Эльдамир. Солдаты, услышав это название, поежились. – Я призываю всех, кому дорога честь, отправиться в Мордор! Пойдут со мной только добровольцы. – Юный князь зажигал воинов своей речью. – Тот, кто согласен, выйди вперед!
На призыв откликнулся один лишь Барион.
- Я всегда с вами, мой государь, куда бы вы ни пошли.
Остальные рыцари продолжали стоять на своих местах, как будто что-то решая.
- Слушайте, братья-воины! – Вдруг выкрикнул Маргонд, тот самый человек, который дал совет насчет красящей травы. – Что мы стоим и слушаем птенца, которому всего лишь восемнадцать лет! Если девушка его, то пусть он сам ее и выручает! Вернемся домой! Вы знаете, что из Мордора еще никто живым не возвращался. И каким бы талантливым военачальником он не был, он должен понимать, что это безрассудно. Вы же не хотите отправляться на верную гибель? Вы же не хотите, чтобы ваши жены и дети считали вас без вести пропавшими? Какая слава ждет безвестно погибших?
- Ты верно решил! Мы вернемся домой, и передадим наместнику, что его любимый внук добровольно ушел в Мордор…. – Раздались голоса гондорских офицеров в поддержку Маргонда.
- Вы поступаете, как трусы! – Заявил Эльдамир.
- Мы поступаем, как люди, которые не хотят связываться с Мордором и его тьмой! - Отрезал Маргонд, ощущавший себя опытным и закаленным солдатом, во много раз сильнейшим, нежели его военачальник. – Солдаты поднялись, сели на коней, и быстро направились в сторону оазиса, где оставили свою одежду.
- Барион, ты со мной? – Эльдамир прижался к старому солдату, как ребенок прижимается к отцу в минуту опасности. – Так даже вернее и надежнее, а то большой отряд сразу наделает переполоху у врагов.
- Да, по-моему, вы правы…. Мы вдвоем проберемся в Мордор, и спасем госпожу Джарет. И знаете, мой маленький полководец, я всегда с вами! – И двое людей, высокий, довольно плотного телосложения, и невысокого роста, тонкий и хрупкий, направились к оазису за своей одеждой.
ГЛАВА 36. В ЧЕРНЫХ ГОРАХ.
Приехав в оазис у подножия Черных Гор, Эльдамир и Барион смыли в ручье противную темно-коричневую краску, в которую выкрасились вчера утром. Стояла полночь. Барион достал из-под камня вещи – они там и лежали, где их положили. Прочей одежды не было, только Эльдамирова и Барионова. Похоже, рыцари уже побывали здесь, и, забрав свое снаряжение, уехали домой.
Барион и Эльдамир крепко уснули на своих мантиях, закрывшись черно-белыми туниками. Утром им предстояло выбрать путь, по которому они пойдут в Мордор. Обоих это место весьма пугало, и обоих подгонял долг.
Барион родился и вырос в горах, правда, не в Черных, а в Белых. Бывал в горах и Эльдамир, правда, только со свитой и лежа в паланкине. Поэтому, хотя бы, один из них точно имел представление, как можно перейти Черный хребет. Но, как там, в Мордоре?
Барион оставил Эльдамира у ручья, а сам отправился на разведку. Вернулся он часа через полтора.
- Господин Эльдамир! Идемте! Здесь что-то, похожее на тропу! – Звал солдат.
Князь проворно надел кольчугу и тунику, пристегнул меч, надел платок и шлем, и минут через десять был уже готов.
- Скачите, милые, домой! Не попадайтесь харадримцам! – С любовью приказал Эльдамир лошадям, и те действительно послушались его голоса, и поспешили покинуть оазис.
- Вы готовы, сэр? – Спросил Барион.
- Веди! – И оба путника стали осторожно пробираться вглубь оазиса. Через час оба человека стояли перед отвесными Черными Горами.
- И где же тропка? – спросил Эльдамир, и с недоумением посмотрел на своего спутника.
- А вот и она! – Барион указал рукой на еле заметную в траве дорожку, которая вела вдоль Черного хребта на восток. Путники полдня шли джунглями – видимо, оазис был большой. Постепенно влажный тропический лес перешел в редколесье, потом в саванну, и, наконец, в сухую степь. Между каменными скалами была ложбина, ведущая вглубь Черных Гор.
- По-моему, вот он, проход в Мордор! – Показал на ложбину старый воин.
- Хорошо бы, если это действительно он! – Поддержал Эльдамир. – Ну, нам раздумывать недосуг. Надо спасать Джарет. – И оба путника пошли в проход. Шли они порядочно долго. Проход между скалами вел глубже и глубже. Местами он сужался, местами расширялся. Здесь, в глубине Черных Гор как-то вдруг стало подозрительно тихо. Ветра не было, воздух казался затхлым, у обоих стало прерывистым дыхание.
- Мне не по себе, Барион! – Эльдамир дрожал.
- Мне тоже кажется, что здесь не совсем все, как надо. Это место что-то скрывает…. Это не просто горы. Это – граница с Мордором. Держитесь, сэр! Вы сами выбрали этот путь!
Расщелина между горами свернула резко на восток, и повела вверх, в горы. Часа через два Эльдамир и Барион стояли перед пропастью. Внизу, на недосягаемой глазом человека глубине шумел поток воды. Вверху зловеще парили орлы. Тропа шла вдоль края пропасти, и уходила куда-то вглубь Черных Гор. Сверху посыпались камни.
- Барион! Я боюсь! – Эльдамир, взвизгнув, прижался к своему спутнику, как ребенок прижимается к отцу в минуты опасности. Тот обнажил меч.
- Орки! – Старый воин с перепуга чуть не выронил оружие. Со скал показались их противные физиономии.
- Барион, мы пропали! – Эльдамир, бледный и напуганный, неуверенной дрожащей рукой достал меч.
- Крепитесь, сэр! Вы уже воин, Верховный главнокомандующий Гондора! Здесь нельзя ребячиться. Давайте, я понимаю, орки – не харадримцы, нападение внезапное, и тогда с вами было много воинов….
- А здесь рядом Мордор, а в Мордоре – Джарет! – Голос Эльдамира вдруг зазвенел ясно и решительно. – За нее я буду драться хоть с сотней орков!
- Вот это уже по-мужски! – Ободрил Барион.
Орки приближались. Они потоком хлынули с обеих сторон. Смрадный запах, исходивший от них, полные ненависти глаза, ятаганы в цепких лапах – зрелище было не из приятных!
- А ну, получите! – Барион одним взмахом меча прикончил сразу троих. Эльдамир тоже не отставал.
Орков было около двух десятков, но оба гондорца, проворно орудуя мечами, нанесли им заметный урон. Поганым тварям удалось прижать Бариона почти к самому обрыву. Эльдамир, перебив всех орков, наступавших на него, бросился на помощь старому солдату.
- О, нет! – Лицо князя исказилось от скорби. Орки полетели в пропасть, но туда рухнул и Барион, пронзенный ятаганом.
Врагов вокруг не осталось. Юноша, опустившись на колени около обрыва, не скрывал слез. Потеря единственного спутника, для него, едва входившего во взрослую жизнь, было действительно катастрофой. Как ему теперь пробраться в Мордор?
Незаметно прошло около двух часов.
- Я должен идти. Джарет сейчас в более худшем положении, нежели я. И надо перебороть себя! – Эльдамир с обнаженным мечом в руке, двинулся дальше по тропе.
Через полчаса тропа свернула на юг, а еще через полчаса вывела в предгорную саванну.
- Помогите! А – а – а – а! Эру, не покинь меня, Не дай мне погибнуть! – Доносились пронзительные крики на чистом древнеэльфийском наречии откуда-то из-за скал. Эльдамир, не раздумывая, бросился на крик. Собственная усталость и скорбь его уже не волновали. Главное, успеть помочь!
Солнце уже садилось, когда военачальник Гондора добежал до места происшествия. Взору его предстала страшная картина: к одному из больших камней был прикован эльф с золотисто-рыжими волосами. Он был в коротком изодранном зеленом платье. Вокруг камня скакали харадримцы. Похоже, они живого места не оставили на тельце эльфа.
- Убей эту мелкую нечисть! Убей его! Черному Демону будет угодна эта жертва! Он уже сдох! – Раздавались крики на исковерканном нуменорском языке. Это наречие использовалось харадримцами во время жертвоприношений.
- Ни с места! – Эльдамир, звонко крикнув, бросился на разбойников. Откуда в нем только силы взялись!
- Тарк! – Харадримцы, увидев юношу, мгновенно прекратили ритуальный танец. Копья, находившиеся в их руках и обагренные кровью эльфа, полетели в Эльдамира. Тот умело отклонился, и копья не попали в него. Харадримцы оказались безоружны. Они сняли цепь с камня, которой был прикован эльф, и попробовали обороняться ею. Тельце же эльфа они отшвырнули подальше.
- Убраться! Быстро! – Скомандовал Эльдамир, воздев вверх меч. Харадримцы попятились. Один их них узнал в человеке, напугавшем их, молодого военачальника Гондора, и, подумав, что это его призрак, тотчас же бросился с громким криком наутек. Остальные кинулись бежать за ним.
Эльдамир подошел к лежащему на песке эльфу. Тот был жив. Юноша поспешно снял с него изодранное платье и промыл его раны водой из бурдюка, висевшего у него не поясе. Эльф застонал.
- Не бойся, милый, ты в безопасности! – Спокойно говорил Эльдамир на древнеэльфийском наречии, ибо свободно владел несколькими языками.
Добрый мягкий голос Эльдамира и холодная вода привели эльфа в чувство. Перед глазами пострадавшего предстало прекрасное юное лицо, обрамленное длинными черными волосами, и ясные льдисто-зеленые глаза.
– Не пугайся, я не обижу тебя! – Эльдамир разорвал свой шелковый платок, и бережно перевязал кровоточащие раны эльфа.
- Ты – Лайквенди? – Еле слышно, все еще почти в забытьи, спросил пострадавший.
- Нет, я – человек. Тебе нужна помощь. Не надо, не говори, я попробую помочь тебе, как сумею.
Эльф судорожно сжался, видимо, от страха, но силы оставили его, и он снова лишился сознания. Эльдамир снял с себя кольчугу, тунику, плащ, расстелил их около камня. Князь бережно поднял эльфа – тот был поразительно легкий, почти невесомый, и перенес его на подстилку, закрыв его своим платьем, которое носил под доспехами. Сам же Эльдамир остался в тонкой нижней сорочке длиной до колен.
- Он взывал к Эру, и Единый услышал его. Ничего случайного не бывает. – Думал юноша. – Если я окажу ему помощь, Эру не замедлит с воздаянием. Да, не случайно я оказался с этим эльфом. Они, перворожденные, знают много неведомого людям. Они бессмертны, хотя, тело можно убить…. Да, Эру хотел, чтобы именно я спас его. Ведь просил же я Единого простить меня за те глупые страсти в геройствах…. И он дал мне шанс все исправить. Вместо того чтобы отнять жизнь, цель спасти ее! Значил, Единый простил меня, и снова готов дальше вести по жизни. Воистину, как велик промысел Его, но и как тонко следует прислушиваться к Его зову, к тому внутреннему призыву в сердце, чтобы не нарушить той линии жизни, что приготовил Он для каждого из людей…. – А слезы текли по бледному усталому лицу юноши. Но, то были слезы светлого доброго чувства, сродни тому, что бывает у людей, когда огромный груз падает с их плеч. Эльдамир почувствовал себя по-настоящему спокойным. Единый с ним, Он внял его мольбам, а значит, Он уже повел юного князя по предназначенному для него пути. С этими мыслями Эльдамир лег рядом прямо на песок, и мгновенно уснул.
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 13.
читать дальшеГЛАВА 34. ПУТЬ В ИТИЛИЭН.
Повозка, запряженная двумя ослами, быстро ехала по дороге. На севере далеко-далеко, почти у самого горизонта, чернели горы. Это – южная окраина Мордора. Харадская степь постепенно перешла в пустыню. Джарет и Эльдамир просто изнемогали от зноя. Стояла середина мая, и солнце просто нещадно палило. Хардат погоняла ослов – важно было скорее выйти в пески, где следы беглецов станут незаметными для погони.
Эльдамир, будучи в одной харадской набедренной юбочке – он убежал прямо в таком виде – уже ощущал на своем теле болезненные солнечные ожоги. Открытые палящие лучи солнца были в новинку для нежного князя Гондора, которого ранее постоянно ограждали от жары. Теперь ему пришлось, мало-помалу, привыкать. Хардат зной был нипочем, ибо она сызмала привыкла к этой погоде. Джарет, хоть с детства привыкла к зною, подобной жары еще никогда не испытывала. Здесь пустынный южный ветер не приносил прохлады, а обжигал, так как пески, откуда он дул, были раскалены.
- Далеко еще? – Спросила еще более менее хорошо державшаяся на жаре Джарет.
- Еще пара часов, и Харадский тракт! Счастье ваше, что мы не в Мордоре! Оттуда еще труднее выбираться. – Говорила Хардат. – Потерпите, неженки, скоро приедем. Жара к вечеру поспадет, прохладней будет!
Действительно, через два часа Харадская пустыня перешла в степь, и в пыли можно было различить слабые следы колес повозок и копыта ослов. Растительность была скудной, ибо дожди здесь были редки. По-прежнему пекло солнце. Ладно, в Гондоре оно тоже пекло, но здесь просто сжигало!
Эльдамир, перегревшись, или раны давали о себе знать, впал в забытье.
- Любимый! – Джарет, сама изнемогающая от жары, обняла его голову, и закрыла куском красной ткани своего сари черные локоны жениха. – Госпожа Хардат! Дайте воды, скорее!
- Воды? На! А зачем тебе вода? – Спросила харадримка, не оглядываясь назад.
- Эльдамир! Ему стало нехорошо, видимо, от жары! – С состраданием и отчаянием в голосе сказала Джарет.
- А, только-то и всего? Погоди, я сама попробую привести его в чувство.
Хардат сбрызнула водой из бурдюка лицо юноши, потерла ему виски. Он со стоном открыл глаза.
- Где я? – Был вопрос. Перед глазами Эльдамир мутно вырисовался образ харадримки с бурдюком воды.
- Ты в повозке, любимый. Мы бежим от харадримцев. – Проговорила слипшимся от зноя язычком Джарет.
- Вспомнил! – Видимо, от воды ему стало лучше. Эльдамир попытался подняться, но в голове опять сильно замутило. Джарет нежно провела ладонью по его воспаленному лбу и бережно уложила голову жениха к себе на колени.
- Потерпи еще немного. Скоро вечер, и станет прохладнее.
- Нет цены, чем бы я мог отплатить тебе, Джарет! Три раза ты вырывала меня из лап смерти! – Князь преданно взглянул в глаза невесте. – Я люблю тебя….
- Я тебя тоже люблю. – Голос Джарет дрогнул. Она, глотнув воды из бурдюка, снова была в норме.
* * *
В Минас-Тирит уже давно не приходили вести из Итилиэна. Принц Эармир, приехавший сюда из Эдельлондэ, чтобы направлять свои войска, отправленные на помощь, с горечью узнал, что они разбиты. Тяжело переживал чувствительный эльф потерю своих воинов, но и не меньше сожалел он и о том, что могло ждать и армии Гондора во главе с юным лордом Эльдамиром, его хорошим добрым другом. И утешение его подружки Амерджан, воспринимающей боль души Эармира, как свою собственную, помогло ему преодолеть отчаяние. Эктелион, и особенно Тургон не на шутку волновались, вместе со своим эльфийским союзником.
Однако гонцы Гондора принесли весть о победе. Эльдамир был жив и здоров, и слал пламенные приветы всем своим родичам и друзьям. Великий Князь поначалу, обрадованный вестями о победе в Итилиэне, даже про свой недуг забыл. С нетерпением и радостной надеждой ждал он любимого внука, и всерьез подумывал объявить его прямым наследником княжеского престола в обход отца, легкомысленного и заносчивого Эктелиона – на это старика Князя побудил опять-таки, сиятельный Эармир. В начале мая войско Гондора, точнее, те несколько сотен человек, что остались в живых, вернулись домой окончательно. Харадримцы были разбиты, торопливо отступили они к своим землям, и Итилиэн в безопасности. Великое достижение юного лорда Эльдамира! Но, от этих же воинов наместник узнал, что сам Эльдамир попал в плен. С ним вместе сражалась знахарка Джарет, смуглая девушка, показавшая в бою образец храбрости. Она, тоже раненая, попала в плен к харадримцам.
- Она не бросила его…. Значит, есть шансы! Уж она-то и из ада его вырвет! - Наместник скрыл переживания, но спросил солдат, как они планируют спасать своего юного государя. Речь повел старый воин Барион, сам жестоко иссеченный в этой войне.
- Я собственно и ехал сюда, чтобы собрать войско и погнаться за харадримцами. Враги отступили к Черным Горам. У них там селения. И государя Эльдамира следует искать там. Мы не могли гнаться за ними, повелитель. Мы все были изранены, измучены, да и ничего не смогли бы сделать, ведь там враги у себя дома….
- Но там был мой внук! Что вы-то скажете? – Наместник уже не владел собой, крича на тех командиров, которые бросили своего полководца, увлеченные боем. – Чем вы смотрели, олухи несчастные! Если моего Эльдамира уже в живых нет? О, Эру! Зачем я отпустил его в поход! Лучше бы я попал в плен, лучше бы меня измучили харадримцы, но не мое дитя! Барион, ты поведешь воинство, когда я его соберу! – Вынес приговор Князь, и сразу опустился на подушки трона. Голова его закружилась, и от переживаний недуг снова заявил о себе.
Придворные захлопотали около государя и бережно доставили его в спальню, распорядившись не тревожить Тургона ни сегодня, ни завтра, ни вообще, пока состояние Князя Гондора не восстановится. Государство опять перешло к рукам Эктелиона, а Эармир, посидев с Тургоном два дня, пока его состояние более-менее не стабилизировалось, тепло простился с Амерджан и уехал к себе. Скорбь по погибшему другу и его невесте снедала его, ибо принц действительно считал, что ни Эльдамира, ни Джарет нет в живых.
Что же касалось Эктелиона, то он был вне себя от гнева на военачальников, променявших своего генерала на харадримцев. Ярился князь Эктелион, и плакал, осознавая всю тяжесть положения любимого сына. Словно свою собственную боль переносил он, и как бы даже начал раскаиваться, что легкомысленно и пусто проводил свои дни. Нет бы, самому защищать родную страну, самому исполнять обязанность военачальника…. Так нет, его юный сын оказался умнее отца! И стыд терзал душу Эктелиона, но, Эльдамира рядом не было, он находился в плену, и действительность была куда суровее дум Эктелиона, слишком многое прощавшего себе в жизни.
На следующий день после отъезда Эармира, в Гондор прибыла делегация - харадримцы, человек шесть. Белые их юбки говорили об их парламентерских намерениях. Принял их Эктелион, так как Тургон был не в силах даже подняться с постели. Переживания из-за любимого внука лишали его сил и энергии. И переносил он их куда тяжелее, нежели при ранении Эльдамира в начале осени. Тогда дед понимал, что внуку нужно сильное плечо, обнадеживающие взгляды и слова близких людей, и не позволял себе переживать так, как теперь, когда юный князь был в плену. А от жестоких харадримцев вырваться по представлениям Тургона было еще труднее, нежели оправиться от раны, подобной той, что была у его внука, даже, если бы с ним была Джарет.
- Государь князь и наместник Гондора! Узнаете ли вы эти вещи? – Главный парламентер выложил на столик перед троном Эктелиона остатки иссеченного пурпурного плаща, черно-белую тунику с вышитым Белым Древом, шелковое нижнее платье с тонкими кружевами, обломок меча с родовым вензелем на рукояти и рог тура, богато оправленный серебром.
- Это вещи моего сына! – С рыданием, не скрывая чувств, князь опустился на колени около столика, прижимая к себе одежду самого дорогого для него человека. – Он погиб? Что с ним, о люди юга!
- Он пока жив, но если сиятельный князь не выполнит некоторых условий, он будет убит, как только мы приедем назад.
- Назовите условие! Ради моего Эльдамира я выполню все, что требуется. Клянусь честью Великого Мардила! – Уже не раздумывая, выпалил князь.
- Условия таковы. – Вперед выступил другой посол. – Вы отдаете нам все земли Итилиэна и Харондора, а также немедленно выводите свои войска с этих территорий. – Звучно произнес харадримец.
- Если даже я выполню ваши условия, какая гарантия, что вы не убьете моего сына? Как я могу вам верить?
- Господин Бузулла, наш князь и вождь, поклялся Великим Красным Змеем и Могучим Черным Демоном, что выполнит обещание.
- Я выполню ваши условия. Канцлер, несите бумагу! – Крикнул Эктелион.
Канцлер принес бумагу, и наместник собственной рукой начертал указ о передаче Итилиэна и Харондора, а также о выведении всех гондорских войск оттуда, даже не попытавшись лично съездить в Харад и попытаться разрешить ситуацию более выгодно с помощью переговоров. Словно и не было пролито столько крови ради освобождения того же Итилиэна от тех же харадримцев…. Словно и забыл на миг Эктелион о целях и жертвах войны, в которой войсками командовал его юный сын. И одной своей подписью князь Эктелион отдавал Итилиэн харадримцам полностью….
- Вы владеете сиими землями в течение всей жизни вашего господина. Документ сохраняет силу во все время жизни вашего вождя. После его смерти мы снова поговорим.
- Вы можете послать людей за вашим сыном, государь! Клянемся честью Великого Черного Демона, мы не причиним им вреда.
Этим же вечером Эктелион выслал пятьдесят человек свиты, включая тех командиров, что бросили его на поле боя, и велел им привезти Эльдамира домой. Словно искупить свои страсти должны были они перед своим юным государем. Повел отряд Барион, которого Тургон назначил ответственным лицом за возвращение юного князя. Эктелион совершенно не знал, что Бузуллы к тому времени уже не было в живых, а Эльдамир держал курс домой на харадской повозке. И таким образом, бумага, подписанная князем, значения не имела, и Итилиэн по-прежнему оставался за Гондором. Эльдамир не только одержал победу в войне, но и благодаря своей невесте окончательно закрепил Итилиэн за Гондором, ибо Бузуллы не было в живых. И А ведь именно он был главным двигателем захватнических вторжений…. И если бы Эктелион подлинно знал, что Бузулла был убит рукой Джарет, что именно она спасла Итилиэн от дальнейших харадских угроз….
Амерджан, кузина Джарет, услышавшая обо всем, что сказали послы, чуть не лишилась чувств.
- Эльдамир в плену, а Джарет…. Она же бросилась вместе с ним! О, нет! – Отчаяние подступило к сердцу девочки. – Ее не должны убить!
Амерджан поделилась своими мыслями с Сулиэн, которую продолжала считать своей доброй подругой.
- Конечно, она не должна погибнуть! – Притворяясь, с искусственным переживанием на лице утешала ее Сулиэн. – Джарет такая смелая, такая решительная, она выкрутится! Но прелестный Эльдамир …. – Гондорчанка сама здесь не смогла сдержать слез. И лицо ее выражало страстную любовь к юному князю, которую невозможно было спрятать даже за слезами.
- Как? – Амерджан с волнением и страхом посмотрела на подругу. – Ты тоже его любишь?
- Его любят все. – Не скрывая искреннего горя, сказала Сулиэн, одновременно, пряча за слезами свои подлинные чувства к Эльдамиру. – Я хорошо знала его с раннего детства, мы вместе играли…. Я на два года старше его. Эльдамир такой чувствительный, такой ранимый. Он может не выдержать плена, и погибнуть, зачахнуть у харадримцев.
- Жив Эру! – У Амерджан вдруг вспыхнула надежда. – Они вернутся, и Джарет, и Эльдамир!
* * *
Слуга, вошедший к Бузулле, не обнаружил вождя в его комнате. Пол был в крови, тигровые шкуры постели смяты. Все указывало на недавно прошедшее здесь сражение. При тщательном поиске были обнаружены тела самого Бузуллы и двух телохранителей под перинами его собственной постели. На ноги были подняты все харадримцы городка.
- Кто это мог сделать? – Недоумевали люди.
- Военачальник Гондора! Только он способен на такое! – Бросил версию один из солдат, который, собственно говоря, и доставил сюда Эльдамира недели две назад.
- Он же был трое суток без сознания, господин! – Подскочил еще один солдат. – Этот мальчишка был просто не в состоянии подобное сделать! А вот девчонка, которую я сдал в гарем – вполне могла так поступить. Уж я-то видел, сколько отважных воинов она уложила своим мечом!
- А пойми этих тарков1! Оглянуться не успеешь, как они сделали свое черное дело, и ушли…. И не разберешь тут, тарк это сделал, или та девица. Важно: что делать теперь!
Солдаты прочесывали все ближайшие селения, но не могли догадаться, куда делся Эльдамир. С ним также пропали две женщины из гарема князя Бузуллы – юная лоссарнахская девушка, которая недавно была захвачена раненой, и старая харадримка.
- Ушли, мерзавцы! Никак Черный Демон их попутал! – Один из харадских начальников, оседлав мула, велел собирать погоню. Человек пятнадцать сели на мулов и ослов и, схватив оружие, бросились на запад. По предположению временно исполняющего обязанности вождя начальника, беглецы могли поехать в сторону Итилиэна.
Оставшиеся в селении люди немедленно послали в Мордор, за сыном Бузуллы, Хупой. Ему послали прошение – приводить огромное войско людей и орков. Надо отомстить поганым таркам за страшное поражение в войне и смерть Бузуллы!
В три дня харадримцы достигли повозки Хардат.
- О, горе! – Джарет заметила погоню сзади и в негодовании сжала зубы. – Мы пропали!
Эльдамир, изнемогая от зноя, понимал, что сейчас надо забыть про всю жару. Он, переборов себя, взял харадский лук, и сев сзади повозки, прицелился.
- Ну же, идите поближе! Идите же…. – Свистнула стрела, и вожак полетел со своего мула. Еще один выстрел! И еще одним врагом меньше.
- Эльдамир, молодец, ты здорово стреляешь! – Джарет подала ему третью стрелу. Тот прицелился, но жара сделала свое дело – стрела не попала в цель.
- Дай-ка, я попробую! – Хардат остановила ослов, и вынула из-за пояса пращу. На пыльной дороге валялись камни. Женщина, не долго думая, зарядила пращу, и сшибла двух врагов. Но больше она не успела – харадримцы настигли беглецов.
Эльдамир кинул Хардат кинжал, и сам, собрав последние силы, спрыгнул наземь, обнажая меч.
- Джарет, скачи во весь опор к реке! Переправляйся! – Крикнул девушке жених. Та, однако, не стала исполнять его приказа, а тоже, выхватив кинжал, приготовилась к бою.
- Погибать – так всем вместе! – Решила она.
Хардат была убита в первые минуты боя – ятаган харадримца пронзил ее насквозь. Джарет умудрилась прикончить трех солдат. Еще трех убил Эльдамир. Итого, против них было еще пятеро. Ятаган врага полоснул Эльдамир по боку. Тот, даже не успев крикнуть от боли, рухнул без чувств. Джарет поймали, стукнули крепко по голове камнем, чтобы не кричала, и грубо кинули на седло. Девушка попала в плен к харадримцам во второй раз. Эльдамир остался лежать на дороге под палящим солнцем.
Харадримцы повезли девушку в Мордор – где жил сын Бузуллы, Хупа. Она должна будет прислуживать ему, а если откажется, то ее прикуют на одной из скал Страны Тьмы – умирать. Джарет быстро очнулась, и ей сразу бросился в глаза залитое кровью маленькое хрупкое тело Эльдамира, лежащего на тракте под палящим зноем. Вырваться Джарет не смогла, а поэтому, приготовилась к худшему.
Тем временем, на севере тракта почти у горизонта, показались люди. Во главе отряда ехали харадримцы. Вид остального войска не был харадским. Это были гондорцы, ехавшие выручать из плена Эльдамира, совершенно не предполагая, что он рядом с ними.
ГЛАВА 35. НА ВЫРУЧКУ К ДЖАРЕТ.
Эльдамир открыл глаза, и понял, что находится в шатре. Мягкая постель, пышные подушки, палящего солнца над головой нет. Он был в тонкой длинной сорочке и розовом атласном халате – харадскую юбку кто-то заботливо с него снял. Рана в боку ужасно ныла – ее стягивала крепкая повязка. Над юношей склонился человек, в котором юный полководец Гондора узнал Бариона. Эльдамир понял, что его подобрали гондорцы.
- Ваше превосходительство! – С радостью воскликнул Барион. – Очнулись! Все в порядке. Завтра-послезавтра все пройдет! Вы в Итилиэне.
- Где Джарет? – Эльдамир с мольбой посмотрел на пожилого воина.
- Мы не видели ее, сэр. Отдохните от напряжения, все невзгоды позади…. Вы в безопасности. Мы ведь за вами и ехали!
- Я не могу лежать вот так, в бездействии, когда моя невеста в опасности! А если ее снова взяли в плен? – В голосе юного князя чувствовалась внутренняя обида и боязнь. Чуть не расплакался он от безысходности, понимая, что Джарет в опасности, а он сейчас ничего сделать не может.
- Сэр! Мы сделаем все, чтобы выручить госпожу Джарет. Но…. – Барион с горьким удивлением взглянул на руки Эльдамира, с потрескавшейся кожей, с мозолями от оружия, в ссадинах. – Сэр! Вы должны заботиться о себе. Поймите меня: ваша безопасность для нас и для всего Гондора – самая главная забота!
- А для меня главное, чтобы с Джарет ничего не случилось.
- С ней ничего и не случится, уверяю вас, сэр. Выпейте соку, подкрепитесь, на вас вида нет! – Воин помог Эльдамиру подняться, осторожно, чтобы не потревожить рану в боку. Тот резко побледнел, однако, сознания не лишился. Барион устроил ложе так, чтобы юный князь находился в нем, полусидя – так удобнее, и подал ему поднос с напитками и пищей. Эльдамир последний раз ел два дня назад, на пути от харадримцев. Да и там голодал почти неделю – в знак протеста против действий Бузуллы. Вид у наследника Гондора был далеко не цветущий. Он сильно похудел за дни плена, и чувствовал себя действительно ослаблено.
Дня через три Эльдамир был почти полностью в норме. От харадской раны остался лишь красноватый шрам. В лице чувствовалась свежесть. Но, сердце его рвалось покинуть шатры гондорцев. Юный князь не мог позволить себе наслаждаться роскошью, когда его любимая девушка, быть может, умирает!
- Барион! – Эльдамир позвал солдата. – Пусть люди вернутся домой, и сообщат, что князь харадримцев Бузулла убит, Итилиэн освобожден полностью, я в порядке, и вернусь, как только найду Джарет. А те, кто захотят пойти со мной на ее выручку, пусть собираются. Мы можем выйти прямо сейчас.
- Да, сэр. Но лучше выступить на рассвете завтрашнего дня. – Барион опасался за своего юного государя, еще не совсем окрепшего после тех страшных потрясений, что он перенес.
- Но завтра может быть уже поздно! – Глаза Эльдамира горели.
- Хорошо, мы выйдем сегодня. Я сейчас объявлю отряду вашу волю. – Барион вышел.
Эльдамир проворно облачился в кольчугу поверх своего платья, а на нее надел тунику с Белым Древом, как подобает воину Минас-Тирита. Светло-зеленый платок и шлем дополняли его снаряжение. На пояс князь пристегнул меч.
Через полчаса двадцать гондорцев были готовы сопровождать своего полководца в его поисках. Воины Гондора готовы были доказать лорду Эльдамиру свою верность.
Дня за два доехали верхом Эльдамир и его свита до конца Харадского тракта. Дальше начиналась пустыня. От жары молодой князь по-прежнему чувствовал себя отвратительно - сказывались предыдущие дни мучений, но, будучи сытым и отдохнувшим, сознания не терял. В любом случае, белая мантия и стальной шлем отражали солнечные лучи, хотя, это не было таким уж сильным облегчением от зноя.
- Мы ехали оттуда! – Полководец рукой показал на восток. Отсюда были едва различимы Черные Горы на севере. Через несколько часов езды должен быть оазис – поселение харадримцев.
- Сэр, а если они давно и основательно подготовились нас встретить? – Спросил Барион.
- Ах да, это я совсем упустил из виду! – Эльдамир совсем растерялся, и с видом беспомощного ребенка посмотрел на старого воина.
- Разрешите доложить, ваше превосходительство! У меня есть план – Подъехал молодой черноглазый офицер со смуглым лицом и черными усиками. На войне он был командиром одного из отрядов. – Мне хорошо известны харадские обычаи, ибо я родом из южного Итилиэна.
- Говори, Маргонд!
- Харадримцы почти все черны, и одеваются в одежду особого рода – набедренные повязки или коротенькие юбки. Здесь недалеко, если повернуть к Черным Горам, есть оазис. Там никто не живет – мы выяснили это, когда ходили на разведку перед Итилиэнской кампанией. В этом оазисе есть некоторая трава, да она есть и в Итилиэне, и везде в этих землях. Сок ее оставляет на коже довольно темный оттенок. Если натереться этим соком погуще, можно придать своим телам харадский облик.
- Хорошо, но как мы потом отмоемся? – спросил Эльдамир.
- Этот сок хорошо смывается в воде. Достаточно выкупаться, и все. Мы, охотники Итилиэна, часто маскируемся этим снадобьем, когда подкарауливаем дичь. С помощью этой маскировки можно приблизиться к харадримцам вплотную и они нас не заподозрят.
- Ты хорошо придумал! – Рассмеялся Барион. – Неплохо было бы нам побывать в роли харадримцев! – И все направились к Черным Горам.
В пустыне Эльдамир притомился, и с трудом переносил жару. Он уже третий день парился в кольчуге и черно-белой тунике. Теперь даже белая мантия и стальной шлем не спасали от зноя. Князь уже почти не руководил собой, и, склонив голову на гриву лошади, продолжал путь почти без чувств. Барион ехал рядом – мало ли что! Майское солнце в Харадской пустыне – это не шутки! Остальные воины тоже еле держались.
Оазис показался через несколько часов. Зеленый тропический лес, влажный воздух, прохладный ручеек, впадающий в пруд, предстали перед солдатами. Здесь, похоже, сохранился не тронутый человеком уголок южной природы. Рядом высились мрачные Черные Горы. За ними находился Мордор.
Барион бережно снял Эльдамира с седла и уложил на расстеленный плащ прямо у ручья. Тот, видимо прохлада травы, и свежий влажный воздух сделали свое дело, открыл глаза. Рядом с ним сидел Барион, проводя мокрой рукой по лбу своего командира, чтобы привести его в чувство. Остальные воины тоже расположились на отдых. Кто-то тащил сочных плодов, и солдаты могли утолить жажду и голод.
Эльдамир, сев, решил снять душное снаряжение. Барион стянул с него кольчугу, и юный князь довольно разлегся на траве, оставшись в шелковом платье, которое носил под доспехами. Барион подал ему воды из ручья в шлеме. Несколько глотков воды сразу оживили юношу. Он, отдохнув, собрал военный совет.
- Ну, где твоя трава, Маргонд? – С нетерпением спросил Эльдамир. Остальные воины тоже посмотрели на итилиэнца.
- Сейчас найду. Ой! Вот и она! Мы на ней сидим!
- Собирайте траву, ребята, и натирайтесь покрепче! – Подбадривал солдат Барион. – Побудем немного харадримцами!
Все солдаты разделись по пояс, и из своих мантий соорудили себе короткие харадские юбки. Гондорцы старательно натирали травой тела и лица, и часа через три бравый отряд харадримцев был готов покинуть оазис. Только серые, зеленые и голубые глаза воинов выдавали нуменорцев. Оружие свое они оставили при себе, только драться в таком снаряжении не привыкли. Одежду же свою солдаты спрятали под большим камнем у пруда.
Запасшись фруктами и водой, воины тронулись к харадским поселениям. Головы все бойцы покрыли своими платками – чтоб не сильно пекло.
Снова пустыня, и часа через два пути вдали показался городок, где раньше жил Бузулла. Эльдамир безошибочно определил направление от оазиса на город.
У харадримцев творилось что-то странное: по улицам около тростниковых хижин маршировали вооруженные отряды. Начальники грозно покрикивали. У одного из домов – он был на сваях, и очень большой, - стоял нарядный паланкин, хотя, если присмотреться внимательнее, он больше походил на клетку. Из дома вышли рабы, кого-то вынесли и впихнули в паланкин.
Эльдамир подъехал ближе. Харадская речь раздражала его слух. Из речи рабов было ясно, что они едут в Мордор. Подъехал Барион – он неплохо понимал харадскую речь, и перевел Эльдамиру смысл сказанного.
- Эти люди везут в Мордор сокровище, в подарок своему теперешнему князю. Он пока в Мордоре, и, видимо, приезжать не собирается. Рабы уже сейчас уходят.
- Эй, кто вы такие? – Окрикнул Эльдамира и Бариона по-харадски один из начальников. – А ну в строй, дезертиры! Ишь, тарков ограбили – верхом едут! А ну, живо!
Барион тихо, чтобы не услышал харадский командир, перевел Эльдамиру речь, и проворно спрыгнул с седла. За ним сделали то же самое и другие воины. Гондорцы, рыцари Минас-Тирита, совершенно неузнанные врагами, маршировали в харадском отряде.
Паланкин уехал. На деревню спустились сумерки. Харадримцы разошлись по домам. За время, проведенное в строю врагов, гондорцам удалось добыть некоторые сведения. Подарок, который везли харадримцы своему князю – лоссарнахская девушка редкой красоты.
- Джарет! – Промелькнула мысль в голове Эльдамира. – Понятно тогда, почему паланкин похож на клетку. Харадримцы за многое опасаются.
Юный князь Гондора, выведя своих воинов за пределы городка, где они оставили коней недалеко от жилых солдатских казарм, устроил совет.
- Согласно некоторому сведению, та, кого мы все отправились выручать, попала в Мордор. – Заявил Эльдамир. Солдаты, услышав это название, поежились. – Я призываю всех, кому дорога честь, отправиться в Мордор! Пойдут со мной только добровольцы. – Юный князь зажигал воинов своей речью. – Тот, кто согласен, выйди вперед!
На призыв откликнулся один лишь Барион.
- Я всегда с вами, мой государь, куда бы вы ни пошли.
Остальные рыцари продолжали стоять на своих местах, как будто что-то решая.
- Слушайте, братья-воины! – Вдруг выкрикнул Маргонд, тот самый человек, который дал совет насчет красящей травы. – Что мы стоим и слушаем птенца, которому всего лишь восемнадцать лет! Если девушка его, то пусть он сам ее и выручает! Вернемся домой! Вы знаете, что из Мордора еще никто живым не возвращался. И каким бы талантливым военачальником он не был, он должен понимать, что это безрассудно. Вы же не хотите отправляться на верную гибель? Вы же не хотите, чтобы ваши жены и дети считали вас без вести пропавшими? Какая слава ждет безвестно погибших?
- Ты верно решил! Мы вернемся домой, и передадим наместнику, что его любимый внук добровольно ушел в Мордор…. – Раздались голоса гондорских офицеров в поддержку Маргонда.
- Вы поступаете, как трусы! – Заявил Эльдамир.
- Мы поступаем, как люди, которые не хотят связываться с Мордором и его тьмой! - Отрезал Маргонд, ощущавший себя опытным и закаленным солдатом, во много раз сильнейшим, нежели его военачальник. – Солдаты поднялись, сели на коней, и быстро направились в сторону оазиса, где оставили свою одежду.
- Барион, ты со мной? – Эльдамир прижался к старому солдату, как ребенок прижимается к отцу в минуту опасности. – Так даже вернее и надежнее, а то большой отряд сразу наделает переполоху у врагов.
- Да, по-моему, вы правы…. Мы вдвоем проберемся в Мордор, и спасем госпожу Джарет. И знаете, мой маленький полководец, я всегда с вами! – И двое людей, высокий, довольно плотного телосложения, и невысокого роста, тонкий и хрупкий, направились к оазису за своей одеждой.
ГЛАВА 36. В ЧЕРНЫХ ГОРАХ.
Приехав в оазис у подножия Черных Гор, Эльдамир и Барион смыли в ручье противную темно-коричневую краску, в которую выкрасились вчера утром. Стояла полночь. Барион достал из-под камня вещи – они там и лежали, где их положили. Прочей одежды не было, только Эльдамирова и Барионова. Похоже, рыцари уже побывали здесь, и, забрав свое снаряжение, уехали домой.
Барион и Эльдамир крепко уснули на своих мантиях, закрывшись черно-белыми туниками. Утром им предстояло выбрать путь, по которому они пойдут в Мордор. Обоих это место весьма пугало, и обоих подгонял долг.
Барион родился и вырос в горах, правда, не в Черных, а в Белых. Бывал в горах и Эльдамир, правда, только со свитой и лежа в паланкине. Поэтому, хотя бы, один из них точно имел представление, как можно перейти Черный хребет. Но, как там, в Мордоре?
Барион оставил Эльдамира у ручья, а сам отправился на разведку. Вернулся он часа через полтора.
- Господин Эльдамир! Идемте! Здесь что-то, похожее на тропу! – Звал солдат.
Князь проворно надел кольчугу и тунику, пристегнул меч, надел платок и шлем, и минут через десять был уже готов.
- Скачите, милые, домой! Не попадайтесь харадримцам! – С любовью приказал Эльдамир лошадям, и те действительно послушались его голоса, и поспешили покинуть оазис.
- Вы готовы, сэр? – Спросил Барион.
- Веди! – И оба путника стали осторожно пробираться вглубь оазиса. Через час оба человека стояли перед отвесными Черными Горами.
- И где же тропка? – спросил Эльдамир, и с недоумением посмотрел на своего спутника.
- А вот и она! – Барион указал рукой на еле заметную в траве дорожку, которая вела вдоль Черного хребта на восток. Путники полдня шли джунглями – видимо, оазис был большой. Постепенно влажный тропический лес перешел в редколесье, потом в саванну, и, наконец, в сухую степь. Между каменными скалами была ложбина, ведущая вглубь Черных Гор.
- По-моему, вот он, проход в Мордор! – Показал на ложбину старый воин.
- Хорошо бы, если это действительно он! – Поддержал Эльдамир. – Ну, нам раздумывать недосуг. Надо спасать Джарет. – И оба путника пошли в проход. Шли они порядочно долго. Проход между скалами вел глубже и глубже. Местами он сужался, местами расширялся. Здесь, в глубине Черных Гор как-то вдруг стало подозрительно тихо. Ветра не было, воздух казался затхлым, у обоих стало прерывистым дыхание.
- Мне не по себе, Барион! – Эльдамир дрожал.
- Мне тоже кажется, что здесь не совсем все, как надо. Это место что-то скрывает…. Это не просто горы. Это – граница с Мордором. Держитесь, сэр! Вы сами выбрали этот путь!
Расщелина между горами свернула резко на восток, и повела вверх, в горы. Часа через два Эльдамир и Барион стояли перед пропастью. Внизу, на недосягаемой глазом человека глубине шумел поток воды. Вверху зловеще парили орлы. Тропа шла вдоль края пропасти, и уходила куда-то вглубь Черных Гор. Сверху посыпались камни.
- Барион! Я боюсь! – Эльдамир, взвизгнув, прижался к своему спутнику, как ребенок прижимается к отцу в минуты опасности. Тот обнажил меч.
- Орки! – Старый воин с перепуга чуть не выронил оружие. Со скал показались их противные физиономии.
- Барион, мы пропали! – Эльдамир, бледный и напуганный, неуверенной дрожащей рукой достал меч.
- Крепитесь, сэр! Вы уже воин, Верховный главнокомандующий Гондора! Здесь нельзя ребячиться. Давайте, я понимаю, орки – не харадримцы, нападение внезапное, и тогда с вами было много воинов….
- А здесь рядом Мордор, а в Мордоре – Джарет! – Голос Эльдамира вдруг зазвенел ясно и решительно. – За нее я буду драться хоть с сотней орков!
- Вот это уже по-мужски! – Ободрил Барион.
Орки приближались. Они потоком хлынули с обеих сторон. Смрадный запах, исходивший от них, полные ненависти глаза, ятаганы в цепких лапах – зрелище было не из приятных!
- А ну, получите! – Барион одним взмахом меча прикончил сразу троих. Эльдамир тоже не отставал.
Орков было около двух десятков, но оба гондорца, проворно орудуя мечами, нанесли им заметный урон. Поганым тварям удалось прижать Бариона почти к самому обрыву. Эльдамир, перебив всех орков, наступавших на него, бросился на помощь старому солдату.
- О, нет! – Лицо князя исказилось от скорби. Орки полетели в пропасть, но туда рухнул и Барион, пронзенный ятаганом.
Врагов вокруг не осталось. Юноша, опустившись на колени около обрыва, не скрывал слез. Потеря единственного спутника, для него, едва входившего во взрослую жизнь, было действительно катастрофой. Как ему теперь пробраться в Мордор?
Незаметно прошло около двух часов.
- Я должен идти. Джарет сейчас в более худшем положении, нежели я. И надо перебороть себя! – Эльдамир с обнаженным мечом в руке, двинулся дальше по тропе.
Через полчаса тропа свернула на юг, а еще через полчаса вывела в предгорную саванну.
- Помогите! А – а – а – а! Эру, не покинь меня, Не дай мне погибнуть! – Доносились пронзительные крики на чистом древнеэльфийском наречии откуда-то из-за скал. Эльдамир, не раздумывая, бросился на крик. Собственная усталость и скорбь его уже не волновали. Главное, успеть помочь!
Солнце уже садилось, когда военачальник Гондора добежал до места происшествия. Взору его предстала страшная картина: к одному из больших камней был прикован эльф с золотисто-рыжими волосами. Он был в коротком изодранном зеленом платье. Вокруг камня скакали харадримцы. Похоже, они живого места не оставили на тельце эльфа.
- Убей эту мелкую нечисть! Убей его! Черному Демону будет угодна эта жертва! Он уже сдох! – Раздавались крики на исковерканном нуменорском языке. Это наречие использовалось харадримцами во время жертвоприношений.
- Ни с места! – Эльдамир, звонко крикнув, бросился на разбойников. Откуда в нем только силы взялись!
- Тарк! – Харадримцы, увидев юношу, мгновенно прекратили ритуальный танец. Копья, находившиеся в их руках и обагренные кровью эльфа, полетели в Эльдамира. Тот умело отклонился, и копья не попали в него. Харадримцы оказались безоружны. Они сняли цепь с камня, которой был прикован эльф, и попробовали обороняться ею. Тельце же эльфа они отшвырнули подальше.
- Убраться! Быстро! – Скомандовал Эльдамир, воздев вверх меч. Харадримцы попятились. Один их них узнал в человеке, напугавшем их, молодого военачальника Гондора, и, подумав, что это его призрак, тотчас же бросился с громким криком наутек. Остальные кинулись бежать за ним.
Эльдамир подошел к лежащему на песке эльфу. Тот был жив. Юноша поспешно снял с него изодранное платье и промыл его раны водой из бурдюка, висевшего у него не поясе. Эльф застонал.
- Не бойся, милый, ты в безопасности! – Спокойно говорил Эльдамир на древнеэльфийском наречии, ибо свободно владел несколькими языками.
Добрый мягкий голос Эльдамира и холодная вода привели эльфа в чувство. Перед глазами пострадавшего предстало прекрасное юное лицо, обрамленное длинными черными волосами, и ясные льдисто-зеленые глаза.
– Не пугайся, я не обижу тебя! – Эльдамир разорвал свой шелковый платок, и бережно перевязал кровоточащие раны эльфа.
- Ты – Лайквенди? – Еле слышно, все еще почти в забытьи, спросил пострадавший.
- Нет, я – человек. Тебе нужна помощь. Не надо, не говори, я попробую помочь тебе, как сумею.
Эльф судорожно сжался, видимо, от страха, но силы оставили его, и он снова лишился сознания. Эльдамир снял с себя кольчугу, тунику, плащ, расстелил их около камня. Князь бережно поднял эльфа – тот был поразительно легкий, почти невесомый, и перенес его на подстилку, закрыв его своим платьем, которое носил под доспехами. Сам же Эльдамир остался в тонкой нижней сорочке длиной до колен.
- Он взывал к Эру, и Единый услышал его. Ничего случайного не бывает. – Думал юноша. – Если я окажу ему помощь, Эру не замедлит с воздаянием. Да, не случайно я оказался с этим эльфом. Они, перворожденные, знают много неведомого людям. Они бессмертны, хотя, тело можно убить…. Да, Эру хотел, чтобы именно я спас его. Ведь просил же я Единого простить меня за те глупые страсти в геройствах…. И он дал мне шанс все исправить. Вместо того чтобы отнять жизнь, цель спасти ее! Значил, Единый простил меня, и снова готов дальше вести по жизни. Воистину, как велик промысел Его, но и как тонко следует прислушиваться к Его зову, к тому внутреннему призыву в сердце, чтобы не нарушить той линии жизни, что приготовил Он для каждого из людей…. – А слезы текли по бледному усталому лицу юноши. Но, то были слезы светлого доброго чувства, сродни тому, что бывает у людей, когда огромный груз падает с их плеч. Эльдамир почувствовал себя по-настоящему спокойным. Единый с ним, Он внял его мольбам, а значит, Он уже повел юного князя по предназначенному для него пути. С этими мыслями Эльдамир лег рядом прямо на песок, и мгновенно уснул.
@темы: Мелуинская красавица
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Название: Мелуинская красавица
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 12.
читать дальшеГЛАВА 32. БОЕВАЯ ПОРА.
Переправившись через Андуин, за которым начинались Итилиэнские земли, гондорцы сделали привал. Огромное войско в три тысячи человек разместилось на развалинах Осгилиата, бывшей столицы Гондора, много веков назад разрушенной врагами, но так и не восстановленной. Видимо, не хватало времени и возможностей государям Гондора заново отстраивать разрушенный город. Тем не менее, разместиться здесь было вполне неплохо – многие цельные постройки Осгилиата могли запросто стать временными жилищами для армии Гондора. Здесь было тихо, спокойно. В окрестных лесах, поросших пышной южной зеленью водилось много дичи, и совсем недалеко находились садовые и бахчевые угодья Гондора, так что, за продовольствие можно было не беспокоиться.
Эльдамир решил проехаться по войску и сделать перекличку для точного утверждения числа бойцов. Джарет, будучи одета в мужской наряд, была принята за воина, и представилась как Амарион, Сын Судьбы. Под этим псевдонимом она была занесена в списки солдат. Однако зоркие глаза Эльдамир что-то заметили. Этот солдат резко выделялся от прочих гондорцев своим смуглым цветом лица. И до боли знакомым показалось ему лицо Амариона. Но, главнокомандующий гондорской армии не дал себе воли подойти и при всех заговорить с ним. Если Амарион так похож на Джарет, то Эльдамир точно знал – она осталась дома!
После дневного привала и последующей за ним переписи войск, боевые подразделения были укомплектованы в роты, отряды и батальоны, из которых сформировалось три дивизии – по тысяче человек в каждой. Капитан Барион, бывший начальник охраны Форвентароса возглавил одну из дивизий. Воинство Гондора тронулось на юг по Харадскому тракту. Их путь лежал в земли Южного Итилиэна, где как раз и хозяйничали харадримцы.
Путь до самых южных границ Итилиэна, где находился сам штаб командования обороной, занял около семи суток, и еще трое суток ушло на привалы. С радостью встречали воинов местные жители, и со слезами провожали они бойцов, когда те проезжали их деревни. Ибо главное управление Итилиэнским фронтом было далеко не в безопасной зоне. Джарет, ехавши в одной из дивизий, с удивлением рассматривала пышную Итилиэнскую растительность. В этих местах, не смотря на начало апреля, давно уже наступило лето. Иногда на пути попадались укрепленные форты и небольшие крепости – их жители с надеждой встречали освободителей, и охотно примыкали к рядам бойцов. Около тысячи человек из жителей Итилиэна вступили в ряды гондорской армии. Цветом лица итилиэнцы были очень похожи на мелуинцев, но, все же, были чуть смуглее. Они не были нуменорцами, но многое позаимствовали у Западных Людей, когда стали подданными Гондора много веков назад. Правда, одеждой, бытовым укладом, и выговором они отличались, но некоторые обычаи и вера в Единого – итилиэнцы называли Его по-своему, были общими.
Страх перед харадскими захватчиками держал людей Итилиэна в бездействии. Боялись они оказаться в плену или среди убитых. И в войска не хотели вступать – все равно, проку не было, ибо гондорские командиры, возглавляющие сопротивление до сего момента, с отчетливым презрением относились к ненуменорским воинам, жертвуя ими в сражениях куда чаще, чем гондорскими новобранцами. Да и к тому же, они терпели поражение за поражением, и это отчаянием и болью ложилось на сердца итилиэнцев. Эльдамир, останавливаясь в деревнях и фортах, ободрял людей, настраивал их не поддаваться унынию и тоске. Вдохновлял юный князь своих подданных на активную борьбу с врагом, призывал верить и надеяться…. И, видимо, действительно, его вера и непредвзятое отношение к ним, не как к отличным от нуменорцев людям, сумела убедить народ. Люди откликались на светлые добрые призывы молодого государя, и вставали в ополчение. Эльдамир сумел доказать людям, что бездействие перед наступающим врагом не защитит от него. Гораздо надежней дать ему стоящий отпор, и потом дорожить отвоеванным от захватчиков миром. И итилиэнцы, слушая ясные убедительные речь юного князя, проникались доверием и любовью к нему, и готовы были действовать.
Во время одного из привалов, что был сделан близ итилиэнского селения, Джарет, зашла в деревню, чтобы познакомиться хотя бы издали, с бытом и нравами итилиэнцев. Бродя в краткие часы отдыха по деревне, услышала она бесхитростную, простую, но за душу берущую мелодию, которую выводил на тростниковой флейте местный музыкант, с сочувствием смотрела на лица женщин и детей, провожающих своих отцов, мужей и братьев в ополчение. Сами они, расставаясь с родными, тем не менее, не плакали. Словно чувствовали, что пора, наконец, дать достойный отпор врагам, и сами готовы были приложить все усилия и старания, чтобы не стать жертвами захватчиков, свирепых и воинственных харадримцев.
Эльдамир не ходил в деревню. Он сидел в своем шатре в окружении командиров и адъютантов и думал о предстоящих сражениях. Смотря на карту Итилиэна и Ближнего Харада, он уже сейчас мысленно прикидывал, на какие стратегически важные объекты стоит обратить наиболее пристальное внимание. Кое-какие наметки планов он записывал к себе в записную книжку, но в большинстве рассуждений совещался со своими старшими наставниками, опытными боевыми командирами. И мысли о молодом солдате Амарионе не давали ему покоя. Поразительное сходство с Джарет, несколько наивный, почти детский взгляд его, весьма тревожили юного полководца.
- А если Джарет все-таки умудрилась поехать в поход, переодевшись в мужское платье? Но она же сказала, что не поедет! – Размышлял молодой князь. – Хотя, кто знает, может быть, это зачем-то ей нужно…. Никто не знает, что приготовил Единый на ее, или на мой счет…. Может быть, если это Джарет, она окажется просто незаменимой. О, как бы мне хотелось прижать ее к себе! О, Эру! Только бы она, если это Джарет, осталась жива! Прошу Тебя!
Путь продолжался почти до самых берегов реки Порос, являющейся границей с харадскими землями. Не доезжая до нее примерно мили две, здесь находился штаб гондорской армии. Солдаты и командиры жили в землянках и шатрах – некогда стоящий здесь крупный форт давно был разрушен харадримцами. Лагерь гондорцев находился прямо среди руин – восстанавливать укрепления не было смысла, все равно, в ближайших налетах харадримцы сравняют их с землей. А ведь Эльдамир знал, что, раньше здесь были владения Гондора, да и сейчас таковыми считались, но в действительности, здесь вовсю хозяйничали харадримцы, и, неизвестно, когда они снова начнут свои налеты. Уже месяц о них ничего не было известно, но пугающее затишье явно не предвещало ничего хорошего.
Эльдамир, переговорив с командованием штаба Итилиэнского фронта, немедленно выслал разведку. Важно было понять, где конкретно находятся харадские войска, как они вооружены, какова их численность, и в каких направлениях они собираются действовать. На это командующий фронтом сочувствующе посмотрел на юного военачальника – с разведкой гондорские солдаты справлялись плохо. Почти все они погибали, и сведений приносили очень мало.
Эльдамир дал понять, что теперь все обстоит совсем иначе. К разведке были привлечены местные жители – Итилиэнские следопыты, умеющие пробираться сквозь джунгли совершенно неслышно, как кошки. И эти известия, тем более, когда итилиэнские разведчики уже были готовы выполнять свою работу, заставили удивиться начальника фронта. Эльдамиру каким-то чудом удалось привлечь итилиэнцев к совместной обороне! А значит, он действительно достойный полководец, несмотря на столь юные годы. Ведь кто может знать Итилиэнские джунгли лучше исконных их жителей, южных охотников и следопытов?
Дней через десять были получены данные: харадримцы большими отрядами расположились в Харондоре, Южном Гондоре, который они считали своей территорией. Были замечены враги и чуть южнее истоков Пороса, у стен Черных Гор, за которыми начинался Мордор. С этой страной харадримцы давно были союзниками, их князья и вожди часто селились на территории Мордора. Еще разведка обнаружила один отряд, который стоял к югу на расстоянии трехдневного пути от переправы через Порос. Видимо, харадримцы уже давно и основательно собирались воевать с Гондором, а сейчас хотели завоевать Итилиэн. Посему и выдалось затишье в боях, пока харадримцы собирали свои войска.
Эльдамир, узнав данные разведки, собрал на совет трех командиров дивизий, их важнейших советников и адъютантов, и командиров штаба Итилиэна. Требовалось придумать наиболее рациональные стратегии, чтобы разбить харадримцев с наименьшими потерями. Было решено выслать небольшие отряды – человек по двадцать в каждом, к Черным Горам и в Харондор. Основное же гондорское войско будет сторожить Харадский тракт, и расположится вдоль реки Пороса крупными взводами. К тому же, должна была подойти союзная армия из Эдельлондэ - помощь от принца Эармира.
Как высказался Эльдамир, пока нет крупных битв, главное здесь будет быстрота и маневренность пехоты. Он предложил создать специальные малые отряды из итилиэнских следопытов и опытных гондорских разведчиков. Так они, пробираясь по опасным территориям, тихо и осторожно смогут прокрасться ближе к тылам неприятеля и незаметно перебить большую часть врагов, когда они наименьше всего ожидают нападения. И также быстро и неожиданно предписывалось уходить. Главнокомандующий таким образом, хотел обезопасить боковые фланги. При удачном завершении операции основная гондорская армия возьмет в кольцо харадский отряд, стоящий на тракте, и разобьет его.
Командиры изумленно смотрели на юного князя. Действительно, план его был весьма стоящим, и сразу видно было великолепное полководческое чутье.
Талант юного лорда Эльдамир был налицо. Операция прошла успешно – высланные отряды следопытов быстро разделались с врагами и в Харондоре и у Черных Гор. Харадримцев на этих фронтах оказалось немало, но итилиэнцы, действуя осторожно, весьма быстро выполнили свое задание и вернулись назад почти без потерь. Это заставило командиров еще больше уважать лорда Эльдамир, особенно притом, что многие начальники вначале относились к нему с недоверием. Дня через три армия Эльдамир начала брать в окружение войско харадримцев. Но, враги оказались тоже не глупыми – армия, стоящая на Харадском тракте, куда-то делась. Либо враги что-то надумали, либо, испугавшись, отошли на юго-восток.
Эльдамир выслал еще одну разведку. Медлить было нельзя – никто не знал, откуда следовало ждать харадримцев.
Разведка принесла плачевную весть. Харадримцы повернули к западу, к Андуину, на судах поднялись чуть выше Харондора, отрезали от основных частей и по отрядам перебили эльфийских воинов Эармира, которые как раз шли на помощь гондорцам. Теперь враги с севера напрямую угрожали армии Эльдамира. Тот дал немедленный приказ формировать отряды в оборонительную позицию на два фронта – с севера, откуда ожидалось нападение, и с юга, где могла скрываться не меньшая угроза. В любом случае, харадримцы оказались очень догадливыми…. И теперь все зависело от силы и мужества солдат. План, который разработал Эльдамир со своими помощниками, предполагал захватить огромнейшую харадскую армию в кольцо с помощью маневра мнимого отступления к речке Поросу где незваных гостей уже будут поджидать воины Гондора, сидящие на боковых флангах чуть южнее Пороса. А дальше – исход операции решит время и умение воинов. Сам же Эльдамир все время кидал взгляд на Амариона. Тот тоже постоянно смотрел на главнокомандующего искренним нежным взглядом.
- Амарион! – Однажды спросил переодетую девушку Эльдамир. – Ты новобранец из Лоссарнаха?
- Так точно, Ваше превосходительство. – Джарет подстроила свой голос, но он все равно выдавал девушку.
- Сколько же тебе лет? Ты же совсем юный!
- Восемнадцать, Ваше превосходительство. Восьмого апреля исполнилось.
- Амарион, ты знаешь селение такое – Имлот-Мелую?
- Да, государь. Оно у вод Эруи стоит. Там сейчас, как говорят, новые порядки ввели. – Джарет отвела глаза, потому что не могла знать, какие там конкретно порядки, а врать в лицо самому дорогому для нее человеку она просто не могла.
- Ты доброволец в армии, или тебя послали от твоего селения?
- Господин Эльдамир! Ваше превосходительство! Харадримцы! – Влетел в шатер Барион, командир центрального взвода. – Их целое море!
- Построй отряды, Барион! Займите оборонные позиции, как мы с вами уже договорились! – Крикнул звонко, совсем еще детским голоском Эльдамир, на бегу пристегивая к поясу меч и надевая шлем на зеленый платок. – Амарион! Прошу тебя, не кидайся в битву! Побереги себя! – Эльдамир словно понял что-то. – Ради меня…. – И полководец лихо прыгнул в седло.
- Он такой мужественный, такой смелый! – Со слезами и восхищением одновременно думала девушка. Однако, она тихо, украдкой выбежала из шатра военачальника и, надев свой шлем и прыгнув в седло, тоже поспешила в бой. – Если его убьют, я не прощу себе, а если ранят, то знахарь должен быть рядом….
Бой шел. Армия Эльдамир наступала, беря в окружение врагов, которые высадились с севера. Солдаты действовали дружно и по системе, и быстро гнали харадримцев вперед.
Джарет–Амарион стояла поодаль с запасным отрядом, готовая кинуться в бой по первому зову. Харадримцы, тучей пошли дальше, полагая, что это вся армия Гондора, и не ведали они, что идут прямо в ловушку, приготовленную юным полководцем Гондора. Когда харадримцы огромными лавинами прошли, сметая единичные роты ураганом своей неистовости, командиры боковых флангов дали приказ зажимать кольцо. Джарет, обнажив меч, наравне со всеми солдатами, устремилась на врага.
- Только бы Эльдамир был жив! – Думала девушка. – Действительно, он – мастер до всяких военных планов, но в самой-то битве ни разу не участвовал….
Харадримцы, тем не менее, поняли, что попали в кольцо. Гондорцы зажали их со всех концов, как и было спланировано. Четыре с половиной тысячи харадримцев угодили в окружение. И поняв плачевность своего положения, враги, как звери, с неистовой яростью кинулись отбиваться от воинов Гондора.
- Вот так! – Меч Джарет, свистнув в воздухе, надвое рассек шлем врага. Она, выросшая в горах, горячая и пылкая духом дочь Лоссарнаха, без пощады дралась с харадримцами. Но совсем иначе дело обстояло с ее возлюбленным.
Войска Гондора наступали по всем флангам. Солдаты теснили врагов, стараясь как можно теснее сжать кольцо вокруг неприятеля. Опытные воины наносили мощные удары по харадримцам. И как только Эльдамир оказался в бою, сразу понял, как ужасно выглядит война на самом деле. То, чем он совсем недавно хвалился перед невестой, готовый ради нее совершить множество подвигов, мгновенно вылетело у него из головы.
Летя на коне впереди своего воинства с мечом наголо, Эльдамир, тем не менее, не наносил удары харадримцам – не смог. Все-таки, люди, живые, хотят жить…. И, возможно, у них тоже есть семьи, которым больно и страшно будет узнать о гибели своих родичей на этой ужасной войне. Рука не поднималась у него убить врага, хоть и шел он впереди войска.
Эльдамир занял позицию выжидания, заехав со своей свитой и оруженосцами на высокий песчаный холм, откуда было хорошо видно близлежащее поле военных действий. Знамя Верховного Главнокомандующего Гондора зареяло над его головой, а сам он стоял, и сердце его сжималось от увиденных страхов бойни. И харадримцы, заметив позицию главных сил командования Гондора по реющему знамени, лавиной устремились к месторасположению юного князя. Понимающие, что проиграли, враги, тем не менее, продолжали яростно сражаться, и страх перед поражением разъярял их, буквально, как диких зверей.
Дюжий харадримец, огромный черный богатырь с боевым кличем устремился прямо на Эльдамира. Тот, дрожа, замялся и оцепенел перед разъяренным врагом с застывшим ужасом в совсем по-детски распахнутых зеленых глазах. И худо было бы, не подоспей во время на помощь Барион, командир одной из дивизий Гондора. Как раз в данное время он был рядом, и это спасло жизнь его юному полководцу.
- Что ж вы так? Он же не понимал, что вы не хотите его убивать. Это – война, мой государь! – С дружеским укором сказал Барион, убив харадримца.
- Он…. Я…. Я не думал, что война – это так страшно…. – Дрожащим голоском чуть слышно пролепетал Эльдамир.
А враги снова шли атакой к вершине холма, над которым развевалось княжеское знамя Гондора. На этот раз Барион не отъезжал от своего юного государя. И под его давлением Эльдамир все-таки сразил своей рукой первого врага. Кровь его обагрила блестящий клинок князя. Человеческая кровь….
- А если бы это была моя кровь? – Мгновенно спросил сам себя Эльдамир, увидев, как сраженный им харадримец упал замертво. Юный князь Гондора помнил, сколько боли причинил ему удар охотника Тернаура, ранившего его на рынке…. – Поистине, война – это самое ужасное, что могут позволить себе люди!
И отвращение ко всякому оружию, отбирающему жизнь у людей, наполнило сердце юного князя. Но, тут же Барион шепнул ему на ухо, словно понял, о чем мог думать юноша: “А они, харадримцы, разве думали, что им бесследно обойдется вторжение в Итилиэн? Разве не защищать ваших подданных приехали вы?”…
Эльдамир понял, что это мучение на войне вряд ли закончится скоро, но оборонять свою жизнь и жизни своих людей он был должен. Ради Джарет, чтобы она не искала его среди павших воинов на поле боя. Ради тех, кто еще жив. Чтобы харадримцы, не ведавшие человеческих чувств, с детства воспитанные в жестокости, не приносили своих порядков в мирные земли Итилиэна!
Смелость проснулась в юном князе Гондора. Но, не та безрассудная смелость, с которой хвалился он перед Джарет еще до отъезда на фронт. Ответственность государя за мир своих подданных проснулась в лорде Эльдамир. Обязанность правителя защитить от гибели и рабства свой народ.
Он, скрепя сердце и проклиная в душе все войны на свете, переборол себя, воздел клинок и со звонким ребяческим криком повел свою свиту в бой.
* * *
Уже второй день шло сражение. Получив несколько ран мечами, девушка продолжала сражаться. Отряд, в котором находилась Джарет, был почти полностью перебит. В живых, однако, не осталось ни одного харадримца. Где-то вдалеке шли еще сражения. Гондорцы добивали оставшихся врагов. Джарет, истекая кровью, собрала последние силы и поспешила туда.
- О нет! Эльдамир! – Мелуинка чуть не потеряв сознание, издала скорбный стон. Ее возлюбленный, окруженный со всех сторон врагами, отбивался, как мог. Враги убили его лошадь, и готовы были уже убить самого князя, как Джарет, пришпорив коня, с клинком в руке и воинственным криком, бросилась в новый бой.
- Так! Так! Так! – Уже изнемогая от ран и усталости, наносила удары по врагам девушка. Эльдамир тоже держался, хотя был весь иссечен, а меч его был наполовину обломан. Он один на один дрался с вожаком харадримцев, и тот, сбив юного полководца Гондора с ног, уже собирался нанести Эльдамиру роковой удар, как рухнул, сраженный мечом Джарет. Эльдамир, поднявшись, нашел в себе силы прикончить еще двух врагов, и рухнул наземь.
Харадримцы были перебиты. Джарет, быстро привела своего любимого в чувство и сбросила с себя шлем и серый платок.
- Джарет! Любимая! Ты тоже здесь?! – Эльдамир поднялся на локтях. – О, Эру и Валары! На тебе вида нет! Ты вся в крови….
Джарет, спокойно собрав силы, достала из сумки какие-то снадобья, остановила кровь у себя и Эльдамир, и они вместе, неторопливо поднялись, и, пошатываясь от ран и усталости, пошли к шатрам. Эльдамир уже и не думал, что победил. Джарет жива! Она с ним…. Значит, это она была тем солдатом Амарионом…. А на фоне ее жизни, на фоне успокоения, что враги не убили ее, первая боевая победа померкла перед Эльдамиром. А она была немалая.
Войско Гондора представляло собой жалкое зрелище. Из всех четырех тысяч воинов остались в живых около тысячи человек. Остальные полегли в бою. Но и харадримцы не ушли живыми. А это было великим достижением. Ибо, с того момента, как они начали вторгаться в Итилиэн, гондорцы практически не видели побед. И то, что свирепое войско харадримцев в четыре с половиной тысячи воинов было разбито, было поводом для командиров считать, что воинская карьера юного лорда Эльдамира действительно началась успешно.
- Ваша светлость! Господин Эльдамир! Вы живы! Госпожа Джарет! Вот уж не ожидал вас здесь увидеть. – С удивлением и восторгом подошел к юноше и девушке один из трех командиров дивизий, Барион, под руководством которого Эльдамир научился держать воинский удар. Тот самый Барион из Форвентароса, который открыл ей ворота цитадели, когда она заблудилась в горах. Он, бережно поддерживая шатавшихся от ран и усталости влюбленных, ввел их в шатер и усадил на ложа.
- Я жив, Барион, благодаря моей невесте и соратнице Джарет. Но, наша радость тяжко омрачена – много людей погибло. Джарет спасла мне жизнь уже во второй раз! – Эльдамир трогательно посмотрел на невесту. И ничто так не облегчает меня, как то, что она жива и она со мною.
- Эльдамир, прости меня, пожалуйста. Не сердись на меня. Я переоделась в рыцаря Амариона, потому что слишком боялась, что тебя могут убить. Я не в силах была остаться дома.
- Я даже благодарен тебе, любовь моя. – Эльдамир нежно сжал ее руки. Если бы не ты, меня и на свете бы не было. Благословен Эру, который послал тебя сюда. Но, - Эльдамир в тревоге взглянул на девушку. - Ты ранена, на тебе вида нет! – Князь, не обращая внимания на свои раны, помог Джарет снять кольчугу, и сам перевязал ей царапины.
Барион вышел из шатра, пригласив сюда полкового знахаря. Раны Джарет и Эльдамир были легкими – только царапины, и завтра-послезавтра от них не осталось бы и следа. Но, конечно, и князь, и его невеста нуждались в хорошем отдыхе. Влюбленные легли на приготовленные для них мягкие походные тюфяки и мгновенно уснули.
А нам следующий день выжившее войско чествовало своего юного военачальника, поздравляя его с первой значительной победой. И как на достойного и зрелого в своей доблести воина, смотрели на юного лорда Эльдамира опытные боевые начальники. Такой план и столь четкое его выполнение не каждому из них было бы по силам. И гонец ускакал в Минас-Тирит, увозя весть о первой крупной победе юного князя. Сам он написал своей рукой весть деду и отцу с матерью, что приедет сразу же, как только будет уверен, что харадримцы окончательно разбиты и границы Итилиэна в безопасности.
* * *
Прошло дней пять. О харадримцах пока вестей не было. Гондорцы перенесли свою стоянку на взгорье у самой реки Порос. С гор были видны южные племена, и пока опасности не предвиделось.
Несколько раз итилиэнские следопыты были в разведке, и каждый раз возвращались с тревожной пустотой. О харадримцах ни слуху, ни духу. Хотя, один солдат из разведчиков, что ходили южнее Пороса, уверял, что вождь харадримцев, некто Бузулла, готов к перемирию только после того, как только уничтожит или захватит в плен того, кто сумел уничтожить его самые отборные войска. Эльдамир понял, что речь идет именно о нем. И дозоры за подступами к армиям Гондора были усилены еще больше.
Харадримцы опять нагрянули внезапно – с востока, от Черных Гор, и опять пришлось браться за мечи. Эльдамир предположил, что следует увлечь врагов к берегам речки, и там, между Поросом и Андуином зажать их и перебить. Войско харадримцев было заметно меньше прежнего, но тоже весьма внушительное. Теперь Эльдамир и Джарет дрались рядом, и, перебив немало врагов, заметили, что отрезаны от своих. Солдаты Гондора зажали армию харадримцев, как и было договорено, но не все враги попали в окружение. И они теперь были вооружены не только мечами и ятаганами. Среди них были и стрелки. Харадримцы, словно специально быстро пошли в окружение к гондорцам, словно увлекая их легкой победой. Тем самым, командиры, увлекаясь преследованием врагов, совершенно упустили из виду, что Эльдамир не с ними. Так харадримцам и удалось отрезать Верховного главнокомандующего Гондора от основных сил. Эльдамир и Джарет с личной гвардией его высочества оказались окружены. Одна стрела со звоном пробила кольчугу Джарет, и глубоко вошла ей в плечо. Девушка выронила меч, но, сразу подхватив его здоровой рукой, продолжала отбиваться. Эльдамир крушил врагов, как мог, но тоже был весь иссечен и утомлен боем. Джарет, получив в спину еще одну вражескую стрелу, рухнула без чувств. Эльдамир, тоже не выдержав ран, упал рядом с невестой. Харадримцы ликовали. Пусть они проиграли, пусть они больше не пересекут реку Порос…. Но, это пока! Главное, что повержен тот, кто мог стать серьезной угрозой для их полчищ.
Гондорцы праздновали победу. Видели они, как остатки вражьей армии уходят прочь к югу, подбирая своих и чужих раненых и трофейное оружие. Ясно было, что Итилиэну теперь ничего не угрожало. И лишь Барион и некоторые из ближайших воинов юного князя заметили пропажу своего государя. Понимали люди: он пал. И следовало бы найти его тело…. И обыскивали гондорцы поле сражения, и тела Эльдамира найдено не было. Значит, харадримцы могли захватить его в плен, и он мог оказаться живым….
- Скорее привести еще одно войско и кинуться в Харад на его выручку. – Думал Барион, сам жестоко израненный в сражении. И предчувствия его оправдались – Эльдамир и Джарет оказались в плену.
Их подобрали враги, собирая раненых и трофеи после боя. Эльдамир, верховный главнокомандующий Минас-Тирита, был жив – о его титуле говорил родовой вензель Мардиллингов на рукояти обломанного меча и рог тура у пояса. Девушка, лежавшая с ним, тоже была жива, и харадримцы были просто поражены ее красотой. Они решили взять Эльдамира в заложники, чтобы потребовать от его родичей дорогой выкуп – весь Итилиэн. Джарет же решили сдать в гарем своему вождю – он будет рад иметь у себя жену столь редкой красоты.
Так, Эльдамир и Джарет, раненые, попали в плен к харадримцам.
ГЛАВА 33. В ПЛЕНУ У ХАРАДРИМЦЕВ.
Джарет открыла глаза. Она лежала на чем-то мягком. В воздухе сильно пахло ладаном. Помещение, где лежала девушка, было полно женщин. Были почти совсем черные, были с оливковым цветом кожи, были смуглые, похожие на Джарет. Большинство из них были почти обнаженными, но золото и всякого рода драгоценности восполняли недостаток одежды. Глаза одних были смазливо-страстные, у других – грустные и задумчивые, у третьих – полные каких-то странных чувств, совершенно непонятных пленнице.
Джарет вспомнила, что с ней произошло: бой, ее подстрелили, потом она ничего не помнила, и вот, оказалась здесь. Девушка поняла, что попала в гарем к кому-то из харадских вождей. Но, где ее Эльдамир? Неужели его убили? Джарет пошевелилась. Резкая боль пронзила плечо и спину снизу под правой лопаткой. Тугая повязка стягивала обе раны. Девушка попыталась подняться, но головокружение заставило ее снова лечь.
- Очнулась, красавица? – Черная полная женщина в полупрозрачном наряде и золотых браслетах до локтей подошла к Джарет. Нуменорская речь в ее устах звучала с харадским акцентом
- Где я? И что я здесь делаю? – В негодовании спросила пленница.
- Ты в надежном месте, крошка! – Толстая черная харадримка, звякнув браслетами, проверила раны Джарет. – Царапины твои подживают. Через неделю прыгать будешь!
- А потом смогу уйти, госпожа?
- Еще чего! Отсюда никто не уйдет без разрешения господина нашего, Бузуллы! Когда поправишься, он посмотрит на тебя, и если ты ему понравишься, будешь его женой. О! Какое счастье иметь такого мужа! Он такой богатый, такой важный!
- Кто такой Бузулла? Я не намереваюсь становиться его женой.
- Бузулла – наш господин. Он – великий вождь харадримцев! У него уже четыреста четыре жены!
- Ничего себе!
- А ты из Лоссарнаха? – Добродушно спросила черная женщина.
- А как вы узнали?
- Как не знать! У нас Лоссарнахских девиц много. Они сразу в глаза кидаются. Дикие они, своенравные, но танцуют хорошо!
- Как ваше имя, госпожа? – Спросила девушка. – Меня зовут Джарет, дочь Тернаура.
- Хардат, дочь Харта. Можно просто Хардат. Я – тридцать седьмая жена господина Бузуллы.
Джарет поежилась – к ее ложу подошли две женщины.
- Ты не бойся, красотка! Они тебя не тронут! - Грубо, но добродушно сказала Хардат. – Ты можешь на меня положиться. Эй, а ну работать! Чего пялитесь! Займитесь делом! Ну! – Прикрикнула она на подошедших женщин.
- Какая девочка! Небось, орешками да сладостями откормлена! – Ехидно заметила одна из них, явно увидев в Джарет соперницу.
- А ну, не возникай, шкура! Пошла работать! Только яд змеиный на языке! – зыкнула Хардат на черную-пречерную, колкую на слова девицу.
Как оказалось, жены Бузуллы делали всю работу в его доме, хотя, считались княгинями харадримцев. Отношения между ними были далеко не гладки – верховодили здесь те, кто побойче да понаглее. В любом случае, Джарет была спокойна – в Хардат она видела союзницу. И понимала при этом: как не правы были люди Гондора, обвиняя поголовно всех харадримцев, что, дескать, они враги. Среди них тоже имеются добрые люди – типа Хардат…. А ведь так и есть! Быть может, тем людям, с кем сражалась она сама, совсем не хотелось идти на войну? Ведь и ее соплеменников заставляли идти служить в войска Гондора против их собственной воли…. И этих воинов их враги считали своими врагами, и радовались победе над ними, радовались чьей-то смерти? О, как это все несправедливо….
Прошло дня три. Раны Джарет почти зажили, но, видимо, были довольно глубоки и мешали ей свободно двигаться.
- Госпожа Хардат, можно попросить вас об одной услуге. – Однажды спросила Джарет.
- А что тебе надо?
- Я хотела узнать вот о чем. Со мной был один юноша, гондорец с зелеными глазами. Возрастом он примерно на год-полтора меня старше. Вы не могли бы узнать, что с ним стало?
- Обычно, Бузулла обращает всех своих пленников в рабы. А если они отказываются работать, он их просто убивает. Не знаю, что стало с твоим гондорцем, но все они уж очень своевольны и упрямы! Боюсь, что твой гондорец может жестоко поплатиться, если будет сопротивляться….
- Нет, мой Эльда…. Этот гондорец не такой. – Джарет чуть было не проговорилась об имени своего возлюбленного.
- Ты хотела сказать, Эльдамир? Да, я слышала, такой гондорец доставлен к вождю. Бузулла только и говорит про него с тех пор, как привезли пленников – видать, он действительно очень важный. Господин Бузулла держит его у себя в комнате и ни на минуту не выпускает из-под присмотра. Если тебе посчастливится стать женой Бузуллы, может быть, ты и увидишь своего Эльдамира.
- О, Хардат! Твои сведения бесценны! – Джарет прослезилась.
- Ну, полно! Крокодильи нежности! – Хардат не стала выслушивать благодарности девушки – у нее было полно дел.
Этим же вечером пленница решилась на рискованный и опасный шаг.
- Я очарую сердце Бузуллы, влезу к нему в душу, потом пришибу его чем-нибудь, освобожу Эльдамира, и мы убежим! Я буду танцевать, как танцуют эльфийки Эдельлондэ. И этот танец будет последним, что увидит этот харадримец в своей жизни. – Твердо сказала сама себе Джарет и на следующий же день, не обращая внимания на раны, стала упорно тренироваться в танцах.
* * *
Эльдамир очнулся на роскошной постели из тигровых шкур. Рядом ходил толстый низенький человек с оливково-шоколадным цветом кожи, курчавыми черными усиками и почти лысый. На шее громоздились золотые ожерелья и обручи в бесчисленном множестве. Уши топорщились в разные стороны. Смазливое лицо его было более противным, нежели злым или жестоким. Красная набедренная повязка, расшитая золотом, составляла весь его наряд. С трудом верил он, что хрупкий невысокий юноша, лежащий перед ним, действительно был тем знаменитым военачальником, по чьему плану харадримцы были наголову разбиты.
- Значит, главнокомандующий армии Гондора решил сдаться на милость Верховного Князя и Великого Вождя харадримцев, Бузуллы, сына Гутурры, и этого выдающегося полководца именуют Эльдамиром, сыном Эктелиона, внуком того самого Великого Тургона из династии Мардила, на коей поставил отметину Черный Демон, наш могущественнейший покровитель? Что, я про тебя не только это знаю. Твои телохранители, которых я подобрал на поле сражения, оказались болтливыми дядьками, и все мне о тебе рассказали. – Противным ехидно-заискивающим голосом спросил человек. Нуменорская речь его звучала с резким харадским акцентом.
- Во-первых, - тихо, но внятно проговорил Эльдамир. – Я не собираюсь сдаваться врагам и исполнять их волю, во-вторых, долго ли вы собираетесь меня здесь держать, а в-третьих, где девушка, которая сражалась вместе со мной?
- Да ты еще ребенок! Голосок-то, какой! – Усмехнулся Бузулла. – Что же, отвечу на твой вопросы Эльдамир, сын Эктелиона. Во-первых, если ты здесь, значит ты уже мой пленник, и я что захочу, то и сделаю с тобой. Во-вторых, я тебя здесь не держу. Беги куда хочешь. Сроку – три дня. Если умудришься отсюда уйти, то обещаю, не буду за тобой гоняться. А в-третьих, девушка, которую нашли с тобой, в моем гареме. И ею распоряжаюсь я. Она – редкая красавица, как говорят. И она скоро будет моей женой.
- Я убегу! В течение трех дней мы с вместе с девушкой будем уже далеко отсюда.
- Что ж, попробуй. – Хитро усмехнулся Бузулла. – Я тебя не держу.
Эльдамир сделал отчаянную попытку встать, но, едва приподнявшись, рухнул без сознания – раны давали о себе знать.
- Вот видишь! - Ехидно усмехнувшись, сказал Бузулла, когда Эльдамир пришел в себя. – Ты никуда и не убежишь раньше трех дней, голубчик! Зато Итилиэн будет наш! Ты ведь внук наместника Гондора, а за тебя твой дедуля отдаст все, что я захочу.
- Я никогда не стану выполнять вашу волю. – Глаза юноши вспыхнули гневом. – И заложником вашим я тоже быть не собираюсь.
- Ты уже им стал, о Эльдамир. Знаешь, я прикажу за тобой ухаживать, как это делалось у тебя на родине, ты будешь жить, как принц, только не рвись так страстно в Минас-Тирит, и не говори мне больше про девушку. Она – моя жена. Моя четыреста пятая жена!
- Не бывать этому! Я лучше буду терпеть унижения и нужду, голод и невзгоды в вашем плену, но никогда не расстанусь со своей возлюбленной. А вы, за то, что ее обесчестили, будете иметь дело с Верховным военачальником Минас-Тирита! – Эльдамир грозно сжал кулаки.
- Ишь ты, разозлился! Цыпочка, рано тебе еще воеводою быть! Не за свое дело ты взялся. А ранки на таком неженке, как ты, заживут нескоро. Так что, будешь жить у меня, и не вздумай слинять. А то я возьму большую и тяжелую цепь и прикую маленькое нежное дитя к грязной сырой стене, где плесень и мразь! – Харадримец скорчил такую страшную рожу, что будь Эльдамир годом моложе, упал бы в обморок от страха. Сейчас же он просто негодовал.
- Я отказываюсь с вами разговаривать. – Эльдамир упрямо сжал губы.
- Ну и не надо. Мне то что! Я тебя все равно не выпущу. – По-прежнему с презрением говорил вождь. Эльдамир, почувствовав себя неважно после переизбытка чувств и эмоций, прикрыл глаза.
- Ну, спи, пока спится! Я уже послал гонцов к твоему мерзкому дедуле. Если ты для него дорог, он отдаст мне весь Итилиэн!
- Не бывать этому! – Крикнул Эльдамир, превозмогая себя и поднявшись на локтях, и тут же рухнул на подушки, потеряв сознание.
* * *
Прошла неделя. Эльдамир жил в комнате Бузуллы, окруженный прислугой, всей харадской роскошью, и пристальной охраной. Раны его почти зажили. Он тихо ходил по комнате, коря себя за все, что произошло. Еду он принимать отказался, ибо всем сердцем был против действий Бузуллы относительно Джарет. От голода сильно кружилась голова, а от жары слегка поташнивало, но, Эльдамир старался держаться. Главное, чтобы не проявилась его наследственная болезнь – тогда он действительно мог погибнуть. И ради мысли о том, что нужно найти способ вырваться отсюда и спасти любимую, юный князь не давал себе сломаться. Хотя, силы его убывали с каждым днем….
- Дорогой мой птенчик! – Однажды сообщил вождь. - Сейчас я позову твою девушку, и она будет танцевать для своего мужа. Если она мне понравится, я сегодня же уничтожу ее девственность! А ты будешь сидеть рядом, и смотреть, как твоя красавица услаждает своими танцами другого мужчину, тем более, того, которому ты угрожал. Я прикажу страже крепко тебя держать, чтобы ты никуда не вырвался. Я понимаю, зрелище будет не из приятных!
Вождь хлопнул в ладони, и в обширные покои Бузуллы вошла Джарет. Она уже заранее продумала весь ход действий. Лицо девушки светилось страстной искусственной улыбкой. Глаза полыхали неистовым огнем. Она была одета на харадский манер – узкое полупрозрачное сари, на половину обнажающее ее фигурку. На шее и руках девушки было множество золотых украшений, позаимствованных у Хардат. Среди них сверкало серебряное ожерелье с зеленым камнем – подарок ее судьбы.
- Джарет! – Эльдамир рванулся, было, к ней, но двое могучих стражников крепко держали его. Девушка подала жениху знак глазами: это – стратегический прием, и просила во всем положиться на нее.
Музыканты загради мелодию Лоссарнахских земель. Джарет, грациозно вскинув ручки и звеня браслетами, исполнила огненный танец, который обычно танцует невеста на свадьбе перед гостями. Грация эльфийки сочеталась с искрометностью и страстью дочери диких гор. Бузулла с вожделением смотрел на Джарет.
- Следующий танец – с подсвечниками! – И тут мелуинка показала высший класс мастерства. – И в заключении, о, господин, будет танец с саблей! – Ярко сказала Джарет и властно посмотрела на вождя.
- Подайте саблю! – Распорядился он. – О, Джарет! Ты – солнце гарема! Я еще не встречал подобной женщины! Я упиваюсь тобой, как вином, я уже сгораю в огне страсти! – С вожделением произнес харадримец.
Грянула музыка. Джарет, искусно владея саблей, с грацией дикой кошки, пошла по кругу. Изящные ее движения сочетались с умением опытной танцовщицы. Южная страсть пляски окончательно лишила Бузуллу рассудка. Он уже собрался схватить Джарет, ибо велика была его грязная похоть. Но, девушка, искусно уходя, и грациозно взмахивая саблей, делала круг танца все шире и шире. Еще один взмах – и голова Бузуллы покатилась с его покрытых золотыми побрякушками плеч.
Стража ахнула, и, выпустив Эльдамира, бросилась на танцовщицу. Та, убив саблей одного, дралась со вторым. Эльдамир, мгновенно сообразив, что Джарет в опасности, ибо харадримец уже почти прижал ее к стене, выхватил кинжал у убитого стражника, и со всего размаху всадил его в спину врага. Влюбленные кинулись друг к другу в объятия.
- Мы снова вместе, любимая! Нас теперь ничто не разлучит! – Радостно прошептал Эльдамир, но тут же резко побледнел и бессильно осел на руки Джарет – его организм не выдержал напряжения, голода и внутренней отравы в крови, которую он унаследовал от предков.
Джарет, не долго думая, облила его водой из кувшина, и бережно поддерживая его голову, накормила ягодами винограда, который лежал на блюде. Это на некоторое время оживило юношу, и он нашел в себе силы подняться на ноги.
- Дорогой мой! Пока харадримцы не узнали про это происшествие, бежим скорее. Хардат, моя союзница, уже все приготовила. Я потом тебе все расскажу.
- Тогда, не мешкая, в путь! – Эльдамир и Джарет, спрятав под перинами убитых, взялись за руки и помчались на женскую половину дома. Там уже их ждала Хардат. Она решила бежать вместе с ними, так как не видела больше смысла оставаться в доме погибшего вождя.
Все трое, сев на повозку, быстро выехали за пределы харадского поселения. Путники поехали на запад, туда, где проходил Харадский тракт. Эльдамир волновался – за беглецами могла быть погоня. Но, Джарет, готовясь к побегу, это предусмотрела: в телеге уже заранее были спрятаны два кинжала, лук с десятком стрел и меч. От погони можно было отбиться. Провизия же и вода были запасены добрыми руками Хардат.
Три дня еще длился изнурительный путь по Харадскому тракту, пока на горизонте не показалась река Порос. На ее берегах Эльдамир и Джарет и были взяты в плен. И по пути Джарет рассказала обо всем, что пережила с тех пор, как оказалась в гареме у Бузуллы. И горько сокрушался Эльдамир, что с такой силой рвался воевать просто, чтобы доказать Джарет свое ненужное геройство. Поистине, в войне нет подлинных победителей, и горько ему было сознавать, что он, Верховный военачальник Гондора, перебил столько врагов, действительно веря своим людям, почитающим всех харадримцев злодеями, а женщина из их народа помогла им с Джарет бежать.
- Герой, потому что отстоял свободу своего народа от тех, кто посягал на него, или потому, что перебил столько людей? Ужас, как стыдно и страшно…. – Думал Эльдамир, глядя на унылые пустынные пейзажи вокруг. – Действительно, воевать стоит лишь только тогда, когда напрямую под угрозу ставится существование мира на Земле. Вот, наши сражения были ответом на захватническую политику Бузуллы. Мы всего лишь, защищали жизни наших людей. А стремление доказать чего-то кому-то с мечом в руке ради какой-то похвалы – как это все глупо и ничтожно, и так мерзко. Я так и понял это, когда впервые увидел, что же такое война…. О, Эру Илуватар, прости меня, не дай мне никогда повторить своей ужасной ошибки! – Шептал Эльдамир, глубоко раскаиваясь перед Единым, да и перед Джарет тоже во всей глупости своего желания совершать ради нее подвиги.
Та молча смотрела на него и все понимала. Видела она, что ее поведение само так и толкало Эльдамира на какие-то боевые свершения. Она, Джарет, стремительная и яркая, неудержимая, как горный ветер, всей своей огненной душой словно всколыхивала в доверчивом и чувствительном князе, наивно воспринимающем жизнь за чистую монету, желание равняться на нее, быть таким же ярким и неуемным в своих действиях…. А ведь не это в жизни главное. Быть может, стоит просто жить, просто любить и просто надеяться, не подстраивая себя под кого-то иного…. Может быть, главное, это познать именно саму себя на фоне жизни, а не зажигать своей неуемной горской страстью всех вокруг. Ведь говорил же Керниэн, что ничего случайного не бывает, и опрометчивые поступки приводят к неприятностям, и внутреннему дискомфорту…. А именно его испытывали теперь и Эльдамир и его возлюбленная, и, по мере понимания друг друга, им становилось спокойнее на душе, а повозка несла всех троих беглецов к Итилиэну.
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 12.
читать дальшеГЛАВА 32. БОЕВАЯ ПОРА.
Переправившись через Андуин, за которым начинались Итилиэнские земли, гондорцы сделали привал. Огромное войско в три тысячи человек разместилось на развалинах Осгилиата, бывшей столицы Гондора, много веков назад разрушенной врагами, но так и не восстановленной. Видимо, не хватало времени и возможностей государям Гондора заново отстраивать разрушенный город. Тем не менее, разместиться здесь было вполне неплохо – многие цельные постройки Осгилиата могли запросто стать временными жилищами для армии Гондора. Здесь было тихо, спокойно. В окрестных лесах, поросших пышной южной зеленью водилось много дичи, и совсем недалеко находились садовые и бахчевые угодья Гондора, так что, за продовольствие можно было не беспокоиться.
Эльдамир решил проехаться по войску и сделать перекличку для точного утверждения числа бойцов. Джарет, будучи одета в мужской наряд, была принята за воина, и представилась как Амарион, Сын Судьбы. Под этим псевдонимом она была занесена в списки солдат. Однако зоркие глаза Эльдамир что-то заметили. Этот солдат резко выделялся от прочих гондорцев своим смуглым цветом лица. И до боли знакомым показалось ему лицо Амариона. Но, главнокомандующий гондорской армии не дал себе воли подойти и при всех заговорить с ним. Если Амарион так похож на Джарет, то Эльдамир точно знал – она осталась дома!
После дневного привала и последующей за ним переписи войск, боевые подразделения были укомплектованы в роты, отряды и батальоны, из которых сформировалось три дивизии – по тысяче человек в каждой. Капитан Барион, бывший начальник охраны Форвентароса возглавил одну из дивизий. Воинство Гондора тронулось на юг по Харадскому тракту. Их путь лежал в земли Южного Итилиэна, где как раз и хозяйничали харадримцы.
Путь до самых южных границ Итилиэна, где находился сам штаб командования обороной, занял около семи суток, и еще трое суток ушло на привалы. С радостью встречали воинов местные жители, и со слезами провожали они бойцов, когда те проезжали их деревни. Ибо главное управление Итилиэнским фронтом было далеко не в безопасной зоне. Джарет, ехавши в одной из дивизий, с удивлением рассматривала пышную Итилиэнскую растительность. В этих местах, не смотря на начало апреля, давно уже наступило лето. Иногда на пути попадались укрепленные форты и небольшие крепости – их жители с надеждой встречали освободителей, и охотно примыкали к рядам бойцов. Около тысячи человек из жителей Итилиэна вступили в ряды гондорской армии. Цветом лица итилиэнцы были очень похожи на мелуинцев, но, все же, были чуть смуглее. Они не были нуменорцами, но многое позаимствовали у Западных Людей, когда стали подданными Гондора много веков назад. Правда, одеждой, бытовым укладом, и выговором они отличались, но некоторые обычаи и вера в Единого – итилиэнцы называли Его по-своему, были общими.
Страх перед харадскими захватчиками держал людей Итилиэна в бездействии. Боялись они оказаться в плену или среди убитых. И в войска не хотели вступать – все равно, проку не было, ибо гондорские командиры, возглавляющие сопротивление до сего момента, с отчетливым презрением относились к ненуменорским воинам, жертвуя ими в сражениях куда чаще, чем гондорскими новобранцами. Да и к тому же, они терпели поражение за поражением, и это отчаянием и болью ложилось на сердца итилиэнцев. Эльдамир, останавливаясь в деревнях и фортах, ободрял людей, настраивал их не поддаваться унынию и тоске. Вдохновлял юный князь своих подданных на активную борьбу с врагом, призывал верить и надеяться…. И, видимо, действительно, его вера и непредвзятое отношение к ним, не как к отличным от нуменорцев людям, сумела убедить народ. Люди откликались на светлые добрые призывы молодого государя, и вставали в ополчение. Эльдамир сумел доказать людям, что бездействие перед наступающим врагом не защитит от него. Гораздо надежней дать ему стоящий отпор, и потом дорожить отвоеванным от захватчиков миром. И итилиэнцы, слушая ясные убедительные речь юного князя, проникались доверием и любовью к нему, и готовы были действовать.
Во время одного из привалов, что был сделан близ итилиэнского селения, Джарет, зашла в деревню, чтобы познакомиться хотя бы издали, с бытом и нравами итилиэнцев. Бродя в краткие часы отдыха по деревне, услышала она бесхитростную, простую, но за душу берущую мелодию, которую выводил на тростниковой флейте местный музыкант, с сочувствием смотрела на лица женщин и детей, провожающих своих отцов, мужей и братьев в ополчение. Сами они, расставаясь с родными, тем не менее, не плакали. Словно чувствовали, что пора, наконец, дать достойный отпор врагам, и сами готовы были приложить все усилия и старания, чтобы не стать жертвами захватчиков, свирепых и воинственных харадримцев.
Эльдамир не ходил в деревню. Он сидел в своем шатре в окружении командиров и адъютантов и думал о предстоящих сражениях. Смотря на карту Итилиэна и Ближнего Харада, он уже сейчас мысленно прикидывал, на какие стратегически важные объекты стоит обратить наиболее пристальное внимание. Кое-какие наметки планов он записывал к себе в записную книжку, но в большинстве рассуждений совещался со своими старшими наставниками, опытными боевыми командирами. И мысли о молодом солдате Амарионе не давали ему покоя. Поразительное сходство с Джарет, несколько наивный, почти детский взгляд его, весьма тревожили юного полководца.
- А если Джарет все-таки умудрилась поехать в поход, переодевшись в мужское платье? Но она же сказала, что не поедет! – Размышлял молодой князь. – Хотя, кто знает, может быть, это зачем-то ей нужно…. Никто не знает, что приготовил Единый на ее, или на мой счет…. Может быть, если это Джарет, она окажется просто незаменимой. О, как бы мне хотелось прижать ее к себе! О, Эру! Только бы она, если это Джарет, осталась жива! Прошу Тебя!
Путь продолжался почти до самых берегов реки Порос, являющейся границей с харадскими землями. Не доезжая до нее примерно мили две, здесь находился штаб гондорской армии. Солдаты и командиры жили в землянках и шатрах – некогда стоящий здесь крупный форт давно был разрушен харадримцами. Лагерь гондорцев находился прямо среди руин – восстанавливать укрепления не было смысла, все равно, в ближайших налетах харадримцы сравняют их с землей. А ведь Эльдамир знал, что, раньше здесь были владения Гондора, да и сейчас таковыми считались, но в действительности, здесь вовсю хозяйничали харадримцы, и, неизвестно, когда они снова начнут свои налеты. Уже месяц о них ничего не было известно, но пугающее затишье явно не предвещало ничего хорошего.
Эльдамир, переговорив с командованием штаба Итилиэнского фронта, немедленно выслал разведку. Важно было понять, где конкретно находятся харадские войска, как они вооружены, какова их численность, и в каких направлениях они собираются действовать. На это командующий фронтом сочувствующе посмотрел на юного военачальника – с разведкой гондорские солдаты справлялись плохо. Почти все они погибали, и сведений приносили очень мало.
Эльдамир дал понять, что теперь все обстоит совсем иначе. К разведке были привлечены местные жители – Итилиэнские следопыты, умеющие пробираться сквозь джунгли совершенно неслышно, как кошки. И эти известия, тем более, когда итилиэнские разведчики уже были готовы выполнять свою работу, заставили удивиться начальника фронта. Эльдамиру каким-то чудом удалось привлечь итилиэнцев к совместной обороне! А значит, он действительно достойный полководец, несмотря на столь юные годы. Ведь кто может знать Итилиэнские джунгли лучше исконных их жителей, южных охотников и следопытов?
Дней через десять были получены данные: харадримцы большими отрядами расположились в Харондоре, Южном Гондоре, который они считали своей территорией. Были замечены враги и чуть южнее истоков Пороса, у стен Черных Гор, за которыми начинался Мордор. С этой страной харадримцы давно были союзниками, их князья и вожди часто селились на территории Мордора. Еще разведка обнаружила один отряд, который стоял к югу на расстоянии трехдневного пути от переправы через Порос. Видимо, харадримцы уже давно и основательно собирались воевать с Гондором, а сейчас хотели завоевать Итилиэн. Посему и выдалось затишье в боях, пока харадримцы собирали свои войска.
Эльдамир, узнав данные разведки, собрал на совет трех командиров дивизий, их важнейших советников и адъютантов, и командиров штаба Итилиэна. Требовалось придумать наиболее рациональные стратегии, чтобы разбить харадримцев с наименьшими потерями. Было решено выслать небольшие отряды – человек по двадцать в каждом, к Черным Горам и в Харондор. Основное же гондорское войско будет сторожить Харадский тракт, и расположится вдоль реки Пороса крупными взводами. К тому же, должна была подойти союзная армия из Эдельлондэ - помощь от принца Эармира.
Как высказался Эльдамир, пока нет крупных битв, главное здесь будет быстрота и маневренность пехоты. Он предложил создать специальные малые отряды из итилиэнских следопытов и опытных гондорских разведчиков. Так они, пробираясь по опасным территориям, тихо и осторожно смогут прокрасться ближе к тылам неприятеля и незаметно перебить большую часть врагов, когда они наименьше всего ожидают нападения. И также быстро и неожиданно предписывалось уходить. Главнокомандующий таким образом, хотел обезопасить боковые фланги. При удачном завершении операции основная гондорская армия возьмет в кольцо харадский отряд, стоящий на тракте, и разобьет его.
Командиры изумленно смотрели на юного князя. Действительно, план его был весьма стоящим, и сразу видно было великолепное полководческое чутье.
Талант юного лорда Эльдамир был налицо. Операция прошла успешно – высланные отряды следопытов быстро разделались с врагами и в Харондоре и у Черных Гор. Харадримцев на этих фронтах оказалось немало, но итилиэнцы, действуя осторожно, весьма быстро выполнили свое задание и вернулись назад почти без потерь. Это заставило командиров еще больше уважать лорда Эльдамир, особенно притом, что многие начальники вначале относились к нему с недоверием. Дня через три армия Эльдамир начала брать в окружение войско харадримцев. Но, враги оказались тоже не глупыми – армия, стоящая на Харадском тракте, куда-то делась. Либо враги что-то надумали, либо, испугавшись, отошли на юго-восток.
Эльдамир выслал еще одну разведку. Медлить было нельзя – никто не знал, откуда следовало ждать харадримцев.
Разведка принесла плачевную весть. Харадримцы повернули к западу, к Андуину, на судах поднялись чуть выше Харондора, отрезали от основных частей и по отрядам перебили эльфийских воинов Эармира, которые как раз шли на помощь гондорцам. Теперь враги с севера напрямую угрожали армии Эльдамира. Тот дал немедленный приказ формировать отряды в оборонительную позицию на два фронта – с севера, откуда ожидалось нападение, и с юга, где могла скрываться не меньшая угроза. В любом случае, харадримцы оказались очень догадливыми…. И теперь все зависело от силы и мужества солдат. План, который разработал Эльдамир со своими помощниками, предполагал захватить огромнейшую харадскую армию в кольцо с помощью маневра мнимого отступления к речке Поросу где незваных гостей уже будут поджидать воины Гондора, сидящие на боковых флангах чуть южнее Пороса. А дальше – исход операции решит время и умение воинов. Сам же Эльдамир все время кидал взгляд на Амариона. Тот тоже постоянно смотрел на главнокомандующего искренним нежным взглядом.
- Амарион! – Однажды спросил переодетую девушку Эльдамир. – Ты новобранец из Лоссарнаха?
- Так точно, Ваше превосходительство. – Джарет подстроила свой голос, но он все равно выдавал девушку.
- Сколько же тебе лет? Ты же совсем юный!
- Восемнадцать, Ваше превосходительство. Восьмого апреля исполнилось.
- Амарион, ты знаешь селение такое – Имлот-Мелую?
- Да, государь. Оно у вод Эруи стоит. Там сейчас, как говорят, новые порядки ввели. – Джарет отвела глаза, потому что не могла знать, какие там конкретно порядки, а врать в лицо самому дорогому для нее человеку она просто не могла.
- Ты доброволец в армии, или тебя послали от твоего селения?
- Господин Эльдамир! Ваше превосходительство! Харадримцы! – Влетел в шатер Барион, командир центрального взвода. – Их целое море!
- Построй отряды, Барион! Займите оборонные позиции, как мы с вами уже договорились! – Крикнул звонко, совсем еще детским голоском Эльдамир, на бегу пристегивая к поясу меч и надевая шлем на зеленый платок. – Амарион! Прошу тебя, не кидайся в битву! Побереги себя! – Эльдамир словно понял что-то. – Ради меня…. – И полководец лихо прыгнул в седло.
- Он такой мужественный, такой смелый! – Со слезами и восхищением одновременно думала девушка. Однако, она тихо, украдкой выбежала из шатра военачальника и, надев свой шлем и прыгнув в седло, тоже поспешила в бой. – Если его убьют, я не прощу себе, а если ранят, то знахарь должен быть рядом….
Бой шел. Армия Эльдамир наступала, беря в окружение врагов, которые высадились с севера. Солдаты действовали дружно и по системе, и быстро гнали харадримцев вперед.
Джарет–Амарион стояла поодаль с запасным отрядом, готовая кинуться в бой по первому зову. Харадримцы, тучей пошли дальше, полагая, что это вся армия Гондора, и не ведали они, что идут прямо в ловушку, приготовленную юным полководцем Гондора. Когда харадримцы огромными лавинами прошли, сметая единичные роты ураганом своей неистовости, командиры боковых флангов дали приказ зажимать кольцо. Джарет, обнажив меч, наравне со всеми солдатами, устремилась на врага.
- Только бы Эльдамир был жив! – Думала девушка. – Действительно, он – мастер до всяких военных планов, но в самой-то битве ни разу не участвовал….
Харадримцы, тем не менее, поняли, что попали в кольцо. Гондорцы зажали их со всех концов, как и было спланировано. Четыре с половиной тысячи харадримцев угодили в окружение. И поняв плачевность своего положения, враги, как звери, с неистовой яростью кинулись отбиваться от воинов Гондора.
- Вот так! – Меч Джарет, свистнув в воздухе, надвое рассек шлем врага. Она, выросшая в горах, горячая и пылкая духом дочь Лоссарнаха, без пощады дралась с харадримцами. Но совсем иначе дело обстояло с ее возлюбленным.
Войска Гондора наступали по всем флангам. Солдаты теснили врагов, стараясь как можно теснее сжать кольцо вокруг неприятеля. Опытные воины наносили мощные удары по харадримцам. И как только Эльдамир оказался в бою, сразу понял, как ужасно выглядит война на самом деле. То, чем он совсем недавно хвалился перед невестой, готовый ради нее совершить множество подвигов, мгновенно вылетело у него из головы.
Летя на коне впереди своего воинства с мечом наголо, Эльдамир, тем не менее, не наносил удары харадримцам – не смог. Все-таки, люди, живые, хотят жить…. И, возможно, у них тоже есть семьи, которым больно и страшно будет узнать о гибели своих родичей на этой ужасной войне. Рука не поднималась у него убить врага, хоть и шел он впереди войска.
Эльдамир занял позицию выжидания, заехав со своей свитой и оруженосцами на высокий песчаный холм, откуда было хорошо видно близлежащее поле военных действий. Знамя Верховного Главнокомандующего Гондора зареяло над его головой, а сам он стоял, и сердце его сжималось от увиденных страхов бойни. И харадримцы, заметив позицию главных сил командования Гондора по реющему знамени, лавиной устремились к месторасположению юного князя. Понимающие, что проиграли, враги, тем не менее, продолжали яростно сражаться, и страх перед поражением разъярял их, буквально, как диких зверей.
Дюжий харадримец, огромный черный богатырь с боевым кличем устремился прямо на Эльдамира. Тот, дрожа, замялся и оцепенел перед разъяренным врагом с застывшим ужасом в совсем по-детски распахнутых зеленых глазах. И худо было бы, не подоспей во время на помощь Барион, командир одной из дивизий Гондора. Как раз в данное время он был рядом, и это спасло жизнь его юному полководцу.
- Что ж вы так? Он же не понимал, что вы не хотите его убивать. Это – война, мой государь! – С дружеским укором сказал Барион, убив харадримца.
- Он…. Я…. Я не думал, что война – это так страшно…. – Дрожащим голоском чуть слышно пролепетал Эльдамир.
А враги снова шли атакой к вершине холма, над которым развевалось княжеское знамя Гондора. На этот раз Барион не отъезжал от своего юного государя. И под его давлением Эльдамир все-таки сразил своей рукой первого врага. Кровь его обагрила блестящий клинок князя. Человеческая кровь….
- А если бы это была моя кровь? – Мгновенно спросил сам себя Эльдамир, увидев, как сраженный им харадримец упал замертво. Юный князь Гондора помнил, сколько боли причинил ему удар охотника Тернаура, ранившего его на рынке…. – Поистине, война – это самое ужасное, что могут позволить себе люди!
И отвращение ко всякому оружию, отбирающему жизнь у людей, наполнило сердце юного князя. Но, тут же Барион шепнул ему на ухо, словно понял, о чем мог думать юноша: “А они, харадримцы, разве думали, что им бесследно обойдется вторжение в Итилиэн? Разве не защищать ваших подданных приехали вы?”…
Эльдамир понял, что это мучение на войне вряд ли закончится скоро, но оборонять свою жизнь и жизни своих людей он был должен. Ради Джарет, чтобы она не искала его среди павших воинов на поле боя. Ради тех, кто еще жив. Чтобы харадримцы, не ведавшие человеческих чувств, с детства воспитанные в жестокости, не приносили своих порядков в мирные земли Итилиэна!
Смелость проснулась в юном князе Гондора. Но, не та безрассудная смелость, с которой хвалился он перед Джарет еще до отъезда на фронт. Ответственность государя за мир своих подданных проснулась в лорде Эльдамир. Обязанность правителя защитить от гибели и рабства свой народ.
Он, скрепя сердце и проклиная в душе все войны на свете, переборол себя, воздел клинок и со звонким ребяческим криком повел свою свиту в бой.
* * *
Уже второй день шло сражение. Получив несколько ран мечами, девушка продолжала сражаться. Отряд, в котором находилась Джарет, был почти полностью перебит. В живых, однако, не осталось ни одного харадримца. Где-то вдалеке шли еще сражения. Гондорцы добивали оставшихся врагов. Джарет, истекая кровью, собрала последние силы и поспешила туда.
- О нет! Эльдамир! – Мелуинка чуть не потеряв сознание, издала скорбный стон. Ее возлюбленный, окруженный со всех сторон врагами, отбивался, как мог. Враги убили его лошадь, и готовы были уже убить самого князя, как Джарет, пришпорив коня, с клинком в руке и воинственным криком, бросилась в новый бой.
- Так! Так! Так! – Уже изнемогая от ран и усталости, наносила удары по врагам девушка. Эльдамир тоже держался, хотя был весь иссечен, а меч его был наполовину обломан. Он один на один дрался с вожаком харадримцев, и тот, сбив юного полководца Гондора с ног, уже собирался нанести Эльдамиру роковой удар, как рухнул, сраженный мечом Джарет. Эльдамир, поднявшись, нашел в себе силы прикончить еще двух врагов, и рухнул наземь.
Харадримцы были перебиты. Джарет, быстро привела своего любимого в чувство и сбросила с себя шлем и серый платок.
- Джарет! Любимая! Ты тоже здесь?! – Эльдамир поднялся на локтях. – О, Эру и Валары! На тебе вида нет! Ты вся в крови….
Джарет, спокойно собрав силы, достала из сумки какие-то снадобья, остановила кровь у себя и Эльдамир, и они вместе, неторопливо поднялись, и, пошатываясь от ран и усталости, пошли к шатрам. Эльдамир уже и не думал, что победил. Джарет жива! Она с ним…. Значит, это она была тем солдатом Амарионом…. А на фоне ее жизни, на фоне успокоения, что враги не убили ее, первая боевая победа померкла перед Эльдамиром. А она была немалая.
Войско Гондора представляло собой жалкое зрелище. Из всех четырех тысяч воинов остались в живых около тысячи человек. Остальные полегли в бою. Но и харадримцы не ушли живыми. А это было великим достижением. Ибо, с того момента, как они начали вторгаться в Итилиэн, гондорцы практически не видели побед. И то, что свирепое войско харадримцев в четыре с половиной тысячи воинов было разбито, было поводом для командиров считать, что воинская карьера юного лорда Эльдамира действительно началась успешно.
- Ваша светлость! Господин Эльдамир! Вы живы! Госпожа Джарет! Вот уж не ожидал вас здесь увидеть. – С удивлением и восторгом подошел к юноше и девушке один из трех командиров дивизий, Барион, под руководством которого Эльдамир научился держать воинский удар. Тот самый Барион из Форвентароса, который открыл ей ворота цитадели, когда она заблудилась в горах. Он, бережно поддерживая шатавшихся от ран и усталости влюбленных, ввел их в шатер и усадил на ложа.
- Я жив, Барион, благодаря моей невесте и соратнице Джарет. Но, наша радость тяжко омрачена – много людей погибло. Джарет спасла мне жизнь уже во второй раз! – Эльдамир трогательно посмотрел на невесту. И ничто так не облегчает меня, как то, что она жива и она со мною.
- Эльдамир, прости меня, пожалуйста. Не сердись на меня. Я переоделась в рыцаря Амариона, потому что слишком боялась, что тебя могут убить. Я не в силах была остаться дома.
- Я даже благодарен тебе, любовь моя. – Эльдамир нежно сжал ее руки. Если бы не ты, меня и на свете бы не было. Благословен Эру, который послал тебя сюда. Но, - Эльдамир в тревоге взглянул на девушку. - Ты ранена, на тебе вида нет! – Князь, не обращая внимания на свои раны, помог Джарет снять кольчугу, и сам перевязал ей царапины.
Барион вышел из шатра, пригласив сюда полкового знахаря. Раны Джарет и Эльдамир были легкими – только царапины, и завтра-послезавтра от них не осталось бы и следа. Но, конечно, и князь, и его невеста нуждались в хорошем отдыхе. Влюбленные легли на приготовленные для них мягкие походные тюфяки и мгновенно уснули.
А нам следующий день выжившее войско чествовало своего юного военачальника, поздравляя его с первой значительной победой. И как на достойного и зрелого в своей доблести воина, смотрели на юного лорда Эльдамира опытные боевые начальники. Такой план и столь четкое его выполнение не каждому из них было бы по силам. И гонец ускакал в Минас-Тирит, увозя весть о первой крупной победе юного князя. Сам он написал своей рукой весть деду и отцу с матерью, что приедет сразу же, как только будет уверен, что харадримцы окончательно разбиты и границы Итилиэна в безопасности.
* * *
Прошло дней пять. О харадримцах пока вестей не было. Гондорцы перенесли свою стоянку на взгорье у самой реки Порос. С гор были видны южные племена, и пока опасности не предвиделось.
Несколько раз итилиэнские следопыты были в разведке, и каждый раз возвращались с тревожной пустотой. О харадримцах ни слуху, ни духу. Хотя, один солдат из разведчиков, что ходили южнее Пороса, уверял, что вождь харадримцев, некто Бузулла, готов к перемирию только после того, как только уничтожит или захватит в плен того, кто сумел уничтожить его самые отборные войска. Эльдамир понял, что речь идет именно о нем. И дозоры за подступами к армиям Гондора были усилены еще больше.
Харадримцы опять нагрянули внезапно – с востока, от Черных Гор, и опять пришлось браться за мечи. Эльдамир предположил, что следует увлечь врагов к берегам речки, и там, между Поросом и Андуином зажать их и перебить. Войско харадримцев было заметно меньше прежнего, но тоже весьма внушительное. Теперь Эльдамир и Джарет дрались рядом, и, перебив немало врагов, заметили, что отрезаны от своих. Солдаты Гондора зажали армию харадримцев, как и было договорено, но не все враги попали в окружение. И они теперь были вооружены не только мечами и ятаганами. Среди них были и стрелки. Харадримцы, словно специально быстро пошли в окружение к гондорцам, словно увлекая их легкой победой. Тем самым, командиры, увлекаясь преследованием врагов, совершенно упустили из виду, что Эльдамир не с ними. Так харадримцам и удалось отрезать Верховного главнокомандующего Гондора от основных сил. Эльдамир и Джарет с личной гвардией его высочества оказались окружены. Одна стрела со звоном пробила кольчугу Джарет, и глубоко вошла ей в плечо. Девушка выронила меч, но, сразу подхватив его здоровой рукой, продолжала отбиваться. Эльдамир крушил врагов, как мог, но тоже был весь иссечен и утомлен боем. Джарет, получив в спину еще одну вражескую стрелу, рухнула без чувств. Эльдамир, тоже не выдержав ран, упал рядом с невестой. Харадримцы ликовали. Пусть они проиграли, пусть они больше не пересекут реку Порос…. Но, это пока! Главное, что повержен тот, кто мог стать серьезной угрозой для их полчищ.
Гондорцы праздновали победу. Видели они, как остатки вражьей армии уходят прочь к югу, подбирая своих и чужих раненых и трофейное оружие. Ясно было, что Итилиэну теперь ничего не угрожало. И лишь Барион и некоторые из ближайших воинов юного князя заметили пропажу своего государя. Понимали люди: он пал. И следовало бы найти его тело…. И обыскивали гондорцы поле сражения, и тела Эльдамира найдено не было. Значит, харадримцы могли захватить его в плен, и он мог оказаться живым….
- Скорее привести еще одно войско и кинуться в Харад на его выручку. – Думал Барион, сам жестоко израненный в сражении. И предчувствия его оправдались – Эльдамир и Джарет оказались в плену.
Их подобрали враги, собирая раненых и трофеи после боя. Эльдамир, верховный главнокомандующий Минас-Тирита, был жив – о его титуле говорил родовой вензель Мардиллингов на рукояти обломанного меча и рог тура у пояса. Девушка, лежавшая с ним, тоже была жива, и харадримцы были просто поражены ее красотой. Они решили взять Эльдамира в заложники, чтобы потребовать от его родичей дорогой выкуп – весь Итилиэн. Джарет же решили сдать в гарем своему вождю – он будет рад иметь у себя жену столь редкой красоты.
Так, Эльдамир и Джарет, раненые, попали в плен к харадримцам.
ГЛАВА 33. В ПЛЕНУ У ХАРАДРИМЦЕВ.
Джарет открыла глаза. Она лежала на чем-то мягком. В воздухе сильно пахло ладаном. Помещение, где лежала девушка, было полно женщин. Были почти совсем черные, были с оливковым цветом кожи, были смуглые, похожие на Джарет. Большинство из них были почти обнаженными, но золото и всякого рода драгоценности восполняли недостаток одежды. Глаза одних были смазливо-страстные, у других – грустные и задумчивые, у третьих – полные каких-то странных чувств, совершенно непонятных пленнице.
Джарет вспомнила, что с ней произошло: бой, ее подстрелили, потом она ничего не помнила, и вот, оказалась здесь. Девушка поняла, что попала в гарем к кому-то из харадских вождей. Но, где ее Эльдамир? Неужели его убили? Джарет пошевелилась. Резкая боль пронзила плечо и спину снизу под правой лопаткой. Тугая повязка стягивала обе раны. Девушка попыталась подняться, но головокружение заставило ее снова лечь.
- Очнулась, красавица? – Черная полная женщина в полупрозрачном наряде и золотых браслетах до локтей подошла к Джарет. Нуменорская речь в ее устах звучала с харадским акцентом
- Где я? И что я здесь делаю? – В негодовании спросила пленница.
- Ты в надежном месте, крошка! – Толстая черная харадримка, звякнув браслетами, проверила раны Джарет. – Царапины твои подживают. Через неделю прыгать будешь!
- А потом смогу уйти, госпожа?
- Еще чего! Отсюда никто не уйдет без разрешения господина нашего, Бузуллы! Когда поправишься, он посмотрит на тебя, и если ты ему понравишься, будешь его женой. О! Какое счастье иметь такого мужа! Он такой богатый, такой важный!
- Кто такой Бузулла? Я не намереваюсь становиться его женой.
- Бузулла – наш господин. Он – великий вождь харадримцев! У него уже четыреста четыре жены!
- Ничего себе!
- А ты из Лоссарнаха? – Добродушно спросила черная женщина.
- А как вы узнали?
- Как не знать! У нас Лоссарнахских девиц много. Они сразу в глаза кидаются. Дикие они, своенравные, но танцуют хорошо!
- Как ваше имя, госпожа? – Спросила девушка. – Меня зовут Джарет, дочь Тернаура.
- Хардат, дочь Харта. Можно просто Хардат. Я – тридцать седьмая жена господина Бузуллы.
Джарет поежилась – к ее ложу подошли две женщины.
- Ты не бойся, красотка! Они тебя не тронут! - Грубо, но добродушно сказала Хардат. – Ты можешь на меня положиться. Эй, а ну работать! Чего пялитесь! Займитесь делом! Ну! – Прикрикнула она на подошедших женщин.
- Какая девочка! Небось, орешками да сладостями откормлена! – Ехидно заметила одна из них, явно увидев в Джарет соперницу.
- А ну, не возникай, шкура! Пошла работать! Только яд змеиный на языке! – зыкнула Хардат на черную-пречерную, колкую на слова девицу.
Как оказалось, жены Бузуллы делали всю работу в его доме, хотя, считались княгинями харадримцев. Отношения между ними были далеко не гладки – верховодили здесь те, кто побойче да понаглее. В любом случае, Джарет была спокойна – в Хардат она видела союзницу. И понимала при этом: как не правы были люди Гондора, обвиняя поголовно всех харадримцев, что, дескать, они враги. Среди них тоже имеются добрые люди – типа Хардат…. А ведь так и есть! Быть может, тем людям, с кем сражалась она сама, совсем не хотелось идти на войну? Ведь и ее соплеменников заставляли идти служить в войска Гондора против их собственной воли…. И этих воинов их враги считали своими врагами, и радовались победе над ними, радовались чьей-то смерти? О, как это все несправедливо….
Прошло дня три. Раны Джарет почти зажили, но, видимо, были довольно глубоки и мешали ей свободно двигаться.
- Госпожа Хардат, можно попросить вас об одной услуге. – Однажды спросила Джарет.
- А что тебе надо?
- Я хотела узнать вот о чем. Со мной был один юноша, гондорец с зелеными глазами. Возрастом он примерно на год-полтора меня старше. Вы не могли бы узнать, что с ним стало?
- Обычно, Бузулла обращает всех своих пленников в рабы. А если они отказываются работать, он их просто убивает. Не знаю, что стало с твоим гондорцем, но все они уж очень своевольны и упрямы! Боюсь, что твой гондорец может жестоко поплатиться, если будет сопротивляться….
- Нет, мой Эльда…. Этот гондорец не такой. – Джарет чуть было не проговорилась об имени своего возлюбленного.
- Ты хотела сказать, Эльдамир? Да, я слышала, такой гондорец доставлен к вождю. Бузулла только и говорит про него с тех пор, как привезли пленников – видать, он действительно очень важный. Господин Бузулла держит его у себя в комнате и ни на минуту не выпускает из-под присмотра. Если тебе посчастливится стать женой Бузуллы, может быть, ты и увидишь своего Эльдамира.
- О, Хардат! Твои сведения бесценны! – Джарет прослезилась.
- Ну, полно! Крокодильи нежности! – Хардат не стала выслушивать благодарности девушки – у нее было полно дел.
Этим же вечером пленница решилась на рискованный и опасный шаг.
- Я очарую сердце Бузуллы, влезу к нему в душу, потом пришибу его чем-нибудь, освобожу Эльдамира, и мы убежим! Я буду танцевать, как танцуют эльфийки Эдельлондэ. И этот танец будет последним, что увидит этот харадримец в своей жизни. – Твердо сказала сама себе Джарет и на следующий же день, не обращая внимания на раны, стала упорно тренироваться в танцах.
* * *
Эльдамир очнулся на роскошной постели из тигровых шкур. Рядом ходил толстый низенький человек с оливково-шоколадным цветом кожи, курчавыми черными усиками и почти лысый. На шее громоздились золотые ожерелья и обручи в бесчисленном множестве. Уши топорщились в разные стороны. Смазливое лицо его было более противным, нежели злым или жестоким. Красная набедренная повязка, расшитая золотом, составляла весь его наряд. С трудом верил он, что хрупкий невысокий юноша, лежащий перед ним, действительно был тем знаменитым военачальником, по чьему плану харадримцы были наголову разбиты.
- Значит, главнокомандующий армии Гондора решил сдаться на милость Верховного Князя и Великого Вождя харадримцев, Бузуллы, сына Гутурры, и этого выдающегося полководца именуют Эльдамиром, сыном Эктелиона, внуком того самого Великого Тургона из династии Мардила, на коей поставил отметину Черный Демон, наш могущественнейший покровитель? Что, я про тебя не только это знаю. Твои телохранители, которых я подобрал на поле сражения, оказались болтливыми дядьками, и все мне о тебе рассказали. – Противным ехидно-заискивающим голосом спросил человек. Нуменорская речь его звучала с резким харадским акцентом.
- Во-первых, - тихо, но внятно проговорил Эльдамир. – Я не собираюсь сдаваться врагам и исполнять их волю, во-вторых, долго ли вы собираетесь меня здесь держать, а в-третьих, где девушка, которая сражалась вместе со мной?
- Да ты еще ребенок! Голосок-то, какой! – Усмехнулся Бузулла. – Что же, отвечу на твой вопросы Эльдамир, сын Эктелиона. Во-первых, если ты здесь, значит ты уже мой пленник, и я что захочу, то и сделаю с тобой. Во-вторых, я тебя здесь не держу. Беги куда хочешь. Сроку – три дня. Если умудришься отсюда уйти, то обещаю, не буду за тобой гоняться. А в-третьих, девушка, которую нашли с тобой, в моем гареме. И ею распоряжаюсь я. Она – редкая красавица, как говорят. И она скоро будет моей женой.
- Я убегу! В течение трех дней мы с вместе с девушкой будем уже далеко отсюда.
- Что ж, попробуй. – Хитро усмехнулся Бузулла. – Я тебя не держу.
Эльдамир сделал отчаянную попытку встать, но, едва приподнявшись, рухнул без сознания – раны давали о себе знать.
- Вот видишь! - Ехидно усмехнувшись, сказал Бузулла, когда Эльдамир пришел в себя. – Ты никуда и не убежишь раньше трех дней, голубчик! Зато Итилиэн будет наш! Ты ведь внук наместника Гондора, а за тебя твой дедуля отдаст все, что я захочу.
- Я никогда не стану выполнять вашу волю. – Глаза юноши вспыхнули гневом. – И заложником вашим я тоже быть не собираюсь.
- Ты уже им стал, о Эльдамир. Знаешь, я прикажу за тобой ухаживать, как это делалось у тебя на родине, ты будешь жить, как принц, только не рвись так страстно в Минас-Тирит, и не говори мне больше про девушку. Она – моя жена. Моя четыреста пятая жена!
- Не бывать этому! Я лучше буду терпеть унижения и нужду, голод и невзгоды в вашем плену, но никогда не расстанусь со своей возлюбленной. А вы, за то, что ее обесчестили, будете иметь дело с Верховным военачальником Минас-Тирита! – Эльдамир грозно сжал кулаки.
- Ишь ты, разозлился! Цыпочка, рано тебе еще воеводою быть! Не за свое дело ты взялся. А ранки на таком неженке, как ты, заживут нескоро. Так что, будешь жить у меня, и не вздумай слинять. А то я возьму большую и тяжелую цепь и прикую маленькое нежное дитя к грязной сырой стене, где плесень и мразь! – Харадримец скорчил такую страшную рожу, что будь Эльдамир годом моложе, упал бы в обморок от страха. Сейчас же он просто негодовал.
- Я отказываюсь с вами разговаривать. – Эльдамир упрямо сжал губы.
- Ну и не надо. Мне то что! Я тебя все равно не выпущу. – По-прежнему с презрением говорил вождь. Эльдамир, почувствовав себя неважно после переизбытка чувств и эмоций, прикрыл глаза.
- Ну, спи, пока спится! Я уже послал гонцов к твоему мерзкому дедуле. Если ты для него дорог, он отдаст мне весь Итилиэн!
- Не бывать этому! – Крикнул Эльдамир, превозмогая себя и поднявшись на локтях, и тут же рухнул на подушки, потеряв сознание.
* * *
Прошла неделя. Эльдамир жил в комнате Бузуллы, окруженный прислугой, всей харадской роскошью, и пристальной охраной. Раны его почти зажили. Он тихо ходил по комнате, коря себя за все, что произошло. Еду он принимать отказался, ибо всем сердцем был против действий Бузуллы относительно Джарет. От голода сильно кружилась голова, а от жары слегка поташнивало, но, Эльдамир старался держаться. Главное, чтобы не проявилась его наследственная болезнь – тогда он действительно мог погибнуть. И ради мысли о том, что нужно найти способ вырваться отсюда и спасти любимую, юный князь не давал себе сломаться. Хотя, силы его убывали с каждым днем….
- Дорогой мой птенчик! – Однажды сообщил вождь. - Сейчас я позову твою девушку, и она будет танцевать для своего мужа. Если она мне понравится, я сегодня же уничтожу ее девственность! А ты будешь сидеть рядом, и смотреть, как твоя красавица услаждает своими танцами другого мужчину, тем более, того, которому ты угрожал. Я прикажу страже крепко тебя держать, чтобы ты никуда не вырвался. Я понимаю, зрелище будет не из приятных!
Вождь хлопнул в ладони, и в обширные покои Бузуллы вошла Джарет. Она уже заранее продумала весь ход действий. Лицо девушки светилось страстной искусственной улыбкой. Глаза полыхали неистовым огнем. Она была одета на харадский манер – узкое полупрозрачное сари, на половину обнажающее ее фигурку. На шее и руках девушки было множество золотых украшений, позаимствованных у Хардат. Среди них сверкало серебряное ожерелье с зеленым камнем – подарок ее судьбы.
- Джарет! – Эльдамир рванулся, было, к ней, но двое могучих стражников крепко держали его. Девушка подала жениху знак глазами: это – стратегический прием, и просила во всем положиться на нее.
Музыканты загради мелодию Лоссарнахских земель. Джарет, грациозно вскинув ручки и звеня браслетами, исполнила огненный танец, который обычно танцует невеста на свадьбе перед гостями. Грация эльфийки сочеталась с искрометностью и страстью дочери диких гор. Бузулла с вожделением смотрел на Джарет.
- Следующий танец – с подсвечниками! – И тут мелуинка показала высший класс мастерства. – И в заключении, о, господин, будет танец с саблей! – Ярко сказала Джарет и властно посмотрела на вождя.
- Подайте саблю! – Распорядился он. – О, Джарет! Ты – солнце гарема! Я еще не встречал подобной женщины! Я упиваюсь тобой, как вином, я уже сгораю в огне страсти! – С вожделением произнес харадримец.
Грянула музыка. Джарет, искусно владея саблей, с грацией дикой кошки, пошла по кругу. Изящные ее движения сочетались с умением опытной танцовщицы. Южная страсть пляски окончательно лишила Бузуллу рассудка. Он уже собрался схватить Джарет, ибо велика была его грязная похоть. Но, девушка, искусно уходя, и грациозно взмахивая саблей, делала круг танца все шире и шире. Еще один взмах – и голова Бузуллы покатилась с его покрытых золотыми побрякушками плеч.
Стража ахнула, и, выпустив Эльдамира, бросилась на танцовщицу. Та, убив саблей одного, дралась со вторым. Эльдамир, мгновенно сообразив, что Джарет в опасности, ибо харадримец уже почти прижал ее к стене, выхватил кинжал у убитого стражника, и со всего размаху всадил его в спину врага. Влюбленные кинулись друг к другу в объятия.
- Мы снова вместе, любимая! Нас теперь ничто не разлучит! – Радостно прошептал Эльдамир, но тут же резко побледнел и бессильно осел на руки Джарет – его организм не выдержал напряжения, голода и внутренней отравы в крови, которую он унаследовал от предков.
Джарет, не долго думая, облила его водой из кувшина, и бережно поддерживая его голову, накормила ягодами винограда, который лежал на блюде. Это на некоторое время оживило юношу, и он нашел в себе силы подняться на ноги.
- Дорогой мой! Пока харадримцы не узнали про это происшествие, бежим скорее. Хардат, моя союзница, уже все приготовила. Я потом тебе все расскажу.
- Тогда, не мешкая, в путь! – Эльдамир и Джарет, спрятав под перинами убитых, взялись за руки и помчались на женскую половину дома. Там уже их ждала Хардат. Она решила бежать вместе с ними, так как не видела больше смысла оставаться в доме погибшего вождя.
Все трое, сев на повозку, быстро выехали за пределы харадского поселения. Путники поехали на запад, туда, где проходил Харадский тракт. Эльдамир волновался – за беглецами могла быть погоня. Но, Джарет, готовясь к побегу, это предусмотрела: в телеге уже заранее были спрятаны два кинжала, лук с десятком стрел и меч. От погони можно было отбиться. Провизия же и вода были запасены добрыми руками Хардат.
Три дня еще длился изнурительный путь по Харадскому тракту, пока на горизонте не показалась река Порос. На ее берегах Эльдамир и Джарет и были взяты в плен. И по пути Джарет рассказала обо всем, что пережила с тех пор, как оказалась в гареме у Бузуллы. И горько сокрушался Эльдамир, что с такой силой рвался воевать просто, чтобы доказать Джарет свое ненужное геройство. Поистине, в войне нет подлинных победителей, и горько ему было сознавать, что он, Верховный военачальник Гондора, перебил столько врагов, действительно веря своим людям, почитающим всех харадримцев злодеями, а женщина из их народа помогла им с Джарет бежать.
- Герой, потому что отстоял свободу своего народа от тех, кто посягал на него, или потому, что перебил столько людей? Ужас, как стыдно и страшно…. – Думал Эльдамир, глядя на унылые пустынные пейзажи вокруг. – Действительно, воевать стоит лишь только тогда, когда напрямую под угрозу ставится существование мира на Земле. Вот, наши сражения были ответом на захватническую политику Бузуллы. Мы всего лишь, защищали жизни наших людей. А стремление доказать чего-то кому-то с мечом в руке ради какой-то похвалы – как это все глупо и ничтожно, и так мерзко. Я так и понял это, когда впервые увидел, что же такое война…. О, Эру Илуватар, прости меня, не дай мне никогда повторить своей ужасной ошибки! – Шептал Эльдамир, глубоко раскаиваясь перед Единым, да и перед Джарет тоже во всей глупости своего желания совершать ради нее подвиги.
Та молча смотрела на него и все понимала. Видела она, что ее поведение само так и толкало Эльдамира на какие-то боевые свершения. Она, Джарет, стремительная и яркая, неудержимая, как горный ветер, всей своей огненной душой словно всколыхивала в доверчивом и чувствительном князе, наивно воспринимающем жизнь за чистую монету, желание равняться на нее, быть таким же ярким и неуемным в своих действиях…. А ведь не это в жизни главное. Быть может, стоит просто жить, просто любить и просто надеяться, не подстраивая себя под кого-то иного…. Может быть, главное, это познать именно саму себя на фоне жизни, а не зажигать своей неуемной горской страстью всех вокруг. Ведь говорил же Керниэн, что ничего случайного не бывает, и опрометчивые поступки приводят к неприятностям, и внутреннему дискомфорту…. А именно его испытывали теперь и Эльдамир и его возлюбленная, и, по мере понимания друг друга, им становилось спокойнее на душе, а повозка несла всех троих беглецов к Итилиэну.
@темы: Мелуинская красавица
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Название: Мелуинская красавица
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 11.
читать дальшеГЛАВА 30. СНОВА ГИЛЬРАЭН.
Наступил март. Гильраэн, жившая в Глухоманье со своим мужем Араторном, постепенно освоила много дел, раньше которые делать не умела. Она была счастлива, служа этому забытому и отверженному народу. Счастье видела она, когда ей удавалось сделать что-то полезное, ценное, и казалось ей, что, поистине, дороги ей каждый цветок и каждое дерево, что растет не для войны. И в каждом прожитом дне старалась видеть она счастье, простое искреннее счастье, для которого, порой, нужно так мало…. Араторн видел, как его малышка старается, и любил ее еще больше.
- Араторн! – Однажды заявила Гильраэн. – У нас будет ребенок!
- Ребенок?! О, это поистине великое счастье! – Радостно воскликнул Араторн, нежно прижав жену к себе. – Теперь ты должна заботиться о себе еще тщательнее. Я же теперь как можно чаще буду с тобой, и Эледвен тоже будет усердно ухаживать за тобой. Как ты себя чувствуешь?
- Относительно хорошо. У меня с утра побаливала голова. Но, я буду держаться. Я люблю тебя, Араторн.
- Я тебя тоже очень люблю, моя малышка! – Араторн поднял Гильраэн и закружил ее. - Милая, отдыхай больше, а я уже сегодня начну мастерить всякие вещи для нашего малыша!
Еще два месяца счастливой жизни вождя и его юной жены прошли спокойно. Гильраэн чувствовала себя не совсем хорошо, иногда – даже отвратительно, но благодаря мудрой заботе Эледвен, держалась вполне сносно и не позволяла себе впадать в уныние или тосковать.
Но, никогда нельзя точно предугадать, когда нагрянут испытания. И когда приходят они, не каждому удается достойно встретить их. Однажды Араторн поздно вечером пришел домой, как сам не свой, в страшном виде: волосы спутаны, вся одежда изодрана, в крови, он был суров, и еле держался на ногах.
- Араторн! Что случилось? – Жена бережно усадила его в кресло около камина, принесла бинты, чистую одежду и можжевелового масла – смазать раны.
- Орки Саурона! Они выследили наши стоянки в Глухоманье! Уходим завтра на рассвете.
- Как!? А наш дом? А поселения дунаданов?
- Много наших погибло. Остальные пустились в кочевье по всему Глухоманью и Эриадору. Орки бегут из Дол-Гулдура!
- Из Лихолесья? – Спросила Гильраэн, помогая мужу снять грязную одежду. – О, Эру и Валары! Кто нанес тебе такие страшные раны? – На груди и спине вождя, на его плечах и руках виднелись кровоточащие следы – длинные и глубокие.
- Не беспокойся обо мне, малышка. Это – пустяк! Не первый раз. С орчьем в лесу столкнулся, вот и оцарапали. Ты лучше пойди, собери самые необходимые вещи. Завтра на рассвете мы уезжаем.
Гильраэн чуть не заплакала – что теперь ждет их? Быть может, она больше никогда не увидит этого милого домика? Но, долг…. Долг и боязнь за свой народ, за супруга и еще не рожденного ребенка подгонял княгиню северных дунаданов не думать сейчас об ином. Главное, уйти, уйти как можно быстрее, спасти самое ценное, что есть в их доме – жизни людей и память о былом, хранящуюся в нескольких книгах. На миг позабыла Гильраэн о скорби, почувствовала себя сильной, незаменимой для своего народа, матерью-дунаданкой, на которую должны равняться люди ее племени….
Эледвен предупредила дочерей, и все обитатели дома стали собираться на длительное кочевье.
- Гильраэн! – Сказал жене Араторн, переодевшись и прибрав заметно поседевшие волосы. – Я скажу тебе еще одну вещь.
- Что это? Ты знаешь, как победить орков?
- Нет. Их слишком много, чтобы мы могли с ними справиться. Я знаю одно место, где мы можем жить в безопасности некоторое время. Но, это останется только на крайний случай. Это Раздол.
- Раздол? Странное название. Что это за место?
- Это старинное поселение эльфов, именуемое в Гондоре Имладрисом.
- Я слышала это название. И что же вас связывает с этим местом?
- Там всегда находили приют люди из нашего племени. Там я провел свою юность. Там хранятся остальные обломки Элендилова меча, те, которые туда привез туда оруженосец Исилдура.
- Имладрисом правит эльф Элронд?
- По рождению он – полуэльф, но, выбрал долю эльфа. И, как рассказывают, он обладает поистине великой мудростью. Он – сын самого Эарендила Благословенного, Великого властителя морей земных и небесных, Повелителя Запада. Элронд весьма могущественен, и он может сдержать натиск Саурона, но…. Саурон с каждым днем набирает силу, и никто не знает, что ждет Раздол. Если Глухоманье не сокроет нас, тебе придется уйти туда до более безопасных времен. В других местах могут выследить и убить и тебя, и ребенка.
- Не говори так, Араторн. Мой долг – быть рядом с тобой. Я не оставлю тебя в опасности, и всюду, где бы не застала тебя беда, я буду рядом и отражу ее. Мы же…. Мы же давали обет верности друг другу! – Гильраэн чуть не разрыдалась, понимая, что долг ее – это риск, где опасностью смерти теперь может грозить каждый день, и не находила она в себе силы кинуть Араторна на милость неизвестности и уйти в Раздол без него.
Наутро семья Араторна и Эледвен с дочерьми покинули дом. Их бричка взяла курс на северо-запад.
- Если мы не едем в Раздол, то куда? – Спросила Гильраэн.
- В Ирисную Низину, ближе к верховьям Андуина. Там тихо, спокойно, хорошо…. Там тебе будет приятно жить.
* * *
Ирисная Низина, очень приятный на вид уголок северной природы, пользовалась у гондорцев дурной славой. Именно здесь был убит Исилдур, именно там Кольцо Всевластья сгинуло в Андуин. Но с Араторном Гильраэн не испытывала страха. Она доверяла ему. Да и сама чувствовала, что возмужала сердцем и повзрослела душой.
Араторн, с ним еще несколько кочевых семей обосновались в Ирисной Низине. Гильраэн уже привыкла к такой жизни, хотя, в душе вспоминала свои юные годы. В ее сердце опять боролись противоречия: она тосковала по гондорской роскоши, но прекрасно понимала, что здесь ее место. Гильраэн знала, что именно Страдальцы племени Арнора, как никогда, нуждались в ее любви.
Наступил июнь. Климат в Ирисной Низине был заметно суровей, чем в Глухоманье. Здесь дули холодные ветра с высотных, блистающих льдами Мглистых гор, ночью по всей долине реки садились густые знобкие туманы, по утрам было сыро и холодно, а тусклое солнце почти не грело, несмотря на лето. Но эта прелесть северных земель Средиземья радовала глаза Гильраэн больше, нежели обильные красоты ее знойной родины. Здесь, в Ирисной Низине, в шатре кочевников, мысли бывшей гондорской княжны все чаще и чаще вращались вокруг преданий о Короле-Освободителе, о том великом властителе, который сокрушит державу Саурона, и восстановит царство добра и справедливости.
К середине июля опять пришлось двигаться в путь. Орки и сюда пробрались. Араторн был весьма обеспокоен: раньше эти твари бегали сами по себе, лишь изредка нападая на путников, а сейчас их как кто-то гоняет! Похоже, орки были кем-то посланы: либо Саурон догадался, у кого Сломанный Клинок, либо он решил в корне уничтожить все племя северных странников. В любом случае, надо было немедленно уходить.
Гильраэн почто постоянно жаловалась на головокружение, и Араторну пришлось все время сидеть рядом с нею. Эледвен волновалась – как княгиня перенесет остальное кочевье. Беременность стала для хрупкой Гильраэн настоящим испытанием.
Араторн повел свое племя в Бурые Равнины, что гораздо южнее Ирисной Низины, и даже Глухоманья. Они поросли тайгой, и, как надеялся вождь, здесь можно было надежно укрыться – орки, обычно, избегали тайги. Но и отсюда пришлось вскоре уезжать. Орки просто преследовали Араторна и его народ!
Дунаданы постепенно покидали Глухоманье и прилегающие к нему земли. Они уходили в Рохан, в Эриадор, В Мглистые Горы. Араторн понимал, что все зло идет из Дол-Гулдура, темной крепости на юго-западе Лихолесья.
Арнорцы, с тех пор, как их королевство пало, были рассеяны по всему лицу Средиземья, и считали своим долгом уничтожать всех прислужников врага – от орчья до темных эльфов, преданных Саурону. Северные нуменорцы истребили много зла, но когда их силы стали неравны, вынуждены были отступить.
- Либо это сам Саурон засел в Дол-Гулдуре, либо это место занял еще какой-то нечистый дух! – Недоумевал Араторн.
- Но Саурон же потерял свое могущество! Кольцо же сгинуло! – Спрашивала Гильраэн.
- Кольцо Всевластья не уничтожено. Оно только утонуло. А пока оно существует, Саурон еще властен в Арде! Пусть он утерял свой материальный облик, но вредить-то он может! Вот если это сам Саурон в Дол-Гулдур залез, то падет и Лихолесье, и Глухоманье. Тогда последние из сынов Арнора погибнут. Вот этого-то я и опасаюсь!
Новое место стоянки было в Эмин-Муил, рядом со старинной границей Гондора.
- Мордор тоже затемнен. – Волновался Араторн. – От него всегда тьмой несло, но в последние годы это стало проявляться особенно ярко…. Явно, все идут к какой-то глобальной напасти, которая скоро может разразиться над всем миром.
ГЛАВА 31. В ПРЕДДВЕРИИ ВОЙНЫ.
В Гондоре дела шли своим чередом. Ближе к концу января редом. Еще с стала чувствоваться опасность на южных границах Итилиэна. Харадримцы крупными отрядами переправлялись через полупустынную реку Порос, границу Южного Итилиэна, то там, то здесь, наносили внезапные удары по гондорским гарнизонам. Каждый налет сопровождался немалыми потерями, а воинства врагов росли. К концу марта харадримцы окончательно потеряли честь, и, собрав несметную армию, почти вплотную подошли к жилым поселениям итилиэнцев, оставив позади себя разрушенные блокпосты и укрепления гондорцев. Нападение врагов лавиной страха и разрухи пронеслось по землям Итилиэна.
Гонцы, привозившие страшные вести, просили воевод послать войска. Несколько раз Тургон отправлял в Итилиэн отряды, и все они были разбиты. Неистовые харадримцы, неуловимые в джунглях Итилиэна, выматывали солдат и уничтожали их, заманивая в ловушки. От переживаний за судьбу страны, тем более что Эльдамир сильно рвался на передовую, Великий Князь Тургон слег. Старая болезнь дала о себе знать. Лежал без сил, полный тоски и отчаяния, Тургон в своей роскошной опочивальне, и молча осознавал собственную никчемность…. Напрасно внук умолял деда не переживать, и знания Джарет мало шли ему на пользу. Тургон видел, что лучшие отряды бессильны против натиска врагов, и видел он, что могло ждать Эльдамира, коли поедет он на эту войну. Пришлось Эктелиону возглавить Гондор и решить, как избавить страну от военной угрозы.
У Минас-Тирита стали появляться многочисленные беженцы. В отчаянии молили они у наместника защиты, но Эктелион не собирался тратить свое время на каких-то людишек, у которых не было ни капли нуменорской крови в жилах! Итилиэнцы к нуменорцам не принадлежали, и тем более, родичами Великого Мардила не были. Князь Эктелион отказал беженцам в помощи, заявляя, что у него дел невпроворот, и Тургону не доложил об их положении. Мол, Великому Князю при его тяжком недуге недосуг переживать еще больше.
Эльдамир тоже был в курсе всех дел, что происходили. Сразу откликнулся на горе народа. Он вместе с Джарет, втайне от отца, посетил лагерь итилиэнцев около Минас-Тирита (Эктелион даже в город их не впустил), и обещал помочь им. Кроме того, юный князь теперь по-настоящему и без задержек решил возглавить военную кампанию против харадримцев. Это успокоило людей, а о решении Эльдамира в этот же вечер узнал его дед. Сильно ругал он Эктелиона за столь отвратительное поведение с пострадавшими людьми. И гнев Князя только усилил его состояние. А Эльдамир, факт за фактом, убеждал отца проявить часть монаршего милосердия к беженцам.
Эктелиону пришлось сдаться. Против суровой отповеди отца и четких аргументов своего любимого сына он ничего не смог возразить. И итилиэнцы получили квартиры в Минас-Тирите, в Пеларгире и в других городах Гондора – Эльдамир приказал чиновникам не задерживаться с помощью….
Когда юный князь Гондора убедился, что итилиэнские беженцы устроены, и в войне выдалось некоторое затишье, за которым вряд ли ожидается мир, велел военачальникам формировать большое войско для освобождения Итилиэна от харадримцев. Он сам решил возглавить солдат своей страны. И немалых трудов стоило Эльдамир убедить в этом своего деда, который ни за что не хотел отпускать внука в военный поход.
- Я еду в Итилиэн, Джарет! Харадримцы покою не дают, а у папы голова совсем другим забита. В столь грозные времена, когда при болезни дедушки его долг – заниматься обороной, он на леди Ротвизе, на моей маме жениться собрался. И сейчас к свадьбе готовится. – Сообщил Эльдамир своей возлюбленной.
- Ты едешь на войну, Эльдамир? Тебя же могут убить! – Джарет со страхом посмотрела в глаза жениху.
- Не бойся, любовь моя. Я совершу для тебя множество подвигов! Ты будешь мною гордиться! Только побереги себя, не езди со мной, хотя, ты наверное, непременно поехала бы со мной. Я не прощу себе, если ты погибнешь в этой войне.
- Эльдамир, когда ты уезжаешь?
- Через три недели, когда воеводы соберут войска - им уже объявлены повсеместные сборы, и когда папина свадьба закончится.
- Хорошо, любимый. Я буду с тобой сердцем.
- Я люблю тебя, Джарет!
- Береги себя, Эльдамир, понял? – Девушка с любовью и требовательной строгостью заглянула в его ясные зеленые глаза.
- Твоя любовь будет мне щитом, и не убоюсь ничего, когда буду знать, что ты любишь меня. Я вернусь, и харадримцы будут изгнаны. Захватчику не удастся сокрушить армии Гондора!
* * *
Ночью Джарет не могла уснуть. Если Эльдамир уедет на войну, а ее рядом не будет? Он твердо решил ехать – по его взгляду это сразу видно. Но, где гарантия, что харадримцы будут разбиты полностью? Как можно верить, что Эльдамир не окажется втянутым в сражение и его жизнь не будет под угрозой?
- Нет! – Твердо решила девушка. Я поеду с ним. Втайне! Вот так возьму, запишусь добровольцем, и поеду, как солдат.
Джарет, чтобы не мучиться от бессонницы из-за своих дум, поделилась ими с Амерджан.
- Я, если бы на войну поехал Эармир, тоже поехала бы с ним. Только сначала надо выучиться сражаться.
- Это легко уладить. Ты будешь вместе со мной учиться владеть мечом?
- Я же не собираюсь воевать с харадримцами! Я останусь здесь, и буду тебя ждать, если ты так твердо решила ехать.
- Я выучусь фехтовать за неделю! Это не так и сложно, милая сестренка!
- Ты такая упорная, Джарет! Ты нигде не пропадешь. Это точно!
- Да уж ладно, спи давай!
* * *
Джарет, как и говорила, выучилась владеть мечом за неделю. К середине второй недели она уже неплохо ездила в седле, владела клинком и запросто могла поехать в поход. Конечно, от падений она не была застрахована, но на шишки и синяки внимания не обращала. От внимательного взора Эльдамира не удалось скрыть, что Джарет неплохо выучилась рыцарским навыкам. Он, все же, надеялся, что Джарет на войну не поедет, но не был уверен, что это действительно так. Зная ее настойчивость и пылкий неудержимый дух, Эльдамир мог всерьез ожидать от нее чего-то похожего на воинскую доблесть.
Юный князь многие дни перед отъездом на фронт проводил в спальне деда. Словно поддержки старшего опытного друга ждал он от Тургона. Находясь рядом с ним, Эльдамир не скрывал чувств, высказывал ему свою детскую боязнь, граничащую с такой же безрассудной отвагой ради своей дамы, какие-то свои порывы, направленные для блага Гондора…. И теперь он ощутил себя совершенно другим, иным человеком, нежели был до своего назначения на пост Верховного Военачальника Минас-Тирита. И эта новая жизнь, жизнь взрослого человека, казалась юному князю чем-то совершенно неизведанным, непонятным, и посему страшным. Неизвестное всегда пугает. Вот и юный лорд Эльдамир, хоть и овладел в совершенстве фехтованием, стрельбой и верховой ездой, хоть и блестяще справлялся он с труднейшими полководческими задачами, которые задавали ему старые генералы, еще никогда не участвовал он в настоящем бою. Дед Тургон, как мог, пытался помочь своему юному внуку.
- Это твой первый шаг, как будущего правителя. – Говорил Великий Князь, чуть привстав для большей убедительности со своего шитого золотом ложа. Впрочем, не первый. Ты вполне доказал, что готов в правители, сумев убедить своего отца помочь людям Итилиэна. Не волнуйся и не кори себя, если где-то что-то вдруг пойдет не так. Все-таки, даже у самых великих государей и полководцев опыт формировался на протяжении времени. Не в лучшие для нас времена ты принимаешь гондорскую армию под начало. Но, запомни, Эльдамир, ты теперь уже не просто мой внук, но Верховный генерал, ответственный за жизни тысяч людей, находящихся под твоим началом. Я знаю, у тебя тонкое и аккуратное чутье на верные решения. Доверяй ему так же, как и в мирное время. К тому же, от Верховного генерала и не обязательно должны ожидать непосредственного участия в бою. Иной раз, мудро составленный план помогает очень быстро разбивать врагов. Вспомни Кириона, нашего славного предка…. Так же, как с нас с тобой, его держал в своих лапах моргульский недуг. И посему он не мог вести за собой армию в бой. Но, будучи отличным стратегом, превосходным теоретиком военного дела, Князь Кирион победоносно разгромил врагов, вторгшихся в наши земли с северо-востока, практически не участвуя в битвах. Прочие государи именовали его великим воителем, государем, освободившим Средиземье от орд северных захватчиков, но не сила и мощь прославили в века имя Кириона. Его ум не имел себе равных среди умов военачальников страны. И первые победы он тоже одерживал примерно в твои годы. Благодаря его планам пираты, свирепствовавшие на юге, получили заслуженную кару и заручились не ходить в пределы Гондора, пока был жив Кирион.
Слова деда успокоили Эльдамира. Страх, вроде бы, как, ушел, но, все равно на сердце ощущалось какое-то неприятное чувство сродни жалости расстаться с нежным детством, с прелестной теплой порой, где нет ни тревог, ни забот, ни кровопролитных войн….
Вовсю шла подготовка воинов к отъезду в Итилиэн. Нелегкие предстояли им дни – о свирепости и мощи харадримцев ходили страшные легенды…. И волнения солдат передавались Эльдамир, а его волнения – Джарет.
Сулиэн, тем не менее, не волновалась. Эльдамир, как главнокомандующий, может только руководить боями, не выходя из шатра. Поэтому, ему в этой войне ничего не грозит. Да он еще слишком юн, чтоб кидаться в самую гущу сражения, и недуг его, пока вроде как, не проявляющий себя, не даст юному князю активно действовать в сражениях, если он все же, надумает выступить во главе армии! А вот Джарет – с ней можно будет в это время разделаться, как надо, пока ее защитник воюет.
За неделю перед отъездом Эктелион отпраздновал свою свадьбу с Ротвизой. Торжество было роскошное – приехали гости почти со всего Гондора и союзных с ним государств. Был конунг Роханский Фенгел со своей женой и огромной дружиной, приехали родичи князя из Эдельлондэ, в том числе и великолепный принц Эармир Арсиндел, одетый с изящнейшим эльфийским вкусом. Многие высокопоставленные чиновники Гондора, приглашенные князем, готовы были активно поддерживать веселье и радость своего государя. И мало кого из них волновала обстановка на южных рубежах Итилиэна. Эльдамир и Джарет тепло встретились с Эармиром, который был безмерно счастлив, что юный князь Гондора жив и здоров, и к тому же, был официально обручен с любимой. Эармир выразил глубокое сочувствие Тургону, который тяжело переносил свой недуг и по его причине отказался быть на свадьбе сына. Долго беседовал Эармир с Тургоном, и от него узнал о грядущей войне в Итилиэне и о высоком назначении юного лорда Эльдамир. Положение в Итилиэне растрогало чувствительного принца до слез – тепло выразил он поддержку гондорцам и сам обещался помочь войсками, как только гонец привезет его сообщение в Эдельлондэ. Снова увидел Эармир свою Амерджан, от которого она, конечно, была в восторге. Эармиру Амерджан запала в душу еще в Эдельлондэ, а теперь, когда принц снова увидел эту девушку, был просто счастлив.
Пышное свадебное празднество продолжалось почти две недели – вместо отведенных Тургоном пяти дней, а потом гости разъехались, и впереди стояла война. С помощью Итилиэну откладывать было нельзя.
Настал день отъезда Гондорской армии на восток, в Итилиэн. Стоял конец марта, и, хотя, дул холодный ветер с Белых Гор, погода стояла довольно теплая. Эльдамир, простившись с Джарет, с дедом, с отцом и матерью, со всеми своими слугами, не мог скрыть слез. Ему не хотелось расставаться с возлюбленной. Юный князь Гондора был в красивом наряде Верховного военачальника Белой Крепости: в черно-белой тунике с вышитым на ней Белым Древом, в совсем легкой, но прочной серебристой кольчуге, в стальном шлеме с золотым венцом. Волосы его скрывал шелковый светло-зеленый платок. Такие же платки, только других цветов, были у всех воинов. Пурпурная мантия вилась за плечами юного полководца. На поясе – меч искусной нуменорской работы, длинный кинжал и рог тура, богато украшенный серебром. Обычно, этот рог носил наследник Гондора с момента посвящения в рыцари – он прилагался к княжескому боевому снаряжению. У седла Эльдамира висел щит с родовым гербом – серебряным полем без всяких изображений, тогда как белое дерево было знаком королевской власти, и использовалось как выражение величия Гондора. Глаза Эльдамира с тоской смотрели на Джарет. Та, однако, не плакала, ибо знала, что не расстанется с женихом даже на войне.
Трубы огласили по окрестностям Минас-Тирита отъезд, знаменосцы подняли стяги над своими полками, и серебристо-белое знамя заплескалось в воздухе над головой юного военачальника. Он же, уезжая впереди войска, старался не смотреть назад, чтобы не терзать душу видом Джарет. Она же, вместе с Амерджан побежала в оружейную палату Минас-Тирита.
- Амерджан! Ты будешь отвлекать главного оружейника. Лошадь я уже себе выбрала. Пока начальник будет болтать с тобой, я проберусь с черного хода, переоденусь в форму рыцаря и поеду за Эльдамиром. Я не могу вот так прямо отпустить его на войну! Я должна быть с ним!
- Только не наделай глупостей, сестренка!
- Уж не наделаю. Я чувствую зов сердца!
Так и случилось. Джарет незаметно пробежала по черному ходу в оружейную палату. Ее никто не заметил – воины были при своих полках, а начальника оружейной отвлекала Амерджан. Джарет проворно облеклась в одежду гондорского воина. Наряд ей шел, и только очень пристальный взгляд разглядел бы в ней девушку. Амерджан непринужденно разговаривала с начальником оружейной палаты, и он даже не подозревал, что одним комплектом военного снаряжения стало меньше. Похоже, ему понравилось разговаривать с юной смуглянкой, так весело ему улыбавшейся.
Джарет прыгнула в седло, махнула на прощание рукой уже кончившей строить глазки оружейнику Амерджан, и быстро поскакала на восток. Она быстро нагнала войско Эльдамира, присоединилась к нему и продолжала путь дальше в армии своего жениха. Тот же, в свою очередь, не подозревал, что его любимая девушка была с ним в одном войске.
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 11.
читать дальшеГЛАВА 30. СНОВА ГИЛЬРАЭН.
Наступил март. Гильраэн, жившая в Глухоманье со своим мужем Араторном, постепенно освоила много дел, раньше которые делать не умела. Она была счастлива, служа этому забытому и отверженному народу. Счастье видела она, когда ей удавалось сделать что-то полезное, ценное, и казалось ей, что, поистине, дороги ей каждый цветок и каждое дерево, что растет не для войны. И в каждом прожитом дне старалась видеть она счастье, простое искреннее счастье, для которого, порой, нужно так мало…. Араторн видел, как его малышка старается, и любил ее еще больше.
- Араторн! – Однажды заявила Гильраэн. – У нас будет ребенок!
- Ребенок?! О, это поистине великое счастье! – Радостно воскликнул Араторн, нежно прижав жену к себе. – Теперь ты должна заботиться о себе еще тщательнее. Я же теперь как можно чаще буду с тобой, и Эледвен тоже будет усердно ухаживать за тобой. Как ты себя чувствуешь?
- Относительно хорошо. У меня с утра побаливала голова. Но, я буду держаться. Я люблю тебя, Араторн.
- Я тебя тоже очень люблю, моя малышка! – Араторн поднял Гильраэн и закружил ее. - Милая, отдыхай больше, а я уже сегодня начну мастерить всякие вещи для нашего малыша!
Еще два месяца счастливой жизни вождя и его юной жены прошли спокойно. Гильраэн чувствовала себя не совсем хорошо, иногда – даже отвратительно, но благодаря мудрой заботе Эледвен, держалась вполне сносно и не позволяла себе впадать в уныние или тосковать.
Но, никогда нельзя точно предугадать, когда нагрянут испытания. И когда приходят они, не каждому удается достойно встретить их. Однажды Араторн поздно вечером пришел домой, как сам не свой, в страшном виде: волосы спутаны, вся одежда изодрана, в крови, он был суров, и еле держался на ногах.
- Араторн! Что случилось? – Жена бережно усадила его в кресло около камина, принесла бинты, чистую одежду и можжевелового масла – смазать раны.
- Орки Саурона! Они выследили наши стоянки в Глухоманье! Уходим завтра на рассвете.
- Как!? А наш дом? А поселения дунаданов?
- Много наших погибло. Остальные пустились в кочевье по всему Глухоманью и Эриадору. Орки бегут из Дол-Гулдура!
- Из Лихолесья? – Спросила Гильраэн, помогая мужу снять грязную одежду. – О, Эру и Валары! Кто нанес тебе такие страшные раны? – На груди и спине вождя, на его плечах и руках виднелись кровоточащие следы – длинные и глубокие.
- Не беспокойся обо мне, малышка. Это – пустяк! Не первый раз. С орчьем в лесу столкнулся, вот и оцарапали. Ты лучше пойди, собери самые необходимые вещи. Завтра на рассвете мы уезжаем.
Гильраэн чуть не заплакала – что теперь ждет их? Быть может, она больше никогда не увидит этого милого домика? Но, долг…. Долг и боязнь за свой народ, за супруга и еще не рожденного ребенка подгонял княгиню северных дунаданов не думать сейчас об ином. Главное, уйти, уйти как можно быстрее, спасти самое ценное, что есть в их доме – жизни людей и память о былом, хранящуюся в нескольких книгах. На миг позабыла Гильраэн о скорби, почувствовала себя сильной, незаменимой для своего народа, матерью-дунаданкой, на которую должны равняться люди ее племени….
Эледвен предупредила дочерей, и все обитатели дома стали собираться на длительное кочевье.
- Гильраэн! – Сказал жене Араторн, переодевшись и прибрав заметно поседевшие волосы. – Я скажу тебе еще одну вещь.
- Что это? Ты знаешь, как победить орков?
- Нет. Их слишком много, чтобы мы могли с ними справиться. Я знаю одно место, где мы можем жить в безопасности некоторое время. Но, это останется только на крайний случай. Это Раздол.
- Раздол? Странное название. Что это за место?
- Это старинное поселение эльфов, именуемое в Гондоре Имладрисом.
- Я слышала это название. И что же вас связывает с этим местом?
- Там всегда находили приют люди из нашего племени. Там я провел свою юность. Там хранятся остальные обломки Элендилова меча, те, которые туда привез туда оруженосец Исилдура.
- Имладрисом правит эльф Элронд?
- По рождению он – полуэльф, но, выбрал долю эльфа. И, как рассказывают, он обладает поистине великой мудростью. Он – сын самого Эарендила Благословенного, Великого властителя морей земных и небесных, Повелителя Запада. Элронд весьма могущественен, и он может сдержать натиск Саурона, но…. Саурон с каждым днем набирает силу, и никто не знает, что ждет Раздол. Если Глухоманье не сокроет нас, тебе придется уйти туда до более безопасных времен. В других местах могут выследить и убить и тебя, и ребенка.
- Не говори так, Араторн. Мой долг – быть рядом с тобой. Я не оставлю тебя в опасности, и всюду, где бы не застала тебя беда, я буду рядом и отражу ее. Мы же…. Мы же давали обет верности друг другу! – Гильраэн чуть не разрыдалась, понимая, что долг ее – это риск, где опасностью смерти теперь может грозить каждый день, и не находила она в себе силы кинуть Араторна на милость неизвестности и уйти в Раздол без него.
Наутро семья Араторна и Эледвен с дочерьми покинули дом. Их бричка взяла курс на северо-запад.
- Если мы не едем в Раздол, то куда? – Спросила Гильраэн.
- В Ирисную Низину, ближе к верховьям Андуина. Там тихо, спокойно, хорошо…. Там тебе будет приятно жить.
* * *
Ирисная Низина, очень приятный на вид уголок северной природы, пользовалась у гондорцев дурной славой. Именно здесь был убит Исилдур, именно там Кольцо Всевластья сгинуло в Андуин. Но с Араторном Гильраэн не испытывала страха. Она доверяла ему. Да и сама чувствовала, что возмужала сердцем и повзрослела душой.
Араторн, с ним еще несколько кочевых семей обосновались в Ирисной Низине. Гильраэн уже привыкла к такой жизни, хотя, в душе вспоминала свои юные годы. В ее сердце опять боролись противоречия: она тосковала по гондорской роскоши, но прекрасно понимала, что здесь ее место. Гильраэн знала, что именно Страдальцы племени Арнора, как никогда, нуждались в ее любви.
Наступил июнь. Климат в Ирисной Низине был заметно суровей, чем в Глухоманье. Здесь дули холодные ветра с высотных, блистающих льдами Мглистых гор, ночью по всей долине реки садились густые знобкие туманы, по утрам было сыро и холодно, а тусклое солнце почти не грело, несмотря на лето. Но эта прелесть северных земель Средиземья радовала глаза Гильраэн больше, нежели обильные красоты ее знойной родины. Здесь, в Ирисной Низине, в шатре кочевников, мысли бывшей гондорской княжны все чаще и чаще вращались вокруг преданий о Короле-Освободителе, о том великом властителе, который сокрушит державу Саурона, и восстановит царство добра и справедливости.
К середине июля опять пришлось двигаться в путь. Орки и сюда пробрались. Араторн был весьма обеспокоен: раньше эти твари бегали сами по себе, лишь изредка нападая на путников, а сейчас их как кто-то гоняет! Похоже, орки были кем-то посланы: либо Саурон догадался, у кого Сломанный Клинок, либо он решил в корне уничтожить все племя северных странников. В любом случае, надо было немедленно уходить.
Гильраэн почто постоянно жаловалась на головокружение, и Араторну пришлось все время сидеть рядом с нею. Эледвен волновалась – как княгиня перенесет остальное кочевье. Беременность стала для хрупкой Гильраэн настоящим испытанием.
Араторн повел свое племя в Бурые Равнины, что гораздо южнее Ирисной Низины, и даже Глухоманья. Они поросли тайгой, и, как надеялся вождь, здесь можно было надежно укрыться – орки, обычно, избегали тайги. Но и отсюда пришлось вскоре уезжать. Орки просто преследовали Араторна и его народ!
Дунаданы постепенно покидали Глухоманье и прилегающие к нему земли. Они уходили в Рохан, в Эриадор, В Мглистые Горы. Араторн понимал, что все зло идет из Дол-Гулдура, темной крепости на юго-западе Лихолесья.
Арнорцы, с тех пор, как их королевство пало, были рассеяны по всему лицу Средиземья, и считали своим долгом уничтожать всех прислужников врага – от орчья до темных эльфов, преданных Саурону. Северные нуменорцы истребили много зла, но когда их силы стали неравны, вынуждены были отступить.
- Либо это сам Саурон засел в Дол-Гулдуре, либо это место занял еще какой-то нечистый дух! – Недоумевал Араторн.
- Но Саурон же потерял свое могущество! Кольцо же сгинуло! – Спрашивала Гильраэн.
- Кольцо Всевластья не уничтожено. Оно только утонуло. А пока оно существует, Саурон еще властен в Арде! Пусть он утерял свой материальный облик, но вредить-то он может! Вот если это сам Саурон в Дол-Гулдур залез, то падет и Лихолесье, и Глухоманье. Тогда последние из сынов Арнора погибнут. Вот этого-то я и опасаюсь!
Новое место стоянки было в Эмин-Муил, рядом со старинной границей Гондора.
- Мордор тоже затемнен. – Волновался Араторн. – От него всегда тьмой несло, но в последние годы это стало проявляться особенно ярко…. Явно, все идут к какой-то глобальной напасти, которая скоро может разразиться над всем миром.
ГЛАВА 31. В ПРЕДДВЕРИИ ВОЙНЫ.
В Гондоре дела шли своим чередом. Ближе к концу января редом. Еще с стала чувствоваться опасность на южных границах Итилиэна. Харадримцы крупными отрядами переправлялись через полупустынную реку Порос, границу Южного Итилиэна, то там, то здесь, наносили внезапные удары по гондорским гарнизонам. Каждый налет сопровождался немалыми потерями, а воинства врагов росли. К концу марта харадримцы окончательно потеряли честь, и, собрав несметную армию, почти вплотную подошли к жилым поселениям итилиэнцев, оставив позади себя разрушенные блокпосты и укрепления гондорцев. Нападение врагов лавиной страха и разрухи пронеслось по землям Итилиэна.
Гонцы, привозившие страшные вести, просили воевод послать войска. Несколько раз Тургон отправлял в Итилиэн отряды, и все они были разбиты. Неистовые харадримцы, неуловимые в джунглях Итилиэна, выматывали солдат и уничтожали их, заманивая в ловушки. От переживаний за судьбу страны, тем более что Эльдамир сильно рвался на передовую, Великий Князь Тургон слег. Старая болезнь дала о себе знать. Лежал без сил, полный тоски и отчаяния, Тургон в своей роскошной опочивальне, и молча осознавал собственную никчемность…. Напрасно внук умолял деда не переживать, и знания Джарет мало шли ему на пользу. Тургон видел, что лучшие отряды бессильны против натиска врагов, и видел он, что могло ждать Эльдамира, коли поедет он на эту войну. Пришлось Эктелиону возглавить Гондор и решить, как избавить страну от военной угрозы.
У Минас-Тирита стали появляться многочисленные беженцы. В отчаянии молили они у наместника защиты, но Эктелион не собирался тратить свое время на каких-то людишек, у которых не было ни капли нуменорской крови в жилах! Итилиэнцы к нуменорцам не принадлежали, и тем более, родичами Великого Мардила не были. Князь Эктелион отказал беженцам в помощи, заявляя, что у него дел невпроворот, и Тургону не доложил об их положении. Мол, Великому Князю при его тяжком недуге недосуг переживать еще больше.
Эльдамир тоже был в курсе всех дел, что происходили. Сразу откликнулся на горе народа. Он вместе с Джарет, втайне от отца, посетил лагерь итилиэнцев около Минас-Тирита (Эктелион даже в город их не впустил), и обещал помочь им. Кроме того, юный князь теперь по-настоящему и без задержек решил возглавить военную кампанию против харадримцев. Это успокоило людей, а о решении Эльдамира в этот же вечер узнал его дед. Сильно ругал он Эктелиона за столь отвратительное поведение с пострадавшими людьми. И гнев Князя только усилил его состояние. А Эльдамир, факт за фактом, убеждал отца проявить часть монаршего милосердия к беженцам.
Эктелиону пришлось сдаться. Против суровой отповеди отца и четких аргументов своего любимого сына он ничего не смог возразить. И итилиэнцы получили квартиры в Минас-Тирите, в Пеларгире и в других городах Гондора – Эльдамир приказал чиновникам не задерживаться с помощью….
Когда юный князь Гондора убедился, что итилиэнские беженцы устроены, и в войне выдалось некоторое затишье, за которым вряд ли ожидается мир, велел военачальникам формировать большое войско для освобождения Итилиэна от харадримцев. Он сам решил возглавить солдат своей страны. И немалых трудов стоило Эльдамир убедить в этом своего деда, который ни за что не хотел отпускать внука в военный поход.
- Я еду в Итилиэн, Джарет! Харадримцы покою не дают, а у папы голова совсем другим забита. В столь грозные времена, когда при болезни дедушки его долг – заниматься обороной, он на леди Ротвизе, на моей маме жениться собрался. И сейчас к свадьбе готовится. – Сообщил Эльдамир своей возлюбленной.
- Ты едешь на войну, Эльдамир? Тебя же могут убить! – Джарет со страхом посмотрела в глаза жениху.
- Не бойся, любовь моя. Я совершу для тебя множество подвигов! Ты будешь мною гордиться! Только побереги себя, не езди со мной, хотя, ты наверное, непременно поехала бы со мной. Я не прощу себе, если ты погибнешь в этой войне.
- Эльдамир, когда ты уезжаешь?
- Через три недели, когда воеводы соберут войска - им уже объявлены повсеместные сборы, и когда папина свадьба закончится.
- Хорошо, любимый. Я буду с тобой сердцем.
- Я люблю тебя, Джарет!
- Береги себя, Эльдамир, понял? – Девушка с любовью и требовательной строгостью заглянула в его ясные зеленые глаза.
- Твоя любовь будет мне щитом, и не убоюсь ничего, когда буду знать, что ты любишь меня. Я вернусь, и харадримцы будут изгнаны. Захватчику не удастся сокрушить армии Гондора!
* * *
Ночью Джарет не могла уснуть. Если Эльдамир уедет на войну, а ее рядом не будет? Он твердо решил ехать – по его взгляду это сразу видно. Но, где гарантия, что харадримцы будут разбиты полностью? Как можно верить, что Эльдамир не окажется втянутым в сражение и его жизнь не будет под угрозой?
- Нет! – Твердо решила девушка. Я поеду с ним. Втайне! Вот так возьму, запишусь добровольцем, и поеду, как солдат.
Джарет, чтобы не мучиться от бессонницы из-за своих дум, поделилась ими с Амерджан.
- Я, если бы на войну поехал Эармир, тоже поехала бы с ним. Только сначала надо выучиться сражаться.
- Это легко уладить. Ты будешь вместе со мной учиться владеть мечом?
- Я же не собираюсь воевать с харадримцами! Я останусь здесь, и буду тебя ждать, если ты так твердо решила ехать.
- Я выучусь фехтовать за неделю! Это не так и сложно, милая сестренка!
- Ты такая упорная, Джарет! Ты нигде не пропадешь. Это точно!
- Да уж ладно, спи давай!
* * *
Джарет, как и говорила, выучилась владеть мечом за неделю. К середине второй недели она уже неплохо ездила в седле, владела клинком и запросто могла поехать в поход. Конечно, от падений она не была застрахована, но на шишки и синяки внимания не обращала. От внимательного взора Эльдамира не удалось скрыть, что Джарет неплохо выучилась рыцарским навыкам. Он, все же, надеялся, что Джарет на войну не поедет, но не был уверен, что это действительно так. Зная ее настойчивость и пылкий неудержимый дух, Эльдамир мог всерьез ожидать от нее чего-то похожего на воинскую доблесть.
Юный князь многие дни перед отъездом на фронт проводил в спальне деда. Словно поддержки старшего опытного друга ждал он от Тургона. Находясь рядом с ним, Эльдамир не скрывал чувств, высказывал ему свою детскую боязнь, граничащую с такой же безрассудной отвагой ради своей дамы, какие-то свои порывы, направленные для блага Гондора…. И теперь он ощутил себя совершенно другим, иным человеком, нежели был до своего назначения на пост Верховного Военачальника Минас-Тирита. И эта новая жизнь, жизнь взрослого человека, казалась юному князю чем-то совершенно неизведанным, непонятным, и посему страшным. Неизвестное всегда пугает. Вот и юный лорд Эльдамир, хоть и овладел в совершенстве фехтованием, стрельбой и верховой ездой, хоть и блестяще справлялся он с труднейшими полководческими задачами, которые задавали ему старые генералы, еще никогда не участвовал он в настоящем бою. Дед Тургон, как мог, пытался помочь своему юному внуку.
- Это твой первый шаг, как будущего правителя. – Говорил Великий Князь, чуть привстав для большей убедительности со своего шитого золотом ложа. Впрочем, не первый. Ты вполне доказал, что готов в правители, сумев убедить своего отца помочь людям Итилиэна. Не волнуйся и не кори себя, если где-то что-то вдруг пойдет не так. Все-таки, даже у самых великих государей и полководцев опыт формировался на протяжении времени. Не в лучшие для нас времена ты принимаешь гондорскую армию под начало. Но, запомни, Эльдамир, ты теперь уже не просто мой внук, но Верховный генерал, ответственный за жизни тысяч людей, находящихся под твоим началом. Я знаю, у тебя тонкое и аккуратное чутье на верные решения. Доверяй ему так же, как и в мирное время. К тому же, от Верховного генерала и не обязательно должны ожидать непосредственного участия в бою. Иной раз, мудро составленный план помогает очень быстро разбивать врагов. Вспомни Кириона, нашего славного предка…. Так же, как с нас с тобой, его держал в своих лапах моргульский недуг. И посему он не мог вести за собой армию в бой. Но, будучи отличным стратегом, превосходным теоретиком военного дела, Князь Кирион победоносно разгромил врагов, вторгшихся в наши земли с северо-востока, практически не участвуя в битвах. Прочие государи именовали его великим воителем, государем, освободившим Средиземье от орд северных захватчиков, но не сила и мощь прославили в века имя Кириона. Его ум не имел себе равных среди умов военачальников страны. И первые победы он тоже одерживал примерно в твои годы. Благодаря его планам пираты, свирепствовавшие на юге, получили заслуженную кару и заручились не ходить в пределы Гондора, пока был жив Кирион.
Слова деда успокоили Эльдамира. Страх, вроде бы, как, ушел, но, все равно на сердце ощущалось какое-то неприятное чувство сродни жалости расстаться с нежным детством, с прелестной теплой порой, где нет ни тревог, ни забот, ни кровопролитных войн….
Вовсю шла подготовка воинов к отъезду в Итилиэн. Нелегкие предстояли им дни – о свирепости и мощи харадримцев ходили страшные легенды…. И волнения солдат передавались Эльдамир, а его волнения – Джарет.
Сулиэн, тем не менее, не волновалась. Эльдамир, как главнокомандующий, может только руководить боями, не выходя из шатра. Поэтому, ему в этой войне ничего не грозит. Да он еще слишком юн, чтоб кидаться в самую гущу сражения, и недуг его, пока вроде как, не проявляющий себя, не даст юному князю активно действовать в сражениях, если он все же, надумает выступить во главе армии! А вот Джарет – с ней можно будет в это время разделаться, как надо, пока ее защитник воюет.
За неделю перед отъездом Эктелион отпраздновал свою свадьбу с Ротвизой. Торжество было роскошное – приехали гости почти со всего Гондора и союзных с ним государств. Был конунг Роханский Фенгел со своей женой и огромной дружиной, приехали родичи князя из Эдельлондэ, в том числе и великолепный принц Эармир Арсиндел, одетый с изящнейшим эльфийским вкусом. Многие высокопоставленные чиновники Гондора, приглашенные князем, готовы были активно поддерживать веселье и радость своего государя. И мало кого из них волновала обстановка на южных рубежах Итилиэна. Эльдамир и Джарет тепло встретились с Эармиром, который был безмерно счастлив, что юный князь Гондора жив и здоров, и к тому же, был официально обручен с любимой. Эармир выразил глубокое сочувствие Тургону, который тяжело переносил свой недуг и по его причине отказался быть на свадьбе сына. Долго беседовал Эармир с Тургоном, и от него узнал о грядущей войне в Итилиэне и о высоком назначении юного лорда Эльдамир. Положение в Итилиэне растрогало чувствительного принца до слез – тепло выразил он поддержку гондорцам и сам обещался помочь войсками, как только гонец привезет его сообщение в Эдельлондэ. Снова увидел Эармир свою Амерджан, от которого она, конечно, была в восторге. Эармиру Амерджан запала в душу еще в Эдельлондэ, а теперь, когда принц снова увидел эту девушку, был просто счастлив.
Пышное свадебное празднество продолжалось почти две недели – вместо отведенных Тургоном пяти дней, а потом гости разъехались, и впереди стояла война. С помощью Итилиэну откладывать было нельзя.
Настал день отъезда Гондорской армии на восток, в Итилиэн. Стоял конец марта, и, хотя, дул холодный ветер с Белых Гор, погода стояла довольно теплая. Эльдамир, простившись с Джарет, с дедом, с отцом и матерью, со всеми своими слугами, не мог скрыть слез. Ему не хотелось расставаться с возлюбленной. Юный князь Гондора был в красивом наряде Верховного военачальника Белой Крепости: в черно-белой тунике с вышитым на ней Белым Древом, в совсем легкой, но прочной серебристой кольчуге, в стальном шлеме с золотым венцом. Волосы его скрывал шелковый светло-зеленый платок. Такие же платки, только других цветов, были у всех воинов. Пурпурная мантия вилась за плечами юного полководца. На поясе – меч искусной нуменорской работы, длинный кинжал и рог тура, богато украшенный серебром. Обычно, этот рог носил наследник Гондора с момента посвящения в рыцари – он прилагался к княжескому боевому снаряжению. У седла Эльдамира висел щит с родовым гербом – серебряным полем без всяких изображений, тогда как белое дерево было знаком королевской власти, и использовалось как выражение величия Гондора. Глаза Эльдамира с тоской смотрели на Джарет. Та, однако, не плакала, ибо знала, что не расстанется с женихом даже на войне.
Трубы огласили по окрестностям Минас-Тирита отъезд, знаменосцы подняли стяги над своими полками, и серебристо-белое знамя заплескалось в воздухе над головой юного военачальника. Он же, уезжая впереди войска, старался не смотреть назад, чтобы не терзать душу видом Джарет. Она же, вместе с Амерджан побежала в оружейную палату Минас-Тирита.
- Амерджан! Ты будешь отвлекать главного оружейника. Лошадь я уже себе выбрала. Пока начальник будет болтать с тобой, я проберусь с черного хода, переоденусь в форму рыцаря и поеду за Эльдамиром. Я не могу вот так прямо отпустить его на войну! Я должна быть с ним!
- Только не наделай глупостей, сестренка!
- Уж не наделаю. Я чувствую зов сердца!
Так и случилось. Джарет незаметно пробежала по черному ходу в оружейную палату. Ее никто не заметил – воины были при своих полках, а начальника оружейной отвлекала Амерджан. Джарет проворно облеклась в одежду гондорского воина. Наряд ей шел, и только очень пристальный взгляд разглядел бы в ней девушку. Амерджан непринужденно разговаривала с начальником оружейной палаты, и он даже не подозревал, что одним комплектом военного снаряжения стало меньше. Похоже, ему понравилось разговаривать с юной смуглянкой, так весело ему улыбавшейся.
Джарет прыгнула в седло, махнула на прощание рукой уже кончившей строить глазки оружейнику Амерджан, и быстро поскакала на восток. Она быстро нагнала войско Эльдамира, присоединилась к нему и продолжала путь дальше в армии своего жениха. Тот же, в свою очередь, не подозревал, что его любимая девушка была с ним в одном войске.
@темы: Мелуинская красавица
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Название: Мелуинская красавица
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 10.
читать дальшеГЛАВА 28. СПАСЕНИЕ ЭЛЬДАМИРА.
После того, как Эльдамир твердо решил перебороть себя, повзрослеть, и встать на ноги после ранения, он начал действительно поправляться. Мысли его были полны самых прекрасных надежд, и с верой ожидали родичи, когда их любимец поправится.
Но, при всем вдохновении Эльдамира на скорейшее выздоровление, Джарет рядом не было, а вокруг, как назло, вертелась Сулиэн. Усердно и пылко пыталась она доказать, что любит Эльдамира, что от той корысти, что имела она раньше, и следа не осталось. И он, видя старания девушки, понимал ее, тепло и спокойно принимал уход от нее, но твердо знал: его сердце раз и навсегда отдано только Джарет. Сулиэн видела это, огорчалась, ободряла себя, снова огорчалась, но в отчаяние не впадала…. Ведь Джарет рядом не было, а значит, можно было ожидать, что постепенно юный князь забудет о своей горянке. Даже, если на это уйдет несколько лет…. Ради любви к прекрасному Эльдамиру Сулиэн была готова подождать даже столько.
Тургон, Эктелион и Ротвиза, видя, что их любимцу становится легче, даже устроили праздник. Надежды их сбывались – Эльдамир поправлялся. Пусть медленно, но главное, что он жив, и покамест, его жизни ничего не угрожает. Самая страшная угроза минула.
Праздновали начало стабильной поправки юного князя в кругу семьи, пышно и роскошно, как и было принято в державном семействе Мардиллингов. Танцы нарядных рабынь, искусные музыканты, изысканные угощения, тем не менее, не отвлекли Эльдамира от его цели, и весь праздник он был серьезен. Словно и не был рад, что его родичи так ликуют…. Другого ждал юный князь. И раньше, нежели найдется Джарет, он не хотел торжествовать. Боялся, что что-нибудь сорвется. И любовь к ней, светлая чистая любовь искреннего сердца и защитила девушку от орков и разбойников на ее нелегком пути в Гондор….
- Эльдамир! Когда ты поправишься, Сулиэн станет твоей женой! Мы уже давно об этом с нею договорились. – После пира сказали отец и мать сыну наедине, когда Тургон, защищающий личные интересы внука, покинул его покои.
- Нет, дорогие мои папа и мама. – Юный князь спокойно и уверенно посмотрел на Эктелиона и Ротвизу. – Я возьму в жены Джарет!
- Ты опять про нее? – Теперь князь рассердился не на шутку. В гневе, словно ища поддержки или успокоения, метнул Эктелион свой взор на Ротвизу. Та же, совершенно невозмутимо посмотрела на князя, затем присела на постель сына и мягко провела своей холеной рукой по его бледному лбу. Эльдамир при этом на мгновение прикрыл глаза, а затем взял руку матери в свои ладони.
- Папа и мама, прошу вас, выслушайте…. – В голосе Эльдамира звучала мольба, граничащая с отчаянием и едва заметной надеждой и уверенностью. - Я не имею ничего против Сулиэн, но назвать своей женой смогу только Джарет.
- …. Да…. Да…. Конечно, ты возьмешь в жены эту девушку, но сначала ты должен встать с постели и найти ее. – Мягко, совсем без раздражения, запела мать. Эльдамир, знающий, как Ротвиза подлинно относится к Джарет, понял, что за ее сладким голосом может крыться какая-то интрига. Недаром она советует ему до конца поправиться, встать с постели и чувствовать себя настолько хорошо, чтобы были силы отправиться на поиски девушки…. Пока знахари будут лечить его, Ротвиза с Эктелионом что-нибудь точно устроят…. Неспроста это.
- Я сделаю это, мама! И буду просить Эру, чтобы мне как можно быстрее подняться, и скорее найти ее. Любовь придаст мне сил! – Эльдамир, впервые за полтора месяца, приподнялся на локтях. – Я встану очень быстро, вот увидите! – А сам при этом снова лег и погрузился в глубокое раздумье: что бы могли такое придумать его родители?
Отец присел рядом и заботливо обнял сына.
- Я верю, не сомневаюсь! Мы с мамой верив в тебя…. Солнце мое, ты обязательно встанешь, и будешь самым лучшим рыцарем в Гондоре, и твоя любимая девушка будет с тобой. – Уверял Эктелион. – У тебя все получится! А теперь прими лекарство, и постарайся заснуть. Мы будем с тобой. – И, убедившись, что Эльдамир действительно хорошо себя чувствует, князь дал сыну снадобье, и уселся рядом в кресло. Наложница его уселась на мягкий ковер у его ног. Оставалось только дождаться, пока Эльдамир уснет – и тогда начать совещаться. При сладких речах Ротвизы по отношению к Джарет, Эктелион понял, что она действительно что-то задумала. На ее обычную реакцию это не было похоже.
Ненависть Ротвизы к Джарет была действительно велика. И чем больше ее любимый сын говорил о своей черной дикарке, тем сильнее ненавидела ее мать юного князя. Видела она, видел Эктелион, что чувство Эльдамира к Джарет действительно сильно, коли тяжелое ранение, боль от раны и разлука с любимой не изменили мировоззрений сына. А значит, действительно есть, о чем задуматься, и бить тревогу стоило именно теперь, пока он не встал на ноги и всерьез не разыскал Джарет. Планы Эктелиона и его наложницы женить сына на Сулиэн рассеивались, как туман над Андуином, и Ротвиза надоумила своего господина на одно страшное и коварное дело. Весь его ход она начала обдумывать уже сейчас, сидя около постели сына. И тихими, еле слышными фразами, чтобы не разбудить Эльдамира, поведала Ротвиза Эктелиону, что же она задумала. Единственным способом навсегда разорвать связь между Эльдамиром и Джарет интриганка видела обман. Решила она обмануть сына, сказав ему, что Джарет мертва. Ибо только в этом случае Эльдамир прекратил бы думать о ней. И такое сведение, коли, он поверит приведенным фактам, сразу прервет у Эльдамира всякое желание в дальнейшем разыскивать мелуинку. А встать на ноги без этой девицы он сможет – и так уже заметно на поправку пошел. И тогда Эльдамиру ничего не останется сделать, как жениться на Сулиэн. Важно теперь было согласовать это все с Эктелионом и Тургоном, зная, как Великий Князь лично относится к Джарет. Значит, обмануть придется и его тоже. Ведь все равно, Джарет не сможет появиться в Минас-Тирите – давно было запрещено пускать людей из Лоссарнаха в пределы столицы!
Эктелион внимательно выслушал план наложницы, внес кое-какие коррективы - относительно самого спектакля и времени его действия. Втайне ото всех, за большую плату послал князь в Имлот-Мелую гонца – одного из своих надежнейших придворных. Долго не хотел честный гондорец согласиться поддержать Эктелиона в его интриге, сам он преданно любил сына его, Эльдамира, и понимал, во что может обернуться эта весть нежному сердцу влюбленного юноши, только-только начавшего поправляться. Но, когда владыка пригрозил каторгой, полным лишением его семьи прав граждан Гондора и вечным позором на его род, как на врагов княжества, тот согласился. Скрепя сердце уезжал гонец. По юному князю, скорбело сердце его. Но выбора ему Эктелион не дал. И отправил его из города немедленно – не дал даже увидеться с Тургоном, который мог бы сразу пресечь все это нечистое дело.
А разыграть надо было вот что. Гонец поедет в Имлот-Мелую, узнает все, что касается Джарет, и приедет обратно. Подлинные сведения он расскажет князю Эктелиону, потом сообщит Великому Князю Тургону, что яко бы, Джарет погибла, и уже из уст деда об этой трагедии должен будет узнать и Эльдамир. Уж деду-то он в любом случае поверит, а сам Тургон в свою очередь, поверит гонцу, зная, что тот на хорошем счету среди придворных. Так оно и случилось.
Пока гонец ездил в Лоссарнах, сами Эктелион с Ротвизой хранили свой темный замысел глубоко втайне. Эльдамир уже уверенно поднимался на постели, и, казалось, совсем скоро сможет встать. Наместник прилагал все усилия, чтобы способствовать скорейшему выздоровлению сына. Он постоянно окружал его самыми нежными заботами, преданные слуги и медики не отходили от юного князя, услаждая его всевозможными удовольствиями знойных земель Гондора. Самый внимательный уход, лучшие фрукты и витаминные напитки, что поставлялись для лорда Эльдамира из земель Итилиэна и Лебеннина, минеральные ванны, и благовонные снадобья знахарей, в какой-то мере способствовали улучшению состояния юного князя. Отец и мать, понимая, что в дальнейшем они возьмут победу над Джарет в свои руки, совершенно перестали напоминать сыну о Сулиэн. Наместник знал, что не надо травить Эльдамира, едва только вошедшего в состояние стабильной поправки. Нужно было лишь выждать, пока спектакль принесет свои плоды.
В тайный заговор под большой осторожностью от окружающих, особенно, от Тургона, Эктелион посвятил Сулиэн, и она тоже на время исчезла из поля зрения юного князя, чтобы не волновать его.
Дней через пятнадцать после заговора (время было специально задержано, чтобы у Эльдамира не возникло подозрений) прискакал гонец. Он сделал все так, как приказал ему Эктелион. С горечью услышал весть о гибели девушки Тургон. Сокрушался он, что не смог достойно оберечь ее от такого несчастья. Полагал он, что ради Эльдамира, не сумев преодолеть отчаяние, погибла она, считая его мертвым – ведь по всему Гондору тогда говорили о покушении на юного князя. И в голову не пришло Великому Князю, что гонец обманул его, исполняя злую волю наследника княжества. Тургон позвал с собой гонца, собрал всю свою семью, чтобы решить, как и когда можно сказать об этом Эльдамиру. Вполне предвидел дед, что такая тяжелая весть могла очень нехорошо повлиять на внука. И все же, Эктелион настоял, чтобы гонец в присутствии всей княжеской семьи, очень вежливо и деликатно сообщил об этом юному князю. Чем быстрее, чем лучше – так решили втайне Эктелион и его наложница.
Юный князь полулежал на балконе, на роскошной бархатной тахте и, хотя силы заметно возвращались к нему, юноша еще не был в состоянии подняться на ноги окончательно, и нуждался в постоянном уходе. Четыре невольницы и два знахаря сидели рядом с ним – мало ли что случится. Юный князь был занят чтением какой-то книжки. Лицо его было спокойным, чуть-чуть с румянцем, в глазах тоски не чувствовалось.
Тургон и Эктелион с Ротвизой, сопровождаемые гонцом, зашли к Эльдамиру.
- Только что прибыл гонец из Имлот-Мелуи! – Дед осторожно обнял внука и уселся рядом с ним. Голос его был тревожен.
- Есть вести о Джарет? – Эльдамир встрепенулся, и замер в ожидании.
- Джарет, дочь Тернаура, погибла! - С поддельной скорбью на лице сообщил гонец. – Ее тело нашли в снегах Миндоллуина, сэр. Я очень соболезную, ваше высочество, но ничем помочь не могу. Ваше горе – общее для нас. И мы всегда с вами рядом.
- Откуда вам известны такие вести? – Эльдамир робко и неуверенно, но с явным недоверием спросил верного придворного, затем посмотрел на деда, и после на отца с матерью.
- Мой юный повелитель, эти вести мне сообщили старейшины селения и отец девушки. – Ответил гонец, склоняясь перед Эльдамиром.
- Можешь идти! – Тургон, заметив, что дыхание Эльдамира стало тяжелым и судорожным, а руки его похолодели, выпроводил гонца.
- Она погибла из-за меня! – На глазах юноши выступили слезы. Он в отчаянии прижался к деду. Тот нежно обнял внука, стараясь не потревожить рану, словно защищал его от дальнейших слов Эктелиона. И сам Тургон как бы нам миг поддался отчаянию, и едва сдерживая слезы, посмотрел на сына. Видно было, что Эктелион переборщил….
- Джарет нет в живых. Гонец привез такие вести. – С поддельной скорбью в голосе сказал князь, подсаживаясь к Тургону и, нежно сжимая холодные руки сына. Так случилось, и это все равно стало бы известно.
На самом же деле князь ликовал: замысел, кажется, удался. Эльдамир поплачет и успокоится, а потом женится на Сулиэн, и забудет свою горянку.
- Неужели это так и есть? Неужели все кончено…. – Юный князь резко побледнел и в тревоге еще крепче прижался к деду. – Джарет погибла из-за меня! – Тихо сказал он. Руки Эльдамира задрожали, на лбу выступил холодный пот.
- Успокойтесь! Вам нельзя волноваться, государь, вы еще не здоровы! – Знахари бросились на помощь Эльдамиру. Дед почуяв неладное, бережно приподнял внука, чтобы уложить его на подушки тахты. Эктелион и Ротвиза в недоумении толпились рядом. – Эльдамир, тихо, еле слышно крикнув, потерял сознание.
- Эльдамир?! – Тургон, полный смятения, попытался привести внука в чувство. Знахари бросились за снадобьями, Ротвиза, не в силах смотреть на эти переживания, покинула помещение. А через минуты две на балкон влетела Сулиэн.
- Любимый! – Девушка склонилась над лежащим без чувств в окружении знахарей и отца с дедом юным князем. Он на мгновение открыл глаза, но, увидев перед собой Сулиэн, снова потерял сознание.
- Сделайте подушки повыше! – Знахари щупали пульс Эльдамира, хлопали по щекам, водили под носом какими-то снадобьями, терли виски эссенциями…. Все было напрасно. – Мой повелитель, - обратился один из медиков к Великому Князю. – Его высочеству лучше будет находиться в спальне – здесь довольно прохладно.
Подали паланкин, в котором Эльдамир обычно перемещался по дворцу, и юный князь был отнесен к себе в спальню. Там уже толпились прочие светила науки, готовые приложить все усилия для выздоровления юного наследника Гондора.
- С нами его высочество будет под постоянным контролем, мой государь. – Объяснил самый старший медик.
- Делай, как считаешь нужным! – Распорядился князь. – За жизнь сына головой отвечаешь! Слово Эктелиона, сына Тургона, князя и властителя Гондора!
Знахарям удалось к вечеру привести Эльдамира в чувство, но здоровый жизнерадостный блеск в его глазах исчез. Взор юноши теперь был полон неизмеримой скорби. Та, которую он ждал, которая была стимулом для его выздоровления, погибла. Эльдамир стал медленно, но верно приближаться к смерти, совершенно не подозревая, что отец обманул и его, и деда, и окружение. Все лучшие знахари Гондора были сбиты с толку, но, похоже, дни Эльдамира были сочтены.
Тургон потерял покой, перестал спать…. Лицо его осунулось, посерело, словно он пребывал под тяжелыми пытками. И не догадывался Князь Гондора, что сын и его коварная наложница всему виной….
- Я вас всех на клочки порву! – Орал, как безумный, Эктелион, угрожая знахарям. Отчаяние и боль от потери самого дорогого в жизни и раскаяние за свою ложь терзали сердце князя. Казалось, он утерял рассудок. То часами сидел в своем кабинете, то бегал по дворцу, срываясь на всех и каждого, включая Ротвизу, то в одиноких раздумьях бродил по ночному городу…. Однако, признаться сыну во лжи, сказать, что Джарет жива, а это был лишь порыв безумия, Эктелиону и в голову не приходило.
Жизнь Эльдамира угасала, и все знахари признали это – наследник Эктелиона обречен! Стояла середина октября, но для Тургона, Эктелиона, Ротвизы, для всех, кому был дорог прекрасный юный князь, а особенно, для Сулиэн, время потеряло верный ход.
- Если Эльдамир умрет, Я перебью всех горцев Имлот-Мелуи! – Дал клятву Эктелион. – За моего сына вся деревня убийцы заплатит своей жизнью!
Но Единый распорядился иначе.
Однажды в Минас-Тирит въехала роскошная карета с гербом Эдельлондэ – семью серебряными звездами на темно-синем поле. Наместнику сразу же доложили, что приехал знахарь с эльфийскими познаниями, который находится под покровительством самого Эармира Арсиндела, светлейшего принца Эдельлондского. Владыка Тургон, окрыленный надеждами, что услышаны его слезные молитвы, немедленно велел звать этого знахаря к умирающему внуку.
Перед Великим Князем предстала красивая смуглая южанка с черными глазами. Светло-розовое платье тончайшего эльфийского шелка, обильно украшенное жемчугом, белое тюлевое покрывало, одетое на эльфийский манер, жемчужные подвески в ушах дополняли и подчеркивали юную красоту девушки. Ее сопровождала помощница, одетая не менее изысканно и красиво. С ними прибыли два эльфа в сверкающих доспехах и при полном вооружении, готовые покарать любого, кто дерзнет посягнуть на честь девушек. Как читатель догадался, это были Джарет и Амерджан, как раз во время успевшие попасть в столицу Гондора. И конечно, Тургон, принявший ее, сразу понял, с кем имеет дело. И сразу прожгло его в сердце: та весть, что привез гонец, была ни чем иным, как интригой Эктелиона и Ротвизы против Джарет. Значит, не одна подлость скрывается в душе Эктелиона…. Или его к тому склоняет его наложница?
Знахарка поняла, что она всецело может рассчитывать на поддержку государя. И рад был Тургон особенно сильно, ибо не чаял, что знахарем из Эдельлондэ окажется именно она, Джарет…. И ясно было, что Эктелион обманул и отца, и сына, и придворных….
- Я осмотрю вашего внука, государь, и чем могу, помогу. – С достоинством сказала Джарет, обученная всем тонкостям эльфийской медицины, хотя, в душе волновалась. Она наконец-то увидит своего Эльдамира, но успела ли она, вовремя ли приехала?
Тургон, так и не сказавший Эктелиону и Ротвизе о приезде знахарок из Эдельлондэ, провел Джарет и Амерджан в палату к внуку. Эльфы уехали обратно в Эдельлондэ, ибо выполнили то, что от них требовалось. Наместник, проведя девушек к Эльдамиру, вышел. Надежда на выздоровление внука зажглась в его сердце.
Джарет и Амерджан остались наедине со своим пациентом. Юный князь лежал в забытье, без малейшей кровинки в лице, и, как показалось Джарет, просто истаявший от своего недуга.
- Вот он какой, этот хваленый сестрин Эльдамир! А что, он действительно очень красивый, хотя, само собой, Эармир его лучше. Вот только бы у Джарет все вышло. – Амерджан уселась в кресло рядом с ложем.
Джарет взяла руку Эльдамира. Он не пошелохнулся, ибо уже почти не дышал.
- Эльдамир, открой глаза! Это я, Джарет! Я пришла, я вернулась! – Девушка приготовила ароматное эльфийское снадобье, и поводила около лица князя, держа ватку с раствором в одной руке, а второй щупая пульс. Юный князь слегка вздрогнул, но глаз не открыл. Пульс его был слабым, прерывистым.
Вдруг, как что-то неведомое осенило девушку - она сняла с шеи ожерелье с зеленым камнем, которое никогда не снимала, и надела его не шею возлюбленного. Это украшение он сам когда-то подарил девушке. Эльдамир, ощутив прикосновение прохладного металла, не такое, как обычно бывает, когда трогаешь холодные предметы, а какое-то живительное, светлое, чуть приоткрыл глаза. Видимо, ожерелье и вправду было непростое.
- Эльдамир, это я, Джарет! Я вернулась! Я с тобой! - Она взяла его руку, медленно сняла чадру с лица и пристально заглянула в лицо юноши.
- Джарет, не уходи, снись мне еще! Я уже не увижу тебя в этой жизни. – Еле слышно проговорил он.
- Я – не сон! Я – живой человек. Я здесь, и держу тебя за руку, любимый! Я – не сон! – Джарет горячо сказала эти слова, и нежно сжала руку возлюбленного.
- Ты умерла, гонец сказал…. – Эльдамир, однако, открыл глаза, и увидел воочию перед собой Джарет в эльфийском платье.
- Какой такой гонец рассказал тебе эту чушь? Я здесь, живая и невредимая. Это сон дурной тебе привиделся!
- Ты и вправду живая! – В глазах юноши пробежала искра радости. – Джарет, не уходи, я люблю тебя! А колье возьми, оно твое. – Джарет пришлось снова надеть ожерелье. Эльдамир в восторге смотрел на девушку.
- Я никуда и не уйду, только посмотрю на твою рану. Ты примешь снадобье, которое я тебе дам, и все будет хорошо. Только знай, что теперь нас никто и ничто не разлучит. – Девушка искренне, с надеждой посмотрела на Эльдамира. Затем она проверила рану в левом боку его груди. Она затягивалась, но, была глубока, и, похоже, действительно была опасна.
Юная знахарка проворно обработала рану каким-то пахучим снадобьем и закрыла ее повязкой.
- Все будет хорошо. Через месяц ты уже встанешь, а через полтора – сядешь в седло, Эльдамир! Теперь тебе надо уснуть. Но, не волнуйся, я буду рядом. – Джарет запахнула атласный полог постели, закрылась чадрой и вышла, оставив в его покоях Амерджан.
- Государь Тургон! – Обратилась Джарет к Великому Князю, который сидел рядом с покоями внука. – Я берусь полностью поставить на ноги лорда Эльдамира за полтора месяца!
- Я знал, что ты, Джарет, действительно редкий алмаз! Как только ты переступила порог моего дворца, я сразу понял: самим Единым ты послана, чтобы не дать Эльдамиру умереть, чтобы вы с ним вместе жили долго и счастливо…. – С надеждой в голосе произнес Тургон. – Да, кстати, тебе лучше так-то просто не показываться на глаза моего сына – он не одну интригу придумает, чтобы разрушить ваш союз. Назовись-ка ты Иоретой! – Как раз, по-нуменорски и есть Джарет, Хранительница Радости….
- Я согласна…. Джарет действительно сочла нужным взять нуменорский эквивалент своего настоящего имени, ибо знала, чего можно ожидать от Эктелиона и его спесивой наложницы.
- Я сегодня же распоряжусь, о Иорета, чтобы ты временно пожила у меня в покоях. Так безопаснее – под моей защитой.
- Мне, пока состояние Эльдамира не станет стабильным, придется быть все время с ним, а там и поговорим, Ваше Величество. – Скромно ответила Джарет, воодушевленная поддержкой Тургона.
Эльдамиру на следующий день и вправду стало лучше. Он ясными глазами смотрел на окружающих, и ни слова не говорил при отце о Джарет. Все равно, они теперь вместе, и будет лучше, если от Эктелиона правда о Джарет будет сокрыта. Сама же Джарет – Иорета все время была с возлюбленным. Амерджан помогала сестре в ее сложном знахарском ремесле, и часто вспоминала эльфа Эармира из Эдельлондэ, с надеждой, что они когда-то непременно увидятся. Полюбила она красивый белокаменный Минас-Тирит, и стала считать его своей второй родиной.
Джарет, для того, чтобы сокрыться от недоброжелательных происков Эктелиона, Ротвизы и Сулиэн, пришлось припудривать лицо, чтобы не казаться слишком смуглой на фоне гондорских женщин. И чадру они никогда не снимала в присутствии окружающих. Посему, видя только густо накрашенные черные глаза, большими миндалинами сверкающие на светлой коже врача, не узнали родители Эльдамира Джарет. Пудра надежно сокрыла ее знойный загар, и манеры знахарки ничего не могли сказать им о диком горском прошлом юной мелуинки.
Сулиэн, как могла, благодарила добрую Иорету, так быстро возвращавшую к жизни ее жениха. Воистину, эльфийскими познаниями обладал этот врач, коли, лучшие медики Гондора признали себя бессильными на ее фоне. И совершенно не подозревала Сулиэн, что перед нею та самая Джарет, соперница гондорчанки по сердцу Эльдамира.
ГЛАВА 29. СОПЕРНИЦЫ.
Эльдамир начал быстро поправляться. Джарет была с ним, и эльфийское искусство ее было не напрасно. Радость юного князя дала ему сил активно сражаться и с раной и с наследственным недугом крови. Как девушка и обещала, юный князь почти через месяц от начала лечения встал на ноги, и ему оставалось убрать только побочные явления и укрепиться. И оба были счастливы – два влюбленных сердца, чувства которых наконец-то были вознаграждены за перенесенные ими страдания.
Сулиэн была рада – ведь Эктелион, Ротвиза, и ее родители твердо обещали, что она выйдет замуж сразу, как окончится полный курс лечения. Да и Тургон говорил, что Эльдамир женится сразу же, как только полностью поправится, хотя, Великий Князь и не говорил, на ком именно. Но на ком, кроме нее, Сулиэн, мог жениться юный князь – полагала девушка. Она наблюдала за реакциями Эльдамира – тот относился к ней с почтением, уважением, вежливо и деликатно, как и со всеми окружающими его людьми, но любви, которую хотела ощущать Сулиэн, не было. Однажды, проходя мимо спальни Эльдамира, она услышала его общение со знахаркой:
- Да, Джарет, ты – самый лучший человек в мире! – Донеслась фраза до ушей Сулиэн.
- Джарет? – пронеслось в мыслях у гондорчанки…. И она поняла, что свадьбы с Эльдамиром может и не быть. Та, которую он не мог забыть, снова с ним, теперь уже в личине врача! И как ловко провела она нас, что мы даже не узнали ее!
Девушка немедленно бросилась к покоям Эктелиона, и пересказала ему все, чему была свидетелем.
- Это поистине бесценные сведения, Сулиэн! – Сказал Эктелион, когда выслушал девушку, хотя, задумался. Я никогда не видел лица этой девицы, но, судя по росту и тону голоса, она действительно похожа на ту, которую Эльдамир представлял отцу, как свою нареченную. Но в этой девушке есть что-то такое, чего не было в той Джарет. Хотя, стоп! Эта – знахарка, и та – знахарка, обе с похожим голосом, с одинаковым ростом, да и Эльдамир так быстро поправляется под ее заботами, когда мои лучшие знахари ничего не могли сделать…. Ведь как он тогда летал по дворцу на крыльях любви, когда Джарет жила с ним в Минас-Тирите до его ранения! Какой позор! Весь обман о ее смерти провалился…. – Я положу этому конец! Сулиэн! Слово Эктелиона, сына Тургона, наместника и князя Гондора, ты будешь с Эльдамиром! Я сам приложу к этому руку!
- О, благодарю вас, государь! Я – ваша покорная раба, и вам лучше знать, как распорядиться моей судьбой. – С показной скромностью ответила Сулиэн.
С этого момента девушка начала внимательно, с точностью опытного следователя, наблюдать за действиями Джарет. К помощи она привлекла госпожу Ротвизу, просто пришедшую в ярость от вестей, что стали ей известны о Джарет….
Эльдамир и его милый знахарь спокойно гуляли по саду, он читал ей стихи, которые успел сочинить для нее, дарил возлюбленной цветы…. Сулиэн видела простое и искреннее поведение Джарет, радостные глаза Эльдамира, их совместное счастье.
- Я положу этому конец! – Решила Сулиэн, но и не могла не заметить, за что полюбил Эльдамир свою смуглянку. Свободная и искренняя, весело смотрящая в будущее душа словно не давала возлюбленному снова сложить крылья надежды и загаснуть в придворной роскоши. Такой свежий живой огонек веры и любви, не поддельной, настоящей, чистой…. – Должна же быть у нее какая-то слабость? Не идеал же она! Я заставлю ее расколоться перед Эльдамиром! Я очерню ее в глазах моего жениха! Я найду заковырку в ее поведении. Он еще сам пожалеет, что влюбился в нее по глупой детской страсти!
У Сулиэн зародился в голове план. И помочь ей в этом могла Амерджан, младшая кузина Джарет. Да и Ротвиза одобрила его – к тому же, сама помочь обещалась в трудных моментах. Хитрая девица начала льстиво влезать в сердце Амерджан, пытаясь всеми силами подвигнуть ее искренне рассказать обо всех превратностях их с Джарет жизни. Та не поняла коварных планов Сулиэн, и сильно привязалась к ней душой. Да и Ротвиза то и дело напоказ восхищалась красотой юной горянки, дарила ей дорогие украшения, учила тонкостям придворной жизни и всяческим секретам женского обаяния, в которых так были искушены прекрасные девы Гондора. Пока Джарет ухаживала за Эльдамиром, Сулиэн вместе с ее сестрой уединялись среди прекрасных комнат ее дома, и там, шаг за шагом, коварная девица узнавала подробности жизни Джарет, из которых она хотела выказать ее перед Эльдамиром в дурном свете. Плутовка рассказывала Амерджан разные занимательные истории якобы, из своей жизни, которые придумывала прямо на ходу. Ее же новая смуглая подружка делилась своим настоящим жизненным опытом. Она совсем не понимала, чего хочет Сулиэн, но в серьез видела, как та дружна и открыта с нею. Привязанность Амерджан постепенно переросла в полное доверие, и юная смуглянка открыла Сулиэн всю историю своей жизни. Таким образом, гондорская красавица узнала обо всем, что произошло в Имлот-Мелуе с тех пор, как Джарет ушла за травами в горы в начале лета, как она была опозорена на всю Имлот-Мелую, что и как сбежала из родного села в Минас-Тирит. Стало известно гондорчанке, как обманула Джарет чиновника на блокпосте, как открыто вела себя в Эдельлондэ…. И похоже, сведений для ее интриги было вполне достаточно.
Когда бывшая невеста Эльдамира поняла это, она как бы прекратила столь усердно дружиться с Амерджан, но не подавала виду, что та была лишь использована ею. Сулиэн щедро общалась с Амерджан и одаривала дружбой Джарет, называя ее Иоретой, но тихо старалась остаться с Эльдамиром наедине, хотя, шли дни, недели, а этого так и не удавалось.
Прошло еще полмесяца. Здоровье Эльдамира окончательно восстановилось. Он снова стал подтянутым, бодрым, и счастье от нахождения рядом с Джарет просто переполняло его. И к радости княжеской семьи, даже наследственный недуг, вроде как, отступил. До появления юной травницы, родичи и не помнили лорда Эльдамира таким жизнерадостным и бодрым человеком!
Сулиэн тщетно пыталась подстеречь Эльдамира одного. Но, как назло, он все время проводил со знахаркой или дедушкой, а усыпал у себя только под надежной охраной своей верной свиты. Вполне опасался он еще каких-нибудь интрижек со стороны мамы или папы, да и Сулиэн тоже. Вряд ли он предполагал, что так изменятся его отношения с родителями, и вряд ли чаял он ожидать обмана от любимого отца тогда, когда на карту была поставлена его жизнь. Посему Сулиэн подробно рассказала обо всех злоключениях Джарет Ротвизе. Та внимательно выслушала ее, и обещалась сама поговорить с сыном. Надеялась она, что после таких дел, что вытворила Джарет со своей семьей и на блокпосте, сыну будет стыдно даже подойти к ней! Ведь на фоне его, чистого, идеально воспитанного юноши-аристократа в устах матери она должна была предстать порочной женщиной, дитем непокорности, обмана и прочих пороков.
- Сынок! – Однажды Ротвиза попросила Эльдамира остаться с ней наедине, как с матерью.
- Что вы хотите сказать, мама? – Дружелюбно, но твердо спросил юный князь.
- Я хочу поговорить об Иорете, Эльдамир. До нас дошла весть, что она никто иная, как Джарет, та самая девушка, которую ты полюбил еще в Форвентаросе.
- Она – самый лучший человек, мама! – Эльдамир покрылся густым румянцем. Чувство любви переполняло его.
- А Джарет, кто ее знает, не может исчезнуть также внезапно из твоей жизни, как и появилась? – Сказала мать.
- С чего вы взяли, мама?
- До меня дошла весть, что ради любви к тебе Джарет предала отцовскую веру, свою семью, и обычаи родины. Ее не остановили запреты семьи, и даже указы твоего отца, которыми она пренебрегла на блокпосте, обманом пытаясь пробраться в Минас-Тирит. По-моему, стыдно даже думать об этой обманщице, которая ни за чем не постоит, когда ей подвернется более лакомый вариант, чем ты. Вдруг она променяет тебя на кого-нибудь еще? Например, на Эармира Эдельлондского, прекрасного знатного эльфа, самого достойного из неженатых юных особ царской крови в Средиземье? У них в Эдельлондэ сложились очень неплохие отношения.
- И что?
- А если она возьмет, и ради Эармира предаст тебя и нас всех, как предала свой народ? Вот знай, сын мой, страсти позовут ее дальше, как только она насладится тобой, когда она получит от тебя все, что ей надо, и ты ей надоешь.
- Неправда! Джарет не предавала своего народа. Она не отказывалась от своей семьи. Она просто поняла, что лишь Эру Един, и нет никаких богов, кроме Него. Джарет не предаст меня, потому что все, что она сделала, было с одной целью, известно, какой! И я знаю, что кому-кому, а ей я могу доверять. – Эльдамир закончил эту фразу вежливым, не допускающим никаких возражений тоном, и Ротвизе пришлось уступить. – Я знаю обо всех приключениях и событиях жизни Джарет от нее самой. Не было бы всего этого в ее жизни, она бы и не узнала в полной мере любви Илуватара, и не встала твердо на сложный жизненный путь. – Тут Эльдамир, похоже, раскусил коварные планы матери. – Если вы, мама, пытаетесь очернить Джарет в моих глазах, то знайте, что я люблю ее. И чем больше вы будете вредить этому, тем больше я буду ее любить! Это же передайте и папе, и Сулиэн. Я уже взрослый человек, и мне самому выбирать, с кем мне связывать свою жизнь! И на таких правах я могу вместе с Джарет уехать жить в то же герцогство Эдельлондэ, где вы не сможете распоряжаться моей жизнью за меня. С Эармиром мы давно в хороших отношениях, и, полагаю, он будет рад за меня.
Эльдамир вышел из комнаты своей легкой походкой, оставив Ротвизу наедине со своими мыслями. Сорвались планы Ротвизы и Сулиэн. Им пришлось признать свое поражение, а Эльдамир упорно начал овладевать рыцарским искусством. Он решил доказать Джарет, что ради нее готов стать самым сильным и победоносным воином Гондора. И большого труда стоило им с Джарет убедить в необходимости этого дедушку юного князя. Долго Тургон противился – боялся он, что недуг крови при чрезмерных нагрузках непременно проявится. Но, Джарет обещалась самым тщательным образом следить за ним, но дать попробовать юноше свои силы в воинском деле стоило. Молодой государь тщательно начал осваивать приемы владения мечом и копьем, стрельбу из лука, верховую езду. Не меньше увлекали его логические постановки и решения стратегических задач, где Эльдамир упражнялся в полководческих навыках. Налицо стало видно, что недюжинный стратег и прирожденный полководец скрывался в хрупкой маленькой фигурке юного князя.
Джарет была в восторге: Эльдамир не только с нею, он еще так старается ради нее! И в довершение радости мелуинки, юный князь на весь Гондор объявил о своей помолвке с мелуинкой, расторгнув прежние узы с Сулиэн. Та была в сильном упадке духа, но в отчаяние не впадала. Было время что-то предпринять, ибо свадьбу внука Великий Князь Тургон назначил через полгода.
Незаметно пролетела зима. Тургон, видя, как его внук делает успехи в рыцарском искусстве, изучает древние военные хроники Средиземья, осваивает полководческие навыки, и совершенно не подает признаков своего наследственного недуга, поставил его Главным военачальником Белой Крепости, несмотря на столь юный возраст. Войн пока не предвиделось, и Эктелион с Ротвизой за сына в этом отношении не волновались. Только самому Эльдамиру было неспокойно. Предчувствовал он, что вот-вот грянет на Гондор какая-нибудь напасть. И в этом его провидение не подвело. Войны были уже на подступе.
Дело в том, что южные племена харадримцев, воинственных и свирепых темнокожих людей из-за Андуина, уже давно начали объединяться, и в середине зимы начали вторгаться в Южный Итилиэн и творить разбой в этих краях. Итилиэн вообще славился изобилием. Житницей Гондора, райским садом Южного Государства называли его. И, хоть и неспокойными от врагов были итилиэнские долины, тайные людские жилища и надежно спрятанные среди джунглей сады все еще процветали там. По-прежнему обильно, как и во времена расцвета Гондора прошлых веков, снабжали итилиэнские житницы свою страну. Эта местность находилась сразу за рекой Андуин, лежала она около Мордора, и теперь, ввиду угрозы от харадримцев, существование Итилиэна было поставлено под угрозу. Неоднократно в прежние века враги нападали на Итилиэн, неоднократно запугивали они подданных Гондора. Вот и теперь харадримцы, в огромных количествах начали вторгаться через южные границы Итилиэна. Видимо давно уже хотели они напасть на Гондор. Много мирных жителей Итилиэна осталось без крова. Эти люди вынуждены были спасаться бегством. Уже и не помнили люди Гондора, когда были в прошлом такие же свирепые вторжения. В любом случае, уже пятьсот с лишним лет как не могли враги сломить мирную жизнь итилиэнцев. Теперь же харадримцы, огромными полчищами нападающие на поселения, разрушающие дотла поселения феодалов и беспощадно грабящие простое население, стали напрямую угрожать спокойствию и безопасности всего Гондора.
Узнав об этом, Эльдамир понял, что не зря выучился рыцарскому искусству, и настало, наконец, время подвигов ради Джарет. И с горечью узнал об этом Тургон. И тяжело было Великому Князю видеть собственное бессилие перед надвигающейся войной. Уже многие годы не беспокоила Тургона потомственная болезнь, и боялся он, что не сможет безопасно возглавить армии. Да и старость его была серьезным препятствием к ведению войны лично. Эктелион, ввиду страшной угрозы, словно и внимания на нее не обратил. Что ему, князю-наследнику могучего государства было за дело до каких-то людишек, в которых нет ни капли нуменорской крови? И надменно уходил он с советов, которые собирал Великий Князь Тургон для решения итилиэнского вопроса. И это сильно огорчало Тургона – не видел он в сыне достойного правителя, заботливого отца своих подданных…. Зато Эльдамир, поняв, что людям его государства угрожает война, сразу на первом же совете заявил о своей готовности возглавить оборону Итилиэна и дать отпор незваным гостям. И дед воспринял такое заявление своего юного внука очень печально. Понимал он, что теперь никакими силами не отговорит он Эльдамира от участия в войне, и утешало его лишь то, что он еще слишком юн для открытого боя, да и к тому же, от главнокомандующего не требовалось обязательное участие в сражениях. На Эктелиона же, при его легкомыслии и внутренних надменных порывах, в защите населения Итилиэна рассчитывать было нельзя – полководец из него был никудышный, да и голова у легкомысленного князя была забита не тем. На леди Ротвизе собрался он жениться в преддверии войны, хотя Тургон и не дал ему на то своего благословения. Догадывался Великий Князь, что большинство интриг против Джарет крутила именно Ротвиза, да и с самого ее первого появления в столице Гондора возымел к ней сильную неприязнь. А теперь понимал он, что свадьба Эктелиона, назначенная раньше, нежели брак его собственного сына – всего лишь способ смутить его, дескать, все равно, раньше отца не взлетишь….
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 10.
читать дальшеГЛАВА 28. СПАСЕНИЕ ЭЛЬДАМИРА.
После того, как Эльдамир твердо решил перебороть себя, повзрослеть, и встать на ноги после ранения, он начал действительно поправляться. Мысли его были полны самых прекрасных надежд, и с верой ожидали родичи, когда их любимец поправится.
Но, при всем вдохновении Эльдамира на скорейшее выздоровление, Джарет рядом не было, а вокруг, как назло, вертелась Сулиэн. Усердно и пылко пыталась она доказать, что любит Эльдамира, что от той корысти, что имела она раньше, и следа не осталось. И он, видя старания девушки, понимал ее, тепло и спокойно принимал уход от нее, но твердо знал: его сердце раз и навсегда отдано только Джарет. Сулиэн видела это, огорчалась, ободряла себя, снова огорчалась, но в отчаяние не впадала…. Ведь Джарет рядом не было, а значит, можно было ожидать, что постепенно юный князь забудет о своей горянке. Даже, если на это уйдет несколько лет…. Ради любви к прекрасному Эльдамиру Сулиэн была готова подождать даже столько.
Тургон, Эктелион и Ротвиза, видя, что их любимцу становится легче, даже устроили праздник. Надежды их сбывались – Эльдамир поправлялся. Пусть медленно, но главное, что он жив, и покамест, его жизни ничего не угрожает. Самая страшная угроза минула.
Праздновали начало стабильной поправки юного князя в кругу семьи, пышно и роскошно, как и было принято в державном семействе Мардиллингов. Танцы нарядных рабынь, искусные музыканты, изысканные угощения, тем не менее, не отвлекли Эльдамира от его цели, и весь праздник он был серьезен. Словно и не был рад, что его родичи так ликуют…. Другого ждал юный князь. И раньше, нежели найдется Джарет, он не хотел торжествовать. Боялся, что что-нибудь сорвется. И любовь к ней, светлая чистая любовь искреннего сердца и защитила девушку от орков и разбойников на ее нелегком пути в Гондор….
- Эльдамир! Когда ты поправишься, Сулиэн станет твоей женой! Мы уже давно об этом с нею договорились. – После пира сказали отец и мать сыну наедине, когда Тургон, защищающий личные интересы внука, покинул его покои.
- Нет, дорогие мои папа и мама. – Юный князь спокойно и уверенно посмотрел на Эктелиона и Ротвизу. – Я возьму в жены Джарет!
- Ты опять про нее? – Теперь князь рассердился не на шутку. В гневе, словно ища поддержки или успокоения, метнул Эктелион свой взор на Ротвизу. Та же, совершенно невозмутимо посмотрела на князя, затем присела на постель сына и мягко провела своей холеной рукой по его бледному лбу. Эльдамир при этом на мгновение прикрыл глаза, а затем взял руку матери в свои ладони.
- Папа и мама, прошу вас, выслушайте…. – В голосе Эльдамира звучала мольба, граничащая с отчаянием и едва заметной надеждой и уверенностью. - Я не имею ничего против Сулиэн, но назвать своей женой смогу только Джарет.
- …. Да…. Да…. Конечно, ты возьмешь в жены эту девушку, но сначала ты должен встать с постели и найти ее. – Мягко, совсем без раздражения, запела мать. Эльдамир, знающий, как Ротвиза подлинно относится к Джарет, понял, что за ее сладким голосом может крыться какая-то интрига. Недаром она советует ему до конца поправиться, встать с постели и чувствовать себя настолько хорошо, чтобы были силы отправиться на поиски девушки…. Пока знахари будут лечить его, Ротвиза с Эктелионом что-нибудь точно устроят…. Неспроста это.
- Я сделаю это, мама! И буду просить Эру, чтобы мне как можно быстрее подняться, и скорее найти ее. Любовь придаст мне сил! – Эльдамир, впервые за полтора месяца, приподнялся на локтях. – Я встану очень быстро, вот увидите! – А сам при этом снова лег и погрузился в глубокое раздумье: что бы могли такое придумать его родители?
Отец присел рядом и заботливо обнял сына.
- Я верю, не сомневаюсь! Мы с мамой верив в тебя…. Солнце мое, ты обязательно встанешь, и будешь самым лучшим рыцарем в Гондоре, и твоя любимая девушка будет с тобой. – Уверял Эктелион. – У тебя все получится! А теперь прими лекарство, и постарайся заснуть. Мы будем с тобой. – И, убедившись, что Эльдамир действительно хорошо себя чувствует, князь дал сыну снадобье, и уселся рядом в кресло. Наложница его уселась на мягкий ковер у его ног. Оставалось только дождаться, пока Эльдамир уснет – и тогда начать совещаться. При сладких речах Ротвизы по отношению к Джарет, Эктелион понял, что она действительно что-то задумала. На ее обычную реакцию это не было похоже.
Ненависть Ротвизы к Джарет была действительно велика. И чем больше ее любимый сын говорил о своей черной дикарке, тем сильнее ненавидела ее мать юного князя. Видела она, видел Эктелион, что чувство Эльдамира к Джарет действительно сильно, коли тяжелое ранение, боль от раны и разлука с любимой не изменили мировоззрений сына. А значит, действительно есть, о чем задуматься, и бить тревогу стоило именно теперь, пока он не встал на ноги и всерьез не разыскал Джарет. Планы Эктелиона и его наложницы женить сына на Сулиэн рассеивались, как туман над Андуином, и Ротвиза надоумила своего господина на одно страшное и коварное дело. Весь его ход она начала обдумывать уже сейчас, сидя около постели сына. И тихими, еле слышными фразами, чтобы не разбудить Эльдамира, поведала Ротвиза Эктелиону, что же она задумала. Единственным способом навсегда разорвать связь между Эльдамиром и Джарет интриганка видела обман. Решила она обмануть сына, сказав ему, что Джарет мертва. Ибо только в этом случае Эльдамир прекратил бы думать о ней. И такое сведение, коли, он поверит приведенным фактам, сразу прервет у Эльдамира всякое желание в дальнейшем разыскивать мелуинку. А встать на ноги без этой девицы он сможет – и так уже заметно на поправку пошел. И тогда Эльдамиру ничего не останется сделать, как жениться на Сулиэн. Важно теперь было согласовать это все с Эктелионом и Тургоном, зная, как Великий Князь лично относится к Джарет. Значит, обмануть придется и его тоже. Ведь все равно, Джарет не сможет появиться в Минас-Тирите – давно было запрещено пускать людей из Лоссарнаха в пределы столицы!
Эктелион внимательно выслушал план наложницы, внес кое-какие коррективы - относительно самого спектакля и времени его действия. Втайне ото всех, за большую плату послал князь в Имлот-Мелую гонца – одного из своих надежнейших придворных. Долго не хотел честный гондорец согласиться поддержать Эктелиона в его интриге, сам он преданно любил сына его, Эльдамира, и понимал, во что может обернуться эта весть нежному сердцу влюбленного юноши, только-только начавшего поправляться. Но, когда владыка пригрозил каторгой, полным лишением его семьи прав граждан Гондора и вечным позором на его род, как на врагов княжества, тот согласился. Скрепя сердце уезжал гонец. По юному князю, скорбело сердце его. Но выбора ему Эктелион не дал. И отправил его из города немедленно – не дал даже увидеться с Тургоном, который мог бы сразу пресечь все это нечистое дело.
А разыграть надо было вот что. Гонец поедет в Имлот-Мелую, узнает все, что касается Джарет, и приедет обратно. Подлинные сведения он расскажет князю Эктелиону, потом сообщит Великому Князю Тургону, что яко бы, Джарет погибла, и уже из уст деда об этой трагедии должен будет узнать и Эльдамир. Уж деду-то он в любом случае поверит, а сам Тургон в свою очередь, поверит гонцу, зная, что тот на хорошем счету среди придворных. Так оно и случилось.
Пока гонец ездил в Лоссарнах, сами Эктелион с Ротвизой хранили свой темный замысел глубоко втайне. Эльдамир уже уверенно поднимался на постели, и, казалось, совсем скоро сможет встать. Наместник прилагал все усилия, чтобы способствовать скорейшему выздоровлению сына. Он постоянно окружал его самыми нежными заботами, преданные слуги и медики не отходили от юного князя, услаждая его всевозможными удовольствиями знойных земель Гондора. Самый внимательный уход, лучшие фрукты и витаминные напитки, что поставлялись для лорда Эльдамира из земель Итилиэна и Лебеннина, минеральные ванны, и благовонные снадобья знахарей, в какой-то мере способствовали улучшению состояния юного князя. Отец и мать, понимая, что в дальнейшем они возьмут победу над Джарет в свои руки, совершенно перестали напоминать сыну о Сулиэн. Наместник знал, что не надо травить Эльдамира, едва только вошедшего в состояние стабильной поправки. Нужно было лишь выждать, пока спектакль принесет свои плоды.
В тайный заговор под большой осторожностью от окружающих, особенно, от Тургона, Эктелион посвятил Сулиэн, и она тоже на время исчезла из поля зрения юного князя, чтобы не волновать его.
Дней через пятнадцать после заговора (время было специально задержано, чтобы у Эльдамира не возникло подозрений) прискакал гонец. Он сделал все так, как приказал ему Эктелион. С горечью услышал весть о гибели девушки Тургон. Сокрушался он, что не смог достойно оберечь ее от такого несчастья. Полагал он, что ради Эльдамира, не сумев преодолеть отчаяние, погибла она, считая его мертвым – ведь по всему Гондору тогда говорили о покушении на юного князя. И в голову не пришло Великому Князю, что гонец обманул его, исполняя злую волю наследника княжества. Тургон позвал с собой гонца, собрал всю свою семью, чтобы решить, как и когда можно сказать об этом Эльдамиру. Вполне предвидел дед, что такая тяжелая весть могла очень нехорошо повлиять на внука. И все же, Эктелион настоял, чтобы гонец в присутствии всей княжеской семьи, очень вежливо и деликатно сообщил об этом юному князю. Чем быстрее, чем лучше – так решили втайне Эктелион и его наложница.
Юный князь полулежал на балконе, на роскошной бархатной тахте и, хотя силы заметно возвращались к нему, юноша еще не был в состоянии подняться на ноги окончательно, и нуждался в постоянном уходе. Четыре невольницы и два знахаря сидели рядом с ним – мало ли что случится. Юный князь был занят чтением какой-то книжки. Лицо его было спокойным, чуть-чуть с румянцем, в глазах тоски не чувствовалось.
Тургон и Эктелион с Ротвизой, сопровождаемые гонцом, зашли к Эльдамиру.
- Только что прибыл гонец из Имлот-Мелуи! – Дед осторожно обнял внука и уселся рядом с ним. Голос его был тревожен.
- Есть вести о Джарет? – Эльдамир встрепенулся, и замер в ожидании.
- Джарет, дочь Тернаура, погибла! - С поддельной скорбью на лице сообщил гонец. – Ее тело нашли в снегах Миндоллуина, сэр. Я очень соболезную, ваше высочество, но ничем помочь не могу. Ваше горе – общее для нас. И мы всегда с вами рядом.
- Откуда вам известны такие вести? – Эльдамир робко и неуверенно, но с явным недоверием спросил верного придворного, затем посмотрел на деда, и после на отца с матерью.
- Мой юный повелитель, эти вести мне сообщили старейшины селения и отец девушки. – Ответил гонец, склоняясь перед Эльдамиром.
- Можешь идти! – Тургон, заметив, что дыхание Эльдамира стало тяжелым и судорожным, а руки его похолодели, выпроводил гонца.
- Она погибла из-за меня! – На глазах юноши выступили слезы. Он в отчаянии прижался к деду. Тот нежно обнял внука, стараясь не потревожить рану, словно защищал его от дальнейших слов Эктелиона. И сам Тургон как бы нам миг поддался отчаянию, и едва сдерживая слезы, посмотрел на сына. Видно было, что Эктелион переборщил….
- Джарет нет в живых. Гонец привез такие вести. – С поддельной скорбью в голосе сказал князь, подсаживаясь к Тургону и, нежно сжимая холодные руки сына. Так случилось, и это все равно стало бы известно.
На самом же деле князь ликовал: замысел, кажется, удался. Эльдамир поплачет и успокоится, а потом женится на Сулиэн, и забудет свою горянку.
- Неужели это так и есть? Неужели все кончено…. – Юный князь резко побледнел и в тревоге еще крепче прижался к деду. – Джарет погибла из-за меня! – Тихо сказал он. Руки Эльдамира задрожали, на лбу выступил холодный пот.
- Успокойтесь! Вам нельзя волноваться, государь, вы еще не здоровы! – Знахари бросились на помощь Эльдамиру. Дед почуяв неладное, бережно приподнял внука, чтобы уложить его на подушки тахты. Эктелион и Ротвиза в недоумении толпились рядом. – Эльдамир, тихо, еле слышно крикнув, потерял сознание.
- Эльдамир?! – Тургон, полный смятения, попытался привести внука в чувство. Знахари бросились за снадобьями, Ротвиза, не в силах смотреть на эти переживания, покинула помещение. А через минуты две на балкон влетела Сулиэн.
- Любимый! – Девушка склонилась над лежащим без чувств в окружении знахарей и отца с дедом юным князем. Он на мгновение открыл глаза, но, увидев перед собой Сулиэн, снова потерял сознание.
- Сделайте подушки повыше! – Знахари щупали пульс Эльдамира, хлопали по щекам, водили под носом какими-то снадобьями, терли виски эссенциями…. Все было напрасно. – Мой повелитель, - обратился один из медиков к Великому Князю. – Его высочеству лучше будет находиться в спальне – здесь довольно прохладно.
Подали паланкин, в котором Эльдамир обычно перемещался по дворцу, и юный князь был отнесен к себе в спальню. Там уже толпились прочие светила науки, готовые приложить все усилия для выздоровления юного наследника Гондора.
- С нами его высочество будет под постоянным контролем, мой государь. – Объяснил самый старший медик.
- Делай, как считаешь нужным! – Распорядился князь. – За жизнь сына головой отвечаешь! Слово Эктелиона, сына Тургона, князя и властителя Гондора!
Знахарям удалось к вечеру привести Эльдамира в чувство, но здоровый жизнерадостный блеск в его глазах исчез. Взор юноши теперь был полон неизмеримой скорби. Та, которую он ждал, которая была стимулом для его выздоровления, погибла. Эльдамир стал медленно, но верно приближаться к смерти, совершенно не подозревая, что отец обманул и его, и деда, и окружение. Все лучшие знахари Гондора были сбиты с толку, но, похоже, дни Эльдамира были сочтены.
Тургон потерял покой, перестал спать…. Лицо его осунулось, посерело, словно он пребывал под тяжелыми пытками. И не догадывался Князь Гондора, что сын и его коварная наложница всему виной….
- Я вас всех на клочки порву! – Орал, как безумный, Эктелион, угрожая знахарям. Отчаяние и боль от потери самого дорогого в жизни и раскаяние за свою ложь терзали сердце князя. Казалось, он утерял рассудок. То часами сидел в своем кабинете, то бегал по дворцу, срываясь на всех и каждого, включая Ротвизу, то в одиноких раздумьях бродил по ночному городу…. Однако, признаться сыну во лжи, сказать, что Джарет жива, а это был лишь порыв безумия, Эктелиону и в голову не приходило.
Жизнь Эльдамира угасала, и все знахари признали это – наследник Эктелиона обречен! Стояла середина октября, но для Тургона, Эктелиона, Ротвизы, для всех, кому был дорог прекрасный юный князь, а особенно, для Сулиэн, время потеряло верный ход.
- Если Эльдамир умрет, Я перебью всех горцев Имлот-Мелуи! – Дал клятву Эктелион. – За моего сына вся деревня убийцы заплатит своей жизнью!
Но Единый распорядился иначе.
Однажды в Минас-Тирит въехала роскошная карета с гербом Эдельлондэ – семью серебряными звездами на темно-синем поле. Наместнику сразу же доложили, что приехал знахарь с эльфийскими познаниями, который находится под покровительством самого Эармира Арсиндела, светлейшего принца Эдельлондского. Владыка Тургон, окрыленный надеждами, что услышаны его слезные молитвы, немедленно велел звать этого знахаря к умирающему внуку.
Перед Великим Князем предстала красивая смуглая южанка с черными глазами. Светло-розовое платье тончайшего эльфийского шелка, обильно украшенное жемчугом, белое тюлевое покрывало, одетое на эльфийский манер, жемчужные подвески в ушах дополняли и подчеркивали юную красоту девушки. Ее сопровождала помощница, одетая не менее изысканно и красиво. С ними прибыли два эльфа в сверкающих доспехах и при полном вооружении, готовые покарать любого, кто дерзнет посягнуть на честь девушек. Как читатель догадался, это были Джарет и Амерджан, как раз во время успевшие попасть в столицу Гондора. И конечно, Тургон, принявший ее, сразу понял, с кем имеет дело. И сразу прожгло его в сердце: та весть, что привез гонец, была ни чем иным, как интригой Эктелиона и Ротвизы против Джарет. Значит, не одна подлость скрывается в душе Эктелиона…. Или его к тому склоняет его наложница?
Знахарка поняла, что она всецело может рассчитывать на поддержку государя. И рад был Тургон особенно сильно, ибо не чаял, что знахарем из Эдельлондэ окажется именно она, Джарет…. И ясно было, что Эктелион обманул и отца, и сына, и придворных….
- Я осмотрю вашего внука, государь, и чем могу, помогу. – С достоинством сказала Джарет, обученная всем тонкостям эльфийской медицины, хотя, в душе волновалась. Она наконец-то увидит своего Эльдамира, но успела ли она, вовремя ли приехала?
Тургон, так и не сказавший Эктелиону и Ротвизе о приезде знахарок из Эдельлондэ, провел Джарет и Амерджан в палату к внуку. Эльфы уехали обратно в Эдельлондэ, ибо выполнили то, что от них требовалось. Наместник, проведя девушек к Эльдамиру, вышел. Надежда на выздоровление внука зажглась в его сердце.
Джарет и Амерджан остались наедине со своим пациентом. Юный князь лежал в забытье, без малейшей кровинки в лице, и, как показалось Джарет, просто истаявший от своего недуга.
- Вот он какой, этот хваленый сестрин Эльдамир! А что, он действительно очень красивый, хотя, само собой, Эармир его лучше. Вот только бы у Джарет все вышло. – Амерджан уселась в кресло рядом с ложем.
Джарет взяла руку Эльдамира. Он не пошелохнулся, ибо уже почти не дышал.
- Эльдамир, открой глаза! Это я, Джарет! Я пришла, я вернулась! – Девушка приготовила ароматное эльфийское снадобье, и поводила около лица князя, держа ватку с раствором в одной руке, а второй щупая пульс. Юный князь слегка вздрогнул, но глаз не открыл. Пульс его был слабым, прерывистым.
Вдруг, как что-то неведомое осенило девушку - она сняла с шеи ожерелье с зеленым камнем, которое никогда не снимала, и надела его не шею возлюбленного. Это украшение он сам когда-то подарил девушке. Эльдамир, ощутив прикосновение прохладного металла, не такое, как обычно бывает, когда трогаешь холодные предметы, а какое-то живительное, светлое, чуть приоткрыл глаза. Видимо, ожерелье и вправду было непростое.
- Эльдамир, это я, Джарет! Я вернулась! Я с тобой! - Она взяла его руку, медленно сняла чадру с лица и пристально заглянула в лицо юноши.
- Джарет, не уходи, снись мне еще! Я уже не увижу тебя в этой жизни. – Еле слышно проговорил он.
- Я – не сон! Я – живой человек. Я здесь, и держу тебя за руку, любимый! Я – не сон! – Джарет горячо сказала эти слова, и нежно сжала руку возлюбленного.
- Ты умерла, гонец сказал…. – Эльдамир, однако, открыл глаза, и увидел воочию перед собой Джарет в эльфийском платье.
- Какой такой гонец рассказал тебе эту чушь? Я здесь, живая и невредимая. Это сон дурной тебе привиделся!
- Ты и вправду живая! – В глазах юноши пробежала искра радости. – Джарет, не уходи, я люблю тебя! А колье возьми, оно твое. – Джарет пришлось снова надеть ожерелье. Эльдамир в восторге смотрел на девушку.
- Я никуда и не уйду, только посмотрю на твою рану. Ты примешь снадобье, которое я тебе дам, и все будет хорошо. Только знай, что теперь нас никто и ничто не разлучит. – Девушка искренне, с надеждой посмотрела на Эльдамира. Затем она проверила рану в левом боку его груди. Она затягивалась, но, была глубока, и, похоже, действительно была опасна.
Юная знахарка проворно обработала рану каким-то пахучим снадобьем и закрыла ее повязкой.
- Все будет хорошо. Через месяц ты уже встанешь, а через полтора – сядешь в седло, Эльдамир! Теперь тебе надо уснуть. Но, не волнуйся, я буду рядом. – Джарет запахнула атласный полог постели, закрылась чадрой и вышла, оставив в его покоях Амерджан.
- Государь Тургон! – Обратилась Джарет к Великому Князю, который сидел рядом с покоями внука. – Я берусь полностью поставить на ноги лорда Эльдамира за полтора месяца!
- Я знал, что ты, Джарет, действительно редкий алмаз! Как только ты переступила порог моего дворца, я сразу понял: самим Единым ты послана, чтобы не дать Эльдамиру умереть, чтобы вы с ним вместе жили долго и счастливо…. – С надеждой в голосе произнес Тургон. – Да, кстати, тебе лучше так-то просто не показываться на глаза моего сына – он не одну интригу придумает, чтобы разрушить ваш союз. Назовись-ка ты Иоретой! – Как раз, по-нуменорски и есть Джарет, Хранительница Радости….
- Я согласна…. Джарет действительно сочла нужным взять нуменорский эквивалент своего настоящего имени, ибо знала, чего можно ожидать от Эктелиона и его спесивой наложницы.
- Я сегодня же распоряжусь, о Иорета, чтобы ты временно пожила у меня в покоях. Так безопаснее – под моей защитой.
- Мне, пока состояние Эльдамира не станет стабильным, придется быть все время с ним, а там и поговорим, Ваше Величество. – Скромно ответила Джарет, воодушевленная поддержкой Тургона.
Эльдамиру на следующий день и вправду стало лучше. Он ясными глазами смотрел на окружающих, и ни слова не говорил при отце о Джарет. Все равно, они теперь вместе, и будет лучше, если от Эктелиона правда о Джарет будет сокрыта. Сама же Джарет – Иорета все время была с возлюбленным. Амерджан помогала сестре в ее сложном знахарском ремесле, и часто вспоминала эльфа Эармира из Эдельлондэ, с надеждой, что они когда-то непременно увидятся. Полюбила она красивый белокаменный Минас-Тирит, и стала считать его своей второй родиной.
Джарет, для того, чтобы сокрыться от недоброжелательных происков Эктелиона, Ротвизы и Сулиэн, пришлось припудривать лицо, чтобы не казаться слишком смуглой на фоне гондорских женщин. И чадру они никогда не снимала в присутствии окружающих. Посему, видя только густо накрашенные черные глаза, большими миндалинами сверкающие на светлой коже врача, не узнали родители Эльдамира Джарет. Пудра надежно сокрыла ее знойный загар, и манеры знахарки ничего не могли сказать им о диком горском прошлом юной мелуинки.
Сулиэн, как могла, благодарила добрую Иорету, так быстро возвращавшую к жизни ее жениха. Воистину, эльфийскими познаниями обладал этот врач, коли, лучшие медики Гондора признали себя бессильными на ее фоне. И совершенно не подозревала Сулиэн, что перед нею та самая Джарет, соперница гондорчанки по сердцу Эльдамира.
ГЛАВА 29. СОПЕРНИЦЫ.
Эльдамир начал быстро поправляться. Джарет была с ним, и эльфийское искусство ее было не напрасно. Радость юного князя дала ему сил активно сражаться и с раной и с наследственным недугом крови. Как девушка и обещала, юный князь почти через месяц от начала лечения встал на ноги, и ему оставалось убрать только побочные явления и укрепиться. И оба были счастливы – два влюбленных сердца, чувства которых наконец-то были вознаграждены за перенесенные ими страдания.
Сулиэн была рада – ведь Эктелион, Ротвиза, и ее родители твердо обещали, что она выйдет замуж сразу, как окончится полный курс лечения. Да и Тургон говорил, что Эльдамир женится сразу же, как только полностью поправится, хотя, Великий Князь и не говорил, на ком именно. Но на ком, кроме нее, Сулиэн, мог жениться юный князь – полагала девушка. Она наблюдала за реакциями Эльдамира – тот относился к ней с почтением, уважением, вежливо и деликатно, как и со всеми окружающими его людьми, но любви, которую хотела ощущать Сулиэн, не было. Однажды, проходя мимо спальни Эльдамира, она услышала его общение со знахаркой:
- Да, Джарет, ты – самый лучший человек в мире! – Донеслась фраза до ушей Сулиэн.
- Джарет? – пронеслось в мыслях у гондорчанки…. И она поняла, что свадьбы с Эльдамиром может и не быть. Та, которую он не мог забыть, снова с ним, теперь уже в личине врача! И как ловко провела она нас, что мы даже не узнали ее!
Девушка немедленно бросилась к покоям Эктелиона, и пересказала ему все, чему была свидетелем.
- Это поистине бесценные сведения, Сулиэн! – Сказал Эктелион, когда выслушал девушку, хотя, задумался. Я никогда не видел лица этой девицы, но, судя по росту и тону голоса, она действительно похожа на ту, которую Эльдамир представлял отцу, как свою нареченную. Но в этой девушке есть что-то такое, чего не было в той Джарет. Хотя, стоп! Эта – знахарка, и та – знахарка, обе с похожим голосом, с одинаковым ростом, да и Эльдамир так быстро поправляется под ее заботами, когда мои лучшие знахари ничего не могли сделать…. Ведь как он тогда летал по дворцу на крыльях любви, когда Джарет жила с ним в Минас-Тирите до его ранения! Какой позор! Весь обман о ее смерти провалился…. – Я положу этому конец! Сулиэн! Слово Эктелиона, сына Тургона, наместника и князя Гондора, ты будешь с Эльдамиром! Я сам приложу к этому руку!
- О, благодарю вас, государь! Я – ваша покорная раба, и вам лучше знать, как распорядиться моей судьбой. – С показной скромностью ответила Сулиэн.
С этого момента девушка начала внимательно, с точностью опытного следователя, наблюдать за действиями Джарет. К помощи она привлекла госпожу Ротвизу, просто пришедшую в ярость от вестей, что стали ей известны о Джарет….
Эльдамир и его милый знахарь спокойно гуляли по саду, он читал ей стихи, которые успел сочинить для нее, дарил возлюбленной цветы…. Сулиэн видела простое и искреннее поведение Джарет, радостные глаза Эльдамира, их совместное счастье.
- Я положу этому конец! – Решила Сулиэн, но и не могла не заметить, за что полюбил Эльдамир свою смуглянку. Свободная и искренняя, весело смотрящая в будущее душа словно не давала возлюбленному снова сложить крылья надежды и загаснуть в придворной роскоши. Такой свежий живой огонек веры и любви, не поддельной, настоящей, чистой…. – Должна же быть у нее какая-то слабость? Не идеал же она! Я заставлю ее расколоться перед Эльдамиром! Я очерню ее в глазах моего жениха! Я найду заковырку в ее поведении. Он еще сам пожалеет, что влюбился в нее по глупой детской страсти!
У Сулиэн зародился в голове план. И помочь ей в этом могла Амерджан, младшая кузина Джарет. Да и Ротвиза одобрила его – к тому же, сама помочь обещалась в трудных моментах. Хитрая девица начала льстиво влезать в сердце Амерджан, пытаясь всеми силами подвигнуть ее искренне рассказать обо всех превратностях их с Джарет жизни. Та не поняла коварных планов Сулиэн, и сильно привязалась к ней душой. Да и Ротвиза то и дело напоказ восхищалась красотой юной горянки, дарила ей дорогие украшения, учила тонкостям придворной жизни и всяческим секретам женского обаяния, в которых так были искушены прекрасные девы Гондора. Пока Джарет ухаживала за Эльдамиром, Сулиэн вместе с ее сестрой уединялись среди прекрасных комнат ее дома, и там, шаг за шагом, коварная девица узнавала подробности жизни Джарет, из которых она хотела выказать ее перед Эльдамиром в дурном свете. Плутовка рассказывала Амерджан разные занимательные истории якобы, из своей жизни, которые придумывала прямо на ходу. Ее же новая смуглая подружка делилась своим настоящим жизненным опытом. Она совсем не понимала, чего хочет Сулиэн, но в серьез видела, как та дружна и открыта с нею. Привязанность Амерджан постепенно переросла в полное доверие, и юная смуглянка открыла Сулиэн всю историю своей жизни. Таким образом, гондорская красавица узнала обо всем, что произошло в Имлот-Мелуе с тех пор, как Джарет ушла за травами в горы в начале лета, как она была опозорена на всю Имлот-Мелую, что и как сбежала из родного села в Минас-Тирит. Стало известно гондорчанке, как обманула Джарет чиновника на блокпосте, как открыто вела себя в Эдельлондэ…. И похоже, сведений для ее интриги было вполне достаточно.
Когда бывшая невеста Эльдамира поняла это, она как бы прекратила столь усердно дружиться с Амерджан, но не подавала виду, что та была лишь использована ею. Сулиэн щедро общалась с Амерджан и одаривала дружбой Джарет, называя ее Иоретой, но тихо старалась остаться с Эльдамиром наедине, хотя, шли дни, недели, а этого так и не удавалось.
Прошло еще полмесяца. Здоровье Эльдамира окончательно восстановилось. Он снова стал подтянутым, бодрым, и счастье от нахождения рядом с Джарет просто переполняло его. И к радости княжеской семьи, даже наследственный недуг, вроде как, отступил. До появления юной травницы, родичи и не помнили лорда Эльдамира таким жизнерадостным и бодрым человеком!
Сулиэн тщетно пыталась подстеречь Эльдамира одного. Но, как назло, он все время проводил со знахаркой или дедушкой, а усыпал у себя только под надежной охраной своей верной свиты. Вполне опасался он еще каких-нибудь интрижек со стороны мамы или папы, да и Сулиэн тоже. Вряд ли он предполагал, что так изменятся его отношения с родителями, и вряд ли чаял он ожидать обмана от любимого отца тогда, когда на карту была поставлена его жизнь. Посему Сулиэн подробно рассказала обо всех злоключениях Джарет Ротвизе. Та внимательно выслушала ее, и обещалась сама поговорить с сыном. Надеялась она, что после таких дел, что вытворила Джарет со своей семьей и на блокпосте, сыну будет стыдно даже подойти к ней! Ведь на фоне его, чистого, идеально воспитанного юноши-аристократа в устах матери она должна была предстать порочной женщиной, дитем непокорности, обмана и прочих пороков.
- Сынок! – Однажды Ротвиза попросила Эльдамира остаться с ней наедине, как с матерью.
- Что вы хотите сказать, мама? – Дружелюбно, но твердо спросил юный князь.
- Я хочу поговорить об Иорете, Эльдамир. До нас дошла весть, что она никто иная, как Джарет, та самая девушка, которую ты полюбил еще в Форвентаросе.
- Она – самый лучший человек, мама! – Эльдамир покрылся густым румянцем. Чувство любви переполняло его.
- А Джарет, кто ее знает, не может исчезнуть также внезапно из твоей жизни, как и появилась? – Сказала мать.
- С чего вы взяли, мама?
- До меня дошла весть, что ради любви к тебе Джарет предала отцовскую веру, свою семью, и обычаи родины. Ее не остановили запреты семьи, и даже указы твоего отца, которыми она пренебрегла на блокпосте, обманом пытаясь пробраться в Минас-Тирит. По-моему, стыдно даже думать об этой обманщице, которая ни за чем не постоит, когда ей подвернется более лакомый вариант, чем ты. Вдруг она променяет тебя на кого-нибудь еще? Например, на Эармира Эдельлондского, прекрасного знатного эльфа, самого достойного из неженатых юных особ царской крови в Средиземье? У них в Эдельлондэ сложились очень неплохие отношения.
- И что?
- А если она возьмет, и ради Эармира предаст тебя и нас всех, как предала свой народ? Вот знай, сын мой, страсти позовут ее дальше, как только она насладится тобой, когда она получит от тебя все, что ей надо, и ты ей надоешь.
- Неправда! Джарет не предавала своего народа. Она не отказывалась от своей семьи. Она просто поняла, что лишь Эру Един, и нет никаких богов, кроме Него. Джарет не предаст меня, потому что все, что она сделала, было с одной целью, известно, какой! И я знаю, что кому-кому, а ей я могу доверять. – Эльдамир закончил эту фразу вежливым, не допускающим никаких возражений тоном, и Ротвизе пришлось уступить. – Я знаю обо всех приключениях и событиях жизни Джарет от нее самой. Не было бы всего этого в ее жизни, она бы и не узнала в полной мере любви Илуватара, и не встала твердо на сложный жизненный путь. – Тут Эльдамир, похоже, раскусил коварные планы матери. – Если вы, мама, пытаетесь очернить Джарет в моих глазах, то знайте, что я люблю ее. И чем больше вы будете вредить этому, тем больше я буду ее любить! Это же передайте и папе, и Сулиэн. Я уже взрослый человек, и мне самому выбирать, с кем мне связывать свою жизнь! И на таких правах я могу вместе с Джарет уехать жить в то же герцогство Эдельлондэ, где вы не сможете распоряжаться моей жизнью за меня. С Эармиром мы давно в хороших отношениях, и, полагаю, он будет рад за меня.
Эльдамир вышел из комнаты своей легкой походкой, оставив Ротвизу наедине со своими мыслями. Сорвались планы Ротвизы и Сулиэн. Им пришлось признать свое поражение, а Эльдамир упорно начал овладевать рыцарским искусством. Он решил доказать Джарет, что ради нее готов стать самым сильным и победоносным воином Гондора. И большого труда стоило им с Джарет убедить в необходимости этого дедушку юного князя. Долго Тургон противился – боялся он, что недуг крови при чрезмерных нагрузках непременно проявится. Но, Джарет обещалась самым тщательным образом следить за ним, но дать попробовать юноше свои силы в воинском деле стоило. Молодой государь тщательно начал осваивать приемы владения мечом и копьем, стрельбу из лука, верховую езду. Не меньше увлекали его логические постановки и решения стратегических задач, где Эльдамир упражнялся в полководческих навыках. Налицо стало видно, что недюжинный стратег и прирожденный полководец скрывался в хрупкой маленькой фигурке юного князя.
Джарет была в восторге: Эльдамир не только с нею, он еще так старается ради нее! И в довершение радости мелуинки, юный князь на весь Гондор объявил о своей помолвке с мелуинкой, расторгнув прежние узы с Сулиэн. Та была в сильном упадке духа, но в отчаяние не впадала. Было время что-то предпринять, ибо свадьбу внука Великий Князь Тургон назначил через полгода.
Незаметно пролетела зима. Тургон, видя, как его внук делает успехи в рыцарском искусстве, изучает древние военные хроники Средиземья, осваивает полководческие навыки, и совершенно не подает признаков своего наследственного недуга, поставил его Главным военачальником Белой Крепости, несмотря на столь юный возраст. Войн пока не предвиделось, и Эктелион с Ротвизой за сына в этом отношении не волновались. Только самому Эльдамиру было неспокойно. Предчувствовал он, что вот-вот грянет на Гондор какая-нибудь напасть. И в этом его провидение не подвело. Войны были уже на подступе.
Дело в том, что южные племена харадримцев, воинственных и свирепых темнокожих людей из-за Андуина, уже давно начали объединяться, и в середине зимы начали вторгаться в Южный Итилиэн и творить разбой в этих краях. Итилиэн вообще славился изобилием. Житницей Гондора, райским садом Южного Государства называли его. И, хоть и неспокойными от врагов были итилиэнские долины, тайные людские жилища и надежно спрятанные среди джунглей сады все еще процветали там. По-прежнему обильно, как и во времена расцвета Гондора прошлых веков, снабжали итилиэнские житницы свою страну. Эта местность находилась сразу за рекой Андуин, лежала она около Мордора, и теперь, ввиду угрозы от харадримцев, существование Итилиэна было поставлено под угрозу. Неоднократно в прежние века враги нападали на Итилиэн, неоднократно запугивали они подданных Гондора. Вот и теперь харадримцы, в огромных количествах начали вторгаться через южные границы Итилиэна. Видимо давно уже хотели они напасть на Гондор. Много мирных жителей Итилиэна осталось без крова. Эти люди вынуждены были спасаться бегством. Уже и не помнили люди Гондора, когда были в прошлом такие же свирепые вторжения. В любом случае, уже пятьсот с лишним лет как не могли враги сломить мирную жизнь итилиэнцев. Теперь же харадримцы, огромными полчищами нападающие на поселения, разрушающие дотла поселения феодалов и беспощадно грабящие простое население, стали напрямую угрожать спокойствию и безопасности всего Гондора.
Узнав об этом, Эльдамир понял, что не зря выучился рыцарскому искусству, и настало, наконец, время подвигов ради Джарет. И с горечью узнал об этом Тургон. И тяжело было Великому Князю видеть собственное бессилие перед надвигающейся войной. Уже многие годы не беспокоила Тургона потомственная болезнь, и боялся он, что не сможет безопасно возглавить армии. Да и старость его была серьезным препятствием к ведению войны лично. Эктелион, ввиду страшной угрозы, словно и внимания на нее не обратил. Что ему, князю-наследнику могучего государства было за дело до каких-то людишек, в которых нет ни капли нуменорской крови? И надменно уходил он с советов, которые собирал Великий Князь Тургон для решения итилиэнского вопроса. И это сильно огорчало Тургона – не видел он в сыне достойного правителя, заботливого отца своих подданных…. Зато Эльдамир, поняв, что людям его государства угрожает война, сразу на первом же совете заявил о своей готовности возглавить оборону Итилиэна и дать отпор незваным гостям. И дед воспринял такое заявление своего юного внука очень печально. Понимал он, что теперь никакими силами не отговорит он Эльдамира от участия в войне, и утешало его лишь то, что он еще слишком юн для открытого боя, да и к тому же, от главнокомандующего не требовалось обязательное участие в сражениях. На Эктелиона же, при его легкомыслии и внутренних надменных порывах, в защите населения Итилиэна рассчитывать было нельзя – полководец из него был никудышный, да и голова у легкомысленного князя была забита не тем. На леди Ротвизе собрался он жениться в преддверии войны, хотя Тургон и не дал ему на то своего благословения. Догадывался Великий Князь, что большинство интриг против Джарет крутила именно Ротвиза, да и с самого ее первого появления в столице Гондора возымел к ней сильную неприязнь. А теперь понимал он, что свадьба Эктелиона, назначенная раньше, нежели брак его собственного сына – всего лишь способ смутить его, дескать, все равно, раньше отца не взлетишь….
@темы: Мелуинская красавица
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Название: Мелуинская красавица
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 9.
читать дальшеГЛАВА 25. ПРИНЦ ЭАРМИР ЭДЕЛЬЛОНДСКИЙ.
Шел третий день с тех пор, как Джарет и Амерджан прибыли на блокпост. Они вовсю освоились с трактирной работой. Роханцы, с которыми сестры попали сюда, давно уехали, получив по своему документу из Рохана таможенный пропуск на въезд в Минас-Тирит. Черноглазый молодой солдатик, приведший девушек в трактир, пытался с ними заиграть. Но Джарет и Амерджан были серьезны, и пытались зарекомендовать себя, как хороших работниц.
Сестры, работая в трактире, могли подробнее узнать новости со всех краев Средиземья – через этот блокпост проходили и люди, и гномы. Бывали в трактире и северные дунаданы – они шли из Гондора далеко на север, были сосредоточены на каких-то очень важных и тайных делах, и много не говорили.
Обнося пивом и закусками посетителей, Джарет внимательно прислушивалась к разговорам, в надежде узнать что-нибудь о событиях в Минас-Тирите. Один из людей, сидевших в трактире, завел разговор, из которого Джарет поняла, что лорд Эльдамир, молодой князь Гондора, ее возлюбленный Эльдамир, тяжело ранен купцом, и, возможно, его уже нет в живых. Эта новость крайне потрясла девушку. Она поделилась чувствами с кузиной, и они вместе приняли решение: как можно скорее, во что бы то ни стало, попасть в столицу, чтобы Джарет, хотя бы, в последний раз смогла увидеть любимого. Но, ничего, похожего на просвет в сложившейся на блокпосте ситуации. Как видно, полагали сестры, придется им так и остаться здесь…. И не поняла девушка, что тот купец, ранивший юного князя, был ее родным отцом.
День шел к исходу. Мелодичный звон бубенцов потряс городок. На блокпост въехала роскошная большая повозка, запряженная шестью сереброгривыми лошадями. Карета была украшена гербами – серебряная звезда, окруженная шестью чуть более меньшими звездами на черном поле. Начальник трактира велел Джарет и Амерджан, и другому персоналу приготовиться к приему высоких гостей. Старшая кузина взывала к Единому, чтобы Он дал ей возможность быстрее получить пропуск в столицу, или, каким-то чудом перехитрить таможенников, а младшая во все глаза уставилась на дверь, словно ожидала чего-то сверхъестественного.
В трактир легкой походкой вошел юный гость невероятной красоты. Белокурые гладкие волосы его обрамляли прелестное бледное личико и мягкими густыми прядями ниспадали на плечи. Ясные серебристо-серые с еле заметной голубизной глаза кротко и миролюбиво смотрели из-под длинных черных ресниц. И, несмотря на свою красоту, выглядел он довольно устало. Двенадцать юных и грациозных воинов в блистающих кольчугах, держа руки на эфесах мечей, почтительно окружали своего господина. Четыре пажа поддерживали его пышную шелковую мантию, белоснежную, с изумительной серебристой вышивкой. И не только длинная белая мантия, но и весь наряд прекрасного незнакомца был роскошнейшим произведением портновского искусства из темно-серого атласа, ослепительно белых пышных кружев и серебряной вышивки. Головку гостя венчал тонкий серебряный обруч с изящным узором из жемчуга. Джарет сразу бросились в глаза острые ушки незнакомого красавца и его свиты – явно, они имели эльфийское происхождение.
- Вот они какие, эти эльфы! – Подумали про себя одновременно Джарет и Амерджан, только не сказали об этом друг другу. Обоих сестер заинтересовал вопрос, куда эльфы держат путь.
Прекрасный эльф подкрепился молочным напитком, и ушел на второй этаж постоялого двора – в спальню. Свита последовала за ним, а один из гвардейцев остался расплачиваться с хозяином трактира. По-видимости, он был кучером экипажа, так как речь шла о дальнейшем пути следования кареты. Разговор был на незнакомом Джарет языке, хотя, похожем на гондорский. То и дело, в разговоре проскальзывали слова: “Гондор”, “Дол-Амрот”, “Минас-Тирит”.
- Это то, что мне надо! – Смекнула про себя Джарет. Сердце ее забилось – красавец эльф едет в Минас-Тирит! – Но, проблема с таможенными пропусками. Стоп! – Джарет внезапно пришла в голову по-настоящему роскошная идея. – Амерджан, я скоро приду. Когда отработаешь свое задание, жди меня здесь. Я быстро! - И Джарет без промедлений выскочила на улицу.
Девушка побежала к коменданту блокпоста, который, собственно говоря, и выписывал пропуска. Комендант, толстый рыжий гондорец, уже готовился спать, когда к нему зашла Джарет.
- Я слушаю вас! – Гондорец, важно кутаясь в шелковый красный халат, уселся в обитое бархатом кресло.
- Я пришла узнать о новых правилах въезда в пределы Гондора.
- А откуда вы, крошка, темненькая-то такая?
- Из Лебеннинского округа.
- А точнее, крошка? У вас акцент Лоссарнахский!
- Ну, да. Я из Лоссарнаха, из селения Имлот-Мелуя.
- Но, красавица, не хочу вас разочаровать, но из Лоссарнаха в Гондор запрещен въезд и вход вообще! Бумага от наместника пришла. – И начальник смазливо посмотрел на Джарет, широко разведя руки.
- Ой! – Внезапно вскрикнула девушка.
- В чем дело, моя крошка?
- У вас на руке страшный знак! Дайте-ка посмотреть!
- Вы в этом понимаете?
- Почти каждую мелуинскую девицу с детства этому учат! Так вот, - Джарет уверенно взяла толстую руку коменданта, и своим смуглым пальчиком провела по линии на его ладони. – Эта линия пересекается с этой, идущей от запястья. Они сходятся под прямым углом….
- Что это значит? – С хитрецой посмотрел гондорец на Джарет.
- Это означает, что вам грозит увольнение, или карьерный упадок! – Звонко объявила девушка, и с поддельной тревогой посмотрела в красное лицо чиновника. Тот был не на шутку взволнован. Улыбка полностью сошла с его румяного лица.
- Это…. Это правда? – Заикаясь, спросил внезапно побледневший гондорец. Видимо, он и вправду боялся за свою карьеру.
- Да. Очевидный факт. Но, этого можно избежать, сэр!
- Правда? О, сделай это! Я щедро заплачу тебе!
- Хорошо. Для этого потребуется любая старая вещь, имеющая отношение к вашему роду, и сделанная из металла.
- О, это легко сделать! Вам подойдет медальон? Он мне достался от прадеда! Я сейчас его принесу! Минуток пять подождите здесь! – И толстый комендант убежал.
- Стоп! – Джарет мгновенно оценила ситуацию. На столе лежала почка бумаг с печатью и подписью начальника. Девушка осторожно взяла два листа, аккуратно свернула их, и убрала под платье. В эти документы осталось только вписать текст документа, и дело было бы готово. Главное, она достала печать и подпись коменданта.
Прибежал чиновник и принес медальон. Джарет взяла его, посмотрела на вещь, и убрала в сумку, висящую у нее на поясе.
- Позвольте, зайка, а что вы сделаете с этим медальоном? – Поинтересовался уже прыгающий от радости комендант.
- Я произнесу над ним старинное заклятие, проведу его три раза через огонь, и зарою на берегу Андуина, около Камня Судьбы, известного, как око Валаров!
- О, сделайте это, красавица! И, возьмите это! Я же дал слово гондорца, что заплачу! – комендант протянул девушке сумку, в которую кинул две пригоршни золотых монет и выдохнул с облегчением. – Большое вам спасибо!
- Вам спасибо! Вы очень понятно все мне объяснили все правила. До встречи! – И Джарет быстро кинулась бежать к трактиру.
Как уже стало ясно, никаких заклинаний, гаданий по руке, и всего подобного Джарет не знала, а чиновника обманула ради добычи пропусков. Документы были у нее, печать и подпись коменданта есть, а текст она сама напишет – грамоту девушка знала неплохо. Этот обман ей дался хорошо. Теперь важно уехать с блокпоста на эльфийской карете.
Джарет, прибежав к трактиру, внимательно осмотрела карету. Снизу был довольно большой и просторный ящик – багажник и туда запросто могли бы поместиться две девушки! Как выяснила Джарет, на ее счастье, ящик был пустой.
- Амерджан! Собирайся в Минас-Тирит! Документы у меня! Надо только написать текст. – Сказала Джарет сестре, вбегая в их комнату. – Перо и чернила я возьму у трактирщика. Минутку! Я приду совсем скоро, и ты должна быть уже готова!
- Я все поняла. Ну и решительности в тебе, Джарет! Как ты добилась пропусков? – Спросила Амерджан.
- Я потом расскажу. Я быстро! – Джарет убежала.
Хозяин трактира уже давно спал. На кухне стояла чернильница с пером – иногда трактирщик писал отчеты и составлял меню. Джарет зажгла свечу, и быстро написала, что надо на обоих документах. С подобными вещами ее выучил обращаться Эльдамир, пока девушка жила в столице. Текст был примерно такой:
Далее шли печать и подпись. Такую же бумагу Джарет написала и для своей кузины. Арджорет же уже давно ждала сестру.
- Джарет, когда ты ходила за бумагами, мне удалось выяснить, что эльф уезжает завтра на рассвете. – Это сказал один из слуг, когда я принесла им в спальни постельное белье.
- О, Илуватар! Ты так благ! – Джарет от радости всплеснула руками. Все обстоятельства складывались так, что ей даже петь захотелось! Даже мысль, что ее любимый, Эльдамир, в это время тяжко страдал, и, может быть, умирал без нее, девушке и в голову не пришло. Да, именно ради Эльдамира, ради тревожной вести о нем, Джарет сделала все это. Но, осуществив задуманное, и, видя, как развертываются события, она была просто окрылена. Девушка уже никого не видела, кроме себя. В ней проснулось какое-то неуемное чувство еще чем-нибудь рискнуть, еще сделать что-то такое из ряда вон выходящее…. Но, сейчас важно было все продумать, и бежать к эльфийской повозке.
На самом же деле прекрасный эльф вовсе не собирался ехать в Минас-Тирит. Это был сам Эармир Арсиндел, наследный принц Эдельлондский из славного древнего рода Синдаров, Сумеречных Эльфов, и название его государства Джарет помнила еще по словам Эктелиона в Форвентаросе. Принц Эармир ехал к себе домой, в Эдельлондэ из Серебристых Гаваней, эльфийского княжества где-то на севере, где некоторое время жил и учился. Настолько хорош он был собой, что Джарет чуть не забыла своего Эльдамира! При этом, однако, смекнула, что речь о красоте Эармира почему-то не шла ни в Лоссарнахе, ни даже в Гондоре…. Видимо, эти эдельлондские эльфы, слишком обособленно держались от других народов, и, хотя, чистокровных эльфов там почти не осталось, они все же встречались среди коронованных особ. Таким и был Эармир Арсиндел, принц Эдельлондский. Именно за него хотел выдать Гильраэн замуж Великий Князь Тургон Гондорский, и Эктелион, сын его был тесно дружен с этим эльфом. И, понятно было, что единственным кандидатом на руку племянницы наследник Тургона считал только его.
Наутро карета принца Арсиндела выехала с блокпоста. Девушки сидели внизу под каретой, в багажном ящике, никем не замеченные. Сон сморил их, лишь только уселись они в ящик. И проснулись сестры не скоро, и не видели, как бегал по двору трактирщик, перепуганный внезапным исчезновением работниц.
ГЛАВА 26. НА ПУТИ В ДОЛ-АМРОТ.
Девушки проснулись. Повозка, снизу под которой они сидели в вещевом ящике, летела, как на крыльях. В боковых стенках багажника были тонкие резные щелки, через которые можно было видеть все происходящее вокруг. Джарет показалось, что кони летят по воздуху – так они быстро бежали.
- Еще два дня, и мы будем в Минас-Тирите! – Шепнула она Амерджан.
- Да, быстрей бы! Я тоже хочу увидеть этот твой белый хваленый город. – Поддержала ее кузина.
Кони бежали по большой долине. Кругом на десятки миль простиралась предгорная степь, выжженная солнцем. По всей степи валялись большие валуны, камни поменьше, и просто мелкая галька. Этой долины Джарет точно не видела, когда они ехали с Эльдамиром из Форвентароса в столицу.
- Ничего, может быть, эта эльфийская дорога идет в обход? – Утешали себя девушки, но, откуда им было знать, что этот путь вел совершенно в другую сторону.
Джарет достала из дорожной холщовой сумки сухари, и сестры утолили голод. Дальше еды не оставалось, и в дальнейшем стоило серьезно подумать о запасе продовольствия.
К вечеру карета остановилась около трактира в каком-то поселении, и принц Эдельлондский вышел отдохнуть и подкрепиться. Девушки тоже вылезли из ящика, когда Эармир и его слуги ушли. Совсем немного времени понадобилось сестрам, чтобы купить изрядный запас пирожков в близлежащей лавочке и быстро снова залезть в багажник. Денег, что дал Джарет комендант в Аноргонде, было предостаточно, и на них можно было бы себе позволить не один царский обед. Но, экономные сестры решили не тратиться. Неизвестно, как решила Амерджан, что могло ждать их впереди…. Главное, они успели купить пирожки, пока принц Арсиндел ходил по своим делам.
- Интересно, где это мы находимся? – Спросила Джарет одновременно и сестру, и саму себя, разламывая один пирожок и подавая половинку Амерджан.
- Не знаю, но, по-моему, точно в Гондоре. Это место на блокпост не похоже, а для того, чтобы выехать за пределы страны, нужно его обязательно проехать. На нашем же пути не встретилось пока ни одного блокпоста.
- Да, это точно не блокпост. Стражников такого количества нет, и стены невысокие. – Решила Джарет.
Принц вернулся на рассвете. Видимо, он ночевал в трактире. Девушек в багажнике так и не заметили, и экипаж Эармира опять продолжил путь. Дорога поднялась в горы, и шла между отвесными скалами и глубокими пропастями. На самом деле Минас-Тирит был за одним из восточных перевалов, а горы были Миндоллуинским хребтом. И где-то рядом начиналась Лоссарнахская земля. Часа через два пути в горах дорога вдруг резко повернула на юг, и пошла через степь. К вечеру был еще один небольшой городок, и сестры снова получили возможность отдохнуть.
- Странно! Второй день уже на исходе, а Минас-Тирита все нет на горизонте! – недоумевала Джарет. – Ну, ничего, я все равно узнаю, чем закончится этот путь! А Минас-Тирит никуда не убежит. Девушка поделилась мыслями с кузиной.
- Джарет! – Возразила Амерджан. – Ты что, забыла, что этот …. Ну, как его, короче, гондорец, о котором ты рассказывала! Он же в беде, по-моему, его кто-то ранил, а ты рвешься путешествовать! Я бы на твоем месте точно рассчитала, когда и в какое время надо быть в столице Гондора. Мне кажется, для тебя твой гондорец и есть цель всего похода, а ты – путешествовать!
- Ах, да, совсем забыла! Как я могла! Я так была уверена в своих силах и возможностях, что считала себя центром всего, и совсем забыла про Эльдамира! Я не знаю, что делать! – Джарет всхлипнула.
- Ладно, не будем отчаиваться. Ты же сама говорила, что все, что с нами происходит, служит воле Эру и нашему благу. Может быть, эта дорога и выведет нас к Минас-Тириту?
- Может быть, может быть….
Девушки снова уселись в багажный ящик. И третий день пути не принес им ничего нового. Выехав из городка, эльфийские кони вдруг понеслись, как ветер! Луга и степи мелькали в щелях ящика, и было ясно, что если бы рядом кто-то ехал на обычной лошади, он давно бы остался позади.
Часам к трем пополудни карета принца въехала в большой белокаменный город. Над самой высокой башней реяли два знамени: одно – белое, без всяких изображений, а второе – черное, с серебристым Белым Древом и семью звездами под княжеской короной. Это указывало, что город принадлежал Гондору, и над ним распространялась власть наместника. Над городом стаями реяли чайки, вдали была видна широкая и величавая река. Город этот был столицей округа Лебеннин, подвластного Южной Нуменорской короне, и именовался Пеларгир. Стоял он на реке Андуин, и был одним из главных стратегически важных центров страны. В городе, несмотря на сентябрь, все еще господствовало лето. Да, здесь не было снежных Белых Гор, и рядом находились Харадские пустыни. Поэтому, зимы в этих краях почти не было.
Джарет и Амерджан вылезли, когда Эармир со слугами ушел. Эльф-кучер спал на козлах кареты. Сестры с интересом рассматривали город. Люди в Пеларгире были заняты своими делами. Были смуглые, были и светловолосые с белой кожей горожане, были эльфы, или люди эльфийского происхождения. В Пеларгир съезжались люди со всех концов Средиземья – это был крупный центр морской торговли, и здесь можно было неплохо заработать на жизнь.
- Принц поворачивает обратно! – Джарет заметила вдали, как Эармир купил что-то у ювелирного лотка и направился назад. Напуганные сестры быстро забрались в ящик. К счастью, их не заметили, и экипаж продолжал путь.
День закончился, и уже глубокой ночью карета въехала на блокпост – здесь кончался Гондор, и начиналось герцогство Эдельлондэ. Таможенные пропуска не пригодились – девушек, сидящих в ящике снизу под каретой, никто не заметил. Наутро путь продолжился.
* * *
Близился к концу пятый день путешествия. Долина, по которой ехали сестры, уже не выглядела так уныло, как в Гондоре. Здесь, на землях Эдельлондэ, чувствовалась свежесть, все луга были в цветах, несмотря на осень. Вдали виднелись горы – зеленые, высокие, с увенчанными снегом вершинами. В воздухе ощущалось дыхание моря, охватывающее всю его землю. Кони неслись, как молния, и на рассвете путники были уже в горах. Кругом было необычайно тихо. Сердца голодных до изнеможения девушек стучали в ритм с легким топотом копыт эльфийских скакунов.
Откуда-то сзади донесся громкий клекот.
- Ирчи! – По-эльфийски звенящим голосом крикнул кучер.
- Орки? – Недоуменно спросили сами себя сестры.
- Эх, Амерджан! Я ведь меч-то Эльдамиром на том блокпосту оставила, где мы ввязались в эту историю с принцем! – Жаловалась Джарет.
- Я боюсь! Мама! – Амерджан прижалась к сестре. – Зачем мы поехали на этой карете! Зачем я упросила тебя продолжать путешествие? Сейчас бы мы уже давно были в Минас-Тирите!
- Я уже боюсь одна идти, если здесь столько орчья! – Джарет сжала губы, и, скрепившись, произнесла: - Будем ждать, что будет. Ведь ничего не постигнет нас, если на этот нет воли Единого!
Орки приблизились совсем близко. Сестрам через щелки ящика удалось рассмотреть их поганые физиономии. Кучер вступил в бой, и порубил много орков мечом, но эти мерзкие твари тоже были вооружены. Скорее всего, либо их кто-то снабжал ятаганами и луками, либо они просто грабили путников. Воины и пажи вместе с принцем обстреливали орков из луков, но стрелы быстро закончились, а стая оставалась немалая – штук пятьдесят!
Кучер был ранен, но продолжал отбиваться. Воины и пажи выскочили из кареты, и, обнажив мечи и кинжалы, кинулись в бой. Добрая половина орков бала перебита, остальные разбежались, но погибли и воины, и пажи, и убегающие орки скинули их тела с обрыва, и кучер, пронзенный стрелой с черным опереньем, сорвался в шумящую горную реку вслед за своими погибшими сородичами.
Джарет боязливо вылезла из ящика, и, убедившись, что никого вокруг нет, открыла дверцу экипажа. Принц Эдельлондский был без чувств – либо сильно напуган, либо ранен. Девушка быстро привела его в сознание, и, убедившись, что орки не причинили принцу вреда, позвала сестру.
- Кто вы? – Эармир с удивлением посмотрел на девушек своими эльфийскими серебристо-серыми в голубизну глазами, похожими на звезды. Голос его звенел, подобно колокольчику.
- Я – Джарет, дочь Тернаура, знахарка из Лоссарнаха. А это – моя сестра Амерджан. Мы шли в Минас-Тирит, но сбились с пути, и попали сюда. - Сказала девушка, внимательно смотря на принца. Она несколько солгала, чтобы у Эармира не возникло подозрений. – Здесь был бой с орками, и вся ваша свита погибла.
- Как! – На прелестном лице эльфа выступили слезы. Но, вдруг, он как-то странно посерьезнел.
- Вы сказали, Джарет, что вы из Лоссарнаха, и шли в Минас-Тирит? Но, тогда что же вы делаете здесь, в землях Эдельлондэ? И как вы пробрались через границу?
- У нас есть таможенные пропуска. Нам их дали на блокпосте в Белых Горах, в Аноргонде, по-моему, он так называется.
- В Аноргонде? Но оттуда же дорога идет прямо на Минас-Тирит! А в месте, где пути расходятся, стоит указатель.
Джарет сразу стало видно, что врать дальше бесполезно – Эармир все понял. Сестрам пришлось рассказать обо всем, что с ними произошло.
- Вот как! – Глаза принца с состраданием смотрели на девушек. Голос Эармира дрогнул. – Выходит, вы всю дорогу ехали в моей карете? Бедные дети!
- Простите, господин, но мы – не дети. Я вполне взрослая, и ехала в Минас-Тирит по делам! – Отстояла честь Джарет.
- Может быть, ты и считаешь себя взрослой, но поведение твое говорит, что ты еще совсем юна, и весьма непрочно стоишь на жизненном пути. – Принц посмотрел на речной обрыв, куда сорвались его сопровождающие. Слезы беззвучно текли по его прекрасному лицу, и, Амерджан более не могла остаться равнодушной к тихой и глубокой скорби Эармира. Он сам, его удивительное выражение лица, кроткий и нежный нрав запали в душу Амерджан, как только она его увидела еще в Аноргонде.
- Вас довезти до вашего города, сэр? – девушка предложила свою услугу, видимо, была не в силах вынести тихую скорбь эльфа.
- Амерджан! Нам же в Минас-Тирит надо! – Джарет одернула сестру.
- Но мы же вот так не доберемся до него. Ты что, орков не боишься? – Амерджан, недоумевая, посмотрела на сестру.
- Да, ты права. – Тихо ответила Джарет. – Я собой не владею. И к Эльдамиру сердце летит, и орчья боюсь…. – Джарет заплакала.
- О чем ты плачешь, дитя? – Эармир взял руку девушки, и с состраданием посмотрел на нее.
- Я… Мне в Минас-Тирит надо, сэр! Я ни в чем не виновата – а – а – а! – Рыдала девушка.
- Сейчас мы доберемся до столицы Эдельлондэ, а там я упрошу герцога Керниэна, моего деда и государя помочь вам. Ты поедешь со мной, а твоя сестра будет управлять конями, как она сама это сказала.
Так оно и было. К вечеру все трое достигли столицы Эдельлондэ.
ГЛАВА 27. НЕТ ХУДА БЕЗ ДОБРА.
Город Эдельлондэ, одноименный с названием герцогства, величественная столица страны Эармира, радостно встречала своего принца и его спутниц. Но, лицо его было печально – эльфы, так верно оберегавшие своего государя, погибли в бою с орками.
Джарет и Амерджан с восхищением рассматривали прекрасный эльфийский город. Старшей сестре он показался похожим на Минас-Тирит, но многим от него отличался. Те же белые стены на традиционный нуменорский манер, красиво вымощенные улицы…. Но, сразу бросалось в глаза обилие зелени, которого не было в столице Гондора. Цветы и деревья здесь были на каждом шагу. Древняя столица эльфийского герцогства воистину могла назваться прекраснейшим из городов Юга! Горожане: эльфы, полуэльфы и нуменорцы – чинно гуляли по городу. И здесь было так спокойно и мирно, так уютно, и в то же время, ощущалось непрерывное движение вперед, к более высоким достижениям. Жизнь Эдельлондэ шла своим положенным чередом.
Карета принца подъехала к дворцу. Эармир повел гостей домой. Герцог Керниэн, дед эльфа и властитель этой страны торжественно, но и в то же время, как бы, по-домашнему тепло встретил приехавших. Эльфийский владыка произвел весьма большое впечатление на сестер. Был он высоким и статным, намного выше ростом своего внука. Одеяние его было из серебристо-серого шелка, выгодно оттененного жемчугом и белыми кружевами. Густые стрелки бровей, удивительно выразительные, сияющие звездным серебром глаза, заостренные с концов уши подчеркивали благородство герцога Керниэна. Белокурые волосы владыки были искусно убраны назад, и закреплены жемчугом почти так же, как и у Эармира. В прекрасных серебристых глазах-звездах Керниэна чувствовалась великая любовь ко всему живому, удивительное благородство души, и мудрость жизни, которые может дать только время. И по юному прекрасному лицу князя, по его голосу, по полной крепости и молодой стати фигуре не возможно было определить, что жил он уже много тысяч лет, ибо эльфы не стареют и красота их не подвластна увяданию.
Джарет показалось, что герцог Керниэн, посмотрев на нее, проник ней прямо в самую глубину души своими мудрыми глазами. И так тепло и приятно стало ей от этого глубокого доброго взгляда, и как бы, само собой, в душе девушки поплыло раскаяние за обман, который совершила она на блокпосте.
- Это – Джарет и Амерджан. Они встретились мне на дороге, и хорошо помогли мне. – Представил Эармир сестер, когда церемония встречи принца закончилась, и Керниэн спросил его о гостьях. После этого герцог вместе с Эармиром повел гостей в покои удивительной красоты, чтобы накормить голодных и уставших путниц, и одновременно задать им несколько интересующих его вопросов.
Джарет, видя добрые и мудрые глаза князя, понимала, что Керниэн не сделает ей ничего плохого, и успокоилась, однако, была постоянно на чеку – она не знала, как вести себя здесь, и чем все это закончится. Девушка поведала герцогу Керниэну о причине своего путешествия в Гондор, хотя, избежала речи о Эльдамире и своем обмане на блокпосте.
- Вижу, тебя из родного дома гнала какая-то нужда, и она прочно связана с твоей судьбой. – Вежливо, спокойно, но весьма точно подметил Керниэн.
- Ну, я любила одного человека из Гондора, и шла, чтобы его увидеть. – Джарет поняла, что от князя что-то прятать бесполезно, и все рассказала ему о Эльдамире.
- Я хорошо знаю этого юношу. Я видел его еще ребенком, когда был в Минас-Тирите девять лет назад, и два или три раза после того. Он тогда сильно привязался ко мне душой, и мы неплохо с ним сдружились. Но меня интересует другое: как ты проехала через все блокпосты, не показывая таможенного пропуска, и при том, уверяя, что он у тебя! Ведь в Гондор теперь так-то просто не проедешь.
- Да, он у меня, и у Амерджан. Я вам уже объясняла, что мы ехали в карете сиятельного принца Эармира, сэр. – Джарет и ее сестра подали князю свои бумаги. Керниэн долго смотрел на документы, потом – на двух смуглых сестричек.
- Тебя гнала какая-то большая беда. Настолько большая, что ты совершенно не думала о последствиях, доставая эти бумаги обманным путем, девочка! – Герцог сразу понял, что подпись на документе и почерк в тексте написанного пропуска сильно различаются.
- Эльдамир, мой любимый человек, в беде. По-моему, его кто-то ранил, и я дала себе клятву, что любой ценой попаду в Минас-Тирит! – Ярко и убедительно говорила Джарет.
- Эльдамир ранен? - Герцог при этом резко посуровел. Видимо, весть о ранении Эльдамира подействовала на него удручающе. Однако он сдержался от нахлынувших на него переживаний. – Однако ты дала такую клятву, что готова ее исполнить, даже с помощью обмана? – сказал Керниэн и строго посмотрел на девушку.
- Я готова попасть к Эльдамиру любой ценой! Я люблю его, сэр! Эру – Свидетель! – вдруг выкрикнула Джарет и расплакалась.
- Милая моя! Ты знаешь об Эру и пытаешься обманывать? Он не для того создал человека, чтобы дать лжи и прочим грехам владеть им. Единый всемогущ, и если бы ты призвала Его на помощь в тот ответственный момент, Он непременно помог бы тебе попасть в Минас-Тирит. – Герцог сказал это мягко, спокойно, но вполне строго, и в упор посмотрел на Джарет. На миг ей показалось, что через его глаза смотрел на неё сам Единый.
- Вот кому я могу излить всю душу! Он, как любящий отец, смотрит на меня. Я все расскажу ему что думаю, и что чувствую…. – Решила Джарет. Керниэн это почуял, как всякий опытный эльф, не одну тысячу лет, живущий на свете.
- Эармир, дорогой, пойди, покажи Амерджан наш дворец. Я бы хотел побеседовать с ее кузиной. – Сказал герцог, и принц с гостьей вышли из комнаты.
Оставшись наедине с Джарет, Керниэн внимательно выслушал ее. Девушка рассказала ему всю свою историю – с того момента, как она впервые столкнулась с нуменорцами. Она подробно поведала про Гильраэн, Араторна, про Эктелиона и Эльдамира….
- Вот все и прояснилось. – Дружелюбно, но с достоинством подытожил слова Джарет герцог. – Я попробую тебе помочь, но за свой обман, за глупое поведение на блокпосте, тебе придется глубоко покаяться перед Единым. Он знает твое сердце, знает лучше, нежели мы все, вместе взятые. И помни, что хотя бы ради того, чтобы не наделать в жизни больших глупостей, и еще больше не разгневать Эру, ты и попала в Эдельлондэ. И все, что происходит в жизни, дает нам какие-то уроки. Ты не могла увидеть Эльдамира раньше, нежели это предначертал Единый. Его милость неизменно распростерта над Средиземьем. Он любит своих детей, и как любящий отец, не хочет, чтобы мы огорчали его, чтобы мы грешили…. Это его любовь к тебе, его желание для тебя чистоты и правильного умения выбирать в жизни верный путь и привела тебя к нам. И постарайся использовать шанс стать лучше во всю его меру. Запомни, девочка моя! За всякое дело придется дать ответ перед Эру…. Я отведу тебя в твою комнату, и ты там сможешь сказать Илуватару обо всем, что тебя волнует.
- Вы – чудо, сэр! Большое вам спасибо! Я все поняла.
- Я – такое же существо, как и ты, Джарет. Все, что у меня есть – жизненный опыт, мудрость, вера – этим я обязан Единому. Без Него жизнь человеческая не имела бы смысла. – И Керниэн повел Джарет в комнату, где уже давным-давно спала Амерджан.
* * *
Здесь стоит поведать кое-что из истории эльфов, ибо они тоже имеют некое влияние в Арде, и напрямую относятся к этой повети.
Эльфам жизнь была дарована раньше, чем людям. Они считались Старшими Детьми Эру, Перворожденными, тогда как люди считались Второрожденными, то есть, появились на свет многими веками позже эльфов. Перворожденные были бессмертны, мудры, прекрасны, ибо таковыми дарами наделил их Илуватар, хотя, эльфы могли утратить жизнь по разным причинам. Когда эльфы впервые проснулись в глуби времен, Арда была погружена во мрак, и только далекие звезды светили им в час пробуждения. Навсегда сохранили первые эльфы звездный свет в своих глазах, который не гас и у их потомков.
Валары, слуги Эру, оберегавшие и подготавливающие Арду к приходу эльфов, очень полюбили их. Они пожелали, чтобы Перворожденные жили с ними в благословенном крае Валиноре, что за морем Белегаэр. В этих краях был вечный свет, ибо там обитали Валары. Но они, будучи поставлены хранить Арду, а не господствовать над ней, предложили эльфам добровольно последовать за море, на Валинор. В те дни, когда пробудились эльфы, в Арде был еще властен Мелькор, падший Валар, которого эльфы народа Керниэна называли Морготом, черным Врагом. Не мог он равнодушно смотреть на прекрасных эльфов, и сердце его желало иметь много покорных рабов. Чарами, хитростью и коварством своим удалось врагу выловить некоторых эльфов. Запер он их в своих мрачных подземельях на севере, и, будучи весьма могущественен, вывел из перворожденных мерзкое племя орков, обезобразив и полностью извратив детей Эру. Исказил Моргот их сердца злобой и жестокостью, и нежную красоту их исказил и обезобразил, и в результате, стали орки полной противоположностью эльфам, ибо страшнее всего ненавидел Враг перворожденных детей Эру. Некоторых эльфов не стал он использовать для выведения орков, но поставил их к себе на службу, чародействами и соблазнами затемнив их сердца. Многие из таковых несчастных пленников бежали, но не всем удавалось уйти безнаказанно. Те же, кому удавалось вырваться из узилищ Черного Врага, хоть и становились свободными от его власти, но их сердца остались навеки затемнены, и они со временем снова склонились под власть Морготу. Это племя – Эллери-Ахэ, эльфы тьмы.
Когда же к эльфам, избежавшим ловушек врага, был призыв последовать на Валинор, не все вняли ему. Большинство эльфов приняли посланника Валаров за Моргота, и разбежались. Те же, кто внял призыву, преодолели трудный путь до моря, и получили возможность узреть красоты и сияние Благословенного края, где нет зла и горя. Эльфы, попавшие за море, получили название Эльдаров, Звездного Народа, как стали именовать их Валары. Это были племена Ваниаров - Дивных Эльфов, Нолдоров – Мудрых Эльфов и Тэлери, Тех, Кто Идет Следом. Тэлери уплыли за море не все. Часть их осталась в Средиземье, и Синдарами, Сумеречными, или Серыми Эльфами, стали называть их. Серы были глаза большинства их, а жизненные тяготы, перенесенные ими в последствии, сделали этих эльфов весьма осторожными.
Те же, кто не последовали в вечные края Валаров, стали именоваться Авари, Нежелающие, Отказавшиеся. К Авари также причислялись все эльфийские племена, которые вышли на Валинор, но по разным причинам повернувшие назад. Это племена Нандоров – Эльфов Долин, Лайквенди – Зеленых Эльфов, и много других.… Таким образом, произошло разделение эльфов на Эльдаров, Высших Эльфов, самых мудрых, прекрасных, искусных во всех делах, и Авари, темных эльфов. Авари, хоть и были мудры, прекрасны и бессмертны, в росте и силе они заметно уступали Эльдарам.
Часть разных племен Авари жила в Белых Горах, а когда приплыли нуменорцы, откочевали на юг, в Бельфалас, царство, основанное эльфами племен Лайквенди, и синдарское герцогство Эдельлондэ. Авари и Синдары из этих стран охотно вступали в браки с людьми, тогда как Эльдары просто избегали сего. Таким образом, герцогство Эдельлондэ к настоящему времени стало представлять некую смесь между Синдарами, эльфами Авари разных племен, никогда не стремившимися на Валинор, и нуменорцами. Встречались и чистокровные эльфы, но, видимо, отказ их предков от Благословенного края давал о себе знать, не могли воспользоваться бессмертием эльфов в его полной мере. Синдары, и другие эдельлондские или бельфаласские эльфы могли прожить вечность, они не старились, не увядали, но легко поддавались болезням, были слишком ранимы, хрупки, и немного их осталось в живых. Полуэльфы имели особое право выбора – судьбу какого из народов пожелают они разделить. Многие из них выбирали удел эльфов, и обретали положенное им бытие, а многие становились людьми, только несколько более прекрасными и долговечными, чем прочие смертные. Самому герцогу было более восьми тысяч лет, и он был в самом расцвете своей эльфийской натуры.
В роду герцога Керниэна – эльфы царского рода Синдаров, и к князьям Гондора имели они прямое отношение. Ибо матерью Мардила, основателя династии Мардиллингов, была дочь родной сестры герцога Керниэна. Сын Керниэна Айвэндил, отец Эармира, больше всего в Арде любил море, и был славным мореходом. Но, он погиб в морском сражении с пиратами, так и не увидев рождения своего сына. Мать дала младенцу имя Эармир, что означает Морское Сокровище, ибо это имя выбрал для него отец, но только лишь до трех лет воспитывала его, пока не умерла от постоянно угнетавшей ее тоски по погибшему супругу. Так и случилось, что Эармир ныне считался единственным наследником Керниэна. И дед, боясь повторения для своего внука судьбы его отца, запретил ему выходить в море на кораблях, несмотря на то, что сам Эармир очень любил его воды. Сейчас Эармиру было около семисот лет, и по меркам чистокровных эльфов, он был еще совсем юным. Проявив незаурядный ум, Эармир оказался незаменимым для деда советником в государственных делах, и наряду с титулом наследного принца, получил титул Верховного наместника Эдельлондэ. Очень сильно любил Керниэн Эармира, и, глядя, как он развивается и хорошеет, радовался, но и оберегал его весьма усердно.
Конечно, у эльфийской истории есть еще много сокрытых страниц – печальных и радостных, страшных и забавных, и, со временем некоторые из них дадут о себе знать.
* * *
Джарет так и не легла спать. Всю ночь она усердно осознавала свое поведение, просила Эру умудрить ее, дать ей жизненную опору…. В мыслях юной девочки, оказавшейся за столь короткое время в водовороте столь ярких, напряженных и при том, непохожих друг на друга событий, наконец-то появился просвет. Она теперь твердо поняла, что жизнь – вещь трудная, и легкого в ней ничего нет. Уверенность в себе – хорошая черта, но не тогда, когда ставится под угрозу чистота души, верность, любовь…. Джарет просто просила Единого утешить ее и насчет Эльдамира, и, просто в жизни.
Незаметно наступило утро, но Джарет совершенно не чувствовала усталости. Девушка была в обновленном, свежем настроении, и, казалось, от той дикой язычницы-горянки, безрассудно бегущей по дороге жизни, ничего не осталось. Это была новая, возрожденная Джарет, радующаяся миру, но здраво осознающая на себе руку Единого. Все волнения, терзающие душу девушки, ушли, а вместо них поселились порядок и здравый смысл, дарованные Самим Эру.
Проснулась Амерджан. Ей очень уютно спалось в эльфийской постели, и она заметно отдохнула от тягот дороги, перенесенной, за последние пять дней.
После завтрака, Эармир и его дед Керниэн вместе со своей супругой, прекрасной владычицей Эорнис, пригласили гостей прогуляться по прекрасному дворцовому саду. Незаметно зашла речь об увлечениях смуглых сестричек – скорее, эльфы как-то хотели помочь им в дальнейшем определении их жизненного пути. Джарет рассказав о себе, чуть не разрыдалась – вспомнила она своего Эльдамира, и испугалась – вдруг он, как никогда больше, именно сейчас нуждается в ее знахарском ремесле?
- Ты говоришь, Джарет, что ты – знахарка? – спросила владычица Эорнис.
- Ну, да. Я только начинаю, госпожа. Я помогала матери, и неплохо знаю травы. Но, свое ремесло я хочу усовершенствовать в Минас-Тирите, когда с Эльдамиром все будет в порядке. Я просто не могу сейчас думать ни о каком другом деле, кроме того, как быстрее попасть в Гондор. Шесть дней назад, в Аноргонде, я узнала, что с ним что-то стряслось.
- Знаешь, Джарет, я попробую тебе помочь. Если ты захочешь, наши знахари откроют тебе некоторые свой секреты. Они весьма охотно делятся своими знаниями с коллегами из других стран.
- Да, я очень хочу! – Черные глаза Джарет вспыхнули, но улыбку тотчас же сменила скорбь. – Но, если его уже нет в живых?
- Утешься, и не думай ни о чем плохом. – Успокоила ее герцогиня. – Учеба займет немного времени, и мое чутье не обманывает: эти навыки тебе пригодятся! Ты сама знаешь, что все, что ни происходит на земле, все к лучшему. Уверяю, у тебя все получится!
И Джарет в этот же вечер занялась изучением эльфийских премудростей знахарского ремесла под руководством доброй госпожи Эорнис, которая сама слыла прекрасной целительницей, и знала много древних секретов врачевания. От природы любознательная, девушка быстро запоминала, что ей надо, чтобы стать настоящим мастером в ее деле. Кроме этого, на досуге, Джарет взялась за изучение истории и географии Средиземья – к этому побудил ее сам герцог Керниэн, слывший мудрейшим и ученейшим из правителей Средиземья.
Амерджан же проводила время с Эармиром, а он показывал и разъяснял ей древние хроники и пророчества, легенды и сказания, пел эльфийские баллады о деяниях эльфов в те времена, когда мир был юн.
По вечерам сестры, жившие в одной комнате, делились тем, что нового они узнали. Кроме медицины, истории и географии, Джарет сильно заинтересовалась старинными пророчествами, в обилии хранившимися во дворце герцога Керниэна. И Амерджан чтение их увлекало с каждым днем все сильнее. Особенно обеих сестер привлекали труды старого мудреца, именуемого в Эдельлондэ, как Олорин. Он был известным книжником, историком, пророком, и уже столетия вести про него не достигали герцогства. Говорят, он был бессмертен, хотя, выглядел, как ветхий днями старец, по внешнему виду не принадлежащий к нуменорцам. Хроники не оставили точного описания его внешности, но его длинная седая борода, серый балахон, деревянный посох в руке и мудрые проницательные глаза остались в памяти народа Бельфаласа. В каждом государстве он имел свое имя: Гэндальф – в северо-западных землях, Митрандир – у эльфов из северных государств…..
Много этот мудрец написал таинственных посланий, зашифровал их. Внимание Джарет привлек один текст:
Когда рубином полыхнет закат, замрет природа в сумерках весенних,
Придет в мир тот, чья благодать страну поднимет ко спасенью.
Луна и Солнце встретятся в ту ночь, над Белым Градом развернется буря,
Ибо дитю, что в день тот рождено, Великому Царю дано стать другом.
Он – тот, кто от лица своей страны, не устрашится Мордора пучины,
В нем – светоч Нуменора первых дней, и верных сердцем радости причина….
- О ком это пророчество? – Джарет не утерпела, и спросила Керниэна.
- Это – об одном великом правителе, который выйдет из рода Мардила, Джарет. – Ответил герцог. – Про него еще известно то, что он придет в отдаленные времена, когда подойдет к концу эпоха, когда вернется Царь-Освободитель из рода Элендила. Этот человек будет отдан в жертву за возвращение Государя, ибо будет высок душой и чист сердцем – как самый великий правитель древних дней, Король Нолдоров Финрод Фелагунд. Говорят, этот правитель будет наследником мудрости Олорина. Старец Олорин сам будет учить его. О нем говорили многие пророки, и, возможно, со временем ты тоже узнаешь что-то….
- Но ведь, Олорин был седой ветхий днями старец, и, вероятно, его уже нет в живых? – Интересовалась Джарет.
- Олорин – необычный старец. Он иногда появляется совсем внезапно, там, где его не ожидали, и так же неожиданно уходит. Эльфы Бельфаласа говорят, что он вообще бессмертен, а Эльдары из Раздола и Серебристых Гаваней уверяют, что это один из Майаров принимает вид старца…. Кто знает, может, и ты увидишь его.
Много еще узнали Джарет и ее сестра в Эдельлондэ из древних пророчеств, сокрытых до глубокого будущего. И запечатлели это сестры в своих сердцах – вдруг увидят они свершения пророчеств? Эармир крепко сдружился с Амерджан, и множество прекрасных эльфийских баллад он сложил и спел для нее. И обе сестры поняли, что все эти события не могли произойти случайно. Именно Эру руководил проведенным ими у эльфов временем.
Джарет, усердно стараясь, за месяц освоила основные тонкости знахарского искусства, и теперь могла спокойно ехать в Минас-Тирит. Сердечно простились сестры с Керниэном и Эармиром. Герцог дал им свою карету, эльфийских скакунов, и двух эльфов в охрану. Они должны были довезти сестер до столицы Гондора, а потом ехать обратно.
Наряженные в красивые эльфийские платья, девушки уселись в возок. Амерджан бросила прощальный взгляд на Эармира Эдельлондского. Юный принц из древнего рода Арсинделов смотрел на смуглянку своими серебристо-серыми с легкой голубизной глазами, ветер развевал его длинные белокурые волосы, но глаза были полны печали и надежды одновременно.
- Может быть, мы когда-то снова встретимся! – Говорил взгляд эльфа. Возок же повез сестер на север, в Гондор.
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 9.
читать дальшеГЛАВА 25. ПРИНЦ ЭАРМИР ЭДЕЛЬЛОНДСКИЙ.
Шел третий день с тех пор, как Джарет и Амерджан прибыли на блокпост. Они вовсю освоились с трактирной работой. Роханцы, с которыми сестры попали сюда, давно уехали, получив по своему документу из Рохана таможенный пропуск на въезд в Минас-Тирит. Черноглазый молодой солдатик, приведший девушек в трактир, пытался с ними заиграть. Но Джарет и Амерджан были серьезны, и пытались зарекомендовать себя, как хороших работниц.
Сестры, работая в трактире, могли подробнее узнать новости со всех краев Средиземья – через этот блокпост проходили и люди, и гномы. Бывали в трактире и северные дунаданы – они шли из Гондора далеко на север, были сосредоточены на каких-то очень важных и тайных делах, и много не говорили.
Обнося пивом и закусками посетителей, Джарет внимательно прислушивалась к разговорам, в надежде узнать что-нибудь о событиях в Минас-Тирите. Один из людей, сидевших в трактире, завел разговор, из которого Джарет поняла, что лорд Эльдамир, молодой князь Гондора, ее возлюбленный Эльдамир, тяжело ранен купцом, и, возможно, его уже нет в живых. Эта новость крайне потрясла девушку. Она поделилась чувствами с кузиной, и они вместе приняли решение: как можно скорее, во что бы то ни стало, попасть в столицу, чтобы Джарет, хотя бы, в последний раз смогла увидеть любимого. Но, ничего, похожего на просвет в сложившейся на блокпосте ситуации. Как видно, полагали сестры, придется им так и остаться здесь…. И не поняла девушка, что тот купец, ранивший юного князя, был ее родным отцом.
День шел к исходу. Мелодичный звон бубенцов потряс городок. На блокпост въехала роскошная большая повозка, запряженная шестью сереброгривыми лошадями. Карета была украшена гербами – серебряная звезда, окруженная шестью чуть более меньшими звездами на черном поле. Начальник трактира велел Джарет и Амерджан, и другому персоналу приготовиться к приему высоких гостей. Старшая кузина взывала к Единому, чтобы Он дал ей возможность быстрее получить пропуск в столицу, или, каким-то чудом перехитрить таможенников, а младшая во все глаза уставилась на дверь, словно ожидала чего-то сверхъестественного.
В трактир легкой походкой вошел юный гость невероятной красоты. Белокурые гладкие волосы его обрамляли прелестное бледное личико и мягкими густыми прядями ниспадали на плечи. Ясные серебристо-серые с еле заметной голубизной глаза кротко и миролюбиво смотрели из-под длинных черных ресниц. И, несмотря на свою красоту, выглядел он довольно устало. Двенадцать юных и грациозных воинов в блистающих кольчугах, держа руки на эфесах мечей, почтительно окружали своего господина. Четыре пажа поддерживали его пышную шелковую мантию, белоснежную, с изумительной серебристой вышивкой. И не только длинная белая мантия, но и весь наряд прекрасного незнакомца был роскошнейшим произведением портновского искусства из темно-серого атласа, ослепительно белых пышных кружев и серебряной вышивки. Головку гостя венчал тонкий серебряный обруч с изящным узором из жемчуга. Джарет сразу бросились в глаза острые ушки незнакомого красавца и его свиты – явно, они имели эльфийское происхождение.
- Вот они какие, эти эльфы! – Подумали про себя одновременно Джарет и Амерджан, только не сказали об этом друг другу. Обоих сестер заинтересовал вопрос, куда эльфы держат путь.
Прекрасный эльф подкрепился молочным напитком, и ушел на второй этаж постоялого двора – в спальню. Свита последовала за ним, а один из гвардейцев остался расплачиваться с хозяином трактира. По-видимости, он был кучером экипажа, так как речь шла о дальнейшем пути следования кареты. Разговор был на незнакомом Джарет языке, хотя, похожем на гондорский. То и дело, в разговоре проскальзывали слова: “Гондор”, “Дол-Амрот”, “Минас-Тирит”.
- Это то, что мне надо! – Смекнула про себя Джарет. Сердце ее забилось – красавец эльф едет в Минас-Тирит! – Но, проблема с таможенными пропусками. Стоп! – Джарет внезапно пришла в голову по-настоящему роскошная идея. – Амерджан, я скоро приду. Когда отработаешь свое задание, жди меня здесь. Я быстро! - И Джарет без промедлений выскочила на улицу.
Девушка побежала к коменданту блокпоста, который, собственно говоря, и выписывал пропуска. Комендант, толстый рыжий гондорец, уже готовился спать, когда к нему зашла Джарет.
- Я слушаю вас! – Гондорец, важно кутаясь в шелковый красный халат, уселся в обитое бархатом кресло.
- Я пришла узнать о новых правилах въезда в пределы Гондора.
- А откуда вы, крошка, темненькая-то такая?
- Из Лебеннинского округа.
- А точнее, крошка? У вас акцент Лоссарнахский!
- Ну, да. Я из Лоссарнаха, из селения Имлот-Мелуя.
- Но, красавица, не хочу вас разочаровать, но из Лоссарнаха в Гондор запрещен въезд и вход вообще! Бумага от наместника пришла. – И начальник смазливо посмотрел на Джарет, широко разведя руки.
- Ой! – Внезапно вскрикнула девушка.
- В чем дело, моя крошка?
- У вас на руке страшный знак! Дайте-ка посмотреть!
- Вы в этом понимаете?
- Почти каждую мелуинскую девицу с детства этому учат! Так вот, - Джарет уверенно взяла толстую руку коменданта, и своим смуглым пальчиком провела по линии на его ладони. – Эта линия пересекается с этой, идущей от запястья. Они сходятся под прямым углом….
- Что это значит? – С хитрецой посмотрел гондорец на Джарет.
- Это означает, что вам грозит увольнение, или карьерный упадок! – Звонко объявила девушка, и с поддельной тревогой посмотрела в красное лицо чиновника. Тот был не на шутку взволнован. Улыбка полностью сошла с его румяного лица.
- Это…. Это правда? – Заикаясь, спросил внезапно побледневший гондорец. Видимо, он и вправду боялся за свою карьеру.
- Да. Очевидный факт. Но, этого можно избежать, сэр!
- Правда? О, сделай это! Я щедро заплачу тебе!
- Хорошо. Для этого потребуется любая старая вещь, имеющая отношение к вашему роду, и сделанная из металла.
- О, это легко сделать! Вам подойдет медальон? Он мне достался от прадеда! Я сейчас его принесу! Минуток пять подождите здесь! – И толстый комендант убежал.
- Стоп! – Джарет мгновенно оценила ситуацию. На столе лежала почка бумаг с печатью и подписью начальника. Девушка осторожно взяла два листа, аккуратно свернула их, и убрала под платье. В эти документы осталось только вписать текст документа, и дело было бы готово. Главное, она достала печать и подпись коменданта.
Прибежал чиновник и принес медальон. Джарет взяла его, посмотрела на вещь, и убрала в сумку, висящую у нее на поясе.
- Позвольте, зайка, а что вы сделаете с этим медальоном? – Поинтересовался уже прыгающий от радости комендант.
- Я произнесу над ним старинное заклятие, проведу его три раза через огонь, и зарою на берегу Андуина, около Камня Судьбы, известного, как око Валаров!
- О, сделайте это, красавица! И, возьмите это! Я же дал слово гондорца, что заплачу! – комендант протянул девушке сумку, в которую кинул две пригоршни золотых монет и выдохнул с облегчением. – Большое вам спасибо!
- Вам спасибо! Вы очень понятно все мне объяснили все правила. До встречи! – И Джарет быстро кинулась бежать к трактиру.
Как уже стало ясно, никаких заклинаний, гаданий по руке, и всего подобного Джарет не знала, а чиновника обманула ради добычи пропусков. Документы были у нее, печать и подпись коменданта есть, а текст она сама напишет – грамоту девушка знала неплохо. Этот обман ей дался хорошо. Теперь важно уехать с блокпоста на эльфийской карете.
Джарет, прибежав к трактиру, внимательно осмотрела карету. Снизу был довольно большой и просторный ящик – багажник и туда запросто могли бы поместиться две девушки! Как выяснила Джарет, на ее счастье, ящик был пустой.
- Амерджан! Собирайся в Минас-Тирит! Документы у меня! Надо только написать текст. – Сказала Джарет сестре, вбегая в их комнату. – Перо и чернила я возьму у трактирщика. Минутку! Я приду совсем скоро, и ты должна быть уже готова!
- Я все поняла. Ну и решительности в тебе, Джарет! Как ты добилась пропусков? – Спросила Амерджан.
- Я потом расскажу. Я быстро! – Джарет убежала.
Хозяин трактира уже давно спал. На кухне стояла чернильница с пером – иногда трактирщик писал отчеты и составлял меню. Джарет зажгла свечу, и быстро написала, что надо на обоих документах. С подобными вещами ее выучил обращаться Эльдамир, пока девушка жила в столице. Текст был примерно такой:
Джарет, дочь Тернаура, гражданка селения Имлот-Мелуи, Лоссарнахского округа, имеет право в течение года от сего дня на въезд и выезд через все блокпосты и ворота Королевства Гондор. Всякий, препятствующий данной личности в ее дорогах, подлежит суду Великого Князя и наместника Гондора.
6 сентября 2930 года Третьей Эпохи, блокпост Аноргонд.
Далее шли печать и подпись. Такую же бумагу Джарет написала и для своей кузины. Арджорет же уже давно ждала сестру.
- Джарет, когда ты ходила за бумагами, мне удалось выяснить, что эльф уезжает завтра на рассвете. – Это сказал один из слуг, когда я принесла им в спальни постельное белье.
- О, Илуватар! Ты так благ! – Джарет от радости всплеснула руками. Все обстоятельства складывались так, что ей даже петь захотелось! Даже мысль, что ее любимый, Эльдамир, в это время тяжко страдал, и, может быть, умирал без нее, девушке и в голову не пришло. Да, именно ради Эльдамира, ради тревожной вести о нем, Джарет сделала все это. Но, осуществив задуманное, и, видя, как развертываются события, она была просто окрылена. Девушка уже никого не видела, кроме себя. В ней проснулось какое-то неуемное чувство еще чем-нибудь рискнуть, еще сделать что-то такое из ряда вон выходящее…. Но, сейчас важно было все продумать, и бежать к эльфийской повозке.
На самом же деле прекрасный эльф вовсе не собирался ехать в Минас-Тирит. Это был сам Эармир Арсиндел, наследный принц Эдельлондский из славного древнего рода Синдаров, Сумеречных Эльфов, и название его государства Джарет помнила еще по словам Эктелиона в Форвентаросе. Принц Эармир ехал к себе домой, в Эдельлондэ из Серебристых Гаваней, эльфийского княжества где-то на севере, где некоторое время жил и учился. Настолько хорош он был собой, что Джарет чуть не забыла своего Эльдамира! При этом, однако, смекнула, что речь о красоте Эармира почему-то не шла ни в Лоссарнахе, ни даже в Гондоре…. Видимо, эти эдельлондские эльфы, слишком обособленно держались от других народов, и, хотя, чистокровных эльфов там почти не осталось, они все же встречались среди коронованных особ. Таким и был Эармир Арсиндел, принц Эдельлондский. Именно за него хотел выдать Гильраэн замуж Великий Князь Тургон Гондорский, и Эктелион, сын его был тесно дружен с этим эльфом. И, понятно было, что единственным кандидатом на руку племянницы наследник Тургона считал только его.
Наутро карета принца Арсиндела выехала с блокпоста. Девушки сидели внизу под каретой, в багажном ящике, никем не замеченные. Сон сморил их, лишь только уселись они в ящик. И проснулись сестры не скоро, и не видели, как бегал по двору трактирщик, перепуганный внезапным исчезновением работниц.
ГЛАВА 26. НА ПУТИ В ДОЛ-АМРОТ.
Девушки проснулись. Повозка, снизу под которой они сидели в вещевом ящике, летела, как на крыльях. В боковых стенках багажника были тонкие резные щелки, через которые можно было видеть все происходящее вокруг. Джарет показалось, что кони летят по воздуху – так они быстро бежали.
- Еще два дня, и мы будем в Минас-Тирите! – Шепнула она Амерджан.
- Да, быстрей бы! Я тоже хочу увидеть этот твой белый хваленый город. – Поддержала ее кузина.
Кони бежали по большой долине. Кругом на десятки миль простиралась предгорная степь, выжженная солнцем. По всей степи валялись большие валуны, камни поменьше, и просто мелкая галька. Этой долины Джарет точно не видела, когда они ехали с Эльдамиром из Форвентароса в столицу.
- Ничего, может быть, эта эльфийская дорога идет в обход? – Утешали себя девушки, но, откуда им было знать, что этот путь вел совершенно в другую сторону.
Джарет достала из дорожной холщовой сумки сухари, и сестры утолили голод. Дальше еды не оставалось, и в дальнейшем стоило серьезно подумать о запасе продовольствия.
К вечеру карета остановилась около трактира в каком-то поселении, и принц Эдельлондский вышел отдохнуть и подкрепиться. Девушки тоже вылезли из ящика, когда Эармир и его слуги ушли. Совсем немного времени понадобилось сестрам, чтобы купить изрядный запас пирожков в близлежащей лавочке и быстро снова залезть в багажник. Денег, что дал Джарет комендант в Аноргонде, было предостаточно, и на них можно было бы себе позволить не один царский обед. Но, экономные сестры решили не тратиться. Неизвестно, как решила Амерджан, что могло ждать их впереди…. Главное, они успели купить пирожки, пока принц Арсиндел ходил по своим делам.
- Интересно, где это мы находимся? – Спросила Джарет одновременно и сестру, и саму себя, разламывая один пирожок и подавая половинку Амерджан.
- Не знаю, но, по-моему, точно в Гондоре. Это место на блокпост не похоже, а для того, чтобы выехать за пределы страны, нужно его обязательно проехать. На нашем же пути не встретилось пока ни одного блокпоста.
- Да, это точно не блокпост. Стражников такого количества нет, и стены невысокие. – Решила Джарет.
Принц вернулся на рассвете. Видимо, он ночевал в трактире. Девушек в багажнике так и не заметили, и экипаж Эармира опять продолжил путь. Дорога поднялась в горы, и шла между отвесными скалами и глубокими пропастями. На самом деле Минас-Тирит был за одним из восточных перевалов, а горы были Миндоллуинским хребтом. И где-то рядом начиналась Лоссарнахская земля. Часа через два пути в горах дорога вдруг резко повернула на юг, и пошла через степь. К вечеру был еще один небольшой городок, и сестры снова получили возможность отдохнуть.
- Странно! Второй день уже на исходе, а Минас-Тирита все нет на горизонте! – недоумевала Джарет. – Ну, ничего, я все равно узнаю, чем закончится этот путь! А Минас-Тирит никуда не убежит. Девушка поделилась мыслями с кузиной.
- Джарет! – Возразила Амерджан. – Ты что, забыла, что этот …. Ну, как его, короче, гондорец, о котором ты рассказывала! Он же в беде, по-моему, его кто-то ранил, а ты рвешься путешествовать! Я бы на твоем месте точно рассчитала, когда и в какое время надо быть в столице Гондора. Мне кажется, для тебя твой гондорец и есть цель всего похода, а ты – путешествовать!
- Ах, да, совсем забыла! Как я могла! Я так была уверена в своих силах и возможностях, что считала себя центром всего, и совсем забыла про Эльдамира! Я не знаю, что делать! – Джарет всхлипнула.
- Ладно, не будем отчаиваться. Ты же сама говорила, что все, что с нами происходит, служит воле Эру и нашему благу. Может быть, эта дорога и выведет нас к Минас-Тириту?
- Может быть, может быть….
Девушки снова уселись в багажный ящик. И третий день пути не принес им ничего нового. Выехав из городка, эльфийские кони вдруг понеслись, как ветер! Луга и степи мелькали в щелях ящика, и было ясно, что если бы рядом кто-то ехал на обычной лошади, он давно бы остался позади.
Часам к трем пополудни карета принца въехала в большой белокаменный город. Над самой высокой башней реяли два знамени: одно – белое, без всяких изображений, а второе – черное, с серебристым Белым Древом и семью звездами под княжеской короной. Это указывало, что город принадлежал Гондору, и над ним распространялась власть наместника. Над городом стаями реяли чайки, вдали была видна широкая и величавая река. Город этот был столицей округа Лебеннин, подвластного Южной Нуменорской короне, и именовался Пеларгир. Стоял он на реке Андуин, и был одним из главных стратегически важных центров страны. В городе, несмотря на сентябрь, все еще господствовало лето. Да, здесь не было снежных Белых Гор, и рядом находились Харадские пустыни. Поэтому, зимы в этих краях почти не было.
Джарет и Амерджан вылезли, когда Эармир со слугами ушел. Эльф-кучер спал на козлах кареты. Сестры с интересом рассматривали город. Люди в Пеларгире были заняты своими делами. Были смуглые, были и светловолосые с белой кожей горожане, были эльфы, или люди эльфийского происхождения. В Пеларгир съезжались люди со всех концов Средиземья – это был крупный центр морской торговли, и здесь можно было неплохо заработать на жизнь.
- Принц поворачивает обратно! – Джарет заметила вдали, как Эармир купил что-то у ювелирного лотка и направился назад. Напуганные сестры быстро забрались в ящик. К счастью, их не заметили, и экипаж продолжал путь.
День закончился, и уже глубокой ночью карета въехала на блокпост – здесь кончался Гондор, и начиналось герцогство Эдельлондэ. Таможенные пропуска не пригодились – девушек, сидящих в ящике снизу под каретой, никто не заметил. Наутро путь продолжился.
* * *
Близился к концу пятый день путешествия. Долина, по которой ехали сестры, уже не выглядела так уныло, как в Гондоре. Здесь, на землях Эдельлондэ, чувствовалась свежесть, все луга были в цветах, несмотря на осень. Вдали виднелись горы – зеленые, высокие, с увенчанными снегом вершинами. В воздухе ощущалось дыхание моря, охватывающее всю его землю. Кони неслись, как молния, и на рассвете путники были уже в горах. Кругом было необычайно тихо. Сердца голодных до изнеможения девушек стучали в ритм с легким топотом копыт эльфийских скакунов.
Откуда-то сзади донесся громкий клекот.
- Ирчи! – По-эльфийски звенящим голосом крикнул кучер.
- Орки? – Недоуменно спросили сами себя сестры.
- Эх, Амерджан! Я ведь меч-то Эльдамиром на том блокпосту оставила, где мы ввязались в эту историю с принцем! – Жаловалась Джарет.
- Я боюсь! Мама! – Амерджан прижалась к сестре. – Зачем мы поехали на этой карете! Зачем я упросила тебя продолжать путешествие? Сейчас бы мы уже давно были в Минас-Тирите!
- Я уже боюсь одна идти, если здесь столько орчья! – Джарет сжала губы, и, скрепившись, произнесла: - Будем ждать, что будет. Ведь ничего не постигнет нас, если на этот нет воли Единого!
Орки приблизились совсем близко. Сестрам через щелки ящика удалось рассмотреть их поганые физиономии. Кучер вступил в бой, и порубил много орков мечом, но эти мерзкие твари тоже были вооружены. Скорее всего, либо их кто-то снабжал ятаганами и луками, либо они просто грабили путников. Воины и пажи вместе с принцем обстреливали орков из луков, но стрелы быстро закончились, а стая оставалась немалая – штук пятьдесят!
Кучер был ранен, но продолжал отбиваться. Воины и пажи выскочили из кареты, и, обнажив мечи и кинжалы, кинулись в бой. Добрая половина орков бала перебита, остальные разбежались, но погибли и воины, и пажи, и убегающие орки скинули их тела с обрыва, и кучер, пронзенный стрелой с черным опереньем, сорвался в шумящую горную реку вслед за своими погибшими сородичами.
Джарет боязливо вылезла из ящика, и, убедившись, что никого вокруг нет, открыла дверцу экипажа. Принц Эдельлондский был без чувств – либо сильно напуган, либо ранен. Девушка быстро привела его в сознание, и, убедившись, что орки не причинили принцу вреда, позвала сестру.
- Кто вы? – Эармир с удивлением посмотрел на девушек своими эльфийскими серебристо-серыми в голубизну глазами, похожими на звезды. Голос его звенел, подобно колокольчику.
- Я – Джарет, дочь Тернаура, знахарка из Лоссарнаха. А это – моя сестра Амерджан. Мы шли в Минас-Тирит, но сбились с пути, и попали сюда. - Сказала девушка, внимательно смотря на принца. Она несколько солгала, чтобы у Эармира не возникло подозрений. – Здесь был бой с орками, и вся ваша свита погибла.
- Как! – На прелестном лице эльфа выступили слезы. Но, вдруг, он как-то странно посерьезнел.
- Вы сказали, Джарет, что вы из Лоссарнаха, и шли в Минас-Тирит? Но, тогда что же вы делаете здесь, в землях Эдельлондэ? И как вы пробрались через границу?
- У нас есть таможенные пропуска. Нам их дали на блокпосте в Белых Горах, в Аноргонде, по-моему, он так называется.
- В Аноргонде? Но оттуда же дорога идет прямо на Минас-Тирит! А в месте, где пути расходятся, стоит указатель.
Джарет сразу стало видно, что врать дальше бесполезно – Эармир все понял. Сестрам пришлось рассказать обо всем, что с ними произошло.
- Вот как! – Глаза принца с состраданием смотрели на девушек. Голос Эармира дрогнул. – Выходит, вы всю дорогу ехали в моей карете? Бедные дети!
- Простите, господин, но мы – не дети. Я вполне взрослая, и ехала в Минас-Тирит по делам! – Отстояла честь Джарет.
- Может быть, ты и считаешь себя взрослой, но поведение твое говорит, что ты еще совсем юна, и весьма непрочно стоишь на жизненном пути. – Принц посмотрел на речной обрыв, куда сорвались его сопровождающие. Слезы беззвучно текли по его прекрасному лицу, и, Амерджан более не могла остаться равнодушной к тихой и глубокой скорби Эармира. Он сам, его удивительное выражение лица, кроткий и нежный нрав запали в душу Амерджан, как только она его увидела еще в Аноргонде.
- Вас довезти до вашего города, сэр? – девушка предложила свою услугу, видимо, была не в силах вынести тихую скорбь эльфа.
- Амерджан! Нам же в Минас-Тирит надо! – Джарет одернула сестру.
- Но мы же вот так не доберемся до него. Ты что, орков не боишься? – Амерджан, недоумевая, посмотрела на сестру.
- Да, ты права. – Тихо ответила Джарет. – Я собой не владею. И к Эльдамиру сердце летит, и орчья боюсь…. – Джарет заплакала.
- О чем ты плачешь, дитя? – Эармир взял руку девушки, и с состраданием посмотрел на нее.
- Я… Мне в Минас-Тирит надо, сэр! Я ни в чем не виновата – а – а – а! – Рыдала девушка.
- Сейчас мы доберемся до столицы Эдельлондэ, а там я упрошу герцога Керниэна, моего деда и государя помочь вам. Ты поедешь со мной, а твоя сестра будет управлять конями, как она сама это сказала.
Так оно и было. К вечеру все трое достигли столицы Эдельлондэ.
ГЛАВА 27. НЕТ ХУДА БЕЗ ДОБРА.
Город Эдельлондэ, одноименный с названием герцогства, величественная столица страны Эармира, радостно встречала своего принца и его спутниц. Но, лицо его было печально – эльфы, так верно оберегавшие своего государя, погибли в бою с орками.
Джарет и Амерджан с восхищением рассматривали прекрасный эльфийский город. Старшей сестре он показался похожим на Минас-Тирит, но многим от него отличался. Те же белые стены на традиционный нуменорский манер, красиво вымощенные улицы…. Но, сразу бросалось в глаза обилие зелени, которого не было в столице Гондора. Цветы и деревья здесь были на каждом шагу. Древняя столица эльфийского герцогства воистину могла назваться прекраснейшим из городов Юга! Горожане: эльфы, полуэльфы и нуменорцы – чинно гуляли по городу. И здесь было так спокойно и мирно, так уютно, и в то же время, ощущалось непрерывное движение вперед, к более высоким достижениям. Жизнь Эдельлондэ шла своим положенным чередом.
Карета принца подъехала к дворцу. Эармир повел гостей домой. Герцог Керниэн, дед эльфа и властитель этой страны торжественно, но и в то же время, как бы, по-домашнему тепло встретил приехавших. Эльфийский владыка произвел весьма большое впечатление на сестер. Был он высоким и статным, намного выше ростом своего внука. Одеяние его было из серебристо-серого шелка, выгодно оттененного жемчугом и белыми кружевами. Густые стрелки бровей, удивительно выразительные, сияющие звездным серебром глаза, заостренные с концов уши подчеркивали благородство герцога Керниэна. Белокурые волосы владыки были искусно убраны назад, и закреплены жемчугом почти так же, как и у Эармира. В прекрасных серебристых глазах-звездах Керниэна чувствовалась великая любовь ко всему живому, удивительное благородство души, и мудрость жизни, которые может дать только время. И по юному прекрасному лицу князя, по его голосу, по полной крепости и молодой стати фигуре не возможно было определить, что жил он уже много тысяч лет, ибо эльфы не стареют и красота их не подвластна увяданию.
Джарет показалось, что герцог Керниэн, посмотрев на нее, проник ней прямо в самую глубину души своими мудрыми глазами. И так тепло и приятно стало ей от этого глубокого доброго взгляда, и как бы, само собой, в душе девушки поплыло раскаяние за обман, который совершила она на блокпосте.
- Это – Джарет и Амерджан. Они встретились мне на дороге, и хорошо помогли мне. – Представил Эармир сестер, когда церемония встречи принца закончилась, и Керниэн спросил его о гостьях. После этого герцог вместе с Эармиром повел гостей в покои удивительной красоты, чтобы накормить голодных и уставших путниц, и одновременно задать им несколько интересующих его вопросов.
Джарет, видя добрые и мудрые глаза князя, понимала, что Керниэн не сделает ей ничего плохого, и успокоилась, однако, была постоянно на чеку – она не знала, как вести себя здесь, и чем все это закончится. Девушка поведала герцогу Керниэну о причине своего путешествия в Гондор, хотя, избежала речи о Эльдамире и своем обмане на блокпосте.
- Вижу, тебя из родного дома гнала какая-то нужда, и она прочно связана с твоей судьбой. – Вежливо, спокойно, но весьма точно подметил Керниэн.
- Ну, я любила одного человека из Гондора, и шла, чтобы его увидеть. – Джарет поняла, что от князя что-то прятать бесполезно, и все рассказала ему о Эльдамире.
- Я хорошо знаю этого юношу. Я видел его еще ребенком, когда был в Минас-Тирите девять лет назад, и два или три раза после того. Он тогда сильно привязался ко мне душой, и мы неплохо с ним сдружились. Но меня интересует другое: как ты проехала через все блокпосты, не показывая таможенного пропуска, и при том, уверяя, что он у тебя! Ведь в Гондор теперь так-то просто не проедешь.
- Да, он у меня, и у Амерджан. Я вам уже объясняла, что мы ехали в карете сиятельного принца Эармира, сэр. – Джарет и ее сестра подали князю свои бумаги. Керниэн долго смотрел на документы, потом – на двух смуглых сестричек.
- Тебя гнала какая-то большая беда. Настолько большая, что ты совершенно не думала о последствиях, доставая эти бумаги обманным путем, девочка! – Герцог сразу понял, что подпись на документе и почерк в тексте написанного пропуска сильно различаются.
- Эльдамир, мой любимый человек, в беде. По-моему, его кто-то ранил, и я дала себе клятву, что любой ценой попаду в Минас-Тирит! – Ярко и убедительно говорила Джарет.
- Эльдамир ранен? - Герцог при этом резко посуровел. Видимо, весть о ранении Эльдамира подействовала на него удручающе. Однако он сдержался от нахлынувших на него переживаний. – Однако ты дала такую клятву, что готова ее исполнить, даже с помощью обмана? – сказал Керниэн и строго посмотрел на девушку.
- Я готова попасть к Эльдамиру любой ценой! Я люблю его, сэр! Эру – Свидетель! – вдруг выкрикнула Джарет и расплакалась.
- Милая моя! Ты знаешь об Эру и пытаешься обманывать? Он не для того создал человека, чтобы дать лжи и прочим грехам владеть им. Единый всемогущ, и если бы ты призвала Его на помощь в тот ответственный момент, Он непременно помог бы тебе попасть в Минас-Тирит. – Герцог сказал это мягко, спокойно, но вполне строго, и в упор посмотрел на Джарет. На миг ей показалось, что через его глаза смотрел на неё сам Единый.
- Вот кому я могу излить всю душу! Он, как любящий отец, смотрит на меня. Я все расскажу ему что думаю, и что чувствую…. – Решила Джарет. Керниэн это почуял, как всякий опытный эльф, не одну тысячу лет, живущий на свете.
- Эармир, дорогой, пойди, покажи Амерджан наш дворец. Я бы хотел побеседовать с ее кузиной. – Сказал герцог, и принц с гостьей вышли из комнаты.
Оставшись наедине с Джарет, Керниэн внимательно выслушал ее. Девушка рассказала ему всю свою историю – с того момента, как она впервые столкнулась с нуменорцами. Она подробно поведала про Гильраэн, Араторна, про Эктелиона и Эльдамира….
- Вот все и прояснилось. – Дружелюбно, но с достоинством подытожил слова Джарет герцог. – Я попробую тебе помочь, но за свой обман, за глупое поведение на блокпосте, тебе придется глубоко покаяться перед Единым. Он знает твое сердце, знает лучше, нежели мы все, вместе взятые. И помни, что хотя бы ради того, чтобы не наделать в жизни больших глупостей, и еще больше не разгневать Эру, ты и попала в Эдельлондэ. И все, что происходит в жизни, дает нам какие-то уроки. Ты не могла увидеть Эльдамира раньше, нежели это предначертал Единый. Его милость неизменно распростерта над Средиземьем. Он любит своих детей, и как любящий отец, не хочет, чтобы мы огорчали его, чтобы мы грешили…. Это его любовь к тебе, его желание для тебя чистоты и правильного умения выбирать в жизни верный путь и привела тебя к нам. И постарайся использовать шанс стать лучше во всю его меру. Запомни, девочка моя! За всякое дело придется дать ответ перед Эру…. Я отведу тебя в твою комнату, и ты там сможешь сказать Илуватару обо всем, что тебя волнует.
- Вы – чудо, сэр! Большое вам спасибо! Я все поняла.
- Я – такое же существо, как и ты, Джарет. Все, что у меня есть – жизненный опыт, мудрость, вера – этим я обязан Единому. Без Него жизнь человеческая не имела бы смысла. – И Керниэн повел Джарет в комнату, где уже давным-давно спала Амерджан.
* * *
Здесь стоит поведать кое-что из истории эльфов, ибо они тоже имеют некое влияние в Арде, и напрямую относятся к этой повети.
Эльфам жизнь была дарована раньше, чем людям. Они считались Старшими Детьми Эру, Перворожденными, тогда как люди считались Второрожденными, то есть, появились на свет многими веками позже эльфов. Перворожденные были бессмертны, мудры, прекрасны, ибо таковыми дарами наделил их Илуватар, хотя, эльфы могли утратить жизнь по разным причинам. Когда эльфы впервые проснулись в глуби времен, Арда была погружена во мрак, и только далекие звезды светили им в час пробуждения. Навсегда сохранили первые эльфы звездный свет в своих глазах, который не гас и у их потомков.
Валары, слуги Эру, оберегавшие и подготавливающие Арду к приходу эльфов, очень полюбили их. Они пожелали, чтобы Перворожденные жили с ними в благословенном крае Валиноре, что за морем Белегаэр. В этих краях был вечный свет, ибо там обитали Валары. Но они, будучи поставлены хранить Арду, а не господствовать над ней, предложили эльфам добровольно последовать за море, на Валинор. В те дни, когда пробудились эльфы, в Арде был еще властен Мелькор, падший Валар, которого эльфы народа Керниэна называли Морготом, черным Врагом. Не мог он равнодушно смотреть на прекрасных эльфов, и сердце его желало иметь много покорных рабов. Чарами, хитростью и коварством своим удалось врагу выловить некоторых эльфов. Запер он их в своих мрачных подземельях на севере, и, будучи весьма могущественен, вывел из перворожденных мерзкое племя орков, обезобразив и полностью извратив детей Эру. Исказил Моргот их сердца злобой и жестокостью, и нежную красоту их исказил и обезобразил, и в результате, стали орки полной противоположностью эльфам, ибо страшнее всего ненавидел Враг перворожденных детей Эру. Некоторых эльфов не стал он использовать для выведения орков, но поставил их к себе на службу, чародействами и соблазнами затемнив их сердца. Многие из таковых несчастных пленников бежали, но не всем удавалось уйти безнаказанно. Те же, кому удавалось вырваться из узилищ Черного Врага, хоть и становились свободными от его власти, но их сердца остались навеки затемнены, и они со временем снова склонились под власть Морготу. Это племя – Эллери-Ахэ, эльфы тьмы.
Когда же к эльфам, избежавшим ловушек врага, был призыв последовать на Валинор, не все вняли ему. Большинство эльфов приняли посланника Валаров за Моргота, и разбежались. Те же, кто внял призыву, преодолели трудный путь до моря, и получили возможность узреть красоты и сияние Благословенного края, где нет зла и горя. Эльфы, попавшие за море, получили название Эльдаров, Звездного Народа, как стали именовать их Валары. Это были племена Ваниаров - Дивных Эльфов, Нолдоров – Мудрых Эльфов и Тэлери, Тех, Кто Идет Следом. Тэлери уплыли за море не все. Часть их осталась в Средиземье, и Синдарами, Сумеречными, или Серыми Эльфами, стали называть их. Серы были глаза большинства их, а жизненные тяготы, перенесенные ими в последствии, сделали этих эльфов весьма осторожными.
Те же, кто не последовали в вечные края Валаров, стали именоваться Авари, Нежелающие, Отказавшиеся. К Авари также причислялись все эльфийские племена, которые вышли на Валинор, но по разным причинам повернувшие назад. Это племена Нандоров – Эльфов Долин, Лайквенди – Зеленых Эльфов, и много других.… Таким образом, произошло разделение эльфов на Эльдаров, Высших Эльфов, самых мудрых, прекрасных, искусных во всех делах, и Авари, темных эльфов. Авари, хоть и были мудры, прекрасны и бессмертны, в росте и силе они заметно уступали Эльдарам.
Часть разных племен Авари жила в Белых Горах, а когда приплыли нуменорцы, откочевали на юг, в Бельфалас, царство, основанное эльфами племен Лайквенди, и синдарское герцогство Эдельлондэ. Авари и Синдары из этих стран охотно вступали в браки с людьми, тогда как Эльдары просто избегали сего. Таким образом, герцогство Эдельлондэ к настоящему времени стало представлять некую смесь между Синдарами, эльфами Авари разных племен, никогда не стремившимися на Валинор, и нуменорцами. Встречались и чистокровные эльфы, но, видимо, отказ их предков от Благословенного края давал о себе знать, не могли воспользоваться бессмертием эльфов в его полной мере. Синдары, и другие эдельлондские или бельфаласские эльфы могли прожить вечность, они не старились, не увядали, но легко поддавались болезням, были слишком ранимы, хрупки, и немного их осталось в живых. Полуэльфы имели особое право выбора – судьбу какого из народов пожелают они разделить. Многие из них выбирали удел эльфов, и обретали положенное им бытие, а многие становились людьми, только несколько более прекрасными и долговечными, чем прочие смертные. Самому герцогу было более восьми тысяч лет, и он был в самом расцвете своей эльфийской натуры.
В роду герцога Керниэна – эльфы царского рода Синдаров, и к князьям Гондора имели они прямое отношение. Ибо матерью Мардила, основателя династии Мардиллингов, была дочь родной сестры герцога Керниэна. Сын Керниэна Айвэндил, отец Эармира, больше всего в Арде любил море, и был славным мореходом. Но, он погиб в морском сражении с пиратами, так и не увидев рождения своего сына. Мать дала младенцу имя Эармир, что означает Морское Сокровище, ибо это имя выбрал для него отец, но только лишь до трех лет воспитывала его, пока не умерла от постоянно угнетавшей ее тоски по погибшему супругу. Так и случилось, что Эармир ныне считался единственным наследником Керниэна. И дед, боясь повторения для своего внука судьбы его отца, запретил ему выходить в море на кораблях, несмотря на то, что сам Эармир очень любил его воды. Сейчас Эармиру было около семисот лет, и по меркам чистокровных эльфов, он был еще совсем юным. Проявив незаурядный ум, Эармир оказался незаменимым для деда советником в государственных делах, и наряду с титулом наследного принца, получил титул Верховного наместника Эдельлондэ. Очень сильно любил Керниэн Эармира, и, глядя, как он развивается и хорошеет, радовался, но и оберегал его весьма усердно.
Конечно, у эльфийской истории есть еще много сокрытых страниц – печальных и радостных, страшных и забавных, и, со временем некоторые из них дадут о себе знать.
* * *
Джарет так и не легла спать. Всю ночь она усердно осознавала свое поведение, просила Эру умудрить ее, дать ей жизненную опору…. В мыслях юной девочки, оказавшейся за столь короткое время в водовороте столь ярких, напряженных и при том, непохожих друг на друга событий, наконец-то появился просвет. Она теперь твердо поняла, что жизнь – вещь трудная, и легкого в ней ничего нет. Уверенность в себе – хорошая черта, но не тогда, когда ставится под угрозу чистота души, верность, любовь…. Джарет просто просила Единого утешить ее и насчет Эльдамира, и, просто в жизни.
Незаметно наступило утро, но Джарет совершенно не чувствовала усталости. Девушка была в обновленном, свежем настроении, и, казалось, от той дикой язычницы-горянки, безрассудно бегущей по дороге жизни, ничего не осталось. Это была новая, возрожденная Джарет, радующаяся миру, но здраво осознающая на себе руку Единого. Все волнения, терзающие душу девушки, ушли, а вместо них поселились порядок и здравый смысл, дарованные Самим Эру.
Проснулась Амерджан. Ей очень уютно спалось в эльфийской постели, и она заметно отдохнула от тягот дороги, перенесенной, за последние пять дней.
После завтрака, Эармир и его дед Керниэн вместе со своей супругой, прекрасной владычицей Эорнис, пригласили гостей прогуляться по прекрасному дворцовому саду. Незаметно зашла речь об увлечениях смуглых сестричек – скорее, эльфы как-то хотели помочь им в дальнейшем определении их жизненного пути. Джарет рассказав о себе, чуть не разрыдалась – вспомнила она своего Эльдамира, и испугалась – вдруг он, как никогда больше, именно сейчас нуждается в ее знахарском ремесле?
- Ты говоришь, Джарет, что ты – знахарка? – спросила владычица Эорнис.
- Ну, да. Я только начинаю, госпожа. Я помогала матери, и неплохо знаю травы. Но, свое ремесло я хочу усовершенствовать в Минас-Тирите, когда с Эльдамиром все будет в порядке. Я просто не могу сейчас думать ни о каком другом деле, кроме того, как быстрее попасть в Гондор. Шесть дней назад, в Аноргонде, я узнала, что с ним что-то стряслось.
- Знаешь, Джарет, я попробую тебе помочь. Если ты захочешь, наши знахари откроют тебе некоторые свой секреты. Они весьма охотно делятся своими знаниями с коллегами из других стран.
- Да, я очень хочу! – Черные глаза Джарет вспыхнули, но улыбку тотчас же сменила скорбь. – Но, если его уже нет в живых?
- Утешься, и не думай ни о чем плохом. – Успокоила ее герцогиня. – Учеба займет немного времени, и мое чутье не обманывает: эти навыки тебе пригодятся! Ты сама знаешь, что все, что ни происходит на земле, все к лучшему. Уверяю, у тебя все получится!
И Джарет в этот же вечер занялась изучением эльфийских премудростей знахарского ремесла под руководством доброй госпожи Эорнис, которая сама слыла прекрасной целительницей, и знала много древних секретов врачевания. От природы любознательная, девушка быстро запоминала, что ей надо, чтобы стать настоящим мастером в ее деле. Кроме этого, на досуге, Джарет взялась за изучение истории и географии Средиземья – к этому побудил ее сам герцог Керниэн, слывший мудрейшим и ученейшим из правителей Средиземья.
Амерджан же проводила время с Эармиром, а он показывал и разъяснял ей древние хроники и пророчества, легенды и сказания, пел эльфийские баллады о деяниях эльфов в те времена, когда мир был юн.
По вечерам сестры, жившие в одной комнате, делились тем, что нового они узнали. Кроме медицины, истории и географии, Джарет сильно заинтересовалась старинными пророчествами, в обилии хранившимися во дворце герцога Керниэна. И Амерджан чтение их увлекало с каждым днем все сильнее. Особенно обеих сестер привлекали труды старого мудреца, именуемого в Эдельлондэ, как Олорин. Он был известным книжником, историком, пророком, и уже столетия вести про него не достигали герцогства. Говорят, он был бессмертен, хотя, выглядел, как ветхий днями старец, по внешнему виду не принадлежащий к нуменорцам. Хроники не оставили точного описания его внешности, но его длинная седая борода, серый балахон, деревянный посох в руке и мудрые проницательные глаза остались в памяти народа Бельфаласа. В каждом государстве он имел свое имя: Гэндальф – в северо-западных землях, Митрандир – у эльфов из северных государств…..
Много этот мудрец написал таинственных посланий, зашифровал их. Внимание Джарет привлек один текст:
Когда рубином полыхнет закат, замрет природа в сумерках весенних,
Придет в мир тот, чья благодать страну поднимет ко спасенью.
Луна и Солнце встретятся в ту ночь, над Белым Градом развернется буря,
Ибо дитю, что в день тот рождено, Великому Царю дано стать другом.
Он – тот, кто от лица своей страны, не устрашится Мордора пучины,
В нем – светоч Нуменора первых дней, и верных сердцем радости причина….
- О ком это пророчество? – Джарет не утерпела, и спросила Керниэна.
- Это – об одном великом правителе, который выйдет из рода Мардила, Джарет. – Ответил герцог. – Про него еще известно то, что он придет в отдаленные времена, когда подойдет к концу эпоха, когда вернется Царь-Освободитель из рода Элендила. Этот человек будет отдан в жертву за возвращение Государя, ибо будет высок душой и чист сердцем – как самый великий правитель древних дней, Король Нолдоров Финрод Фелагунд. Говорят, этот правитель будет наследником мудрости Олорина. Старец Олорин сам будет учить его. О нем говорили многие пророки, и, возможно, со временем ты тоже узнаешь что-то….
- Но ведь, Олорин был седой ветхий днями старец, и, вероятно, его уже нет в живых? – Интересовалась Джарет.
- Олорин – необычный старец. Он иногда появляется совсем внезапно, там, где его не ожидали, и так же неожиданно уходит. Эльфы Бельфаласа говорят, что он вообще бессмертен, а Эльдары из Раздола и Серебристых Гаваней уверяют, что это один из Майаров принимает вид старца…. Кто знает, может, и ты увидишь его.
Много еще узнали Джарет и ее сестра в Эдельлондэ из древних пророчеств, сокрытых до глубокого будущего. И запечатлели это сестры в своих сердцах – вдруг увидят они свершения пророчеств? Эармир крепко сдружился с Амерджан, и множество прекрасных эльфийских баллад он сложил и спел для нее. И обе сестры поняли, что все эти события не могли произойти случайно. Именно Эру руководил проведенным ими у эльфов временем.
Джарет, усердно стараясь, за месяц освоила основные тонкости знахарского искусства, и теперь могла спокойно ехать в Минас-Тирит. Сердечно простились сестры с Керниэном и Эармиром. Герцог дал им свою карету, эльфийских скакунов, и двух эльфов в охрану. Они должны были довезти сестер до столицы Гондора, а потом ехать обратно.
Наряженные в красивые эльфийские платья, девушки уселись в возок. Амерджан бросила прощальный взгляд на Эармира Эдельлондского. Юный принц из древнего рода Арсинделов смотрел на смуглянку своими серебристо-серыми с легкой голубизной глазами, ветер развевал его длинные белокурые волосы, но глаза были полны печали и надежды одновременно.
- Может быть, мы когда-то снова встретимся! – Говорил взгляд эльфа. Возок же повез сестер на север, в Гондор.
@темы: Мелуинская красавица
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Название: Мелуинская красавица
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 8.
читать дальшеГЛАВА 22. НА ПУТИ В ГОНДОР.
Джарет и Амерджан, заночевавшие не перевале Аннон-и-Гондор, продолжали путь в столицу южного нуменорского королевства. Шли они, не торопясь, разговаривали обо всем, что приходило им в головы. Пели птицы, и, несмотря на начало сентября, осенью еще не пахло.
- Если мы этим вечером выйдем к Форвентаросу, о котором я тебе говорила, то у нас будет прекрасная возможность переночевать и поесть. – Сказала Джарет кузине.
- А от Форвентароса до Минас-Тирита далеко?
- Я не знаю, сколько это займет пешком, но если ехать в карете на Эльдамировыховых лучших лошадях, то по высокогорному Анориэнскому тракту это бы заняло около пяти дней пути. Там на пути есть один блокпост – где Гондор граничит с Анориэном. От Цитадели Северной Владычицы. Этот тракт ведет к северу, огибая ущелья и высотные перевалы, а потом выходит на какую-то очень большую дорогу. Через полдня пути на этой дороге будет пограничный блокпост, а от него до Минас-Тирита – три дня пути. Пешком – я не знаю, сколько это займет времени.
- Ну, ничего! – Амерджан легко выдохнула. – Сколько времени бы путь не длился, весь он наш! Иди да иди в свое удовольствие! Только я орков боюсь, они очень свирепые!
- Орков я тоже боюсь, Амерджан! Но, может быть, они нас не тронут. Ведь Высокогорный тракт и та большая дорога – крупные торговые пути! - И девушки быстро зашагали, надеясь успеть в Цитадель до заката солнца, и они успели.
- А, старая знакомая! – С радостью встретил Джарет привратник. Тот самый, что впустил Джарет в крепость первый раз.
- Да, господин Барион. Со мной – моя кузина, Амерджан. Мы идем в Минас-Тирит. Разрешите, пожалуйста, переночевать в Форвентаросе, только до утра!
- Только- то и всего? Заходите! – Рассмеялся привратник, закрывая чугунные ворота. Был тут приказ, чтобы отстреливать всех путников, но, какие тут указы-приказы, когда сам владыка Дираэл дал нам добрый завет – оказывать добро нуждающимся! А ради него и волей Эктелиона можно пренебречь!
Девушки зашли. Амерджан с удивлением рассматривала подступы к жилым покоям замка. Все было выстроено из светло-серого камня, искусно и очень прочно. Железные засовы на дверях, небольшая лавочка в проходе, ведущем в сам замок – это так красиво и необычно!
- Вот они какие, нуменорцы! – Думала Амерджан. – И ничего в них страшного нет. Джарет права: они такие же люди, как и мы. Ну, малость, внешне не похожи! Но, разве во внешности дело?
Переночевали путницы в комнате Гильраэн. Служанки княжны помнили смуглую подругу своей госпожи, добрую и смелую знахарку, и не замедлили сытно и вкусно накормить обеих сестер. Амерджан была в восторге. Никогда она еще не видела такой роскоши!
- Наши старейшины запрещают нам знаться с гондорцами, так как просто завидуют. Или, они боятся, что народ, увидев подобную роскошь, весь уедет в Гондор. – Решила про себя Амерджан.
Наутро, провожая девушек, Барион, начальник стражи, встретивший их, дал сестрам два темно-зеленых с серыми пятнами воинских плаща, и легкие щиты. – В горах, на пути к Великому Западному тракту, ведущему в столицу, орчья не миновать. Тем более, если ночевать вам придется под открытым небом. Орки в этом году что-то особо свирепы. Берегитесь! – дал им совет опытный в ратном деле Барион.
Девушки надели защитные плащи, и тронулись в путь. Два раза они заночевали. Орков по дороге не попадалось, только издали были видны их противные физиономии. У Джарет и Амерджан при их виде дух перехватывало – уж очень орки были страшные! На исходе третьего дня пути, девушки наконец-то вышли на Великий Западный тракт, ведущий из Гондора через страну коневодов Рохан, в мрачный северный край Эриадор. До Имлот-Мелуи не раз доходили слухи о страшных войнах в Эриадоре: говорят, там раньше находилось какое-то царство, населенное чудищами, орками, колдунами, и прочей нечистью. Давно уже не было этой злой страны, но страх все равно шел из Эриадора – видимо, корни тьмы там еще не были до конца выкорчеваны.
Солнце начало садиться за горы, и путницы стали искать место для очередного ночлега. Расположившись в высокой траве, и укрывшись теплыми защитными плащами, девушки уснули. Спали они чутко – вдруг орки!
Стемнело. Внезапно взгляд Джарет привлекли огни факелов, показавшиеся на горизонте. Девушка поспешно разбудила сестру. Факела приближались. Уже слышались стуки копыт, голоса людей, ржание лошадей.
- Это кто? – Спросила Амерджан.
- Понятия не имею! Сейчас узнаем. Может, они в Минас-Тирит едут? – Предположила Джарет.
Люди приближались. Голоса стали отчетливо слышны. Разговор шел на языке, совершенно не знакомом девушкам, но в речи мелькали слова “Гондор”, “Минас-Тирит”, “Рохан”.
- Это коневоды! – Джарет схватила за руку сестру. – Они едут в Минас-Тирит! Приготовься, мы попробуем добраться с ними до столицы!
Роханцы шли чинно, спокойно, не скоро. Мечи странной необычной формы были на бедре у каждого. Светлые волосы их в свете пламени факелов казались огненными. У большинства – пышные усы и недолгие бороды. Их было человек пятнадцать. За людьми шли кони – видимо, их гнали на продажу. За табуном лошадей ехали повозки. Люди, ведущие их, ехали без факелов. Повозки были крыты брезентом.
Тихо-тихо, почти беззвучно, подобрались девушки к последней повозке. Роханец, управляющий ею, даже не обернулся.
- Прыгай! – Джарет подтолкнула сестру, и быстро залезла сама, и обе улеглись под брезент. Возничий обернулся, но ничего не заметив, продолжал ехать дальше. Джарет и Амерджан отправились в Гондор на роханской повозке, и во время! Через несколько минут на дорогу налетела стая орков – тварей пятнадцать. Коневоды быстро с ними разделались. Сестры, под мерное постукивание копыт, быстро уснули.
Проснулись девушки оттого, что цокот копыт утих. Джарет высунула голову из-под брезента. Ее взорам предстал городок – маленький, но за прочной каменной стеной. Люди в кольчугах с гербами в виде солнца на туниках, ходили вокруг повозок. Рядом с ними был человек в черном, с бумагой и чернильницей. Стражники вскрывали одну повозку за другой, проверяли их содержимое, а писец составлял опись вещей, находящихся в телегах.
Один из солдат направился к повозке, в которой сидели сестры. Он на мгновение отвернулся, и этим самым дал возможность девушкам выскочить из телеги. Впопыхах, Джарет и Амерджан забыли вынуть из-под брезента гондорские круглые щиты, которые им дал Барион в Форвентаросе. Но, сейчас их эти щиты совершенно не интересовали – важнее было скрыться!
Джарет потянула сестру подальше от телег. Вокруг роханцев стояла суматоха, и никто не заметил, как две небольших фигурки пробежали к ближайшей стене, и затаились за сложенными бочками. Джарет, оценив ситуацию, шепнула кузине: - Это блокпост! У них таможенный контроль. Отсюда начинаются земли Гондора. А так, западнее его - территория, зависимая от него, хотя, сами гондорцы на нее внимания не обращают. Это мне Эльдамир рассказал, когда мы с ним проезжали сие место.
- Т-с-с-с! – Амерджан замерла. К бочкам, за которыми сидели девушки, направился молодой солдатик, видимо, уставший от суеты. Сестры затаили дыхание. Юноша посмотрел вокруг, подошел к бочкам, и… ничего не заметил.
Проверенные, тем временем таможней, и заплатившие за въезд на территорию Гондора, коневоды куда-то пошли с площади. Очевидно, они отправились на постоялый двор. Солдатик тоже отошел от бочек, и сестры кинулись вдогонку обоза коневодов.
- Эй! Кто там! Ни с места! – Окрик молодого солдатика, заметившего девушек, заставил их остановиться. – Оружие сдать!
Джарет замешкалась, но Амерджан ловко отцепила от пояса кинжал.
- Сдавай меч, Джарет! – Кузина толкнула ее под руку. Девушка нехотя отстегнула от пояса ножны с мечом.
- Откуда вы такие, юные и грозные? – Был вопрос стражника, велевшего им сдать оружие.
- Вы мне лучше скажите, далеко ли до Минас-Тирита? – Спросила, не мешкая, Джарет.
- Ха-ха-ха! Ты спрашиваешь, далеко ли? Пять дней пешего, или три дня конного пути. И зачем же таким милым особам идти одним в Минас-Тирит? – Был вопрос.
Джарет напряглась. Ей важно было скорей получить разрешение на въезд, а не болтать с этим солдатиком.
- Вы нам объясните, куда вы нас ведете? – спросила Амерджан.
- Как куда! Допросить вас надо. В столице недели три назад покушение на князя было, от заезжего купца из Лоссарнаха! От наместника постановление: каждого встречного незнакомца в пределах Гондора тщательно проверять. А в Минас-Тирит и вообще вход, и въезд запрещен, Только по специальному документу можно. – Объяснил, кичась своей властью, стражник.
- И где же этот документ можно получить? – Спросила Джарет.
- У правителя вашего округа. Вот, коневоды только что прошли. У них такой пропуск был. Вы не с ними случайно ехали?
- Мы ехали с ними, но к ним не принадлежим.
- Так вот, дорогуши! У вас таких пропусков нету, а у них все люди в отряде строго посчитаны. Придется вам остаться здесь.
У Джарет пронеслось в мыслях: - Покушение на князя Гондора! Это же об Тургоне! Значит, теперь наместник – Эктелион? Эру Единый, избавь нас от этого кошмара! Но, у этого солдатика, кажется, не все с честью в порядке. Поэтому, надо самой как можно скорее попасть в столицу, и самой во всем убедиться.
- Вы, голубушки, поработайте-ка в трактире, и, если зарекомендуете себя хорошо, может, и побываете в Минас-Тирите! – Ехидно усмехнулся юноша.
- Мне нужно в столицу как можно срочнее!
Уличный фонарь осветил смуглые лица путниц – чадры в Лоссарнахе не носили, и крой их платья их явно соответствовал этой земле.
- А из Лоссарнаха, красотки, мы теперь вообще никого не пускаем! И, либо в трактире поработайте, либо домой ступайте! – Стражник усмехнулся.
- Может, домой вернемся? – Спросила робко Амерджан.
- Домой? Но ты же так рвалась в Гондор! Да и слово не может быть изменено. Мы поработаем в трактире, а там видно будет.
И стражник повел сестер вглубь блокпоста.
ГЛАВА 23. НОВОВВЕДЕНИЯ НАМЕСТНИКА ЭКТЕЛИОНА.
Эльдамир открыл глаза, и понял, что где-то лежит. Рядом сидела Сулиэн с вышиванием в руках. На грудь что-то давило, в голове мутило, жуткая боль во всей области грудной клетки не давала нормально дышать. Перед глазами все плыло. За окном светило августовское солнце, отбрасывая золотистые блики на всю комнату. У окна стояла Ротвиза, по-прежнему вся в золоте и драгоценностях; рядом с нею стояли пять толстых знахарей в белых тюрбанах и шитых золотом зеленых халатах. Чадра не скрывала ее скорбное лицо, полное глубоких переживаний. То и дело смотрела она на лежащего в постели сына. Его принесли сюда с рыночной площади пять дней назад, всего в крови, и, по словам телохранителей, юного князя пытался убить лоссарнахский купец из селения Имлот-Мелуя. Видимо, отомстили родичи Джарет за честь дочери своего народа – так поняла это наложница. И нечто, похожее на раскаяние за жестокость и надмение по отношению к Джарет время от времени подкрадывалось к ее сердцу.
У Эльдамира пробегали в голове последние картины: он вел Джарет на рынок, говорил с ее отцом, тот прыгнул на князя, даже не успевшего выхватить меча. А потом Эльдамир ничего не помнил.
Сулиэн заметила, что Эльдамир пришел в себя, и сразу бросилась к нему. Обнимая его голову, и гладя по черным упругим локонам, девушка попыталась заговорить с женихом. Подбежали знахари, за ними – Ротвиза.
- Сынок, как ты? – Мать взяла руку Эльдамира.
- Где Джарет? – Чуть слышно, пересиливая себя, спросил он.
- Джарет? Какая Джарет! – В недоумении спросила Ротвиза. Полагала она, что сын после такого потрясения совершенно забыл о ней. Но это было не так.
- Джарет, моя невеста, где она?
- А, эта, из диких гор? Не думай о ней, мое солнышко! Эта девушка не предназначена для тебя. Не волнуйся, не напрягайся, Сулиэн с тобой, она любит тебя! – Мать поцеловала его в лоб, и вышла, предоставив сына уходу медиков. Эльдамир опять погрузился в забытье.
Потрясены были Тургон и Эктелион. Жизнь их любимца, и так-то столько раз подвергающаяся угрозе, теперь висела на тонком волоске, и причиной этого оказался мелуинец.
- За что это случилось с ним? Ведь Эльдамир не сделал ничего такого дурного, за что Единый мог прогневаться на него…. – Стенал Тургон, из-за трагедии с внуком совершенно потерявший сон и аппетит. – Почему именно сейчас, когда в его жизни только-только наметился какой-то просвет, когда мы все были, наконец, обнадежены стабильным улучшением его здоровья? О, Илуватар, не допусти его смерти, пусть он живет! Ради того, что Ты вообще позволил ему родиться на свет!
- Нет, я не допущу, чтобы эти ничтожные полудикие племена, не имеющие в жилах ни капли нуменорской крови, угрожали Гондору! – Князь Эктелион сидел с сыном, ухаживал за ним, смотрел на его бледное лицо. – Неужели с ним все кончено! – И наследник Гондора велел знахарям делать все возможное и невозможное, чтобы спасти жизнь сына. Те лишь неуверенно разводили руками:
- Рана тяжела, его высочество пять суток не могли прийти в себя, и к тому же его недуг станет сильным препятствием к какой-то надежде на жизнь…. Его спасет только чудо! – С этим соглашались все придворные медики.
Тургон, пребывая в отчаянии, в сильном напряжении и волнении, осунулся, похудел, глаза его впали. Да и Эктелион места себе не находил. Он уже не думал ни о Ротвизе, ни о пышных церемониях…. Весь смысл его жизни, единственное сокровище княжеской семьи, юный лорд Эльдамир, лежал при смерти, без надежды на поправку. Князь не видел больше в своей жизни радости, но и сильно беспокоился за свою жизнь. Эти думы, отчаяние, боль от потери самого дорогого в жизни, заставили Тургона и Эктелиона пересмотреть теперешние ценности Гондора. Великий Князь совместно с сыном собирался реформировать свое государство. И первой своей реформой Эктелион решил обезопасить страну и себя. Он очень боялся, что и его тоже могут убить – все-таки, его собственная строптивость по отношению к другим людям, наводила на Эктелиона изрядный страх. Сумел он убедить отца, находящегося в тоске и переживаниях, что стране нужен более жесткий правительственный режим. Законы должны быть четче, а их исполнение – строже. И особый контроль следовало установить за подвластными нуменорцам народами – Эктелион боялся восстаний. Ведь за покушением на юного князя могли скрываться и другие теракты…. Тургон, не читая указов сына, подписал их. Скорбь и переживания из-за любимого внука закрыли Великому Князю глаза на жестокую национальную политику, которую собирался вводить Эктелион.
Во всех блокпостах были зачитаны постановления правителя. Теперь на территорию обитания нуменорцев стало проникнуть весьма непросто. И страшное иго ждало теперь граждан Гондора, которые не имели нуменорского происхождения.
Эктелион послал специально подготовленных нуменорских начальников во все, подвластные Гондору земли: в Лоссарнах, в Анориэн, на Зеленые Холмы и Лебеннин…. Ежемесячно теперь княжеские чиновники должны будут докладывать наместнику обо всем, что творится в их землях. Таким образом, Гондор стал смотреться целым государством, а не кучкой зависимых от нуменорских краев земель. В каждый округ князь направил вооруженные отряды нуменорцев. В добавку к этому, при этих отрядах создавались роты добровольцев из местных жителей. Благодаря этому, Гондор вернул и закрепил за собой те земли, жители которых давно уже перестали считать себя подданными южного нуменорского королевства. Отряды гондорцев сурово карали тех людей, кто выражал недовольство новыми порядками.
К тому же, Эктелион ввел всеобщую воинскую повинность, все молодые люди государства, с двадцати лет, должны были пятнадцать лет отслужить в войсках Гондора. Эта обязанность не распространялась на нуменорцев, которые служили семь лет. Наместник хотел усилить обороноспособность Гондора, и отовсюду закупал оружие, рыцарское снаряжение, лошадей…. И армия должна была достигнуть готовности мгновенно подавить любое восстание, любые свободы подвластных нуменорцам людей!
Форвентарос, Цитадель Гильраэн, была объявлена нежилой, и люди, жившие в ней, получили должности согласно своим профессиям в самом Минас-Тирите и в других городах Гондора. Эктелион был так зол на племянницу за ее побег, что не хотел иметь напоминаний о ней даже в виде дворца. Тургон же так и не узнал о том, что произошло с княжной. Хотел Эктелион напрямую поставить отца перед фактом, когда Гильраэн явится с повинной, а поэтому, ждал ее прихода. Разумеется, когда жители Форвентароса почти все переехали в Минас-Тирит, Тургон узнал правду. Скорбел он по внучке, гневался на Эктелиона за его чрезмерную агрессию…. Все-таки, Араторн был наследником Исилдура, потомком Королей Нуменора. Да и пророчество о приходе обетованного Владыки людей знал великий Князь – стало быть, кто-то из потомков этого Араторна мог явиться в Гондор, как его законный Король. И скорбью разливалось по его душе предчувствие чего-то страшного, что могло ждать Гильраэн в изгнании. Лучше было бы ей вместе с Араторном так и жить в Форвентаросе, на правах хозяев Северного Гондора….
Начальник стражи Цитадели Северной Владычицы, старый Барион, получил должность одного из военачальников при штабе князя. Очень переживал Барион за юного лорда Эльдамира, которого постигло тяжелое несчастье, ибо очень любил этого доброго и кроткого юношу.
Сулиэн все дни напролет сидела с Эльдамиром. Она ухаживала за ним, пела ему свои песни, танцевала…. Но, взор юного князя блуждал по стенам палаты, по пологу его постели, и, хотя состояние Эльдамира понемногу начинало улучшаться, лекари весьма беспокоились за него. Какая-то тоска угнетала сына Эктелиона. Боялись они и того, что недуг его, если снова проявится, убьет юного князя.
Сидя с Эльдамиром, ухаживая за ним, Сулиэн понимала, как он на самом деле дорог ей. То мгновение, когда его принесли домой со страшной раной в груди, перевернуло чувства и жизнь Сулиэн. Нечто похожее на искренность, проснулось тогда в девушке. Сидя с возлюбленным, догадывалась Сулиэн, что глазки, которые она строила жениху, утрированные идеальные эмоции и поведение – совсем были не нужны. Не любила она его, не понимала, искала в нем лишь удовлетворение своих хищных потребностей к богатствам и привилегиям…. А Эльдамир хотел понимания, искренних чувств, настоящей любви. Невеста это прекрасно поняла, и глубоко было раскаяние ее, что не увидела она раньше, как он дорог ей, каково подлинно сердце его. Ведь его душа чиста, прекрасна, а глаза такие кроткие и добрые…. Почему она раньше этого не замечала?
- Он снова полюбит меня, когда я скину эти притворства. Да, я должна измениться. Мне нужно быть проще, чище, добрее, искреннее. – Но, потерянное было упущено. Сулиэн поняла все слишком поздно. Эльдамир встретил свою любовь, ту, которая его искренне поняла, полюбила его таким, какой он есть. Обиженная невеста пересматривала свои чувства к Эльдамиру, к себе самой, к жизни…. Да, она опоздала! Но, надежда, что Эльдамир все-таки ее полюбит, еще была жива. – Как я докажу ему, что всем сердцем люблю его! О, только бы он жил! – Со скорбью и тревогой смотрела Сулиэн на своего нареченного, чье сердце не принадлежало ей.
Близилось одиннадцатое сентября, день совершеннолетия Эльдамира. Моментами ему становилось лучше, и он был в состоянии переносить недолгие прогулки в паланкине по саду. Чаще же князь впадал в забытье, и в бреду тихо звал Джарет. Наследственный недуг снова начал давать о себе знать, вдобавок к тяжелому состоянию после ранения. Состояние Эльдамира часто колебалось между жизнью и смертью, и свое восемнадцатилетие он встретил в постели, окруженный знахарями и суетливыми невольницами отца.
* * *
В Имлот-Мелуе дела шли своим чередом.
- Сбежала! И Амерджан соблазнила! Пусть боги проклянут ее! Она мне больше не дочь! – Решил Тернаур. – Пусть она испытает на себе то, что несут эти нуменорцы! Пусть она мучается душой, как заставила переживать нас!
Но недолго вольно жилось вольно людям Лоссарнаха. Дня через два после побега Джарет и Амерджан, в Имлот-Мелую ворвался крупный отряд нуменорцев – человек пятьдесят. Они выгнали старейшину из его поместья, и там поселился гондорский чиновник, знатный вельможа, состоящий в близком родстве с семьей князей Мардиллингов. Он то и дело посылал своих солдат наводить порядки по всему округу, а Имлот-Мелую объявил столицей Лоссарнаха. Здесь же он начал строительство, стремясь придать селению нуменорский вид.
Жрец объявил нашествие гондорцев карой богов, наведенной на Лоссарнах своевольным поступком Джарет. Люди, как могли, сопротивлялись власти гондорского чиновника, но он завел себе постоянную охрану из тех же мелуинцев, добровольно пошедших к нему на службу. Эти люди стали пользоваться особым презрением, как предатели народа. Поэтому, свою ненависть жители Имлот-Мелуи вслух не выговаривали, а тихо, сидя по домам, проклинали ненавистных им гондорцев, прося богов прогнать или уничтожить их. Отец же Джарет вспоминал пророчества жреца. О, как они быстро исполнились! – Со скорбью думал старик.
ГЛАВА 24. НОВЫЕ НАДЕЖДЫ ЭЛЬДАМИРА.
Прошло около месяца с момента ранения Эльдамира, но он по-прежнему оставался совершенно беспомощным. Тоска и потомственная болезнь крови лишали его сил бороться с ранением. Однажды, он все-таки намекнул деду:
- Дедушка! Я знаю одного знахаря, который может мне помочь! – Эльдамир, превозмогая боль, впервые улыбнулся.
- И кто же он, мой милый? – Спросил Князь Тургон.
- Этот знахарь живет в Лоссарнахе.
- И его, точнее, ее, зовут Джарет, дочь Тернаура?
- А как вы узнали?
- По-моему, действительно тебе может помочь только она. Ты ведь любишь ее, и когда впадаешь в забытье, зовешь ее. И я полностью понимаю твои чувства. Милый мой, я сегодня же пошлю гонцов в селение этой девушки, и они привезут ее в Минас-Тирит. Только от папы и мамы мы это все сокроем – они ведь не совсем положительно настроены к твоей невесте.
- Дедушка, вы – чудо! Эльдамир с благодарностью смотрел на отца, но, видимо, рана причиняла ему большие страдания, внук побледнел и прикрыл глаза.
- Засни, мой дорогой! Поправляйся. Все будет хорошо! – И, закрыв атласный полог постели юного князя, дед вышел из его покоев. Тотчас дал он приказ слуге поехать в Имлот-Мелую и привезти Джарет. Понимал Великий Князь, как дорога внуку эта девушка, да и сам успел полюбить ее. И это было сокрыто от Эктелиона и Ротвизы. Не хотел Князь Тургон иметь конфликтов с сыном в столь тревожные дни.
Гонец ускакал этим же вечером, но, прибыв в Имлот-Мелую, Джарет там не обнаружил.
- Она пропала, и пропала уже давненько. - Сказал ее отец, сжимая в руке кинжал и с явной враждебностью, исподлобья, смотря на нуменорца. Нападать на гонца, стоящего в окружении воинов с обнаженными мечами и щитами наперевес он не решился. - Я даже не могу предположить, куда она могла пойти! – И гонцу осталось ехать назад, несолоно хлебавши. А Тернаур, едва зашел в дом и захлопнул за собой дверь, разразился гневом. Страшные угрозы на непокорную дочь и нуменорских захватчиков слетали с его языка. Ибо Джарет винил он вот всех бедах, которые обрушились на Имлот-Мелую с приездом гондорских солдат.
Эльдамир, в надежде на скорую встречу с Джарет, действительно оживился. Впервые за весь месяц он спокойно уснул. Сулиэн, сидевшая с ним рядом, не могла понять этой перемены. Ротвиза, видя, что сыну наутро стало легче, повеселела. Князь – тоже. В их жизни наметился какой-то просвет.
- Когда он встанет на ноги, мы поженимся! Пора, наконец, и в наших отношениях наладить какую-то стабильность. – Сказал, наконец, Эктелион своей фаворитке. Но, та, отведя свои прекрасные глаза, лишь промолчала. Уже много лет она оттягивала отсрочку от свадьбы – видимо, не хотела обременять себя долгом княгини Гондора. А что касалось ее влияния в стране, то это и так было видно. Большинство указов Эктелион придумывал с ее слов и желаний. И она, видя воплощение в жизнь своих идей, полагала, что действительно является полноправной владычицей огромного государства.
Прибывший в столицу через шесть дней гонец привез трагичную весть: Джарет из деревни куда-то пропала. Даже отец ее не знал, куда ушла дочь. Эта весть сразу же угасила надежды Эльдамир увидеть любимую. Все его чаяния вновь увидеть Джарет, рассеялись, как туман над Андуином. Бессильно плакал он, осознавая свою беспомощность и никчемность. Снова исчез радостный блеск ожидания в глазах юного князя, и, похоже, его состояние опять начало ухудшаться. И зря утешал внука Тургон, и зря Сулиэн склонялась над ним с самыми нежными и чуткими заботами….
Однажды ночью Эльдамир увидел во сне лицо, которое показалось ему до боли знакомым. Юноша сразу узнал в нем Араторна, с коим познакомился в Форвентаросе. Араторн спокойно и мягко повел речь.
- За свою любовь люди, порой, сражаются десятилетиями! Не дай отчаянию овладеть тобой. И помни, что та любовь, которую ты встретил на своем пути, придает сил, энергии, мужества…. Если бы все было гладко и хорошо, мир бы давно утерял свою соль. Не дай чувствам господствовать над тобой. Сам господствуй над ними. И ты увидишь, что все, что послано тебе на жизненном пути, преодолимо! - говорил дунадан. – Ты знаешь Единого, да, и многие Его знают, но не всем открывается настоящая любовь Эру! Это не ощущение наслаждения, это не привязанность. Истинная любовь – это крепкое, надежное чувство, которое помогает отличить правду от фальши, вечное от мгновенного…. Я понимаю, ты страдаешь. Но, без страдания не было бы сопереживания! Твоя любовь к Джарет – Это порыв чувств, которые надо облечь в форму истины, здравого смысла, увидеть в них не удовольствие, а предназначение, не мгновенную эмоцию, а вечный свет. Только Илуватар придает человеку сил, наделяя его настоящей любовью, и счастье тому, чьи чувства действуют заодно с волей Эру.
Эльдамир проснулся. За окном было еще темно. Рядом в кресле спала Сулиэн – она почти все время сидела с любимым, и даже ночи проводила здесь. Один Эру знал, о чем мог думать юноша в этот отрезок своей жизни.
- Пора кончать с ребячеством! – думал Эльдамир. – Надо взять себя в руки, встать на ноги…. О, Илуватар! Каково мое предназначение в жизни? Я хочу познать истину. Я хочу увидеть Твой путь, предназначенный для меня, ведь ничего случайного не бывает…. Да, Араторн прав, я любил Джарет пылкой детской любовью, мое сердце было полно чувств, и сейчас, именно сейчас пришла пора взрослеть. Я справлюсь с раной, встану с постели, и разыщу Джарет. – С этой мыслью юный князь уснул по-настоящему здоровым сном. И, после этого момента силы и здоровье стали заметно быстрее возвращаться к Эльдамиру, а потомственный недуг в крови перестал о себе заявлять с прежней силой.
Эктелион ликовал. Он заметил, что сын поправляется и без Джарет, и всячески нахваливал перед ним Сулиэн. Та же всячески ухаживала за Эльдамиром, и давно уже не мыслила жизни без него. Видимо, надоело этой девушке притворяться, захотела она настоящих чувств. Эктелион же сделал предложение Ротвизе – стать его женой. Та поартачилась, но согласилась. Свадьбу наместник назначил через полгода, когда Эльдамир, по расчетам медиков, полностью окрепнет.
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 8.
читать дальшеГЛАВА 22. НА ПУТИ В ГОНДОР.
Джарет и Амерджан, заночевавшие не перевале Аннон-и-Гондор, продолжали путь в столицу южного нуменорского королевства. Шли они, не торопясь, разговаривали обо всем, что приходило им в головы. Пели птицы, и, несмотря на начало сентября, осенью еще не пахло.
- Если мы этим вечером выйдем к Форвентаросу, о котором я тебе говорила, то у нас будет прекрасная возможность переночевать и поесть. – Сказала Джарет кузине.
- А от Форвентароса до Минас-Тирита далеко?
- Я не знаю, сколько это займет пешком, но если ехать в карете на Эльдамировыховых лучших лошадях, то по высокогорному Анориэнскому тракту это бы заняло около пяти дней пути. Там на пути есть один блокпост – где Гондор граничит с Анориэном. От Цитадели Северной Владычицы. Этот тракт ведет к северу, огибая ущелья и высотные перевалы, а потом выходит на какую-то очень большую дорогу. Через полдня пути на этой дороге будет пограничный блокпост, а от него до Минас-Тирита – три дня пути. Пешком – я не знаю, сколько это займет времени.
- Ну, ничего! – Амерджан легко выдохнула. – Сколько времени бы путь не длился, весь он наш! Иди да иди в свое удовольствие! Только я орков боюсь, они очень свирепые!
- Орков я тоже боюсь, Амерджан! Но, может быть, они нас не тронут. Ведь Высокогорный тракт и та большая дорога – крупные торговые пути! - И девушки быстро зашагали, надеясь успеть в Цитадель до заката солнца, и они успели.
- А, старая знакомая! – С радостью встретил Джарет привратник. Тот самый, что впустил Джарет в крепость первый раз.
- Да, господин Барион. Со мной – моя кузина, Амерджан. Мы идем в Минас-Тирит. Разрешите, пожалуйста, переночевать в Форвентаросе, только до утра!
- Только- то и всего? Заходите! – Рассмеялся привратник, закрывая чугунные ворота. Был тут приказ, чтобы отстреливать всех путников, но, какие тут указы-приказы, когда сам владыка Дираэл дал нам добрый завет – оказывать добро нуждающимся! А ради него и волей Эктелиона можно пренебречь!
Девушки зашли. Амерджан с удивлением рассматривала подступы к жилым покоям замка. Все было выстроено из светло-серого камня, искусно и очень прочно. Железные засовы на дверях, небольшая лавочка в проходе, ведущем в сам замок – это так красиво и необычно!
- Вот они какие, нуменорцы! – Думала Амерджан. – И ничего в них страшного нет. Джарет права: они такие же люди, как и мы. Ну, малость, внешне не похожи! Но, разве во внешности дело?
Переночевали путницы в комнате Гильраэн. Служанки княжны помнили смуглую подругу своей госпожи, добрую и смелую знахарку, и не замедлили сытно и вкусно накормить обеих сестер. Амерджан была в восторге. Никогда она еще не видела такой роскоши!
- Наши старейшины запрещают нам знаться с гондорцами, так как просто завидуют. Или, они боятся, что народ, увидев подобную роскошь, весь уедет в Гондор. – Решила про себя Амерджан.
Наутро, провожая девушек, Барион, начальник стражи, встретивший их, дал сестрам два темно-зеленых с серыми пятнами воинских плаща, и легкие щиты. – В горах, на пути к Великому Западному тракту, ведущему в столицу, орчья не миновать. Тем более, если ночевать вам придется под открытым небом. Орки в этом году что-то особо свирепы. Берегитесь! – дал им совет опытный в ратном деле Барион.
Девушки надели защитные плащи, и тронулись в путь. Два раза они заночевали. Орков по дороге не попадалось, только издали были видны их противные физиономии. У Джарет и Амерджан при их виде дух перехватывало – уж очень орки были страшные! На исходе третьего дня пути, девушки наконец-то вышли на Великий Западный тракт, ведущий из Гондора через страну коневодов Рохан, в мрачный северный край Эриадор. До Имлот-Мелуи не раз доходили слухи о страшных войнах в Эриадоре: говорят, там раньше находилось какое-то царство, населенное чудищами, орками, колдунами, и прочей нечистью. Давно уже не было этой злой страны, но страх все равно шел из Эриадора – видимо, корни тьмы там еще не были до конца выкорчеваны.
Солнце начало садиться за горы, и путницы стали искать место для очередного ночлега. Расположившись в высокой траве, и укрывшись теплыми защитными плащами, девушки уснули. Спали они чутко – вдруг орки!
Стемнело. Внезапно взгляд Джарет привлекли огни факелов, показавшиеся на горизонте. Девушка поспешно разбудила сестру. Факела приближались. Уже слышались стуки копыт, голоса людей, ржание лошадей.
- Это кто? – Спросила Амерджан.
- Понятия не имею! Сейчас узнаем. Может, они в Минас-Тирит едут? – Предположила Джарет.
Люди приближались. Голоса стали отчетливо слышны. Разговор шел на языке, совершенно не знакомом девушкам, но в речи мелькали слова “Гондор”, “Минас-Тирит”, “Рохан”.
- Это коневоды! – Джарет схватила за руку сестру. – Они едут в Минас-Тирит! Приготовься, мы попробуем добраться с ними до столицы!
Роханцы шли чинно, спокойно, не скоро. Мечи странной необычной формы были на бедре у каждого. Светлые волосы их в свете пламени факелов казались огненными. У большинства – пышные усы и недолгие бороды. Их было человек пятнадцать. За людьми шли кони – видимо, их гнали на продажу. За табуном лошадей ехали повозки. Люди, ведущие их, ехали без факелов. Повозки были крыты брезентом.
Тихо-тихо, почти беззвучно, подобрались девушки к последней повозке. Роханец, управляющий ею, даже не обернулся.
- Прыгай! – Джарет подтолкнула сестру, и быстро залезла сама, и обе улеглись под брезент. Возничий обернулся, но ничего не заметив, продолжал ехать дальше. Джарет и Амерджан отправились в Гондор на роханской повозке, и во время! Через несколько минут на дорогу налетела стая орков – тварей пятнадцать. Коневоды быстро с ними разделались. Сестры, под мерное постукивание копыт, быстро уснули.
Проснулись девушки оттого, что цокот копыт утих. Джарет высунула голову из-под брезента. Ее взорам предстал городок – маленький, но за прочной каменной стеной. Люди в кольчугах с гербами в виде солнца на туниках, ходили вокруг повозок. Рядом с ними был человек в черном, с бумагой и чернильницей. Стражники вскрывали одну повозку за другой, проверяли их содержимое, а писец составлял опись вещей, находящихся в телегах.
Один из солдат направился к повозке, в которой сидели сестры. Он на мгновение отвернулся, и этим самым дал возможность девушкам выскочить из телеги. Впопыхах, Джарет и Амерджан забыли вынуть из-под брезента гондорские круглые щиты, которые им дал Барион в Форвентаросе. Но, сейчас их эти щиты совершенно не интересовали – важнее было скрыться!
Джарет потянула сестру подальше от телег. Вокруг роханцев стояла суматоха, и никто не заметил, как две небольших фигурки пробежали к ближайшей стене, и затаились за сложенными бочками. Джарет, оценив ситуацию, шепнула кузине: - Это блокпост! У них таможенный контроль. Отсюда начинаются земли Гондора. А так, западнее его - территория, зависимая от него, хотя, сами гондорцы на нее внимания не обращают. Это мне Эльдамир рассказал, когда мы с ним проезжали сие место.
- Т-с-с-с! – Амерджан замерла. К бочкам, за которыми сидели девушки, направился молодой солдатик, видимо, уставший от суеты. Сестры затаили дыхание. Юноша посмотрел вокруг, подошел к бочкам, и… ничего не заметил.
Проверенные, тем временем таможней, и заплатившие за въезд на территорию Гондора, коневоды куда-то пошли с площади. Очевидно, они отправились на постоялый двор. Солдатик тоже отошел от бочек, и сестры кинулись вдогонку обоза коневодов.
- Эй! Кто там! Ни с места! – Окрик молодого солдатика, заметившего девушек, заставил их остановиться. – Оружие сдать!
Джарет замешкалась, но Амерджан ловко отцепила от пояса кинжал.
- Сдавай меч, Джарет! – Кузина толкнула ее под руку. Девушка нехотя отстегнула от пояса ножны с мечом.
- Откуда вы такие, юные и грозные? – Был вопрос стражника, велевшего им сдать оружие.
- Вы мне лучше скажите, далеко ли до Минас-Тирита? – Спросила, не мешкая, Джарет.
- Ха-ха-ха! Ты спрашиваешь, далеко ли? Пять дней пешего, или три дня конного пути. И зачем же таким милым особам идти одним в Минас-Тирит? – Был вопрос.
Джарет напряглась. Ей важно было скорей получить разрешение на въезд, а не болтать с этим солдатиком.
- Вы нам объясните, куда вы нас ведете? – спросила Амерджан.
- Как куда! Допросить вас надо. В столице недели три назад покушение на князя было, от заезжего купца из Лоссарнаха! От наместника постановление: каждого встречного незнакомца в пределах Гондора тщательно проверять. А в Минас-Тирит и вообще вход, и въезд запрещен, Только по специальному документу можно. – Объяснил, кичась своей властью, стражник.
- И где же этот документ можно получить? – Спросила Джарет.
- У правителя вашего округа. Вот, коневоды только что прошли. У них такой пропуск был. Вы не с ними случайно ехали?
- Мы ехали с ними, но к ним не принадлежим.
- Так вот, дорогуши! У вас таких пропусков нету, а у них все люди в отряде строго посчитаны. Придется вам остаться здесь.
У Джарет пронеслось в мыслях: - Покушение на князя Гондора! Это же об Тургоне! Значит, теперь наместник – Эктелион? Эру Единый, избавь нас от этого кошмара! Но, у этого солдатика, кажется, не все с честью в порядке. Поэтому, надо самой как можно скорее попасть в столицу, и самой во всем убедиться.
- Вы, голубушки, поработайте-ка в трактире, и, если зарекомендуете себя хорошо, может, и побываете в Минас-Тирите! – Ехидно усмехнулся юноша.
- Мне нужно в столицу как можно срочнее!
Уличный фонарь осветил смуглые лица путниц – чадры в Лоссарнахе не носили, и крой их платья их явно соответствовал этой земле.
- А из Лоссарнаха, красотки, мы теперь вообще никого не пускаем! И, либо в трактире поработайте, либо домой ступайте! – Стражник усмехнулся.
- Может, домой вернемся? – Спросила робко Амерджан.
- Домой? Но ты же так рвалась в Гондор! Да и слово не может быть изменено. Мы поработаем в трактире, а там видно будет.
И стражник повел сестер вглубь блокпоста.
ГЛАВА 23. НОВОВВЕДЕНИЯ НАМЕСТНИКА ЭКТЕЛИОНА.
Эльдамир открыл глаза, и понял, что где-то лежит. Рядом сидела Сулиэн с вышиванием в руках. На грудь что-то давило, в голове мутило, жуткая боль во всей области грудной клетки не давала нормально дышать. Перед глазами все плыло. За окном светило августовское солнце, отбрасывая золотистые блики на всю комнату. У окна стояла Ротвиза, по-прежнему вся в золоте и драгоценностях; рядом с нею стояли пять толстых знахарей в белых тюрбанах и шитых золотом зеленых халатах. Чадра не скрывала ее скорбное лицо, полное глубоких переживаний. То и дело смотрела она на лежащего в постели сына. Его принесли сюда с рыночной площади пять дней назад, всего в крови, и, по словам телохранителей, юного князя пытался убить лоссарнахский купец из селения Имлот-Мелуя. Видимо, отомстили родичи Джарет за честь дочери своего народа – так поняла это наложница. И нечто, похожее на раскаяние за жестокость и надмение по отношению к Джарет время от времени подкрадывалось к ее сердцу.
У Эльдамира пробегали в голове последние картины: он вел Джарет на рынок, говорил с ее отцом, тот прыгнул на князя, даже не успевшего выхватить меча. А потом Эльдамир ничего не помнил.
Сулиэн заметила, что Эльдамир пришел в себя, и сразу бросилась к нему. Обнимая его голову, и гладя по черным упругим локонам, девушка попыталась заговорить с женихом. Подбежали знахари, за ними – Ротвиза.
- Сынок, как ты? – Мать взяла руку Эльдамира.
- Где Джарет? – Чуть слышно, пересиливая себя, спросил он.
- Джарет? Какая Джарет! – В недоумении спросила Ротвиза. Полагала она, что сын после такого потрясения совершенно забыл о ней. Но это было не так.
- Джарет, моя невеста, где она?
- А, эта, из диких гор? Не думай о ней, мое солнышко! Эта девушка не предназначена для тебя. Не волнуйся, не напрягайся, Сулиэн с тобой, она любит тебя! – Мать поцеловала его в лоб, и вышла, предоставив сына уходу медиков. Эльдамир опять погрузился в забытье.
Потрясены были Тургон и Эктелион. Жизнь их любимца, и так-то столько раз подвергающаяся угрозе, теперь висела на тонком волоске, и причиной этого оказался мелуинец.
- За что это случилось с ним? Ведь Эльдамир не сделал ничего такого дурного, за что Единый мог прогневаться на него…. – Стенал Тургон, из-за трагедии с внуком совершенно потерявший сон и аппетит. – Почему именно сейчас, когда в его жизни только-только наметился какой-то просвет, когда мы все были, наконец, обнадежены стабильным улучшением его здоровья? О, Илуватар, не допусти его смерти, пусть он живет! Ради того, что Ты вообще позволил ему родиться на свет!
- Нет, я не допущу, чтобы эти ничтожные полудикие племена, не имеющие в жилах ни капли нуменорской крови, угрожали Гондору! – Князь Эктелион сидел с сыном, ухаживал за ним, смотрел на его бледное лицо. – Неужели с ним все кончено! – И наследник Гондора велел знахарям делать все возможное и невозможное, чтобы спасти жизнь сына. Те лишь неуверенно разводили руками:
- Рана тяжела, его высочество пять суток не могли прийти в себя, и к тому же его недуг станет сильным препятствием к какой-то надежде на жизнь…. Его спасет только чудо! – С этим соглашались все придворные медики.
Тургон, пребывая в отчаянии, в сильном напряжении и волнении, осунулся, похудел, глаза его впали. Да и Эктелион места себе не находил. Он уже не думал ни о Ротвизе, ни о пышных церемониях…. Весь смысл его жизни, единственное сокровище княжеской семьи, юный лорд Эльдамир, лежал при смерти, без надежды на поправку. Князь не видел больше в своей жизни радости, но и сильно беспокоился за свою жизнь. Эти думы, отчаяние, боль от потери самого дорогого в жизни, заставили Тургона и Эктелиона пересмотреть теперешние ценности Гондора. Великий Князь совместно с сыном собирался реформировать свое государство. И первой своей реформой Эктелион решил обезопасить страну и себя. Он очень боялся, что и его тоже могут убить – все-таки, его собственная строптивость по отношению к другим людям, наводила на Эктелиона изрядный страх. Сумел он убедить отца, находящегося в тоске и переживаниях, что стране нужен более жесткий правительственный режим. Законы должны быть четче, а их исполнение – строже. И особый контроль следовало установить за подвластными нуменорцам народами – Эктелион боялся восстаний. Ведь за покушением на юного князя могли скрываться и другие теракты…. Тургон, не читая указов сына, подписал их. Скорбь и переживания из-за любимого внука закрыли Великому Князю глаза на жестокую национальную политику, которую собирался вводить Эктелион.
Во всех блокпостах были зачитаны постановления правителя. Теперь на территорию обитания нуменорцев стало проникнуть весьма непросто. И страшное иго ждало теперь граждан Гондора, которые не имели нуменорского происхождения.
Эктелион послал специально подготовленных нуменорских начальников во все, подвластные Гондору земли: в Лоссарнах, в Анориэн, на Зеленые Холмы и Лебеннин…. Ежемесячно теперь княжеские чиновники должны будут докладывать наместнику обо всем, что творится в их землях. Таким образом, Гондор стал смотреться целым государством, а не кучкой зависимых от нуменорских краев земель. В каждый округ князь направил вооруженные отряды нуменорцев. В добавку к этому, при этих отрядах создавались роты добровольцев из местных жителей. Благодаря этому, Гондор вернул и закрепил за собой те земли, жители которых давно уже перестали считать себя подданными южного нуменорского королевства. Отряды гондорцев сурово карали тех людей, кто выражал недовольство новыми порядками.
К тому же, Эктелион ввел всеобщую воинскую повинность, все молодые люди государства, с двадцати лет, должны были пятнадцать лет отслужить в войсках Гондора. Эта обязанность не распространялась на нуменорцев, которые служили семь лет. Наместник хотел усилить обороноспособность Гондора, и отовсюду закупал оружие, рыцарское снаряжение, лошадей…. И армия должна была достигнуть готовности мгновенно подавить любое восстание, любые свободы подвластных нуменорцам людей!
Форвентарос, Цитадель Гильраэн, была объявлена нежилой, и люди, жившие в ней, получили должности согласно своим профессиям в самом Минас-Тирите и в других городах Гондора. Эктелион был так зол на племянницу за ее побег, что не хотел иметь напоминаний о ней даже в виде дворца. Тургон же так и не узнал о том, что произошло с княжной. Хотел Эктелион напрямую поставить отца перед фактом, когда Гильраэн явится с повинной, а поэтому, ждал ее прихода. Разумеется, когда жители Форвентароса почти все переехали в Минас-Тирит, Тургон узнал правду. Скорбел он по внучке, гневался на Эктелиона за его чрезмерную агрессию…. Все-таки, Араторн был наследником Исилдура, потомком Королей Нуменора. Да и пророчество о приходе обетованного Владыки людей знал великий Князь – стало быть, кто-то из потомков этого Араторна мог явиться в Гондор, как его законный Король. И скорбью разливалось по его душе предчувствие чего-то страшного, что могло ждать Гильраэн в изгнании. Лучше было бы ей вместе с Араторном так и жить в Форвентаросе, на правах хозяев Северного Гондора….
Начальник стражи Цитадели Северной Владычицы, старый Барион, получил должность одного из военачальников при штабе князя. Очень переживал Барион за юного лорда Эльдамира, которого постигло тяжелое несчастье, ибо очень любил этого доброго и кроткого юношу.
Сулиэн все дни напролет сидела с Эльдамиром. Она ухаживала за ним, пела ему свои песни, танцевала…. Но, взор юного князя блуждал по стенам палаты, по пологу его постели, и, хотя состояние Эльдамира понемногу начинало улучшаться, лекари весьма беспокоились за него. Какая-то тоска угнетала сына Эктелиона. Боялись они и того, что недуг его, если снова проявится, убьет юного князя.
Сидя с Эльдамиром, ухаживая за ним, Сулиэн понимала, как он на самом деле дорог ей. То мгновение, когда его принесли домой со страшной раной в груди, перевернуло чувства и жизнь Сулиэн. Нечто похожее на искренность, проснулось тогда в девушке. Сидя с возлюбленным, догадывалась Сулиэн, что глазки, которые она строила жениху, утрированные идеальные эмоции и поведение – совсем были не нужны. Не любила она его, не понимала, искала в нем лишь удовлетворение своих хищных потребностей к богатствам и привилегиям…. А Эльдамир хотел понимания, искренних чувств, настоящей любви. Невеста это прекрасно поняла, и глубоко было раскаяние ее, что не увидела она раньше, как он дорог ей, каково подлинно сердце его. Ведь его душа чиста, прекрасна, а глаза такие кроткие и добрые…. Почему она раньше этого не замечала?
- Он снова полюбит меня, когда я скину эти притворства. Да, я должна измениться. Мне нужно быть проще, чище, добрее, искреннее. – Но, потерянное было упущено. Сулиэн поняла все слишком поздно. Эльдамир встретил свою любовь, ту, которая его искренне поняла, полюбила его таким, какой он есть. Обиженная невеста пересматривала свои чувства к Эльдамиру, к себе самой, к жизни…. Да, она опоздала! Но, надежда, что Эльдамир все-таки ее полюбит, еще была жива. – Как я докажу ему, что всем сердцем люблю его! О, только бы он жил! – Со скорбью и тревогой смотрела Сулиэн на своего нареченного, чье сердце не принадлежало ей.
Близилось одиннадцатое сентября, день совершеннолетия Эльдамира. Моментами ему становилось лучше, и он был в состоянии переносить недолгие прогулки в паланкине по саду. Чаще же князь впадал в забытье, и в бреду тихо звал Джарет. Наследственный недуг снова начал давать о себе знать, вдобавок к тяжелому состоянию после ранения. Состояние Эльдамира часто колебалось между жизнью и смертью, и свое восемнадцатилетие он встретил в постели, окруженный знахарями и суетливыми невольницами отца.
* * *
В Имлот-Мелуе дела шли своим чередом.
- Сбежала! И Амерджан соблазнила! Пусть боги проклянут ее! Она мне больше не дочь! – Решил Тернаур. – Пусть она испытает на себе то, что несут эти нуменорцы! Пусть она мучается душой, как заставила переживать нас!
Но недолго вольно жилось вольно людям Лоссарнаха. Дня через два после побега Джарет и Амерджан, в Имлот-Мелую ворвался крупный отряд нуменорцев – человек пятьдесят. Они выгнали старейшину из его поместья, и там поселился гондорский чиновник, знатный вельможа, состоящий в близком родстве с семьей князей Мардиллингов. Он то и дело посылал своих солдат наводить порядки по всему округу, а Имлот-Мелую объявил столицей Лоссарнаха. Здесь же он начал строительство, стремясь придать селению нуменорский вид.
Жрец объявил нашествие гондорцев карой богов, наведенной на Лоссарнах своевольным поступком Джарет. Люди, как могли, сопротивлялись власти гондорского чиновника, но он завел себе постоянную охрану из тех же мелуинцев, добровольно пошедших к нему на службу. Эти люди стали пользоваться особым презрением, как предатели народа. Поэтому, свою ненависть жители Имлот-Мелуи вслух не выговаривали, а тихо, сидя по домам, проклинали ненавистных им гондорцев, прося богов прогнать или уничтожить их. Отец же Джарет вспоминал пророчества жреца. О, как они быстро исполнились! – Со скорбью думал старик.
ГЛАВА 24. НОВЫЕ НАДЕЖДЫ ЭЛЬДАМИРА.
Прошло около месяца с момента ранения Эльдамира, но он по-прежнему оставался совершенно беспомощным. Тоска и потомственная болезнь крови лишали его сил бороться с ранением. Однажды, он все-таки намекнул деду:
- Дедушка! Я знаю одного знахаря, который может мне помочь! – Эльдамир, превозмогая боль, впервые улыбнулся.
- И кто же он, мой милый? – Спросил Князь Тургон.
- Этот знахарь живет в Лоссарнахе.
- И его, точнее, ее, зовут Джарет, дочь Тернаура?
- А как вы узнали?
- По-моему, действительно тебе может помочь только она. Ты ведь любишь ее, и когда впадаешь в забытье, зовешь ее. И я полностью понимаю твои чувства. Милый мой, я сегодня же пошлю гонцов в селение этой девушки, и они привезут ее в Минас-Тирит. Только от папы и мамы мы это все сокроем – они ведь не совсем положительно настроены к твоей невесте.
- Дедушка, вы – чудо! Эльдамир с благодарностью смотрел на отца, но, видимо, рана причиняла ему большие страдания, внук побледнел и прикрыл глаза.
- Засни, мой дорогой! Поправляйся. Все будет хорошо! – И, закрыв атласный полог постели юного князя, дед вышел из его покоев. Тотчас дал он приказ слуге поехать в Имлот-Мелую и привезти Джарет. Понимал Великий Князь, как дорога внуку эта девушка, да и сам успел полюбить ее. И это было сокрыто от Эктелиона и Ротвизы. Не хотел Князь Тургон иметь конфликтов с сыном в столь тревожные дни.
Гонец ускакал этим же вечером, но, прибыв в Имлот-Мелую, Джарет там не обнаружил.
- Она пропала, и пропала уже давненько. - Сказал ее отец, сжимая в руке кинжал и с явной враждебностью, исподлобья, смотря на нуменорца. Нападать на гонца, стоящего в окружении воинов с обнаженными мечами и щитами наперевес он не решился. - Я даже не могу предположить, куда она могла пойти! – И гонцу осталось ехать назад, несолоно хлебавши. А Тернаур, едва зашел в дом и захлопнул за собой дверь, разразился гневом. Страшные угрозы на непокорную дочь и нуменорских захватчиков слетали с его языка. Ибо Джарет винил он вот всех бедах, которые обрушились на Имлот-Мелую с приездом гондорских солдат.
Эльдамир, в надежде на скорую встречу с Джарет, действительно оживился. Впервые за весь месяц он спокойно уснул. Сулиэн, сидевшая с ним рядом, не могла понять этой перемены. Ротвиза, видя, что сыну наутро стало легче, повеселела. Князь – тоже. В их жизни наметился какой-то просвет.
- Когда он встанет на ноги, мы поженимся! Пора, наконец, и в наших отношениях наладить какую-то стабильность. – Сказал, наконец, Эктелион своей фаворитке. Но, та, отведя свои прекрасные глаза, лишь промолчала. Уже много лет она оттягивала отсрочку от свадьбы – видимо, не хотела обременять себя долгом княгини Гондора. А что касалось ее влияния в стране, то это и так было видно. Большинство указов Эктелион придумывал с ее слов и желаний. И она, видя воплощение в жизнь своих идей, полагала, что действительно является полноправной владычицей огромного государства.
Прибывший в столицу через шесть дней гонец привез трагичную весть: Джарет из деревни куда-то пропала. Даже отец ее не знал, куда ушла дочь. Эта весть сразу же угасила надежды Эльдамир увидеть любимую. Все его чаяния вновь увидеть Джарет, рассеялись, как туман над Андуином. Бессильно плакал он, осознавая свою беспомощность и никчемность. Снова исчез радостный блеск ожидания в глазах юного князя, и, похоже, его состояние опять начало ухудшаться. И зря утешал внука Тургон, и зря Сулиэн склонялась над ним с самыми нежными и чуткими заботами….
Однажды ночью Эльдамир увидел во сне лицо, которое показалось ему до боли знакомым. Юноша сразу узнал в нем Араторна, с коим познакомился в Форвентаросе. Араторн спокойно и мягко повел речь.
- За свою любовь люди, порой, сражаются десятилетиями! Не дай отчаянию овладеть тобой. И помни, что та любовь, которую ты встретил на своем пути, придает сил, энергии, мужества…. Если бы все было гладко и хорошо, мир бы давно утерял свою соль. Не дай чувствам господствовать над тобой. Сам господствуй над ними. И ты увидишь, что все, что послано тебе на жизненном пути, преодолимо! - говорил дунадан. – Ты знаешь Единого, да, и многие Его знают, но не всем открывается настоящая любовь Эру! Это не ощущение наслаждения, это не привязанность. Истинная любовь – это крепкое, надежное чувство, которое помогает отличить правду от фальши, вечное от мгновенного…. Я понимаю, ты страдаешь. Но, без страдания не было бы сопереживания! Твоя любовь к Джарет – Это порыв чувств, которые надо облечь в форму истины, здравого смысла, увидеть в них не удовольствие, а предназначение, не мгновенную эмоцию, а вечный свет. Только Илуватар придает человеку сил, наделяя его настоящей любовью, и счастье тому, чьи чувства действуют заодно с волей Эру.
Эльдамир проснулся. За окном было еще темно. Рядом в кресле спала Сулиэн – она почти все время сидела с любимым, и даже ночи проводила здесь. Один Эру знал, о чем мог думать юноша в этот отрезок своей жизни.
- Пора кончать с ребячеством! – думал Эльдамир. – Надо взять себя в руки, встать на ноги…. О, Илуватар! Каково мое предназначение в жизни? Я хочу познать истину. Я хочу увидеть Твой путь, предназначенный для меня, ведь ничего случайного не бывает…. Да, Араторн прав, я любил Джарет пылкой детской любовью, мое сердце было полно чувств, и сейчас, именно сейчас пришла пора взрослеть. Я справлюсь с раной, встану с постели, и разыщу Джарет. – С этой мыслью юный князь уснул по-настоящему здоровым сном. И, после этого момента силы и здоровье стали заметно быстрее возвращаться к Эльдамиру, а потомственный недуг в крови перестал о себе заявлять с прежней силой.
Эктелион ликовал. Он заметил, что сын поправляется и без Джарет, и всячески нахваливал перед ним Сулиэн. Та же всячески ухаживала за Эльдамиром, и давно уже не мыслила жизни без него. Видимо, надоело этой девушке притворяться, захотела она настоящих чувств. Эктелион же сделал предложение Ротвизе – стать его женой. Та поартачилась, но согласилась. Свадьбу наместник назначил через полгода, когда Эльдамир, по расчетам медиков, полностью окрепнет.
@темы: Мелуинская Красавица
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Название: Мелуинская красавица
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 7.
читать дальшеГЛАВА 18. ПРИГОВОР СУДЬБЫ.
Семья Тернаура благополучно вернулась домой. Отец, велев держать Джарет дома, и строго за ней следить, перекусил на скорую руку, и пошел к жрецу.
Когда глава семьи ушел, Сел-Джамир развела огонь в очаге, и приготовила еду. Но, это был уже не радостный и спокойный ужин. Сердца всех, и матери, и дочерей, были исполнены тревоги – за прошедшее, за настоящее и за будущее. Стихли шутки, не было слышно оживленного разговора, ужин шел в строгой, даже несколько суровой обстановке.
Тернаур зашел к жрецу.
- Пришел? – Спросил жрец, аппетитно жуя баранину.
- Да, о, жрец! Привез я дочь. Она, как вы и предрекали, добровольно была увезена в Гондор. Джарет нашла себе мужа из нуменорцев, и, похоже, начисто забыла отцовскую веру. Вся она была в гондорских вещах, и, как злой дух в нее вселился, по дороге девица не произнесла ни слова!
- Рассуди сам, о, Тернаур, - сказал жрец, отодвигая блюдо, что бы ты сделал сам, как бы ты наказал дочь?
-Я бы сделал так, как принято: посадил бы ее на две недели в подвал – в наказание, а потом посмотрел бы на нее, и если она изменится, привел бы Джарет сюда, чтобы вы сняли с нее проклятие.
- Иди, и поступи, как сказал! И да поможет тебе в этом Мандос, ибо он есть Судия верный и справедливый! А я умолю его, чтобы он смягчил свой приговор, посланный на Имлот-Мелую.
Тернаур вернулся домой взволнованный и серьезный. Уже давно стемнело, когда он переступил порог дома. Сел-Джамир укладывала дочерей спать.
- Джарет не будет спать здесь! – Зычно произнес отец.
- В чем дело, мой господин? – Мать с волнением посмотрела на мужа.
- Я кину ее в подвал. Там она просидит две недели – в искупление своих грехов, а там посмотрим. Она своим поступком навела на наше селение гнев богов!
- О, нет! О, Варда и Ниэнна! – Мать всплеснула руками. – Не для того я растила дочь, чтобы так жестоко ее наказывать!
- Я кину ей в подвал кусок войлока, миску с едой и кувшин с водой. Днем в подвал проникает свет, так что, девица ничего не потеряет, а вот научиться может многому!
- Твоя воля, мой господин. – Сел-Джамир пошла в кладовку и, найдя там большой кусок войлока, принесла его мужу.
- Джарет, иди за мной! Будешь искуплять свои грехи! – Отец сказал это жестким тоном, абсолютно не допускающим возражений. Дочь покорно вышла во внешний двор дома, отец сурово пихнул ее в подвал, кинул ей кусок войлока, и, заперев дверь на ключ, ушел.
Мать всю ночь не могла заснуть. Ее мучили два чувства: Любовь к дочери и приверженность традициям. Эти две вещи были так различны, и так сильно противоречили в голове женщины, что она уснула лишь под утро.
Джарет, оказавшись в подвале, отчаянию не предалась. Пламенная молитва Единому успокоила ее страждущее сердце. Девушка расстелила войлок, завернулась в него, и уснула. Утро не принесло наказанной Джарет ничего нового. Нуменорские наряды были с нее сняты еще вчера, лишь серебряное ожерелье Эльдамира девушка не дала с себя снять. У нее есть время обо всем подумать, и принять верное решение. Кто знает, что приготовило ей будущее?
Джарет крепко понимала, что Эльдамир – ее судьба, и забыть его она не в силах. Также девушка знала, что ей все равно придется выбирать: судьба или семья. Все равно, позора теперь не избежать. Вся Имлот-Мелуя знала, что Джарет предала веру отцов, свой народ, и жила в нуменорской столице, городе самого презренного народа в Лоссарнахе. То есть, оставаться на родине девушка не видела смысла. Ее все равно либо просватают по-новому, либо она будет обречена таскать на себе клеймо порочной женщины, с которой бы никто не общался.
Настала горькая пора для Джарет – осознать, что же в жизни для нее главное. Родители, семья, обычаи – конечно, они занимали важное место в жизни девушки, но любовь – она тоже должна была найти для нее место. Джарет снова и снова прогоняла себя по всем этим мыслям: для чего она живет, что в жизни главное, и в чем ее смысл? Дальше жить так, как жили веками граждане ее селения, она не могла. Может, забыть Эльдамира, забыть все как есть, что с ним связано, забыть его, как сон, вернуться в свою семью, молить богов о прощении, и смириться с участью, обычной для всякой мелуинской женщины. Либо же, бороться за право любить, быть любимой и счастливой, сражаться за право самой выбирать себе жизненный путь….
- О, Илуватар! Я знаю, что Ты – Един, и все боги – суть не боги, а лишь плод ошибочного представления людей! Ты сотворил Арду, и все что на ней, а люди лишь извратили то, что ты заложил в смысл мира. О, прошу, дай мне принять верное решение!
Джарет продолжала рассуждать сама с собой. Если отец ее говорил о нуменорцах и Гондоре много дурного, то она сама проверила, и убедилась, что это не так. Выходит, отец и сам обманулся, и ее обманул, сам того не подозревая…. А, следовательно, он может заблуждаться и в других вещах. Когда девушка уснула, перед ее глазами вдруг предстали спокойные и мудрые глаза Араторна.
- Любовь помогает людям взрослеть. За нее многие сражаются десятилетиями! Истинная любовь дается человеку лишь один раз в жизни, и несчастен тот, кто ее упустит. – Говорил дунадан. – В жизни важно всегда выбирать главное, оставляя второстепенное на второй план, а то и вовсе не придавать значения. Главное в жизни – найти и познать любовь Эру! И каждому человеку дано его личное право выбора, на которое ни семья, ни какой другой человек посягать не должен. Люди, которые не признают этого права – всего лишь боятся чего-то нового. Для них грязное их бытие лучше доброго и светлого, но неизвестного. Тебе Илуватар открыл свою любовь, ты познала, как Он благ! Теперь важно с честью выйти из испытания. Главные богатства, данные Единым человечеству – это чувство любви и право выбора. Не дай потеряться своей душе! Не упусти свой шанс! - и Джарет проснулась.
После того, что ей приснилось, девушка отчетливо и ясно увидела, что есть в жизни, где правда, а где ложь. И она решила, во что бы то ни стало, бороться за свое право быть счастливой. Джарет никогда так ясно и понятно не представляла себе важность каждой человеческой жизни на земле. Если человек рожден, значит, он рожден для чего-то. И за это что-то уже стоит бороться! Стоит любить, надеяться, ждать….
- Когда-нибудь мои родичи поймут, что поступили неверно. Я буду просить Единого, чтобы Он открылся их сердцам, и они узнали, где, правда!
Джарет уже думала не о человеческих чувствах, связавших ее и Эльдамира. Девушка ощущала ту любовь Эру, Единого Создателя, ради которой она появилась на свет. Незаметно в этих размышлениях пролетели две недели. Наступил сентябрь.
ГЛАВА 19. СВАДЬБА АРДЖОРЕТ.
Джарет знала, что после того, как ее выпустят из подвала, через пять дней будет свадьба ее старшей сестры. По истечению положенного срока для наказания, свободолюбивую девицу наконец-то выпустили из подвала, и отец стал пристально наблюдать за ней.
Арджорет летала, как на крыльях. Близился день ее свадьбы. Она уже давно, чуть ли не с шестнадцати лет, начала готовить приданое, и сейчас она еще раз пересматривала приготовленные для новой семьи вещи. Девушка с нетерпением ждала того момента, когда, наконец, ее назовут женой! Множество родичей съехалось на свадьбу: из других селений Лоссарнаха прибывали со своими семьями родичи Тернаура и Сел-Джамир. Джарет, скрывая свои настоящие чувства, помогала семье прибирать и украшать дом.
Отец, мало-помалу, видел, что дочь в Гондор не рвется, воле его не противится, и понял, что Джарет вернулась в семью. Но, на самом деле, все было иначе. Девушка глубоко в сердце затаила свои чувства, и ждала случая сказать своей семье о Едином Творце.
Среди гостей выделялась девочка лет пятнадцати, двоюродная сестра Джарет, по имени Амерджан. Она была дочерью родной сестры Сел-Джамир, и с раннего детства крепко дружила с Джарет. Ей-то и вылила страдалица всю свою душу. Пылко слушала речи кузины Амерджан, и, мало-помалу, тоже расположила свое сердце к принятию истины. Рано утром, когда вся семья еще спала, кузины брались за руки, и шли в горы. Там они могли вволю наговориться, и все обсудить.
- Знаешь, Джарет! Я хочу вместе с тобой пойти в Гондор! – Однажды заявила Амерджан. Если ты говоришь, что это гондорцы научили тебя так правильно думать о жизни, то они, наверняка, очень хорошие, праведные люди! А наши их не признают, потому что боятся принять что-нибудь новое.
- Хорошо, Амерджан! Только не все гондорцы одинаковы. Знаешь, в мире полно всяких людей, как среди нуменорцев, так и среди мелуинцев. Я же тебе говорила, что человек – существо разумное, способное само выбирать, что для него в жизни главное. К сожалению, не все выбирают добро….
* * *
Наступил день свадьбы.
- Слушай меня внимательно, Амерджан! – Шепнула на ухо сестре Джарет. – Когда будет свадебный пир, и будет всеобщая суматоха, мы с тобой проберемся к перевалу Аннон-и-Гондор, а через него – в Минас-Тирит. По южному тракту идти опасно, а в горах нам легче укрыться.
- Но там орки и разбойники!
- А ты это видела? – Джарет достала из-под тюфяка Эльдамиров меч. К ее счастью, отец его не прибрал, видимо, не нашел, или не счел нужным пренебрегать лишним клинком.
- Ух-ты! Это твой? – даже вскрикнула от удивления Амерджан.
- Да, мне его Эльдамир подарил, гондорец, про которого я тебе рассказывала.
- Этот меч такой….
- Тихо, сюда идут! Значит, дорогая моя, мы с тобой делаем все так, как договорились.
- Угу! – Амерджан кивнула, и в это время в комнату заглянула Зарджет, вся нарядная, в золоте!
- Там уже все готово! Девочки, ждут только вас! - И все три сестры пошли на свадебную церемонию.
Жрец повел венчание, благословляя молодых от имени всех богов и духов. Было принесено огромное множество жертв, и молодые были объявлены мужем и женой. Потом пошло веселье. Арджорет, закрытая белым покрывалом с красными узорами, кружилась в свадебном танце. Танцевали гости, гремела музыка, и во время этой суматохи Джарет и Амерджан пробрались в дом.
- Я беру с собой только провизию. Одежда есть на нас с тобой. Мечом опояшусь я, а ты возьмешь кинжал. – Джарет протянула кузине старое, но надежное оружие. – Теперь – теплые плащи, и осторожно, бегом за изгородь! Весь народ сейчас перед капищем на площади, и нас с тобой не должны заметить.
Сделав, как решили, девушки осторожно направились к Воротам Гондора.
- Настало время, Амерджан, раскрыть причину, по которой я иду в Гондор.- Сказала Джарет, когда они были уже на полпути к перевалу. – Я люблю Эльдамира!
- И что?
- Я могла бы жить и в Имлот-Мелуе, но я люблю его настолько сильно, что больше не могу удержаться. Когда-нибудь ты тоже испытаешь подобное чувство. Я давно уже решила, что буду добиваться права любить того, кого я хочу. И, если я люблю Эльдамира, меня перед этим ничто не остановит!
- Ты – героиня, Джарет! – Амерджан с восхищением посмотрела на сестру.
- Просто любовь придает человеку силу! Об этом мне сказал один пожилой нуменорец. – Джарет имела в виду Араторна. Девушка в своих речах сбивала и свою любовь к Единому, и любовь Эру ко всему живому, и свою любовь к Эльдамиру. Она еще толком не поняла сути каждой из этих вещей, и ей казалось, что ее любовь к юному князю Гондора и есть проявление всемирной любви Илуватара. Хотя, это было в корне не так. И много ей еще придется учиться в жизни, чтобы верно понимать различия этих важных вещей.
Стемнело. Поднявшись на перевал, и спустившись в долину, лежащую сразу за Аннон-и-Гондор, девушки легли в траву, завернулись в плащи, и крепко уснули.
ГЛАВА 20. НОВАЯ ЖИЗНЬ ГИЛЬРАЭН.
Прошло около двух недель кочевья Гильраэн с ее мужем и северными дунаданами. Сердце девушки наполняла жажда стремления ко всему новому и неизвестному, любопытство, наивная любовь ко всему живому. Табор ехал по тракту на север, и, наконец, вышел к великой реке Андуин. Путники были уже за пределами Гондора, и их ждала вольная кочевая жизнь, как и у большинства людей племени изгнанников Арнора.
- Здесь надо думать о переправе на левый берег реки. Оттуда мы поедем прямо на север, к нашим поселениям. – Объяснил жене Араторн.
- Разве вы селитесь где-то надолго? – спросила с удивлением Гильраэн.
- Мы – нет, но отдельные племена северных дунаданов не кочуют. И все они подвластны вождю арнорцев, а, значит, и тебе тоже!
- О, Араторн, а когда же мы доберемся до них?
- Потерпи еще четыре недельки, малышка! И ты будешь дома. У меня там, в тайге, тоже есть крепкий дом. – Утешал жену вождь.
Повозки дунаданов оказались плавучими. Колеса сняли, лошадей переправили, и все брички и телеги, построенные по особым раскладным конструкциям, переплыли на восточный берег Андуина. Там люди опять придали своему транспорту сухопутный вид, и двинулись дальше, на северо-восток.
Перед Гильраэн раскинулись удивительной красоты земли. Если на западном берегу почти все было выжжено солнцем, то здесь пышно зеленели влажные южные леса, несмотря на подступы осени.
- Это – северный Итилиэн, зависимый от Гондора, но давно обделенный вниманием Наместников. Люди Тургона бывают в Итилиэне, сторожат гондорские рубежи с востока, но не слишком-то правительство Гондора уделяет внимание этим землям. – Объяснил Араторн. – Чуть севернее лежит нагорье Эмин-Муил. Раньше границы твоей родины доходили до этих гор, и распространялись далеко на восток, но, сейчас ты сама знаешь, владения Гондора заметно сократились.
- Да, я знаю это. А как называется та земля, куда мы едем? - Задала вопрос Гильраэн.
- Глухоманье. Край темный, сначала – степь, ближе к северу – тайга, в которой можно надежно укрыться от происков Мордора!
- Возможно. Но, ты говоришь, там, куда мы едем, есть тайга! А в тайге же звери!
- А у нас, малышка, там есть крепкие дома и надежное оружие. А запоры даже орки не выломают!
- Ну, тогда ты меня успокоил. А то я волновалась! Да, Араторн, а что мне надо делать, как княгине северных дунаданов?
- А вот сейчас около леса мы привал устроим на сутки – коней покормить хорошо надо, и здесь я тебе все покажу и расскажу. Или, это сделает Эледвен, пока я пойду и добуду немного пищи для нас.
Табор арнорцев остановился. Рядом шумел зеленый свежий итилиэнский лес. Да, местность здесь совсем другая, совсем не похожая на окрестности Форвентароса. Однако природа имела много общего с ландшафтами Белых Гор, хотя, и заметно отличалась. Вдали, почти на самом горизонте, на востоке темнели горные пики. Вроде бы, горы как горы, но юной шестнадцатилетней княгине стало не по себе.
- Араторн! А там что за горы?
- Мордор, дорогая! Нам не туда, мы его только объедем. Вот оттуда-то злобой все сильней и несет. Вот из-за него мы и покидаем южные земли. Кто знает, когда мы еще вернемся сюда? Так вот, Гильраэн, я теперь насчет того, что тебе делать. Сейчас твоя верная Эледвен тебе все расскажет, а мы, все мужчины племени, пойдем и добудем немного пропитания для наших семей. Дичь должна водиться в Итилиэне в изобилии! – Араторн поцеловал жену, и ушел в лес вместе с другими дунаданами.
В таборе вовсю готовились на отдых. Около некоторых бричек вспыхнули костры.
- Ну вот, госпожа, для начала выньте из заднего сидения этой повозки хворост. Первым делом на стоянке разводится огонь – чтобы к приходу мужчин он уже ярко пылал, и чтобы были угли, на них будем печь дичь.
Гильраэн полезла за хворостом, и вытащила целую охапку сухих веток, царапая при этом свои нежные ручки.
- Ой-ой! Ух! Все! Вот он! – юная княгиня положила хворост перед Эледвен. Та, огрубелыми от работы руками проворно сгребла его в кучу.
- Это, госпожа, основа для костра! Теперь мы вместе пойдем в камыши, и принесем тростника на растопку. Нужен легкий сухой материал. – Обе женщины пошли к мелкому озеру за тростником. Здесь же рвали камыш другие женщины, девушки, и даже совсем маленькие девочки. Гильраэн сорвала несколько стеблей, а потом чуть не вскрикнула от боли: солома-то камышовая царапается! Не из ваты же она! Рядом большими охапками рвала тростник Эледвен.
- Я тоже попробую. – Решила Гильраэн, и, несмотря на боль и мелкие занозы, начала орудовать руками. И, вот, у нее уже целая охапка!
- Вот так, хорошо, госпожа, слава Единому! – Одобряла Эледвен труд своей ученицы. Теперь его надо отнести и развести костер.
Когда материал для костра был аккуратно сложен в кучу, Эледвен достала два бурых камешка.
- А это что?
- Это – кремень и огниво. Смотрите внимательно: я высекаю искру, и она должна поджечь камыш. – Дунаданка проворно и ловко высекла два десятка искр в воздух.
- Можно я тоже попробую? – Гильраэн взяла из рук служанки камешки. – Щелк, щелк! – но искра не вылетала.
- А вы резче движения делайте, и под уголком: вот так! – И еще один сноп искр вылетел в воздух.
- Есть! Первая искра! – Гильраэн даже рассмеялась.
- Так, так, высекайте, и над костром. Побыстрее, потверже ударяйте! - И у Гильраэн получилось высечь уже пять искр. Топливо задымилось.
- Еще! Еще! – Молодой княгине понравилось высекать искры, и она, радуясь, как ребенок, щелкала и щелкала огнивом. Костер горел вовсю.
- Теперь, о, Гильраэн, я пойду к лесу, и принесу еще хворосту. А вы сидите, и этой палкой поправляйте прогоревшие прутья. – Эледвен ушла. Княгиня сидела у костра, и поправляла прутья в костре.
- Неужто мне теперь придется каждый раз разводить костер? Араторн мне говорил, что эта жизнь отличается от моей, но я не думала, что эта разница столь велика! – Думала она.
Стемнело. Эледвен два раза ходила к лесу, и каждый раз возвращалась с огромной вязанкой хвороста. Она рубила ветки кинжалом, висящим у нее на поясе. Вернулся Араторн. В руке он держал дичь – двух кроликов и перепела.
- Вот, хозяюшки, принимайте пищу! – Весело сказал вождь, а потом осведомился, как себя чувствует Гильраэн.
- Все хорошо, любимый! Только пальцы болят – я рвала тростник на озере, и мешала костер. Но, зато, я научилась высекать искры! Это так интересно!
- Теперь, о, княгиня, я научу вас готовить жаркое. Вот кролик, например, готовится так. – Эледвен достала из возка две острых палки, И, воткнув их острием в землю, привязала к верхушкам кроликов за задние ноги. – Один – вам, а другой – мне. Вот ножи для разделки.
Дунаданка начала разделывать тушку дичи, при этом, уча делать также свою госпожу. – Так должна уметь готовить пищу каждая женщина нашего племени!
* * *
Гильраэн мало-помалу, запоминала некоторые приемы ведения кочевого хозяйства. Она уже самостоятельно разводила костер, готовила пищу, штопала белье, и незаметно подходило к концу их путешествие. Дунаданы, миновав Большие Пустоши и седые Сирые Равнины, вышли к местности, именуемой в других краях Средиземья “Глухоманьем”. Араторн безошибочно вел свое небольшое кочевое племя, и, наконец, путники выехали к какому-то поселению. Деревня дунаданов в Глухоманье представляла собой каменные домики, маленькие, но очень крепкие. Деревня была окружена большим деревянным частоколом, около которого находились возделанные участки земли.
- Как же мы будем жить, Араторн? Здесь же на всех места не хватит! Деревня же маленькая, а нас – почти пятьсот человек!
- Ты, малышка, еще не зовешь гостеприимства северных дунаданов. Они с радостью приютят часть своих соплеменников у себя в домах, пока те не построят свое собственное жилище. Мы переночуем здесь, а завтра тронемся к северу. Там будет еще несколько селений. А для тех двенадцати семей, кто останется здесь, эта деревня станет родной. – Муж с заботливой нежностью обнял жену. – Ты, милая, благородное имеешь сердечко, верное, искреннее. Вот, повзрослеешь, и из тебя будет истинная мать дунаданского народа, добрая и мудрая!
- Да, Араторн, но есть только одно “но”! Долго нам еще ехать? Сегодня – ладно, мы переночуем в деревне, а завтра?
- У меня есть свой собственный домик недалеко от Лихолесья. Это чуть севернее Глухоманья.
- Лихолесье?! – Это еще что такое?
- Да, так, лес. Огромный он, малышка! Втрое больше, чем теперешний Гондор! Глухой он и непроглядный. Там даже днем мрачно, как ночью. Мы обходим этот лес стороной.
- А кто же водится в Лихолесье? – В страхе спросила Гильраэн.
- Да, в принципе, никто. А вот в юго-западную часть Лихолесья лучше вообще не соваться. Там чародейский замок стоит еще с незапамятных пор. А в самой глуби Лихолесья живут эльфы.
- Эльфы? Но они же …. Они же живут в княжестве Бельфалас, и в Итилиэне? Араторн! Как милые нежные эльфы могут жить в таком ужасном месте?
- Они живут там с давних пор, с начала Второй Эпохи. Тогда этот лес был прекрасным и светлым, и эльфы в огромных множествах стекались сюда отовсюду. А потом что-то там затмилось, вроде как, эльфийский царь того леса с кем-то не поладил. Да и на всех стал наводить страх чародейский дворец Дол-Гулдур на юге леса. Говорят, его строитель был сам Саурон! И тут-то и окончательно вся Великая тайга эльфов затемнилась. Там, в глуби, много всяких страхов. Мы никогда не ходим туда, поэтому, я не могу тебе всего рассказать.
Гильраэн, измученная постоянным кочевьем, оказавшись в избушке, наконец-то ощутила себя в добротной постели, которую приготовил ей Араторн. Она, лишь голова ее коснулась подушки, мгновенно уснула.
ГЛАВА 21. СТРАШНАЯ ТАЙНА АРАТОРНА.
Прошло еще две недели, и Гильраэн, наконец, смогла увидеть, что же представляет собой дом Араторна. Это была крепкая добротная двухэтажная постройка, сооруженная не то самим Араторном, не то его предками. Первый этаж – из округлых камней, очень плотно подогнанных друг к другу. Второй – бревенчатый сруб. Крыша покатая, из темно-зеленой черепицы. Дом был обнесен частоколом. В окнах горел свет. Это в доме хозяйничали две дочери Эледвен, жившие тут в отсутствии матери. Последний раз Эледвен была здесь год назад, а потом ушла с Араторном в его поход за невестой, и с целью вывести всех арнорцев юга в безопасные места. Сейчас она снова была дома.
Дверь открыла старшая дочь, Арвен, обычная темно-русая девушка лет двадцати, без покрывала, но в плаще. За ней стояла младшая – Айна, девушка с темно-каштановыми волосами, эльфийскими чертами лица, и слегка островатыми ушками.
- Мама приехала! – Во весь голос радостно закричали дочери.
- Мир вам, мир вам от Единого, дочки! Запускайте меня. Князь Араторн приехал! Где покрывала? Арвен, почему ты не закрылась? Ночь уже. Ветер дует.
- На улице не холодно.
- А если мужчина увидят тебя без покрывала? Марш к себе в комнату! Там и поговорим. Это я и тебе говорю, Айна! – Мать отправила дочерей в их комнату на первом этаже, а сама встретила Араторна и очень недовольную и усталую Гильраэн.
- И мы тут будем жить, Араторн? – Недоумевая, с обидой в голосе спросила жена.
- Да, милая. Там, наверху есть хорошая комната. Пойдем, я отведу тебя туда!
Верхний этаж дома состоял из двух комнат – для прислуги, или просто гостиная, и жилая комната хозяина. Убрана она была опрятно и скромно. Дочери Эледвен следили здесь за порядком в отсутствие матери. Окошки выходили на север, и в ясную погоду можно было вдали, на самом горизонте, рассмотреть начало восточной части Лихолесья. Точнее, это еще были только подступы к нему. Само Лихолесье начиналось милях в двадцати еще севернее, но его темное дыхание чувствовалось и в ближайших лесах. Окна украшали занавески со сложным геометрическим вышитым орнаментом. Стены были крепко проконопачены, и отделаны ровно прибитыми друг к другу дощечками. Простой деревянный пол с вязаными дорожками, червленые подсвечники, стол с вышитой подобно занавескам, скатертью, ложе, покрытое шкурами, четыре кованных сундука и деревянный шифоньер – вот и все убранство дома вождя.
Гильраэн дала знать Араторну, что очень устала, ведь она целый месяц кочевала! Араторн открыл сундук, и заменил медвежьи шкуры тонким ситцевым бельем. Шкуры были свернуты, и, покрытые ситцем, стали изголовьем. Стеганое ватное одеяло, вынутое из этого же сундука, дополнило спальный гарнитур.
- Вот, это больше похоже на постель! – Решила Гильраэн, и, даже не раздеваясь, легла и мгновенно уснула. Вождь поправил одеяло жены и пошел на кухню перекусить.
Наутро Гильраэн ждали очередные сюрпризы мужа. Северные дунаданы, оказывается, скрывают много интересных тайн и загадок! Араторн вошел в комнату жены, и, заперев дверь, попросил ее внимания.
- Гильраэн! Настало время тебе, как моей жене, и члену рода Элендила, узнать тяжкое бремя мое, и всех моих предков.
- Бремя? – Жена с недоумением посмотрела на Араторна. Она не могла понять, что такой мужественный, сильный и опытный человек, как ее муж, мог иметь какую-то тяжесть.
Вождь, сев рядом с женой на ее кровати, вынул из ножен, висевших у него на поясе, меч. Жена помнила этот меч – его отдавал на хранение Араторн еще в Форвентаросе. Но, Гильраэн тогда видела только рукоять. На самом же деле меч был обломан на пядь от самой рукояти.
- Как! Откуда! Кто тебе его сломал?! – С сочувствием спросила жена.
- Ты услышишь, моя малышка, историю этого оружия, и все поймешь! – И Араторн повел речь. – Когда Элендил, Исилдур и Анарион основали в Средиземье свои королевства, Майар Саурон, приспешник поверженного тысячелетия назад Моргота, не давал им спокойно жить. Ненавидел Саурон нуменорское племя, да и власти желал непомерной. Решил он тогда – давно это было – обратить весь мир во тьму, покорить себе все свободные народа Средиземья. Был он великим чародеем – недаром, Майар! И всю свою мощь он вложил в магические Кольца. Нуменорские князья, еще до потопа острова, жаждали богатств и славы, и сразу откликнулись на призыв Саурона взять Кольца, наделяющие их невероятной силой и могуществом. Проданные за власть и славу тьме, они не умерли, но их плоть растворилась во зле. Эти несчастные люди стали Призраками Смерти, самыми верными рабами Саурона.
- Это Назгулы! – Гильраэн знала это из истории Гондора. Сколько бед принесли Назгулы ее стране раньше! Их страшное чародейское оружие поразило в прошлые века Барахира Мардиллинга, и их яд, их чародейская напасть, передавалась в крови ее рода. Со страхом рассказала это Гильраэн мужу, и испуг подернул ее: почему вдруг Араторн стал рассказывать об этом ей? Конечно, история семьи ее мужа – дело важное, но не думала она, что скитания рода его напрямую связаны с ужасами дней былых, с Призраками Саурона! На миг почудилось Гильраэн, что и над нею, и над Араторном, и над их будущими детьми занесен этот ужас….
- Да, это Назгулы, Кольценосцы, и убить их воину не возможно, ибо они развоплотились, став просто огромными сгустками мрака.
Семь Колец получили гномы. Но, добывая горные богатства, они потеряли свои Кольца. А с потерей колец и власть Саурона перестала действовать на них. Три кольца сковали себе по заказу Саурона эльфы, обманутые злодеем. Но Перворожденные поняли, какую ловушку им готовили Кольца, и очистили их от скверны Врага, но все же, созданы эльфийские Кольца по злому замыслу, и много бед принесли они бессмертному народу. Затем, в Мордоре, в своем владении, используя все свое могущество и чары, создал Майар Единое Кольцо, властное над всеми остальными. В него Саурон вложил всю свою силу, и без Кольца был бы ничего не значащим духом. Пока существует Кольцо Всевластья, Саурон имеет силу и власть в Арде.
С помощью этого Кольца собрал чародей несметное войско, спровоцировал людей и эльфов на войну, и двинул против них все свои полчища.
- Я знаю это. Тогда эльфы и люди заключили между собой Последний Всеобщий Союз. Они выбили Саурона из Мордора. – Подвела итог Гильраэн, одновременно осмысляя в своей голове услышанное.
- Девять лет длилась осада Мордора. Элендил и Анарион пали. Исилдур, в самый последний момент изловчился и отрубил мечом отца палец Саурона с надетым на него Кольцом Всевластья. Лишившись Кольца, Саурон сгинул неизвестно куда. Меч Элендила, когда Исилдур отрубил палец, при ударе сломался. Исилдур взял Кольцо себе, как военный трофей. Обломки же меча взял его оруженосец.
Спустя некоторое время после войны, отправился Исилдур в Арнор, дабы править там вместо погибшего отца. Орки, выжившие в войне, умудрились подстеречь Исилдура, и перебить весь его отряд. С помощью Кольца Всевластья, а оно делало невидимыми всех, которые его надевали, кроме Саурона, Исилдур пытался переплыть Андуин. Форсируя реку, воин лишился Кольца – оно предательски соскользнуло с пальца, и ушло на дно. Орки увидели короля, и подстрелили его. Спасся один оруженосец, хранивший обломки Элендилова меча. Звался, сей меч Нарсил, Солнечное Сияние. Обломки Нарсила были отданы сыну Исилдура, Валендилу, жившему у эльфов. А от Валендила передавались они королями Арнора по наследству, как семейная реликвия. После падения Арнора часть обломков была отдана на хранение эльфам, у которых некогда жил Валендил. Вожди дунаданов оставили себе лишь рукоять меча, которую передавали из поколения в поколение, как залог крови Элендила и Исилдура. Вот эта рукоять, Гильраэн!
- Это легендарный обломок меча Элендила?! – Гильраэн с великим удивлением и страхом взяла в руку старинный предмет. Рукоять таинственно поблескивала в лучах октябрьского солнца.
- Дело не в этом, дорогая моя малышка! Саурон навсегда запомнил этот меч. Коли Кольцо Всевластья не уничтожено – оно только утонуло – враг еще имеет силу на планете. И если Саурон узнает, что потомок Исилдура, обладатель Сломанного Клинка жив, он сделает все возможное и невозможное, чтобы убить его. Древнее пророчество Севера гласит, что когда придет в мир тот, кому надлежит восстановить славу нуменорского народа, Великий Король-Освободитель, сыщется Кольцо Всевластья, и Клинок Элендила будет откован вновь. Сего-то часа и боится Саурон.
- Я тоже слышала об этом. Великий Обновитель, кого мы все так ждем, родится, когда два звездных пути сойдутся в один, и на их пересечении блеснет звезда Эарендила, когда листья зимой останутся зелеными, когда юная девица добровольно откажется от своего богатства, чтобы помочь забытым людям, тогда и сбудется предреченное, Араторн! Как все мы ждем этого события! А тебе, владельцу Элендилова меча, надо особенно себя беречь! Не думала я, что столь сильная угроза Саурона давно занесена над тобой и твоим народом….
- Кто знает, может, на нашей жизни это не выпадет?
- Тогда наши дети или внуки увидят славу возрожденного королевства!
Зашла Эледвен и поставила на стол поднос с пищей.
- Госпожа, все готово к завтраку! – Доложила она.
- Хорошо, спасибо, - Гильраэн улыбнулась.
- После еды я научу тебя еще одному делу. Женщины нашего племени почти все умеют делать это, а тебе, как княгине, оно просто необходимо!
- Ладно, если это и в самом деле так важно.
Дело сие оказалось совсем не по душе нежной Гильраэн. Решил Араторн выучить жену владеть оружием, ибо края, в которых жили дунаданы, не были безопасны. И тут-то поняла Гильраэн всю прелесть долга княгини Арнорцев. Она видела в Араторне человека, который мог бы за ней заботиться, опекать ее, как любящий отец. Беззаботная гондорская княжна совершенно не думала, что от нее тоже что-то потребуется. Перед Гильраэн ясно встало то, что дальше так продолжаться не может.
- Вот так! Давай! Молодец, малышка! Верный выпад! – Муж показывал и одобрял жену, видя, как она пробует себя в ратном деле.
- Все! Я устала! – Сделав два-три выпада учебным деревянным мечом, заявила Гильраэн, и скривила такую горькую мину на лице, что Араторн не знал, что предпринять. – Ты обманул меня, Араторн! Это не княжеская жизнь. Мне что, теперь придется всю жизнь провести в этом диком Глухоманье? – В гневе начала кричать жена. – У тебя тут ни слуг, ни постели, ни еды нормальной нет! И ты говоришь, что хорошо живешь? Дядя Эктелион был прав, открывая мне глаза на тебя и твой народ! Теперь меня, высокородную княжну Гондора и Итилиэна, которую выдавали замуж за прекрасного принца из народа бессмертных эльфов, будут называть владычицей бродяг?! – Гильраэн расплакалась, как совсем маленькая девочка, и в полной безысходности опустилась на траву. – О, Единый! За что мне все это! Почему Ты так жесток ко мне! Даже дикая горянка Джарет живет теперь, как эльфийка, с Эльдамиром. А я рублю, чищу, скребу, жарю, и теперь еще драться, как мужчина, учусь!
- Малышка моя! Дай я тебе все объясню. – Араторн сделал попытку успокоить жену.
- Прочь отсюда, обманщик! – Милое личико Гильраэн исказилось в гневе. Ты хоть понял, что натворил? Я рождена не для этой жизни! Слышал?
- Гильраэн, пойдем в дом. Там поговорим! – Араторн взял жену за руку, спокойно и властно. Она повиновалась.
- Араторн, почему со мной, а не с кем другим это случилось? Почему! – Она уже без гнева, но с отчаянием и страхом смотрела на мужа.
- Пойми, милая! Ничего случайного не бывает. Ты просто взрослеешь. Никому не дано предугадать, что приготовил Эру на счет каждого из нас! Ты сама выбрала эту дорогу в своей жизни. Я говорил тебе, что она резко отличается от твоей жизни в Форвентаросе!
- Прости меня. Да, я все вспомнила. Араторн, я просто…. Просто устала! Столько на меня всего свалилось нового! Я должна привести свои чувства в порядок. А потом….
- А потом мы сами увидим, что нам надо делать. Вот это уже мысли взрослой женщины. Ты сама мне скажешь, когда мы продолжим обучение.
Гильраэн, приводя свой мысли, чувства и желания в порядок, вдруг начала осознавать, что она тоже должна стараться для их совместного с Араторном счастья. До этого она щебетала со всеми людьми, была приветлива с каждым человеком, а теперь поняла, что за этим всем стояло желание быть самой лучшей, чтобы ее всем любили и хвалили. В реальности же Гильраэн ни чуточки не прикладывала старания, чтобы делать что-то бескорыстно, просто из любви к человеку. И перед княгиней ясно встало ее предназначение в жизни. Если она была счастливой и радостной все свое детство, то люди племени Араторна ничего не испытывали в жизни, кроме тягот кочевой жизни, обид, насмешек, страха, боли. Пережив все это, сама, Гильраэн поняла, каково на самом деле в жизни этим несчастным, но мудрым и благородным людям. Ей вдруг открылось, что не случайно именно она стала княгиней этого обиженного судьбой племени. Гильраэн считала своим долгом сделать счастливым каждого из этих людей, согреть своей любовью их суровые сердца, принести отраду в их горькую скитальческую жизнь.
- Араторн! – Гильраэн вечером подошла к мужу. – Прости, я разнервничалась. Я буду учиться владеть мечом. Дорогой! Я хочу стать достойной княгиней твоему народу! Прости, мне очень хочется. Чтобы от меня в жизни была хоть какая-нибудь польза! И я хочу хоть как-то защитить свой народ от Врага.
- Все хорошо, малышка! Ты обязательно выучишься фехтованию. Завтра же приступим к делу. Ты обязательно добьешься, чего хочешь, если желание твое крепко! – И Араторн крепко обнял свою малышку.
Через месяц Гильраэн уже превосходно владела мечом и кинжалом, и была очень счастлива, что приносит пользу своему народу. Те, в свою очередь, видели свет добра, излучавшийся из глаз княгини и полюбили ее. Она старалась не допускать разочарований, так как теперь твердо знала, к чему предназначил ее Эру.
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 7.
читать дальшеГЛАВА 18. ПРИГОВОР СУДЬБЫ.
Семья Тернаура благополучно вернулась домой. Отец, велев держать Джарет дома, и строго за ней следить, перекусил на скорую руку, и пошел к жрецу.
Когда глава семьи ушел, Сел-Джамир развела огонь в очаге, и приготовила еду. Но, это был уже не радостный и спокойный ужин. Сердца всех, и матери, и дочерей, были исполнены тревоги – за прошедшее, за настоящее и за будущее. Стихли шутки, не было слышно оживленного разговора, ужин шел в строгой, даже несколько суровой обстановке.
Тернаур зашел к жрецу.
- Пришел? – Спросил жрец, аппетитно жуя баранину.
- Да, о, жрец! Привез я дочь. Она, как вы и предрекали, добровольно была увезена в Гондор. Джарет нашла себе мужа из нуменорцев, и, похоже, начисто забыла отцовскую веру. Вся она была в гондорских вещах, и, как злой дух в нее вселился, по дороге девица не произнесла ни слова!
- Рассуди сам, о, Тернаур, - сказал жрец, отодвигая блюдо, что бы ты сделал сам, как бы ты наказал дочь?
-Я бы сделал так, как принято: посадил бы ее на две недели в подвал – в наказание, а потом посмотрел бы на нее, и если она изменится, привел бы Джарет сюда, чтобы вы сняли с нее проклятие.
- Иди, и поступи, как сказал! И да поможет тебе в этом Мандос, ибо он есть Судия верный и справедливый! А я умолю его, чтобы он смягчил свой приговор, посланный на Имлот-Мелую.
Тернаур вернулся домой взволнованный и серьезный. Уже давно стемнело, когда он переступил порог дома. Сел-Джамир укладывала дочерей спать.
- Джарет не будет спать здесь! – Зычно произнес отец.
- В чем дело, мой господин? – Мать с волнением посмотрела на мужа.
- Я кину ее в подвал. Там она просидит две недели – в искупление своих грехов, а там посмотрим. Она своим поступком навела на наше селение гнев богов!
- О, нет! О, Варда и Ниэнна! – Мать всплеснула руками. – Не для того я растила дочь, чтобы так жестоко ее наказывать!
- Я кину ей в подвал кусок войлока, миску с едой и кувшин с водой. Днем в подвал проникает свет, так что, девица ничего не потеряет, а вот научиться может многому!
- Твоя воля, мой господин. – Сел-Джамир пошла в кладовку и, найдя там большой кусок войлока, принесла его мужу.
- Джарет, иди за мной! Будешь искуплять свои грехи! – Отец сказал это жестким тоном, абсолютно не допускающим возражений. Дочь покорно вышла во внешний двор дома, отец сурово пихнул ее в подвал, кинул ей кусок войлока, и, заперев дверь на ключ, ушел.
Мать всю ночь не могла заснуть. Ее мучили два чувства: Любовь к дочери и приверженность традициям. Эти две вещи были так различны, и так сильно противоречили в голове женщины, что она уснула лишь под утро.
Джарет, оказавшись в подвале, отчаянию не предалась. Пламенная молитва Единому успокоила ее страждущее сердце. Девушка расстелила войлок, завернулась в него, и уснула. Утро не принесло наказанной Джарет ничего нового. Нуменорские наряды были с нее сняты еще вчера, лишь серебряное ожерелье Эльдамира девушка не дала с себя снять. У нее есть время обо всем подумать, и принять верное решение. Кто знает, что приготовило ей будущее?
Джарет крепко понимала, что Эльдамир – ее судьба, и забыть его она не в силах. Также девушка знала, что ей все равно придется выбирать: судьба или семья. Все равно, позора теперь не избежать. Вся Имлот-Мелуя знала, что Джарет предала веру отцов, свой народ, и жила в нуменорской столице, городе самого презренного народа в Лоссарнахе. То есть, оставаться на родине девушка не видела смысла. Ее все равно либо просватают по-новому, либо она будет обречена таскать на себе клеймо порочной женщины, с которой бы никто не общался.
Настала горькая пора для Джарет – осознать, что же в жизни для нее главное. Родители, семья, обычаи – конечно, они занимали важное место в жизни девушки, но любовь – она тоже должна была найти для нее место. Джарет снова и снова прогоняла себя по всем этим мыслям: для чего она живет, что в жизни главное, и в чем ее смысл? Дальше жить так, как жили веками граждане ее селения, она не могла. Может, забыть Эльдамира, забыть все как есть, что с ним связано, забыть его, как сон, вернуться в свою семью, молить богов о прощении, и смириться с участью, обычной для всякой мелуинской женщины. Либо же, бороться за право любить, быть любимой и счастливой, сражаться за право самой выбирать себе жизненный путь….
- О, Илуватар! Я знаю, что Ты – Един, и все боги – суть не боги, а лишь плод ошибочного представления людей! Ты сотворил Арду, и все что на ней, а люди лишь извратили то, что ты заложил в смысл мира. О, прошу, дай мне принять верное решение!
Джарет продолжала рассуждать сама с собой. Если отец ее говорил о нуменорцах и Гондоре много дурного, то она сама проверила, и убедилась, что это не так. Выходит, отец и сам обманулся, и ее обманул, сам того не подозревая…. А, следовательно, он может заблуждаться и в других вещах. Когда девушка уснула, перед ее глазами вдруг предстали спокойные и мудрые глаза Араторна.
- Любовь помогает людям взрослеть. За нее многие сражаются десятилетиями! Истинная любовь дается человеку лишь один раз в жизни, и несчастен тот, кто ее упустит. – Говорил дунадан. – В жизни важно всегда выбирать главное, оставляя второстепенное на второй план, а то и вовсе не придавать значения. Главное в жизни – найти и познать любовь Эру! И каждому человеку дано его личное право выбора, на которое ни семья, ни какой другой человек посягать не должен. Люди, которые не признают этого права – всего лишь боятся чего-то нового. Для них грязное их бытие лучше доброго и светлого, но неизвестного. Тебе Илуватар открыл свою любовь, ты познала, как Он благ! Теперь важно с честью выйти из испытания. Главные богатства, данные Единым человечеству – это чувство любви и право выбора. Не дай потеряться своей душе! Не упусти свой шанс! - и Джарет проснулась.
После того, что ей приснилось, девушка отчетливо и ясно увидела, что есть в жизни, где правда, а где ложь. И она решила, во что бы то ни стало, бороться за свое право быть счастливой. Джарет никогда так ясно и понятно не представляла себе важность каждой человеческой жизни на земле. Если человек рожден, значит, он рожден для чего-то. И за это что-то уже стоит бороться! Стоит любить, надеяться, ждать….
- Когда-нибудь мои родичи поймут, что поступили неверно. Я буду просить Единого, чтобы Он открылся их сердцам, и они узнали, где, правда!
Джарет уже думала не о человеческих чувствах, связавших ее и Эльдамира. Девушка ощущала ту любовь Эру, Единого Создателя, ради которой она появилась на свет. Незаметно в этих размышлениях пролетели две недели. Наступил сентябрь.
ГЛАВА 19. СВАДЬБА АРДЖОРЕТ.
Джарет знала, что после того, как ее выпустят из подвала, через пять дней будет свадьба ее старшей сестры. По истечению положенного срока для наказания, свободолюбивую девицу наконец-то выпустили из подвала, и отец стал пристально наблюдать за ней.
Арджорет летала, как на крыльях. Близился день ее свадьбы. Она уже давно, чуть ли не с шестнадцати лет, начала готовить приданое, и сейчас она еще раз пересматривала приготовленные для новой семьи вещи. Девушка с нетерпением ждала того момента, когда, наконец, ее назовут женой! Множество родичей съехалось на свадьбу: из других селений Лоссарнаха прибывали со своими семьями родичи Тернаура и Сел-Джамир. Джарет, скрывая свои настоящие чувства, помогала семье прибирать и украшать дом.
Отец, мало-помалу, видел, что дочь в Гондор не рвется, воле его не противится, и понял, что Джарет вернулась в семью. Но, на самом деле, все было иначе. Девушка глубоко в сердце затаила свои чувства, и ждала случая сказать своей семье о Едином Творце.
Среди гостей выделялась девочка лет пятнадцати, двоюродная сестра Джарет, по имени Амерджан. Она была дочерью родной сестры Сел-Джамир, и с раннего детства крепко дружила с Джарет. Ей-то и вылила страдалица всю свою душу. Пылко слушала речи кузины Амерджан, и, мало-помалу, тоже расположила свое сердце к принятию истины. Рано утром, когда вся семья еще спала, кузины брались за руки, и шли в горы. Там они могли вволю наговориться, и все обсудить.
- Знаешь, Джарет! Я хочу вместе с тобой пойти в Гондор! – Однажды заявила Амерджан. Если ты говоришь, что это гондорцы научили тебя так правильно думать о жизни, то они, наверняка, очень хорошие, праведные люди! А наши их не признают, потому что боятся принять что-нибудь новое.
- Хорошо, Амерджан! Только не все гондорцы одинаковы. Знаешь, в мире полно всяких людей, как среди нуменорцев, так и среди мелуинцев. Я же тебе говорила, что человек – существо разумное, способное само выбирать, что для него в жизни главное. К сожалению, не все выбирают добро….
* * *
Наступил день свадьбы.
- Слушай меня внимательно, Амерджан! – Шепнула на ухо сестре Джарет. – Когда будет свадебный пир, и будет всеобщая суматоха, мы с тобой проберемся к перевалу Аннон-и-Гондор, а через него – в Минас-Тирит. По южному тракту идти опасно, а в горах нам легче укрыться.
- Но там орки и разбойники!
- А ты это видела? – Джарет достала из-под тюфяка Эльдамиров меч. К ее счастью, отец его не прибрал, видимо, не нашел, или не счел нужным пренебрегать лишним клинком.
- Ух-ты! Это твой? – даже вскрикнула от удивления Амерджан.
- Да, мне его Эльдамир подарил, гондорец, про которого я тебе рассказывала.
- Этот меч такой….
- Тихо, сюда идут! Значит, дорогая моя, мы с тобой делаем все так, как договорились.
- Угу! – Амерджан кивнула, и в это время в комнату заглянула Зарджет, вся нарядная, в золоте!
- Там уже все готово! Девочки, ждут только вас! - И все три сестры пошли на свадебную церемонию.
Жрец повел венчание, благословляя молодых от имени всех богов и духов. Было принесено огромное множество жертв, и молодые были объявлены мужем и женой. Потом пошло веселье. Арджорет, закрытая белым покрывалом с красными узорами, кружилась в свадебном танце. Танцевали гости, гремела музыка, и во время этой суматохи Джарет и Амерджан пробрались в дом.
- Я беру с собой только провизию. Одежда есть на нас с тобой. Мечом опояшусь я, а ты возьмешь кинжал. – Джарет протянула кузине старое, но надежное оружие. – Теперь – теплые плащи, и осторожно, бегом за изгородь! Весь народ сейчас перед капищем на площади, и нас с тобой не должны заметить.
Сделав, как решили, девушки осторожно направились к Воротам Гондора.
- Настало время, Амерджан, раскрыть причину, по которой я иду в Гондор.- Сказала Джарет, когда они были уже на полпути к перевалу. – Я люблю Эльдамира!
- И что?
- Я могла бы жить и в Имлот-Мелуе, но я люблю его настолько сильно, что больше не могу удержаться. Когда-нибудь ты тоже испытаешь подобное чувство. Я давно уже решила, что буду добиваться права любить того, кого я хочу. И, если я люблю Эльдамира, меня перед этим ничто не остановит!
- Ты – героиня, Джарет! – Амерджан с восхищением посмотрела на сестру.
- Просто любовь придает человеку силу! Об этом мне сказал один пожилой нуменорец. – Джарет имела в виду Араторна. Девушка в своих речах сбивала и свою любовь к Единому, и любовь Эру ко всему живому, и свою любовь к Эльдамиру. Она еще толком не поняла сути каждой из этих вещей, и ей казалось, что ее любовь к юному князю Гондора и есть проявление всемирной любви Илуватара. Хотя, это было в корне не так. И много ей еще придется учиться в жизни, чтобы верно понимать различия этих важных вещей.
Стемнело. Поднявшись на перевал, и спустившись в долину, лежащую сразу за Аннон-и-Гондор, девушки легли в траву, завернулись в плащи, и крепко уснули.
ГЛАВА 20. НОВАЯ ЖИЗНЬ ГИЛЬРАЭН.
Прошло около двух недель кочевья Гильраэн с ее мужем и северными дунаданами. Сердце девушки наполняла жажда стремления ко всему новому и неизвестному, любопытство, наивная любовь ко всему живому. Табор ехал по тракту на север, и, наконец, вышел к великой реке Андуин. Путники были уже за пределами Гондора, и их ждала вольная кочевая жизнь, как и у большинства людей племени изгнанников Арнора.
- Здесь надо думать о переправе на левый берег реки. Оттуда мы поедем прямо на север, к нашим поселениям. – Объяснил жене Араторн.
- Разве вы селитесь где-то надолго? – спросила с удивлением Гильраэн.
- Мы – нет, но отдельные племена северных дунаданов не кочуют. И все они подвластны вождю арнорцев, а, значит, и тебе тоже!
- О, Араторн, а когда же мы доберемся до них?
- Потерпи еще четыре недельки, малышка! И ты будешь дома. У меня там, в тайге, тоже есть крепкий дом. – Утешал жену вождь.
Повозки дунаданов оказались плавучими. Колеса сняли, лошадей переправили, и все брички и телеги, построенные по особым раскладным конструкциям, переплыли на восточный берег Андуина. Там люди опять придали своему транспорту сухопутный вид, и двинулись дальше, на северо-восток.
Перед Гильраэн раскинулись удивительной красоты земли. Если на западном берегу почти все было выжжено солнцем, то здесь пышно зеленели влажные южные леса, несмотря на подступы осени.
- Это – северный Итилиэн, зависимый от Гондора, но давно обделенный вниманием Наместников. Люди Тургона бывают в Итилиэне, сторожат гондорские рубежи с востока, но не слишком-то правительство Гондора уделяет внимание этим землям. – Объяснил Араторн. – Чуть севернее лежит нагорье Эмин-Муил. Раньше границы твоей родины доходили до этих гор, и распространялись далеко на восток, но, сейчас ты сама знаешь, владения Гондора заметно сократились.
- Да, я знаю это. А как называется та земля, куда мы едем? - Задала вопрос Гильраэн.
- Глухоманье. Край темный, сначала – степь, ближе к северу – тайга, в которой можно надежно укрыться от происков Мордора!
- Возможно. Но, ты говоришь, там, куда мы едем, есть тайга! А в тайге же звери!
- А у нас, малышка, там есть крепкие дома и надежное оружие. А запоры даже орки не выломают!
- Ну, тогда ты меня успокоил. А то я волновалась! Да, Араторн, а что мне надо делать, как княгине северных дунаданов?
- А вот сейчас около леса мы привал устроим на сутки – коней покормить хорошо надо, и здесь я тебе все покажу и расскажу. Или, это сделает Эледвен, пока я пойду и добуду немного пищи для нас.
Табор арнорцев остановился. Рядом шумел зеленый свежий итилиэнский лес. Да, местность здесь совсем другая, совсем не похожая на окрестности Форвентароса. Однако природа имела много общего с ландшафтами Белых Гор, хотя, и заметно отличалась. Вдали, почти на самом горизонте, на востоке темнели горные пики. Вроде бы, горы как горы, но юной шестнадцатилетней княгине стало не по себе.
- Араторн! А там что за горы?
- Мордор, дорогая! Нам не туда, мы его только объедем. Вот оттуда-то злобой все сильней и несет. Вот из-за него мы и покидаем южные земли. Кто знает, когда мы еще вернемся сюда? Так вот, Гильраэн, я теперь насчет того, что тебе делать. Сейчас твоя верная Эледвен тебе все расскажет, а мы, все мужчины племени, пойдем и добудем немного пропитания для наших семей. Дичь должна водиться в Итилиэне в изобилии! – Араторн поцеловал жену, и ушел в лес вместе с другими дунаданами.
В таборе вовсю готовились на отдых. Около некоторых бричек вспыхнули костры.
- Ну вот, госпожа, для начала выньте из заднего сидения этой повозки хворост. Первым делом на стоянке разводится огонь – чтобы к приходу мужчин он уже ярко пылал, и чтобы были угли, на них будем печь дичь.
Гильраэн полезла за хворостом, и вытащила целую охапку сухих веток, царапая при этом свои нежные ручки.
- Ой-ой! Ух! Все! Вот он! – юная княгиня положила хворост перед Эледвен. Та, огрубелыми от работы руками проворно сгребла его в кучу.
- Это, госпожа, основа для костра! Теперь мы вместе пойдем в камыши, и принесем тростника на растопку. Нужен легкий сухой материал. – Обе женщины пошли к мелкому озеру за тростником. Здесь же рвали камыш другие женщины, девушки, и даже совсем маленькие девочки. Гильраэн сорвала несколько стеблей, а потом чуть не вскрикнула от боли: солома-то камышовая царапается! Не из ваты же она! Рядом большими охапками рвала тростник Эледвен.
- Я тоже попробую. – Решила Гильраэн, и, несмотря на боль и мелкие занозы, начала орудовать руками. И, вот, у нее уже целая охапка!
- Вот так, хорошо, госпожа, слава Единому! – Одобряла Эледвен труд своей ученицы. Теперь его надо отнести и развести костер.
Когда материал для костра был аккуратно сложен в кучу, Эледвен достала два бурых камешка.
- А это что?
- Это – кремень и огниво. Смотрите внимательно: я высекаю искру, и она должна поджечь камыш. – Дунаданка проворно и ловко высекла два десятка искр в воздух.
- Можно я тоже попробую? – Гильраэн взяла из рук служанки камешки. – Щелк, щелк! – но искра не вылетала.
- А вы резче движения делайте, и под уголком: вот так! – И еще один сноп искр вылетел в воздух.
- Есть! Первая искра! – Гильраэн даже рассмеялась.
- Так, так, высекайте, и над костром. Побыстрее, потверже ударяйте! - И у Гильраэн получилось высечь уже пять искр. Топливо задымилось.
- Еще! Еще! – Молодой княгине понравилось высекать искры, и она, радуясь, как ребенок, щелкала и щелкала огнивом. Костер горел вовсю.
- Теперь, о, Гильраэн, я пойду к лесу, и принесу еще хворосту. А вы сидите, и этой палкой поправляйте прогоревшие прутья. – Эледвен ушла. Княгиня сидела у костра, и поправляла прутья в костре.
- Неужто мне теперь придется каждый раз разводить костер? Араторн мне говорил, что эта жизнь отличается от моей, но я не думала, что эта разница столь велика! – Думала она.
Стемнело. Эледвен два раза ходила к лесу, и каждый раз возвращалась с огромной вязанкой хвороста. Она рубила ветки кинжалом, висящим у нее на поясе. Вернулся Араторн. В руке он держал дичь – двух кроликов и перепела.
- Вот, хозяюшки, принимайте пищу! – Весело сказал вождь, а потом осведомился, как себя чувствует Гильраэн.
- Все хорошо, любимый! Только пальцы болят – я рвала тростник на озере, и мешала костер. Но, зато, я научилась высекать искры! Это так интересно!
- Теперь, о, княгиня, я научу вас готовить жаркое. Вот кролик, например, готовится так. – Эледвен достала из возка две острых палки, И, воткнув их острием в землю, привязала к верхушкам кроликов за задние ноги. – Один – вам, а другой – мне. Вот ножи для разделки.
Дунаданка начала разделывать тушку дичи, при этом, уча делать также свою госпожу. – Так должна уметь готовить пищу каждая женщина нашего племени!
* * *
Гильраэн мало-помалу, запоминала некоторые приемы ведения кочевого хозяйства. Она уже самостоятельно разводила костер, готовила пищу, штопала белье, и незаметно подходило к концу их путешествие. Дунаданы, миновав Большие Пустоши и седые Сирые Равнины, вышли к местности, именуемой в других краях Средиземья “Глухоманьем”. Араторн безошибочно вел свое небольшое кочевое племя, и, наконец, путники выехали к какому-то поселению. Деревня дунаданов в Глухоманье представляла собой каменные домики, маленькие, но очень крепкие. Деревня была окружена большим деревянным частоколом, около которого находились возделанные участки земли.
- Как же мы будем жить, Араторн? Здесь же на всех места не хватит! Деревня же маленькая, а нас – почти пятьсот человек!
- Ты, малышка, еще не зовешь гостеприимства северных дунаданов. Они с радостью приютят часть своих соплеменников у себя в домах, пока те не построят свое собственное жилище. Мы переночуем здесь, а завтра тронемся к северу. Там будет еще несколько селений. А для тех двенадцати семей, кто останется здесь, эта деревня станет родной. – Муж с заботливой нежностью обнял жену. – Ты, милая, благородное имеешь сердечко, верное, искреннее. Вот, повзрослеешь, и из тебя будет истинная мать дунаданского народа, добрая и мудрая!
- Да, Араторн, но есть только одно “но”! Долго нам еще ехать? Сегодня – ладно, мы переночуем в деревне, а завтра?
- У меня есть свой собственный домик недалеко от Лихолесья. Это чуть севернее Глухоманья.
- Лихолесье?! – Это еще что такое?
- Да, так, лес. Огромный он, малышка! Втрое больше, чем теперешний Гондор! Глухой он и непроглядный. Там даже днем мрачно, как ночью. Мы обходим этот лес стороной.
- А кто же водится в Лихолесье? – В страхе спросила Гильраэн.
- Да, в принципе, никто. А вот в юго-западную часть Лихолесья лучше вообще не соваться. Там чародейский замок стоит еще с незапамятных пор. А в самой глуби Лихолесья живут эльфы.
- Эльфы? Но они же …. Они же живут в княжестве Бельфалас, и в Итилиэне? Араторн! Как милые нежные эльфы могут жить в таком ужасном месте?
- Они живут там с давних пор, с начала Второй Эпохи. Тогда этот лес был прекрасным и светлым, и эльфы в огромных множествах стекались сюда отовсюду. А потом что-то там затмилось, вроде как, эльфийский царь того леса с кем-то не поладил. Да и на всех стал наводить страх чародейский дворец Дол-Гулдур на юге леса. Говорят, его строитель был сам Саурон! И тут-то и окончательно вся Великая тайга эльфов затемнилась. Там, в глуби, много всяких страхов. Мы никогда не ходим туда, поэтому, я не могу тебе всего рассказать.
Гильраэн, измученная постоянным кочевьем, оказавшись в избушке, наконец-то ощутила себя в добротной постели, которую приготовил ей Араторн. Она, лишь голова ее коснулась подушки, мгновенно уснула.
ГЛАВА 21. СТРАШНАЯ ТАЙНА АРАТОРНА.
Прошло еще две недели, и Гильраэн, наконец, смогла увидеть, что же представляет собой дом Араторна. Это была крепкая добротная двухэтажная постройка, сооруженная не то самим Араторном, не то его предками. Первый этаж – из округлых камней, очень плотно подогнанных друг к другу. Второй – бревенчатый сруб. Крыша покатая, из темно-зеленой черепицы. Дом был обнесен частоколом. В окнах горел свет. Это в доме хозяйничали две дочери Эледвен, жившие тут в отсутствии матери. Последний раз Эледвен была здесь год назад, а потом ушла с Араторном в его поход за невестой, и с целью вывести всех арнорцев юга в безопасные места. Сейчас она снова была дома.
Дверь открыла старшая дочь, Арвен, обычная темно-русая девушка лет двадцати, без покрывала, но в плаще. За ней стояла младшая – Айна, девушка с темно-каштановыми волосами, эльфийскими чертами лица, и слегка островатыми ушками.
- Мама приехала! – Во весь голос радостно закричали дочери.
- Мир вам, мир вам от Единого, дочки! Запускайте меня. Князь Араторн приехал! Где покрывала? Арвен, почему ты не закрылась? Ночь уже. Ветер дует.
- На улице не холодно.
- А если мужчина увидят тебя без покрывала? Марш к себе в комнату! Там и поговорим. Это я и тебе говорю, Айна! – Мать отправила дочерей в их комнату на первом этаже, а сама встретила Араторна и очень недовольную и усталую Гильраэн.
- И мы тут будем жить, Араторн? – Недоумевая, с обидой в голосе спросила жена.
- Да, милая. Там, наверху есть хорошая комната. Пойдем, я отведу тебя туда!
Верхний этаж дома состоял из двух комнат – для прислуги, или просто гостиная, и жилая комната хозяина. Убрана она была опрятно и скромно. Дочери Эледвен следили здесь за порядком в отсутствие матери. Окошки выходили на север, и в ясную погоду можно было вдали, на самом горизонте, рассмотреть начало восточной части Лихолесья. Точнее, это еще были только подступы к нему. Само Лихолесье начиналось милях в двадцати еще севернее, но его темное дыхание чувствовалось и в ближайших лесах. Окна украшали занавески со сложным геометрическим вышитым орнаментом. Стены были крепко проконопачены, и отделаны ровно прибитыми друг к другу дощечками. Простой деревянный пол с вязаными дорожками, червленые подсвечники, стол с вышитой подобно занавескам, скатертью, ложе, покрытое шкурами, четыре кованных сундука и деревянный шифоньер – вот и все убранство дома вождя.
Гильраэн дала знать Араторну, что очень устала, ведь она целый месяц кочевала! Араторн открыл сундук, и заменил медвежьи шкуры тонким ситцевым бельем. Шкуры были свернуты, и, покрытые ситцем, стали изголовьем. Стеганое ватное одеяло, вынутое из этого же сундука, дополнило спальный гарнитур.
- Вот, это больше похоже на постель! – Решила Гильраэн, и, даже не раздеваясь, легла и мгновенно уснула. Вождь поправил одеяло жены и пошел на кухню перекусить.
Наутро Гильраэн ждали очередные сюрпризы мужа. Северные дунаданы, оказывается, скрывают много интересных тайн и загадок! Араторн вошел в комнату жены, и, заперев дверь, попросил ее внимания.
- Гильраэн! Настало время тебе, как моей жене, и члену рода Элендила, узнать тяжкое бремя мое, и всех моих предков.
- Бремя? – Жена с недоумением посмотрела на Араторна. Она не могла понять, что такой мужественный, сильный и опытный человек, как ее муж, мог иметь какую-то тяжесть.
Вождь, сев рядом с женой на ее кровати, вынул из ножен, висевших у него на поясе, меч. Жена помнила этот меч – его отдавал на хранение Араторн еще в Форвентаросе. Но, Гильраэн тогда видела только рукоять. На самом же деле меч был обломан на пядь от самой рукояти.
- Как! Откуда! Кто тебе его сломал?! – С сочувствием спросила жена.
- Ты услышишь, моя малышка, историю этого оружия, и все поймешь! – И Араторн повел речь. – Когда Элендил, Исилдур и Анарион основали в Средиземье свои королевства, Майар Саурон, приспешник поверженного тысячелетия назад Моргота, не давал им спокойно жить. Ненавидел Саурон нуменорское племя, да и власти желал непомерной. Решил он тогда – давно это было – обратить весь мир во тьму, покорить себе все свободные народа Средиземья. Был он великим чародеем – недаром, Майар! И всю свою мощь он вложил в магические Кольца. Нуменорские князья, еще до потопа острова, жаждали богатств и славы, и сразу откликнулись на призыв Саурона взять Кольца, наделяющие их невероятной силой и могуществом. Проданные за власть и славу тьме, они не умерли, но их плоть растворилась во зле. Эти несчастные люди стали Призраками Смерти, самыми верными рабами Саурона.
- Это Назгулы! – Гильраэн знала это из истории Гондора. Сколько бед принесли Назгулы ее стране раньше! Их страшное чародейское оружие поразило в прошлые века Барахира Мардиллинга, и их яд, их чародейская напасть, передавалась в крови ее рода. Со страхом рассказала это Гильраэн мужу, и испуг подернул ее: почему вдруг Араторн стал рассказывать об этом ей? Конечно, история семьи ее мужа – дело важное, но не думала она, что скитания рода его напрямую связаны с ужасами дней былых, с Призраками Саурона! На миг почудилось Гильраэн, что и над нею, и над Араторном, и над их будущими детьми занесен этот ужас….
- Да, это Назгулы, Кольценосцы, и убить их воину не возможно, ибо они развоплотились, став просто огромными сгустками мрака.
Семь Колец получили гномы. Но, добывая горные богатства, они потеряли свои Кольца. А с потерей колец и власть Саурона перестала действовать на них. Три кольца сковали себе по заказу Саурона эльфы, обманутые злодеем. Но Перворожденные поняли, какую ловушку им готовили Кольца, и очистили их от скверны Врага, но все же, созданы эльфийские Кольца по злому замыслу, и много бед принесли они бессмертному народу. Затем, в Мордоре, в своем владении, используя все свое могущество и чары, создал Майар Единое Кольцо, властное над всеми остальными. В него Саурон вложил всю свою силу, и без Кольца был бы ничего не значащим духом. Пока существует Кольцо Всевластья, Саурон имеет силу и власть в Арде.
С помощью этого Кольца собрал чародей несметное войско, спровоцировал людей и эльфов на войну, и двинул против них все свои полчища.
- Я знаю это. Тогда эльфы и люди заключили между собой Последний Всеобщий Союз. Они выбили Саурона из Мордора. – Подвела итог Гильраэн, одновременно осмысляя в своей голове услышанное.
- Девять лет длилась осада Мордора. Элендил и Анарион пали. Исилдур, в самый последний момент изловчился и отрубил мечом отца палец Саурона с надетым на него Кольцом Всевластья. Лишившись Кольца, Саурон сгинул неизвестно куда. Меч Элендила, когда Исилдур отрубил палец, при ударе сломался. Исилдур взял Кольцо себе, как военный трофей. Обломки же меча взял его оруженосец.
Спустя некоторое время после войны, отправился Исилдур в Арнор, дабы править там вместо погибшего отца. Орки, выжившие в войне, умудрились подстеречь Исилдура, и перебить весь его отряд. С помощью Кольца Всевластья, а оно делало невидимыми всех, которые его надевали, кроме Саурона, Исилдур пытался переплыть Андуин. Форсируя реку, воин лишился Кольца – оно предательски соскользнуло с пальца, и ушло на дно. Орки увидели короля, и подстрелили его. Спасся один оруженосец, хранивший обломки Элендилова меча. Звался, сей меч Нарсил, Солнечное Сияние. Обломки Нарсила были отданы сыну Исилдура, Валендилу, жившему у эльфов. А от Валендила передавались они королями Арнора по наследству, как семейная реликвия. После падения Арнора часть обломков была отдана на хранение эльфам, у которых некогда жил Валендил. Вожди дунаданов оставили себе лишь рукоять меча, которую передавали из поколения в поколение, как залог крови Элендила и Исилдура. Вот эта рукоять, Гильраэн!
- Это легендарный обломок меча Элендила?! – Гильраэн с великим удивлением и страхом взяла в руку старинный предмет. Рукоять таинственно поблескивала в лучах октябрьского солнца.
- Дело не в этом, дорогая моя малышка! Саурон навсегда запомнил этот меч. Коли Кольцо Всевластья не уничтожено – оно только утонуло – враг еще имеет силу на планете. И если Саурон узнает, что потомок Исилдура, обладатель Сломанного Клинка жив, он сделает все возможное и невозможное, чтобы убить его. Древнее пророчество Севера гласит, что когда придет в мир тот, кому надлежит восстановить славу нуменорского народа, Великий Король-Освободитель, сыщется Кольцо Всевластья, и Клинок Элендила будет откован вновь. Сего-то часа и боится Саурон.
- Я тоже слышала об этом. Великий Обновитель, кого мы все так ждем, родится, когда два звездных пути сойдутся в один, и на их пересечении блеснет звезда Эарендила, когда листья зимой останутся зелеными, когда юная девица добровольно откажется от своего богатства, чтобы помочь забытым людям, тогда и сбудется предреченное, Араторн! Как все мы ждем этого события! А тебе, владельцу Элендилова меча, надо особенно себя беречь! Не думала я, что столь сильная угроза Саурона давно занесена над тобой и твоим народом….
- Кто знает, может, на нашей жизни это не выпадет?
- Тогда наши дети или внуки увидят славу возрожденного королевства!
Зашла Эледвен и поставила на стол поднос с пищей.
- Госпожа, все готово к завтраку! – Доложила она.
- Хорошо, спасибо, - Гильраэн улыбнулась.
- После еды я научу тебя еще одному делу. Женщины нашего племени почти все умеют делать это, а тебе, как княгине, оно просто необходимо!
- Ладно, если это и в самом деле так важно.
Дело сие оказалось совсем не по душе нежной Гильраэн. Решил Араторн выучить жену владеть оружием, ибо края, в которых жили дунаданы, не были безопасны. И тут-то поняла Гильраэн всю прелесть долга княгини Арнорцев. Она видела в Араторне человека, который мог бы за ней заботиться, опекать ее, как любящий отец. Беззаботная гондорская княжна совершенно не думала, что от нее тоже что-то потребуется. Перед Гильраэн ясно встало то, что дальше так продолжаться не может.
- Вот так! Давай! Молодец, малышка! Верный выпад! – Муж показывал и одобрял жену, видя, как она пробует себя в ратном деле.
- Все! Я устала! – Сделав два-три выпада учебным деревянным мечом, заявила Гильраэн, и скривила такую горькую мину на лице, что Араторн не знал, что предпринять. – Ты обманул меня, Араторн! Это не княжеская жизнь. Мне что, теперь придется всю жизнь провести в этом диком Глухоманье? – В гневе начала кричать жена. – У тебя тут ни слуг, ни постели, ни еды нормальной нет! И ты говоришь, что хорошо живешь? Дядя Эктелион был прав, открывая мне глаза на тебя и твой народ! Теперь меня, высокородную княжну Гондора и Итилиэна, которую выдавали замуж за прекрасного принца из народа бессмертных эльфов, будут называть владычицей бродяг?! – Гильраэн расплакалась, как совсем маленькая девочка, и в полной безысходности опустилась на траву. – О, Единый! За что мне все это! Почему Ты так жесток ко мне! Даже дикая горянка Джарет живет теперь, как эльфийка, с Эльдамиром. А я рублю, чищу, скребу, жарю, и теперь еще драться, как мужчина, учусь!
- Малышка моя! Дай я тебе все объясню. – Араторн сделал попытку успокоить жену.
- Прочь отсюда, обманщик! – Милое личико Гильраэн исказилось в гневе. Ты хоть понял, что натворил? Я рождена не для этой жизни! Слышал?
- Гильраэн, пойдем в дом. Там поговорим! – Араторн взял жену за руку, спокойно и властно. Она повиновалась.
- Араторн, почему со мной, а не с кем другим это случилось? Почему! – Она уже без гнева, но с отчаянием и страхом смотрела на мужа.
- Пойми, милая! Ничего случайного не бывает. Ты просто взрослеешь. Никому не дано предугадать, что приготовил Эру на счет каждого из нас! Ты сама выбрала эту дорогу в своей жизни. Я говорил тебе, что она резко отличается от твоей жизни в Форвентаросе!
- Прости меня. Да, я все вспомнила. Араторн, я просто…. Просто устала! Столько на меня всего свалилось нового! Я должна привести свои чувства в порядок. А потом….
- А потом мы сами увидим, что нам надо делать. Вот это уже мысли взрослой женщины. Ты сама мне скажешь, когда мы продолжим обучение.
Гильраэн, приводя свой мысли, чувства и желания в порядок, вдруг начала осознавать, что она тоже должна стараться для их совместного с Араторном счастья. До этого она щебетала со всеми людьми, была приветлива с каждым человеком, а теперь поняла, что за этим всем стояло желание быть самой лучшей, чтобы ее всем любили и хвалили. В реальности же Гильраэн ни чуточки не прикладывала старания, чтобы делать что-то бескорыстно, просто из любви к человеку. И перед княгиней ясно встало ее предназначение в жизни. Если она была счастливой и радостной все свое детство, то люди племени Араторна ничего не испытывали в жизни, кроме тягот кочевой жизни, обид, насмешек, страха, боли. Пережив все это, сама, Гильраэн поняла, каково на самом деле в жизни этим несчастным, но мудрым и благородным людям. Ей вдруг открылось, что не случайно именно она стала княгиней этого обиженного судьбой племени. Гильраэн считала своим долгом сделать счастливым каждого из этих людей, согреть своей любовью их суровые сердца, принести отраду в их горькую скитальческую жизнь.
- Араторн! – Гильраэн вечером подошла к мужу. – Прости, я разнервничалась. Я буду учиться владеть мечом. Дорогой! Я хочу стать достойной княгиней твоему народу! Прости, мне очень хочется. Чтобы от меня в жизни была хоть какая-нибудь польза! И я хочу хоть как-то защитить свой народ от Врага.
- Все хорошо, малышка! Ты обязательно выучишься фехтованию. Завтра же приступим к делу. Ты обязательно добьешься, чего хочешь, если желание твое крепко! – И Араторн крепко обнял свою малышку.
Через месяц Гильраэн уже превосходно владела мечом и кинжалом, и была очень счастлива, что приносит пользу своему народу. Те, в свою очередь, видели свет добра, излучавшийся из глаз княгини и полюбили ее. Она старалась не допускать разочарований, так как теперь твердо знала, к чему предназначил ее Эру.
@темы: Мелуинская красавица
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Название: Мелуинская красавица
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 6.
читать дальшеГЛАВА 15. МИНАС-ТИРИТ
Близился к концу август. Эльдамир и Джарет въехали в Минас-Тирит, столицу Гондора. Здесь прошло детство Эльдамира, и здесь он хотел жить со своей возлюбленной. И переливчатая труба запела на городских воротах – так встречали в Минас-Тирите только представителей княжеской семьи.
Джарет с удивлением рассматривала, сидя в экипаже, удивительный город. Он был встроен в цельную скалу, и высился еще издали огромной и неприступной семиярусной твердыней. Белый камень был здесь везде – из него построены здания, выложены мостовые, возведена мощная стена. Множество нарядных горожан прогуливались по улицам. Здесь, как подметила Джарет, жили не только нуменорцы – были люди из Лоссарнаха, из Итилиэна, с северных отрогов Белых Гор….
Перед воротами Минас-Тирита расположилась обширная Пеленнорская равнина, ведущая прямо к великому Андуину – самой большой и значимой для народа Гондора реке. На Андуине можно было рассмотреть веселую пристань с флагами и лентами.
Карета Эльдамира проехала на самый верхний ярус – там находился дворец наместника. И тут Джарет не переставала удивляться! Вся охрана Минас-Тирита была такой величавой, а покои дворца убраны так роскошно, что Форвентарос, по сравнению со столицей, выглядел жалкой лачугой! Прислуга была одета в черно-белые платья, и закрыта белыми покрывалами. Стража дворца, похоже, была уже знакома девушке. Да – да! Именно в таких нарядах она видела солдат, приехавших с Эктелионом в Форвентарос. Черные плащи, надетые поверх серебристых кольчуг, на этих плащах вышитое Белое дерево, увенчанное княжеским венцом, остроконечные крылатые шлемы и белые мантии – все придавало воинам особое благородство.
Тронный зал, куда Эльдамир провел свою возлюбленную, был высоким роскошно убранным помещением. Белые стены из мраморных блоков переливались в полутьме множеством драгоценных камней. Тяжелые белоснежные занавеси были расшиты по краям жемчугами. Мраморный пол был наполирован до блеска. Колонны, идущие вдоль стен, скрывали своими массивами невидимую для глаз посетителей стражу и прислугу, тот час же готовую явиться на зов государя. Рядом с колоннами высились каменные изваяния – гондорские мастера запечатлели в камне своих почивших повелителей. И двери, и стены и колонны, и высокий потолок зала были покрыты затейливыми серебряными узорами с вкрапленными в них алмазами и изумрудами. И благодаря этому затейливому украшению даже тяжелые колонны и массивные стены выглядели ажурно и почти невесомо.
Свита Эльдамира замерла на карауле, когда он готовился войти в тронный зал. Гулко зазвенел гонг, возвещая о приезде юного князя. И дед его, Великий Князь и наместник Гондора Тургон Мардиллинг, сидя на троне, встречал своего любимого внука и его избранницу.
- Его высочество светлейший князь Эльдамир, сын Эктелиона, прибыл в Минас-Тирит. – Гулко возгласил герольд. И сам Эльдамир, ликуя в душе, повел под руку Джарет навстречу деду.
Тургон Гондорский сидел на троне. Полное лицо государя, красивое и благородное, вполне соответствовало его солидному возрасту. Доброжелательный взгляд серых глаз его сразу расположил Джарет к чему-то, похожему на доверие. Красный бархатный халат, одетый поверх просторной белоснежной туники с великолепной рубиновой вышивкой, придавал полной фигуре наместника особое величие. В руке Тургон сжимал высокий белый жезл с резным золотым набалдашником – один из знаков его высокого титула.
Дед поднялся на троне, когда Эльдамир с изящным придворным поклоном приблизился к нему. Тургон и его юный внук встретились очень тепло. И враждебности относительно себя Джарет не испытала, даже когда возлюбленный представил ее, как свою невесту.
Встреча прошла, как обычно было принято в семье Мардиллингов. И Тургон сильно заинтересовался, кто же она, загадочная смуглая красавица, закрытая расшитой золотом пурпурной чадрой. Ласково, по-семейному тепло принял Великий Князь Джарет. И когда прием окончился, дед проводил своего внука в его покои – он сильно скучал по нему и хотел продолжить общение без княжеских церемоний. Да и хотелось Тургону поближе познакомиться с той, ради которой Эльдамир так и не отдохнул в Форвентаросе.
Эльдамир, довольно шествуя за дедом, повел Джарет в свои личные покои – роскошные помещения с множеством залов, переходов и уютных комнаток. Смуглая красавица рассматривала убранство помещений, в которых жил Эльдамир. Везде ковры, шелк, бархат, золото, фарфор, хрусталь. Все так тонко и изящно, но.… Почти нет цветов и певчих птиц! Конечно, у Эльдамира был целый зал, в котором жили певчие птички в клетках, и было много живых цветов, но в других местах города?
- Ты будешь самой счастливой! – шептал Эльдамир своей возлюбленной, но сердце юной знахарки сжималось от тоски. Как она здесь проживет без зеленой травы, без свежей листвы деревьев, без легкого горного ветерка! Но, ведь Джарет все-таки, с Эльдамиром, а с ним-то можно привыкнуть и к гондорским обычаям, и к Белому Минас-Тириту….
- Позволь, Эльдамир, я покажу твоей красавице ее комнату – совсем рядом с твоей! – Тургон распахнул золоченые двери роскошного зала, уставленный хрустальными вазами с искусственными золотыми розами, изобилующий тонкими завесами и коврами, пышными тюфяками на креслах и зеркальным потоком, расписанным белыми звездчатыми узорами. Роскошная кровать под завесами из алого с золотом атласа на возвышении стояла посередине комнаты. И узорные мягкие ковры устилали пол…. – Ты, моя дорогая, можешь устроиться здесь, как захочешь, а когда вы поженитесь, ты переедешь в покои своего мужа. – С этими словами Тургон повел внука и его невесту дальше.
А как, Эльдамир, ты себя чувствуешь? – Дед ласково прижал внука к себе. – Пойди скорей, приляг с дороги! Ехал пять дней в карете, утрясся весь. Не стоит напрасно пренебрегать собой…. Ложись, отдохни.
- Нет, спасибо, я в форме. Джарет, идем ко мне! – Эльдамир, к удивлению Тургона, как бы и не чувствовал усталости, только был несколько бледен. – Дедушка, не стоит…. Мне право дело, совсем хорошо!
- Ну и живешь ты, Эльдамир! – Взорам гостьи предстала комната в благородных изумрудно-зеленых тонах, сочетающихся с белой и серебристой отделкой. Пол был выложен из белого мрамора со встроенными в него кристаллами полупрозрачных зеленых камней. Пышное ложе из белоснежного вышитого шелка под изумрудным балдахином из тончайшего кружева, изобиловало всевозможными узорами, какие можно было только представить в обильной солнцем земле Гондора. Такого же стиля шторы на окнах, дорогие кресла с пышными подушками и тюфяками, изящный серебряный столик посередине спальни, подсвечники червленого серебра и портреты предков в серебряных рамах на стенах…. И все такое легкое, изящное, как из воздуха. Убранство спальни Эльдамир было явно эльфийской работы
- Знаешь, Джарет, мне это все здесь так надоело! Я уже не знаю, куда деваться от этой роскоши! – Тихо, чтобы не услышал дед, сказал Эльдамир своей невесте.
- Я могу тебя понять. Мы можем как-нибудь взять, и отправиться в путешествие. – Джарет еще в Форвентаросе поняла, почему Эльдамир выглядит как тонкая былинка, маленькая и хрупкая. Он просто увядал в этом дворце, в этой золоченой клетке, не имея сил противостоять. Но теперь все пойдет иначе. Она сама возьмется за его здоровье!
По приказу Тургона, усевшегося в кресло во главе стола, подали на стол. Юный князь пригласил невесту к угощению.
- Угощайся, Джарет! Теперь это и твой дом! – Сказал Тургон, смотря на юную горянку. – Эльдамир, ты правильно сделал, что выбрал эту девушку. Она именно та, кто нужна тебе. Ведь и ожил ты так замечательно, когда она повстречалась на своем пути. А то, что она из Лоссарнаха? Тем и лучше. Она здоровая, свежая, как ядреный горный ветерок. Меньше шансов будет, что твой недуг снова одолеет тебя. Моя бабушка, твоя прапрабабушка княгиня Ар-Замрубэль, которую я знал, как Замритар – на языке ее народа, тоже была из горцев Лоссарнаха. Сам Единый, Джарет, послал тебя к нам в дом. Может, именно тебе Эльдамир будет обязан своей жизнью…. Всегда можешь рассчитывать на меня и мою поддержку!
- Благодарю! – Горянка приняла вид заправской аристократки, и уселась в пышное кресло рядом с возлюбленным.
Теперь надо сказать о Князе Тургоне. Добрым и терпеливым правителем слыл он, народ его любил, да и самому Тургону нравилось, когда его хвалили. Нравилось ему, когда всем вокруг хорошо, когда есть порядок и дисциплина, и когда люди его величают. Да и какой правитель не склонен к этому? В юности пробовал он себя в ратном деле, но понял, что жизнь воина не для него. Скорее, та наследственная напасть, которой был поражен Эльдамир, тяготила и его деда. Посему-то, чтобы не дать своему недугу прогрессировать, Великий Князь старался не волновать себе душу из-за каких-то пограничных стычек, и решать дела с помощью оружия у него в почете не было. Два сына было у него и одна дочь, и двое из этих детей имели в своей крови чародейский яд, который преследовал род Мардиллингов уже несколько сотен лет. Дочь, самый старший ребенок Тургона, прожила всего девять лет, и своего наследника, красавца Дираэла, как ни старался, не уберег Тургон от ранней смерти. Хоть и жил Дираэл в тихом и уютном Форвентаросе, хоть и уход за ним был самый лучший, не дожил он и до тридцати пяти лет, и жена его не перенесла смерти супруга, ибо любила Дираэла больше жизни. Он был отцом Гильраэн.
Эктелиону, своему второму сыну, в жилах которого отравленная кровь не была действенна, Тургон долго не разрешал заводить семью. Боялся он, что нет-нет, да и проскользнет чародейская отрава в крови его детей. Но, тот не думал так. По юности Эктелион много путешествовал по разным землям, плавал на подвластные Гондору острова, пока не встретил в одном из них роскошную зеленоглазую красавицу Ротвизу. Она, полуэльфийка по матери, сразу положила глаз на юного Эктелиона. Красивый и знатный юноша, сын Великого Князя Гондора, давал ей большие перспективы для будущих честолюбивых планов. Сама она, дочь одного из южных князьков, не столько любила Эктелиона, сколько хотела прибрать к рукам огромный Гондор и оказаться у его власти. Дивно прекрасна была она, и голос ее звенел, как звон нежных серебряных колокольчиков. Изящными манерами своими и неземной красотой быстро произвела Ротвиза впечатление на Эктелиона. И он, тогда еще двадцатилетний юноша, просто голову от любви потерял. Привез он ее в Минас-Тирит, и только и дело знал, как ухаживал за своей красавицей с островов и потакал ей в любых ее прихотях. Ротвиза оказалась алчна и ненасытна. И Тургон, раскусив нрав этой девицы, понял, что за волшебным ее голосом, за дивной эльфийской красотой стоит черная натура, уже в столь юном возрасте растлившая себя неуемными страстями и пороками. И не ведал Тургон, что наложницей своей сделал ее Эктелион, ибо недуг старшего сына его, Дираэла тогда сильно давал о себе знать. Тяжелое состояние здоровья наследника закрыло глаза Тургону на бесчинства, которые вытворяла наложница с его младшим сыном.
Ротвиза родила Эктелиону сына. Нефритом назвала она младенца, дала ему имя драгоценного камня, что ценился на ее родине как священный талисман. И Эктелион был в великом восторге, ибо дивной красотой был наделен его маленький сын. И действительно, глаза младенца, ясные, зеленые, очень походили на мягкую красоту кристаллов того минерала, который считался талисманом на родине его матери. Сам же отец именовал сына Эльдамиром, Эльфийским Сокровищем, что вполне соответствовало значению имени, данного ребенку матерью. Узнав о рождении внебрачного сына у Эктелиона и его наложницы, Тургон хотел прогнать бесстыдницу со своего двора вместе с ее ребенком. Но, едва только взглянув на младенца, не смог решиться на задуманное. Прелестный Эльдамир словно всколыхнул в своем деде тогда какие-то теплые нежные семейные чувства. И в чем был виноват он, новорожденный младенец, что родился на свет из корыстных стремлений его матери?
Тургон взял воспитание Эльдамира на себя. Эктелион в нем тоже души не чаял, и быть может, только ради этого прелестного создания была прощена его мать. И Эктелион вложил в сына свои самые сокровенные чаяния. Прелестным и на редкость умным ребенком рос мальчик. Талисманом счастья Гондора, выражением своих достижений, величием своего государства считал его отец. И для деда был он словно надеждой, маяком в его делах. Однако к трем годам неожиданно проявилась в нем та напасть, от которой как раз именно в тот год умер Дираэл. Это повергло деда и отца Эльдамира в отчаяние. Дали они себе слово, что сделают все возможное, чтобы сын Эктелиона прожил, как можно дольше, чтобы страшная болезнь не мешала ему развиваться. От прочих гондорцев недуг маленького князя Эльдамира сокрыли, но и оберегать его начали вдесятеро сильнее. Самый нежный уход во всем, постоянное окружение нянями и придворными, не отстававшими от него ни на минуту, сумели продержать юного сына Эктелиона лет до двенадцати. Потом началась череда взлетов и падений. То Эльдамир чувствовал себя вполне хорошо, то наводил на свое окружение массу переживаний внезапными обмороками и мучительной слабостью, при которой был не в силах даже пройтись по комнате. Эктелион и Тургон еще больше усилили уход за Эльдамиром, но это не спасло ребенка от увядания. Видимо, усталость от избытка роскоши и чрезмерного ухода, сочетающаяся с едва заметным, но уже несбыточным желанием самому начать что-то решать, угнетали его. Эктелион стал возить сына на курорты, но ни шагу не давал сделать ему самостоятельно…. Тургон же понимал, что не столько недуг, сколько какая-то тоска и безысходность угнетают их любимца. Он, словно задыхался в этой удушающей роскошной обстановке, словно пытался тщетно дотянуться до живительной свободы…. И в Форвентарос возил его Эктелион, замечая, что тихая мирная обстановка этой крепости положительно влияла на его сына. Вот тут-то и повстречалась ему Джарет. И встреча с нею оживила Эльдамира, словно сняла с него многолетнюю тоску и усталость. И недуг его, словно исчез….
Так поведал за трапезой Тургон невесте внука о своей семье. И Джарет понимала теперь, насколько тщательно ей теперь придется следить за самочувствием Эльдамира, чтобы он действительно стал с нею счастлив.
Перекусив, Эльдамир вежливо расстался с дедом и повел Джарет знакомиться с Минас-Тиритом. Сидя в паланкине, влюбленные разговаривали во время экскурсии. Юный государь Гондора был счастлив, рассказывая невесте о достопримечательностях своей родины. Да, это был действительно прекрасный белый город, более похожий на тонкое кружево, чем на камень…. Но не было в нем той зелени и свежести природы, что так радовали сердце Джарет в Лоссарнахе.
В самом центре города, на площади перед дворцом, стояло большое белое дерево. Оно было совершенно сухое. Вокруг дерева несли караул стражи в уже знакомых девушке одеяниях.
- Что это за дерево? И почему оно так охраняется? Оно такое странное! – Спросила Джарет, высовываясь из паланкина и внимательно рассматривая дерево.
- Это дерево – отпрыск Королевского Нуменорского Нимлота, Великого Древа, подаренного Валарами. Оно на острове символизировало власть королей. Во время падения Нуменора, Элендил и его сыновья, Исилдур и Анарион, сумели вывезти саженец Нимлота, и привезли его в Средиземье. Исилдур посадил его в Минас-Тирите. С этим деревом связаны трагичные события: оно засохло, когда погиб последний король Гондора, Эарнур. За время власти наместников оно не показало ни почки! Плоды, вызревшие на дереве, были рассеяны еще при королях, и они могут лежать в земле, не прорастая веками. Но, как знать, может быть, плоды погибли, и прошлой славы Гондора уже не вернуть….
- Постой, Эльдамир! Твоя сестра говорила, что для Гондора еще есть надежда! Королевский род Элендила не погиб! – Джарет вспомнила слова Гильраэн. – Она говорила, что этот род сохранился среди арнорских следопытов на севере! Кто знает, может, дерево и расцветет, если оно связано с королями….
- Кто знает…. – Эльдамир задумчиво рассуждал. – Одно из наших преданий гласит, что когда придет обетованный король, все увидят Белое Древо расцветшим, и возродится былая слава Гондора, и будет процветать род Элендила, доколе существуют люди на земле. Но когда все это будет – даже летописцы не могут сказать. Возможно, мы и не увидим в нашей жизни расцвета Дунаданского народа.
- Зато, увидят наши дети и внуки! – Джарет с надеждой взглянула на возлюбленного.
Солнце склонилось к горизонту, и настала пора возвращаться во дворец и отходить ко сну.
ГЛАВА 16. СТРАШНАЯ ВЕСТЬ.
Арджорет и Зарджет со всех ног бежали домой.
- Джарет похитили! – Крикнула с порога старшая сестра. Младшая вся дрожала.
- Что?! – Тернаур быстро вскочил. – Кто ее похитил?
- Не знаю. Их было трое! – Дрожа, но, все же, собравшись с духом, говорила Арджорет. – Они, воры, поскакали в сторону Аннон-и-Гондор!
- К перевалу?
- Да! Я не рассмотрела их. Они мчались очень быстро. На них мы заметили только зеленые плащи и белые головные уборы.
- Нуменорцы! Уже тысячу лет не заявлялись сюда гондорцы. Боги хранили наш край. Почему же они теперь допустили к нам этих тварей? – В гневе промолвил старик. Назвать нуменорцев людьми Тернаур не мог, слишком велика была его ненависть к этому народу. – Я пойду к жрецу, может быть, он объяснит мне, почему это произошло!
Тернаур надел тюрбан и вышел.
Жрец разложил магические ракушки, и, прочитав молитву Лориэну, покровителю всяких заклинаний и тайн, объявил старику:
- Твоя дочь променяла отцовскую веру на единобожие Гондора, и поэтому боги не могут защитить ваш клан. Пока Джарет не будет возвращена и очищена, не ждите милости богов! Но, так как ее все-таки похитили, наказание для девицы будет не слишком суровым.
Тернаур со скорбью на лице и суровостью в движениях пошел домой.
- Джарет предала родительскую веру. Она, снюхавшись с нуменорцами, привлекла на нашу семью гнев богов!
- Неужели! – Сел-Джамир покраснела и залилась слезами. – Не может быть, чтобы моя Джарет, моя девочка, такая умница, и вдруг предала родную веру! О, Манвэ и Варда! Сделайте что-нибудь!
Арджорет и Зарджет молча наблюдали за происходящим. У старшей сестры в голове не могло уложиться, как можно жить, молясь лишь одному божеству! Вроде бы, боги действительно не так всемогущи, как утверждают отец, мать, жрец, но…. Представить себе всего лишь одного бога, который сам смотрит за всем в мире, девушка пока не могла.
Тернаур не притронулся к ужину. Лицо его было сурово. В течение всего вечера он не сказал не слова. Перед сном он, наконец, заговорил.
- Любой ценой я верну дочь домой, и не дам пасть проклятию на наш род! Завтра на рассвете мы едем в гондорские пределы. – Старик накинул плащ, и вышел. На самом деле он пошел к жрецу, и рассказал ему о своих намерениях.
- Не грешно ли ехать в Гондор для исполнения доброй воли, для спасения дочери, о, Великий жрец?
- Греха нет, и не будет, если ты не примешь гондорских обычаев, и если на тебе не окажется их нечистых вещей. Эти гондорцы пользуются вещами эльфов, а эльфы - ты сам это знаешь – темный народ, злые духи. Нуменорцы – их дальние потомки! Грех – принимать что-то эльфийское или гондорское даже в дар. Надо читать молитвы богам, а уже потом и пользоваться можно, если такая вещь все же оказалась у тебя.
- Мы выезжаем на рассвете. О, жрец, если возможно, скажи, что думают боги, или чем закончится это дело?
Жрец зажег пятнадцать свечей – на всех верховных богов их племени, прочитал молитву Лориэну, богу тайн и всякого рода магии, призвал Вайрэ, богиню судьбы, и бросил в постоянно горевшее пламя жертвенника горсть каких-то снадобий. Заклубился сладковато-горький пряный дым. Жрец взял большое медное зеркало, и подержал его над жертвенником. Дым слегка закоптил зеркало, и на нем стали видны какие-то фигуры. Оба старца внимательно рассмотрели их.
- Если твоя дочь вернется в Имлот-Мелую, то ее жизнь будет навсегда омрачена. Девицу ждет выбор. Видишь эту темную птицу с распростертыми крыльями? – Жрец указал на зеркало. – Это дурной знак. Нуменорская чернь угрожает всей твоей семье. Я упрошу Тулкаса и Оромэ покарать вора, и вернуть тебе дочь! Подожди, я тебе еще кое-что скажу.
Жрец достал из сундука большой черный бубен, исписанный всякими письменами. Он манул этим бубном над огнем жертвенника, и стал делать какие-то таинственные движения, изредка выкрикивая заклинания. Он впал в транс, и стал говорить:
- Твоя дочь связалась с Черной Птицей! Тебе суждено поразить ее, но она останется, жива, и не от руки твоей суждена ей гибель. Сама она летит мимо твоего села, но, месть из ее гнезда затемнила Имлот-Мелую! Боги прогневались на твою семью, ибо дочь твоя добровольно уехала к нуменорцам!
- Но, о, жрец, ее же похитили!
- Это было заранее намеченное похищение. Вижу множество всадников в черных плащах, в кольчугах, с копьями и мечами. Они идут сюда, они убивают людей, и славят нуменорское божество! Имлот-Мелуя опустошена, на ее месте – нуменорские дома, мелуинцы совратились на путь погибели. Дочь твоя неразумная навлекла это на твое селение, о, Тернаур! – Жрец вышел из транса и открыл глаза.
- Это очень горько слышать. А нельзя ли как-нибудь избежать этого?
- Сие скажу я тебе, когда приведешь сюда дочь. Больше ничем помочь не могу. Да хранят вас Манвэ и Варда, Аулэ и Йаванна, Тулкас и Нэсса…. – И Тернаур отправился домой, чтобы отдохнуть оставшуюся часть ночи.
Наутро, пока еще дочери и жена спали, старик запряг лошадь в телегу, и собрал съестных припасов. На вопрос проснувшейся Сел-Джамир, он ответил, что собирается в Гондор за Джарет. Мать сразу же разбудила дочерей, велела им быстро одеться для дальней дороги, а сама поговорила с мужем обо всем, что сказал ему этой ночью жрец.
- Нам лучше прикинуться торговцами. Ты, Сел-Джамир, готовь свои ковры – мы их продадим. Арджорет продаст свои циновки. У меня остались с весны выделанные шкуры баранов и барсов. Да, еще можно сходить к Керджару, отцу наших будущих зятьев, и попросить у него оружия и всякой стальной утвари. Под этой личиной мы высмотрим Джарет, и увезем ее домой.
- Все ясно, мой господин! Я соберу вещи, а ты сходи к Керджару. Через две четверти часа мы сможем ехать.
- Нет, Сел-Джамир! Мы едем сейчас, когда дочери оденутся. Я к Керджару заеду по пути. Если Джарет в той крепости, что в Белых Горах, то напрямую туда телега не проедет, а в объезд по торговому тракту дорога займет около двух дней. Я все собрал, даже если мы оттуда двинемся в проклятущую гондорскую столицу.
- Хорошо, господин. Девочки, готовы? – Мать позвала дочерей, и все вместе, усевшись на возок с товарами для продажи, заехали к Керджару, а оттуда – к Форвентаросу.
В Цитадели Северной Владычицы Джарет не оказалось. Привратник сказал, что молодой князь Гондора увез полтора дня назад девушку с таким же именем в Минас-Тирит. Семье ничего не оставалось делать, как брать курс на главную твердыню Гондора. Ни Тернаур, ни члены его семьи там не были, и Белая Твердыня южного нуменорского королевства представлялась старику адом! Поехать туда для него было целым подвигом, но, ради спасения дочери и чести своего клана он был сейчас готов пойти на все.
ГЛАВА 17. СТРАННЫЕ КУПЦЫ.
Прошла неделя с тех пор, как Эльдамир похитил Джарет. Ей хорошо жилось в Минас-Тирите. Эктелион и Ротвиза, приехавшие сюда следом за сыном, вроде как смирились с тем, что Эльдамир выбрал эту девушку. Видимо, Князь Тургон сумел как-то повлиять на них. Но, на самом же деле, Эктелион уже давно нашел невесту сыну, и Эльдамир знал об этом, хотя, к ней питал больше отвращения, чем любви. Имя этой девушки было Сулиэн, Дева-Ветер, дочь Верховного казначея Гондора, приходящегося троюродным братом двоюродного дяди Великого Князя. Ее-то и прочил Эктелион в жены сыну.
- Пускай Эльдамир увлекается этой горянкой. Он не женится на ней, а она, как знахарь, пусть смотрит за ним. Женившись на Сулиэн, он забудет Джарет. – Думал Эктелион. Да и Ротвиза одобрила этот выбор.
Сулиэн была девушка аккуратная, красивая, но не в меру падкая на богатство и роскошь. В кругу родичей все ее уважали и ценили, не зная, что за ее душой стоит желание снискать себе славу и ничего более. Родители весьма оберегали дочь от всяких ухажеров, и, хотя Сулиэн минуло уже двадцать лет, она даже не была сосватана. Узнав, что ей в мужья предлагают прекрасного Эльдамира, отец Сулиэн сразу же дал согласие, так как ничего лучшего для своей единственной дочери он и придумать не мог.
На самом же деле эта девица давно уже положила глаз на юного князя, и всячески пыталась завоевать доверие у него и Эктелиона. Роскошь и богатство юного князя влекли к себе девушку. Сам-то Эльдамир, с его недугом и какой-то внутренней робостью ей не был нужен. Сулиэн знала его с детства – они вместе играли, когда были детьми. Он был такой чуткий, отзывчивый ко всем, и в то же время жил как бы своей жизнью. Эльдамир с возрастом становился все замкнутей, тише, робче. Недуг, унаследованный от предков, все сильнее давил на него…. К тому же, он, словно задыхался во всей дворцовой роскоши, в которой рос. Одиночество и придворное лицемерие, и при этом сильное подавление личных внутренних стремлений угнетали юного князя. Сулиэн пыталась, как могла, сгладить страдание и тоску Эльдамира. Но, не ради него самого старалась она. Титул княгини, высочайшее положение среди гондорской аристократии и все вытекающие из него привилегии нужны были Сулиэн.
Ротвиза, опытная в тонких делах соблазнов, заметила, что знатная и красивая девушка неравнодушна к Эльдамиру. И взяла она ее в свой оборот, стала учить своим приемам, которыми она разбила не одно влюбленное в нее сердце. Сулиэн быстро схватывала уроки матери своего избранника, и все больше росла пропасть между нею и Эльдамиром. Если в ранней его юности они были просто друзьями, пусть и не самыми близкими, то теперь Сулиэн стала в его глазах законченным дитем пороков юга, неким подобием его матери. И прекрасно видел юный князь, что стояло за теми нежными словами, за теми ласками, которыми ублажала она Эльдамира. Сердце Сулиэн принадлежало не ему, а его богатству и положению в обществе. А недуг Эльдамира только играл ей на пользу – он не станет возражать ей в каких-то личных прихотях, не станет мешать ей в наслаждениях жизнью княгини. Просто красивым нежным приложением к своему будущему титулу видела она Эльдамира на самом деле. И, хоть искусством своего лицемерия девушка стремилась страстно влюбить в себя юного князя, но, тем самым сама себе, постепенно отдаляла от себя свое счастье. Зато ее старание заметили Эктелион и Ротвиза, сочтя это подлинным выражением чувства любви.
Когда Сулиэн просватали, она нарочито приняла скромный покорный вид, хотя в душе ликовала – ее чаяния сбываются, и она еще сильнее старалась показать себя идеальной в глазах Эктелиона, Ротвизы, Эльдамира…. И тот, понимая, что не сможет никак возразить против решения отца, был в отчаянии. Боялся он сказать Сулиэн правду, боялся подсказать ей верный путь, полагая, что сможет ранить душу девушки…. И возразить что-то против помолвки было для него страшным и отчаянным делом. Не любил Эльдамир Сулиэн, видел, что она только пользуется им, и страдания души его усиливались, и недуг снова начал прогрессировать.
Ситуация в корне изменилась, когда на пороге дворца появилась Джарет. Эльдамир был уже явно не такой, каким его привыкла видеть Сулиэн. Это был смелый, уверенный в себе юноша, а не изнеженный и робкий мальчишка. Причем, с появлением смуглой мелуинки, Эльдамир совершенно перестал обращать на Сулиэн внимание, как будто она ему не невеста!
- Ох, как он возится с этой дикаркой! – Думала обиженная девушка. Как она ни старалась завоевать сердце Эльдамира, ей ничего не удавалось. И понимала она, что сама запуталась в своих чувствах. Поняла она, что теряет нечто важное. И планы ее рассеиваются. Зря старалась в лицемерии Сулиэн. Ее жених смотрел только на Джарет!
* * *
Через четыре дня после возвращения из Форвентароса Ротвизы и Эктелиона, в Минас-Тирите была крупная ярмарка, проводившаяся один раз в месяц. И местных, и приезжих купцов в городе было великое множество! Городской рынок располагался недалеко от ворот крепости, на первом ярусе Минас-Тирита. Он был довольно большой, но в дни ярмарок торгующих со всех концов Средиземья было настолько много, что дополнительно для этого выделялось место на втором ярусе города.
Купцы суетились, каждый нахваливал свой товар. Важные гондорцы, все в золоте и бархате, и изящные, несколько похожие на эльфиек, гондорчанки, закрытые тюлем и шелком с ног до головы, прохаживались по рынку. Многие люди из южного дунаданского племени были одеты попроще, но все же, держались с особенным достоинством.
Недалеко от перехода на второй ярус, расположилась семья купцов. Смуглый старик с орлиным носом и седой, но не длинной бородой, старуха в длинном покрывале, одетом явно не по-нуменорски, и две девушки – судя по одежде, из Лоссарнаха. На старике была кожаная туника, подпоясанная стальным узорным поясом. Под туникой был надет халат серого цвета. Купец был довольно сурового вида, и то и дело смотрел по сторонам. Старуха раскладывала товар, зазывала покупателей, и тоже смотрела по сторонам. Старшая дочь помогала матери, а младшая, еще совсем девочка, с удивлением рассматривала все вокруг.
- Здесь все такое красивое, необычное, интересное! – думала она. – Не так, как дома!
Вдруг из-за домов показалась пара в окружении двенадцати воинов в полном обмундировании стражей Белой Крепости. Юноша невысокого роста, стройный и красивый, в роскошном черно-серебристом наряде, при мече, вел под руку девушку со смуглым лицом, резко контрастирующим с ослепительной белой чадрой. Белоснежный шелк и атлас ее одеяния подчеркивали красоту юной смуглянки. Влюбленные вместе с их свитой неторопливо прогуливались между рядов купеческих палаток.
Старик-купец из Лоссарнаха сразу обратил внимание на эту пару. Как читатель уже догадался, это был отец Джарет, бросившийся к ней на выручку, а юноша и девушка – само собой, Эльдамир и Джарет.
Джарет издали заметила отца, мать и сестер.
- Эльдамир! – Это мой отец, Тернаур. Лучше бы, он нас не увидел! Чует мое сердце, он приехал за мной.
- Не волнуйся, дорогая! Я при мече, мои воины с нами и тебе бояться нечего! Мы сходим, познакомимся. – Весело сказал Эльдамир, полагая, что отец его возлюбленной отдаст ему руку дочери. Не мог понять юный князь, что кто-то может причинить ему, такому доброму и красивому, хоть какой-то вред. И в своей наивной доверчивости надеялся, что с любым человеком можно построить дружественные отношения. Но, не так просто это было сделать с суровым стариком Тернауром.
- Нет, любимый, не ходи! Отец гневен на меня, а в гневе он способен на многое! – Тихо шепнула Джарет. Эльдамир, было, уже собрался внять голосу Джарет, но… Тернаур, заметив попытку пары скрыться, позвал жену и дочерей, кое-что им приказал, а сам осторожно, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания людей, пошел за Джарет и Эльдамиром. Мать с Арджорет пошли за Тернауром, а Зарджет стала ловко, свертывать веши на телегу.
- Эй, юноша, можно тебя на минутку? – Позвал Тернаур Эльдамира, догнав его.
- Здравствуйте, сэр! – Эльдамир вежливо поприветствовал старого охотника. Джарет подошла к матери. Та протянула руки, чтобы обнять, по-матерински прижать к себе дочь. Та тоже не замедлила обнять мать и сестер.
- Пойдем, Джарет, пойдем скорей, я тебе кое-что покажу! – Сказала Сел-Джамир
- Хорошо, мама, только я останусь в Минас-Тирите. Это прекрасный город!
Мать на этот раз промолчала, и спокойно повела дочь к своему прилавку, который находился довольно далеко от того места, где они встретились. Зарджет уже связала все вещи, погрузила их на возок, и сидела на нем.
- Мы поедем домой, Джарет!
- Как?! А Эльда….
- Ты просватана! Молчи, неверная дочь! – Сел-Джамир строго посмотрела на девушку.
- Я уже взрослая, мама! И я сама буду решать, где мне жить!
- Нет! Женщины Лоссарнаха никогда не решали сами, где им жить, и я не оставлю тебя в этом логове разбойников и воров!
- Эльдамир! На помощь! – Громко крикнув, Джарет рванулась бежать, но Арджорет и мать схватили ее, и, с трудом затянув девушку на повозку, направились к воротам. Люди вокруг засуетились от крика напуганной девушки, и это не дало Эльдамиру и его воинам услышать голос его возлюбленной. Мать выехала за ворота, но в Лоссарнах почему-то телегу не погнала.
- Пустите! Мама! Как ты могла! – Рвалась Джарет.
- Как ты смогла допустить такое! – Ругала мать непокорную дочь. – Связаться с этим заморским сбродом, предать богов, нарядиться в эти нечистые тряпки!
Конь и повозка стояли далеко за воротами, сестра и мать крепко держали Джарет. Тем временем, Тернаур строго говорил с Эльдамиром. Телохранители юного князя стояли рядом на полной боевой готовности – они понимали, что горец небезопасен.
- Так это ты похитил Джарет? – С негодованием спросил старик.
- Да. Я люблю вашу дочь, сэр, и прошу вас отдать ее мне в жены. Я – Эльдамир, сын Эктелиона, Князя Гондорского, со мной Джарет будет счастлива! – Юный князь смотрел своими невинными зелеными глазами на смуглого сурового охотника. Тот, заметив взгляд юноши, понял, что далеко не все нуменорцы такие негодяи, как их описывают легенды, однако, сдержал свой чувства.
- Ты получишь мою дочь в жены за дорогой выкуп, о, Эльдамир, сын Эктелиона!
- Я заплачу такой калым, какой вам нужен!
- Такому, как ты, эта цена не по карману.
- Почему вы так считаете? Мне подвластен весь Гондор, Итилиэн, Анориэн, Белые Горы….
- Цена невесты – твоя жизнь! – И Тернаур, молниеносно пронзил Эльдамира кинжалом, сам при этом прыгнул через два прилавка, и бросился к воротам.
Эльдамир, обливаясь кровью, рухнул на руки телохранителям, замешкавшимся от внезапного нападения горца. Служба порядка Белой Крепости бросилась за стариком.
Тернаур, еще с молодости воспитанный в горах, прыткий и ловкий, как барс, и в старости сохранил большую мощь. Он бежал, одной рукой опрокидывая прилавки, а другой рукой, с кинжалом, убирая с дороги всех мешающих. Люди в панике кидались подальше от него. Визг, крики, паника наполнили торговые ряды. Общее замешательство людей тоже сыграло на руку Тернауру – помогло ему скрыться.
- Закрыть ворота! – Был приказ начальника городской охраны в надежде на то, что горец не успел убежать, но поздно: Тернаур уже был вне города. Там, на возке, Сел-Джамир и Арджорет с трудом сдерживали рвущуюся бежать Джарет. Отец, вскочив в телегу, рванул поводьями, и лошадь во весь опор понеслась в сторону Большого южного тракта.
- Никогда не ходите в это логово воров и разбойников! Они никогда не знали порядка! Это говорю я вам всем! А с тобой, Джарет, разговор будет особый. – Повозка стремительно мчалась вперед, и за весь этот день Тернаур не проронил ни слова.
Джарет, сидя на возке в железных объятиях матери, тихо глотала слезы, словно чуяла, что случилось нечто ужасное….
Дорога до Имлот-Мелуи от Минас-Тирита занимала дня три конной езды, и дней шесть-семь пешком. Вели к Лоссарнаху две дороги: Большой южный тракт – он не охранялся, и Высокогорный торговый тракт, уходивший черед Миндоллуинский хребет на Форвентарос, а оттуда – на далекий Рохан. Тот путь, по которому приехал сюда Тернаур, проходил по Высокогорному тракту, и занимал времени на два дня дольше, нежели по южному. Да и здесь стоял блокпост, отделявший Гондор от Анориэна, пограничья с Роханом. Оба этих пути были хорошо вымощены. Конечно, кроме них были и бессчетные тропы в горах и лесах, но повозка по ним вряд ли проедет. Три дня предстояло трястись на повозке Джарет. Убежать она не могла – ее бы быстро догнал отец. Девушка надеялась на лучшее, но готовилась к худшему.
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 6.
читать дальшеГЛАВА 15. МИНАС-ТИРИТ
Близился к концу август. Эльдамир и Джарет въехали в Минас-Тирит, столицу Гондора. Здесь прошло детство Эльдамира, и здесь он хотел жить со своей возлюбленной. И переливчатая труба запела на городских воротах – так встречали в Минас-Тирите только представителей княжеской семьи.
Джарет с удивлением рассматривала, сидя в экипаже, удивительный город. Он был встроен в цельную скалу, и высился еще издали огромной и неприступной семиярусной твердыней. Белый камень был здесь везде – из него построены здания, выложены мостовые, возведена мощная стена. Множество нарядных горожан прогуливались по улицам. Здесь, как подметила Джарет, жили не только нуменорцы – были люди из Лоссарнаха, из Итилиэна, с северных отрогов Белых Гор….
Перед воротами Минас-Тирита расположилась обширная Пеленнорская равнина, ведущая прямо к великому Андуину – самой большой и значимой для народа Гондора реке. На Андуине можно было рассмотреть веселую пристань с флагами и лентами.
Карета Эльдамира проехала на самый верхний ярус – там находился дворец наместника. И тут Джарет не переставала удивляться! Вся охрана Минас-Тирита была такой величавой, а покои дворца убраны так роскошно, что Форвентарос, по сравнению со столицей, выглядел жалкой лачугой! Прислуга была одета в черно-белые платья, и закрыта белыми покрывалами. Стража дворца, похоже, была уже знакома девушке. Да – да! Именно в таких нарядах она видела солдат, приехавших с Эктелионом в Форвентарос. Черные плащи, надетые поверх серебристых кольчуг, на этих плащах вышитое Белое дерево, увенчанное княжеским венцом, остроконечные крылатые шлемы и белые мантии – все придавало воинам особое благородство.
Тронный зал, куда Эльдамир провел свою возлюбленную, был высоким роскошно убранным помещением. Белые стены из мраморных блоков переливались в полутьме множеством драгоценных камней. Тяжелые белоснежные занавеси были расшиты по краям жемчугами. Мраморный пол был наполирован до блеска. Колонны, идущие вдоль стен, скрывали своими массивами невидимую для глаз посетителей стражу и прислугу, тот час же готовую явиться на зов государя. Рядом с колоннами высились каменные изваяния – гондорские мастера запечатлели в камне своих почивших повелителей. И двери, и стены и колонны, и высокий потолок зала были покрыты затейливыми серебряными узорами с вкрапленными в них алмазами и изумрудами. И благодаря этому затейливому украшению даже тяжелые колонны и массивные стены выглядели ажурно и почти невесомо.
Свита Эльдамира замерла на карауле, когда он готовился войти в тронный зал. Гулко зазвенел гонг, возвещая о приезде юного князя. И дед его, Великий Князь и наместник Гондора Тургон Мардиллинг, сидя на троне, встречал своего любимого внука и его избранницу.
- Его высочество светлейший князь Эльдамир, сын Эктелиона, прибыл в Минас-Тирит. – Гулко возгласил герольд. И сам Эльдамир, ликуя в душе, повел под руку Джарет навстречу деду.
Тургон Гондорский сидел на троне. Полное лицо государя, красивое и благородное, вполне соответствовало его солидному возрасту. Доброжелательный взгляд серых глаз его сразу расположил Джарет к чему-то, похожему на доверие. Красный бархатный халат, одетый поверх просторной белоснежной туники с великолепной рубиновой вышивкой, придавал полной фигуре наместника особое величие. В руке Тургон сжимал высокий белый жезл с резным золотым набалдашником – один из знаков его высокого титула.
Дед поднялся на троне, когда Эльдамир с изящным придворным поклоном приблизился к нему. Тургон и его юный внук встретились очень тепло. И враждебности относительно себя Джарет не испытала, даже когда возлюбленный представил ее, как свою невесту.
Встреча прошла, как обычно было принято в семье Мардиллингов. И Тургон сильно заинтересовался, кто же она, загадочная смуглая красавица, закрытая расшитой золотом пурпурной чадрой. Ласково, по-семейному тепло принял Великий Князь Джарет. И когда прием окончился, дед проводил своего внука в его покои – он сильно скучал по нему и хотел продолжить общение без княжеских церемоний. Да и хотелось Тургону поближе познакомиться с той, ради которой Эльдамир так и не отдохнул в Форвентаросе.
Эльдамир, довольно шествуя за дедом, повел Джарет в свои личные покои – роскошные помещения с множеством залов, переходов и уютных комнаток. Смуглая красавица рассматривала убранство помещений, в которых жил Эльдамир. Везде ковры, шелк, бархат, золото, фарфор, хрусталь. Все так тонко и изящно, но.… Почти нет цветов и певчих птиц! Конечно, у Эльдамира был целый зал, в котором жили певчие птички в клетках, и было много живых цветов, но в других местах города?
- Ты будешь самой счастливой! – шептал Эльдамир своей возлюбленной, но сердце юной знахарки сжималось от тоски. Как она здесь проживет без зеленой травы, без свежей листвы деревьев, без легкого горного ветерка! Но, ведь Джарет все-таки, с Эльдамиром, а с ним-то можно привыкнуть и к гондорским обычаям, и к Белому Минас-Тириту….
- Позволь, Эльдамир, я покажу твоей красавице ее комнату – совсем рядом с твоей! – Тургон распахнул золоченые двери роскошного зала, уставленный хрустальными вазами с искусственными золотыми розами, изобилующий тонкими завесами и коврами, пышными тюфяками на креслах и зеркальным потоком, расписанным белыми звездчатыми узорами. Роскошная кровать под завесами из алого с золотом атласа на возвышении стояла посередине комнаты. И узорные мягкие ковры устилали пол…. – Ты, моя дорогая, можешь устроиться здесь, как захочешь, а когда вы поженитесь, ты переедешь в покои своего мужа. – С этими словами Тургон повел внука и его невесту дальше.
А как, Эльдамир, ты себя чувствуешь? – Дед ласково прижал внука к себе. – Пойди скорей, приляг с дороги! Ехал пять дней в карете, утрясся весь. Не стоит напрасно пренебрегать собой…. Ложись, отдохни.
- Нет, спасибо, я в форме. Джарет, идем ко мне! – Эльдамир, к удивлению Тургона, как бы и не чувствовал усталости, только был несколько бледен. – Дедушка, не стоит…. Мне право дело, совсем хорошо!
- Ну и живешь ты, Эльдамир! – Взорам гостьи предстала комната в благородных изумрудно-зеленых тонах, сочетающихся с белой и серебристой отделкой. Пол был выложен из белого мрамора со встроенными в него кристаллами полупрозрачных зеленых камней. Пышное ложе из белоснежного вышитого шелка под изумрудным балдахином из тончайшего кружева, изобиловало всевозможными узорами, какие можно было только представить в обильной солнцем земле Гондора. Такого же стиля шторы на окнах, дорогие кресла с пышными подушками и тюфяками, изящный серебряный столик посередине спальни, подсвечники червленого серебра и портреты предков в серебряных рамах на стенах…. И все такое легкое, изящное, как из воздуха. Убранство спальни Эльдамир было явно эльфийской работы
- Знаешь, Джарет, мне это все здесь так надоело! Я уже не знаю, куда деваться от этой роскоши! – Тихо, чтобы не услышал дед, сказал Эльдамир своей невесте.
- Я могу тебя понять. Мы можем как-нибудь взять, и отправиться в путешествие. – Джарет еще в Форвентаросе поняла, почему Эльдамир выглядит как тонкая былинка, маленькая и хрупкая. Он просто увядал в этом дворце, в этой золоченой клетке, не имея сил противостоять. Но теперь все пойдет иначе. Она сама возьмется за его здоровье!
По приказу Тургона, усевшегося в кресло во главе стола, подали на стол. Юный князь пригласил невесту к угощению.
- Угощайся, Джарет! Теперь это и твой дом! – Сказал Тургон, смотря на юную горянку. – Эльдамир, ты правильно сделал, что выбрал эту девушку. Она именно та, кто нужна тебе. Ведь и ожил ты так замечательно, когда она повстречалась на своем пути. А то, что она из Лоссарнаха? Тем и лучше. Она здоровая, свежая, как ядреный горный ветерок. Меньше шансов будет, что твой недуг снова одолеет тебя. Моя бабушка, твоя прапрабабушка княгиня Ар-Замрубэль, которую я знал, как Замритар – на языке ее народа, тоже была из горцев Лоссарнаха. Сам Единый, Джарет, послал тебя к нам в дом. Может, именно тебе Эльдамир будет обязан своей жизнью…. Всегда можешь рассчитывать на меня и мою поддержку!
- Благодарю! – Горянка приняла вид заправской аристократки, и уселась в пышное кресло рядом с возлюбленным.
Теперь надо сказать о Князе Тургоне. Добрым и терпеливым правителем слыл он, народ его любил, да и самому Тургону нравилось, когда его хвалили. Нравилось ему, когда всем вокруг хорошо, когда есть порядок и дисциплина, и когда люди его величают. Да и какой правитель не склонен к этому? В юности пробовал он себя в ратном деле, но понял, что жизнь воина не для него. Скорее, та наследственная напасть, которой был поражен Эльдамир, тяготила и его деда. Посему-то, чтобы не дать своему недугу прогрессировать, Великий Князь старался не волновать себе душу из-за каких-то пограничных стычек, и решать дела с помощью оружия у него в почете не было. Два сына было у него и одна дочь, и двое из этих детей имели в своей крови чародейский яд, который преследовал род Мардиллингов уже несколько сотен лет. Дочь, самый старший ребенок Тургона, прожила всего девять лет, и своего наследника, красавца Дираэла, как ни старался, не уберег Тургон от ранней смерти. Хоть и жил Дираэл в тихом и уютном Форвентаросе, хоть и уход за ним был самый лучший, не дожил он и до тридцати пяти лет, и жена его не перенесла смерти супруга, ибо любила Дираэла больше жизни. Он был отцом Гильраэн.
Эктелиону, своему второму сыну, в жилах которого отравленная кровь не была действенна, Тургон долго не разрешал заводить семью. Боялся он, что нет-нет, да и проскользнет чародейская отрава в крови его детей. Но, тот не думал так. По юности Эктелион много путешествовал по разным землям, плавал на подвластные Гондору острова, пока не встретил в одном из них роскошную зеленоглазую красавицу Ротвизу. Она, полуэльфийка по матери, сразу положила глаз на юного Эктелиона. Красивый и знатный юноша, сын Великого Князя Гондора, давал ей большие перспективы для будущих честолюбивых планов. Сама она, дочь одного из южных князьков, не столько любила Эктелиона, сколько хотела прибрать к рукам огромный Гондор и оказаться у его власти. Дивно прекрасна была она, и голос ее звенел, как звон нежных серебряных колокольчиков. Изящными манерами своими и неземной красотой быстро произвела Ротвиза впечатление на Эктелиона. И он, тогда еще двадцатилетний юноша, просто голову от любви потерял. Привез он ее в Минас-Тирит, и только и дело знал, как ухаживал за своей красавицей с островов и потакал ей в любых ее прихотях. Ротвиза оказалась алчна и ненасытна. И Тургон, раскусив нрав этой девицы, понял, что за волшебным ее голосом, за дивной эльфийской красотой стоит черная натура, уже в столь юном возрасте растлившая себя неуемными страстями и пороками. И не ведал Тургон, что наложницей своей сделал ее Эктелион, ибо недуг старшего сына его, Дираэла тогда сильно давал о себе знать. Тяжелое состояние здоровья наследника закрыло глаза Тургону на бесчинства, которые вытворяла наложница с его младшим сыном.
Ротвиза родила Эктелиону сына. Нефритом назвала она младенца, дала ему имя драгоценного камня, что ценился на ее родине как священный талисман. И Эктелион был в великом восторге, ибо дивной красотой был наделен его маленький сын. И действительно, глаза младенца, ясные, зеленые, очень походили на мягкую красоту кристаллов того минерала, который считался талисманом на родине его матери. Сам же отец именовал сына Эльдамиром, Эльфийским Сокровищем, что вполне соответствовало значению имени, данного ребенку матерью. Узнав о рождении внебрачного сына у Эктелиона и его наложницы, Тургон хотел прогнать бесстыдницу со своего двора вместе с ее ребенком. Но, едва только взглянув на младенца, не смог решиться на задуманное. Прелестный Эльдамир словно всколыхнул в своем деде тогда какие-то теплые нежные семейные чувства. И в чем был виноват он, новорожденный младенец, что родился на свет из корыстных стремлений его матери?
Тургон взял воспитание Эльдамира на себя. Эктелион в нем тоже души не чаял, и быть может, только ради этого прелестного создания была прощена его мать. И Эктелион вложил в сына свои самые сокровенные чаяния. Прелестным и на редкость умным ребенком рос мальчик. Талисманом счастья Гондора, выражением своих достижений, величием своего государства считал его отец. И для деда был он словно надеждой, маяком в его делах. Однако к трем годам неожиданно проявилась в нем та напасть, от которой как раз именно в тот год умер Дираэл. Это повергло деда и отца Эльдамира в отчаяние. Дали они себе слово, что сделают все возможное, чтобы сын Эктелиона прожил, как можно дольше, чтобы страшная болезнь не мешала ему развиваться. От прочих гондорцев недуг маленького князя Эльдамира сокрыли, но и оберегать его начали вдесятеро сильнее. Самый нежный уход во всем, постоянное окружение нянями и придворными, не отстававшими от него ни на минуту, сумели продержать юного сына Эктелиона лет до двенадцати. Потом началась череда взлетов и падений. То Эльдамир чувствовал себя вполне хорошо, то наводил на свое окружение массу переживаний внезапными обмороками и мучительной слабостью, при которой был не в силах даже пройтись по комнате. Эктелион и Тургон еще больше усилили уход за Эльдамиром, но это не спасло ребенка от увядания. Видимо, усталость от избытка роскоши и чрезмерного ухода, сочетающаяся с едва заметным, но уже несбыточным желанием самому начать что-то решать, угнетали его. Эктелион стал возить сына на курорты, но ни шагу не давал сделать ему самостоятельно…. Тургон же понимал, что не столько недуг, сколько какая-то тоска и безысходность угнетают их любимца. Он, словно задыхался в этой удушающей роскошной обстановке, словно пытался тщетно дотянуться до живительной свободы…. И в Форвентарос возил его Эктелион, замечая, что тихая мирная обстановка этой крепости положительно влияла на его сына. Вот тут-то и повстречалась ему Джарет. И встреча с нею оживила Эльдамира, словно сняла с него многолетнюю тоску и усталость. И недуг его, словно исчез….
Так поведал за трапезой Тургон невесте внука о своей семье. И Джарет понимала теперь, насколько тщательно ей теперь придется следить за самочувствием Эльдамира, чтобы он действительно стал с нею счастлив.
Перекусив, Эльдамир вежливо расстался с дедом и повел Джарет знакомиться с Минас-Тиритом. Сидя в паланкине, влюбленные разговаривали во время экскурсии. Юный государь Гондора был счастлив, рассказывая невесте о достопримечательностях своей родины. Да, это был действительно прекрасный белый город, более похожий на тонкое кружево, чем на камень…. Но не было в нем той зелени и свежести природы, что так радовали сердце Джарет в Лоссарнахе.
В самом центре города, на площади перед дворцом, стояло большое белое дерево. Оно было совершенно сухое. Вокруг дерева несли караул стражи в уже знакомых девушке одеяниях.
- Что это за дерево? И почему оно так охраняется? Оно такое странное! – Спросила Джарет, высовываясь из паланкина и внимательно рассматривая дерево.
- Это дерево – отпрыск Королевского Нуменорского Нимлота, Великого Древа, подаренного Валарами. Оно на острове символизировало власть королей. Во время падения Нуменора, Элендил и его сыновья, Исилдур и Анарион, сумели вывезти саженец Нимлота, и привезли его в Средиземье. Исилдур посадил его в Минас-Тирите. С этим деревом связаны трагичные события: оно засохло, когда погиб последний король Гондора, Эарнур. За время власти наместников оно не показало ни почки! Плоды, вызревшие на дереве, были рассеяны еще при королях, и они могут лежать в земле, не прорастая веками. Но, как знать, может быть, плоды погибли, и прошлой славы Гондора уже не вернуть….
- Постой, Эльдамир! Твоя сестра говорила, что для Гондора еще есть надежда! Королевский род Элендила не погиб! – Джарет вспомнила слова Гильраэн. – Она говорила, что этот род сохранился среди арнорских следопытов на севере! Кто знает, может, дерево и расцветет, если оно связано с королями….
- Кто знает…. – Эльдамир задумчиво рассуждал. – Одно из наших преданий гласит, что когда придет обетованный король, все увидят Белое Древо расцветшим, и возродится былая слава Гондора, и будет процветать род Элендила, доколе существуют люди на земле. Но когда все это будет – даже летописцы не могут сказать. Возможно, мы и не увидим в нашей жизни расцвета Дунаданского народа.
- Зато, увидят наши дети и внуки! – Джарет с надеждой взглянула на возлюбленного.
Солнце склонилось к горизонту, и настала пора возвращаться во дворец и отходить ко сну.
ГЛАВА 16. СТРАШНАЯ ВЕСТЬ.
Арджорет и Зарджет со всех ног бежали домой.
- Джарет похитили! – Крикнула с порога старшая сестра. Младшая вся дрожала.
- Что?! – Тернаур быстро вскочил. – Кто ее похитил?
- Не знаю. Их было трое! – Дрожа, но, все же, собравшись с духом, говорила Арджорет. – Они, воры, поскакали в сторону Аннон-и-Гондор!
- К перевалу?
- Да! Я не рассмотрела их. Они мчались очень быстро. На них мы заметили только зеленые плащи и белые головные уборы.
- Нуменорцы! Уже тысячу лет не заявлялись сюда гондорцы. Боги хранили наш край. Почему же они теперь допустили к нам этих тварей? – В гневе промолвил старик. Назвать нуменорцев людьми Тернаур не мог, слишком велика была его ненависть к этому народу. – Я пойду к жрецу, может быть, он объяснит мне, почему это произошло!
Тернаур надел тюрбан и вышел.
Жрец разложил магические ракушки, и, прочитав молитву Лориэну, покровителю всяких заклинаний и тайн, объявил старику:
- Твоя дочь променяла отцовскую веру на единобожие Гондора, и поэтому боги не могут защитить ваш клан. Пока Джарет не будет возвращена и очищена, не ждите милости богов! Но, так как ее все-таки похитили, наказание для девицы будет не слишком суровым.
Тернаур со скорбью на лице и суровостью в движениях пошел домой.
- Джарет предала родительскую веру. Она, снюхавшись с нуменорцами, привлекла на нашу семью гнев богов!
- Неужели! – Сел-Джамир покраснела и залилась слезами. – Не может быть, чтобы моя Джарет, моя девочка, такая умница, и вдруг предала родную веру! О, Манвэ и Варда! Сделайте что-нибудь!
Арджорет и Зарджет молча наблюдали за происходящим. У старшей сестры в голове не могло уложиться, как можно жить, молясь лишь одному божеству! Вроде бы, боги действительно не так всемогущи, как утверждают отец, мать, жрец, но…. Представить себе всего лишь одного бога, который сам смотрит за всем в мире, девушка пока не могла.
Тернаур не притронулся к ужину. Лицо его было сурово. В течение всего вечера он не сказал не слова. Перед сном он, наконец, заговорил.
- Любой ценой я верну дочь домой, и не дам пасть проклятию на наш род! Завтра на рассвете мы едем в гондорские пределы. – Старик накинул плащ, и вышел. На самом деле он пошел к жрецу, и рассказал ему о своих намерениях.
- Не грешно ли ехать в Гондор для исполнения доброй воли, для спасения дочери, о, Великий жрец?
- Греха нет, и не будет, если ты не примешь гондорских обычаев, и если на тебе не окажется их нечистых вещей. Эти гондорцы пользуются вещами эльфов, а эльфы - ты сам это знаешь – темный народ, злые духи. Нуменорцы – их дальние потомки! Грех – принимать что-то эльфийское или гондорское даже в дар. Надо читать молитвы богам, а уже потом и пользоваться можно, если такая вещь все же оказалась у тебя.
- Мы выезжаем на рассвете. О, жрец, если возможно, скажи, что думают боги, или чем закончится это дело?
Жрец зажег пятнадцать свечей – на всех верховных богов их племени, прочитал молитву Лориэну, богу тайн и всякого рода магии, призвал Вайрэ, богиню судьбы, и бросил в постоянно горевшее пламя жертвенника горсть каких-то снадобий. Заклубился сладковато-горький пряный дым. Жрец взял большое медное зеркало, и подержал его над жертвенником. Дым слегка закоптил зеркало, и на нем стали видны какие-то фигуры. Оба старца внимательно рассмотрели их.
- Если твоя дочь вернется в Имлот-Мелую, то ее жизнь будет навсегда омрачена. Девицу ждет выбор. Видишь эту темную птицу с распростертыми крыльями? – Жрец указал на зеркало. – Это дурной знак. Нуменорская чернь угрожает всей твоей семье. Я упрошу Тулкаса и Оромэ покарать вора, и вернуть тебе дочь! Подожди, я тебе еще кое-что скажу.
Жрец достал из сундука большой черный бубен, исписанный всякими письменами. Он манул этим бубном над огнем жертвенника, и стал делать какие-то таинственные движения, изредка выкрикивая заклинания. Он впал в транс, и стал говорить:
- Твоя дочь связалась с Черной Птицей! Тебе суждено поразить ее, но она останется, жива, и не от руки твоей суждена ей гибель. Сама она летит мимо твоего села, но, месть из ее гнезда затемнила Имлот-Мелую! Боги прогневались на твою семью, ибо дочь твоя добровольно уехала к нуменорцам!
- Но, о, жрец, ее же похитили!
- Это было заранее намеченное похищение. Вижу множество всадников в черных плащах, в кольчугах, с копьями и мечами. Они идут сюда, они убивают людей, и славят нуменорское божество! Имлот-Мелуя опустошена, на ее месте – нуменорские дома, мелуинцы совратились на путь погибели. Дочь твоя неразумная навлекла это на твое селение, о, Тернаур! – Жрец вышел из транса и открыл глаза.
- Это очень горько слышать. А нельзя ли как-нибудь избежать этого?
- Сие скажу я тебе, когда приведешь сюда дочь. Больше ничем помочь не могу. Да хранят вас Манвэ и Варда, Аулэ и Йаванна, Тулкас и Нэсса…. – И Тернаур отправился домой, чтобы отдохнуть оставшуюся часть ночи.
Наутро, пока еще дочери и жена спали, старик запряг лошадь в телегу, и собрал съестных припасов. На вопрос проснувшейся Сел-Джамир, он ответил, что собирается в Гондор за Джарет. Мать сразу же разбудила дочерей, велела им быстро одеться для дальней дороги, а сама поговорила с мужем обо всем, что сказал ему этой ночью жрец.
- Нам лучше прикинуться торговцами. Ты, Сел-Джамир, готовь свои ковры – мы их продадим. Арджорет продаст свои циновки. У меня остались с весны выделанные шкуры баранов и барсов. Да, еще можно сходить к Керджару, отцу наших будущих зятьев, и попросить у него оружия и всякой стальной утвари. Под этой личиной мы высмотрим Джарет, и увезем ее домой.
- Все ясно, мой господин! Я соберу вещи, а ты сходи к Керджару. Через две четверти часа мы сможем ехать.
- Нет, Сел-Джамир! Мы едем сейчас, когда дочери оденутся. Я к Керджару заеду по пути. Если Джарет в той крепости, что в Белых Горах, то напрямую туда телега не проедет, а в объезд по торговому тракту дорога займет около двух дней. Я все собрал, даже если мы оттуда двинемся в проклятущую гондорскую столицу.
- Хорошо, господин. Девочки, готовы? – Мать позвала дочерей, и все вместе, усевшись на возок с товарами для продажи, заехали к Керджару, а оттуда – к Форвентаросу.
В Цитадели Северной Владычицы Джарет не оказалось. Привратник сказал, что молодой князь Гондора увез полтора дня назад девушку с таким же именем в Минас-Тирит. Семье ничего не оставалось делать, как брать курс на главную твердыню Гондора. Ни Тернаур, ни члены его семьи там не были, и Белая Твердыня южного нуменорского королевства представлялась старику адом! Поехать туда для него было целым подвигом, но, ради спасения дочери и чести своего клана он был сейчас готов пойти на все.
ГЛАВА 17. СТРАННЫЕ КУПЦЫ.
Прошла неделя с тех пор, как Эльдамир похитил Джарет. Ей хорошо жилось в Минас-Тирите. Эктелион и Ротвиза, приехавшие сюда следом за сыном, вроде как смирились с тем, что Эльдамир выбрал эту девушку. Видимо, Князь Тургон сумел как-то повлиять на них. Но, на самом же деле, Эктелион уже давно нашел невесту сыну, и Эльдамир знал об этом, хотя, к ней питал больше отвращения, чем любви. Имя этой девушки было Сулиэн, Дева-Ветер, дочь Верховного казначея Гондора, приходящегося троюродным братом двоюродного дяди Великого Князя. Ее-то и прочил Эктелион в жены сыну.
- Пускай Эльдамир увлекается этой горянкой. Он не женится на ней, а она, как знахарь, пусть смотрит за ним. Женившись на Сулиэн, он забудет Джарет. – Думал Эктелион. Да и Ротвиза одобрила этот выбор.
Сулиэн была девушка аккуратная, красивая, но не в меру падкая на богатство и роскошь. В кругу родичей все ее уважали и ценили, не зная, что за ее душой стоит желание снискать себе славу и ничего более. Родители весьма оберегали дочь от всяких ухажеров, и, хотя Сулиэн минуло уже двадцать лет, она даже не была сосватана. Узнав, что ей в мужья предлагают прекрасного Эльдамира, отец Сулиэн сразу же дал согласие, так как ничего лучшего для своей единственной дочери он и придумать не мог.
На самом же деле эта девица давно уже положила глаз на юного князя, и всячески пыталась завоевать доверие у него и Эктелиона. Роскошь и богатство юного князя влекли к себе девушку. Сам-то Эльдамир, с его недугом и какой-то внутренней робостью ей не был нужен. Сулиэн знала его с детства – они вместе играли, когда были детьми. Он был такой чуткий, отзывчивый ко всем, и в то же время жил как бы своей жизнью. Эльдамир с возрастом становился все замкнутей, тише, робче. Недуг, унаследованный от предков, все сильнее давил на него…. К тому же, он, словно задыхался во всей дворцовой роскоши, в которой рос. Одиночество и придворное лицемерие, и при этом сильное подавление личных внутренних стремлений угнетали юного князя. Сулиэн пыталась, как могла, сгладить страдание и тоску Эльдамира. Но, не ради него самого старалась она. Титул княгини, высочайшее положение среди гондорской аристократии и все вытекающие из него привилегии нужны были Сулиэн.
Ротвиза, опытная в тонких делах соблазнов, заметила, что знатная и красивая девушка неравнодушна к Эльдамиру. И взяла она ее в свой оборот, стала учить своим приемам, которыми она разбила не одно влюбленное в нее сердце. Сулиэн быстро схватывала уроки матери своего избранника, и все больше росла пропасть между нею и Эльдамиром. Если в ранней его юности они были просто друзьями, пусть и не самыми близкими, то теперь Сулиэн стала в его глазах законченным дитем пороков юга, неким подобием его матери. И прекрасно видел юный князь, что стояло за теми нежными словами, за теми ласками, которыми ублажала она Эльдамира. Сердце Сулиэн принадлежало не ему, а его богатству и положению в обществе. А недуг Эльдамира только играл ей на пользу – он не станет возражать ей в каких-то личных прихотях, не станет мешать ей в наслаждениях жизнью княгини. Просто красивым нежным приложением к своему будущему титулу видела она Эльдамира на самом деле. И, хоть искусством своего лицемерия девушка стремилась страстно влюбить в себя юного князя, но, тем самым сама себе, постепенно отдаляла от себя свое счастье. Зато ее старание заметили Эктелион и Ротвиза, сочтя это подлинным выражением чувства любви.
Когда Сулиэн просватали, она нарочито приняла скромный покорный вид, хотя в душе ликовала – ее чаяния сбываются, и она еще сильнее старалась показать себя идеальной в глазах Эктелиона, Ротвизы, Эльдамира…. И тот, понимая, что не сможет никак возразить против решения отца, был в отчаянии. Боялся он сказать Сулиэн правду, боялся подсказать ей верный путь, полагая, что сможет ранить душу девушки…. И возразить что-то против помолвки было для него страшным и отчаянным делом. Не любил Эльдамир Сулиэн, видел, что она только пользуется им, и страдания души его усиливались, и недуг снова начал прогрессировать.
Ситуация в корне изменилась, когда на пороге дворца появилась Джарет. Эльдамир был уже явно не такой, каким его привыкла видеть Сулиэн. Это был смелый, уверенный в себе юноша, а не изнеженный и робкий мальчишка. Причем, с появлением смуглой мелуинки, Эльдамир совершенно перестал обращать на Сулиэн внимание, как будто она ему не невеста!
- Ох, как он возится с этой дикаркой! – Думала обиженная девушка. Как она ни старалась завоевать сердце Эльдамира, ей ничего не удавалось. И понимала она, что сама запуталась в своих чувствах. Поняла она, что теряет нечто важное. И планы ее рассеиваются. Зря старалась в лицемерии Сулиэн. Ее жених смотрел только на Джарет!
* * *
Через четыре дня после возвращения из Форвентароса Ротвизы и Эктелиона, в Минас-Тирите была крупная ярмарка, проводившаяся один раз в месяц. И местных, и приезжих купцов в городе было великое множество! Городской рынок располагался недалеко от ворот крепости, на первом ярусе Минас-Тирита. Он был довольно большой, но в дни ярмарок торгующих со всех концов Средиземья было настолько много, что дополнительно для этого выделялось место на втором ярусе города.
Купцы суетились, каждый нахваливал свой товар. Важные гондорцы, все в золоте и бархате, и изящные, несколько похожие на эльфиек, гондорчанки, закрытые тюлем и шелком с ног до головы, прохаживались по рынку. Многие люди из южного дунаданского племени были одеты попроще, но все же, держались с особенным достоинством.
Недалеко от перехода на второй ярус, расположилась семья купцов. Смуглый старик с орлиным носом и седой, но не длинной бородой, старуха в длинном покрывале, одетом явно не по-нуменорски, и две девушки – судя по одежде, из Лоссарнаха. На старике была кожаная туника, подпоясанная стальным узорным поясом. Под туникой был надет халат серого цвета. Купец был довольно сурового вида, и то и дело смотрел по сторонам. Старуха раскладывала товар, зазывала покупателей, и тоже смотрела по сторонам. Старшая дочь помогала матери, а младшая, еще совсем девочка, с удивлением рассматривала все вокруг.
- Здесь все такое красивое, необычное, интересное! – думала она. – Не так, как дома!
Вдруг из-за домов показалась пара в окружении двенадцати воинов в полном обмундировании стражей Белой Крепости. Юноша невысокого роста, стройный и красивый, в роскошном черно-серебристом наряде, при мече, вел под руку девушку со смуглым лицом, резко контрастирующим с ослепительной белой чадрой. Белоснежный шелк и атлас ее одеяния подчеркивали красоту юной смуглянки. Влюбленные вместе с их свитой неторопливо прогуливались между рядов купеческих палаток.
Старик-купец из Лоссарнаха сразу обратил внимание на эту пару. Как читатель уже догадался, это был отец Джарет, бросившийся к ней на выручку, а юноша и девушка – само собой, Эльдамир и Джарет.
Джарет издали заметила отца, мать и сестер.
- Эльдамир! – Это мой отец, Тернаур. Лучше бы, он нас не увидел! Чует мое сердце, он приехал за мной.
- Не волнуйся, дорогая! Я при мече, мои воины с нами и тебе бояться нечего! Мы сходим, познакомимся. – Весело сказал Эльдамир, полагая, что отец его возлюбленной отдаст ему руку дочери. Не мог понять юный князь, что кто-то может причинить ему, такому доброму и красивому, хоть какой-то вред. И в своей наивной доверчивости надеялся, что с любым человеком можно построить дружественные отношения. Но, не так просто это было сделать с суровым стариком Тернауром.
- Нет, любимый, не ходи! Отец гневен на меня, а в гневе он способен на многое! – Тихо шепнула Джарет. Эльдамир, было, уже собрался внять голосу Джарет, но… Тернаур, заметив попытку пары скрыться, позвал жену и дочерей, кое-что им приказал, а сам осторожно, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания людей, пошел за Джарет и Эльдамиром. Мать с Арджорет пошли за Тернауром, а Зарджет стала ловко, свертывать веши на телегу.
- Эй, юноша, можно тебя на минутку? – Позвал Тернаур Эльдамира, догнав его.
- Здравствуйте, сэр! – Эльдамир вежливо поприветствовал старого охотника. Джарет подошла к матери. Та протянула руки, чтобы обнять, по-матерински прижать к себе дочь. Та тоже не замедлила обнять мать и сестер.
- Пойдем, Джарет, пойдем скорей, я тебе кое-что покажу! – Сказала Сел-Джамир
- Хорошо, мама, только я останусь в Минас-Тирите. Это прекрасный город!
Мать на этот раз промолчала, и спокойно повела дочь к своему прилавку, который находился довольно далеко от того места, где они встретились. Зарджет уже связала все вещи, погрузила их на возок, и сидела на нем.
- Мы поедем домой, Джарет!
- Как?! А Эльда….
- Ты просватана! Молчи, неверная дочь! – Сел-Джамир строго посмотрела на девушку.
- Я уже взрослая, мама! И я сама буду решать, где мне жить!
- Нет! Женщины Лоссарнаха никогда не решали сами, где им жить, и я не оставлю тебя в этом логове разбойников и воров!
- Эльдамир! На помощь! – Громко крикнув, Джарет рванулась бежать, но Арджорет и мать схватили ее, и, с трудом затянув девушку на повозку, направились к воротам. Люди вокруг засуетились от крика напуганной девушки, и это не дало Эльдамиру и его воинам услышать голос его возлюбленной. Мать выехала за ворота, но в Лоссарнах почему-то телегу не погнала.
- Пустите! Мама! Как ты могла! – Рвалась Джарет.
- Как ты смогла допустить такое! – Ругала мать непокорную дочь. – Связаться с этим заморским сбродом, предать богов, нарядиться в эти нечистые тряпки!
Конь и повозка стояли далеко за воротами, сестра и мать крепко держали Джарет. Тем временем, Тернаур строго говорил с Эльдамиром. Телохранители юного князя стояли рядом на полной боевой готовности – они понимали, что горец небезопасен.
- Так это ты похитил Джарет? – С негодованием спросил старик.
- Да. Я люблю вашу дочь, сэр, и прошу вас отдать ее мне в жены. Я – Эльдамир, сын Эктелиона, Князя Гондорского, со мной Джарет будет счастлива! – Юный князь смотрел своими невинными зелеными глазами на смуглого сурового охотника. Тот, заметив взгляд юноши, понял, что далеко не все нуменорцы такие негодяи, как их описывают легенды, однако, сдержал свой чувства.
- Ты получишь мою дочь в жены за дорогой выкуп, о, Эльдамир, сын Эктелиона!
- Я заплачу такой калым, какой вам нужен!
- Такому, как ты, эта цена не по карману.
- Почему вы так считаете? Мне подвластен весь Гондор, Итилиэн, Анориэн, Белые Горы….
- Цена невесты – твоя жизнь! – И Тернаур, молниеносно пронзил Эльдамира кинжалом, сам при этом прыгнул через два прилавка, и бросился к воротам.
Эльдамир, обливаясь кровью, рухнул на руки телохранителям, замешкавшимся от внезапного нападения горца. Служба порядка Белой Крепости бросилась за стариком.
Тернаур, еще с молодости воспитанный в горах, прыткий и ловкий, как барс, и в старости сохранил большую мощь. Он бежал, одной рукой опрокидывая прилавки, а другой рукой, с кинжалом, убирая с дороги всех мешающих. Люди в панике кидались подальше от него. Визг, крики, паника наполнили торговые ряды. Общее замешательство людей тоже сыграло на руку Тернауру – помогло ему скрыться.
- Закрыть ворота! – Был приказ начальника городской охраны в надежде на то, что горец не успел убежать, но поздно: Тернаур уже был вне города. Там, на возке, Сел-Джамир и Арджорет с трудом сдерживали рвущуюся бежать Джарет. Отец, вскочив в телегу, рванул поводьями, и лошадь во весь опор понеслась в сторону Большого южного тракта.
- Никогда не ходите в это логово воров и разбойников! Они никогда не знали порядка! Это говорю я вам всем! А с тобой, Джарет, разговор будет особый. – Повозка стремительно мчалась вперед, и за весь этот день Тернаур не проронил ни слова.
Джарет, сидя на возке в железных объятиях матери, тихо глотала слезы, словно чуяла, что случилось нечто ужасное….
Дорога до Имлот-Мелуи от Минас-Тирита занимала дня три конной езды, и дней шесть-семь пешком. Вели к Лоссарнаху две дороги: Большой южный тракт – он не охранялся, и Высокогорный торговый тракт, уходивший черед Миндоллуинский хребет на Форвентарос, а оттуда – на далекий Рохан. Тот путь, по которому приехал сюда Тернаур, проходил по Высокогорному тракту, и занимал времени на два дня дольше, нежели по южному. Да и здесь стоял блокпост, отделявший Гондор от Анориэна, пограничья с Роханом. Оба этих пути были хорошо вымощены. Конечно, кроме них были и бессчетные тропы в горах и лесах, но повозка по ним вряд ли проедет. Три дня предстояло трястись на повозке Джарет. Убежать она не могла – ее бы быстро догнал отец. Девушка надеялась на лучшее, но готовилась к худшему.
@темы: Мелуинская Красавица
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Название: Мелуинская красавица
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 5.
читать дальшеГЛАВА 12. ПОХИЩЕНИЕ ДЖАРЕТ
Прошло три дня. Эльдамир, уже немного умеющий ездить в седле, освоил некоторые приемы быстрой езды, и запомнил основные навыки и правила владения мечом. И, к своему собственному удивлению, заметил, что хуже ему от этого не стало. Хоть и ныли с непривычки мышцы, и голова кружилась от большой скорости, он старался держаться. И даже самочувствие его в целом улучшилось. И вот, решающий день настал. Конечно, для похищения невесты усвоенных навыков было явно недостаточно, но жить без любимой девушки князь больше не мог. Юное сердце горело пылким огнем любви. И все эти дни Эльдамир, вдобавок к фехтованию и верховой езде изучал по карте путь до Имлот-Мелуи.
- Запомни, дружок! Этот поступок – твой первый подвиг во имя любви! – Наставил мельком юношу Араторн. – Желаю удачи!
Эльдамир встал рано, и чтобы никого не разбудить, тихо оделся, взял меч из местной оружейни (свой он отдал Джарет еще шесть дней назад), велел конюхам оседлать смирного конька, и смело поехал по горной тропке, прихватив с собой двух слуг.
Конь едет – не путник идет! Через полдня Эльдамир уже подъехал к Аннон-и-Гондор, а оттуда взял курс на Имлот-Мелую. Затаившись в роще около селения, он стал наблюдать за мелуинцами. Его взор привлекли три фигурки, идущие по направлению к этому же перелеску.
* * *
Погожим августовским утром, спустя два дня после сватовства, три сестры отправились погулять в леса, по своей старой доброй традиции. Горные леса всегда одаривали девушек чем-то особенным.
- Ау, девчата! – Крикнула Арджорет. – Не отставайте!
- Идем, сестрички! – Джарет не отставала, но за этими порывами скрывалась глубокая скорбь. Джарет думала о потерянном для нее Эльдамире, ставшем ей таким близким.
- Какие цветы! – Зарджет устремилась вперед, в чащу, где росли прекрасные южные розы.
- Розы-то, какие! Хоть Государя ими венчай! – Джарет вдохнула полной грудью упоительный аромат цветов. Девушка имела в виду обетованного в гондорских пророчествах Короля из рода Элендила, который объединит разрозненные нуменорские племена, и будет править всем людям на радость. Эти мысли Джарет сокрыла, так как сестры могли неверно понять ее.
- Разбежимся по лесу, девчата! – Предложила Арджорет. – Посмотрим, чем одарит нас горный лес сегодня! – И девушки разбежались, совершенно не подозревая, что кроме них в лесу есть кто-то еще.
Эльдамир и двое его сопровождающих заметили трех путниц, осторожно тронули поводья коня, и тихо поехали вглубь леса. Дул ветерок, и шелест лесных деревьев скрывал шорохи всадников. Они, затаив дыхание, внимательно наблюдали за девушками, и в одной из них юный князь узнал Джарет. Эльдамир не мог ее хорошо разглядеть среди ветвей, но он понял, что она печальна и близка к отчаянию.
- Мне еще никогда не приходилось поднимать человека, поэтому, добудьте мне ту девушку! – сказал князь слугам, и сразу почувствовал прилив доброй энергии, и огонь любви вспыхнул в нем с новой силой. – Прав был Араторн, когда говорил, что любовь окрыляет человека! – Добрым словом вспомнил Эльдамир дунадана, с которым познакомился в Форвентаросе.
Сестры исчезли из видимости Эльдамира, но слуги точно отследили, куда пошла Джарет, и все трое осторожно поехал вглубь леса.
Арджорет шла, собирала цветы, и плела венки. Девушка была счастлива: теперь она – невеста! Все ее мысли теперь были сосредоточены на том, как ей зарекомендовать себя примерной женой и хозяйкой. Причем, ей достался такой порядочный, трудолюбивый и из приличной семьи жених.
Зарджет шла и выискивала всякие диковинки среди листвы. Она уже давно потеряла из виду обоих сестер, но, хорошо зная лес, могла обойтись без сопровождающего.
- А – а – а – а! – Вдруг громкий девичий голос пронзил весь лес.
Арджорет, забыв про все, стремглав летела на зов. Зарджет, напуганная, увидев бегущую сестру, и, даже не разобрав, в чем дело, бросилась за ней. Выбежав из леса, девушки увидели трех всадников, во весь опор мчавшихся в сторону гондорских владений.
- О, нет! – Арджорет со стоном опустилась на траву.
- Джарет похитили? – С тревогой заглянула младшая сестра в глаза старшей.
- Похоже, что это действительно так.
- Бежим в селение! Расскажем все отцу!
- Да, ты права. Догонять тех всадников нет смысла. Отец обязательно что-нибудь придумает! – И сестры со всех ног бросились в Имлот-Мелую.
Джарет лежала на седле, совсем не понимая, что произошло. Она сообразила, что ее похитили, но кто, и с какой целью, и почему именно ее, девушка поныть не могла. От страха Джарет боялась даже открыть глаза! Конь пошел медленнее, и, наконец, остановился. Джарет с удивлением открыла глаза, и услышала над ухом до боли знакомый щебечущий голосок, окликающий ее по имени и увещевающий не бояться.
- Эльдамир!? Как! Вот так подарок! – Джарет, уже совершенно забыв про страх, расплылась в улыбке. Но улыбку сменило отчаяние. – Я сосватана!
- Ну и что же? Я люблю тебя, и ты тоже меня любишь. У меня тоже есть, точнее, была невеста. Она сейчас в столице Гондора. Я ее совсем не люблю. И, уверяю, я сделаю все возможное, чтобы мы были вместе.
- Эльдамир! Ты ли это! – Джарет не могла поверить, что робкий изнеженный князек мог так говорить. – Я люблю тебя! Мы всегда будем вместе! Я тоже буду сражаться за нашу любовь.
Слуга, похитивший Джарет, удобно усадил ее впереди себя, и старался ехать вровень со своим юным господином, чтобы влюбленные могли вдоволь наговориться.
- Это было так неожиданно! Ты – мой герой! – Джарет ликовала. Теперь, коли, она похищена, ее прежняя помолвка автоматически аннулировалась, и она была счастлива, что похитили ее именно по настоянию Эльдамира!
- Джарет! Я обязательно стану рыцарем, сильным-пресильным и грозным-прегрозным, и совершу для тебя море подвигов!
- Ты уже доказал мне, что ты – настоящий рыцарь.
- Ради тебя я готов на все! – Эльдамир с восхищением смотрел на девушку. И по дороге, захлебываясь от нахлынувшей на него радости, юный князь говорил возлюбленной о своих чувствах к ней, рассказывал о своей семье, о том, что готов ради нее сделать. Словом, то, что обычно говорят влюбленные сыновья юга своим невестам, не дало Джарет на это сказать ни слова – так обильно щебетал Эльдамир, в самых изящных выражениях восхищаясь своей смуглой красавицей.
- Погоди, дружок, - наконец вставила свое слово Джарет. – А как на это отреагируют твои родители?
- Мама и папа? – Эльдамир разом замолчал и задумался. - Стоп, Джарет! У меня возникла идея. Мы с тобой едем сейчас в Форвентарос, а оттуда – сразу в столицу, Минас-Тирит. Там никто не помешает нашему счастью. В Минас-Тирите живет мой дедушка Тургон, который прекрасно меня понимает. С ним ты поладишь куда лучше, чем с родителями. Папа с мамой должны остаться в Форвентаросе еще на полторы недели, а мы с тобой будем гулять по Минас-Тириту, самой могучей крепости Средиземья!
- Ты восхитителен, Эльдамир! Мы действительно должны уехать подальше от твоего папаши. Я ведь из-за него убежала, и от той госпожи, твоей матери….
- Не надо, не говори. Я все знаю. Мы будем вместе несмотря ни на что! – И, видя, что солнце движется к горизонту, влюбленные сели в седло и поскакали во весь опор к Форвентаросу.
ГЛАВА 13. УХОД ГИЛЬРАЭН.
- Ваше превосходительство! Господин Эльдамир! Наконец-то! – Ликовал воин Барион, привратник, увидев в воротах Форвентароса юного князя. Тот, счастливый и довольный, покрытый свежим здоровым румянцем, вел под уздцы лошадь, на которой верхом сидела Джарет – слуги, уже спешившиеся, почтительно окружали своего хозяина. – О вас так сильно волновались! Турос, пойди скорее, сообщи князю о приезде господина Эльдамира!
Молодой князь помог Джарет сойти с коня, и, распорядившись отвести его на конюшню, повел девушку в крепость. Навстречу выскочил Эктелион. Он, похоже, голову потерял от пропажи сына, и вид его уже был далеко не таким торжественным, каким он запомнился девушке. Каштановые волосы его беспорядочно вились во все стороны, золотых украшений на Эктелионе почти не было, халат был, накинут поверх ночной сорочки. Похоже, наместник уже принял ванну и собрался отходить ко сну. Сейчас он не скрывал своей радости.
- О, Эльдамир, сокровище сердца моего! – Отец, раскрыв руки, хотел принять сына в нежные родительские объятия, но тот явно самостоятельным жестом показал, что не стоит обращаться с ним, как с дитем.
- Джарет?! – Наместник побагровел.
- Да, папа, это она! – И Эльдамир заботливо взял ее за руку.
- Ты ведешь себя как ….
- Как влюбленный? Да, я люблю ее. И вам придется с этим смириться! Я уже взрослый, и мне самому выбирать, как и с кем связывать мою жизнь. – С этими словами Эльдамир, вежливо поклонившись отцу, повел Джарет в верхние галереи замка.
- Эльдамир! Вернись! Эльдамир, слышишь?! – Но ответа не было, и Эктелион в полной ярости заковылял своей плавной походкой в личные покои, распорядившись, чтобы к нему никого не пускали.
Эльдамир и Джарет наведались к Гильраэн. Она уже готовилась ко сну. Араторн был рядом с ней, и с ловкостью циркача наводил в ее комнате порядок.
- Кузен мой дорогой! – Гильраэн всплеснула руками. – Вернулся! Как ты себя чувствуешь?
- Замечательно! И вернулся я не один, сестричка, а с Джарет!
- Вот уж не думала, что у тебя хватит мужества привезти ее сюда вопреки воле твоих родителей!
- Во-первых, - начал Эльдамир, - я люблю Джарет, во-вторых, любовь придала мне сил и храбрости привезти ее сюда, а в-третьих, мама и папа обязаны со мной считаться, так как мне уже совсем скоро будет восемнадцать!
- Ты говоришь, как взрослый мужчина! Не могу в это поверить! – Гильраэн распорядилась накрыть на стол. – Джарет, милая, как это получилось, что ты снова здесь? Мы с Араторном только что вспоминали о тебе!
- Эльдамир доказал, что ради меня он готов на подвиги. Он выкрал меня из Имлот-Мелуи, и теперь никто и ничто не разлучит нас! Подруга, порадуйся за нас! – Джарет залилась румянцем от счастья.
- Милая, радуюсь! Ты достойна этой любви! – Подруги искренне обнялись.
- Так держать, Эльдамир! – Араторн пожал юному князю руку. - Ты доказал, что ты мужчина, а не тряпка! Теперь сумей сберечь любовь в сердце, не дай себе снова поддаться на советы родни и зачахнуть в этой роскоши.
- Гильраэн, ты можешь оказать мне одну услугу? – Эльдамир, перекусив, посмотрел на кузину.
- Смотря какую! – Княжна хитро посмотрела на него.
- Мы завтра на рассвете едем с Джарет в Минас-Тирит. Это лучше предпринять, пока папа и мама спят. Распорядись, пожалуйста, чтобы нам приготовили экипаж и двенадцать человек свиты. Путь до столицы небезопасен, ты сама об этом знаешь. И если отец спросит, скажи ему всю правду: я хочу взять Джарет в жены!
- Ух, какой ты решительный! Араторн, пожалуйста, скажи моему управляющему волю лорда Эльдамира.
- Ладно, схожу, сообщу, ждите! – Дунадан, закрывшись чадрой, вышел из покоев невесты.
Эльдамир, нежно попрощавшись с сестрой и Джарет, отправился к себе в комнату, исполненный великого счастья и довольства. Гильраэн оставила Джарет рядом с собой – та по-прежнему спала в мягком раскладном кресле радом с княжной.
Вернувшийся Араторн был встревожен.
- Гильраэн! Мы должны в ближайшие три дня покинуть Форвентарос. Мы с тобой здесь порядком задерживаемся. С гор я увидел сигналы своего племени. Они чем-то встревожены. Я не могу подвести свой народ, моя малышка!
- Мы обязательно уйдем! Вещи мне собрать недолго, слуги у меня надежные….
- Слуг брать не надо. Уйдем налегке, иначе опасностей в пути не оберешься. Мы идем на север.
- Да, Араторн, я готова идти хоть завтра!
- Ночью нам предстоит набраться сил, а утром мы с тобой обсудим, как можно уйти отсюда наиболее безопасно. Князь наверняка будет рассержен уездом сына, и, следовательно, не стоит попадаться ему под горячую руку. А теперь ты должна накопить сил для новой трудной жизни. Спи и ты, Джарет! У тебя впереди счастливое будущее! – Араторн, с искренним дружелюбием посмотрел на мелуинку, и вышел.
* * *
Наступило утро. Джарет и Эльдамир уехали на рассвете солнца. Ох, бранился же Эктелион, узнав, что его дорогой сыночек, в коем он души не чаял, вот так, взял и уехал, даже не соизволив проститься. Ротвиза была вне себя от гнева, узнав, что Джарет снова засветилась в жизни Эльдамира. Гильраэн тоже была, как на иглах. Что будет с дядей и тетей, когда они узнают о ее побеге с Араторном! Все произошло внезапно.
Ротвиза с самого приезда в Форвентарос дала себе слово разобраться во всем, что скрывает Гильраэн. Ведь и Джарет, и Аратариэль, эти две женщины были странным образом связаны с нею. Решила наложница Эктелиона тщательно следить за княжной, в надежде, что вся правда выплывет на чистую воду. Вот и теперь, когда Гильраэн решила уединиться с Араторном для планирования своего побега, за ними, как тень, незаметно следовала Ротвиза, прикрытая чадрой служанки из Форвентароса.
Гильраэн и Араторн шли спокойно по коридору. Белое покрывало служанки Форвентароса скрывало его лицо, волосы и плечи. Черное с серебряными узорами по подолу и рукавам платье скрывало его могучую фигуру. Они шли прогуливаться по саду Форвентароса. Там, убедившись, что их никто не увидит, они начали планировать маршрут побега.
В воздухе сильно парило. Южное знойное солнце пекло. Араторн скинул покрывало, и расстегнул воротник платья. Беседа шла довольно оживленно. Гильраэн все время упиралась, что ей жалко оставлять в Гондоре своего любимого кузена, который, наверняка не выдержит разлуки с нею, но она так сильно любит Араторна, что готова идти за ним куда угодно.
Это все подсмотрела и подслушала Ротвиза. Она сразу поняла, в чем дело. Мужчина под видом служанки наведывается к княжне. Тот самый человек из северных нуменорцев, который уже давно впал в немилость перед глазами князя Эктелиона.
- Вот как все повязано! – Пронеслось в мыслях у коварной наложницы. – Это совместный заговор этих двух, Джарет и Араторна, чтобы увести от нас детей! Нет, благо, что я все раскусила…. Не жить ему на белом свете хотя бы даже за то, что он посмел приблизиться к этому замку! Главное, чтобы он не ушел, и чтобы Эктелион с ним разделался, как это у него водится. – С этими мыслями Ротвиза, звеня бесчисленными украшениями на шее и руках, бросилась к покоям Эктелиона, и немедленно все ему передала слово в слово.
- Твоим сведениям цены нет, отрада сердца моего! Я не стану убивать Араторна, но племянницу лишу наследства, если она мне воспротивится. Нужно сделать все как можно деликатней. Мы выждем, когда ей опротивеет та жизнь, а ей, с ее воспитанием она опротивеет быстро, и она сама прибежит к нам с повинной. И тогда…. Тогда я запру ее в башне и не выпущу никогда…. Ее обман сыграет против нее самой, и, находясь в заточении, она будет вечно носить на себе этот позор. Ведь, дорогая моя, муки сердечные куда тяжелее смерти. Вот и хлебнет она от своей скорбной чаши. И Араторн больше сюда не сунется, когда я прикажу стрелкам убивать любого чужака, который приблизится сюда ближе, чем на двести шагов. Позвать обоих! – Распорядился князь. – Надеюсь, ты согласна со мной, моя жемчужина?
Ротвиза выжидающе промолчала. Но, глаза ее выражали полнейшее согласие с Эктелионом. По знаку князя она удалилась в свои покои, чтобы он остался наедине с мятежной княжной и ее избранником.
Араторн и Гильраэн предстали перед Эктелионом. Взор князя был надменен и суров.
- Кто ты, и что привело тебя в этот замок? – Был вопрос наместника к дунадану. – И не пытайся мне врать. Я все знаю!
Князь, подойдя, резко сдернул покрывало с Араторна. Черные с проседью волосы ровной волной рассыпались по его плечам, а широкие могучие плечи явно указывали на то, что сей человек, обладал великой силой.
- Я – Араторн, сын Арадора, из рода Исилдура, сына Элендила Заморского.
- Вот как! А ведь тебе еще полтора года назад было запрещено приближаться к Форвентаросу на вылет стрелы! Тебе и всем твоим родичам.
- Дядя! Араторн любит меня, и я тоже его люблю!
- Гильраэн! Ты ли это говоришь! Милая моя девочка, не дело ты затеяла. Ты еще не знаешь, с кем ты связалась. Это же бродяга из Глухоманья, где никогда не жили потомки Великого Мардила!
Твоя семья уже подыскала тебе мужа – принца Эармира, наследника Эдельлондских земель, не человека, а бессмертного эльфа из знатного рода Сумеречных Эльфов.
- О, дядя, я люблю Араторна. Мне не нужен ваш эльф!
- Как! Отказаться от прекрасного вечно юного эльфа! Да нет в Гондоре девушки, которая бы не желала себе в супруги эльфа! Думаешь ли ты, что говоришь?
- Да, я и Араторн, или ни его и ни меня. Так и отец мой хотел!
- Его уже давно нет в живых, и ты живешь под моей опекой. Ох, Гильраэн, сколько горя ты принесла мне! Тебя растили, как эльфийку, когда умерли твои родители. А ты променяла все на безвестного бродягу из Глухоманья, какого-то захудалого потомка Элендила, чей род давным-давно лишен прав на корону! Если ты не переменишь решения в течение десяти минут, ни ты, не этот человек, ни ваши отпрыски никогда не переступят границ Гондора! Либо, вернись обратно к семье, прогони Араторна, и я обещаю, не убью его. Слово Эктелиона сына Тургона, из рода Мардила!
- Я выбираю, что тут думать, Араторна! – И Гильраэн прижалась к жениху, как маленькая девочка к отцу в минуту опасности.
- Иди, ступай, куда захочешь! Ты мне больше не племянница! Иди, люби своего бродягу! Вон!!! - Уже в совершенной ярости орал наместник. – Ни ноги твоей, ни его, ни ваших отпрысков не будет больше в пределах Гондора! Слово потомка Великого Мардила!!! – Князь в бешенстве вытолкал обоих за дверь, и предался рыданиям. Один Илуватар знал, что творилось в его душе.
- Араторн, теперь нас ничто не разделяет! Я пойду, соберу вещи, и мы спокойно покинем Форвентарос.
- Да, милая. Самое страшное, чего я больше всего опасался в этой крепости, позади. Единый да вознаградит тебя стойкостью, которой нам всем так не хватает!
Гильраэн собрала узелок, куда положила три свои самых красивых платья – белое, голубое и розовое с вышитыми серебряными цветами. Сама она надела зеленое платье, и на шею надела несколько дорогих ожерелий.
- Это твой меч, Араторн. – Гильраэн протянула вынутые из-под перин ножны с оружием.
- Благодарствую! – Дунадан опоясался мечом поверх одежды, в которой он сюда пришел. – Пойдем, я готов!
Больше никто не видел эту пару в землях Гондора. На следующий день Эктелион с Ротвизой уехали в Минас-Тирит, вслед за сыном. Теперь больше всего оба беспокоились за Эльдамира, чей отдых в Форвентаросе по вине черной дикарки был испорчен. В любом случае, так виделось князю и его наложнице. И приказ, в котором стражникам было приказано убивать всякого чужестранца, которого они заметят, был дан Эктелионом Бариону, капитану гарнизона Форвентароса. Тот же, как только Эктелион уехал, лишь усмехнулся в кругу своих воинов вслед князю:
- Езжай, езжай подальше…. Что бы ты нам не приказывал, а воля покойного владыки Дираэла для нас важнее, чем твоя! А он всегда помогал путникам, и никогда не поступал по своей прихоти. Знаем мы тебя, князь Эктелион: дал приказ, а через день забыл о нем…. Экая невидаль…..
И так канул приказ Эктелиона в небытие.
ГЛАВА 14. ОБЫЧАИ И НРАВЫ СЕВЕРНЫХ ДУНАДАНОВ.
Стемнело. Араторн и Гильраэн подошли к большому тракту, но не пошли по нему, а свернули на проселочную дорогу, ведущую на восток. Вдали показался палаточный лагерь. Стояли кибитки, горели костры, слышалось ржание лошадей.
У Гильраэн забилось сердце. – Это и есть народ Араторна? Да, я постараюсь привыкнуть к такой жизни.
Когда путники подошли к лагерю, Араторн примерил шаг, сделал какие-то знаки руками и трижды ухнул совой. Гильраэн он объяснил, что это знак возвращения, и чтобы завтра дунаданы собрались на большой совет. Юная княжна еще никогда не ходила на такие большие расстояния, и просто падала от усталости. Ноги ныли, в голове стучало. Араторн заботливо уложил ее в свой шатер, а сам подождал, когда она уснет, и куда-то ушел.
Здесь стоит сказать о народе Араторна – северных дунаданах.
В древние эпохи, когда мир был не таким, как теперь, Единый и Валары вели войну с Морготом, падшим Валаром, известным еще как Мелькор, возгордившимся собой, и весьма могучим. Враг был изгнан за пределы Арды, и люди – те, которые отличились в боях за свет и добро, были вознаграждены. По воле Эру им был дарован прекрасный остров в океане Белегаэр. Люди, поселившиеся на нем, назвали его Нуменор, Западная Земля – на верхнеэльфийском наречии. Первым королем Нуменора был провозглашен полуэльф Элрос, сын Эарендила Ясного, Властителя Запада. Люди, жившие на Нуменоре, находились под покровительством самих Валаров и Вышних эльфов, которые жили по соседству с ними. Нуменорцы овладели различными ремеслами, научились изготовлять прекрасные вещи из дерева, камня, металла…. Им были открыты многие тайны самих Валаров. Внешне они более походили на эльфов, нежели на людей, были изящны, грациозны, прекрасны лицом, сильны, у них не росли бороды и усы, чем нуменорцы чрезвычайно гордились.
Короли из рода Элроса сменяли один другого, цивилизация нуменорцев развивалась, и одного острова этим людям стало маловато. Гордые короли основывали заморские колонии, и заставляли местные племена до изнурения работать на них. Примерно в это же время от рода королей выделилось еще одно колено. Эти люди тоже имели в жилах эльфийскую кровь, так как были потомками Элроса, но гордыня и корысть были чужды им. Они были мудры, добры, благородны, честны душой и сердцем, тогда как гордыни, распри, своеволие и алчность постепенно растлевали остров.
Короли, в поисках новых земель, стали снаряжать свой флот на восток, и основали много колоний на материке, который у них именовался Средиземье. Люди, жившие в Средиземье, были полудики, и нуменорцы учили их ремеслам, облагораживали их жизнь, а потом порабощали. Тяжело жилось угнетенным народам под властью дунаданов, Западных Людей, как их называли в Средиземье.
Гордыни королей возрастали непомерно, и Илуватар, разгневавшись, потопил цветущий остров. Все богатства Нуменора сгинули в мгновение ока. Страшная черная волна обрушилась на него, и все, что было на острове, погибло в морской пучине. Спастись удалось лишь верным, тем, чьи души небыли запятнаны грехами. Всего девять кораблей смогли достичь земли. Предводителем этих людей был Элендил из рода Элроса, великий мореплаватель и полководец. Вместе с ним спаслись и два его сына – Исилдур и Анарион. Волны моря Белегаэр носили отчаявшихся нуменорцев туда-сюда, пока не выкинули их корабли на берега Средиземья. Постепенно спасенные дунаданы обосновались на севере - в краю Эриадор, и на юге – рядом с землями Лоссарнаха. Северным нуменорским королевством, Арнором, стал править Элендил, а южным, Гондором – два его сына.
По соседству с Гондором лежало мрачное царство Мордор. Владел им злой чародей Майар Саурон, верный прислужник Моргота, с которым дрались на заре своего существования жители Средиземья. Сюда, в Мордор, сбегались все оставшиеся на материке темные силы: Майары, духи, орки в несметных количествах, люди, обманутые врагом…. Гондор и Арнор объединились с эльфийскими племенами, и очистили Мордор от Саурона. В этой войне погибли Элендил и Анарион. После войны, Исилдур, старший сын Элендила, решил уехать на север, в Арнор, оставив королем в Гондоре сына Анариона. Исилдур не доехал до Арнора – был убит уцелевшими после войны орками. Но был жив сын его, Валендил, который скрывался в одном из эльфийских княжеств Эриадора. Так и сложилось, что Арнором правили потомки Исилдура, а Гондором – потомки Анариона.
Время шло, менялись короли и события. Гондор и Арнор, два дунаданских королевства процветали. Арнорцы обленились, распри между князьями и принцами северного государства сделали его доступным для врагов, и те не замедлили. Чародеи из Ангмара, что чуть севернее Арнора, напали на страну, и почти всех северных нуменорцев разбили. Спаслись единицы, и те разбежались по лесам и горам. Гондор тоже оказался во власти алчности, но его правители были более мудрыми, а вера - более крепкой.
Разбежавшиеся северяне собрались под знамя сына последнего арнорского короля, которого провозгласили своим вождем. Так начинается очень печальная страница истории дунаданов - северян. Род Исилдура не прервался, а продолжался в поколениях вождей. Бессчетные слезы пролили несчастные нуменорцы – изгнанники, и глубоко раскаялись во всех грехах своих разгульных предков. Очищенные слезами, страданиями и скорбями, возродились арнорцы в духе и силе чистоты Древнего Нуменора. Великое благородство жило в их душах и сердцах, но этих людей становилось все меньше и меньше. Прочие же люди, жившие в Эриадоре, да и по всему Средиземью, сторонились северных нуменорцев, презрительно называя их бродягами, ворами, рассказывали про них страшные сказки.… Но в этих скитаниях все чище и благороднее становились души людей северного дунаданского племени. Они были следопытами, охотниками, отдельные их кланы кочевали. Но именно в этом народе суждено будет однажды родиться тому, кто возродит былую славу Арнора и Гондора, и положит конец слезам человеческим. И это время приближалось.
* * *
Гильраэн проснулась. Рядом прислуги не было. Пахло травой. Около ложа княжны стоял Араторн. Никогда она его таким не видела: на голове ее жениха был тонкий серебряный обруч с семью жемчужинами, волосы были гладко расчесаны, под серым плащом было чистое белое льняное платье. На шее Араторна красовался медальон невиданной красоты, сработанный еще, как видно, во времена Элендила.
- Доброе утро, милая! – Приветствовал вождь дунаданов свою невесту.
- О, Араторн! Ты такой нарядный! Что ты хочешь этим показать? – Гильраэн протерла свои прелестные глаза.
- Я оделся сегодня так, потому что ты сегодня становишься женой вождя дунаданов-северян.
- У-у-у…- Гильраэн, потянувшись, всем своим видом дала знать, что она весьма довольна и счастлива.
- Одевайся скорее в своё самое красивое платье и выходи из шатра. Сегодня всё племя будет чествовать тебя, как свою владычицу!
В шатер вошла женщина в покрывале, странного для гондорчанки покроя. Ее простая льняная одежда, подпоясанная аккуратным пояском, сплетенным из цветных шерстяных ниток, была чиста и опрятна. Лицо было более строгим и сдержанным, нежели красивым, и видно было, что она весьма усердна в работе.
- Это Эледвен, твоя горничная, малышка. Она поможет тебе привести себя в порядок. – Представил женщину Араторн, и вышел,
- Очень приятное знакомство! Меня зовут Гильраэн. – Княжна вежливо представилась.
- Давайте, наденем ваш свадебный наряд. Ваш жених уже ждет вас, госпожа!
Эледвен помогла Гильраэн нарядиться в ее белое платье, и красиво уложила ей на голове волосы, покрыв их легкой шелковой фатой – той, что княжна припасла себе в наряд еще в Форвентаросе.
- Пойдемте, госпожа, - Эледвен открыла войлочную дверь шатра, и Гильраэн вышла навстречу ждавшему ее Араторну. Под лучами ясного гондорского солнца он вдруг показался невесте юным и прекрасным – истинным владыкой Нуменора, мудрым и стойким, доблестным и отважным. О, она так любит его!
Араторн повел невесту к переносному жертвеннику. Здесь уже собрался весь табор дунаданов – мужчины, женщины, дети, старики…. Всего – около пятисот человек. Они горячими рукоплесканиями и искренними улыбками приветствовали своего вождя и его юную невесту. Араторн вывел Гильраэн на середину круга, перед жертвенником, и возгласил:
- Братья и сестры мои! Сегодня, перед Эру, Валарами и вами, я беру в жены Гильраэн, дочь Дираэла, княжну гондорскую из рода Мардила! По доброй воле она согласилась принять владычество над забытым домом Арнора, и да благословит ее Илуватар достойно исполнять долг княгини Арнора и дочери Нуменора!
Гильраэн раскраснелась. Она была еще совсем юной – неполных семнадцать лет, и казалась удивительно милой в ее белом наряде. Невеста звонко рассмеялась. Выступил вперед первосвященник, и, воскурив на жертвеннике ладан, и прочитав молитву, объявил Араторна и Гильраэн мужем и женой. В знак этого вождь надел своей жене на голову такой же обруч с жемчугом, как и у него, только не серебряный, а золотой, и молодые увековечили свой брак поцелуем. Грянул хор, и понеслись песни в честь Единого, что Он не оставил ныне род сей, и дал ему прекрасную и добрую княгиню.
Свадебный танец Гильраэн завершил церемонию. Она свободно и непринужденно, с легкостью эльфийки, кружилась с бубном в руке. Гондорский танец под арнорскую музыку – это было восхитительно! Ведь арнорцы и гондорцы – это два родственных племени дунаданов, северных и южных. Поэтому, и музыка, и танцы у них были почти одинаковыми.
После свадебного пира надо было трогаться в путь. Дорога лежала на север, в местность с неприятным названием “Глухоманье”. Почему надо было срочно уходить, Араторн объяснил жене так:
- Раньше мы кочевали по землям Гондора и Итилиэна, Лоссарнаха и Рохана, но что-то темное таится рядом с Гондором. От Мордора мрачной силой веет! И орки уже не те глупые твари, а какие-то хитрые, и неимоверно свирепые. Вот и уходят наши племена на север, на свою родину, и неизвестно, вернемся ли мы сюда снова? Мир сильно меняется, и Мордор все темнее становится. До Глухоманья, вероятно, он руки еще не дотянул! Вся надежда на Единого – Он сокроет нас от злобных глаз слуг Мордора….
Лагерь свернули, запрягли гуляющих коней в повозки и кибитки, шатры свернули, и весь табор двинулся по тракту строго на север. Гильраэн, прижавшись к Араторну, управлявшему лошадью, быстро уснула. Что ей принесет эта новая жизнь?
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 5.
читать дальшеГЛАВА 12. ПОХИЩЕНИЕ ДЖАРЕТ
Прошло три дня. Эльдамир, уже немного умеющий ездить в седле, освоил некоторые приемы быстрой езды, и запомнил основные навыки и правила владения мечом. И, к своему собственному удивлению, заметил, что хуже ему от этого не стало. Хоть и ныли с непривычки мышцы, и голова кружилась от большой скорости, он старался держаться. И даже самочувствие его в целом улучшилось. И вот, решающий день настал. Конечно, для похищения невесты усвоенных навыков было явно недостаточно, но жить без любимой девушки князь больше не мог. Юное сердце горело пылким огнем любви. И все эти дни Эльдамир, вдобавок к фехтованию и верховой езде изучал по карте путь до Имлот-Мелуи.
- Запомни, дружок! Этот поступок – твой первый подвиг во имя любви! – Наставил мельком юношу Араторн. – Желаю удачи!
Эльдамир встал рано, и чтобы никого не разбудить, тихо оделся, взял меч из местной оружейни (свой он отдал Джарет еще шесть дней назад), велел конюхам оседлать смирного конька, и смело поехал по горной тропке, прихватив с собой двух слуг.
Конь едет – не путник идет! Через полдня Эльдамир уже подъехал к Аннон-и-Гондор, а оттуда взял курс на Имлот-Мелую. Затаившись в роще около селения, он стал наблюдать за мелуинцами. Его взор привлекли три фигурки, идущие по направлению к этому же перелеску.
* * *
Погожим августовским утром, спустя два дня после сватовства, три сестры отправились погулять в леса, по своей старой доброй традиции. Горные леса всегда одаривали девушек чем-то особенным.
- Ау, девчата! – Крикнула Арджорет. – Не отставайте!
- Идем, сестрички! – Джарет не отставала, но за этими порывами скрывалась глубокая скорбь. Джарет думала о потерянном для нее Эльдамире, ставшем ей таким близким.
- Какие цветы! – Зарджет устремилась вперед, в чащу, где росли прекрасные южные розы.
- Розы-то, какие! Хоть Государя ими венчай! – Джарет вдохнула полной грудью упоительный аромат цветов. Девушка имела в виду обетованного в гондорских пророчествах Короля из рода Элендила, который объединит разрозненные нуменорские племена, и будет править всем людям на радость. Эти мысли Джарет сокрыла, так как сестры могли неверно понять ее.
- Разбежимся по лесу, девчата! – Предложила Арджорет. – Посмотрим, чем одарит нас горный лес сегодня! – И девушки разбежались, совершенно не подозревая, что кроме них в лесу есть кто-то еще.
Эльдамир и двое его сопровождающих заметили трех путниц, осторожно тронули поводья коня, и тихо поехали вглубь леса. Дул ветерок, и шелест лесных деревьев скрывал шорохи всадников. Они, затаив дыхание, внимательно наблюдали за девушками, и в одной из них юный князь узнал Джарет. Эльдамир не мог ее хорошо разглядеть среди ветвей, но он понял, что она печальна и близка к отчаянию.
- Мне еще никогда не приходилось поднимать человека, поэтому, добудьте мне ту девушку! – сказал князь слугам, и сразу почувствовал прилив доброй энергии, и огонь любви вспыхнул в нем с новой силой. – Прав был Араторн, когда говорил, что любовь окрыляет человека! – Добрым словом вспомнил Эльдамир дунадана, с которым познакомился в Форвентаросе.
Сестры исчезли из видимости Эльдамира, но слуги точно отследили, куда пошла Джарет, и все трое осторожно поехал вглубь леса.
Арджорет шла, собирала цветы, и плела венки. Девушка была счастлива: теперь она – невеста! Все ее мысли теперь были сосредоточены на том, как ей зарекомендовать себя примерной женой и хозяйкой. Причем, ей достался такой порядочный, трудолюбивый и из приличной семьи жених.
Зарджет шла и выискивала всякие диковинки среди листвы. Она уже давно потеряла из виду обоих сестер, но, хорошо зная лес, могла обойтись без сопровождающего.
- А – а – а – а! – Вдруг громкий девичий голос пронзил весь лес.
Арджорет, забыв про все, стремглав летела на зов. Зарджет, напуганная, увидев бегущую сестру, и, даже не разобрав, в чем дело, бросилась за ней. Выбежав из леса, девушки увидели трех всадников, во весь опор мчавшихся в сторону гондорских владений.
- О, нет! – Арджорет со стоном опустилась на траву.
- Джарет похитили? – С тревогой заглянула младшая сестра в глаза старшей.
- Похоже, что это действительно так.
- Бежим в селение! Расскажем все отцу!
- Да, ты права. Догонять тех всадников нет смысла. Отец обязательно что-нибудь придумает! – И сестры со всех ног бросились в Имлот-Мелую.
Джарет лежала на седле, совсем не понимая, что произошло. Она сообразила, что ее похитили, но кто, и с какой целью, и почему именно ее, девушка поныть не могла. От страха Джарет боялась даже открыть глаза! Конь пошел медленнее, и, наконец, остановился. Джарет с удивлением открыла глаза, и услышала над ухом до боли знакомый щебечущий голосок, окликающий ее по имени и увещевающий не бояться.
- Эльдамир!? Как! Вот так подарок! – Джарет, уже совершенно забыв про страх, расплылась в улыбке. Но улыбку сменило отчаяние. – Я сосватана!
- Ну и что же? Я люблю тебя, и ты тоже меня любишь. У меня тоже есть, точнее, была невеста. Она сейчас в столице Гондора. Я ее совсем не люблю. И, уверяю, я сделаю все возможное, чтобы мы были вместе.
- Эльдамир! Ты ли это! – Джарет не могла поверить, что робкий изнеженный князек мог так говорить. – Я люблю тебя! Мы всегда будем вместе! Я тоже буду сражаться за нашу любовь.
Слуга, похитивший Джарет, удобно усадил ее впереди себя, и старался ехать вровень со своим юным господином, чтобы влюбленные могли вдоволь наговориться.
- Это было так неожиданно! Ты – мой герой! – Джарет ликовала. Теперь, коли, она похищена, ее прежняя помолвка автоматически аннулировалась, и она была счастлива, что похитили ее именно по настоянию Эльдамира!
- Джарет! Я обязательно стану рыцарем, сильным-пресильным и грозным-прегрозным, и совершу для тебя море подвигов!
- Ты уже доказал мне, что ты – настоящий рыцарь.
- Ради тебя я готов на все! – Эльдамир с восхищением смотрел на девушку. И по дороге, захлебываясь от нахлынувшей на него радости, юный князь говорил возлюбленной о своих чувствах к ней, рассказывал о своей семье, о том, что готов ради нее сделать. Словом, то, что обычно говорят влюбленные сыновья юга своим невестам, не дало Джарет на это сказать ни слова – так обильно щебетал Эльдамир, в самых изящных выражениях восхищаясь своей смуглой красавицей.
- Погоди, дружок, - наконец вставила свое слово Джарет. – А как на это отреагируют твои родители?
- Мама и папа? – Эльдамир разом замолчал и задумался. - Стоп, Джарет! У меня возникла идея. Мы с тобой едем сейчас в Форвентарос, а оттуда – сразу в столицу, Минас-Тирит. Там никто не помешает нашему счастью. В Минас-Тирите живет мой дедушка Тургон, который прекрасно меня понимает. С ним ты поладишь куда лучше, чем с родителями. Папа с мамой должны остаться в Форвентаросе еще на полторы недели, а мы с тобой будем гулять по Минас-Тириту, самой могучей крепости Средиземья!
- Ты восхитителен, Эльдамир! Мы действительно должны уехать подальше от твоего папаши. Я ведь из-за него убежала, и от той госпожи, твоей матери….
- Не надо, не говори. Я все знаю. Мы будем вместе несмотря ни на что! – И, видя, что солнце движется к горизонту, влюбленные сели в седло и поскакали во весь опор к Форвентаросу.
ГЛАВА 13. УХОД ГИЛЬРАЭН.
- Ваше превосходительство! Господин Эльдамир! Наконец-то! – Ликовал воин Барион, привратник, увидев в воротах Форвентароса юного князя. Тот, счастливый и довольный, покрытый свежим здоровым румянцем, вел под уздцы лошадь, на которой верхом сидела Джарет – слуги, уже спешившиеся, почтительно окружали своего хозяина. – О вас так сильно волновались! Турос, пойди скорее, сообщи князю о приезде господина Эльдамира!
Молодой князь помог Джарет сойти с коня, и, распорядившись отвести его на конюшню, повел девушку в крепость. Навстречу выскочил Эктелион. Он, похоже, голову потерял от пропажи сына, и вид его уже был далеко не таким торжественным, каким он запомнился девушке. Каштановые волосы его беспорядочно вились во все стороны, золотых украшений на Эктелионе почти не было, халат был, накинут поверх ночной сорочки. Похоже, наместник уже принял ванну и собрался отходить ко сну. Сейчас он не скрывал своей радости.
- О, Эльдамир, сокровище сердца моего! – Отец, раскрыв руки, хотел принять сына в нежные родительские объятия, но тот явно самостоятельным жестом показал, что не стоит обращаться с ним, как с дитем.
- Джарет?! – Наместник побагровел.
- Да, папа, это она! – И Эльдамир заботливо взял ее за руку.
- Ты ведешь себя как ….
- Как влюбленный? Да, я люблю ее. И вам придется с этим смириться! Я уже взрослый, и мне самому выбирать, как и с кем связывать мою жизнь. – С этими словами Эльдамир, вежливо поклонившись отцу, повел Джарет в верхние галереи замка.
- Эльдамир! Вернись! Эльдамир, слышишь?! – Но ответа не было, и Эктелион в полной ярости заковылял своей плавной походкой в личные покои, распорядившись, чтобы к нему никого не пускали.
Эльдамир и Джарет наведались к Гильраэн. Она уже готовилась ко сну. Араторн был рядом с ней, и с ловкостью циркача наводил в ее комнате порядок.
- Кузен мой дорогой! – Гильраэн всплеснула руками. – Вернулся! Как ты себя чувствуешь?
- Замечательно! И вернулся я не один, сестричка, а с Джарет!
- Вот уж не думала, что у тебя хватит мужества привезти ее сюда вопреки воле твоих родителей!
- Во-первых, - начал Эльдамир, - я люблю Джарет, во-вторых, любовь придала мне сил и храбрости привезти ее сюда, а в-третьих, мама и папа обязаны со мной считаться, так как мне уже совсем скоро будет восемнадцать!
- Ты говоришь, как взрослый мужчина! Не могу в это поверить! – Гильраэн распорядилась накрыть на стол. – Джарет, милая, как это получилось, что ты снова здесь? Мы с Араторном только что вспоминали о тебе!
- Эльдамир доказал, что ради меня он готов на подвиги. Он выкрал меня из Имлот-Мелуи, и теперь никто и ничто не разлучит нас! Подруга, порадуйся за нас! – Джарет залилась румянцем от счастья.
- Милая, радуюсь! Ты достойна этой любви! – Подруги искренне обнялись.
- Так держать, Эльдамир! – Араторн пожал юному князю руку. - Ты доказал, что ты мужчина, а не тряпка! Теперь сумей сберечь любовь в сердце, не дай себе снова поддаться на советы родни и зачахнуть в этой роскоши.
- Гильраэн, ты можешь оказать мне одну услугу? – Эльдамир, перекусив, посмотрел на кузину.
- Смотря какую! – Княжна хитро посмотрела на него.
- Мы завтра на рассвете едем с Джарет в Минас-Тирит. Это лучше предпринять, пока папа и мама спят. Распорядись, пожалуйста, чтобы нам приготовили экипаж и двенадцать человек свиты. Путь до столицы небезопасен, ты сама об этом знаешь. И если отец спросит, скажи ему всю правду: я хочу взять Джарет в жены!
- Ух, какой ты решительный! Араторн, пожалуйста, скажи моему управляющему волю лорда Эльдамира.
- Ладно, схожу, сообщу, ждите! – Дунадан, закрывшись чадрой, вышел из покоев невесты.
Эльдамир, нежно попрощавшись с сестрой и Джарет, отправился к себе в комнату, исполненный великого счастья и довольства. Гильраэн оставила Джарет рядом с собой – та по-прежнему спала в мягком раскладном кресле радом с княжной.
Вернувшийся Араторн был встревожен.
- Гильраэн! Мы должны в ближайшие три дня покинуть Форвентарос. Мы с тобой здесь порядком задерживаемся. С гор я увидел сигналы своего племени. Они чем-то встревожены. Я не могу подвести свой народ, моя малышка!
- Мы обязательно уйдем! Вещи мне собрать недолго, слуги у меня надежные….
- Слуг брать не надо. Уйдем налегке, иначе опасностей в пути не оберешься. Мы идем на север.
- Да, Араторн, я готова идти хоть завтра!
- Ночью нам предстоит набраться сил, а утром мы с тобой обсудим, как можно уйти отсюда наиболее безопасно. Князь наверняка будет рассержен уездом сына, и, следовательно, не стоит попадаться ему под горячую руку. А теперь ты должна накопить сил для новой трудной жизни. Спи и ты, Джарет! У тебя впереди счастливое будущее! – Араторн, с искренним дружелюбием посмотрел на мелуинку, и вышел.
* * *
Наступило утро. Джарет и Эльдамир уехали на рассвете солнца. Ох, бранился же Эктелион, узнав, что его дорогой сыночек, в коем он души не чаял, вот так, взял и уехал, даже не соизволив проститься. Ротвиза была вне себя от гнева, узнав, что Джарет снова засветилась в жизни Эльдамира. Гильраэн тоже была, как на иглах. Что будет с дядей и тетей, когда они узнают о ее побеге с Араторном! Все произошло внезапно.
Ротвиза с самого приезда в Форвентарос дала себе слово разобраться во всем, что скрывает Гильраэн. Ведь и Джарет, и Аратариэль, эти две женщины были странным образом связаны с нею. Решила наложница Эктелиона тщательно следить за княжной, в надежде, что вся правда выплывет на чистую воду. Вот и теперь, когда Гильраэн решила уединиться с Араторном для планирования своего побега, за ними, как тень, незаметно следовала Ротвиза, прикрытая чадрой служанки из Форвентароса.
Гильраэн и Араторн шли спокойно по коридору. Белое покрывало служанки Форвентароса скрывало его лицо, волосы и плечи. Черное с серебряными узорами по подолу и рукавам платье скрывало его могучую фигуру. Они шли прогуливаться по саду Форвентароса. Там, убедившись, что их никто не увидит, они начали планировать маршрут побега.
В воздухе сильно парило. Южное знойное солнце пекло. Араторн скинул покрывало, и расстегнул воротник платья. Беседа шла довольно оживленно. Гильраэн все время упиралась, что ей жалко оставлять в Гондоре своего любимого кузена, который, наверняка не выдержит разлуки с нею, но она так сильно любит Араторна, что готова идти за ним куда угодно.
Это все подсмотрела и подслушала Ротвиза. Она сразу поняла, в чем дело. Мужчина под видом служанки наведывается к княжне. Тот самый человек из северных нуменорцев, который уже давно впал в немилость перед глазами князя Эктелиона.
- Вот как все повязано! – Пронеслось в мыслях у коварной наложницы. – Это совместный заговор этих двух, Джарет и Араторна, чтобы увести от нас детей! Нет, благо, что я все раскусила…. Не жить ему на белом свете хотя бы даже за то, что он посмел приблизиться к этому замку! Главное, чтобы он не ушел, и чтобы Эктелион с ним разделался, как это у него водится. – С этими мыслями Ротвиза, звеня бесчисленными украшениями на шее и руках, бросилась к покоям Эктелиона, и немедленно все ему передала слово в слово.
- Твоим сведениям цены нет, отрада сердца моего! Я не стану убивать Араторна, но племянницу лишу наследства, если она мне воспротивится. Нужно сделать все как можно деликатней. Мы выждем, когда ей опротивеет та жизнь, а ей, с ее воспитанием она опротивеет быстро, и она сама прибежит к нам с повинной. И тогда…. Тогда я запру ее в башне и не выпущу никогда…. Ее обман сыграет против нее самой, и, находясь в заточении, она будет вечно носить на себе этот позор. Ведь, дорогая моя, муки сердечные куда тяжелее смерти. Вот и хлебнет она от своей скорбной чаши. И Араторн больше сюда не сунется, когда я прикажу стрелкам убивать любого чужака, который приблизится сюда ближе, чем на двести шагов. Позвать обоих! – Распорядился князь. – Надеюсь, ты согласна со мной, моя жемчужина?
Ротвиза выжидающе промолчала. Но, глаза ее выражали полнейшее согласие с Эктелионом. По знаку князя она удалилась в свои покои, чтобы он остался наедине с мятежной княжной и ее избранником.
Араторн и Гильраэн предстали перед Эктелионом. Взор князя был надменен и суров.
- Кто ты, и что привело тебя в этот замок? – Был вопрос наместника к дунадану. – И не пытайся мне врать. Я все знаю!
Князь, подойдя, резко сдернул покрывало с Араторна. Черные с проседью волосы ровной волной рассыпались по его плечам, а широкие могучие плечи явно указывали на то, что сей человек, обладал великой силой.
- Я – Араторн, сын Арадора, из рода Исилдура, сына Элендила Заморского.
- Вот как! А ведь тебе еще полтора года назад было запрещено приближаться к Форвентаросу на вылет стрелы! Тебе и всем твоим родичам.
- Дядя! Араторн любит меня, и я тоже его люблю!
- Гильраэн! Ты ли это говоришь! Милая моя девочка, не дело ты затеяла. Ты еще не знаешь, с кем ты связалась. Это же бродяга из Глухоманья, где никогда не жили потомки Великого Мардила!
Твоя семья уже подыскала тебе мужа – принца Эармира, наследника Эдельлондских земель, не человека, а бессмертного эльфа из знатного рода Сумеречных Эльфов.
- О, дядя, я люблю Араторна. Мне не нужен ваш эльф!
- Как! Отказаться от прекрасного вечно юного эльфа! Да нет в Гондоре девушки, которая бы не желала себе в супруги эльфа! Думаешь ли ты, что говоришь?
- Да, я и Араторн, или ни его и ни меня. Так и отец мой хотел!
- Его уже давно нет в живых, и ты живешь под моей опекой. Ох, Гильраэн, сколько горя ты принесла мне! Тебя растили, как эльфийку, когда умерли твои родители. А ты променяла все на безвестного бродягу из Глухоманья, какого-то захудалого потомка Элендила, чей род давным-давно лишен прав на корону! Если ты не переменишь решения в течение десяти минут, ни ты, не этот человек, ни ваши отпрыски никогда не переступят границ Гондора! Либо, вернись обратно к семье, прогони Араторна, и я обещаю, не убью его. Слово Эктелиона сына Тургона, из рода Мардила!
- Я выбираю, что тут думать, Араторна! – И Гильраэн прижалась к жениху, как маленькая девочка к отцу в минуту опасности.
- Иди, ступай, куда захочешь! Ты мне больше не племянница! Иди, люби своего бродягу! Вон!!! - Уже в совершенной ярости орал наместник. – Ни ноги твоей, ни его, ни ваших отпрысков не будет больше в пределах Гондора! Слово потомка Великого Мардила!!! – Князь в бешенстве вытолкал обоих за дверь, и предался рыданиям. Один Илуватар знал, что творилось в его душе.
- Араторн, теперь нас ничто не разделяет! Я пойду, соберу вещи, и мы спокойно покинем Форвентарос.
- Да, милая. Самое страшное, чего я больше всего опасался в этой крепости, позади. Единый да вознаградит тебя стойкостью, которой нам всем так не хватает!
Гильраэн собрала узелок, куда положила три свои самых красивых платья – белое, голубое и розовое с вышитыми серебряными цветами. Сама она надела зеленое платье, и на шею надела несколько дорогих ожерелий.
- Это твой меч, Араторн. – Гильраэн протянула вынутые из-под перин ножны с оружием.
- Благодарствую! – Дунадан опоясался мечом поверх одежды, в которой он сюда пришел. – Пойдем, я готов!
Больше никто не видел эту пару в землях Гондора. На следующий день Эктелион с Ротвизой уехали в Минас-Тирит, вслед за сыном. Теперь больше всего оба беспокоились за Эльдамира, чей отдых в Форвентаросе по вине черной дикарки был испорчен. В любом случае, так виделось князю и его наложнице. И приказ, в котором стражникам было приказано убивать всякого чужестранца, которого они заметят, был дан Эктелионом Бариону, капитану гарнизона Форвентароса. Тот же, как только Эктелион уехал, лишь усмехнулся в кругу своих воинов вслед князю:
- Езжай, езжай подальше…. Что бы ты нам не приказывал, а воля покойного владыки Дираэла для нас важнее, чем твоя! А он всегда помогал путникам, и никогда не поступал по своей прихоти. Знаем мы тебя, князь Эктелион: дал приказ, а через день забыл о нем…. Экая невидаль…..
И так канул приказ Эктелиона в небытие.
ГЛАВА 14. ОБЫЧАИ И НРАВЫ СЕВЕРНЫХ ДУНАДАНОВ.
Стемнело. Араторн и Гильраэн подошли к большому тракту, но не пошли по нему, а свернули на проселочную дорогу, ведущую на восток. Вдали показался палаточный лагерь. Стояли кибитки, горели костры, слышалось ржание лошадей.
У Гильраэн забилось сердце. – Это и есть народ Араторна? Да, я постараюсь привыкнуть к такой жизни.
Когда путники подошли к лагерю, Араторн примерил шаг, сделал какие-то знаки руками и трижды ухнул совой. Гильраэн он объяснил, что это знак возвращения, и чтобы завтра дунаданы собрались на большой совет. Юная княжна еще никогда не ходила на такие большие расстояния, и просто падала от усталости. Ноги ныли, в голове стучало. Араторн заботливо уложил ее в свой шатер, а сам подождал, когда она уснет, и куда-то ушел.
Здесь стоит сказать о народе Араторна – северных дунаданах.
В древние эпохи, когда мир был не таким, как теперь, Единый и Валары вели войну с Морготом, падшим Валаром, известным еще как Мелькор, возгордившимся собой, и весьма могучим. Враг был изгнан за пределы Арды, и люди – те, которые отличились в боях за свет и добро, были вознаграждены. По воле Эру им был дарован прекрасный остров в океане Белегаэр. Люди, поселившиеся на нем, назвали его Нуменор, Западная Земля – на верхнеэльфийском наречии. Первым королем Нуменора был провозглашен полуэльф Элрос, сын Эарендила Ясного, Властителя Запада. Люди, жившие на Нуменоре, находились под покровительством самих Валаров и Вышних эльфов, которые жили по соседству с ними. Нуменорцы овладели различными ремеслами, научились изготовлять прекрасные вещи из дерева, камня, металла…. Им были открыты многие тайны самих Валаров. Внешне они более походили на эльфов, нежели на людей, были изящны, грациозны, прекрасны лицом, сильны, у них не росли бороды и усы, чем нуменорцы чрезвычайно гордились.
Короли из рода Элроса сменяли один другого, цивилизация нуменорцев развивалась, и одного острова этим людям стало маловато. Гордые короли основывали заморские колонии, и заставляли местные племена до изнурения работать на них. Примерно в это же время от рода королей выделилось еще одно колено. Эти люди тоже имели в жилах эльфийскую кровь, так как были потомками Элроса, но гордыня и корысть были чужды им. Они были мудры, добры, благородны, честны душой и сердцем, тогда как гордыни, распри, своеволие и алчность постепенно растлевали остров.
Короли, в поисках новых земель, стали снаряжать свой флот на восток, и основали много колоний на материке, который у них именовался Средиземье. Люди, жившие в Средиземье, были полудики, и нуменорцы учили их ремеслам, облагораживали их жизнь, а потом порабощали. Тяжело жилось угнетенным народам под властью дунаданов, Западных Людей, как их называли в Средиземье.
Гордыни королей возрастали непомерно, и Илуватар, разгневавшись, потопил цветущий остров. Все богатства Нуменора сгинули в мгновение ока. Страшная черная волна обрушилась на него, и все, что было на острове, погибло в морской пучине. Спастись удалось лишь верным, тем, чьи души небыли запятнаны грехами. Всего девять кораблей смогли достичь земли. Предводителем этих людей был Элендил из рода Элроса, великий мореплаватель и полководец. Вместе с ним спаслись и два его сына – Исилдур и Анарион. Волны моря Белегаэр носили отчаявшихся нуменорцев туда-сюда, пока не выкинули их корабли на берега Средиземья. Постепенно спасенные дунаданы обосновались на севере - в краю Эриадор, и на юге – рядом с землями Лоссарнаха. Северным нуменорским королевством, Арнором, стал править Элендил, а южным, Гондором – два его сына.
По соседству с Гондором лежало мрачное царство Мордор. Владел им злой чародей Майар Саурон, верный прислужник Моргота, с которым дрались на заре своего существования жители Средиземья. Сюда, в Мордор, сбегались все оставшиеся на материке темные силы: Майары, духи, орки в несметных количествах, люди, обманутые врагом…. Гондор и Арнор объединились с эльфийскими племенами, и очистили Мордор от Саурона. В этой войне погибли Элендил и Анарион. После войны, Исилдур, старший сын Элендила, решил уехать на север, в Арнор, оставив королем в Гондоре сына Анариона. Исилдур не доехал до Арнора – был убит уцелевшими после войны орками. Но был жив сын его, Валендил, который скрывался в одном из эльфийских княжеств Эриадора. Так и сложилось, что Арнором правили потомки Исилдура, а Гондором – потомки Анариона.
Время шло, менялись короли и события. Гондор и Арнор, два дунаданских королевства процветали. Арнорцы обленились, распри между князьями и принцами северного государства сделали его доступным для врагов, и те не замедлили. Чародеи из Ангмара, что чуть севернее Арнора, напали на страну, и почти всех северных нуменорцев разбили. Спаслись единицы, и те разбежались по лесам и горам. Гондор тоже оказался во власти алчности, но его правители были более мудрыми, а вера - более крепкой.
Разбежавшиеся северяне собрались под знамя сына последнего арнорского короля, которого провозгласили своим вождем. Так начинается очень печальная страница истории дунаданов - северян. Род Исилдура не прервался, а продолжался в поколениях вождей. Бессчетные слезы пролили несчастные нуменорцы – изгнанники, и глубоко раскаялись во всех грехах своих разгульных предков. Очищенные слезами, страданиями и скорбями, возродились арнорцы в духе и силе чистоты Древнего Нуменора. Великое благородство жило в их душах и сердцах, но этих людей становилось все меньше и меньше. Прочие же люди, жившие в Эриадоре, да и по всему Средиземью, сторонились северных нуменорцев, презрительно называя их бродягами, ворами, рассказывали про них страшные сказки.… Но в этих скитаниях все чище и благороднее становились души людей северного дунаданского племени. Они были следопытами, охотниками, отдельные их кланы кочевали. Но именно в этом народе суждено будет однажды родиться тому, кто возродит былую славу Арнора и Гондора, и положит конец слезам человеческим. И это время приближалось.
* * *
Гильраэн проснулась. Рядом прислуги не было. Пахло травой. Около ложа княжны стоял Араторн. Никогда она его таким не видела: на голове ее жениха был тонкий серебряный обруч с семью жемчужинами, волосы были гладко расчесаны, под серым плащом было чистое белое льняное платье. На шее Араторна красовался медальон невиданной красоты, сработанный еще, как видно, во времена Элендила.
- Доброе утро, милая! – Приветствовал вождь дунаданов свою невесту.
- О, Араторн! Ты такой нарядный! Что ты хочешь этим показать? – Гильраэн протерла свои прелестные глаза.
- Я оделся сегодня так, потому что ты сегодня становишься женой вождя дунаданов-северян.
- У-у-у…- Гильраэн, потянувшись, всем своим видом дала знать, что она весьма довольна и счастлива.
- Одевайся скорее в своё самое красивое платье и выходи из шатра. Сегодня всё племя будет чествовать тебя, как свою владычицу!
В шатер вошла женщина в покрывале, странного для гондорчанки покроя. Ее простая льняная одежда, подпоясанная аккуратным пояском, сплетенным из цветных шерстяных ниток, была чиста и опрятна. Лицо было более строгим и сдержанным, нежели красивым, и видно было, что она весьма усердна в работе.
- Это Эледвен, твоя горничная, малышка. Она поможет тебе привести себя в порядок. – Представил женщину Араторн, и вышел,
- Очень приятное знакомство! Меня зовут Гильраэн. – Княжна вежливо представилась.
- Давайте, наденем ваш свадебный наряд. Ваш жених уже ждет вас, госпожа!
Эледвен помогла Гильраэн нарядиться в ее белое платье, и красиво уложила ей на голове волосы, покрыв их легкой шелковой фатой – той, что княжна припасла себе в наряд еще в Форвентаросе.
- Пойдемте, госпожа, - Эледвен открыла войлочную дверь шатра, и Гильраэн вышла навстречу ждавшему ее Араторну. Под лучами ясного гондорского солнца он вдруг показался невесте юным и прекрасным – истинным владыкой Нуменора, мудрым и стойким, доблестным и отважным. О, она так любит его!
Араторн повел невесту к переносному жертвеннику. Здесь уже собрался весь табор дунаданов – мужчины, женщины, дети, старики…. Всего – около пятисот человек. Они горячими рукоплесканиями и искренними улыбками приветствовали своего вождя и его юную невесту. Араторн вывел Гильраэн на середину круга, перед жертвенником, и возгласил:
- Братья и сестры мои! Сегодня, перед Эру, Валарами и вами, я беру в жены Гильраэн, дочь Дираэла, княжну гондорскую из рода Мардила! По доброй воле она согласилась принять владычество над забытым домом Арнора, и да благословит ее Илуватар достойно исполнять долг княгини Арнора и дочери Нуменора!
Гильраэн раскраснелась. Она была еще совсем юной – неполных семнадцать лет, и казалась удивительно милой в ее белом наряде. Невеста звонко рассмеялась. Выступил вперед первосвященник, и, воскурив на жертвеннике ладан, и прочитав молитву, объявил Араторна и Гильраэн мужем и женой. В знак этого вождь надел своей жене на голову такой же обруч с жемчугом, как и у него, только не серебряный, а золотой, и молодые увековечили свой брак поцелуем. Грянул хор, и понеслись песни в честь Единого, что Он не оставил ныне род сей, и дал ему прекрасную и добрую княгиню.
Свадебный танец Гильраэн завершил церемонию. Она свободно и непринужденно, с легкостью эльфийки, кружилась с бубном в руке. Гондорский танец под арнорскую музыку – это было восхитительно! Ведь арнорцы и гондорцы – это два родственных племени дунаданов, северных и южных. Поэтому, и музыка, и танцы у них были почти одинаковыми.
После свадебного пира надо было трогаться в путь. Дорога лежала на север, в местность с неприятным названием “Глухоманье”. Почему надо было срочно уходить, Араторн объяснил жене так:
- Раньше мы кочевали по землям Гондора и Итилиэна, Лоссарнаха и Рохана, но что-то темное таится рядом с Гондором. От Мордора мрачной силой веет! И орки уже не те глупые твари, а какие-то хитрые, и неимоверно свирепые. Вот и уходят наши племена на север, на свою родину, и неизвестно, вернемся ли мы сюда снова? Мир сильно меняется, и Мордор все темнее становится. До Глухоманья, вероятно, он руки еще не дотянул! Вся надежда на Единого – Он сокроет нас от злобных глаз слуг Мордора….
Лагерь свернули, запрягли гуляющих коней в повозки и кибитки, шатры свернули, и весь табор двинулся по тракту строго на север. Гильраэн, прижавшись к Араторну, управлявшему лошадью, быстро уснула. Что ей принесет эта новая жизнь?
@темы: Мелуинская красавица
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Название: Мелуинская красавица
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 4.
читать дальшеГЛАВА 9. ДОМОЙ.
- Эй, Джарет! – Вышедший из спальни Эльдамира князь Эктелион окликнул девушку. – Я тебя здесь первый раз вижу. Давно ли ты тут работаешь?
- Я, господин, здесь не работаю. Я – подруга госпожи Гильраэн!
- ???
- Да, да, именно, господин князь! Вы сможете спросить у нее об этом сами! – Джарет вдруг сама испугалась своих смелых речей перед надменным наследником княжеского трона страны.
- Я проверю! Жителям Лоссарнаха я не могу верить. – И князь, подняв свое пышное шелковое одеяние, степенно пошел в комнату племянницы.
- Ну и чван! В жизни такого не видела! Ох, зачем я связалась с ним! Несчастный Эльдамир! Вот уж, я теперь прекрасно понимаю, как ему живется….
Джарет отправилась к Гильраэн, но не дошла. В коридоре, около дверей комнаты княжны стояла Ротвиза. Не давало ей покоя появление Джарет в жизни ее сына. И как железный клин, стояло в ее сердце презрение к смуглянке из Лоссарнаха. Понимала она, что Эльдамир полюбил ее. И не могла она принять такого оборота событий, не могла смириться с этим. Слишком низким и отвратительным поступком считала она чувство сына к девушке из семьи простых охотников Лоссарнаха.
Кто сюда пожаловал! – Тонким циничным голосом протянула гондорская красавица. Чадра больше не скрывала ее прекрасное нежное лицо, слишком вызывающе смотрящееся от ярких красок на глазах и губах и, тем не менее, очень напоминающее лицо Эльдамира. При виде Джарет, губы Ротвизы скривились в презрительной улыбке. Любимая наложница Эктелиона, почти княгиня Гондора, придирчиво рассматривала юную знахарку. Заметила она, что свободолюбивая горянка, тем не менее, не собирается покорно склоняться перед ней, и это еще больше задело ее спесь. – Пожалуй, не дурна, даже очень не дурна…. Только черная и невежественная. И слишком вольная….
- Что ты забыла в этом замке, дикарка? - Надменно спросила Ротвиза, лениво подпирая рукой бок. Браслеты ее при этом гулко зазвенели.
- Я заблудилась в горах, госпожа. Княжна Гильраэн дала мне переночевать здесь, и ей хочется, чтобы я побыла с нею некоторое время.
- Это ее решение? Ну ладно…. Только засеки для себя: не смей приближаться к нашим покоям! И не беспокой юного князя. Ему и так стало плохо из-за тебя. О, ну почему мы вынуждены страдать из-за всяких ничтожных людей, мешающих нам отдыхать….
- Простите… - начала было Джарет.
- Одно твое слово, и ты на улице! – Крикнула Ротвиза. – Я не потерплю в своем окружении рабынь, которые еще и возникать берутся….
- Я не рабыня….
- Вон! Посмела спорить со мною, дикое ничтожество? Убирайся, и чтобы я больше не видела тебя здесь! Я крикну стражу, если ты промедлишь хоть на минуту.
На глазах Джарет показались слезы. Что такое сделала она, что ее назвали ничтожеством? Ведь она – человек, и тоже имеет право…. Хотя, ведь веками женщины ее племени никаких прав не имели. И не столько за себя теперь снедала ее горечь, сколько из-за Эльдамира. Как он только еще держится? Никак. Вот посему и почувствовал себя нехорошо – из-за страха перед семьей, когда, наконец, захотел ощутить себя полноправным свободным человеком. Что с ним теперь будет дальше?
Я убегу, только Эльдамира предупрежу. – Решила Джарет. Она повернулась, совершенно не обращая внимания на Ротвизу, направилась по переходам замка к покоям Эльдамира. А у матери его Джарет никак не шла из головы:
- Дикарка! Как только высокородная княжна Гильраэн смогла подружиться с нею? Я не потерплю ее в окружении нашей семьи! И сыну моему она не испортит отдыха, когда мы с таким тщанием следим за его хрупким здоровьем.
- Эльдамир! – В дверь его покоев заглянула смуглая головка в белом покрывале.
- А, это ты, Джарет! – У юноши сразу вспыхнул яркий румянец. Он приподнялся с подушек постели и нежно заглянул в глаза девушки.
- Я пришла сказать, что мне срочно надо уйти отсюда. Я родом из Имлот-Мелуи, что в Лоссарнахе. Но дорога туда опасна. Пожалуйста, если сможешь, окажи мне одну услугу!
- Какую угодно! – Эльдамир осторожно встал с кровати и подошел к Джарет.
- Мне нужно оружие. Путь в Имлот-Мелую ведет через горы, а в горах много орков, волков и разбойников.
- Только-то и всего! Вот, возьми мой меч. Он легкий, эльфийской работы. Я им не пользуюсь, а тебе он сослужит добрую службу. – Эльдамир сам опоясал девушку мечом. – Не знаю, увижу ли я тебя снова, но я…. Я всегда буду помнить тебя, любить и ждать!
С этими словами юный князь расстегнул свое ожерелье с зеленым камнем и надел его на шею Джарет.
- И …. Я тоже всегда буду любить тебя. Прощай! – И Джарет отвернулась, чтобы скрыть слезы. Быстро, тайком пробралась Джарет к воротам. Дорогу от Форвентароса домой она выучила еще давно по нуменорским картам, и надеялась, что не собьется с пути. Стража пропустила ее, даже не расспрашивая – Эктелион уже распорядился как можно быстрее отправить Джарет восвояси, и весть об этом быстро разлетелась по Форвентаросу. Да и Ротвиза успела приложить к этому свою руку.
Всего доброго, дочь гор! – На прощание махнул ей рукой привратник Барион, семь дней назад открывший девушке ворота.
Да хранит вас Илуватар, господин Барион! – Молвила Джарет, и уверенным шагом пошла по дороге.
Солнце чуть-чуть перевалило за полдень. Девушка уверенно шла по тропе. Заслышав шорохи в кустах, она обнажила Эльдамиров меч, который ярко засверкал на солнце. Рукоять оружия была на редкость красиво инкрустирована зелеными и белыми прозрачными камешками, а тонкая вязь узоров говорила об эльфийской работе. Шорохи постепенно стихли, и оставшуюся часть пути Джарет проделала без приключений. Вот и этот горный лужок, с которого началось ее путешествие к гондорцам. Теперь девушка твердо знала, какая из четырех тропок ведет к Имлот-Мелуе, и проворно преодолев перевал, спустилась на родные и любимые с детства просторы. Солнце уже давно село и в небе ясно и таинственно сияла луна. Природа дышала летней ночной свежестью. Вот и родное селение! Джарет, подойдя к своему дому, робко постучала в дверь.
Семья ее спала. Отец, мать и сестры уже не чаяли видеть Джарет в живых. В дверях появился Тернаур.
- Кто там? – Зычно спросил он.
- Это я, Джарет! Папа! – сердце девушки ликовало, наконец-то она дома!
- Джарет?! Дочка! – Отец сразу ввел уставшую путницу в дом, разбудив остальных членов семьи. Проснувшаяся Сел-Джамир развела огонь, засветила лампаду и стала громко славить богов. Все семейство, ликовавшее от радости, при свете лампады рассмотрело диковинный наряд Джарет: Тонкое шелковистое платье странного, но красивого покроя, богато расшитое золотом, белое с затейливым розовым узором по краям покрывало, длинный меч на поясе. В ушах девушки блестели бриллианты Нуменора, подаренные ей Гильраэн, а на шее сверкал, оттененный бриллиантами, таинственный зеленый камень, вправленный в серебро. Руки были унизаны браслетами, глаза подкрашены – словом, ничего мелуинского на девушке не было. Отец сразу понял, где была дочь.
- Ты была у этих злодеев нуменорцев, Джарет? – сурово, уже забыв про радость, спросил отец.
Сел-Джамир в страхе обняла недоумевающих дочерей, с трудом сдерживала себя от речи – когда говорил глава семьи, остальные не имели права на слово. Таков был древний лоссарнахский обычай.
- Папа, я все объясню! – Джарет с тревогой смотрела в лицо Тернаура. Да, это была та любящая, верная Джарет. В глазах ее отец не увидел ни гордости, ни чванства, ни прельщения… - Я заблудилась в горах, и вышла к нуменорской башне, она расположена в дневном пути отсюда и зовется Форвентарос. Меня там приютили, и выбраться я смогла оттуда только сегодня утром. Весь день бежала, чтобы быстрее видеть вас!
- А тряпки чьи?! – Тернаур резко сорвал с дочери нуменорский шелк, оставив ее в сорочке … тоже гондорской работы.
- Это подарок Гильраэн, княжны Гондора, с которой я подружилась с Форвентаросе.
- Нуменорка не может быть тебе подругой!
- Но ведь стала! – на глазах Джарет навернулись слезы.
- Запомни, дочка! На первый раз я тебя прощаю, ибо ты не знала, куда выведет тебя тропа. Но во второй раз я подобного не потерплю! И остерегайся ходить за травами в горы. Их много и в лесах. Шелк и бриллианты пригодятся, когда я найду тебе мужа. Надеюсь, что ты прочитала молитву богам, когда одевала их.
Джарет, выслушав приговор, с трудом смирилась со своей горькой судьбой, и, выпив немного чаю, приготовленного материнскими руками, улеглась в постель. Засыпая, она вспомнила Эльдамира, и, крепко сжав в руке ожерелье, его подарок, спокойно уснула.
ГЛАВА 10. СВАТОВСТВО
Прошло три дня с момента возвращения Джарет домой. Однажды Тернаур, вернувшись с рынка, собрал всю семью.
- Радуйтесь, Арджорет, Джарет и Зарджет! Я нашел вам супругов! – Заявил отец. – Сегодня вечером мы идем в дом ваших будущих мужей! Там будет смотр невест.
Тернаур сосватал дочерей за трех родных братьев, сыновей весьма уважаемого в селении кузнеца. Сыновья его были примерно одного возраста со своими невестами.
Арджорет раскраснелась, и побежала скорей к себе в комнату выбирать самый красивый наряд и кучу золотых украшений. Перемеряв с десяток платьев, она остановилась на голубом наряде с красными узорами. Покрывало девушка решила заколоть эльфийской брошью, найденной в лесу еще в начале лета.
Зарджет прыгала от радости, уже представляя себя невестой. Джарет молчала, словно совсем не хотела этого.
Быть выданной замуж для мелуинской девицы – это цель всей ее юности. Ведь только так она смогла бы стать уважаемой в своем селе. Те, кто оставались не замужем, считались не благословенными, проклятыми богами, грешными, с которыми и разговаривать-то было стыдно. Подобных женщин в Имлот-Мелуе было немного, и они были вынуждены уезжать отсюда в другие края Лоссарнаха, или довольствоваться судьбой изгоя общества. Давно уже не припоминали люди Лоссарнаха случаев, чтобы честные девицы оставались незамужними.
Вернувшаяся Арджорет с удивлением поинтересовалась, с чего это средняя сестра такая понурая.
- Я.… Люблю другого человека! – Призналась Джарет.
- Как! – У Арджорет чуть глаза от удивления не выскочили. – Как ты могла полюбить мужчину прежде того, как отец нашел тебе супруга? Тебя же проклянут боги!
Джарет молчала. Арджорет присела рядом с сестрой.
- Я понимаю, Джарет, сердцу не прикажешь! Но постарайся забыть его, слышишь? Умоляю! Ведь Вайрэ послала тебе шанс стать счастливой! Не упусти его!
- Вайрэ? Почему ты считаешь, что она может распоряжаться моей судьбой?
- Она же Владычица судьбы. И ты сомневаешься в силе великой богини?
- Когда я заблудилась в горах, я просила богов помочь мне, но они не помогли. Гильраэн, девушка, у которой я ночевала, объяснила мне, что над теми, кого в Лоссарнахе именуют богами, властен Эру, Единый Создатель. А боги – лишь являются Архангелами, великими силами, подвластными Единому Творцу.
- Так ты слушала нуменорские легенды? Ты отвернулась от веры предков! Боги хранили Имлот-Мелую уже тысячелетие от всех напастей. – Арджорет посмотрела на сестру с полным непониманием.
- Но почему они не защитили нас три тысячи лет от завоевания нуменорцев? И почему боги не указали мне дороги домой, когда я взывала к ним?
- Я не могу этого объяснить. Надо спросить у жреца….
- Я поняла, Арджорет, мне надо смириться. Но я выхожу замуж не по любви.
- По любви у нас никогда замуж не выходили. Ты просто уважаешь своего мужа, стараешься выполнить закон богов, и быть полностью покорной ему, а любовь приходит со временем. Чем супруги дольше живут вместе, тем крепче становятся и любовные узы.
- Я поняла, я должна забыть его! Арджорет, спасибо! – И сестры обнялись. – Я буду стараться любить своего будущего мужа, хотя, это будет нелегко!
Джарет залилась слезами, и вдруг вспомнила нежный, и в то же время страстный взгляд Эльдамира. Такой взгляд она была не в силах забыть. Девушка зашила нуменорское платье, разорванное отцом в гневе еще три дня назад, и решила пойти на смотр невест гондорских украшениях, подаренных ей Гильраэн. На шее ее красовалось ожерелье Эльдамира.
* * *
Вечером, незадолго до захода солнца, вся семья Тернаура собралась в доме мастера Керджара. Все его трое сыновей, красиво наряженные, сидели рядом с отцом и матерью.
- Это великое благословение богов, Тернаур! Три родных брата берут в жены трех родных сестер! – Радостно заявил Керджар.
- Да, боги благословили наши семьи! Пусть этим союзом прочно свяжутся узы дружбы между нашими домами! – Ответил Тернаур и представил дочерей.
- Арджорет, старшая, достойная жена вашему сыну Селмиру! Она хорошо готовит, шьет, и прекрасно танцует.
- Селмир, пойди, пообщайся с Арджорет. Если она тебе понравится, ты женишься на ней, и мы сегодня же подпишем брачный договор. – Велел Керджар.
Селмир, высокий юноша примерно одного возраста с Арджорет, смуглый и стройный, повел девушку в свою комнату.
- Джарет, средняя дочь. Прекрасная хозяйка и знаток древнего знахарского ремесла. Она сможет безупречно заботиться о здоровье и счастье вашего второго сына, Таура!
Толстый и важный Таур вожделенно смотрел на красавицу в белом с пурпурными цветами платье, явно не мелуинской работы. Под шелковым покрывалом с розовыми цветами Джарет была действительно прекрасна. Лицо ее было спокойно и мужественно. Она старалась сражаться с мыслями об Эльдамире.
- Идите, познакомьтесь! Таур, проводи Джарет к себе, и побеседуй с нею. – Керджар отправил в отдельную комнату и эту пару.
- Зарджет, моя меньшая дочь! Она хорошо поет, танцует, и сможет приготовить все, что пожелает ее муж. Несмотря на ее юный возраст, она уже готовая хозяйка! Надеюсь, она сможет сделать счастливым вашего сына Зейнджана!
Зейнджан, смуглый шустрый мальчик лет тринадцати – четырнадцати, во все глаза смотрел на Зарджет, которая, хоть и умела петь, танцевать и готовить, еще не совсем хорошо понимала, зачем ей надо так рано выходить замуж.
Зашел Селмир. Его глаза были радостны.
- Отец, я беру Арджорет в жены.
Просватанная девушка расплылась в улыбке, ибо была счастлива. Теперь у нее будет муж!
Тауру тоже понравилась его невеста. Насчет ее качеств он не задумывался, а вот красота Джарет просто чуть не лишила юношу рассудка.
Зейнджан взял Зарджет в жены по простой причине: ему теперь будет не так скучно дома.
Все сестры были просватаны, и через месяц была назначена свадьба Арджорет, через два – Джарет, а через три – Зарджет.
Сестры, по дороге домой, оживленно обсуждали свои свадебные наряды. Только Джарет молчала и с трудом сдерживала слезы. Теперь она поняла, что может любить только Эльдамира.
ГЛАВА 11. ОТВЕТСТВЕННОЕ РЕШЕНИЕ ЭЛЬДАМИРА.
Гильраэн узнала, что Джарет все-таки убежала из Форвентароса.
- Она даже не предупредила меня! Араторн, как она могла!
- Гильраэн! – С неизменной добротой успокаивал княжну дунадан. – Ты же слышала, что наговорила ей твоя тетка на пороге твоих же покоев! Она не дала ей даже увидеть тебя! Да и Эктелион, как не свой из-за того, что случилось с его сыном. У него сердце сейчас не на месте. Пойми его правильно! Для Джарет же будет лучше, ведь здесь ни Эктелион, ни Ротвиза не дали бы ей покоя.
- Похоже, ты прав….
- Гильраэн, на сколько приехали твои родичи?
- Недели на две. Здесь в Форвентаросе тихо и спокойно. В столице одна суета. На Эльдамира она нехорошо влияет. У него с детства проявляется тот недуг, от которого и отец мой умер. Вот, дядя и волнуется за Эльдамира, оберегает его от всякой суеты, балует его. Он не хочет его потерять…. И приехали они сюда отдохнуть от забот – чтобы он не так увядал в столице.
- Значит, нам придется бежать.
- Я уже все продумала…. О, Араторн! Как я жду нашего счастья! Я уже чувствую северные ветра, и мне кажется, что я становлюсь тверже, сильнее, смелее!
- Вот и замечательно. Ты действительно взрослеешь, но, это сейчас необходимо с честью пережить.
- Да, я понимаю. А как насчет Эльдамира? Мне жалко смотреть, как он увядает – это в его-то семнадцать лет….
- Думаю, ему тоже пришла пора взрослеть. Несмотря на то, что ему скоро будет восемнадцать, он даже мечом владеть не умеет, а оружие на поясе носит лишь для вида. Отец балует его, а с мужчиной так обращаться нельзя, даже в таком его положении. Думаю, побег Джарет будет даже кстати. Именно это поможет Эльдамиру почувствовать себя взрослым рыцарем, а не избалованным мальчишкой. А так, имея стимул в жизни, он и проживет долго и счастливо.
- Наверное, ты прав, Араторн! Я люблю тебя!
- Я тебя тоже очень люблю, моя малышка!
- Гильраэн! – Дверь комнаты распахнулась, и на порог плавно вошел Эктелион. – Сегодня бал. Ты танцуешь в паре с Эльдамиром. А Аратариэль пусть пойдет, поработает на кухне. Ну, пошла! Быстро!
Араторн, переодетый в женское платье, поднялся и ушел.
- Это моя горничная, дядя. Она очень верная и трудолюбивая.
- Вот я и увидел. Это хорошо, когда тебя окружают столь преданные слуги! Я пойду, переоденусь, и через час мы встретимся в парадной зале. – И наместник ушел.
- О, как хорошо, что дядя не раскусил, кто такая Аратариэль! – Обрадовалась княжна. – И хоть бы не догадался еще девять дней! А там пусть даже петухом кричит!
Бал прошел. Эльдамир был понурый, как темная туча. Либо он чем-то был недоволен, либо по кому-то тосковал, либо был нездоров. Джарет столь внезапно убежала из замка, что юный князь даже боялся строить догадки насчет того, что именно побудило ее покинуть Форвентарос. И тоска, пустота, какая-то странная тяжесть легла на сердце Эльдамира.
- Что ты не радуешься, свет очей моих? Все так любят тебя! Только и ждут, когда ты улыбнешься! – Эктелион пытался развеять мрачные мысли сына, отвлекая его на всякие интересные затеи: фейерверки, музыку, танцы нарядных рабынь….
- Джарет ушла, а без нее мне и свет не мил! – Думал Эльдамир, боясь сказать отцу о своих подлинных чувствах. Сердце юного князя сжималось от одиночества и тоски. И боялся он признаться родителям в своих подлинных чувствах к Джарет. И это сильной тягостью легло на сердце юноши.
Всю ночь юноша не мог заснуть. Думы о Джарет и беспокойства насчет будущего отогнали от него всякий сон. Тревожное бдение кидало юного князя то в жар, то в холод, и в страхе, лежал он, глотая слезы…. Не оставили его мысли о Джарет и на следующий день. И тоска еще больше усилилась.
В замке, по поводу вчерашнего приезда князей, устроили пир. Араторн, как и положено, в его временной роли, помогал разносить блюда. Охрана, глядя на него, переодетого в платье прислуги, переговаривалась.
- Вот ведь, какая рослая служанка! Какая-то не наша. В Гондоре все женщины миниатюрные, изящные, а эта – вон какая! Уж точно, либо из Глухоманья, либо из Рохана. Больше не откуда!
- Возможно, но мне кажется, что все-таки из Дунланда – вон она какая грубая на лицо! В Рохане девицы пригожи, а вот в Дунланде, я слышал, действительно женщины грубы и дики.
Ротвизе тоже показалась подозрительной эта служанка. Подозрительным показалось ей то, что она тоже появилась здесь внезапно. Полгода назад приезжала в Форвентарос она с Эктелитоном и сыном, и ни Джарет, ни этой рослой женщины здесь не было. И странно то, что, нанимая ее в качестве служанки, Гильраэн не удосужилась спросить насчет нее своего опекуна.
- Не все здесь чисто…. – Сказала сама себе Ротвиза. Дала она обещание разобраться во всех загадочных делах, происходящих в крепости.
Во главе стола сел Эктелион, справа от него села Гильраэн, хозяйка Форвентароса, а слева – Эльдамир, оба одетые во все белое. Но юному князю с тоски по Джарет есть, совершенно не хотелось. Он лишь выпил два глотка вина, и сидел, не смотря ни на кого и ни на что. Он опять был бледен, как его белый наряд.
- Отец, я пойду, прилягу….
- Эльдамир? – Эктелион в тревоге повернулся к нему. Сын тяжело дышал, и, видно, ему было снова нехорошо. Он тревожно сжал руку отца, и был весь ледяной. – Пойди, ляг, и не напрягайся! Эльдамир, слышишь? Эй, Аратариэль! Проводи моего сына в его покои и последи за ним, пока пир не кончится. – Наместник окликнул первую попавшуюся служанку.
- Пойдемте, государь, ну, ну! – Аратариэль (ею оказался ни кто иной, как Араторн), вывела Эльдамира из-за стола и повела в его комнату.
- Я не могу дальше идти…. – Юный князь, потеряв сознание, упал на руки Араторна, едва они покинули пиршественную залу. Дунадан легко подхватил его, и, отнеся в комнату, быстро привел юношу в чувство. К счастью, назойливых горничных рядом не было.
- Ну, с чего же вы так переволновались! – Спросил дунадан, уложив Эльдамира в постель, и наливая воды в стакан. Голос свой он подстроил, чтобы никто не заподозрил в нем человека, которого запрещалось пускать в крепость.
- Почему Джарет решила уйти домой? – Чуть слышно спросил князь. – Кто побудил ее к такому решению?
- Ваш отец не захотел, чтобы эта девушка была здесь. И людям своим он приказал делать все возможное, чтобы она снова не пришла сюда.
- Значит, это проделки отца! – Прелестное личико Эльдамира вспыхнуло багрянцем, а затем резко побелело. Он совершенно беспомощным взглядом посмотрел на дунадана. До этой поездки никогда еще его отец так не поступал, чтобы в чем-то отказать своему сыну. И отчетливо увидел он ту пропасть, которая стояла теперь между ним и Джарет. И сердце юноши не могло смириться с действительностью.
- Ты весь горишь! Не волнуйся, давай, соберись с духом, выпей воды и послушай, что я тебе скажу. – Араторн, увидев полное отсутствие спеси у князя, перешел на “ты”.
Эльдамир почуял, что эта горничная не такая, как все. У нее доброе, мудрое, верное сердце, хоть с виду она и грубовата. Волнение оставило юношу, но дрожь все еще чувствовалась. Эльдамир и понятия не имел, кто эта “женщина”.
Араторн, осведомившись, что с юным князем все в порядке, закрыл его бархатным одеялом, уселся рядом в кресло и повел речь.
- Все мы однажды переживаем горькую пору взросления. Нам хочется чего-то более ясного, чистого, светлого. Нам надоедает привычный образ жизни, и то, что доставляло удовольствия раньше, начинает постепенно терять смысл или переходить в другие формы. Меняются наши чувства, эмоции, изменяется настрой души…. Ты встретил свою первую любовь? Поздравляю! Да, многие молодые люди переносят свои первые чувства подобным образом, как случилось у тебя. Твой отец тебя очень любит. Он оберегает тебя от всего, что может причинить тебе вред. Но он в своей неусыпной заботе совершенно забыл, что ты уже взрослый юноша, и так, как он к тебе относится, не делает ему большой чести, Любовь – светлое радостное чувство, которое влагает Эру в сердце человека. Настоящая любовь дается в жизни лишь раз. Возможно, для тебя она открылась в виде Джарет. Любовь придает сил, помогает взрослеть….
- Ты – удивительная женщина, Аратариэль! – Эльдамир смотрел на вождя северных дунаданов с полным восхищением. Жар полностью оставил его.
- Я открою тебе одну тайну, Эльдамир! Только дай слово гондорского воина, что никогда и никому кроме Гильраэн и Джарет не раскроешь ее.
- Говори! Обещание гондорского рыцаря не имеет права быть нарушенным! – Глаза юноши вспыхнули.
- Я не женщина, Эльдамир! Я – избранник твоей двоюродной сестры. Меня именуют Араторном. Я не из Гондора, но в моих жилах, также как и в твоих, течет кровь славных воинов Нуменора!
- Тогда почему ты скрываешься?
- Твой отец против моих встреч с Гильраэн, а я очень люблю ее. Поэтому я переодеваюсь в разные личины, чтобы побыть с нею. Я был в этом замке в виде торговки, в виде охранника, кухарки, охотника…. Я люблю твою сестру, и ради нее готов на все!
- Я тоже люблю Джарет! Очень-очень!
- Тогда вот что я тебе скажу: хватит пускать нюни. Если бы я не боролся за свою любовь, мой дорогой Эльдамир, если бы я также падал в обморок от переизбытка чувств, то я ничего бы не добился. Пора тебе взрослеть, и смело заявлять о своих чувствах. Ты – не маленький мальчишка! Тебе уже впору быть рыцарем Гондора. А настоящий рыцарь не нуждается в няньках и опекунах. Он сам пробивает себе дорогу, и если надо, даже клинком! – Араторн скинул покрывало, и Эльдамиру на мгновение показалось, что чело сурового дунадана венчает звездный венец.
- Ты такой мудрый, Араторн! Помоги мне, научи меня жить!
- Если бы я любил Джарет, то узнал бы, откуда она родом.
- Она из Лоссарнаха, из Имлот-Мелуи….
- Положим, она из Лоссарнаха. Я бы внимательно изучил нравы тех краев, и высмотрел бы там один интересный обычай. Я говорю, к примеру, так как хорошо знаю их веру и обычаи. Так вот, обычай таков. Если человеку нравится девушка, тот он либо сватает ее, либо крадет. Если тебе удалось выкрасть невесту, ты имеешь право смело жениться на ней. Это – закон их краев, и отец девицы, как бы он суров ни был, отдаст тебе ее в жены. Ты хорошо ездишь в седле?
- Не плохо, но большую скорость брать не решаюсь. Врачи говорят, что мне нельзя разгонять кровь, нельзя напрягаться в длительных физических нагрузках.
- Тогда вот тебе еще немного рекомендаций: перестань слушать их советы, научись ездить в седле, как положено рыцарю, и, когда добьешься этого, бери клинок, садись в седло, и скачи в Имлот-Мелую. Тебе это не повредит, а наоборот, поможет. Разыщи там Джарет, добейся, чтобы тебя никто не увидел, и кради ее! Возможно, если эта девица тебя любит, она сама охотно поедет с тобой.
- Сюда идут, Араторн!
- Да, я уже готов! – Дунадан одним движением руки накинул покрывало на лицо, и, вытащив из-за пазухи какую-то книжку, погрузился в чтение. В дверях показалась Гильраэн.
- Эльдамир, тебе уже лучше? О, Аратариэль тоже тут?
- Араторн – замечательный человек, сестричка! Он….
- Как, Араторн! Он знает нашу тайну?
- А зачем скрывать-то! От меня не спрячешь, что Эльдамир – юноша честный, благородный, и не похож на своего отца. Мы очень хорошо провели время.
Следом за Гильраэн, но минутами пятью спустя, вошел Эктелион со знахарем и несколькими нарядными рабынями, которые обычно ухаживали за юным князем.
- Сынок, как ты?
- Все очень хорошо, папа. Арат…. Аратариэль за мной весьма недурно присмотрела. Можно попросить вас об одной услуге?
- Да, конечно. Любое твое желание будет тотчас же исполнено! – Эктелион присел на край постели и нежно сжал руку сына.
- Научите меня по-рыцарски ездить верхом и владеть оружием. – Голос Эльдамира звучал робко, неуверенно, но, душа была спокойна. В любом случае, рядом был Араторн, за которым юный князь действительно ощущал себя, как за каменной стеной.
- ??? – У Эктелиона округлились густо вычерненные глаза, и, похоже, он удивился бы меньше, если бы у него позеленели волосы!
- Вы же сказали, папа, что исполните мое любое желание!
- Да, конечно. – Эктелион, поставленный в тупик собственным поведением, был вне себя. – Но сначала прими снадобье и постарайся заснуть. А завтра я найму тебе учителей. Здесь, около Форвентароса, прекрасные горные луга – раздолье для наездника! Будешь заниматься очень осторожно. Я за многое опасаюсь….
Знахарь подал Эльдамиру какое-то лекарство и с поклоном вышел.
- Пусть Аратариэль присмотрит за мной! Я хочу этого!
- Нет, Эльдамир, она должна пойти помочь остальной прислуге убрать со стола. Не даром же ей платят деньги! Ты уснешь, укрепишься, и уже завтра начнешь учиться рыцарскому искусству.
Эльдамир, засыпая, мысленно перенесся в незнакомую для него Имлот-Мелую, где ждала его Джарет и надеялась на их совместное счастье. И это вдохновило его на упражнения в рыцарском искусстве, которые начались на следующий день.
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 4.
читать дальшеГЛАВА 9. ДОМОЙ.
- Эй, Джарет! – Вышедший из спальни Эльдамира князь Эктелион окликнул девушку. – Я тебя здесь первый раз вижу. Давно ли ты тут работаешь?
- Я, господин, здесь не работаю. Я – подруга госпожи Гильраэн!
- ???
- Да, да, именно, господин князь! Вы сможете спросить у нее об этом сами! – Джарет вдруг сама испугалась своих смелых речей перед надменным наследником княжеского трона страны.
- Я проверю! Жителям Лоссарнаха я не могу верить. – И князь, подняв свое пышное шелковое одеяние, степенно пошел в комнату племянницы.
- Ну и чван! В жизни такого не видела! Ох, зачем я связалась с ним! Несчастный Эльдамир! Вот уж, я теперь прекрасно понимаю, как ему живется….
Джарет отправилась к Гильраэн, но не дошла. В коридоре, около дверей комнаты княжны стояла Ротвиза. Не давало ей покоя появление Джарет в жизни ее сына. И как железный клин, стояло в ее сердце презрение к смуглянке из Лоссарнаха. Понимала она, что Эльдамир полюбил ее. И не могла она принять такого оборота событий, не могла смириться с этим. Слишком низким и отвратительным поступком считала она чувство сына к девушке из семьи простых охотников Лоссарнаха.
Кто сюда пожаловал! – Тонким циничным голосом протянула гондорская красавица. Чадра больше не скрывала ее прекрасное нежное лицо, слишком вызывающе смотрящееся от ярких красок на глазах и губах и, тем не менее, очень напоминающее лицо Эльдамира. При виде Джарет, губы Ротвизы скривились в презрительной улыбке. Любимая наложница Эктелиона, почти княгиня Гондора, придирчиво рассматривала юную знахарку. Заметила она, что свободолюбивая горянка, тем не менее, не собирается покорно склоняться перед ней, и это еще больше задело ее спесь. – Пожалуй, не дурна, даже очень не дурна…. Только черная и невежественная. И слишком вольная….
- Что ты забыла в этом замке, дикарка? - Надменно спросила Ротвиза, лениво подпирая рукой бок. Браслеты ее при этом гулко зазвенели.
- Я заблудилась в горах, госпожа. Княжна Гильраэн дала мне переночевать здесь, и ей хочется, чтобы я побыла с нею некоторое время.
- Это ее решение? Ну ладно…. Только засеки для себя: не смей приближаться к нашим покоям! И не беспокой юного князя. Ему и так стало плохо из-за тебя. О, ну почему мы вынуждены страдать из-за всяких ничтожных людей, мешающих нам отдыхать….
- Простите… - начала было Джарет.
- Одно твое слово, и ты на улице! – Крикнула Ротвиза. – Я не потерплю в своем окружении рабынь, которые еще и возникать берутся….
- Я не рабыня….
- Вон! Посмела спорить со мною, дикое ничтожество? Убирайся, и чтобы я больше не видела тебя здесь! Я крикну стражу, если ты промедлишь хоть на минуту.
На глазах Джарет показались слезы. Что такое сделала она, что ее назвали ничтожеством? Ведь она – человек, и тоже имеет право…. Хотя, ведь веками женщины ее племени никаких прав не имели. И не столько за себя теперь снедала ее горечь, сколько из-за Эльдамира. Как он только еще держится? Никак. Вот посему и почувствовал себя нехорошо – из-за страха перед семьей, когда, наконец, захотел ощутить себя полноправным свободным человеком. Что с ним теперь будет дальше?
Я убегу, только Эльдамира предупрежу. – Решила Джарет. Она повернулась, совершенно не обращая внимания на Ротвизу, направилась по переходам замка к покоям Эльдамира. А у матери его Джарет никак не шла из головы:
- Дикарка! Как только высокородная княжна Гильраэн смогла подружиться с нею? Я не потерплю ее в окружении нашей семьи! И сыну моему она не испортит отдыха, когда мы с таким тщанием следим за его хрупким здоровьем.
- Эльдамир! – В дверь его покоев заглянула смуглая головка в белом покрывале.
- А, это ты, Джарет! – У юноши сразу вспыхнул яркий румянец. Он приподнялся с подушек постели и нежно заглянул в глаза девушки.
- Я пришла сказать, что мне срочно надо уйти отсюда. Я родом из Имлот-Мелуи, что в Лоссарнахе. Но дорога туда опасна. Пожалуйста, если сможешь, окажи мне одну услугу!
- Какую угодно! – Эльдамир осторожно встал с кровати и подошел к Джарет.
- Мне нужно оружие. Путь в Имлот-Мелую ведет через горы, а в горах много орков, волков и разбойников.
- Только-то и всего! Вот, возьми мой меч. Он легкий, эльфийской работы. Я им не пользуюсь, а тебе он сослужит добрую службу. – Эльдамир сам опоясал девушку мечом. – Не знаю, увижу ли я тебя снова, но я…. Я всегда буду помнить тебя, любить и ждать!
С этими словами юный князь расстегнул свое ожерелье с зеленым камнем и надел его на шею Джарет.
- И …. Я тоже всегда буду любить тебя. Прощай! – И Джарет отвернулась, чтобы скрыть слезы. Быстро, тайком пробралась Джарет к воротам. Дорогу от Форвентароса домой она выучила еще давно по нуменорским картам, и надеялась, что не собьется с пути. Стража пропустила ее, даже не расспрашивая – Эктелион уже распорядился как можно быстрее отправить Джарет восвояси, и весть об этом быстро разлетелась по Форвентаросу. Да и Ротвиза успела приложить к этому свою руку.
Всего доброго, дочь гор! – На прощание махнул ей рукой привратник Барион, семь дней назад открывший девушке ворота.
Да хранит вас Илуватар, господин Барион! – Молвила Джарет, и уверенным шагом пошла по дороге.
Солнце чуть-чуть перевалило за полдень. Девушка уверенно шла по тропе. Заслышав шорохи в кустах, она обнажила Эльдамиров меч, который ярко засверкал на солнце. Рукоять оружия была на редкость красиво инкрустирована зелеными и белыми прозрачными камешками, а тонкая вязь узоров говорила об эльфийской работе. Шорохи постепенно стихли, и оставшуюся часть пути Джарет проделала без приключений. Вот и этот горный лужок, с которого началось ее путешествие к гондорцам. Теперь девушка твердо знала, какая из четырех тропок ведет к Имлот-Мелуе, и проворно преодолев перевал, спустилась на родные и любимые с детства просторы. Солнце уже давно село и в небе ясно и таинственно сияла луна. Природа дышала летней ночной свежестью. Вот и родное селение! Джарет, подойдя к своему дому, робко постучала в дверь.
Семья ее спала. Отец, мать и сестры уже не чаяли видеть Джарет в живых. В дверях появился Тернаур.
- Кто там? – Зычно спросил он.
- Это я, Джарет! Папа! – сердце девушки ликовало, наконец-то она дома!
- Джарет?! Дочка! – Отец сразу ввел уставшую путницу в дом, разбудив остальных членов семьи. Проснувшаяся Сел-Джамир развела огонь, засветила лампаду и стала громко славить богов. Все семейство, ликовавшее от радости, при свете лампады рассмотрело диковинный наряд Джарет: Тонкое шелковистое платье странного, но красивого покроя, богато расшитое золотом, белое с затейливым розовым узором по краям покрывало, длинный меч на поясе. В ушах девушки блестели бриллианты Нуменора, подаренные ей Гильраэн, а на шее сверкал, оттененный бриллиантами, таинственный зеленый камень, вправленный в серебро. Руки были унизаны браслетами, глаза подкрашены – словом, ничего мелуинского на девушке не было. Отец сразу понял, где была дочь.
- Ты была у этих злодеев нуменорцев, Джарет? – сурово, уже забыв про радость, спросил отец.
Сел-Джамир в страхе обняла недоумевающих дочерей, с трудом сдерживала себя от речи – когда говорил глава семьи, остальные не имели права на слово. Таков был древний лоссарнахский обычай.
- Папа, я все объясню! – Джарет с тревогой смотрела в лицо Тернаура. Да, это была та любящая, верная Джарет. В глазах ее отец не увидел ни гордости, ни чванства, ни прельщения… - Я заблудилась в горах, и вышла к нуменорской башне, она расположена в дневном пути отсюда и зовется Форвентарос. Меня там приютили, и выбраться я смогла оттуда только сегодня утром. Весь день бежала, чтобы быстрее видеть вас!
- А тряпки чьи?! – Тернаур резко сорвал с дочери нуменорский шелк, оставив ее в сорочке … тоже гондорской работы.
- Это подарок Гильраэн, княжны Гондора, с которой я подружилась с Форвентаросе.
- Нуменорка не может быть тебе подругой!
- Но ведь стала! – на глазах Джарет навернулись слезы.
- Запомни, дочка! На первый раз я тебя прощаю, ибо ты не знала, куда выведет тебя тропа. Но во второй раз я подобного не потерплю! И остерегайся ходить за травами в горы. Их много и в лесах. Шелк и бриллианты пригодятся, когда я найду тебе мужа. Надеюсь, что ты прочитала молитву богам, когда одевала их.
Джарет, выслушав приговор, с трудом смирилась со своей горькой судьбой, и, выпив немного чаю, приготовленного материнскими руками, улеглась в постель. Засыпая, она вспомнила Эльдамира, и, крепко сжав в руке ожерелье, его подарок, спокойно уснула.
ГЛАВА 10. СВАТОВСТВО
Прошло три дня с момента возвращения Джарет домой. Однажды Тернаур, вернувшись с рынка, собрал всю семью.
- Радуйтесь, Арджорет, Джарет и Зарджет! Я нашел вам супругов! – Заявил отец. – Сегодня вечером мы идем в дом ваших будущих мужей! Там будет смотр невест.
Тернаур сосватал дочерей за трех родных братьев, сыновей весьма уважаемого в селении кузнеца. Сыновья его были примерно одного возраста со своими невестами.
Арджорет раскраснелась, и побежала скорей к себе в комнату выбирать самый красивый наряд и кучу золотых украшений. Перемеряв с десяток платьев, она остановилась на голубом наряде с красными узорами. Покрывало девушка решила заколоть эльфийской брошью, найденной в лесу еще в начале лета.
Зарджет прыгала от радости, уже представляя себя невестой. Джарет молчала, словно совсем не хотела этого.
Быть выданной замуж для мелуинской девицы – это цель всей ее юности. Ведь только так она смогла бы стать уважаемой в своем селе. Те, кто оставались не замужем, считались не благословенными, проклятыми богами, грешными, с которыми и разговаривать-то было стыдно. Подобных женщин в Имлот-Мелуе было немного, и они были вынуждены уезжать отсюда в другие края Лоссарнаха, или довольствоваться судьбой изгоя общества. Давно уже не припоминали люди Лоссарнаха случаев, чтобы честные девицы оставались незамужними.
Вернувшаяся Арджорет с удивлением поинтересовалась, с чего это средняя сестра такая понурая.
- Я.… Люблю другого человека! – Призналась Джарет.
- Как! – У Арджорет чуть глаза от удивления не выскочили. – Как ты могла полюбить мужчину прежде того, как отец нашел тебе супруга? Тебя же проклянут боги!
Джарет молчала. Арджорет присела рядом с сестрой.
- Я понимаю, Джарет, сердцу не прикажешь! Но постарайся забыть его, слышишь? Умоляю! Ведь Вайрэ послала тебе шанс стать счастливой! Не упусти его!
- Вайрэ? Почему ты считаешь, что она может распоряжаться моей судьбой?
- Она же Владычица судьбы. И ты сомневаешься в силе великой богини?
- Когда я заблудилась в горах, я просила богов помочь мне, но они не помогли. Гильраэн, девушка, у которой я ночевала, объяснила мне, что над теми, кого в Лоссарнахе именуют богами, властен Эру, Единый Создатель. А боги – лишь являются Архангелами, великими силами, подвластными Единому Творцу.
- Так ты слушала нуменорские легенды? Ты отвернулась от веры предков! Боги хранили Имлот-Мелую уже тысячелетие от всех напастей. – Арджорет посмотрела на сестру с полным непониманием.
- Но почему они не защитили нас три тысячи лет от завоевания нуменорцев? И почему боги не указали мне дороги домой, когда я взывала к ним?
- Я не могу этого объяснить. Надо спросить у жреца….
- Я поняла, Арджорет, мне надо смириться. Но я выхожу замуж не по любви.
- По любви у нас никогда замуж не выходили. Ты просто уважаешь своего мужа, стараешься выполнить закон богов, и быть полностью покорной ему, а любовь приходит со временем. Чем супруги дольше живут вместе, тем крепче становятся и любовные узы.
- Я поняла, я должна забыть его! Арджорет, спасибо! – И сестры обнялись. – Я буду стараться любить своего будущего мужа, хотя, это будет нелегко!
Джарет залилась слезами, и вдруг вспомнила нежный, и в то же время страстный взгляд Эльдамира. Такой взгляд она была не в силах забыть. Девушка зашила нуменорское платье, разорванное отцом в гневе еще три дня назад, и решила пойти на смотр невест гондорских украшениях, подаренных ей Гильраэн. На шее ее красовалось ожерелье Эльдамира.
* * *
Вечером, незадолго до захода солнца, вся семья Тернаура собралась в доме мастера Керджара. Все его трое сыновей, красиво наряженные, сидели рядом с отцом и матерью.
- Это великое благословение богов, Тернаур! Три родных брата берут в жены трех родных сестер! – Радостно заявил Керджар.
- Да, боги благословили наши семьи! Пусть этим союзом прочно свяжутся узы дружбы между нашими домами! – Ответил Тернаур и представил дочерей.
- Арджорет, старшая, достойная жена вашему сыну Селмиру! Она хорошо готовит, шьет, и прекрасно танцует.
- Селмир, пойди, пообщайся с Арджорет. Если она тебе понравится, ты женишься на ней, и мы сегодня же подпишем брачный договор. – Велел Керджар.
Селмир, высокий юноша примерно одного возраста с Арджорет, смуглый и стройный, повел девушку в свою комнату.
- Джарет, средняя дочь. Прекрасная хозяйка и знаток древнего знахарского ремесла. Она сможет безупречно заботиться о здоровье и счастье вашего второго сына, Таура!
Толстый и важный Таур вожделенно смотрел на красавицу в белом с пурпурными цветами платье, явно не мелуинской работы. Под шелковым покрывалом с розовыми цветами Джарет была действительно прекрасна. Лицо ее было спокойно и мужественно. Она старалась сражаться с мыслями об Эльдамире.
- Идите, познакомьтесь! Таур, проводи Джарет к себе, и побеседуй с нею. – Керджар отправил в отдельную комнату и эту пару.
- Зарджет, моя меньшая дочь! Она хорошо поет, танцует, и сможет приготовить все, что пожелает ее муж. Несмотря на ее юный возраст, она уже готовая хозяйка! Надеюсь, она сможет сделать счастливым вашего сына Зейнджана!
Зейнджан, смуглый шустрый мальчик лет тринадцати – четырнадцати, во все глаза смотрел на Зарджет, которая, хоть и умела петь, танцевать и готовить, еще не совсем хорошо понимала, зачем ей надо так рано выходить замуж.
Зашел Селмир. Его глаза были радостны.
- Отец, я беру Арджорет в жены.
Просватанная девушка расплылась в улыбке, ибо была счастлива. Теперь у нее будет муж!
Тауру тоже понравилась его невеста. Насчет ее качеств он не задумывался, а вот красота Джарет просто чуть не лишила юношу рассудка.
Зейнджан взял Зарджет в жены по простой причине: ему теперь будет не так скучно дома.
Все сестры были просватаны, и через месяц была назначена свадьба Арджорет, через два – Джарет, а через три – Зарджет.
Сестры, по дороге домой, оживленно обсуждали свои свадебные наряды. Только Джарет молчала и с трудом сдерживала слезы. Теперь она поняла, что может любить только Эльдамира.
ГЛАВА 11. ОТВЕТСТВЕННОЕ РЕШЕНИЕ ЭЛЬДАМИРА.
Гильраэн узнала, что Джарет все-таки убежала из Форвентароса.
- Она даже не предупредила меня! Араторн, как она могла!
- Гильраэн! – С неизменной добротой успокаивал княжну дунадан. – Ты же слышала, что наговорила ей твоя тетка на пороге твоих же покоев! Она не дала ей даже увидеть тебя! Да и Эктелион, как не свой из-за того, что случилось с его сыном. У него сердце сейчас не на месте. Пойми его правильно! Для Джарет же будет лучше, ведь здесь ни Эктелион, ни Ротвиза не дали бы ей покоя.
- Похоже, ты прав….
- Гильраэн, на сколько приехали твои родичи?
- Недели на две. Здесь в Форвентаросе тихо и спокойно. В столице одна суета. На Эльдамира она нехорошо влияет. У него с детства проявляется тот недуг, от которого и отец мой умер. Вот, дядя и волнуется за Эльдамира, оберегает его от всякой суеты, балует его. Он не хочет его потерять…. И приехали они сюда отдохнуть от забот – чтобы он не так увядал в столице.
- Значит, нам придется бежать.
- Я уже все продумала…. О, Араторн! Как я жду нашего счастья! Я уже чувствую северные ветра, и мне кажется, что я становлюсь тверже, сильнее, смелее!
- Вот и замечательно. Ты действительно взрослеешь, но, это сейчас необходимо с честью пережить.
- Да, я понимаю. А как насчет Эльдамира? Мне жалко смотреть, как он увядает – это в его-то семнадцать лет….
- Думаю, ему тоже пришла пора взрослеть. Несмотря на то, что ему скоро будет восемнадцать, он даже мечом владеть не умеет, а оружие на поясе носит лишь для вида. Отец балует его, а с мужчиной так обращаться нельзя, даже в таком его положении. Думаю, побег Джарет будет даже кстати. Именно это поможет Эльдамиру почувствовать себя взрослым рыцарем, а не избалованным мальчишкой. А так, имея стимул в жизни, он и проживет долго и счастливо.
- Наверное, ты прав, Араторн! Я люблю тебя!
- Я тебя тоже очень люблю, моя малышка!
- Гильраэн! – Дверь комнаты распахнулась, и на порог плавно вошел Эктелион. – Сегодня бал. Ты танцуешь в паре с Эльдамиром. А Аратариэль пусть пойдет, поработает на кухне. Ну, пошла! Быстро!
Араторн, переодетый в женское платье, поднялся и ушел.
- Это моя горничная, дядя. Она очень верная и трудолюбивая.
- Вот я и увидел. Это хорошо, когда тебя окружают столь преданные слуги! Я пойду, переоденусь, и через час мы встретимся в парадной зале. – И наместник ушел.
- О, как хорошо, что дядя не раскусил, кто такая Аратариэль! – Обрадовалась княжна. – И хоть бы не догадался еще девять дней! А там пусть даже петухом кричит!
Бал прошел. Эльдамир был понурый, как темная туча. Либо он чем-то был недоволен, либо по кому-то тосковал, либо был нездоров. Джарет столь внезапно убежала из замка, что юный князь даже боялся строить догадки насчет того, что именно побудило ее покинуть Форвентарос. И тоска, пустота, какая-то странная тяжесть легла на сердце Эльдамира.
- Что ты не радуешься, свет очей моих? Все так любят тебя! Только и ждут, когда ты улыбнешься! – Эктелион пытался развеять мрачные мысли сына, отвлекая его на всякие интересные затеи: фейерверки, музыку, танцы нарядных рабынь….
- Джарет ушла, а без нее мне и свет не мил! – Думал Эльдамир, боясь сказать отцу о своих подлинных чувствах. Сердце юного князя сжималось от одиночества и тоски. И боялся он признаться родителям в своих подлинных чувствах к Джарет. И это сильной тягостью легло на сердце юноши.
Всю ночь юноша не мог заснуть. Думы о Джарет и беспокойства насчет будущего отогнали от него всякий сон. Тревожное бдение кидало юного князя то в жар, то в холод, и в страхе, лежал он, глотая слезы…. Не оставили его мысли о Джарет и на следующий день. И тоска еще больше усилилась.
В замке, по поводу вчерашнего приезда князей, устроили пир. Араторн, как и положено, в его временной роли, помогал разносить блюда. Охрана, глядя на него, переодетого в платье прислуги, переговаривалась.
- Вот ведь, какая рослая служанка! Какая-то не наша. В Гондоре все женщины миниатюрные, изящные, а эта – вон какая! Уж точно, либо из Глухоманья, либо из Рохана. Больше не откуда!
- Возможно, но мне кажется, что все-таки из Дунланда – вон она какая грубая на лицо! В Рохане девицы пригожи, а вот в Дунланде, я слышал, действительно женщины грубы и дики.
Ротвизе тоже показалась подозрительной эта служанка. Подозрительным показалось ей то, что она тоже появилась здесь внезапно. Полгода назад приезжала в Форвентарос она с Эктелитоном и сыном, и ни Джарет, ни этой рослой женщины здесь не было. И странно то, что, нанимая ее в качестве служанки, Гильраэн не удосужилась спросить насчет нее своего опекуна.
- Не все здесь чисто…. – Сказала сама себе Ротвиза. Дала она обещание разобраться во всех загадочных делах, происходящих в крепости.
Во главе стола сел Эктелион, справа от него села Гильраэн, хозяйка Форвентароса, а слева – Эльдамир, оба одетые во все белое. Но юному князю с тоски по Джарет есть, совершенно не хотелось. Он лишь выпил два глотка вина, и сидел, не смотря ни на кого и ни на что. Он опять был бледен, как его белый наряд.
- Отец, я пойду, прилягу….
- Эльдамир? – Эктелион в тревоге повернулся к нему. Сын тяжело дышал, и, видно, ему было снова нехорошо. Он тревожно сжал руку отца, и был весь ледяной. – Пойди, ляг, и не напрягайся! Эльдамир, слышишь? Эй, Аратариэль! Проводи моего сына в его покои и последи за ним, пока пир не кончится. – Наместник окликнул первую попавшуюся служанку.
- Пойдемте, государь, ну, ну! – Аратариэль (ею оказался ни кто иной, как Араторн), вывела Эльдамира из-за стола и повела в его комнату.
- Я не могу дальше идти…. – Юный князь, потеряв сознание, упал на руки Араторна, едва они покинули пиршественную залу. Дунадан легко подхватил его, и, отнеся в комнату, быстро привел юношу в чувство. К счастью, назойливых горничных рядом не было.
- Ну, с чего же вы так переволновались! – Спросил дунадан, уложив Эльдамира в постель, и наливая воды в стакан. Голос свой он подстроил, чтобы никто не заподозрил в нем человека, которого запрещалось пускать в крепость.
- Почему Джарет решила уйти домой? – Чуть слышно спросил князь. – Кто побудил ее к такому решению?
- Ваш отец не захотел, чтобы эта девушка была здесь. И людям своим он приказал делать все возможное, чтобы она снова не пришла сюда.
- Значит, это проделки отца! – Прелестное личико Эльдамира вспыхнуло багрянцем, а затем резко побелело. Он совершенно беспомощным взглядом посмотрел на дунадана. До этой поездки никогда еще его отец так не поступал, чтобы в чем-то отказать своему сыну. И отчетливо увидел он ту пропасть, которая стояла теперь между ним и Джарет. И сердце юноши не могло смириться с действительностью.
- Ты весь горишь! Не волнуйся, давай, соберись с духом, выпей воды и послушай, что я тебе скажу. – Араторн, увидев полное отсутствие спеси у князя, перешел на “ты”.
Эльдамир почуял, что эта горничная не такая, как все. У нее доброе, мудрое, верное сердце, хоть с виду она и грубовата. Волнение оставило юношу, но дрожь все еще чувствовалась. Эльдамир и понятия не имел, кто эта “женщина”.
Араторн, осведомившись, что с юным князем все в порядке, закрыл его бархатным одеялом, уселся рядом в кресло и повел речь.
- Все мы однажды переживаем горькую пору взросления. Нам хочется чего-то более ясного, чистого, светлого. Нам надоедает привычный образ жизни, и то, что доставляло удовольствия раньше, начинает постепенно терять смысл или переходить в другие формы. Меняются наши чувства, эмоции, изменяется настрой души…. Ты встретил свою первую любовь? Поздравляю! Да, многие молодые люди переносят свои первые чувства подобным образом, как случилось у тебя. Твой отец тебя очень любит. Он оберегает тебя от всего, что может причинить тебе вред. Но он в своей неусыпной заботе совершенно забыл, что ты уже взрослый юноша, и так, как он к тебе относится, не делает ему большой чести, Любовь – светлое радостное чувство, которое влагает Эру в сердце человека. Настоящая любовь дается в жизни лишь раз. Возможно, для тебя она открылась в виде Джарет. Любовь придает сил, помогает взрослеть….
- Ты – удивительная женщина, Аратариэль! – Эльдамир смотрел на вождя северных дунаданов с полным восхищением. Жар полностью оставил его.
- Я открою тебе одну тайну, Эльдамир! Только дай слово гондорского воина, что никогда и никому кроме Гильраэн и Джарет не раскроешь ее.
- Говори! Обещание гондорского рыцаря не имеет права быть нарушенным! – Глаза юноши вспыхнули.
- Я не женщина, Эльдамир! Я – избранник твоей двоюродной сестры. Меня именуют Араторном. Я не из Гондора, но в моих жилах, также как и в твоих, течет кровь славных воинов Нуменора!
- Тогда почему ты скрываешься?
- Твой отец против моих встреч с Гильраэн, а я очень люблю ее. Поэтому я переодеваюсь в разные личины, чтобы побыть с нею. Я был в этом замке в виде торговки, в виде охранника, кухарки, охотника…. Я люблю твою сестру, и ради нее готов на все!
- Я тоже люблю Джарет! Очень-очень!
- Тогда вот что я тебе скажу: хватит пускать нюни. Если бы я не боролся за свою любовь, мой дорогой Эльдамир, если бы я также падал в обморок от переизбытка чувств, то я ничего бы не добился. Пора тебе взрослеть, и смело заявлять о своих чувствах. Ты – не маленький мальчишка! Тебе уже впору быть рыцарем Гондора. А настоящий рыцарь не нуждается в няньках и опекунах. Он сам пробивает себе дорогу, и если надо, даже клинком! – Араторн скинул покрывало, и Эльдамиру на мгновение показалось, что чело сурового дунадана венчает звездный венец.
- Ты такой мудрый, Араторн! Помоги мне, научи меня жить!
- Если бы я любил Джарет, то узнал бы, откуда она родом.
- Она из Лоссарнаха, из Имлот-Мелуи….
- Положим, она из Лоссарнаха. Я бы внимательно изучил нравы тех краев, и высмотрел бы там один интересный обычай. Я говорю, к примеру, так как хорошо знаю их веру и обычаи. Так вот, обычай таков. Если человеку нравится девушка, тот он либо сватает ее, либо крадет. Если тебе удалось выкрасть невесту, ты имеешь право смело жениться на ней. Это – закон их краев, и отец девицы, как бы он суров ни был, отдаст тебе ее в жены. Ты хорошо ездишь в седле?
- Не плохо, но большую скорость брать не решаюсь. Врачи говорят, что мне нельзя разгонять кровь, нельзя напрягаться в длительных физических нагрузках.
- Тогда вот тебе еще немного рекомендаций: перестань слушать их советы, научись ездить в седле, как положено рыцарю, и, когда добьешься этого, бери клинок, садись в седло, и скачи в Имлот-Мелую. Тебе это не повредит, а наоборот, поможет. Разыщи там Джарет, добейся, чтобы тебя никто не увидел, и кради ее! Возможно, если эта девица тебя любит, она сама охотно поедет с тобой.
- Сюда идут, Араторн!
- Да, я уже готов! – Дунадан одним движением руки накинул покрывало на лицо, и, вытащив из-за пазухи какую-то книжку, погрузился в чтение. В дверях показалась Гильраэн.
- Эльдамир, тебе уже лучше? О, Аратариэль тоже тут?
- Араторн – замечательный человек, сестричка! Он….
- Как, Араторн! Он знает нашу тайну?
- А зачем скрывать-то! От меня не спрячешь, что Эльдамир – юноша честный, благородный, и не похож на своего отца. Мы очень хорошо провели время.
Следом за Гильраэн, но минутами пятью спустя, вошел Эктелион со знахарем и несколькими нарядными рабынями, которые обычно ухаживали за юным князем.
- Сынок, как ты?
- Все очень хорошо, папа. Арат…. Аратариэль за мной весьма недурно присмотрела. Можно попросить вас об одной услуге?
- Да, конечно. Любое твое желание будет тотчас же исполнено! – Эктелион присел на край постели и нежно сжал руку сына.
- Научите меня по-рыцарски ездить верхом и владеть оружием. – Голос Эльдамира звучал робко, неуверенно, но, душа была спокойна. В любом случае, рядом был Араторн, за которым юный князь действительно ощущал себя, как за каменной стеной.
- ??? – У Эктелиона округлились густо вычерненные глаза, и, похоже, он удивился бы меньше, если бы у него позеленели волосы!
- Вы же сказали, папа, что исполните мое любое желание!
- Да, конечно. – Эктелион, поставленный в тупик собственным поведением, был вне себя. – Но сначала прими снадобье и постарайся заснуть. А завтра я найму тебе учителей. Здесь, около Форвентароса, прекрасные горные луга – раздолье для наездника! Будешь заниматься очень осторожно. Я за многое опасаюсь….
Знахарь подал Эльдамиру какое-то лекарство и с поклоном вышел.
- Пусть Аратариэль присмотрит за мной! Я хочу этого!
- Нет, Эльдамир, она должна пойти помочь остальной прислуге убрать со стола. Не даром же ей платят деньги! Ты уснешь, укрепишься, и уже завтра начнешь учиться рыцарскому искусству.
Эльдамир, засыпая, мысленно перенесся в незнакомую для него Имлот-Мелую, где ждала его Джарет и надеялась на их совместное счастье. И это вдохновило его на упражнения в рыцарском искусстве, которые начались на следующий день.
@темы: Мелуинская Красавица
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Название: Мелуинская красавица
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 3.
читать дальшеГЛАВА 5. ТАЙНЫ ГИЛЬРАЭН.
Гильраэн проснулась рано, словно и не была утомлена ночной беседой со своей гостьей. Очевидно, в силу жизненного ритма княжны, долгий сон ей не давался. Джарет, утомленная вчерашним путешествием, еще спала.
- Джарет, уже утро, пора вставать! – Запел над ее ухом журчащий голосок хозяйки. Джарет же, открыв глаза, и увидев, что дворец, где она находится, не сон, больно ущипнула себя за нос, и убедилась, что все произошло наяву.
- Доброе утро! – повторила Гильраэн, увидев, что ее гостья проснулась.
- Доброе утро, госпожа Гильраэн! – Джарет быстро встала с мягкого кресла, не переставая осыпать княжну благословениями всех своих богов.
Гильраэн, слушая эти пылкие, немного нелепые, но, полные искренней благодарности речи своей смуглой гостьи, немного смутилась, чуть полыхнув нежным волнительным румянцем, затем улыбнулась ей, и о чем-то задумалась.
- О, как сказать этой доброй искренней душе, насколько она неправа, почитая стольких богов…. Неужели, она и вправду почитает богами бездушные статуи, тогда как те, кто носят их имена, в действительности совсем иные? О, если бы я могла рассказать ей всю правду!
В спальню княжны вошли служанки и поставили на изящный белый столик поднос с чаем и угощениями – утреннее чаепитие было обязательной и чрезвычайно важной церемонией госпожи Гильраэн. Хозяйка настояла на том, чтобы ее гостья тоже присоединилась к угощению. Естественно, для Джарет душистый чай в маленьких фарфоровых чашечках и изысканные княжеские сладости показались верхом наслаждения, хотя, сама хозяйка воспринимала эт, как самое обыкновенное дело.
Когда трапеза окончилась, Гильраэн встала и, загадочно улыбнувшись, взяла свою смуглую гостью за руку.
- Если уж ты попала в мой замок, то я так-то просто тебя не отпущу! – Произнесла княжна, пристально заглянув в черные глаза Джарет. – Давай я покажу тебе мой сад. Уверяю, он тебе очень понравится! Знаешь, Джарет, все-таки то, что ты попала сюда – не может быть случайностью.
- Госпожа, я с удовольствием… но, - Джарет запнулась на полуслове, и, опустив глаза, тихо промолвила: - я волнуюсь за своих родителей и сестер. Они, наверняка, места себе не находят, обыскались меня…. И сердце сжимается, как только я представлю себе их страдания!
- Твое волнение вполне понятно. Но, я тебя не задержу…. Совсем немножко, ну пожалуйста! И, знаешь, Джарет, ты – удивительно светлый человек, такая свободная, искренняя…. В тебе есть что-то особенное! Ладно, в саду поговорим.
На звон колокольчика вошли две служанки, которые помогли своей госпоже облечься в роскошное голубое платье с вытканными на нем по подолу и рукавам золотыми цветами. По просьбе княжны, такое же платье, только красное, помогли надеть и Джарет. Затем служанки стали прибирать прекрасные черные волосы своей госпожи в причудливую сложную прическу. Джарет же быстро заплела волосы в косы, как она всегда это делала по утрам. Когда прическа княжны была готова, Гильраэн набросила на голову почти невесомое тюлевое покрывало и окинула взором уже давно готовую к прогулке Джарет.
Проводив служанок, довольная княжна повела гостью в свой сад, который, по всей видимости, был ее любимым местом времяпровождения. Гильраэн привела свою новую подругу в самый центр крепости. Тут, в окружении сводчатых изящных двориков и крытых радужной черепицей переходов, и был расположен сад. Поистине, сад этот можно было назвать шедевром садоводческого искусства, и неудивительно, что княжна так любила здесь гулять.
Вдоль узеньких, выложенных белыми блестящими плитками дорожек, росли стройные деревья, окруженные пышными цветочными клумбами. В причудливых фонтанах журчала, переливаясь на утреннем солнце, прозрачная вода. Белые скамейки с резными спинками прекрасно дополняли общий вид сада.
Напротив центрального фонтана стояла беседка Гильраэн, увитая душистыми гроздьями ярко-розовых цветов. Сама беседка была из серебра, а мраморное сидение внутри нее было прелестно убрано вышитыми подушками. Все кругом благоухало, в ветвях деревьев звонко щебетали певчие птицы, и утреннее солнце озаряло природу вокруг нежным золотистым сиянием.
- Садись, Джарет, - с улыбкой предложила княжна, удобно устроившись в подушках.
Джарет скромно, с естественной внутренней опаской, присела рядом.
Тебе, наверняка, очень интересно узнать, что это за место, - молвила Гильраэн. – Я сейчас тебе все расскажу. Эта крепость называется Форвентарос. Она была построена моими предками давным-давно. А сами они – правители всей этой страны, великого и могучего Гондора. Наш народ перебрался в земли Гондора много столетий назад с острова Нуменор, который сгинул в пучине вод. И многое из знаний древних мудрецов, из их умений и старинных обычаев, ведомо моему роду.
- Так вы – из нуменорского племени? – В ужасе спросила Джарет. В ее душе сразу пробежали все отцовские наставления, касающиеся нуменорцев, полные страха и глубокой ненависти.
- Да, я из южного нуменорского племени. Я из Мардиллингов, древнего нуменорского княжеского рода. – Тепло улыбнулась Гильраэн и с искренним дружелюбием взглянула на Джарет, словно развеивая ее подозрения.
Доброе лицо Гильраэн навеяло на Джарет сомнения относительно мнений ее отца о нуменорцах. Ведь эта гондорская девушка – не ведьма. И не злой дух. Лаза не таят в себе ни злобы, ни алчности, ни потаенного коварства. И далось тогда на ум Джарет, что ее отец ошибался. А, следовательно, быть может, он и сам не знал ничего конкретного о нуменорцах, а от своих предков запомнил, что их надо остерегаться. Вот он и остерегался их, и семью свою оберегал…. А, коли, мнение отца о людях Гондора было не вполне верным, значит, он мог ошибаться и в других вещах.
Джарет понемногу успокоилась. В любом случае, Гильраэн за врага она не сочла, несмотря на строгие отцовские убеждения. И в мыслях ей сразу вспомнился ночной разговор в спальне княжны. Речь тогда шла о Варде. Джарет тогда была удивлена, что княжна знает богиню лоссарнахского народа, и такое же удивление было на лице Гильраэн. Княжна тогда сказала, что Варда велика, но… потом по какой-то причине закрыла разговор, сославшись на усталость своей гостьи. Так что же это было за “но”? В чем таком заключалось удивление княжны, и что она хотела сказать?
Когда же Джарет поинтересовалась у Гильраэн, что же она тогда имела в виду, та оживленно встрепенулась, словно ждала этого вопроса.
- Я расскажу тебе интересную историю, и ты все поймешь. – улыбнулась княжна. – нам, нуменорцам, ведомо много из тех знаний, которые у других людей оказались искаженными или преданными забвению. И, очень надеюсь, что сое повествование многое тебе объяснит, в том числе, и о Варде, и о том, что же меня тогда удивило.
Княжна устроилась в подушках беседки поудобнее и приступила к рассказу.
- Когда-то давным-давно Великий Отец всего сущего, Илуватар, Которого мы называем Эру, Единый, создал великих ангельских духов, именуемых Айнурами, Священными. Их было великое множество, и с их помощью Эру творил этот мир. Так была создана наша планета Арда, или Земля, и вся окружающая ее вселенная, Эа. Ей надлежало стать Домом для детей Илуватара, эльфов и людей. Некоторые Айнуры пожелали спуститься в Арду в самом начале ее бытия. Они должны были присматривать за планетой, беречь и охранять ее, помогать детям Эру, эльфам и людям, жить в правде и добре. Высших Айнуров, самых великих и могучих, мы именуем Валарами, Стихиями, ибо они в ответе перед Создателем за те или иные проявления природы. Кроме Валаров есть еще и Майары - тоже великие духи из народа Айнуров, но уступающие силой Стихиям. Всего Валаров изначально было пятнадцать, но, Мелькор, самый могучий и сильный из них, отступил от пути добра и был низвергнут. И Валаром он больше не считается. Однако злоба и ложь, посеянные Мелькором вопреки благим планам Эру, остались. Так же на земле есть и прислужники Мелькора – темные Майары, злобные и могучие духи. Они и поныне заметно влияют на разум и чувства людей, угашая в них надежду и радость, обманывая их души и сердца.
Многие люди считают Валаров богами. И это неудивительно – ведь здесь несомненно поработали злые помыслы Мелькора, навязав людям ошибочное мнение, которому они поверили. И их трудно в этом разубедить. Но, несмотря на влияние Мелькоровых слуг, в мире много света, добра, красоты. Илуватар с помощью Валаров и их помощников постоянно следит за каждым действием, происходящим на земле. Он открывает заблудшим душам дорогу к спасению.
- А как именуют Валаров?- Джарет не могла сдержать интереса.
- Их имена таковы, какими мы знаем их от первых учителей человечества - эльфов. Всего Валаров четырнадцать, семь владык и семь владычиц. Их имена таковы: Манвэ и Варда, Аулэ и Йаванна, Тулкас и Нэсса, Оромэ и …
- Простите, но это же наши боги! Как же они могут быть Валарами?
- Я же объясняла: Бог - только один, но Его могучие духи, которые помогают Эру управлять Ардой, часто воспринимаются людьми, как боги, хотя таковыми не являются. Моргот, враг Единого, извратил истину, заменив ее красивой маскировкой под правду. Йаванна или Манвэ ничего не смогут сделать, не посоветовавшись с Эру - спокойно сказала Гильраэн.
- Я… я…- Голос Джарет дрогнул, но она собрала мужество, и проговорила: - Я не могу в это все поверить. Отец говорил, что это не так. А эльфы - есть злые духи, которые стращают путников в горах и лесах.
- Помогали ли тебе боги, когда ты взывала к ним?
- Да! - С полной уверенностью ответила Джарет.- Когда я шла сюда, я молилась, и Варда защитила меня. Она разогнала и волков, и орков, и разбойников!
Ничего! Дорогая моя, ты еще поймешь любовь Единого! Это Он привел тебя сюда, и…. - Гильраэн тепло сжала смуглые руки Джарет в своих изящных белых ручках. - А эльфов бояться нечего. Они - Перворожденные дети Эру. Люди появились позже их, а, т.е. Второрожденные. Эльфы, как и люди, из плоти и крови, а духи бесплотны. Эльфы в последнее время сильно обособились, и более с людьми не общаются. Вот, наверное, ваше племя просто страшилось могущества и таинственности эльфов, и они постепенно стали восприниматься, как злые духи. В моих жилах течет кровь эльфов.
Девушки сидели молча минут пятнадцать. В душе Джарет боролись два противоречия. То, что говорила Гильраэн, действительно похоже на правду. Почему Варда и Оромэ не вывели ее домой, а привели ни куда-нибудь, а к нуменорцам.… Да, здесь действует иная сила, нежели воля богов. Но с другой стороны Джарет была еще крепко связана узами семьи, и ее отец, узнав, что дочь отвергла богов племени и приняла гондорское единобожие, выгнал бы ее из селения. А вне клана Джарет не мыслила своего существования.
* * *
Из сада открывался вид на прекрасный горный пейзаж. Не смотря на предвестие дневного зноя, воздух был свеж и прозрачен. Гильраэн присматривалась к горной тропе, ведущей через перевал на северо-восток. По ней шел человек. Княжна сразу встрепенулась и резво, как птичка, лишь крикнув Джарет короткую фразу “За мной, скорей за мной!”, быстро побежала из сада. Джарет едва поспевала за ней.
- Он пришел! - ликовала Гильраэн.
- Кто он? - Робко, на ходу, спросила травница.
- Араторн, самый мужественный и сильный человек в Средиземье!
Джарет неуверенно шла за Гильраэн, а та, словно на крыльях летела по крепости, уверенно выбирая направление в сложной сети коридоров. Через десять минут обе подошли к высокой чугунной двери, великолепно украшенной серебристыми фигурными бляшками, и при этом, чрезвычайно прочной.
- Я открою тебе маленькую тайну,- тихо сказала Гильраэн. - Она может показаться незначительной, но для меня - это цель всей моей жизни! Я люблю Араторна, и он любит меня. Дорога, по которой мы с тобой шли, привела нас к этой двери. Ведет она в один из подземных ходов. В Форвентаросе Араторну появляться нельзя - на то есть причины, и я хожу на встречи с ним через этот ход. Он выведет нас к самому подножию крепости. Там есть ручей, у которого мы всегда встречаемся. Горе мне будет, если кто-то из придворных увидит нас с Араторном вместе! Ты будешь мне помогать. Будешь сторожить, не идет ли сюда кто посторонний. Араторн не появлялся уже полгода! Где же он был! У него, наверное, для меня что-то важное…. - И княжна полетела на встречу с любимым.
- Вышли! - Гильраэн выбежала из тоннеля, и, убедившись, что Джарет не отстала, позвала Араторна. Та же спряталась в подземном тоннеле так, что ее видно не было, но она все прекрасно видела и слышала.
- Я здесь! Я пришел, солнышко мое! - Перед княжной предстал высокий сильный мужчина сорока с небольшим лет, хотя, можно было скинуть несколько лет на невзгоды и тяготы его походной жизни. Грубое заветренное лицо его еще сохраняло черты бывшего красавца. Чуть-чуть с проседью черные волосы его густой гривой спускались на плечи. Запыленная одежда Араторна была далеко не новая, кое-где – даже залатанная. На поясе справа висел старый кожаный кошелек, а слева - длинный меч в ножнах. Рукоять меча была на редкость красива: тонкие узоры сочетались с алмазами, изумрудами и странными надписями, совсем неведомыми Джарет.
- О, как они не похожи друг на друга! Что общего между ними может быть? - думала девушка, стоя на посту, и, краем глаза наблюдая за всем происходившим. - Гильраэн такая нежная и красивая, и вдруг любит такого грубоватого и старого человека, однако, он тоже нуменорец.… И почему они скрываются от людей?
- О, Гильраэн, те два года, что я провел вдали от тебя, многое взяли с меня, но, она, наконец, завершились.
- Где ты пропадал, Араторн? Я ждала тебя каждый день!
- Настало время исполнить завещанное мне твоим отцом перед его смертью. Посему, ходил я на свою родину, к отцу моему Арадору – испросить его благословения на наш союз и приготовить для тебя место. Посему, перед Единым и Валарами прошу тебя стать моей женой!
- Женой? - Гильраэн расплылась в улыбке, покраснела, и накинулась на Араторна, повиснув на его шее и болтая в воздухе ножками. Без слов было ясно, что она так этого ждала.
- И залогом нашего обручения, - продолжил Араторн, - будет кольцо, которое я ношу с тех пор, как умер мой отец.
Араторн снял с пальца серебряное кольцо и осторожно надел его на пальчик невесты. И, о - чудо! Колечко приняло размер девичьего пальца, ровно и прочно обнимая его.
- Это кольцо Барахира, легендарного предка нашего рода! Испокон веков оно передавалось от вождей северных нуменорцев к их избранницам, а те отдавали кольцо наследникам рода, когда те принимали власть. Моя же мать умерла давно, и кольцо это отдал мне мой отец перед своей кончиной, ибо я застал его у смертного ложа – враги нанесли ему страшные раны, и на моих руках отошел он в мир иной.
- Соболезную…. – Княжна потупила взор.
- Госпожа Гильраэн! Сюда идут! - Раздался голос Джарет.
- Извини, Араторн, я не могу задерживаться, и помни: я очень люблю тебя. Спасайся, чтобы стража тебя не поймала! - И Араторн, часто оборачиваясь на свою невесту, пошел по тропе вдаль.
- Спасибо, Джарет, - скромно поблагодарила ее княжна.
Госпожа, не стоит благодарности, но, пожалуйста, отпустите меня домой!
- Госпожа княжна! – Перед Гильраэн предстали двое охранников.- Где вы были? Мы беспокоились за вас!
- Я ходила знакомить мою гостью с Форвентаросом.
- Хорошо, госпожа! – С поклоном ответил один из стражников.
- Не извольте беспокоиться, Амандил, - и Гильраэн повела гостью в свои покои.
И тут Джарет удалось рассмотреть кольцо, подаренное Гильраэн: оно было в виде двух серебряных змей с изумрудными глазами, увенчанных алмазной короной. Причем, одна змея поддерживала корону, а другая пожирала ее. Удивительно изящный узор и сверкающие кристаллы бриллиантов и изумрудов были явно эльфийской работы. Человек так сделать не мог.
- Поздравь меня, Джарет, теперь я – невеста! – Гильраэн радостно посмотрела на подругу.
- Поздравляю, госпожа! А ваши родители согласны?
- Мои родители умерли, когда я была совсем маленькой, я нахожусь под опекой дедушки и дяди с тетей.
- И как они?
- А я не спрашивала их. Мой отец, когда был жив, хорошо знал Араторна, и он хотел, чтобы мы были вместе. Да и я – я просто люблю его! Когда он еще раз придет сюда, я отправлюсь с ним. Ты хочешь поехать со мной? Араторн сказал, что у него есть очень милое жилище на колесах. Ах, это так интересно – путешествовать по свету!
- Я - бы конечно с радостью, но боюсь, мой отец будет волноваться. Я очень люблю свою семью. И слово отца для меня закон.
- Ты верна своей семье. Это весьма хорошо. Но, я, увы и ах, не знаю, где находится Имлот-Мелуя. Знаю только понаслышке. И поэтому я не смогу тебя проводить. Ничего, поживешь со мной, а потом мы вместе с Араторном тебя проводим. Он здесь знает все тропки! – Успокоила гостью княжна.
- Хорошо, госпожа! Я подожду, но мое сердце разрывается от переживаний за родных.
- Брось! Им же будет еще радостней тебя увидеть!
- Но они тогда могут разочароваться в помощи богов!
- Тем лучше для них! – И Гильраэн опять продолжала объяснять Джарет о Валарах, Майарах, о Едином.… И сердце дочери диких гор начало пробуждаться от вековых языческих предрассудков. Свет Эру зажегся в ее душе, и она открыла Ему свое сердце. Тревоги ушли, смятение пропало, а на месте их появилось твердое желание еще глубже познать любовь Творца.
* * *
Прошел еще один день, и однажды вечером Джарет попросила Гильраэн рассказать о ее роде.
- Я из рода Мардиллингов. Это древний княжеский род Гондора. – Начала Гильраэн. Она подвела подругу к стене с изображением огромного родословного древа. На нем были помешены портреты всех славных предков княжны. Отважные витязи, благородные властители, великие мудрецы смотрели на нее с картин. Гильраэн продолжила.
- Много лет назад наши предки приплыли из-за океана Белегаэр, с острова Нуменор. Мы жили там под покровительством самих Валаров. Но, люди Нуменора прогневали Единого, и остров был потоплен. Немногие спаслись в тот страшный день. Спасся на своем корабле наш предводитель – Элендил Великий. В его жилах течет кровь эльфов. Он – самый прославленный король всей нашей эпохи. Он же – основатель Гондора.
Его потомки правили Гондором, и в управлении государством выделился мудрец и книжник по имени Мардил. Он тоже ведет свое происхождение от эльфов, так как происходит от дочери одного из предков Элендила а матерью его была родовитая эльфийская принцесса. Мардил взял в жены дочь последнего Гондорского короля – Эарнура, и тем самым связал свой род с родом Элендила. Эарнур погиб в сражении, не оставив наследника. Муж дочери Эарнура был провозглашен наместником короля, и получил титул Великого Князя Гондорского. После Мардила королей так и не было. Нет их и сейчас. И до сих пор правят королевством князья-наместники. А враги тогда, поняв, что им удалось нанести по Гондору удар – лишить страну королевской династии, не успокоились на достигнутом. Много раз атаковали они Гондор – и страшными чарами были они движимы. И оружие у предводителей вражьих воинств было сделано из какого-то зачарованного металла и много людей нашей страны погибло от него. Восьмой после Мардила князь, молодой доблестный Барахир, был тяжело ранен отравленной этими смертоносными чарами стрелой, и рана его не заживала всю жизнь. Так он и был обречен страдать от нее, и отравленная вражеским чародейским оружием кровь передалась и его потомкам. От этого тяжкого недуга сроки жизней людей нашего рода начали постепенно сокращаться. Мой дедушка Тургон – двадцать четвертый Великий Князь из рода Мардиллингов. Его младший сын, дядя Эктелион – князь-наследник. Я – дочь его старшего брата Дираэла, умершего как раз от того страшного наследственного недуга, передающегося в крови. Но, к счастью, этой напасти я от отца не унаследовала.
- А как же короли? – с волнением спросила Джарет.
- Род королей не угас. Есть еще одна ветвь, идущая прямо от Элендила. Это род Исилдура, старшего сына Элендила. Его следы после многочисленных войн растворились среди северных племен нуменорцев. Их еще называют дунаданами. Предводитель северных дунаданов и есть Араторн, который является прямым потомком Элендила.
- О - о - о! – Джарет раскрыла рот от удивления.
- Говорят, есть тако
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 3.
читать дальшеГЛАВА 5. ТАЙНЫ ГИЛЬРАЭН.
Гильраэн проснулась рано, словно и не была утомлена ночной беседой со своей гостьей. Очевидно, в силу жизненного ритма княжны, долгий сон ей не давался. Джарет, утомленная вчерашним путешествием, еще спала.
- Джарет, уже утро, пора вставать! – Запел над ее ухом журчащий голосок хозяйки. Джарет же, открыв глаза, и увидев, что дворец, где она находится, не сон, больно ущипнула себя за нос, и убедилась, что все произошло наяву.
- Доброе утро! – повторила Гильраэн, увидев, что ее гостья проснулась.
- Доброе утро, госпожа Гильраэн! – Джарет быстро встала с мягкого кресла, не переставая осыпать княжну благословениями всех своих богов.
Гильраэн, слушая эти пылкие, немного нелепые, но, полные искренней благодарности речи своей смуглой гостьи, немного смутилась, чуть полыхнув нежным волнительным румянцем, затем улыбнулась ей, и о чем-то задумалась.
- О, как сказать этой доброй искренней душе, насколько она неправа, почитая стольких богов…. Неужели, она и вправду почитает богами бездушные статуи, тогда как те, кто носят их имена, в действительности совсем иные? О, если бы я могла рассказать ей всю правду!
В спальню княжны вошли служанки и поставили на изящный белый столик поднос с чаем и угощениями – утреннее чаепитие было обязательной и чрезвычайно важной церемонией госпожи Гильраэн. Хозяйка настояла на том, чтобы ее гостья тоже присоединилась к угощению. Естественно, для Джарет душистый чай в маленьких фарфоровых чашечках и изысканные княжеские сладости показались верхом наслаждения, хотя, сама хозяйка воспринимала эт, как самое обыкновенное дело.
Когда трапеза окончилась, Гильраэн встала и, загадочно улыбнувшись, взяла свою смуглую гостью за руку.
- Если уж ты попала в мой замок, то я так-то просто тебя не отпущу! – Произнесла княжна, пристально заглянув в черные глаза Джарет. – Давай я покажу тебе мой сад. Уверяю, он тебе очень понравится! Знаешь, Джарет, все-таки то, что ты попала сюда – не может быть случайностью.
- Госпожа, я с удовольствием… но, - Джарет запнулась на полуслове, и, опустив глаза, тихо промолвила: - я волнуюсь за своих родителей и сестер. Они, наверняка, места себе не находят, обыскались меня…. И сердце сжимается, как только я представлю себе их страдания!
- Твое волнение вполне понятно. Но, я тебя не задержу…. Совсем немножко, ну пожалуйста! И, знаешь, Джарет, ты – удивительно светлый человек, такая свободная, искренняя…. В тебе есть что-то особенное! Ладно, в саду поговорим.
На звон колокольчика вошли две служанки, которые помогли своей госпоже облечься в роскошное голубое платье с вытканными на нем по подолу и рукавам золотыми цветами. По просьбе княжны, такое же платье, только красное, помогли надеть и Джарет. Затем служанки стали прибирать прекрасные черные волосы своей госпожи в причудливую сложную прическу. Джарет же быстро заплела волосы в косы, как она всегда это делала по утрам. Когда прическа княжны была готова, Гильраэн набросила на голову почти невесомое тюлевое покрывало и окинула взором уже давно готовую к прогулке Джарет.
Проводив служанок, довольная княжна повела гостью в свой сад, который, по всей видимости, был ее любимым местом времяпровождения. Гильраэн привела свою новую подругу в самый центр крепости. Тут, в окружении сводчатых изящных двориков и крытых радужной черепицей переходов, и был расположен сад. Поистине, сад этот можно было назвать шедевром садоводческого искусства, и неудивительно, что княжна так любила здесь гулять.
Вдоль узеньких, выложенных белыми блестящими плитками дорожек, росли стройные деревья, окруженные пышными цветочными клумбами. В причудливых фонтанах журчала, переливаясь на утреннем солнце, прозрачная вода. Белые скамейки с резными спинками прекрасно дополняли общий вид сада.
Напротив центрального фонтана стояла беседка Гильраэн, увитая душистыми гроздьями ярко-розовых цветов. Сама беседка была из серебра, а мраморное сидение внутри нее было прелестно убрано вышитыми подушками. Все кругом благоухало, в ветвях деревьев звонко щебетали певчие птицы, и утреннее солнце озаряло природу вокруг нежным золотистым сиянием.
- Садись, Джарет, - с улыбкой предложила княжна, удобно устроившись в подушках.
Джарет скромно, с естественной внутренней опаской, присела рядом.
Тебе, наверняка, очень интересно узнать, что это за место, - молвила Гильраэн. – Я сейчас тебе все расскажу. Эта крепость называется Форвентарос. Она была построена моими предками давным-давно. А сами они – правители всей этой страны, великого и могучего Гондора. Наш народ перебрался в земли Гондора много столетий назад с острова Нуменор, который сгинул в пучине вод. И многое из знаний древних мудрецов, из их умений и старинных обычаев, ведомо моему роду.
- Так вы – из нуменорского племени? – В ужасе спросила Джарет. В ее душе сразу пробежали все отцовские наставления, касающиеся нуменорцев, полные страха и глубокой ненависти.
- Да, я из южного нуменорского племени. Я из Мардиллингов, древнего нуменорского княжеского рода. – Тепло улыбнулась Гильраэн и с искренним дружелюбием взглянула на Джарет, словно развеивая ее подозрения.
Доброе лицо Гильраэн навеяло на Джарет сомнения относительно мнений ее отца о нуменорцах. Ведь эта гондорская девушка – не ведьма. И не злой дух. Лаза не таят в себе ни злобы, ни алчности, ни потаенного коварства. И далось тогда на ум Джарет, что ее отец ошибался. А, следовательно, быть может, он и сам не знал ничего конкретного о нуменорцах, а от своих предков запомнил, что их надо остерегаться. Вот он и остерегался их, и семью свою оберегал…. А, коли, мнение отца о людях Гондора было не вполне верным, значит, он мог ошибаться и в других вещах.
Джарет понемногу успокоилась. В любом случае, Гильраэн за врага она не сочла, несмотря на строгие отцовские убеждения. И в мыслях ей сразу вспомнился ночной разговор в спальне княжны. Речь тогда шла о Варде. Джарет тогда была удивлена, что княжна знает богиню лоссарнахского народа, и такое же удивление было на лице Гильраэн. Княжна тогда сказала, что Варда велика, но… потом по какой-то причине закрыла разговор, сославшись на усталость своей гостьи. Так что же это было за “но”? В чем таком заключалось удивление княжны, и что она хотела сказать?
Когда же Джарет поинтересовалась у Гильраэн, что же она тогда имела в виду, та оживленно встрепенулась, словно ждала этого вопроса.
- Я расскажу тебе интересную историю, и ты все поймешь. – улыбнулась княжна. – нам, нуменорцам, ведомо много из тех знаний, которые у других людей оказались искаженными или преданными забвению. И, очень надеюсь, что сое повествование многое тебе объяснит, в том числе, и о Варде, и о том, что же меня тогда удивило.
Княжна устроилась в подушках беседки поудобнее и приступила к рассказу.
- Когда-то давным-давно Великий Отец всего сущего, Илуватар, Которого мы называем Эру, Единый, создал великих ангельских духов, именуемых Айнурами, Священными. Их было великое множество, и с их помощью Эру творил этот мир. Так была создана наша планета Арда, или Земля, и вся окружающая ее вселенная, Эа. Ей надлежало стать Домом для детей Илуватара, эльфов и людей. Некоторые Айнуры пожелали спуститься в Арду в самом начале ее бытия. Они должны были присматривать за планетой, беречь и охранять ее, помогать детям Эру, эльфам и людям, жить в правде и добре. Высших Айнуров, самых великих и могучих, мы именуем Валарами, Стихиями, ибо они в ответе перед Создателем за те или иные проявления природы. Кроме Валаров есть еще и Майары - тоже великие духи из народа Айнуров, но уступающие силой Стихиям. Всего Валаров изначально было пятнадцать, но, Мелькор, самый могучий и сильный из них, отступил от пути добра и был низвергнут. И Валаром он больше не считается. Однако злоба и ложь, посеянные Мелькором вопреки благим планам Эру, остались. Так же на земле есть и прислужники Мелькора – темные Майары, злобные и могучие духи. Они и поныне заметно влияют на разум и чувства людей, угашая в них надежду и радость, обманывая их души и сердца.
Многие люди считают Валаров богами. И это неудивительно – ведь здесь несомненно поработали злые помыслы Мелькора, навязав людям ошибочное мнение, которому они поверили. И их трудно в этом разубедить. Но, несмотря на влияние Мелькоровых слуг, в мире много света, добра, красоты. Илуватар с помощью Валаров и их помощников постоянно следит за каждым действием, происходящим на земле. Он открывает заблудшим душам дорогу к спасению.
- А как именуют Валаров?- Джарет не могла сдержать интереса.
- Их имена таковы, какими мы знаем их от первых учителей человечества - эльфов. Всего Валаров четырнадцать, семь владык и семь владычиц. Их имена таковы: Манвэ и Варда, Аулэ и Йаванна, Тулкас и Нэсса, Оромэ и …
- Простите, но это же наши боги! Как же они могут быть Валарами?
- Я же объясняла: Бог - только один, но Его могучие духи, которые помогают Эру управлять Ардой, часто воспринимаются людьми, как боги, хотя таковыми не являются. Моргот, враг Единого, извратил истину, заменив ее красивой маскировкой под правду. Йаванна или Манвэ ничего не смогут сделать, не посоветовавшись с Эру - спокойно сказала Гильраэн.
- Я… я…- Голос Джарет дрогнул, но она собрала мужество, и проговорила: - Я не могу в это все поверить. Отец говорил, что это не так. А эльфы - есть злые духи, которые стращают путников в горах и лесах.
- Помогали ли тебе боги, когда ты взывала к ним?
- Да! - С полной уверенностью ответила Джарет.- Когда я шла сюда, я молилась, и Варда защитила меня. Она разогнала и волков, и орков, и разбойников!
Ничего! Дорогая моя, ты еще поймешь любовь Единого! Это Он привел тебя сюда, и…. - Гильраэн тепло сжала смуглые руки Джарет в своих изящных белых ручках. - А эльфов бояться нечего. Они - Перворожденные дети Эру. Люди появились позже их, а, т.е. Второрожденные. Эльфы, как и люди, из плоти и крови, а духи бесплотны. Эльфы в последнее время сильно обособились, и более с людьми не общаются. Вот, наверное, ваше племя просто страшилось могущества и таинственности эльфов, и они постепенно стали восприниматься, как злые духи. В моих жилах течет кровь эльфов.
Девушки сидели молча минут пятнадцать. В душе Джарет боролись два противоречия. То, что говорила Гильраэн, действительно похоже на правду. Почему Варда и Оромэ не вывели ее домой, а привели ни куда-нибудь, а к нуменорцам.… Да, здесь действует иная сила, нежели воля богов. Но с другой стороны Джарет была еще крепко связана узами семьи, и ее отец, узнав, что дочь отвергла богов племени и приняла гондорское единобожие, выгнал бы ее из селения. А вне клана Джарет не мыслила своего существования.
* * *
Из сада открывался вид на прекрасный горный пейзаж. Не смотря на предвестие дневного зноя, воздух был свеж и прозрачен. Гильраэн присматривалась к горной тропе, ведущей через перевал на северо-восток. По ней шел человек. Княжна сразу встрепенулась и резво, как птичка, лишь крикнув Джарет короткую фразу “За мной, скорей за мной!”, быстро побежала из сада. Джарет едва поспевала за ней.
- Он пришел! - ликовала Гильраэн.
- Кто он? - Робко, на ходу, спросила травница.
- Араторн, самый мужественный и сильный человек в Средиземье!
Джарет неуверенно шла за Гильраэн, а та, словно на крыльях летела по крепости, уверенно выбирая направление в сложной сети коридоров. Через десять минут обе подошли к высокой чугунной двери, великолепно украшенной серебристыми фигурными бляшками, и при этом, чрезвычайно прочной.
- Я открою тебе маленькую тайну,- тихо сказала Гильраэн. - Она может показаться незначительной, но для меня - это цель всей моей жизни! Я люблю Араторна, и он любит меня. Дорога, по которой мы с тобой шли, привела нас к этой двери. Ведет она в один из подземных ходов. В Форвентаросе Араторну появляться нельзя - на то есть причины, и я хожу на встречи с ним через этот ход. Он выведет нас к самому подножию крепости. Там есть ручей, у которого мы всегда встречаемся. Горе мне будет, если кто-то из придворных увидит нас с Араторном вместе! Ты будешь мне помогать. Будешь сторожить, не идет ли сюда кто посторонний. Араторн не появлялся уже полгода! Где же он был! У него, наверное, для меня что-то важное…. - И княжна полетела на встречу с любимым.
- Вышли! - Гильраэн выбежала из тоннеля, и, убедившись, что Джарет не отстала, позвала Араторна. Та же спряталась в подземном тоннеле так, что ее видно не было, но она все прекрасно видела и слышала.
- Я здесь! Я пришел, солнышко мое! - Перед княжной предстал высокий сильный мужчина сорока с небольшим лет, хотя, можно было скинуть несколько лет на невзгоды и тяготы его походной жизни. Грубое заветренное лицо его еще сохраняло черты бывшего красавца. Чуть-чуть с проседью черные волосы его густой гривой спускались на плечи. Запыленная одежда Араторна была далеко не новая, кое-где – даже залатанная. На поясе справа висел старый кожаный кошелек, а слева - длинный меч в ножнах. Рукоять меча была на редкость красива: тонкие узоры сочетались с алмазами, изумрудами и странными надписями, совсем неведомыми Джарет.
- О, как они не похожи друг на друга! Что общего между ними может быть? - думала девушка, стоя на посту, и, краем глаза наблюдая за всем происходившим. - Гильраэн такая нежная и красивая, и вдруг любит такого грубоватого и старого человека, однако, он тоже нуменорец.… И почему они скрываются от людей?
- О, Гильраэн, те два года, что я провел вдали от тебя, многое взяли с меня, но, она, наконец, завершились.
- Где ты пропадал, Араторн? Я ждала тебя каждый день!
- Настало время исполнить завещанное мне твоим отцом перед его смертью. Посему, ходил я на свою родину, к отцу моему Арадору – испросить его благословения на наш союз и приготовить для тебя место. Посему, перед Единым и Валарами прошу тебя стать моей женой!
- Женой? - Гильраэн расплылась в улыбке, покраснела, и накинулась на Араторна, повиснув на его шее и болтая в воздухе ножками. Без слов было ясно, что она так этого ждала.
- И залогом нашего обручения, - продолжил Араторн, - будет кольцо, которое я ношу с тех пор, как умер мой отец.
Араторн снял с пальца серебряное кольцо и осторожно надел его на пальчик невесты. И, о - чудо! Колечко приняло размер девичьего пальца, ровно и прочно обнимая его.
- Это кольцо Барахира, легендарного предка нашего рода! Испокон веков оно передавалось от вождей северных нуменорцев к их избранницам, а те отдавали кольцо наследникам рода, когда те принимали власть. Моя же мать умерла давно, и кольцо это отдал мне мой отец перед своей кончиной, ибо я застал его у смертного ложа – враги нанесли ему страшные раны, и на моих руках отошел он в мир иной.
- Соболезную…. – Княжна потупила взор.
- Госпожа Гильраэн! Сюда идут! - Раздался голос Джарет.
- Извини, Араторн, я не могу задерживаться, и помни: я очень люблю тебя. Спасайся, чтобы стража тебя не поймала! - И Араторн, часто оборачиваясь на свою невесту, пошел по тропе вдаль.
- Спасибо, Джарет, - скромно поблагодарила ее княжна.
Госпожа, не стоит благодарности, но, пожалуйста, отпустите меня домой!
- Госпожа княжна! – Перед Гильраэн предстали двое охранников.- Где вы были? Мы беспокоились за вас!
- Я ходила знакомить мою гостью с Форвентаросом.
- Хорошо, госпожа! – С поклоном ответил один из стражников.
- Не извольте беспокоиться, Амандил, - и Гильраэн повела гостью в свои покои.
И тут Джарет удалось рассмотреть кольцо, подаренное Гильраэн: оно было в виде двух серебряных змей с изумрудными глазами, увенчанных алмазной короной. Причем, одна змея поддерживала корону, а другая пожирала ее. Удивительно изящный узор и сверкающие кристаллы бриллиантов и изумрудов были явно эльфийской работы. Человек так сделать не мог.
- Поздравь меня, Джарет, теперь я – невеста! – Гильраэн радостно посмотрела на подругу.
- Поздравляю, госпожа! А ваши родители согласны?
- Мои родители умерли, когда я была совсем маленькой, я нахожусь под опекой дедушки и дяди с тетей.
- И как они?
- А я не спрашивала их. Мой отец, когда был жив, хорошо знал Араторна, и он хотел, чтобы мы были вместе. Да и я – я просто люблю его! Когда он еще раз придет сюда, я отправлюсь с ним. Ты хочешь поехать со мной? Араторн сказал, что у него есть очень милое жилище на колесах. Ах, это так интересно – путешествовать по свету!
- Я - бы конечно с радостью, но боюсь, мой отец будет волноваться. Я очень люблю свою семью. И слово отца для меня закон.
- Ты верна своей семье. Это весьма хорошо. Но, я, увы и ах, не знаю, где находится Имлот-Мелуя. Знаю только понаслышке. И поэтому я не смогу тебя проводить. Ничего, поживешь со мной, а потом мы вместе с Араторном тебя проводим. Он здесь знает все тропки! – Успокоила гостью княжна.
- Хорошо, госпожа! Я подожду, но мое сердце разрывается от переживаний за родных.
- Брось! Им же будет еще радостней тебя увидеть!
- Но они тогда могут разочароваться в помощи богов!
- Тем лучше для них! – И Гильраэн опять продолжала объяснять Джарет о Валарах, Майарах, о Едином.… И сердце дочери диких гор начало пробуждаться от вековых языческих предрассудков. Свет Эру зажегся в ее душе, и она открыла Ему свое сердце. Тревоги ушли, смятение пропало, а на месте их появилось твердое желание еще глубже познать любовь Творца.
* * *
Прошел еще один день, и однажды вечером Джарет попросила Гильраэн рассказать о ее роде.
- Я из рода Мардиллингов. Это древний княжеский род Гондора. – Начала Гильраэн. Она подвела подругу к стене с изображением огромного родословного древа. На нем были помешены портреты всех славных предков княжны. Отважные витязи, благородные властители, великие мудрецы смотрели на нее с картин. Гильраэн продолжила.
- Много лет назад наши предки приплыли из-за океана Белегаэр, с острова Нуменор. Мы жили там под покровительством самих Валаров. Но, люди Нуменора прогневали Единого, и остров был потоплен. Немногие спаслись в тот страшный день. Спасся на своем корабле наш предводитель – Элендил Великий. В его жилах течет кровь эльфов. Он – самый прославленный король всей нашей эпохи. Он же – основатель Гондора.
Его потомки правили Гондором, и в управлении государством выделился мудрец и книжник по имени Мардил. Он тоже ведет свое происхождение от эльфов, так как происходит от дочери одного из предков Элендила а матерью его была родовитая эльфийская принцесса. Мардил взял в жены дочь последнего Гондорского короля – Эарнура, и тем самым связал свой род с родом Элендила. Эарнур погиб в сражении, не оставив наследника. Муж дочери Эарнура был провозглашен наместником короля, и получил титул Великого Князя Гондорского. После Мардила королей так и не было. Нет их и сейчас. И до сих пор правят королевством князья-наместники. А враги тогда, поняв, что им удалось нанести по Гондору удар – лишить страну королевской династии, не успокоились на достигнутом. Много раз атаковали они Гондор – и страшными чарами были они движимы. И оружие у предводителей вражьих воинств было сделано из какого-то зачарованного металла и много людей нашей страны погибло от него. Восьмой после Мардила князь, молодой доблестный Барахир, был тяжело ранен отравленной этими смертоносными чарами стрелой, и рана его не заживала всю жизнь. Так он и был обречен страдать от нее, и отравленная вражеским чародейским оружием кровь передалась и его потомкам. От этого тяжкого недуга сроки жизней людей нашего рода начали постепенно сокращаться. Мой дедушка Тургон – двадцать четвертый Великий Князь из рода Мардиллингов. Его младший сын, дядя Эктелион – князь-наследник. Я – дочь его старшего брата Дираэла, умершего как раз от того страшного наследственного недуга, передающегося в крови. Но, к счастью, этой напасти я от отца не унаследовала.
- А как же короли? – с волнением спросила Джарет.
- Род королей не угас. Есть еще одна ветвь, идущая прямо от Элендила. Это род Исилдура, старшего сына Элендила. Его следы после многочисленных войн растворились среди северных племен нуменорцев. Их еще называют дунаданами. Предводитель северных дунаданов и есть Араторн, который является прямым потомком Элендила.
- О - о - о! – Джарет раскрыла рот от удивления.
- Говорят, есть тако
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Название: Мелуинская красавица
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 2.
читать дальшеГЛАВА 3. ГИЛЬРАЭН.
Джарет робко постучала в ворота. Те неспешно отворились, всколыхнув лязгом безмолвную ночную тишину.
- Эй, кто там?- Строгий мужской голос окликнул незваную гостью, и перед девушкой предстал силуэт высокого человека с копьем в руке.
- Я заблудилась в горах, господин! Я из Имлот-Мелуи. У вас не найдется места заночевать?
- Заночевать? Нехитрое дело. А зовут-то тебя как, отчаянное создание?
- Джарет, господин.
- Погоди, я у хозяйки спрошу. А пока заходи-ка в крепость – не оркам же тебя на съедение бросать! Это, однако, ты смелая девица! В одиночку пришла из такой дали, да еще по горам, мимо орков да диких зверей…. Смелая девица, ничего не скажешь!
Джарет неуверенно зашла в ворота. В свете горящих факелов ей удалось более отчетливо рассмотреть стражника. К тому же, туту находилось человек тридцать – таких же, как и первый воин. Все они были в плотных кольчугах, высоких островерхих шлемах, с длинными копьями в руках.
Солдат, отворивший девушке ворота, был уже в годах, и скорее всего, являлся предводителем, капитаном отряда. Он провел гостью к караульному помещению, чтобы задать еще несколько интересующих его вопросов. Джарет, отвечая начальнику, придирчиво, с явной опаской, смотрела на него: уж очень странен был для глаз мелуинки его вид. Цвет кожи лица у него был несколько светлее, чем у смуглых людей Имлот-Мелуи, которых девушка сызмала привыкла видеть в родном селении. Бороды и усов у стражника тоже не было, и складывалось впечатление, что они у него вообще не росли. Примерно также выглядели и другие солдаты гарнизона крепости.
Однако при беседе опасения юной травницы понемногу начали рассеиваться: доброжелательное выражение лица и спокойный старческий голос капитана не внушали страха. Вряд ли он причинит ей вред.
Начальник оставил Джарет около входа в караульню, а сам перекинулся парой слов с воинами, и быстро исчез в темноте лестничного проема.
- Ну и дела, - подумала Джарет, глядя, как солдаты запирают ворота. Девушка еще раз огляделась вокруг, и, убедившись в безопасности, стала благодарить богов за помощь. Она надеялась, что хозяйка дома примет доброе решение.
Вскоре вернулся капитан.
- Я рассказал о тебе нашей хозяйке. Она хочет видеть тебя. – Сказал начальник стражи и повел гостью вглубь крепости.
Джарет и сопровождающий ее командир гарнизона долго шли по сложным переходам и галереям, то поднимались, то опускались, так что, отследить и запомнить дорогу назад к воротам представлялось девушке заведомо невозможным делом.
- О, Варда, умилостиви сердце хозяйки! – Молила Джарет богиню неба помочь ей, пока капитан вел ее по коридорам.
Дорога резко пошла вверх по большой каменной лестнице с мягким ковровым покрытием, наверху которой открывался вид на жилые помещения дворца хозяйки.
Перед глазами Джарет мелькали роскошные залы, уставленные дорогой мебелью, очень гармонично сочетавшейся с завесами из шелка и прозрачной газы. С потолков свешивались корзины с благоухающими цветами, кое-где били маленькие декоративные фонтанчики, наполняя окрестные помещения нежным звуком журчащей воды.
Наконец капитан привел Джарет к высоким, инкрустированным серебром белым дверям.
- Здесь я оставлю тебя с нашей хозяйкой, княжной Гильраэн. И не бойся ее, она не причинит тебе зла. – Сказал стражник и отправился на свой пост к воротам.
Джарет боязливо вошла в покои хозяйки. Изумительной красоты зал раскинулся перед глазами гостьи. В необыкновенно дивной гармонии здесь сочетались и белые колонны в углах, украшенные живыми ветвями вьющихся растений, и золото с серебром, и тончайшие шелковые завесы с замысловатыми вышитыми узорами…. С потолка свешивались шарики, светящиеся неярким мягким белым светом. Эти своеобразные светильники были собраны в причудливые композиции, и довольно хорошо освещали большую часть помещения.
В противоположном двери конце зала на пышном ложе под шелковым нежно-розовым с серебристой вышивкой по краям пологом сидела совсем юная девушка. Казалось, она была не старше Джарет. Рядом с нею стояли четыре нарядные служанки с опахалами – очевидно, они охраняли ночной отдых своей госпожи.
- Не бойся, подойди сюда, – мягким добрым голосом позвала хозяйка удивленную гостью. – Здесь, в моем замке, всегда находят отдых усталые путники!
Джарет робко приблизилась к ложу госпожи Гильраэн. Личико княжны было миловидным и по-детски нежным, хотя, непривычно белым для глаз смуглой горянки. Гладкие черные волосы струились по плечам хозяйки и спускались вниз, прикрывая причудливый светло-голубой ночной наряд. Темные большие глаза юной княжны смотрели кротко и сострадательно. Джарет, смотря на эту непривычную для нее красоту, несколько замялась: на фоне девушек из Имлот-Мелуи, Гильраэн выглядела каким-то неестественным, неземным существом.
- Мне сообщили, что тебя зовут Джарет, и ты пришла сюда из селения Имлот-Мелуи. Верно? – Спросила своим мягким голоском княжна.
- Да, это так, госпожа… - Волнение постепенно покидало Джарет. Добрые глаза Гильраэн смотрели на нее с искренним дружелюбием.
- О, ты так бесстрашна! Ведь дорога до Имлот-Мелуи трудна и опасна! Там, в горах, водятся ужасные орки – а ночью они так опасны! И там нередко разбойники нападают на одиноких путников.…
- Простите, госпожа, но я всего лишь, вышла за травами, сбилась с пути, и нечаянно оказалась на этой дороге. Варда осветила мне путь! - не желая выглядеть навязчивой, ответила Джарет.
- Варда? Ты знаешь Варду? - С Гильраэн слетел весь сон, она удобно уселась в подушках постели и пристально заглянула в глаза Джарет.
- Варда - великая богиня! Она всегда указывает выход путникам, попавшим в беду. Мы всегда приносим ей жертву, когда пускаемся в путешествия. Но я не отправлялась в дальнюю дорогу. Я шла за травами. – Сказала Джарет.
- Варда, да, она велика…. Но, есть нечто… впрочем, это завтра. Ты очень устала. – Хозяйка дала распоряжение трем своим служанкам, и они тотчас куда-то вышли. Через десять минут они вернулись с удобным раскладным креслом и постельным бельем. Княжна же, обратившись к гостье, сказала:
- Будет лучше, если ты поспишь здесь, в моих покоях. Мне будет очень приятно, если ты согласишься.
- Великая вам благодарность, госпожа Гильраэн! Пусть Лориэн оберегает ваши сны. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, Джарет!
Путница, утомленная долгой дорогой, быстро уснула, едва ее голова коснулась подушек. Гильраэн же сон никак не давался – эта смуглая горянка не шла из ее дум. Наверняка, это неспроста – казалось ей.
На самом деле, крепость, куда попала Джарет, принадлежала народу, которого как раз и остерегался ее отец, нуменорцам. И именовалась она Форвентарос, Цитадель Северной Владычицы, ибо Гильраэн была княжной великого государства Нуменорцев, Гондора, и земли ее находились близ северной границы этой страны. Лоссарнах, родина Джарет, тоже считался одной из земель Гондора, хотя, его жители так не думали, почитая гондорских нуменорцев врагами. А Джарет уютно спала в мягком раскладном кресле, совершенно не подозревая, куда ее занесла судьба.
ГЛАВА 4. ПОИСКИ ДЖАРЕТ.
Старик Тернаур, вышедший вечером на поиски дочери, проплутал всю ночь в горах, но так и не нашел ее. Лишь орочьи крики доносились до ушей старого охотника, наполняя его сердце страхом и отчаянием, да злобно завывал в горах ветер, словно навевал дурные предчувствия.
- Нет, только не это, - гнал Тернаур из головы мысль о том, что Джарет могла попасть в лапы к оркам, хотя, и не исключал сего. – О, великие боги, помогите, защитите Джарет! Не дайте ей стать добычей орков – эти твари пощады не знают!
Старик обошел все известные ему травяные делянки – все те места, куда дочь ходила по своему обыкновению из года в год. В смятении души он призывал богов, звал девушку по имени, но ответа так и не получил. С рассветом он вернулся домой, замерзший, голодный, полный отчаяния и страха.
- Джарет пропала! – Громко сказал Тернаур, едва переступил порог дома.
- Не может быть! - Сел-Джамир и проснувшиеся сестры всплеснули руками. – Как такое могло произойти?
- Я быстро перекушу, что найдется, принесу жертву Манвэ, Варде и Оромэ, и отправлюсь в горы. Может, боги смилостивятся над нами и помогут мне найти дочь! – Сказал старик, проходя к очагу и снимая с плеч влажную бурку.
- Я пойду с тобой, мой господин, - Сел-Джамир торопливо надела длинное покрывало, и заткнула за пояс кинжал. – Я всегда и во всем была помощницей. Неужто я смогу спокойно сидеть дома, когда наша дочь в беде!
Тернаур сурово кивнул головой, и перевел взгляд на Арджорет и Зарджет. Те полными мольбы и соучастия глазами смотрели на отца. Старик дал понять, что и они должны собраться в путь. Жене же он велел приготовить жертвенного барашка – нужно было принести достойную жертву в сельском капище. За все время недолгого завтрака старик не произнес ни слова. И всю дорогу до дома жреца ни на минуту не смягчил взора. Возможно, он обдумывал маршрут предстоящего пути, или уже сейчас взывал к богам внутри сердца…
- О, Манвэ Сулимо! Ты видишь весь мир и все, что на нём! О, Тулкас и Оромэ, Йаванна и Аулэ! Сила ваша хранит землю эту, и все дома ее, и всех, живущих на ней! Сокрушите чары и мрак вокруг Джарет, верните ее домой! - неслась молитва жреца перед жертвенником в сельском капище. Он заколол барашка, возжег его с какими-то ритуальными снадобьями, прочитав при этом еще с десяток молитв к богам. Пеплом сожженного животного он овеял семью Тернаура.
- Как боги приняли благовоние этой жертвы, так и да помогут вам они в деле вашем! Этот священный пепел от жертвы будет взывать к богам, и они защитят вас в пути. - Произнес напутствие жрец.
* * *
Четверо путников не спеша, но скоро и очень внимательно огладывая окрестности, шли по предгорью. Путь их лежит к Белым Горам. Впереди – Сел-Джамир. Сама будучи опытным травоведом, она ясно предполагала, куда могла пойти дочь. Вот и тот перевал, на который пропавшая девушка поднялась вчера из любопытства. Путники поднялись до середины перевала, и здесь уже Тернаур, со своим взглядом бывалого охотника и следопыта, принялся осматривать места. Его взору дались еле заметные маленькие, явно девичьи следы на тропе. Да и трава по обе стороны от нее была слегка примята – словно кто-то что-то в ней искал. Вчера, видимо ночная темень делала свое дело, старик этих следов не заметил. А они вели все выше и выше, к самой вершине перевала. И, когда Тернаур со своей семьей взобрался наверх и осмотрелся, стало ясно, что Джарет (а старик понял, что это была именно она) побывала и за перевалом. Трава в межгорной ложбинке, на которую открывался вид с высоты, была изрядно примята.
Тернаур резко посуровел, нахмурив седые косматые брови. Рука его судорожно обхватила рукоять кинжала, чуть высунув оружие из ножен. По всему виду старика можно было понять, что произошло нечто, чего он особенно сильно опасался. Перевал этот звался Аннон-и-Гондор, Врата Гондора, той самой страны, с людьми которой жители Лоссарнаха были в непримиримой вражде. Именно они нагоняли страх на народ Имлот-Мелуи уже много веков подряд. Тернаур выпустил из груди громкий воинственный крик, и в порыве гнева воздел кинжал высоко вверх. Затем, грозно крикнув ”За мной”, стал осторожно спускаться вниз. За ним, вняв призыву, последовали дочери и жена.
Со всех сторон путников окружали горы. Три тропинки, едва различимые в густой траве, вели от ложбинки в разные стороны. С виду тропки были почти одинаковы, но только одна из них вела назад, в Имлот-Мелую. Остальные пути - даже Тернаур не ведал, куда они идут, хотя, предполагать по рассказам предков вполне мог. Сам он лично севернее Врат Гондора не ходил – вероятно. Все из-за тех же нуменорцев. Тернаур и Сел-Джамир сориентировались и запомнили нужную тропу – теперь они смогут благополучно отсюда вернуться. И, хоть взяли они ориентир без труда, дочери их вряд ли смогли сообразить это сразу. То же самое, вероятно, и стало причиной того, что Джарет заблудилась. А что она была именно тут – уже не оставляло сомнений….
Тернаур внимательно оглядел окрестности и начал речь, то и дело указывая правой рукой на тропы.
- Эта тропа, что идет к северу, вероятно ведет на Большой Западный Тракт, уводящий в страну коневодов, а оттуда – в суровые дебри Эриадора. Темное это место, и путь туда давно позабыт. Лишь орки, наверняка, облюбовали его для своего хищного промысла. Если взять к востоку, то так прямо можно выйти к нуменорским поселениям. А с ними беды не миновать. Темные эти люди, нуменорцы, злобное заморское отродье…. Там, если идти к востоку как говаривали старики, с незапамятных времен стоит проклятая Нуменорская башня. Не знаю, есть ли она там, или нет…. Так куда, по какой тропе могла пойти Джарет?
Старый охотник задумался. Сел-Джамир внимательно оглядела тропы, и тревожно указала мужу на одну из них. Трава на тропе была примята совсем недавно.
Тернаур, присмотревшись, немедленно вскочил:
- Следы ведут к восточной тропе! Это как пить дать. Трава примята совсем недавно. - Глава семейства, строго оглядев жену и дочерей, продолжил: - Вперед же! Вырвем Джарет из ужасного нуменорского плена! - И Тернаур, погрозив рукой с кинжалом в сторону восточной тропы, больше не сказал ни слова и пошел в выбранном направлении. Сел-Джамир с дочерьми не отставала, и страх неизвестности сжимал сердца всех четырех путников.
Шли они довольно долго, солнце уже успело окрасить вершины Белых Гор своими предзакатными лучами, а зыбкий туман начал сгущаться в межгорных котлованах. И природа готовилась отдохнуть в сумерках от дневного зноя. Но, эту чарующую тишину неожиданно нарушил топот копыт. Видимо, кто-то направлялся прямо навстречу путникам, и встреча эта, как показалось им всем, не предвещала ничего хорошего. Тернаур внимательно прислушивался, и встал впереди своих, держа кинжал наготове, словно уже заранее собрался отразить невидимый удар врага.
Стук копыт приближался. Становилось очевидным, что всадник был не один, и как понял старик, боя с ними избежать было невозможно, да и на иное суровый мелуинский охотник бы и не решился. Любой нуменорец в его глазах был достоин только смерти.
- Нуменорцы! Вот и пожаловали! Укройтесь! – Тернаур скомандовал жене и дочерям скрыться за большим камнем – подальше от вражьих глаз, и вся семья скрылась за выступающим обочины валуном. Сам же старик заградил дорогу врагам. И во время.
На дорогу неспешно выехал высокий полноватый тип в плаще, видавшем все виды. Усов и бороды у него не было - это указывало на его нуменорское происхождение: люди этого племени растительности на лице не имели, она у них просто не росла. Красная грубая физиономия всадника явно ни о чем хорошем не говорила. За ним выехали еще два человека верхом, а за ними подоспели два пеших. Одеты были они кое-как, беспорядочно и неряшливо – на всадниках были богато разукрашенные серебром панцири, явно не сочетающиеся своей выделкой с грязными поношенными одеяниями, а про пеших воинов можно было бы сказать, что одеты они во все сразу и ни во что одновременно. На рослом краснолицем предводителе сверкало золотое ожерелье. По всему, это были разбойники.
Увидев заступившего им дорогу Тернаура, разбойники приостановили коней, и занялись разговорами.
- Эй, Брандор, волчий хвост! Куда делись эти …
- Господин, они точно были тут! Клянусь моим мечом!
- Повелитель, они вон там, за тем валуном! - Заметил один из пеших разбойников.
- Врешь, Зыкнутый!
- Да там они, там! Целых трое! Сам видел!
- Окружить валун! - Раздалась команда атамана, но не тут-то было.
Тернаур, встречавший на своем жизненном пути разбойников, и слышавший их разговор, громко рявкнул:
- А моего кинжала не хочешь попробовать, нуменорское отродье? - Старик в мгновение ока подлетел к коню главаря, сдернул его за плащ и молниеносно пронзил клинком – от могучего удара опытного охотника разбойника не защитил даже его посеребренный панцирь.
Ошеломленные разбойники кинулись на горца, но Тернаур, выхватив второй кинжал, вступил в бой с остальными бандитами. Мать тем временем сидела, крепко прижав к себе напуганных дочерей назад.
Тернаур вышел победителем. Убитые нуменорцы лежали рядом с ним. По щеке героя текла кровь - удар разбойничьего меча рассек ему висок, не глубоко, только прошелся. Старик сурово, не обращая внимания на текущую кровь, поторопил своих, и они поспешили дальше, в сторону выбранного пути.
А вскоре, когда солнце уже успело скрыться за горными вершинами, семья Тернаура достигла ворот Форвентароса, той самой крепости, где прошлой ночью нашла себе приют Джарет.
- Будь что будет…. – Небрежно бросил фразу старик. – Я вызволю отсюда дочь любой ценой.
Тернаур упрямо сжал губы и сердито заколотил рукоятью кинжала по чугунным воротам.
- Кто там? – Послышался строгий мужской голос.
- Отвори, слышишь ты, отвори немедленно! – Закричал горец, стиснув кинжал и замерев в боевой позе.
Ворота медленно отворились, и навстречу четырем путникам шагнул высокий человек с копьем в руке.
- Назови свое имя, путник. – Был вопрос человека с копьем.
- А зачем оно тебе, вражье отродье? – Зычно гаркнул Тернаур, и сделал выпад кинжалом, намереваясь заколоть солдата. Тот быстро отбил удар копьем и парой приемов разоружил горца, приставив к его груди наконечник копья. Тот метнул на стражника гневный взгляд, и процедил сквозь зубы: – Где моя дочь?
Ах, дочь? Ну, может я и сказал бы это, только смени манеры и спроси более умеренно…. – Усмехнулся краем рта солдат.
- Я с врагами разговариваю коротко, а дочь – ты дал понять, что она здесь…. – Отрезал прежним тоном Тернаур, исподлобья смотря на стражника. Затем он сделал мощный рывок и выскользнул из-под копья. Выхватив второй кинжал, горец снова бросился, было, на стражника, но тот уже стоял с обнаженным мечом, а рядом с ним уже находилось двое солдат.
Сражение началось. Довольно долго Тернаур и стража крепости ходили друг против друга, ожидая, кто первым сделает выпад. Кровопролития было не избежать, и после короткой схватки один из нуменорских солдат испустил предсмертный крик и рухнул, пронзенный кинжалом старика чуть выше воротника кольчуги. Первый солдат, который отворил ворота, резко откинул горца копьем так, что тот ударился головой о камни и на недолгое время потерял сознание. Перепуганные дочери и Сел-Джамир тот час же бросились к нему. Солдаты тем временем спешно зашли внутрь цитадели и затворили ворота.
Тернаур пришел в себя, быстро поднялся, резко отстранив от себя заботливые руки Сел-Джамир, и молча подошел к крепости. Но, все его попытки снова достучаться до охранников оказались безуспешными. А штурмовать крепость при всей своей ярости охотник не мог – крепостная стена была встроена в цельную скалу и возвышалась над ним чуть ли не на тридцать футов. И в ее черных бойницах ему вдруг почудились ужасные нуменорские стрелки, прицелившиеся в него из своих боевых луков. Посему и дочь свою счел он пропавшей на веки – так, в любом случае, виделось ему.
В скорби и страхе возвращалась семья Тернаура домой. Сел-Джамир украдкой смахивала рукавом материнские слезы – ее дочь, ее кровиночка казалась ей погибшей, ибо невозможным считала она выйти живой из нуменорского плена.
- Никогда не связывайтесь с нуменорцами! Темные это люди, проклятые! – То и дело ворчал Тернаур, мешая в своей душе злобу и ярость. - Любой нуменорец, если я его встречу, вчетверо ответит за дочь, и за то, что он вообще появился на свет! Мандос - свидетель! - сурово поклялся старик перед богом судьбы, совершенно не зная, чем это обернется для него.
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 2.
читать дальшеГЛАВА 3. ГИЛЬРАЭН.
Джарет робко постучала в ворота. Те неспешно отворились, всколыхнув лязгом безмолвную ночную тишину.
- Эй, кто там?- Строгий мужской голос окликнул незваную гостью, и перед девушкой предстал силуэт высокого человека с копьем в руке.
- Я заблудилась в горах, господин! Я из Имлот-Мелуи. У вас не найдется места заночевать?
- Заночевать? Нехитрое дело. А зовут-то тебя как, отчаянное создание?
- Джарет, господин.
- Погоди, я у хозяйки спрошу. А пока заходи-ка в крепость – не оркам же тебя на съедение бросать! Это, однако, ты смелая девица! В одиночку пришла из такой дали, да еще по горам, мимо орков да диких зверей…. Смелая девица, ничего не скажешь!
Джарет неуверенно зашла в ворота. В свете горящих факелов ей удалось более отчетливо рассмотреть стражника. К тому же, туту находилось человек тридцать – таких же, как и первый воин. Все они были в плотных кольчугах, высоких островерхих шлемах, с длинными копьями в руках.
Солдат, отворивший девушке ворота, был уже в годах, и скорее всего, являлся предводителем, капитаном отряда. Он провел гостью к караульному помещению, чтобы задать еще несколько интересующих его вопросов. Джарет, отвечая начальнику, придирчиво, с явной опаской, смотрела на него: уж очень странен был для глаз мелуинки его вид. Цвет кожи лица у него был несколько светлее, чем у смуглых людей Имлот-Мелуи, которых девушка сызмала привыкла видеть в родном селении. Бороды и усов у стражника тоже не было, и складывалось впечатление, что они у него вообще не росли. Примерно также выглядели и другие солдаты гарнизона крепости.
Однако при беседе опасения юной травницы понемногу начали рассеиваться: доброжелательное выражение лица и спокойный старческий голос капитана не внушали страха. Вряд ли он причинит ей вред.
Начальник оставил Джарет около входа в караульню, а сам перекинулся парой слов с воинами, и быстро исчез в темноте лестничного проема.
- Ну и дела, - подумала Джарет, глядя, как солдаты запирают ворота. Девушка еще раз огляделась вокруг, и, убедившись в безопасности, стала благодарить богов за помощь. Она надеялась, что хозяйка дома примет доброе решение.
Вскоре вернулся капитан.
- Я рассказал о тебе нашей хозяйке. Она хочет видеть тебя. – Сказал начальник стражи и повел гостью вглубь крепости.
Джарет и сопровождающий ее командир гарнизона долго шли по сложным переходам и галереям, то поднимались, то опускались, так что, отследить и запомнить дорогу назад к воротам представлялось девушке заведомо невозможным делом.
- О, Варда, умилостиви сердце хозяйки! – Молила Джарет богиню неба помочь ей, пока капитан вел ее по коридорам.
Дорога резко пошла вверх по большой каменной лестнице с мягким ковровым покрытием, наверху которой открывался вид на жилые помещения дворца хозяйки.
Перед глазами Джарет мелькали роскошные залы, уставленные дорогой мебелью, очень гармонично сочетавшейся с завесами из шелка и прозрачной газы. С потолков свешивались корзины с благоухающими цветами, кое-где били маленькие декоративные фонтанчики, наполняя окрестные помещения нежным звуком журчащей воды.
Наконец капитан привел Джарет к высоким, инкрустированным серебром белым дверям.
- Здесь я оставлю тебя с нашей хозяйкой, княжной Гильраэн. И не бойся ее, она не причинит тебе зла. – Сказал стражник и отправился на свой пост к воротам.
Джарет боязливо вошла в покои хозяйки. Изумительной красоты зал раскинулся перед глазами гостьи. В необыкновенно дивной гармонии здесь сочетались и белые колонны в углах, украшенные живыми ветвями вьющихся растений, и золото с серебром, и тончайшие шелковые завесы с замысловатыми вышитыми узорами…. С потолка свешивались шарики, светящиеся неярким мягким белым светом. Эти своеобразные светильники были собраны в причудливые композиции, и довольно хорошо освещали большую часть помещения.
В противоположном двери конце зала на пышном ложе под шелковым нежно-розовым с серебристой вышивкой по краям пологом сидела совсем юная девушка. Казалось, она была не старше Джарет. Рядом с нею стояли четыре нарядные служанки с опахалами – очевидно, они охраняли ночной отдых своей госпожи.
- Не бойся, подойди сюда, – мягким добрым голосом позвала хозяйка удивленную гостью. – Здесь, в моем замке, всегда находят отдых усталые путники!
Джарет робко приблизилась к ложу госпожи Гильраэн. Личико княжны было миловидным и по-детски нежным, хотя, непривычно белым для глаз смуглой горянки. Гладкие черные волосы струились по плечам хозяйки и спускались вниз, прикрывая причудливый светло-голубой ночной наряд. Темные большие глаза юной княжны смотрели кротко и сострадательно. Джарет, смотря на эту непривычную для нее красоту, несколько замялась: на фоне девушек из Имлот-Мелуи, Гильраэн выглядела каким-то неестественным, неземным существом.
- Мне сообщили, что тебя зовут Джарет, и ты пришла сюда из селения Имлот-Мелуи. Верно? – Спросила своим мягким голоском княжна.
- Да, это так, госпожа… - Волнение постепенно покидало Джарет. Добрые глаза Гильраэн смотрели на нее с искренним дружелюбием.
- О, ты так бесстрашна! Ведь дорога до Имлот-Мелуи трудна и опасна! Там, в горах, водятся ужасные орки – а ночью они так опасны! И там нередко разбойники нападают на одиноких путников.…
- Простите, госпожа, но я всего лишь, вышла за травами, сбилась с пути, и нечаянно оказалась на этой дороге. Варда осветила мне путь! - не желая выглядеть навязчивой, ответила Джарет.
- Варда? Ты знаешь Варду? - С Гильраэн слетел весь сон, она удобно уселась в подушках постели и пристально заглянула в глаза Джарет.
- Варда - великая богиня! Она всегда указывает выход путникам, попавшим в беду. Мы всегда приносим ей жертву, когда пускаемся в путешествия. Но я не отправлялась в дальнюю дорогу. Я шла за травами. – Сказала Джарет.
- Варда, да, она велика…. Но, есть нечто… впрочем, это завтра. Ты очень устала. – Хозяйка дала распоряжение трем своим служанкам, и они тотчас куда-то вышли. Через десять минут они вернулись с удобным раскладным креслом и постельным бельем. Княжна же, обратившись к гостье, сказала:
- Будет лучше, если ты поспишь здесь, в моих покоях. Мне будет очень приятно, если ты согласишься.
- Великая вам благодарность, госпожа Гильраэн! Пусть Лориэн оберегает ваши сны. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, Джарет!
Путница, утомленная долгой дорогой, быстро уснула, едва ее голова коснулась подушек. Гильраэн же сон никак не давался – эта смуглая горянка не шла из ее дум. Наверняка, это неспроста – казалось ей.
На самом деле, крепость, куда попала Джарет, принадлежала народу, которого как раз и остерегался ее отец, нуменорцам. И именовалась она Форвентарос, Цитадель Северной Владычицы, ибо Гильраэн была княжной великого государства Нуменорцев, Гондора, и земли ее находились близ северной границы этой страны. Лоссарнах, родина Джарет, тоже считался одной из земель Гондора, хотя, его жители так не думали, почитая гондорских нуменорцев врагами. А Джарет уютно спала в мягком раскладном кресле, совершенно не подозревая, куда ее занесла судьба.
ГЛАВА 4. ПОИСКИ ДЖАРЕТ.
Старик Тернаур, вышедший вечером на поиски дочери, проплутал всю ночь в горах, но так и не нашел ее. Лишь орочьи крики доносились до ушей старого охотника, наполняя его сердце страхом и отчаянием, да злобно завывал в горах ветер, словно навевал дурные предчувствия.
- Нет, только не это, - гнал Тернаур из головы мысль о том, что Джарет могла попасть в лапы к оркам, хотя, и не исключал сего. – О, великие боги, помогите, защитите Джарет! Не дайте ей стать добычей орков – эти твари пощады не знают!
Старик обошел все известные ему травяные делянки – все те места, куда дочь ходила по своему обыкновению из года в год. В смятении души он призывал богов, звал девушку по имени, но ответа так и не получил. С рассветом он вернулся домой, замерзший, голодный, полный отчаяния и страха.
- Джарет пропала! – Громко сказал Тернаур, едва переступил порог дома.
- Не может быть! - Сел-Джамир и проснувшиеся сестры всплеснули руками. – Как такое могло произойти?
- Я быстро перекушу, что найдется, принесу жертву Манвэ, Варде и Оромэ, и отправлюсь в горы. Может, боги смилостивятся над нами и помогут мне найти дочь! – Сказал старик, проходя к очагу и снимая с плеч влажную бурку.
- Я пойду с тобой, мой господин, - Сел-Джамир торопливо надела длинное покрывало, и заткнула за пояс кинжал. – Я всегда и во всем была помощницей. Неужто я смогу спокойно сидеть дома, когда наша дочь в беде!
Тернаур сурово кивнул головой, и перевел взгляд на Арджорет и Зарджет. Те полными мольбы и соучастия глазами смотрели на отца. Старик дал понять, что и они должны собраться в путь. Жене же он велел приготовить жертвенного барашка – нужно было принести достойную жертву в сельском капище. За все время недолгого завтрака старик не произнес ни слова. И всю дорогу до дома жреца ни на минуту не смягчил взора. Возможно, он обдумывал маршрут предстоящего пути, или уже сейчас взывал к богам внутри сердца…
- О, Манвэ Сулимо! Ты видишь весь мир и все, что на нём! О, Тулкас и Оромэ, Йаванна и Аулэ! Сила ваша хранит землю эту, и все дома ее, и всех, живущих на ней! Сокрушите чары и мрак вокруг Джарет, верните ее домой! - неслась молитва жреца перед жертвенником в сельском капище. Он заколол барашка, возжег его с какими-то ритуальными снадобьями, прочитав при этом еще с десяток молитв к богам. Пеплом сожженного животного он овеял семью Тернаура.
- Как боги приняли благовоние этой жертвы, так и да помогут вам они в деле вашем! Этот священный пепел от жертвы будет взывать к богам, и они защитят вас в пути. - Произнес напутствие жрец.
* * *
Четверо путников не спеша, но скоро и очень внимательно огладывая окрестности, шли по предгорью. Путь их лежит к Белым Горам. Впереди – Сел-Джамир. Сама будучи опытным травоведом, она ясно предполагала, куда могла пойти дочь. Вот и тот перевал, на который пропавшая девушка поднялась вчера из любопытства. Путники поднялись до середины перевала, и здесь уже Тернаур, со своим взглядом бывалого охотника и следопыта, принялся осматривать места. Его взору дались еле заметные маленькие, явно девичьи следы на тропе. Да и трава по обе стороны от нее была слегка примята – словно кто-то что-то в ней искал. Вчера, видимо ночная темень делала свое дело, старик этих следов не заметил. А они вели все выше и выше, к самой вершине перевала. И, когда Тернаур со своей семьей взобрался наверх и осмотрелся, стало ясно, что Джарет (а старик понял, что это была именно она) побывала и за перевалом. Трава в межгорной ложбинке, на которую открывался вид с высоты, была изрядно примята.
Тернаур резко посуровел, нахмурив седые косматые брови. Рука его судорожно обхватила рукоять кинжала, чуть высунув оружие из ножен. По всему виду старика можно было понять, что произошло нечто, чего он особенно сильно опасался. Перевал этот звался Аннон-и-Гондор, Врата Гондора, той самой страны, с людьми которой жители Лоссарнаха были в непримиримой вражде. Именно они нагоняли страх на народ Имлот-Мелуи уже много веков подряд. Тернаур выпустил из груди громкий воинственный крик, и в порыве гнева воздел кинжал высоко вверх. Затем, грозно крикнув ”За мной”, стал осторожно спускаться вниз. За ним, вняв призыву, последовали дочери и жена.
Со всех сторон путников окружали горы. Три тропинки, едва различимые в густой траве, вели от ложбинки в разные стороны. С виду тропки были почти одинаковы, но только одна из них вела назад, в Имлот-Мелую. Остальные пути - даже Тернаур не ведал, куда они идут, хотя, предполагать по рассказам предков вполне мог. Сам он лично севернее Врат Гондора не ходил – вероятно. Все из-за тех же нуменорцев. Тернаур и Сел-Джамир сориентировались и запомнили нужную тропу – теперь они смогут благополучно отсюда вернуться. И, хоть взяли они ориентир без труда, дочери их вряд ли смогли сообразить это сразу. То же самое, вероятно, и стало причиной того, что Джарет заблудилась. А что она была именно тут – уже не оставляло сомнений….
Тернаур внимательно оглядел окрестности и начал речь, то и дело указывая правой рукой на тропы.
- Эта тропа, что идет к северу, вероятно ведет на Большой Западный Тракт, уводящий в страну коневодов, а оттуда – в суровые дебри Эриадора. Темное это место, и путь туда давно позабыт. Лишь орки, наверняка, облюбовали его для своего хищного промысла. Если взять к востоку, то так прямо можно выйти к нуменорским поселениям. А с ними беды не миновать. Темные эти люди, нуменорцы, злобное заморское отродье…. Там, если идти к востоку как говаривали старики, с незапамятных времен стоит проклятая Нуменорская башня. Не знаю, есть ли она там, или нет…. Так куда, по какой тропе могла пойти Джарет?
Старый охотник задумался. Сел-Джамир внимательно оглядела тропы, и тревожно указала мужу на одну из них. Трава на тропе была примята совсем недавно.
Тернаур, присмотревшись, немедленно вскочил:
- Следы ведут к восточной тропе! Это как пить дать. Трава примята совсем недавно. - Глава семейства, строго оглядев жену и дочерей, продолжил: - Вперед же! Вырвем Джарет из ужасного нуменорского плена! - И Тернаур, погрозив рукой с кинжалом в сторону восточной тропы, больше не сказал ни слова и пошел в выбранном направлении. Сел-Джамир с дочерьми не отставала, и страх неизвестности сжимал сердца всех четырех путников.
Шли они довольно долго, солнце уже успело окрасить вершины Белых Гор своими предзакатными лучами, а зыбкий туман начал сгущаться в межгорных котлованах. И природа готовилась отдохнуть в сумерках от дневного зноя. Но, эту чарующую тишину неожиданно нарушил топот копыт. Видимо, кто-то направлялся прямо навстречу путникам, и встреча эта, как показалось им всем, не предвещала ничего хорошего. Тернаур внимательно прислушивался, и встал впереди своих, держа кинжал наготове, словно уже заранее собрался отразить невидимый удар врага.
Стук копыт приближался. Становилось очевидным, что всадник был не один, и как понял старик, боя с ними избежать было невозможно, да и на иное суровый мелуинский охотник бы и не решился. Любой нуменорец в его глазах был достоин только смерти.
- Нуменорцы! Вот и пожаловали! Укройтесь! – Тернаур скомандовал жене и дочерям скрыться за большим камнем – подальше от вражьих глаз, и вся семья скрылась за выступающим обочины валуном. Сам же старик заградил дорогу врагам. И во время.
На дорогу неспешно выехал высокий полноватый тип в плаще, видавшем все виды. Усов и бороды у него не было - это указывало на его нуменорское происхождение: люди этого племени растительности на лице не имели, она у них просто не росла. Красная грубая физиономия всадника явно ни о чем хорошем не говорила. За ним выехали еще два человека верхом, а за ними подоспели два пеших. Одеты были они кое-как, беспорядочно и неряшливо – на всадниках были богато разукрашенные серебром панцири, явно не сочетающиеся своей выделкой с грязными поношенными одеяниями, а про пеших воинов можно было бы сказать, что одеты они во все сразу и ни во что одновременно. На рослом краснолицем предводителе сверкало золотое ожерелье. По всему, это были разбойники.
Увидев заступившего им дорогу Тернаура, разбойники приостановили коней, и занялись разговорами.
- Эй, Брандор, волчий хвост! Куда делись эти …
- Господин, они точно были тут! Клянусь моим мечом!
- Повелитель, они вон там, за тем валуном! - Заметил один из пеших разбойников.
- Врешь, Зыкнутый!
- Да там они, там! Целых трое! Сам видел!
- Окружить валун! - Раздалась команда атамана, но не тут-то было.
Тернаур, встречавший на своем жизненном пути разбойников, и слышавший их разговор, громко рявкнул:
- А моего кинжала не хочешь попробовать, нуменорское отродье? - Старик в мгновение ока подлетел к коню главаря, сдернул его за плащ и молниеносно пронзил клинком – от могучего удара опытного охотника разбойника не защитил даже его посеребренный панцирь.
Ошеломленные разбойники кинулись на горца, но Тернаур, выхватив второй кинжал, вступил в бой с остальными бандитами. Мать тем временем сидела, крепко прижав к себе напуганных дочерей назад.
Тернаур вышел победителем. Убитые нуменорцы лежали рядом с ним. По щеке героя текла кровь - удар разбойничьего меча рассек ему висок, не глубоко, только прошелся. Старик сурово, не обращая внимания на текущую кровь, поторопил своих, и они поспешили дальше, в сторону выбранного пути.
А вскоре, когда солнце уже успело скрыться за горными вершинами, семья Тернаура достигла ворот Форвентароса, той самой крепости, где прошлой ночью нашла себе приют Джарет.
- Будь что будет…. – Небрежно бросил фразу старик. – Я вызволю отсюда дочь любой ценой.
Тернаур упрямо сжал губы и сердито заколотил рукоятью кинжала по чугунным воротам.
- Кто там? – Послышался строгий мужской голос.
- Отвори, слышишь ты, отвори немедленно! – Закричал горец, стиснув кинжал и замерев в боевой позе.
Ворота медленно отворились, и навстречу четырем путникам шагнул высокий человек с копьем в руке.
- Назови свое имя, путник. – Был вопрос человека с копьем.
- А зачем оно тебе, вражье отродье? – Зычно гаркнул Тернаур, и сделал выпад кинжалом, намереваясь заколоть солдата. Тот быстро отбил удар копьем и парой приемов разоружил горца, приставив к его груди наконечник копья. Тот метнул на стражника гневный взгляд, и процедил сквозь зубы: – Где моя дочь?
Ах, дочь? Ну, может я и сказал бы это, только смени манеры и спроси более умеренно…. – Усмехнулся краем рта солдат.
- Я с врагами разговариваю коротко, а дочь – ты дал понять, что она здесь…. – Отрезал прежним тоном Тернаур, исподлобья смотря на стражника. Затем он сделал мощный рывок и выскользнул из-под копья. Выхватив второй кинжал, горец снова бросился, было, на стражника, но тот уже стоял с обнаженным мечом, а рядом с ним уже находилось двое солдат.
Сражение началось. Довольно долго Тернаур и стража крепости ходили друг против друга, ожидая, кто первым сделает выпад. Кровопролития было не избежать, и после короткой схватки один из нуменорских солдат испустил предсмертный крик и рухнул, пронзенный кинжалом старика чуть выше воротника кольчуги. Первый солдат, который отворил ворота, резко откинул горца копьем так, что тот ударился головой о камни и на недолгое время потерял сознание. Перепуганные дочери и Сел-Джамир тот час же бросились к нему. Солдаты тем временем спешно зашли внутрь цитадели и затворили ворота.
Тернаур пришел в себя, быстро поднялся, резко отстранив от себя заботливые руки Сел-Джамир, и молча подошел к крепости. Но, все его попытки снова достучаться до охранников оказались безуспешными. А штурмовать крепость при всей своей ярости охотник не мог – крепостная стена была встроена в цельную скалу и возвышалась над ним чуть ли не на тридцать футов. И в ее черных бойницах ему вдруг почудились ужасные нуменорские стрелки, прицелившиеся в него из своих боевых луков. Посему и дочь свою счел он пропавшей на веки – так, в любом случае, виделось ему.
В скорби и страхе возвращалась семья Тернаура домой. Сел-Джамир украдкой смахивала рукавом материнские слезы – ее дочь, ее кровиночка казалась ей погибшей, ибо невозможным считала она выйти живой из нуменорского плена.
- Никогда не связывайтесь с нуменорцами! Темные это люди, проклятые! – То и дело ворчал Тернаур, мешая в своей душе злобу и ярость. - Любой нуменорец, если я его встречу, вчетверо ответит за дочь, и за то, что он вообще появился на свет! Мандос - свидетель! - сурово поклялся старик перед богом судьбы, совершенно не зная, чем это обернется для него.
@темы: Мелуинская Красавица
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Название: Мелуинская красавица
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 1.
читать дальшеГЛАВА 1. ТРИ СЕСТРЫ.
- Ах, как хорошо летом в Имлот-Мелуе, прекрасном зеленом селении Лоссарнахских земель! - Так и хочется сказать каждому, кому приходилось хоть раз видеть дивную красу природы этих земель. Зеленые пойменные луга, овеваемые горными ветерками, дарят воздуху свой упоительный медвяный аромат, прозрачная речка Эруи с мелким дном, усыпанным разноцветными камешками, серебрится под яркими лучами солнца и весело журчит, сбегая с увенчанных блистающими снеговыми шапками Эред-Нимрайс, Белых Гор. А они, высящиеся над залитыми южным солнцем долинами, несут прохладу взору и венчают своим великолепием всю картину – все это не может оставить равнодушным ни одно сердце, ревностное до красоты.
-Ай, сестры, пробежимся по леску! - Запел нежный девичий голосок, и тотчас же зазвенел в долине, разнесенный жемчужным эхом.
- И то верно, Арджорет! Бежим быстрее! - Поддержал девушку еще один голосок, и еще один.… Три сестрички поспешили в лес. Ноги их проворно бежали по шелковистой ярко-зеленой травке, а свежий горный ветерок обдувал лица.
Сестры очень любили друг друга. Арджорет, старшая сестра, была удивительно хороша собой. Смуглая, проворная, высокая красавица с живым и внимательным взглядом больших черных глаз. Она всегда была весела и приветлива со всеми, кого ни встречала на своем пути, трудолюбива и старательна. Казалось, она черпала свою радость и жизнелюбие из ярких солнечных лучей, зеленых лугов, высоких Белых Гор…
Джарет, среднюю сестру уместно было бы сравнить с огнем. Задор и жизнелюбие, подобные тем, что наполняли ее сестру, сочетались в ней с пламенной душой и свободолюбивым нравом. Она смело и весело умела создавать свободную непринужденную обстановку везде, где ни находилась, и прямо-таки, лучилась неиссякаемым искрометным живым пламенем, способным зажечь в добре всех, кого знала. На днях ей минуло семнадцать лет. Стройная, красивая, с живым блеском в темных миндалевидных глазах, проворная и оживленная, Джарет любила дарить людям радость, и они не могли не заметить сего, и платили девушке взаимной любовью.
Меньшая сестра, Зарджет - ей едва минуло тринадцать, еще пока боялась проявить себя, как считала нужным. Юная душа ее, скорее, тихая и осторожная, тем не менее, была частично полна того же жизнелюбия и задора, как и у старших сестер – с них брала Зарджет для себя пример, и всюду следовала она за ними, стараясь выучиться у них чему-то полезному.
Девушки пробирались среди деревьев вглубь предгорного негустого лиственного леса. Солнце пробивалось через большие блестящие листья буков и маслин, оставляя на лицах сестер зеленовато-золотистые блики. В траве, на пышных венчиках цветов, хлопотали пчелы, и их гудение гармонично смешивалось с шелестов ветвей и щебетом невидимых для глаз птиц. Арджорет плела венки, пытаясь украсить себя. Джарет привлекали секреты народной медицины - возможно, она унаследовала это от матери, - и ее проворные смуглые ручки собирали в корзину целебные лесные травы. Джарет с детства легко запоминала, какими целебными свойствами отличаются травы, и от чего помогают они, и когда их надо собирать. Зарджет мягко проводила ладонью по ветвям деревьев - так приятно было потрогать их душистые влажные листья!
- Девчата! - Арджорет что-то придумала, и подозвала сестер к себе. - Давайте-ка, разбежимся по лесу, и поищем диковинок. Посмотрим, чем порадует нас сегодня добрый горный лес!
Арджорет шла, напевая затейливую витиеватую мелодию, она мечтала о прекрасной любви и счастье. Сердце ее желало, чтобы отец выбрал ей достойного жениха, ибо она уже который год ждала этого. В Лоссарнаха девушки не могли сами выбирать себе судьбу – супругов своим дочерям выбирали родители, и быть счастливо выданной замуж, Арджорет считала исполнением своего желания.
Зарджет принесла к назначенному месту встречи сестер полные карманы всяких цветистых камешков. Они были полупрозрачны, и красиво переливались на летнем солнце.
- Вот сестрам и мне мастер сделает бусы из этих камешков! - И Зарджет, довольная, уселась на траву, поджидая сестер и любуясь на свои блестящие находки.
Вскоре пришли сестры. Арджорет была в венках их больших красных и желтых цветов, надетых на голову и шею поверх покрывала, скрывавшего волосы. У горловины платья покрывало было заколото невиданной красоты брошью - видимо, ее нашла старшая сестра в лесу. Брошь была явно не местной работы, и, вероятно, эту вещь сделали эльфы, жившие здесь много веков назад. Эльфы ушли в другие земли, у людей оставшись лишь в жутковатых и мрачных преданиях старины, а вот их тайные сокровища, оставленные здесь по неизвестным причинам, то и дело попадались жителям Имлот-Мелуи в лесах, полях, или на дне ручьев. Мелуинцы, да и жители всего Лоссарнаха чурались эльфов, почитая их злыми духами, и легенды о них, то и дело, были связаны с какими-то некогда насущными, а ныне забытыми страхами. Вещи, сделанные руками эльфов, хоть и вызывали у мелуинцев боязнь, однако, были в ходу в Лоссарнахе. Но, только после определенной молитвы-оберега богам можно было пользоваться изделиями эльфов, найденными в этих краях, если таковые попадали в руки людей.
Джарет принесла в одной руке корзину, доверху полную целебных трав, а в другой - охапку княженицы, невзрачной травки с желтыми звездчатыми цветочками, не имеющей весомой пользы в знахарском деле, но чрезвычайно ароматной. Эта трава была распространена всюду - от северных краев мрачного Эриадора до южного княжества Бельфалас, и мало где пользовали ее, как лечебное снадобье. Только живительным ароматом своим и была она известна.
- Жалко, что кроме чудесного аромата в этой травке проку нет…. – Думала Джарет. – К тому же, и неприметная она на фоне других цветов. Хотя, благоухающий аромат даже сил придает. То - ли дело розы!
Довольные сестры возблагодарили в сердцах добрый лес, и направились домой. Часто гуляли они в лесу, и каждый раз ждали от леса приятных сюрпризов, благодаря которым радость неизменно жила в сердцах, и надежда на светлое будущее не покидала души.
ГЛАВА 2. ЗАБЛУДИЛАСЬ.
Незаметно подошла середина лета. Стояла горячая пора сбора целебных трав. Джарет усердно, с большой охотой и старанием готовилась к этому сезону. Любовь к знахарскому ремеслу и умелое знание трав она унаследовала от своей матери Сел-Джамир, известной травницы и знахарки во всей Имлот-Мелуе. Рано-рано, еще до первого луча солнца, уходила Джарет за травами и до вечерних сумерек ходила по окрестным лугам, лесам, взгорьям… Ей доставляли удовольствие путешествия по прекрасным долинам Лоссарнаха, где звенели трели горных ручьев, и солнце золотыми бликами отражалось в их прохладной воде. Джарет знает каждую травку - она помогала матери в сборе природных снадобий, будучи совсем малышкой, и крепко полюбила это занятие, когда подросла. Арджорет и Зарджет тоже помогали в этом матери, но, видимо, искусство знахарки было суждено унаследовать лишь средней сестре.
Отец семейства Тернаур, седой гордый старец с пышной, но не длинной бородой и орлиным носом, весьма одобрял занятия Джарет. Он, как и большинство его предков, с ранней юности слыл прекрасным охотником и следопытом, и тоже очень любил прогулки в горных лесах, не раз сопровождая дочь в ее знахарских промыслах. Солидный возраст Тернаура ничуть не сказывался на его силе и ловкости – горцы Лоссарнаха до глубокой старости сохраняли могучую жизненную мощь и выносливость.
Во время прогулок отец нередко рассказывал дочери древние легенды и сказания, которые сам слышал когда-то от своих родителей, иногда говорил о разных случаях на охоте, забавных или страшных. Но странным образом смолкал старец, когда взор его обращался к северо-востоку, к высоким снежным пикам огромного горного хребта, резко возвышающегося своими блистающими на солнце ледниками над прочими горными вершинами Эред-Нимрайс. И лицо его приобретало суровое жесткое выражение – словно недоброй памятью отзывалась в его сердце лежащая в той стороне местность.
- Севернее лежат страшные земли, - говорил отец дочери, когда она интересовалась, отчего боится он смотреть в ту сторону, а взор его становится угрюмым и суровым. – Не подавайся никогда за восточный берег Эруи, ибо темные люди живут в тех краях – волхвы и злодеи, и много бед в прошлом причинили они твоей родной земле.
Эруи, быстрая речка с ледяной прозрачной водой, берущая свое начало высоко в снежных Белых горах, была своеобразной границей, оберегавшей мирную жизнь Лоссарнахских земель. Селение Имлот-Мелуя стояло неподалеку от ее потока. Что конкретно скрывал северный берег Эруи, кроме злых и опасных людей - о том Тернаур умалчивал. И Джарет крепко внушила себе, что на том берегу Эруи - опасно, хотя не понимала, почему.
Высотный хребет, который омрачал сердце Тернаура, звался Миндоллуин, и не только у него вызывал он страх – многие мелуинцы избегали говорить о тамошних землях - видимо, действительно что-то недоброе знали о них. И название этого горного хребта то и дело встречалось среди преданий мелуинского народа, источая страх и смутную опасность. Джарет не хотела омрачать свою юную душу теми страшными легендами, и посему не вдавалась в их подробности – совсем не хотелось ей ведать о том, что же за опасность таилась за Миндоллуинским хребтом.
* * *
Как-то рано по утру Джарет встала и, по своему обыкновению перекинув за плечи большую тростниковую корзину, отправилась за травами. Семья ее еще спала, когда девушка неслышно выскользнула из дома и направилась по своим обычным местам сбора трав. Ясные лучи восходящего солнца окрашивали высокие снежные пики гор в нежно-розовые тона, звонко щебетали птицы, воздух был, тих и прозрачен и легкая серебристая дымка тумана клубилась в далеких ущельях между гор. Словно холод ночной застоялся между ними, и ветерок, дувший оттуда, холодил лицо. Ноги Джарет уверенно шагали по тропе, которая вела в предгорный лес. Сегодня сбор листьев горной фиалки - они обладают чудесными свойствами: и от усталости поможет, и боль головную снимет, и горло укрепит.… Да и не только за фиалкой шла юная травница - много разных трав хотелось собрать девушке. А они в этом году уродились отменными! Джарет была счастлива и довольна – идет она, а шелковистая трава ласкает ее ноги, и ладонь касается высоких стебельков, волнами играющих на ветру…. Джарет присела отдохнуть, сняла белое покрывало, скрывавшее ее волосы, и длинные черные косы змеями развились по стройной девичьей фигурке. Девушки ее народа, когда взрослели, надевали покрывала - как знак того, что они уже вошли в юность и готовы к семейной жизни. Этот обычай был распространен по всему Лоссарнаху, и, быть может, и за его пределами – так говорила ее мать.
Прохладный ветер играл волосами Джарет, разгоняя от нее назойливых насекомых, поднимающееся все выше солнце золотило ее смуглое личико, птицы щебетали, и их оживленное пение гармонично сливалось с низкой монотонной песенкой пчел. Джарет, поддавшись нахлынувшему на нее вдохновению, запела – песня ее, простая, но в то же время прихотливая мелодия Лоссарнаха полилась над дальними горами.
Солнце начало двигаться к полудню, а корзина Джарет была уже почти наполнена разными природными снадобьями. Надо только побывать еще в двух заранее намеченных местах – нехоженых, а посему, наверняка изобилующих целебными травами! Девушка накинула покрывало на голову, перекинула за плечи корзину и тронулась в путь.
Тропка вела путницу вверх, прямо в горы. Джарет слышала, что мать ходила иногда высоко в горы, но та не советовала ей ходить одной слишком высоко. Однако желание шестнадцатилетней девчушки найти побольше каких-нибудь редких трав, или просто намерение посмотреть, где это иногда собирала травы ее мать, взяло верх над осторожностью, и Джарет решила идти по незнакомой тропе, совершенно не зная, та ли она, и куда она ее выведет.
Тропа вела к невысокому перевалу – не близко, но и не слишком далеко от него до Имлот-Мелуи. Поднявшись на перевал, девушка осмотрелась кругом: вон там, вдали, как на ладони, ее родное селение; с другой стороны - горная лощинка, ничуть не хуже, чем уже знакомые юной травнице места. Спуск в нее зарос мелкой травой, но, по мере спуска она становилась все более густой. Похоже, людей там давно не было – трава не была примята. Высоко в небе парил орел. И вокруг – ни души. Даже ветер стих.
- Я только схожу, посмотрю, что там, и вернусь обратно! - Решила Джарет, и дав волю желанию и ногам, быстро спустилась в незнакомую долину. - Да, тут точно, давно никто не ходил!
- Ого! - Джарет еще никогда не видела столько зарослей горной фиалки и лимонника! И не только их. Здесь настоящее изобилие превосходнейших природных снадобий! И мелисса, и чабрец, и шалфей, и множество других трав…. - В мгновение ока корзина юной знахарки была полна. Джарет еще раз удовлетворенно оглядела понравившуюся ей делянку и собралась уже идти домой, как вдруг заметила нечто страшное. Сюда, в долину вело несколько спусков с разных сторон. Девушка, когда пришла сюда, не обратила на них внимания, впечатленная обилием трав, а теперь всерьез испугалась - который из них тот путь, по которому она сюда пришла….
- Вот этот! Тут, похоже, трава примята более заметно! – Сказала сама себе Джарет и уверенно отправилась в путь.
Проворно взобралась девушка в горы, и увидела, что тут действительно есть тропа, и она как раз похожа на ту, по которой Джарет сюда пришла. От радости даже петь захотелось!
Незаметно пролетели три часа. Ноги путницы уверенно шагали по тропе, но душу почему-то стало одолевать смутное волнение - Имлот-Мелуя вдали не показывалась. Джарет перепугалась, остановилась, чтобы перевести дух, и собравши смелость, стала думать, что бы ей все это значило. Мысли ее несколько утешили – девушка вспомнила, что отец рассказывал ей об охотничьих тропках. Они вьются, вьются, и выходят прямо к Имлот-Мелуе. Но вьются они высоко в горах, и совершенно не похожи на эту густо поросшую травой песчаную дорожку – отцовские тропы были каменистыми. Еще два часа пути, и Джарет не на шутку испугалась - эта тропа хотя и была хорошо видна, и из травянистой постепенно перешла в каменную, но к Имлот-Мелуе почему-то не вела. Где-то вдали слышался шум водопада. Про него девушка слышала, но ее сейчас волновало не это. Важно было то, что она заблудилась. И откуда ей было знать, что дальше того коварного перевала, откуда юная знахарка сбилась с пути, никто из ее семьи не ходил.
* * *
Солнце уже начало клониться к горизонту, а Джарет домой так и не вернулась. Старик Тернаур, глава семейства, не на шутку встревожился - если она случайно могла сбиться с дороги - одной в горах весьма опасно ходить, а тем более, вечером. Белые Горы испокон веков служили обиталищем для противных и страшных горных орков, мерзких существ, иногда нападающих на одиноких путников. Да и горные волки выходили ночью на охоту из своих логовищ. Именно вреда от орков и волков боялся старик для своей дочери.
Семья приготавливалась ко сну, все прочитали молитву перед семейным алтарем, но сердце старика было неспокойно.
- Я не могу вот так равнодушно здесь сидеть, если моя Джарет может достаться на расправу кровожадным оркам! Они все свирепее с каждым годом! – Тернаур застегнул на себе плащ, взял фонарь, заткнул за пояс длинный кинжал и вышел из дома.
- Да помогут мне боги! - Сказал он и зашагал по дороге в даль.
Шаги старика торопливо шли в лес, потом спустились к водам Эруи, а оттуда в предгорную долину. Внимательным взором следопыта оглядывал отец окрестности – и нигде ни души.
- Джарет! Джарет! - звал отец. Но только холодный ветер посвистывал в кронах деревьев и тревожно завывал где-то далеко в межгорьях. Совсем стемнело. На ясном бархатно-черном небе ярко вспыхнули звезды. Реммират, Звездная сеть, Валакирка, серп богов, Менельвагор, Небесный охотник, показались вверху. Ясно сиял в безоблачном небе Хэллуин, Великий Ориентир. Тернаур, держа курс по звездам, шел в горы.
- Джарет! - Но вместо ответа только эхо…
* * *
Сумерки давно опустились на землю, а Джарет таки и не вышла на дорогу к дому. И повернуть назад она боялась – какое-то непонятное чувство толкало ее вперед и вперед.
Девушка поеживалась от холода: на высокогорьях, рядом с горными ледниками и днем-то холодно, а уж ночью и подавно можно было замерзнуть.
Совсем стемнело. Звезды ярко горели в ночном небе. Но, эта величественная красота ночного неба не радовала Джарет. Страх сжимал ее сердце. Ночевать в горах было опасно – разве что опытные горцы-охотники рискнули бы скоротать ночь на высокогорье с целью добыть дичи.
- О Великий Манвэ! - взмолилась девушка. - Помоги мне!- Но вместо ответа ветер донес до ее ушей чей-то вой.
- О, Тулкас и Оромэ! - Но божества войны и охоты, как и бог ветра Манвэ, ответа не дали. Джарет, собрав все свое мужество, но все равно дрожа от страха, шагала вперед и боялась остановиться и оглянуться….
Вой вдали усиливался. Видимо, орки, страшные и злобные ночные твари, вылезли на охоту. Джарет крепко сжала в ладони медальон - родовой талисман-оберег, и еще тверже зашагала вперед. В ее девичьем сердце вдруг неожиданно проснулась отвага. Девушка стала перебирать все известные ей молитвы богам, и вскоре перед нею, где-то вверху блеснули красноватые огни. Нет, это были не звезды, и не звериные глаза. Огни человеческого жилья! Из-за горного отрога медленно выплыла луна. В ее свете девушка различила перед собой силуэт большой каменной крепости, а тропа, сделавшись широкой гладко вымощенной дорогой, уперлась в чугунные ворота крепостной стены, искусно встроенной прямо в скалу.
Жанр: Фэнтези, мелодрама
Размер: макси
Фандом: миры профессора Толкиена (сильно измененные).
Состояние: Завершен
Краткое содержание: Прекрасная девушка Джарет из небольшого горного села, пойдя за травами, заблудилась в пути, и это изменило ее жизнь, и подарило ее жизни смысл, а сердцу - истинную любовь.
Часть 1.
читать дальшеГЛАВА 1. ТРИ СЕСТРЫ.
- Ах, как хорошо летом в Имлот-Мелуе, прекрасном зеленом селении Лоссарнахских земель! - Так и хочется сказать каждому, кому приходилось хоть раз видеть дивную красу природы этих земель. Зеленые пойменные луга, овеваемые горными ветерками, дарят воздуху свой упоительный медвяный аромат, прозрачная речка Эруи с мелким дном, усыпанным разноцветными камешками, серебрится под яркими лучами солнца и весело журчит, сбегая с увенчанных блистающими снеговыми шапками Эред-Нимрайс, Белых Гор. А они, высящиеся над залитыми южным солнцем долинами, несут прохладу взору и венчают своим великолепием всю картину – все это не может оставить равнодушным ни одно сердце, ревностное до красоты.
-Ай, сестры, пробежимся по леску! - Запел нежный девичий голосок, и тотчас же зазвенел в долине, разнесенный жемчужным эхом.
- И то верно, Арджорет! Бежим быстрее! - Поддержал девушку еще один голосок, и еще один.… Три сестрички поспешили в лес. Ноги их проворно бежали по шелковистой ярко-зеленой травке, а свежий горный ветерок обдувал лица.
Сестры очень любили друг друга. Арджорет, старшая сестра, была удивительно хороша собой. Смуглая, проворная, высокая красавица с живым и внимательным взглядом больших черных глаз. Она всегда была весела и приветлива со всеми, кого ни встречала на своем пути, трудолюбива и старательна. Казалось, она черпала свою радость и жизнелюбие из ярких солнечных лучей, зеленых лугов, высоких Белых Гор…
Джарет, среднюю сестру уместно было бы сравнить с огнем. Задор и жизнелюбие, подобные тем, что наполняли ее сестру, сочетались в ней с пламенной душой и свободолюбивым нравом. Она смело и весело умела создавать свободную непринужденную обстановку везде, где ни находилась, и прямо-таки, лучилась неиссякаемым искрометным живым пламенем, способным зажечь в добре всех, кого знала. На днях ей минуло семнадцать лет. Стройная, красивая, с живым блеском в темных миндалевидных глазах, проворная и оживленная, Джарет любила дарить людям радость, и они не могли не заметить сего, и платили девушке взаимной любовью.
Меньшая сестра, Зарджет - ей едва минуло тринадцать, еще пока боялась проявить себя, как считала нужным. Юная душа ее, скорее, тихая и осторожная, тем не менее, была частично полна того же жизнелюбия и задора, как и у старших сестер – с них брала Зарджет для себя пример, и всюду следовала она за ними, стараясь выучиться у них чему-то полезному.
Девушки пробирались среди деревьев вглубь предгорного негустого лиственного леса. Солнце пробивалось через большие блестящие листья буков и маслин, оставляя на лицах сестер зеленовато-золотистые блики. В траве, на пышных венчиках цветов, хлопотали пчелы, и их гудение гармонично смешивалось с шелестов ветвей и щебетом невидимых для глаз птиц. Арджорет плела венки, пытаясь украсить себя. Джарет привлекали секреты народной медицины - возможно, она унаследовала это от матери, - и ее проворные смуглые ручки собирали в корзину целебные лесные травы. Джарет с детства легко запоминала, какими целебными свойствами отличаются травы, и от чего помогают они, и когда их надо собирать. Зарджет мягко проводила ладонью по ветвям деревьев - так приятно было потрогать их душистые влажные листья!
- Девчата! - Арджорет что-то придумала, и подозвала сестер к себе. - Давайте-ка, разбежимся по лесу, и поищем диковинок. Посмотрим, чем порадует нас сегодня добрый горный лес!
Арджорет шла, напевая затейливую витиеватую мелодию, она мечтала о прекрасной любви и счастье. Сердце ее желало, чтобы отец выбрал ей достойного жениха, ибо она уже который год ждала этого. В Лоссарнаха девушки не могли сами выбирать себе судьбу – супругов своим дочерям выбирали родители, и быть счастливо выданной замуж, Арджорет считала исполнением своего желания.
Зарджет принесла к назначенному месту встречи сестер полные карманы всяких цветистых камешков. Они были полупрозрачны, и красиво переливались на летнем солнце.
- Вот сестрам и мне мастер сделает бусы из этих камешков! - И Зарджет, довольная, уселась на траву, поджидая сестер и любуясь на свои блестящие находки.
Вскоре пришли сестры. Арджорет была в венках их больших красных и желтых цветов, надетых на голову и шею поверх покрывала, скрывавшего волосы. У горловины платья покрывало было заколото невиданной красоты брошью - видимо, ее нашла старшая сестра в лесу. Брошь была явно не местной работы, и, вероятно, эту вещь сделали эльфы, жившие здесь много веков назад. Эльфы ушли в другие земли, у людей оставшись лишь в жутковатых и мрачных преданиях старины, а вот их тайные сокровища, оставленные здесь по неизвестным причинам, то и дело попадались жителям Имлот-Мелуи в лесах, полях, или на дне ручьев. Мелуинцы, да и жители всего Лоссарнаха чурались эльфов, почитая их злыми духами, и легенды о них, то и дело, были связаны с какими-то некогда насущными, а ныне забытыми страхами. Вещи, сделанные руками эльфов, хоть и вызывали у мелуинцев боязнь, однако, были в ходу в Лоссарнахе. Но, только после определенной молитвы-оберега богам можно было пользоваться изделиями эльфов, найденными в этих краях, если таковые попадали в руки людей.
Джарет принесла в одной руке корзину, доверху полную целебных трав, а в другой - охапку княженицы, невзрачной травки с желтыми звездчатыми цветочками, не имеющей весомой пользы в знахарском деле, но чрезвычайно ароматной. Эта трава была распространена всюду - от северных краев мрачного Эриадора до южного княжества Бельфалас, и мало где пользовали ее, как лечебное снадобье. Только живительным ароматом своим и была она известна.
- Жалко, что кроме чудесного аромата в этой травке проку нет…. – Думала Джарет. – К тому же, и неприметная она на фоне других цветов. Хотя, благоухающий аромат даже сил придает. То - ли дело розы!
Довольные сестры возблагодарили в сердцах добрый лес, и направились домой. Часто гуляли они в лесу, и каждый раз ждали от леса приятных сюрпризов, благодаря которым радость неизменно жила в сердцах, и надежда на светлое будущее не покидала души.
ГЛАВА 2. ЗАБЛУДИЛАСЬ.
Незаметно подошла середина лета. Стояла горячая пора сбора целебных трав. Джарет усердно, с большой охотой и старанием готовилась к этому сезону. Любовь к знахарскому ремеслу и умелое знание трав она унаследовала от своей матери Сел-Джамир, известной травницы и знахарки во всей Имлот-Мелуе. Рано-рано, еще до первого луча солнца, уходила Джарет за травами и до вечерних сумерек ходила по окрестным лугам, лесам, взгорьям… Ей доставляли удовольствие путешествия по прекрасным долинам Лоссарнаха, где звенели трели горных ручьев, и солнце золотыми бликами отражалось в их прохладной воде. Джарет знает каждую травку - она помогала матери в сборе природных снадобий, будучи совсем малышкой, и крепко полюбила это занятие, когда подросла. Арджорет и Зарджет тоже помогали в этом матери, но, видимо, искусство знахарки было суждено унаследовать лишь средней сестре.
Отец семейства Тернаур, седой гордый старец с пышной, но не длинной бородой и орлиным носом, весьма одобрял занятия Джарет. Он, как и большинство его предков, с ранней юности слыл прекрасным охотником и следопытом, и тоже очень любил прогулки в горных лесах, не раз сопровождая дочь в ее знахарских промыслах. Солидный возраст Тернаура ничуть не сказывался на его силе и ловкости – горцы Лоссарнаха до глубокой старости сохраняли могучую жизненную мощь и выносливость.
Во время прогулок отец нередко рассказывал дочери древние легенды и сказания, которые сам слышал когда-то от своих родителей, иногда говорил о разных случаях на охоте, забавных или страшных. Но странным образом смолкал старец, когда взор его обращался к северо-востоку, к высоким снежным пикам огромного горного хребта, резко возвышающегося своими блистающими на солнце ледниками над прочими горными вершинами Эред-Нимрайс. И лицо его приобретало суровое жесткое выражение – словно недоброй памятью отзывалась в его сердце лежащая в той стороне местность.
- Севернее лежат страшные земли, - говорил отец дочери, когда она интересовалась, отчего боится он смотреть в ту сторону, а взор его становится угрюмым и суровым. – Не подавайся никогда за восточный берег Эруи, ибо темные люди живут в тех краях – волхвы и злодеи, и много бед в прошлом причинили они твоей родной земле.
Эруи, быстрая речка с ледяной прозрачной водой, берущая свое начало высоко в снежных Белых горах, была своеобразной границей, оберегавшей мирную жизнь Лоссарнахских земель. Селение Имлот-Мелуя стояло неподалеку от ее потока. Что конкретно скрывал северный берег Эруи, кроме злых и опасных людей - о том Тернаур умалчивал. И Джарет крепко внушила себе, что на том берегу Эруи - опасно, хотя не понимала, почему.
Высотный хребет, который омрачал сердце Тернаура, звался Миндоллуин, и не только у него вызывал он страх – многие мелуинцы избегали говорить о тамошних землях - видимо, действительно что-то недоброе знали о них. И название этого горного хребта то и дело встречалось среди преданий мелуинского народа, источая страх и смутную опасность. Джарет не хотела омрачать свою юную душу теми страшными легендами, и посему не вдавалась в их подробности – совсем не хотелось ей ведать о том, что же за опасность таилась за Миндоллуинским хребтом.
* * *
Как-то рано по утру Джарет встала и, по своему обыкновению перекинув за плечи большую тростниковую корзину, отправилась за травами. Семья ее еще спала, когда девушка неслышно выскользнула из дома и направилась по своим обычным местам сбора трав. Ясные лучи восходящего солнца окрашивали высокие снежные пики гор в нежно-розовые тона, звонко щебетали птицы, воздух был, тих и прозрачен и легкая серебристая дымка тумана клубилась в далеких ущельях между гор. Словно холод ночной застоялся между ними, и ветерок, дувший оттуда, холодил лицо. Ноги Джарет уверенно шагали по тропе, которая вела в предгорный лес. Сегодня сбор листьев горной фиалки - они обладают чудесными свойствами: и от усталости поможет, и боль головную снимет, и горло укрепит.… Да и не только за фиалкой шла юная травница - много разных трав хотелось собрать девушке. А они в этом году уродились отменными! Джарет была счастлива и довольна – идет она, а шелковистая трава ласкает ее ноги, и ладонь касается высоких стебельков, волнами играющих на ветру…. Джарет присела отдохнуть, сняла белое покрывало, скрывавшее ее волосы, и длинные черные косы змеями развились по стройной девичьей фигурке. Девушки ее народа, когда взрослели, надевали покрывала - как знак того, что они уже вошли в юность и готовы к семейной жизни. Этот обычай был распространен по всему Лоссарнаху, и, быть может, и за его пределами – так говорила ее мать.
Прохладный ветер играл волосами Джарет, разгоняя от нее назойливых насекомых, поднимающееся все выше солнце золотило ее смуглое личико, птицы щебетали, и их оживленное пение гармонично сливалось с низкой монотонной песенкой пчел. Джарет, поддавшись нахлынувшему на нее вдохновению, запела – песня ее, простая, но в то же время прихотливая мелодия Лоссарнаха полилась над дальними горами.
Солнце начало двигаться к полудню, а корзина Джарет была уже почти наполнена разными природными снадобьями. Надо только побывать еще в двух заранее намеченных местах – нехоженых, а посему, наверняка изобилующих целебными травами! Девушка накинула покрывало на голову, перекинула за плечи корзину и тронулась в путь.
Тропка вела путницу вверх, прямо в горы. Джарет слышала, что мать ходила иногда высоко в горы, но та не советовала ей ходить одной слишком высоко. Однако желание шестнадцатилетней девчушки найти побольше каких-нибудь редких трав, или просто намерение посмотреть, где это иногда собирала травы ее мать, взяло верх над осторожностью, и Джарет решила идти по незнакомой тропе, совершенно не зная, та ли она, и куда она ее выведет.
Тропа вела к невысокому перевалу – не близко, но и не слишком далеко от него до Имлот-Мелуи. Поднявшись на перевал, девушка осмотрелась кругом: вон там, вдали, как на ладони, ее родное селение; с другой стороны - горная лощинка, ничуть не хуже, чем уже знакомые юной травнице места. Спуск в нее зарос мелкой травой, но, по мере спуска она становилась все более густой. Похоже, людей там давно не было – трава не была примята. Высоко в небе парил орел. И вокруг – ни души. Даже ветер стих.
- Я только схожу, посмотрю, что там, и вернусь обратно! - Решила Джарет, и дав волю желанию и ногам, быстро спустилась в незнакомую долину. - Да, тут точно, давно никто не ходил!
- Ого! - Джарет еще никогда не видела столько зарослей горной фиалки и лимонника! И не только их. Здесь настоящее изобилие превосходнейших природных снадобий! И мелисса, и чабрец, и шалфей, и множество других трав…. - В мгновение ока корзина юной знахарки была полна. Джарет еще раз удовлетворенно оглядела понравившуюся ей делянку и собралась уже идти домой, как вдруг заметила нечто страшное. Сюда, в долину вело несколько спусков с разных сторон. Девушка, когда пришла сюда, не обратила на них внимания, впечатленная обилием трав, а теперь всерьез испугалась - который из них тот путь, по которому она сюда пришла….
- Вот этот! Тут, похоже, трава примята более заметно! – Сказала сама себе Джарет и уверенно отправилась в путь.
Проворно взобралась девушка в горы, и увидела, что тут действительно есть тропа, и она как раз похожа на ту, по которой Джарет сюда пришла. От радости даже петь захотелось!
Незаметно пролетели три часа. Ноги путницы уверенно шагали по тропе, но душу почему-то стало одолевать смутное волнение - Имлот-Мелуя вдали не показывалась. Джарет перепугалась, остановилась, чтобы перевести дух, и собравши смелость, стала думать, что бы ей все это значило. Мысли ее несколько утешили – девушка вспомнила, что отец рассказывал ей об охотничьих тропках. Они вьются, вьются, и выходят прямо к Имлот-Мелуе. Но вьются они высоко в горах, и совершенно не похожи на эту густо поросшую травой песчаную дорожку – отцовские тропы были каменистыми. Еще два часа пути, и Джарет не на шутку испугалась - эта тропа хотя и была хорошо видна, и из травянистой постепенно перешла в каменную, но к Имлот-Мелуе почему-то не вела. Где-то вдали слышался шум водопада. Про него девушка слышала, но ее сейчас волновало не это. Важно было то, что она заблудилась. И откуда ей было знать, что дальше того коварного перевала, откуда юная знахарка сбилась с пути, никто из ее семьи не ходил.
* * *
Солнце уже начало клониться к горизонту, а Джарет домой так и не вернулась. Старик Тернаур, глава семейства, не на шутку встревожился - если она случайно могла сбиться с дороги - одной в горах весьма опасно ходить, а тем более, вечером. Белые Горы испокон веков служили обиталищем для противных и страшных горных орков, мерзких существ, иногда нападающих на одиноких путников. Да и горные волки выходили ночью на охоту из своих логовищ. Именно вреда от орков и волков боялся старик для своей дочери.
Семья приготавливалась ко сну, все прочитали молитву перед семейным алтарем, но сердце старика было неспокойно.
- Я не могу вот так равнодушно здесь сидеть, если моя Джарет может достаться на расправу кровожадным оркам! Они все свирепее с каждым годом! – Тернаур застегнул на себе плащ, взял фонарь, заткнул за пояс длинный кинжал и вышел из дома.
- Да помогут мне боги! - Сказал он и зашагал по дороге в даль.
Шаги старика торопливо шли в лес, потом спустились к водам Эруи, а оттуда в предгорную долину. Внимательным взором следопыта оглядывал отец окрестности – и нигде ни души.
- Джарет! Джарет! - звал отец. Но только холодный ветер посвистывал в кронах деревьев и тревожно завывал где-то далеко в межгорьях. Совсем стемнело. На ясном бархатно-черном небе ярко вспыхнули звезды. Реммират, Звездная сеть, Валакирка, серп богов, Менельвагор, Небесный охотник, показались вверху. Ясно сиял в безоблачном небе Хэллуин, Великий Ориентир. Тернаур, держа курс по звездам, шел в горы.
- Джарет! - Но вместо ответа только эхо…
* * *
Сумерки давно опустились на землю, а Джарет таки и не вышла на дорогу к дому. И повернуть назад она боялась – какое-то непонятное чувство толкало ее вперед и вперед.
Девушка поеживалась от холода: на высокогорьях, рядом с горными ледниками и днем-то холодно, а уж ночью и подавно можно было замерзнуть.
Совсем стемнело. Звезды ярко горели в ночном небе. Но, эта величественная красота ночного неба не радовала Джарет. Страх сжимал ее сердце. Ночевать в горах было опасно – разве что опытные горцы-охотники рискнули бы скоротать ночь на высокогорье с целью добыть дичи.
- О Великий Манвэ! - взмолилась девушка. - Помоги мне!- Но вместо ответа ветер донес до ее ушей чей-то вой.
- О, Тулкас и Оромэ! - Но божества войны и охоты, как и бог ветра Манвэ, ответа не дали. Джарет, собрав все свое мужество, но все равно дрожа от страха, шагала вперед и боялась остановиться и оглянуться….
Вой вдали усиливался. Видимо, орки, страшные и злобные ночные твари, вылезли на охоту. Джарет крепко сжала в ладони медальон - родовой талисман-оберег, и еще тверже зашагала вперед. В ее девичьем сердце вдруг неожиданно проснулась отвага. Девушка стала перебирать все известные ей молитвы богам, и вскоре перед нею, где-то вверху блеснули красноватые огни. Нет, это были не звезды, и не звериные глаза. Огни человеческого жилья! Из-за горного отрога медленно выплыла луна. В ее свете девушка различила перед собой силуэт большой каменной крепости, а тропа, сделавшись широкой гладко вымощенной дорогой, уперлась в чугунные ворота крепостной стены, искусно встроенной прямо в скалу.
@темы: Мелуинская Красавица
среда, 07 января 2015
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Мне очень нравится сериал "Сейлор Мун". В третьем классе им увлекалась большая часть класса. В 2001 году новая волна этого сериала захлестнула окончательно и бесповоротно. Из героев мультика больше всего нравятся:
- Ами Мицуно (Сейлор Меркурий).
- Лорд Зойсайт
- Лорд Нефрит.
- Хотару Томо (Сейлор Сатурн)
И все-таки, предпочтение отдаю Зойсайту... Он часто служит для меня вдохновляющим фактором.
- Ами Мицуно (Сейлор Меркурий).
- Лорд Зойсайт
- Лорд Нефрит.
- Хотару Томо (Сейлор Сатурн)
И все-таки, предпочтение отдаю Зойсайту... Он часто служит для меня вдохновляющим фактором.
@темы: Зойсайт
Пойми, кто ты есть, и не изменяй себе
Всех друзей поздравляю с Рождеством Христовым. Желаю радости, света, добра, пусть звезды мира и добра никогда не заходят над вашим небосклоном!!!
